ЧАСТЬ III. НЕИЗБЕЖНОСТЬ ЖИВОЙ ЭТИКИ

Мир Огненный. Ч.III,262

Беспредельность, 493

Е.И.Рерих

Е.И. Рерих

 

1. Рерихи

 

Озарение. Ч. 3, I, 4

Старинный дом серого камня на лесистом склоне был легендой долины Кулу. Под его черепичной крышей когда-то переплелись самым неожиданным образом события и судьбы, соединив в этой точке пространства прошлое, настоящее и будущее.

Владелец этого дома – русский художник Николай Константинович Рерих в двадцатые годы прошлого столетия совершил крупнейшую экспедицию. Он прошел через горы Индии, пустыни Китая, степи Монголии, одолел снежные хребты Трансгималаев. В Тибете экспедиция чуть не погибла на морозном плато Чантанг. Власти, задержавшие экспедицию, обрекли ее на долгое стояние и снежный плен. Несмотря на все препятствия, Рериху вместе с женой Еленой Ивановной и старшим сыном Юрием Николаевичем удалось в 1928 году вернуться в Индию. И тогда в их жизни возникла древняя долина Кулу и дом с просторными гостиными, скрипучими половицами и тяжелыми деревянными стульями в полутемной столовой. Таким увидела я этот дом в 1972 году.

Экспедиция Рериха чем-то напоминает мне древние китайские путешествия на острова Бессмертных или к центру мира на гору Куньлунь. В ней было что-то от средневековых рыцарских путешествий за таинственным Граалем, когда совершенная гармония высокого духа и высокой цели приводили к победе. Такой высокий дух, несомненно, присутствовал в Центрально-Азиатской экспедиции и этим делал похожей ее на великое паломничество. Юрий Николаевич Рерих в одной из своих статей обронил очень краткое, но чрезвычайно глубокое замечание. Индия для Николая Константиновича, отметил он, «больше, чем поле творческой деятельности, [она] становится тем, что индийцы называют “кшетра” – поле делания, жизненная битва». Его жизненная битва совпала с самой жестокой битвой ХХ века – Великой войной. И не было случайностью появление в старинном доме в 1942 году двух будущих премьер-министров независимой Индии – Джавахарлала Неру и его дочери Индиры. О подобном предназначении гостей тогда еще никому не было известно...

В те дни Неру подолгу разговаривал с Еленой Ивановной Рерих. Елена Ивановна от глубин индийской духовной культуры легко выходила на жизненно важные проблемы ХХ века. Неру же пытался использовать опыт этой культуры в решении трудностей своего времени. Они оказались единомышленниками, и их волновали послевоенные судьбы мира. Позже, два года спустя, Неру в душной камере ахмеднагарской тюрьмы напишет следующие слова: «Во всем этом прогрессе чего-то не хватает, и в результате никак не удается достичь гармонии ни между нациями, ни в душе человека. Может быть, больше синтеза и немного скромности перед мудростью прошлого, которая в конце концов является накопленным опытом человечества, помогут нам открыть новую перспективу и добиться большей гармонии».

В этих словах слышится явный отзвук бесед индийского политического деятеля и русской женщины, когда они размышляли над нравственными издержками современной технологической цивилизации, задумывались над смыслом гуманизма и сутью этических проблем. В тех беседах не раз звучали слова «Живая Этика».

Живая Этика. Главный результат деятельности Рерихов. Не исключено, что гости, посетившие в те далекие годы старинный дом, знали о существовании целой серии Рериховских картин. Их необычные, загадочные сюжеты были похожи на нездешние легенды: «Гуру-гури Дхар», «Тень Учителя», «Сожжение тьмы», «Сокровища гор», «Дозор Гималаев», «Агни Йога». Те, кто был изображен на этих картинах, назывались Учителями, мудрецами и махатмами – Великими душами. Мудрецы тоже были великими и именовались махаришами. Недалеко от дома, чуть ниже по склону, на аккуратно расчищенной площадке стоит полуобработанный камень серого гранита. На нем высечено: «Тело Махариши Николая Рериха, великого друга Индии, было предано сожжению на сем месте 30 магхар 2004 года Викрам эры, что соответствует 15 декабря 1947 года. Ом. Рам».

Рерих был личностью широчайшего диапазона. Великий художник, выдающийся ученый, уникальный философ, известный путешественник и общественный деятель мирового масштаба, он был сродни гигантам эпохи Возрождения. Слово «махариши», пришедшее совсем из другого мира, своим иным измерением как бы превращало личность уже в явление, обладающее определенной исторической жизнью. И чем больше проходило лет, тем больше росло значение и самого Рериха, и его наследия.

Явление обладает свойством целостности. Однако не всегда эта целостность бралась в расчет. Долгое время Рерих был известен у нас только как художник. Но самый блестящий искусствоведческий анализ его картин не мог охватить все явление и неизбежно обеднял личность творца и богатство его духовного мира. Такой чисто «художнический» подход напоминал прямое освещение, в котором исчезала глубина света и тени и все становилось плоским и мертвенным. И если мир Рериховских картин еще давал какое-то представление о нем как об ученом и путешественнике, то мировоззрение, стоявшее за ним, духовное движение его творчества и жизни нами не замечались и как бы даже отсекались. Мы отбрасывали самое главное, без чего ни личность, ни тем более явление существовать не могли. Не стремясь вникнуть в суть отброшенного, мы руководствовались идеологическим инстинктом, который безошибочно сигнализировал нам о каком-то неблагополучии в отторгнутой нами области. Чтобы в какой-то мере оправдать такое странное для цивилизованного человека поведение, мы поспешно (как всегда это делали) разделили явление «Рерих» на «наше» и «не наше», на то, что «мы принимаем», и на то, что «мы не принимаем». Сначала на его идеи навесили ярлыки, похожие на тюремные номера, а потом увели под конвоем куда-то в небытие, как и немало других неблагонадежных идей. Но не всех устраивала такая ситуация. Судьба Рериха – лучшее тому подтверждение.

Но сначала кое-что из биографии. Николай Константинович Рерих родился в 1874 году в Петербурге, в семье крупного юриста. Он окончил гимназию, затем юридический факультет Петербургского университета, а параллельно и Академию художеств. Его выпускная картина «Гонец» свидетельствовала о большом таланте и склонности к историческим сюжетам. Склонность эта подкреплялась археологическими раскопками в районах Новгорода и Пскова, которые достаточно профессионально проводил молодой Рерих. И еще его тянуло к Востоку. Совершив вместе с женой Еленой Ивановной путешествие по древним русским городам, он увидел в русской культуре то синтетическое начало, которое давало повод для размышления и о Востоке, и о Западе. Особенно его притягивала Индия. Он задумывался о не объяснимой подвижности древних народов и мечтал найти тот общий гипотетический источник, из которого когда-то, тысячелетия назад, возникли индийская и славянская культуры.

Надо сказать, что увлечение супругов Рерих Индией и ее традиционной культурой не было чем-то необычным для российской интеллигенции того времени. Культурная Россия в конце XIX – начале ХХ века переживала неудержимую тягу к этой далекой и чудесной стране. У этого явления были свои глубокие и сложные причины. Здесь можно только отметить созвучие индийской духовной традиции нравственным исканиям русской интеллигенции. К Индии проявляли острый интерес крупнейшие русские писатели: Л.Толстой, Ф.Достоевский, М.Горький. Были переведены на русский язык работы индийских философов Рамакришны и Вивекананды, «Жизнь Будды» Асвагоши, эпические поэмы «Рамаяна» и «Махабхарата», ведические гимны и произведения Рабиндраната Тагора.

Любой творческий процесс складывает замысловатый орнамент, значение которого нам становится ясным лишь многие годы спустя. В 1897 году известный критик Стасов привез к Толстому в Москву молодого Рериха. Тот показал писателю репродукцию своего «Гонца». Толстой долго рассматривал ее, а затем, внимательно посмотрев на оробевшего гостя, сказал: «Случалось ли в лодке переезжать быстроходную реку? Надо всегда править выше того места, куда вам нужно, иначе снесет. Так и в области нравственных требований надо рулить всегда выше – жизнь все снесет. Пусть ваш гонец очень высоко руль держит, тогда доплывет».

Предполагал ли великий русский писатель, что перед ним в тот день стоял не только будущий великий русский художник, но и гонец России в Индию? Гонец так высоко будет править всю свою жизнь, что сумеет поднять на новую ступень взаимодействие духовных традиций Индии и России.

Систематический, неутомимый и тяжелый труд супругов Рерих и сформировал ту главную, духовную суть их деяний, которую мы так долго считали «не нашей». Как же часто мы бываем неоправданно расточительны по отношению к духовным и культурным ценностям, как мало ценим подвижнический труд, как спешим отрицать, забывая, что отрицание есть признак невежества. Я вспоминаю человека, облеченного высокими научными степенями, выступавшего перед большой аудиторией. «Мы не всё принимаем у Рериха», – говорил он, и в его хорошо поставленном голосе не звучало и капли сомнения.

Почему «не всё»? Что знал о Рерихе выступавший с высокой трибуны? И что знал он о нас самих, наших духовных исканиях и стремлениях? Он был категоричен в своих суждениях, резал по живому, уродуя лицо духовной культуры, прекрасное и цельное в своей изначальности. К сожалению, он был не единственным, а представлял целую касту себе подобных.

Что же в действительности сделали Рерихи и чего они достигли? Сумев войти внутрь индийской духовной жизни, они стали сотрудниками анонимной группы философов и Учителей. Именно для этого они покинули любимую ими Родину, преодолели немыслимые препятствия, чтобы попасть в колониальную Индию, вступили в единоборство с британской разведкой, которой в каждом русском мерещился шпион. Когда они уезжали из России, там бушевала Октябрьская революция 1917 года, бескомпромиссная, непримиримая и жестокая. Рерихи рисковали заслужить ее проклятие и несмываемое клеймо эмигрантов. Но время работало на них и вернуло нам незапятнанными их подвижнические имена. Летом 1926 года Рерихам удалось вновь оказаться на Родине. Они хорошо понимали, что английские власти Индии не простят им этого визита и как трудно будет вернуться. А их дела в Индии еще не были завершены.

Рерихи привезли в Москву письмо индийских Учителей, ларец с гималайской землей «на могилу нашего брата Махатмы Ленина» и серию картин «Майтрейя», в которых нашли отражение народные предчувствия наступающего нового века. И хотя Николай Константинович встречался с крупными деятелями Советского правительства – Луначарским, Чичериным, Крупской и другими, его визиту не придали того значения, которого он заслуживал. Ни на кого из них не произвели впечатления ни письмо Махатм, ни оригинальность высказанных Рерихом идей. Они не заинтересовались по-настоящему авторами письма, проявив лишь положенное вежливое любопытство.

В те годы мир только начинал открывать для себя сокровищницу индийского духа и мысли. Группа Учителей-махатм, с которыми были тесно связаны Рерихи, имела достаточно древние корни в индийской духовной традиции. Корни эти уходили к философам-кшатриям, создателям «Упанишад», к лесным общинам бродячих проповедников новых идей и, наконец, были плотно переплетены с буддийской философией. Однако все это составляло лишь надводную вершину огромного духовного айсберга, большая часть которого уходила в многовековые слои океана культурно-исторической эволюции человечества.

В этих глубинах продолжалась своя таинственная жизнь древней мысли, которая давала себя по временам знать именами легендарных мудрецов, их озарениями и пророчествами. В ХХ веке оттуда пришли и книги, названные Живой Этикой, к созданию которых имели непосредственное отношение Елена Ивановна и Николай Константинович Рерихи. Эти книги не случайно появились именно в ХХ веке, ибо сутью своей были связаны с духовным движением нового времени, с его важнейшими проблемами. Накопленные в предыдущий период знания реализовались в научном «взрыве» 20-х годов прошлого века. «Взрыв» создал новую научную «вселенную», в которой главную роль стал играть формирующийся целостный подход к явлениям природы и человеческого общества. Забытые мысли древних мудрецов о неразрывности Человека, Планеты и Космоса, о фундаментальном единстве микро- и макрокосма вдруг нашли неожиданные подтверждения в последних научных открытиях и заставили экспериментальную науку Запада обратить свое благосклонное внимание в сторону умозрительной философии Востока. Начался процесс взаимного обогащения, объективной целью которого являлось одухотворение экспериментальной науки и «онаучивание» духовных достижений Востока. Этот синтетический процесс явился стержнем развивающейся духовной революции ХХ века. Революция принесла предчувствие предстоящих изменений в сознании человека и ожидание грядущей новой ступени в культурно-духовной эволюции планеты, что нашло свое отражение и в работах крупнейших ученых Запада, и в пророчествах Востока. К.Э.Циолковский писал о наступлении Космической эры, В.И.Вернадский и Тейяр де Шарден складывали понятие ноосферы планеты, сферы Разума. Пророки Востока говорили о наступлении счастливой эры Майтрейи, о смене Кали Юги – Века Зла Сатья Югой – Веком Справедливости. Книги Живой Этики, как бы соединяя в себе оба этих потока, обосновывали непреложность нового витка в эволюции человечества. Они обращали внимание на необходимость сознательного подхода к грядущим изменениям и выдвигали на первый план этические проблемы, как важнейшее условие для дальнейшего роста сознания человека. Знания, содержавшиеся в Живой Этике, шли в одном русле с развитием науки, но в то же время в какой-то степени и опережали ее. Ее авторы и создатели более расширенно, чем это было принято, толковали такие понятия, как материя и энергия. «Живая этика, – писал известный советский философ В.В.Мантатов, – неоднозначна по своему содержанию, но несомненно то, что она является выражением реальной социальной потребности в расширении сферы этической ответственности человека в условиях научно-технического прогресса». Мы сейчас убеждаемся на собственном горьком опыте, что без этики нет науки, без культуры нет социального переустройства, без гуманизма нет планеты.

Стараясь преодолеть стереотипы сложившихся схем и старого мышления, Н.К.Рерих пытался разъяснить смысл этого многотомного труда. «Они (Махатмы. – Л.Ш.), – писал он, – говорят о научных основах существования. Они направляют к овладению энергиями. Они говорят о тех победах труда, которые превратят жизнь в праздник. Все предлагаемое Ими не призрачно, не эфемерно, но реально и касается самого всестороннего изучения возможностей, предлагаемых нам жизнью. Без суеверия и предрассудков» [1].

На страницах Живой Этики мы находим так необходимый нам сейчас целостный подход к важнейшим проблемам духовно-культурной эволюции человечества. «И, чтобы быть людьми в истинном значении этого слова, мы должны развить в себе такое понимание глобальности всех событий, которое бы отражало суть и основу всей Вселенной».

Единство и объединение на всех уровнях – смысл нового эволюционного витка, утверждается в ее книгах. Для установления этого объединения необходимо сотрудничество между людьми. Социальное устройство будущего человечества будет общинным. Но без знания и культуры, утверждали создатели Живой Этики, построить такое будущее нельзя. Строительство ускоряется и обретает необходимое качество тогда, когда растет и расширяется сознание строителей. Нравственное совершенствование, неукоснительное соблюдение этических норм, понимание ключевой роли культуры для развития человеческого общества – вот те важнейшие моменты, без которых невозможно продвигать дальше культурно-духовную эволюцию планеты. Каждый виток эволюции ставит перед человечеством новые проблемы. Эволюция приближает к человеку новые энергии и новые состояния материи. Махатмы указали на психическую энергию, носителем которой является сам человек. «Не опоздайте с применением ее, – писали они. – Иначе океан волн смоет все запруды, обращая течение мышления в хаос» [2].

Настаивая на необходимости нравственно-этической основы для научного мышления, они думали о будущем планеты.

«Знамя мира», известное нам как символ Пакта Рериха о защите культурных ценностей во время войны, непосредственно связано с идеями Живой Этики. Поднятое индийскими и русскими сотрудниками, оно знаменует наступление нового витка в духовно-культурной эволюции человечества и символизирует собой Великую космическую спираль эволюции. Три красных круга, заключенные в большом, на белом фоне. Триединство важнейших понятий эволюции: прошлого, настоящего, будущего; человека, планеты, космоса; этики, науки, искусства; трех состояний материи.

Н.К.Рерих больше не увидел Россию. Последние двадцать лет он провел в старинном доме, на склоне горы в гималайской долине Кулу. Там он создал полотна, которые принесли ему мировую славу. В них, в формах и цвете, обрели свою вторую жизнь идеи Живой Этики. Там же, в Кулу, начал работать и Рериховский Институт Гималайских исследований, где впервые был применен малоизвестный тогда комплексный метод научных изысканий. Кончилась Великая война, два года спустя Индия отпраздновала первый день своей независимости. Трудная и долгая миссия Рерихов была практически завершена. Все, что они почерпнули в своем уникальном сотрудничестве с Великими душами, теперь принадлежало их Родине и всему миру.

В 1947 году Рерих запросил визу на въезд в Советский Союз. Время тянулось мучительно долго, а ответа все не было. В декабре этого же года Николая Константиновича не стало. Он умер, так и не узнав, что в визе ему отказали...

Елена Ивановна вместе со старшим сыном Юрием Николаевичем покинула старинный дом и уехала в небольшой курортный городок Калимпонг, расположенный по соседству с Сиккимом, княжеством в восточных Гималаях. Там Юрий Николаевич снял скромный дом, похожий на сельский английский коттедж. В этом доме Елена Ивановна работала много и напряженно: вела обширную переписку, редактировала очередные тома Живой Этики. Все, что она сделала в Калимпонте, опубликовать пока так и не удалось.

Елена Ивановна умерла в 1955 году. «При уходе никто не присутствовал», – писал младший ее сын Святослав Николаевич. Во время похоронной церемонии ее положили на бамбуковые носилки и понесли на высокую гору. Шесть буддийских лам и шесть индийских коммунистов, подставляя плечи под носилки, сменяли друг друга. На одном из поворотов их встретила воинская часть и оказала Елене Ивановне последние почести. Был издан специальный правительственный указ.

Но самым удивительным было другое. Последние восемь лет Елена Ивановна вела уединенный и замкнутый образ жизни, почти ни с кем не общаясь, однако носилки сопровождало огромное число людей: индийцев, тибетцев, гуркхов. Их никто не извещал о церемонии и никто не приглашал на нее. Повинуясь какому-то странному зову, они пришли проводить в последний путь русскую женщину, о которой почти ничего не знали. «После себя Е[лена] И]вановна] оставила столько замечательных манускриптов. Они одни могут напитать целую эпоху» [3], – писал в 1962 году Святослав Николаевич Рерих.

На Родину вернулся только Юрий Николаевич. Это произошло в 1957 году. Крупный ученый, он проработал три года в Институте востоковедения АН СССР, вплоть до своей неожиданной смерти.

Младший сын Рерихов Святослав Николаевич, известный художник и общественный деятель, почетный академик Российской академии художеств в 1990 году передал России наследие своих родителей и выступил основателем Международного Центра Рерихов и общественного музея имени Н.К.Рериха, в котором и хранится это богатейшее наследие наших соотечественников. Важнейшую часть его составляет архив Елены Ивановны Рерих, который дает возможность проследить процесс создания книг Живой Этики и понять всю необъятность тем, заключенных в записях великой русской женщины, совершившей культурный подвиг во имя своей Родины.

В январе 1993 года Святослав Николаевич Рерих ушел из жизни, оставив по себе в России благодарную память.

Книги Живой Этики, посвященные различным аспектам космической эволюции человечества или, можно уточнить, Космической Реальности, начали издаваться усилиями Рерихов в 20-е годы ХХ века. Архив Елены Ивановны свидетельствует об одной странной, на первый взгляд, особенности ее рукописей, составлявшихся в сотрудничестве с Великими душами, или Учителями. Информация, которую записывала Елена Ивановна, шла от Учителей на русском языке. Русский язык явно говорил об определенном месте назначения этой информации. Подтверждение этому содержится в первой книге Живой Этики – «Зов». Книга начала создаваться в марте 1920 года. Ей предшествовали знаменательные слова:

Вряд ли можно сомневаться, что это прямое обращение к Николаю Константиновичу и Елене Ивановне Рерихам, которые были в прямом контакте с теми, кто стоял высоко на лестнице космической эволюции. «В Новую Россию Моя первая весть» – эту фразу можно трактовать по-разному, но, полагаю, надо воздержаться от плоского ее осмысления. «Новая Россия» не означала какой-то короткий промежуток истории этой страны, а представляла собой целое историческое явление, длящееся долгое время и несущее в себе эволюционный смысл. Но почему Россия? Чем она так отличилась? Возможно, своей Октябрьской революцией, но не только этим. Скорее речь шла о той России, где разворачивалась долговременная Духовная революция, которая дышала эволюционными изменениями и несла в себе новое мышление и космическое сознание. Россия оказалась тем энергетическим пространством, в котором, по ряду культурно-исторических причин, начали складываться и новое мышление, и новое сознание, получившие позже объединяющее название – «космизм». И чем больше проходило времени, тем большее значение обретал космизм, впервые зародившийся на обширных территориях России. Живая Этика как бы замкнула собой ту космическую цепь, которая волею объективных причин образовалась в этой стране, проявившись научными нахождениями, философией Серебряного века, новыми веяниями в искусстве. Шел в связи с этим таинственный и еще неведомый нам процесс созвучия того, что происходило на Земле, и того, что существовало и развивалось в самом Космосе. Как будто Великая космическая спираль эволюции, пройдя сквозь Россию, коснулась самых важных моментов ее истории и культуры. Созвучие того, что проявилось в новом творчестве России и в Живой Этике, есть несомненный факт. Но была разница, возможно не очень большая, между новыми идеями и новыми нахождениями в российской науке, философии, искусстве и тем, что мы находим в Живой Этике. Живая Этика не только оказалась завершающим звеном в цепи развития нового космического мышления и нового, более высокого, сознания, но она «дотянула» до определенности многие мысли, идеи и научные нахождения, которые, как бы сами по себе, выросли на российской почве. А «дотянув» все это, Живая Этика явилась не только философией Космической Реальности, но и несла в себе новую систему познания; без нее крайне трудно было бы оформить и само новое космическое мышление, и саму систему познания, на которой держится это мышление. Ибо одно с другим не только тесно связано, но и является некой целостностью, в которой эта новая система составляет гносеологический каркас.

Живая Этика была завершающим этапом в формировании нового космического мироощущения, возникшего в ходе Духовной революции в России. Ее связь с новой философской и научной мыслью очевидна и несомненна.

И Е.И.Рерих, которая провела титаническую работу с сообщаемыми ей текстами, и Н.К.Рерих, воплотивший эволюционно-космические идеи Живой Этики в прекрасных художественных полотнах и научно-литературных очерках, внесли величайший вклад в формирование нового планетарного мышления и нового сознания современного человечества.

«Что такое эволюция – теория, система, гипотеза?.. – напишет крупнейший французский ученый и мыслитель Тейяр де Шарден. – Нет, нечто гораздо большее, чем все это: она – основное условие, которому должны отныне подчиняться и удовлетворять все теории, гипотезы, системы, если они хотят быть разумными и истинными. Свет, озаряющий все факты, кривая, в которой должны сомкнуться все линии, – вот что такое эволюция» [5]. Именно закономерностям космической эволюции, в которой смыкаются «все линии» человеческого существования, и посвящена Живая Этика. Идеи Живой Этики не абстрактны. Сложившись в природном космическом потоке, вобрав самое ценное из прошлого и настоящего человечества, объединив в себе мысль Востока и Запада, научное и вненаучное знание, они несут огромный энергетический заряд действенности, устремляя человечество к будущему, к духовному совершенствованию и эволюционному продвижению. Охватывая широчайший диапазон космических процессов, Живая Этика способствует такому пониманию человеком событий, которое бы, по словам Н.К.Рериха, «отражало суть и основу всей Вселенной».

 

2. Энергетическое мировоззрение Живой Этики

 

Ж.Сент-Илер

Е.И.Рерих

В бесконечных пространствах Мироздания, наполненных столь же бесконечно разнообразными небесными телами: планетами, звездами-солнцами, их скоплениями и туманностями и другими неведомыми нам структурами Великого и Малого времени, катятся, как в безбрежном фантастическом океане, волны энергий, изменяя таинственные космические узоры, разрушая одни формы, создавая другие, превращая видимое в невидимое и обратно – невидимое в видимое, утончая одно и уплотняя другое, следуя каким-то загадочным планам, суть которых можно понять, лишь уйдя в непостижимые глубины этого Космического океана с его Великими Тайнами и Великими Силами. И все это взволнованное пространство, если есть такое понятие для Мироздания, пульсирует энергиями самого разного рода и качества, различного уровня вибраций и напряжений, вынося из своих непостижимых глубин бесчисленные формы различных состояний материи. Стихии этого океана подчинены определенному ритму, действуют согласно объективным космическим законам. Все со всем связано, все со всем взаимодействует и друг друга обусловливает. От бесконечных глубин энергетического океана до его поверхности идут эволюционные коридоры, в которых и совершается энергетическое творчество, рождающее новые эволюционные ступени материи и энергетики, так необходимые для дальнейшего продвижения энергий, материи и их форм. И над всей этой космической стихией, как маяки, по которым ориентируются в бурном земном океане моряки, светятся энергетические творения, которые держат на себе эту стихию и являются ее причинными каркасами. Именно от них идут звездные огненные мосты, указывающие путь от низших пространств к Высшим, на которых и происходят процессы обмена энергиями, продвигающие эволюцию всего сущего в Мироздании. Живая Этика указывает нам на несколько видов энергии, хотя на самом деле их много больше, но чем выше энергия, тем менее доступна она пониманию тех, для кого даются эти знания. В основе Мироздания лежит Всеначальная космическая энергия, перечисленные ниже энергии есть ее проявления – космическая огненная энергия, космическая сердечная энергия, психическая энергия, тонкая энергия Высших слоев Тонкого мира, тонкие энергии высших планет и созвездий. И, наконец, огненная светоматерия Люцида. В этой последней заложена тайна взаимодействия энергии и материи. С одной стороны, это энергия, а с другой – материя. В этом явлении слито воедино и то и другое. Именно в ней, в светоматерии, имеющей сотовое строение, материя и энергия не различаются ни по структуре, ни по функциям. В ней максимально проявляется всеобщий принцип космической эволюции – материя есть энергия, а энергия есть материя. Можно сказать, что, несмотря на богатейшее проявление различных форм в Космосе, в нем нет ничего иного, кроме материи и энергии, или энерго-материи, если иметь в виду уровень самых высоких вибраций. Энергия без материи не существует, так же как нет материи без энергии. Здесь мы имеем дело с разнообразнейшими процессами взаимодействия того и другого, в результате чего складываются и возникают миры разных состояний материи и разных измерений. Ибо в конце концов именно присутствующая в материи энергетика обусловливает и уровень ее измерения. Чем тоньше, вибрационнее и огненнее энергетика, тем выше состояние материи и выше ее измерение. Иначе говоря, каждая энергия имеет свою материю и каждая материя имеет свою энергию. Качество последней определяет и состояние материи. Изменение энергии в ходе долговременного энергообмена ведет к изменению измерения материи. Плотный мир планеты Земля имеет довольно низкое, всего лишь третье измерение. Мы являемся свидетелями переходного эволюционного периода от третьего к четвертому измерению. «Так называемое четвертое измерение есть свойство психической энергии. Свойства психической энергии дадут расширение всех пониманий» [6]. Психическая энергия имеет непосредственное отношение к самому человеку, поэтому Живая Этика уделяет ее развитию в человеке такое внимание. Ибо без овладения этой энергией человеком Земля не сможет перейти в более высокое измерение. «Именно, огонь пространства, – пишет Е.И.Рерих, – будучи осознанным, превращается в психическую энергию» [7]. Психическая энергия – явление пространственное. Волны психической энергии, сказано в Живой Этике, как бурное море, «бушуют в пространстве» [8]. У этого моря свои приливы и отливы. Но было бы неверным считать, что все энергетические влияния и их взаимодействие с энергетикой человека связаны лишь с психической энергией. В процессе энергообмена на человека влияют – излучение Солнца, космические энергии планет Солнечной системы, космические энергии Дальних Миров, тонкие энергии надземных сфер, тонкие энергии физического мира, или мира плотной материи. Энергообмен на нашей планете представляет сложнейший эволюционный процесс, идущий и на самой планете, и в пространствах и глубинах Космоса. В этом энергообмене участвуют энергии самого различного качества и самых разных уровней вибрации, начиная с энергии огня, одного из наиболее тонких видов энергии, представляющего собой электромагнитные колебания световой материи с высоким уровнем вибраций, и кончая энергиями низких вибраций плотной материи.

Осмысливая место человека в системе космической эволюции, создатели Живой Этики утверждают, что «человек является источником знания и самым мощным претворителем космических сил» [9], что он есть «часть космической энергии, часть стихий, часть разума, часть сознания высшей материи» [10]. Человек в своем бытии не может быть отделен, обособлен от энергетической структуры Космоса. Он несет ее в себе и поэтому живет по тем же законам, что и Космос. Взаимодействие человека с энергетическими структурами Мироздания в процессе энергообмена является главной движущей силой его космической эволюции. В результате этого энергообмена происходят те вспышки энергии, которые продвигают человечество. Человек вступает в энергообмен с себе подобными, с объектами, находящимися на поверхности планеты, с самой планетой, а также с различными космическими телами, в первую очередь с Солнцем, планетами Солнечной системы, созвездиями Зодиака, созвездием Орион и, наконец, с мирами иных измерений и иных состояний материи. В результате такого обмена энергетический потенциал человека и космических тел меняется, что создает условия для их эволюционного продвижения. Сама же энергетика есть первопричина всех процессов, происходящих в Космосе. Она же играет основную роль и в переходе сознания человека от состояния объекта эволюции к ее субъекту. Расстояние, отделяющее объект эволюции от ее субъекта, есть путь духовно-культурного совершенствования человека, в итоге которого происходит переход от пассивного и неосознанного участия человека в эволюции к активному и осознанному. Человек, соблюдая Великие законы Космоса, обретает знания и способности влиять на ход и качество эволюции. Из Тех, Кто стал сознательным субъектом эволюции, и состоит Иерархия одухотворенного Космоса, представленная на Земле Учителями, в том числе и авторами Живой Этики. Эволюционные процессы в Космосе развиваются согласно его объективным законам. Эти же законы определяют общие и частные цели эволюции и свидетельствуют о приоритете духа, который авторы Живой Этики рассматривают как силу природы и энергетическое явление. Искра такого духа находится в каждом человеке и живет и действует в нем согласно Великим законам Космоса, с одной стороны, и его, человека, свободной воли, с другой.

Главной сутью самой эволюции является одухотворение материи, повышение ее энергетики и последующее ее изменение и утончение. Этого можно достигнуть с помощью такой силы, как дух. В процессе одухотворения и утончения материи синтез – основной, магистральный путь. Такие же явления, как Культура и возникающие в ее пространстве Любовь и Красота, которые несут в себе тонкую высоковибрационную энергетику, и, наконец, сама психическая энергия человека, служат устоями эволюции и определяют ее качество. Отсутствие по тем или иным причинам подобных устоев прерывает путь космической эволюции и уводит в воронку инволюции. Живая Этика рассматривает любое земное явление с точки зрения взаимодействия духа и материи и энергетики этого взаимодействия. Такой подход дает возможность выявить реальный смысл явления, установить его причинные связи и энергетические взаимодействия. В Учении Живой Этики самым широким образом поставлена проблема Культуры как средства спасения планеты от грядущих катаклизмов. Авторы Учения аргументированно и убедительно показывают, что регулярное нарушение человечеством Великих законов Космоса уже завело его в тупик, опасный гибельными энергетическими взрывами.

Введение в космическую энергетику такого явления, как дух, свидетельствует о том, что система Мироздания есть одухотворенная структура. Дух как энергия связывает между собой основные энергетические структуры Космоса и является не только активно действующей космической энергией, но связывающей эту систему в единую целостность. Дух объединяет человека с Космосом и энергетику человека с космической энергетикой. И если мы определяем энергию как вид материи, который в эволюционном совершенствовании проходит множество последовательных ступеней и состояний, достигая утонченных и сверхутонченных форм, то, безусловно, что мы называем духом, тоже находит свое место в бесконечном процессе восхождения по ступеням космической эволюции. Дух имеет важнейшее эволюционное значение во взаимодействии дух – материя, представляя собой, на уровне сверхтонкого состояния энергии, синтетическую эволюционную субстанцию, соединяющую дух и материю в духоматерию.

Наш внутренний мир – это мир нашей энергетики в самых разных сочетаниях: от тонкого до грубого. В плотном, дифференцированном мире мы стремимся найти место тому или иному явлению. Согласно системе познания Живой Этики, место связи с иными мирами, откуда идет к нам не только энергетика, но и нужная нам познавательная информация, находится в нашем сердце. Именно оно служит центром нашего сознания и «мостом» между мирами различных состояний материи. Еще в древности сердце отождествляли с Солнцем. Сердце – перекресток, где сходятся дух и материя, небесное и земное, инобытие и наш мир. Из этого вытекает, что и наше сознание формируется на основе взаимодействия надземного и земного. В Живой Этике есть отдельный том, посвященный сердцу, который так и называется – «Сердце», и та часть системы познания, которая относится к духовно-энергетической роли сердца, представлена там во всем богатстве древнего и современного опыта и знания.

Осознание роли человека в Космосе как носителя духа свидетельствует о совершенно новой парадигме и новых подходах к исследованию человека, как такового. «Мир Реальности, – писала Елена Ивановна Рерих, – есть вечное Есть, и вся относительность рождается лишь при дифференциации и от бесконечных преображений или смен в вечном движении Бытия проявленного» [11]

Согласно Живой Этике, космическая эволюция есть процесс постоянного энергоинформационного обмена. В центре этого процесса стоит космическое творчество структуры, которую авторы Живой Этики назвали Космическим Магнитом. Это одно из важнейших, если не самое важное явление системы Космоса. Понятие магнита имеет в Живой Этике более широкую трактовку, нежели та, которая существует в современном научно-техническом пространстве. Магнит, с точки зрения Живой Этики, – это, прежде всего, энергия, притягивающая к себе другую энергию. Форма и структура магнита может быть самой разной, так же, как и качество энергии, которую он в себе несет. Магнитом, например, является энергия духа. «Один из мощных магнитов есть магнит духа» [12], – сказано в «Беспредельности». Магнит духа взаимодействует с материей, физически сцепляет и организует последнюю. Магнитом является человек или, вернее, энергетика его центров и ауры, а также планета и ее электромагнитное поле. Магнитом может стать объект, который пришел в соприкосновение с энергетическим магнитом.

Есть энергетические магниты, которые заключают в себе энергии высоких вибраций и обладают избирательностью, т.е. притягивают подобные же энергии. Такой магнит имеет пространственную форму и вращательное движение. В качестве примера можно привести чакры человека. Однако надо иметь в виду, что чакры, потенциально обладающие способностью притягивать высокие энергии, должны еще пройти через ряд энергетических процессов, чтобы иметь возможность реализовать эту способность. Магниты, независимо от качества и уровня энергии, в них заключенной, есть тот механизм, на котором держится весь процесс энергетического обмена в Мироздании. Магниты с тонкой и высоковибрационной энергией, участвующие в энергетическом обмене на избирательном уровне, есть творческое начало Космоса. «Пространство наполнено магнитами, и человеческая аура несет столько магнитных излучений. Установлено, что Космос творит Магнитом и сила притяжения дает человеку жизнь. Творчество на этом принципе основано. Непреложный закон!» [13]

Самая высокая творческая способность сосредоточена именно в Космическом Магните, явлении очень сложном и не всегда ясном нам, обитателям физического трехмерного мира. Ибо Космический Магнит – явление многомерное, с иным качеством энергетических процессов, нежели те, которые мы наблюдаем на Земле. Не имея опыта исследования и познания тонких, многомерных процессов, нам трудно представить во всем богатстве смысл и действие Космического Магнита. Однако авторы Живой Этики, обгоняя время и уровень развития человечества, тем не менее предприняли попытку хотя бы схематично объяснить, что есть Космический Магнит и какова его роль в космической эволюции не только человечества, но и Мироздания в целом.

«В орбите Космического Магнита находится вся космическая эволюция» [14], – утверждают они. «На мировое движение эволюции можно смотреть как на утверждение Космического Магнита. Творчество может прогрессировать с Космическим Магнитом» [15]. И еще: «В обмене энергий заключается самая прекрасная сила Космического Магнита. Обмен явлен устремлением Космоса к совершенствованию» [16].

В этих трех фрагментах, взятых из самой удивительной книги Живой Этики – «Беспредельность», определено значение Космического Магнита. Из сказанного следует, что Космический Магнит есть главная и основная структура или сила, регулирующая энергетические процессы космической эволюции, творящая эту эволюцию и обусловливающая движение энергоинформационного обмена. Эта сила господствует во всем Мироздании, и вне ее ничего не существует.

«Так существует напряженная спираль Космического Магнита, в которую входят все проявления жизни. Непреложность закона соединения всех проявлений является магнитом творчества Космоса» [17]. В то же время Космический Магнит, согласно концепции Живой Этики, не есть что-то недостижимое, отдаленное и отчужденное. Он проявляет себя на всех энергетических уровнях, взаимодействует со всеми энергетическими процессами и влияет на все стороны космического бытия. Одним из главных условий формирования расширенного сознания человека является осознание последним универсального влияния Космического Магнита и взаимодействия с этой сложной и неведомой еще человеку силой. Каждый атом, каждая молекула во Вселенной так или иначе взаимодействует с Космическим Магнитом и «прислушивается» к его велениям, выраженным его ритмом или «дыханием». У человека же как энергетической структуры связь с Космическим Магнитом осуществляется, как правило, через духовного Учителя. Только через такого Учителя, земного или небесного, постигается смысл Космического Магнита или, иначе говоря, смысл космической эволюции и самого Космоса.

«Космический Магнит, – писала Елена Ивановна, – есть Космическое Сердце, или сознание Венца Космического Разума, Иерархии Света. Именно, Космический Магнит есть связь с высшими мирами в велении Бытия. Наша сердечная связь с Сердцем и Сознанием Высшего Иерарха нашей планеты вводит нас в мощный ток Космического Магнита» [18].

Такое определение Космического Магнита приводит к однозначному выводу о том, что его мощная энергетическая структура, пронизывающая все Мироздание, есть структура, одушевленная той Иерархией Света, бесконечные ступени которой уходят в беспредельность эволюции и в бессмертную вечность. Иерархия Света состоит из Иерархов и Учителей, находящихся на высокой ступени космической эволюции, их энергетика и творческая деятельность содействуют продвижению этой эволюции. Елена Ивановна, говоря о Космическом Сердце, или сознании Венца Космического Разума, разъясняет: «Космический Разум есть Иерархия Света или Лестница Иакова. Причем Венец этой Иерархии состоит из Духов или Разумов, завершивших свою человеческую эволюцию на той или иной планете, в той или иной солнечной системе, так называемых Планетарных Духов, Создателей миров. Именно эти Создатели миров или планет являются Зодчими нашей настоящей и будущей Вселенной. В дни Пралайи Они держат великий Дозор Брамы и намечают следующую эволюцию Космоса» [19].

Космический Магнит, представляющий собой одушевленную энергетику и обладающий высочайшим сознанием, сам является результатом бесконечной космической эволюции. Эта бесконечность уходит в прошлое, она же поднимается и в будущее. В ней нет ни начала, ни конца, а есть только бушующий океан энергий, складывающий миры, меняющий их состояние и разрушающий их.

То, что Космический Магнит есть Космическое или Совершенное Сердце, представляющее сознание Космического Разума, есть самое емкое определение сути Космического Магнита. Однако этот Разум и это Сердце соотносить с сердцем и разумом человека надо крайне осторожно, хотя принципиальная энергетическая схема будет одна и та же. При таком соотнесении необходимо учитывать уровень дифференциации и синтеза того пространства, в котором это соотношение осуществляется. Чем ниже энергетика и чем грубее состояние материи данного мира, тем выше уровень дифференциации, или разделения, и ниже качество синтеза, или объединения. В нашем земном мире высок уровень дифференциации и еще низок уровень синтеза, и поэтому его обитателям крайне трудно понять синтетическую энергетику Высшего Разума и его сознания – Совершенного Сердца. То, что сам Космический Магнит представляет собой энергетику синтетического сознания разума Космических Иерархов, есть самое главное, что мы можем в нашем состоянии постигнуть. Вселенная же практически является аурой Космического Магнита и, как аура человека, имеет семь энергетических уровней, связанных между собой. Каждый из этих уровней является одним из эволюционных витков Великой Космической Спирали. Внутри каждого витка идет свой эволюционный процесс, контролируемый Космическим Магнитом. Поскольку последний есть сознание Высшего Разума, регулируемого совершенным Сердцем, то весь энергетический процесс эволюции Вселенной подчиняется пульсации или ритму этого Сердца. Ритм выражается в притоке и оттоке энергии, образовании и распаде энергетических форм и отборе в этом общем процессе устойчивых форм. Эти формы, в свою очередь, образуют стабильные световые магнитные структуры, которые и переходят на другой, более высокий уровень Космической Спирали. И то, что на предыдущем энергетическом уровне являлось пределом совершенства, на следующем уровне будет лишь низшей ступенью. В последующем витке Космической Спирали произойдет то же самое, пока процесс не завершится на седьмом витке. Это завершение знаменует собой конец Первой Космической Волны в жизни Космоса или конец Дня Космоса (День Брамы). Далее происходит сложнейший эволюционный процесс, когда Космический Магнит притягивает к себе все энергетические образования последнего, или седьмого, витка и начинает их трансмутировать. Наступает Ночь Космоса, или Пралайя, во время которой Дозор Брамы намечает план следующего этапа эволюции Космоса. Этот план будет иметь уже другой энергетический материал, связанный с трансмутированными энергиями, которые лягут в основу нового Дня Космоса и будут по качеству выше энергетики предыдущего Дня и его семи витков. Информация же об ушедшем Дне станет храниться в вечных анналах Космического Магнита и при необходимости будет сообщена Высокими Духами тем, кто восходит на очередную космическую вершину. Для этого Высоким Сущностям придется спуститься в инволюцию, которая явится эволюционным импульсом для находящихся внизу.

Сердце пульсирует, а Космический Магнит, в образе бога Вишну, если следовать космогонии индийской мифологии, «вдыхает», и наступает Ночь Космоса или Ночь Брамы, когда все стягивается в единую емкую структуру атома. Затем Вишну прерывает свой космический сон, «выдыхает» и начинает создавать Новый Мир, Новую Вселенную.

Человек, являясь частью Вселенной, связан с Космическим Магнитом через свои первоэлементы, которые формировались под энергетическим влиянием последнего. В силу этого обстоятельства взаимодействие человека с Космическим Магнитом является самым решающим моментом в его жизни, в его эволюции, в его деятельности. «Только вместивший понятие Космического Магнита может напрячься в творческом импульсе» [20].

Ощущение Космического Магнита, его режима, его творчества было свойственно человеку с изначальных времен существования. Если можно так сказать, человек нес Космический Магнит в своей первоначальной энергетике, и информация о нем рождала первые мифологические образы. В неведомых ему ритмах Космического Магнита он улавливал нечто такое, что называл волей богов или велением Космоса. «Издревле утверждалось, что Первоисточник жизни есть Космический Магнетизм. Когда человечество обращалось к источнику солнца и светилам, также к стихиям, то в этих культах было выражение космического магнетизма. Человек в древности искал то свойство, которое приближало его к творчеству космическому» [21].

Именно под влиянием и прямым воздействием Космического Магнита как главного инструмента космической эволюции зародилось и возникло сознание человечества. Когда одна из оболочек зерна духа человека начала вибрировать в ритме энергий Космического Магнита, тогда стали пробуждаться первые низшие формы сознания. Это произошло на уровне третьей расы, или третьего энергетического вида человечества. С появлением первых искр сознания возникли и творческие способности, соединившие человека еще одной нитью с Космосом. В конце жизни четвертого вида человечества на земле возникла община Учителей, или Космических Иерархов, которые, пройдя тяжкий путь инволюции, стали на дозор эволюции земного человечества. Обладая тонкой высоковибрационной энергетикой, Иерархи взаимодействовали с энергией Космического Магнита и использовали те энергетические импульсы лучистой материи, которые посылает Космический Магнит. В пространстве их обитания находится резервуар космических энергий, представляющий собой мощный вибратор, опасный для всего живого, в том числе и для человека. Резервуар расположен на границе ауры Земли и большого Космоса и защищен мощным энергетическим полем. Регулярная связь Учителей с Космическим Магнитом поддерживается через Проводников, стоящих на высокой ступени космической эволюции, которые называются еще Учителями Учителей.

Все, что здесь описано, может быть отнесено к области фантастики. Но в реальной жизни Планеты и Космоса этой «фантастики» много больше, чем в любом вымысле.

Вот послушайте: «Снова вокруг костра поднято десять пальцев, и рассказ, убедительный в своей простоте, воодушевляет людские сердца. Теперь сказ идет о знаменитом черном камне. В прекрасных символах старый путник расскажет вам, как в незапамятные времена из других миров упал чудесный камень – Чинтамани индусов, или Норбу Римпоче тибетцев и монголов. И с тех пор часть этого камня блуждает по Земле, возвещая новую эру и великие мировые события. Будет сказано, как некий владыка владел этим камнем и как темные силы пытались похитить сокровище <...>

“Черный камень скитается по Земле. Знаем, что китайский император и Тамерлан владели камнем. Знающие люди говорят, что великий Соломон и Акбар владели сокровищем, давшим им чудесные силы. Сокровище мира – так называется камень”. Костры пылают, как древние огни священного служения» [22].

Это написано Николаем Константиновичем Рерихом. Приведенный отрывок передает сказание о волшебном Камне, Сокровище мира. Подобные мифологические и легендарные сюжеты проходят через фольклорную традицию многих стран. Для Елены Ивановны и Николая Константиновича эти сказания не были ни мифом, ни легендой, ни вымыслом. Они являлись их реальной жизнью, связанной с Учителями и Заповедной Страной. «Легенда о Камне», фрагмент которой процитирован в эпиграфе к этому разделу, предшествовала появлению самого Камня. Он был прислан в 1923 году в фанерном посылочном ящике на адрес парижского банка, на имя Рерихов. Когда ящик вскрыли, то увидели в нем старинную шкатулку, ту самую, которая была сделана в средневековом немецком городе Ротенбурге. На коже, обтягивающей шкатулку, были вытеснены четыре буквы «М». Теперь Рерихи знали, что они означают. Имя их Учителя начиналось на М, и новая эпоха космической эволюции носила имя Майтрейи – будущего Будды. Николай Константинович открыл шкатулку и увидел в ней Камень, кусочек темного метеорита. Он ощутил сразу легкое покалывание в пальцах, его центры отозвались на энергетику Камня. Но это был лишь осколок, основной метеорит находился в Заповедной Стране, где обитали Учителя и где они вели свои эволюционные исследования. С этого метеорита тысячелетия тому назад и начиналось земное убежище Космических Иерархов. Легенда повествовует о том, что метеорит прислан на Землю из далекого созвездия Орион.

«Знаменательным терафимом Братства, – читаем мы в последней книге Живой Этики, – является камень дальних миров. Много написано об этом камне. Часть его совершает путь вестника по миру, появляясь в руках избранных. Люди называли камень Граалем и многими другими именами. Предания всех веков хранят частицу сведений о значении камня, но главное значение не упомянуто. Камень содержит некое вещество, помогающее хранить вибрации с дальними мирами. Также и частица камня служит для соединения с Братством. Таким образом, снова получается научная химическая основа в обстоятельстве, вошедшем в историю человечества <...> Урусвати [23] знает этот камень Нашей Обители. Мы храним его в особом помещении, чтобы тем способствовать сохранению вибрации» [24].

Энергетика Елены Ивановны Рерих, сформированная в результате сложного и тяжелого космического эксперимента, была согласована с ритмами Космического Магнита именно через этот Камень. Иначе эксперимент не состоялся бы. «Когда центры могут пламенно отражать волю Космического Магнита, тогда психодинамика духа соединяет планы Высшие с планетою» [25].

Дыхание и ритм Космического Магнита определяют зарождение и умирание Вселенных. Поэтому любое космическое творчество должно идти в его режиме, иначе оно не принесет желаемых результатов. В Камне «заключена, – сообщал Учитель, – частица Великого Дыхания – частица души Ориона. Явил смысл Камня. Указал на Сокровище Великого Духа. Урусвати, надо приобщить Камень к твоей сущности. Камень, находясь при тебе, ассимилируется с твоим ритмом и через созвездие Ориона закрепит связь сужденным путем» [26].

Таинственный Камень из созвездия Орион, обладавший ритмами творящего Космического Магнита, и сам являлся мощным магнитом. Этот магнит принимал участие не только в эволюционном действии на планете Земля, но и в формировании исторического процесса, энергетика которого была тесно связана с особенностями космической эволюции.

Центрально-Азиатская экспедиция, помимо обычных задач, которые стоят перед любой такого рода экспедицией: сбор коллекций, изучение исторических памятников, знакомство с обычаями и традициями народов, встречаемых на маршруте и т.д., имела то, что можно назвать эволюционной нагрузкой. Экспедиция должна была выполнить историческое действие, которое называется «закладыванием магнитов». Иными словами, сформировать с помощью магнитов нужное энергетическое поле в указанном пространстве. Такими магнитами являлись Камень, а также высокая энергетика Елены Ивановны Рерих. На этом энергетическом поле должны в будущем сложиться новые центры культуры. Маршрут экспедиции пролегал, как мы знаем, через Индию, Китай, Сибирь, Алтай, Монголию, Тибет. Эти районы и составят в будущем, согласно концепции Живой Этики, цепь высокоразвитых культур и государств.

Вне зависимости от их «способа производства», эти государства (если такая форма устройства общества еще сохранится) станут центрами развития нового энергетического вида человечества.

Созданное Рерихами энергетическое поле предопределило развитие этих регионов на много веков вперед. И никакие усилия кого бы то ни было, направленные на изменение заложенной энергетической программы, не дадут ожидаемых результатов.

Магнит, ритм которого созвучен Космическому Магниту, или предмет, принадлежащий Высокому Духу и использованный в качестве магнита, может, по утверждению Учителей, предрешить историю страны (или стран), по крайней мере, на 1000 лет вперед.

Закладывание магнитов не есть особенность только ХХ века. На нашей Планете это действие производилось регулярно, имело важнейшее эволюционное значение и определяло формирование земного исторического процесса. Такие магниты закладывались в предвидении переломных моментов эволюции и истории человечества. Появление воплощений Высоких Духов в том или ином районе также связано с предварительным закладыванием магнитов. «Магнит кует проекцию эволюции планеты. Магнит являет непреложность. Магнит утверждает путь человеческий» [27], – сказано в одной из книг Живой Этики. И еще: «Магнит или остается невидимым, притягивая течение событий; или служит центром сознательного действия; или озаряет нашедшего его человека.

Можно видеть в истории человечества, как сеть магнитов подобно путеводным огням вспыхивала.

Как же работает магнит?Он претворяет идеи пространства в действие. Много магнитов лежит под основанием городов. Много было находимо.

Символ бриллиантов в метеоре, посланном из пространства, должен, Повторяю, быть понят научно» [28].

Мысль о том, что магнит «претворяет идеи пространства в действие», является важнейшей и ключевой для осмысливания эволюционного процесса и его особенностей на планете Земля. Это претворение идей пространства в действие – свидетельство творческой силы магнита, согласованного в своих вибрациях с Космическим Магнитом. Творчество, каким бы оно ни было, художественным, социальным, историческим или духовным, может существовать лишь в тесном взаимодействии с Космическим Магнитом, претворяющим идеи пространства в действие и создающим условия для такого претворения на самых разных энергетических уровнях, в самых различных состояниях материи.

История человечества дает нам немало примеров такого «магнитного творчества». Высокие Духи, облеченные миссией закладки магнитов, существовали во все эпохи человеческой истории.

Магнит дает о себе знать стабильной магнитной волной. Рерих в своих очерках и экспедиционных дневниках рассказывает об Аполлонии Тианском, жившем в самом начале нашей эры, умевшем закладывать магниты и чувствовать уже заложенные. Если бы наши ученые проводили подобные исследования, то они могли бы обнаружить магниты, заложенные еще за много веков до нашей эры.

«...В Наших хранилищах, – сообщает один из Учителей, – имеются модели городов и других исторических мест. Явно такие модели должны иметь и внутреннее значение. Они служат как бы терафимами для установления связи древних мест с новыми заданиями. Там же хранятся памятные предметы, которые иногда посылаются в мир как магниты для намеченных действий. Имеет большое значение, когда Наши посланные обходят указанные места. Иногда они закладывают известные предметы, но в иных местах они лишь проходят и тем закрепляют ауру места. Люди не обращают внимания на такие хождения, но глаз историка мог бы усмотреть периодичность таких путей. Можно убеждаться со временем, что все такие посещенные места оказывались особо важными в истории народов» [29].

Влияние Космического Магнита на все процессы, происходящие на Земле, в том числе и на исторический процесс, можно считать всеобъемлющим. Его тяготение «собирает народы, собирает расы, собирает части света, собирает части эволюции, собирает дуги сознания, собирает явления всех притяжений. В основе всех жизненных проявлений можно найти космический магнетизм, и даже за кармическим законом стоит Магнит Космический» [30].

Через систему заложенных Учителями и Высокими Сущностями магнитов Космический Магнит влияет на жизнь Планеты и населяющего ее человечества. Процветание и подъемы, деградация и упадок империй, государств и народов чередуются с регулярной последовательностью. Периоды созидания в истории человечества сменятся периодами разрушения. Но в Беспредельности Космоса одно всегда уравновешивается другим. Разрушение в одном месте компенсируется созиданием – в другом. Этот процесс уравновешивания противоположных начал идет в бесконечном Времени и Пространстве, формируя на более низком уровне, в ограниченном времени и пространстве, короткие чередующиеся циклы развития материи исторических процессов в отдельных системах, на отдельных планетах и мирах.

«Сцепление частей и расчленение подвергаются тому же закону притяжения и принципу Космического Магнетизма. Когда свойство расчленения начинает преобладать, тогда сила Магнита уже формирует новую комбинацию. Все предсказания о распадении или соединении государств основаны на уменьшении или усилении Магнита Космического. Светила, проходящие сферы пространственных далей, притягивают или отталкивают родственные им элементы. Сила беспредельная лежит в основании каждого сочетания Космического Магнита» [31]. И еще: «Когда слагается история страны, то нужно созидать, как можно утвержденнее. Как ступени разные, так насыщаются исторические строения. Каждая историческая ступень соответствует смещению Космического Магнита, потому Наши ступени так прекрасны» [32].

Под смещением Космического Магнита имеется в виду ритм последнего. Этому ритму подчинено все: начиная от энергетики Вселенной и кончая энергетикой отдельного человека. Когда мы говорим – веление Космоса, – мы подразумеваем ритм Космического Магнита. По велению Космоса возникали и гибли империи, создавались и бесследно затем исчезали целые государства; волны океана и землетрясения разрушали огромные пространства планеты, человек открывал в себе новые энергии, изменялся и обретал более тонкие формы, его дух завоевывал новые пространства, отступал хаос непроявленного и возникало упорядоченное Проявленное. По тому же велению Космоса огромные массы различных народов сдвигались со своих мест и устремлялись в интуитивном поиске энергообмена, который подхватывал их и нес через неведомые пространства. «Перемещение народов шло под действием Космического Магнита, и теперь все передвижения идут под этим законом. У великого закона столько действующих магнитов! И куда повернется стрелка, указующая направление, туда направится устремленный дух. Вечное движение и перемещение точно устанавливают действующую магнитную силу. Можно точно определить, по какому направлению и почему происходили перемещения. Токи, определяющие направления, согласуются с назначенным будущим. Токи, определяющие само перемещение, согласуются с настоящим обстоятельством.

Исторически можно получить ключ к явлениям переселения народов» [33]. Такой же ключ, используя концепцию Космического Магнита и информацию о его творчестве и ритме, можно получить ко многим историческим событиям, к реальной оценке этих событий и овладеть прогнозом будущих исторических свершений на планете.

«Переустройство мира, – утверждают Учителя, – не зависит от творчества человеческого, но вместе с тем нельзя сказать, что человечество изъято из растущей пространственной мощи. Ведь связь между человеком и Космосом неразрывна, потому сущее скажется в тех формах, которые предназначены Космическим Магнитом. Но сущее тоже человеком уявляется и является двигателем навстречу Магниту или тем задерживающим символом» [34].

Речь здесь идет о согласовании исторического творчества человека или целой страны с ритмом Космического Магнита. Соблюдение такого ритма и реальная оценка исторических условий дает возможность воплотить «пространственные идеи в действие» и добиться нужного для жизни и творчества результата. Пренебрежение же этим ритмом сказывается, в первую очередь, негативно на самом человеке, человеческом сообществе, государстве.

Ситуация, которая в этой связи сложилась в ХХ веке, была крайне неблагоприятной. «Строй жизни, – отмечали Учителя, – настолько разобщился с Космическим Магнитом, что все порождения человеческие принимают формы чудовищные. Развитие сил пошло по руслу, направленному к разрушению» [35].

Это было сказано в 30-е годы прошлого столетия, но никто не обратил на это внимания. Мир продолжал жить, как жил, низкое сознание и бездуховность все сильнее губили планету. Разрушение набрало силу в 1939 году, когда человечество стало втягиваться в мировую войну. Разрушительная тенденция продолжается и до сих пор, принимая уже в начале XXI века не менее страшные формы, нежели тогда. Этому сопутствует утрата и гибель традиционных эстетических идеалов в искусстве, литературе, в обычной жизни человека.

Красота – главное мерило энергетического потока космических велений и космических ритмов, слагающих эволюцию человечества, – потеряла не только свой смысл для многих миллионов людей, но и стала им попросту недоступной. «Когда видите образования проявлений жизни, не отвечающих красоте, то отнесите их к явлениям сопротивления Космическому Магниту» [36].

Наибольший вклад в формирование этого сопротивления внес философский материализм ХХ века, отвергший в своих теориях духовные ценности. Первое место в этом ряду принадлежит марксистскому диамату и истмату, монополизировавшим мышление целой страны. В своем отрицании Высшего данная теория дошла и до принижения индивидуального человека, отдав полностью приоритет «массам» и «классам». Мир земной зашел в тупик, и, казалось, нет выхода и нет пути. Дальше, говорили Учителя, или восхождение, или разрушение.

Энергетика человека и Космоса – это всегда спираль. Она действует субъективно и объективно. Если низкое сознание исчерпывает резерв субъективного, включаются объективные энергетические возможности. Возникает та единственная энергетическая точка, где совершается тот важнейший, судьбоносный процесс, который называется «обратный энергетический удар по веществу». Этот обратный удар основывается на Великом Космическом Законе противодействия некачественной энергетике. Его объективно порождает высоковибрационная энергетика, стараясь откорректировать искажения и отступления в эволюционном пути. В определенные моменты развития духа и материи такие обратные удары двигают эволюцию вещества, сообщая ему нужную для движения вверх по спирали эволюции энергию. В этой единственной точке происходит только движение вверх. Поэтому попытки людей вернуться назад в историческом процессе или пойти вперед по прямой в этом же пространстве никаких результатов не приносят. Движение вверх, возникающее в силу обратного удара по веществу, который выправляет отклонения от космического энергетического пути, есть одна из особенностей любого переломного периода, в том числе и нашего времени. Ибо та энергетическая точка, стартуя с которой материя меняет орбиту в спирали эволюции или заканчивает очередной цикл упадка в историческом процессе, находится во времени и пространстве именно переломного века. В результате такого изменения орбиты на смену разрушению приходит созидание, упадок сменяется расцветом, духовные ценности получают заслуженный приоритет, материальные же проблемы в сознании человека утрачивают былую значимость.

Только всестороннее осмысление эволюционного процесса и понимание космической энергетики дает нам возможность определять точки обратных ударов по веществу и на этом основании прогнозировать конкретные циклы нашего исторического процесса. И какой бы «способ производства» или «производственных отношений» ни двигал нашу историю (неясно, правда, в какую сторону), мы не сможем понять суть ее движения без учета такого грандиозного энергетического явления, какое представляет собой Космический Магнит, его ритмы, его космические веления, его связи с земными процессами.

Космические Иерархи, или Учителя, составляют, как было сказано выше, энергетическую структуру Мироздания, являя собой бесконечную цепь восхождения космической эволюции, держащую на себе весь Космос и его творческую энергетику. Контакт, который состоялся у Рерихов с некоторыми из этих Учителей, представляет собой драгоценнейший опыт в пространстве космической эволюции, достойный научного осмысления и составляющий один из устоев нового космического мышления. Существование Учителей есть, согласно Живой Этике, Космическая Реальность. И не только Космическая Реальность, но и реальность нашего земного мира.

В экспедиционных дневниках Николая Константиновича Рериха, писанных им в 1923-1928 годах на маршруте Центрально-Азиатской экспедиции, мы находим моменты, которые носят загадочный и неясный характер.

«Из-за Си-Шаня сверкает великолепная Венера. Знаем, что на нее же любуетесь Вы в Гималаях. Знаем, откуда и через какую долину и поверх каких снеговых вершин смотрите Вы в часы вечера. Глядим на звезду, а слышим шум деодаров и все предночные голоса и звучания горные» [37].

Подобных фактов мы находим в дневниках Рериха немало.

Много позже исследователям, занимавшимся творчеством Рериха, стало известно, что эти как бы выпадавшие из контекста дневников факты относились к контактам Николая Константиновича и Елены Ивановны с их Учителями. Мы ощущаем присутствие Учителей не только в Рериховских дневниках и очерках, но и видим их на его картинах. Тень, отпечатавшаяся на скале, люди в белых длинных одеждах, выходящие во тьму ночи, прозрачное тело человека, стоящего на скале, сверкающая аура и лучи, струящиеся из предплечий у другого, призрачная фигура высокого всадника на фоне предрассветных гор, мерцающие кристаллы у входа в освещенную пещеру, в которой о чем-то совещаются люди в древних одеждах...

Связь Е.И. и Н.К. Рерихов с Учителями началась еще задолго до поездки супругов в Индию. Еще с детства Елена Ивановна имела контакты с удивительным человеком, которого она называла Учителем Света. Когда она была уже матерью двух сыновей, появился Светлый Мальчик, который вновь напомнил ей об Учителе Света.

«...Комната, – записала она, – начала наполняться голубоватым, как бы ярким лунным светом. Все предметы, стоявшие за плотной зеркальной ширмой, стали видимы, причем сама ширма, оставаясь плотной, приобрела прозрачность. От окна, находившегося на противоположной стене и на значительном расстоянии от моей постели, отделилась тонкая и светлая фигура Прекрасного Мальчика лет 9-ти, в мягко светящемся белом одеянии с голубыми тенями в складках; большой широкий сегмент круга тончайшего радужного Света сиял над ним. Мальчик, как бы скользя по воздуху вдоль стены, приближался ко мне <...> совершенно поражающи были Его глаза, огромные, глубокие в своей темной синеве и пристально смотревшие на меня <...> Когда Мальчик придвинулся к моему изголовью и слегка склонился, чтобы лучше заглянуть мне в глаза, чувство нараставшей близости и любви перешло в экстаз острого сознания, что Мое горе – Его горе и Моя радость – Его радость, и волна всеобъемлющей любви к Нему и всему сущему залила мое существо. Блеснула мысль, что подобное состояние не может быть вмещено на земле, следовательно, это переход в иное существование <...> Сколько времени продолжалось такое состояние, невозможно определить. Когда оно стало утихать, я открыла глаза, но уже все исчезло, и комната была погружена почти в абсолютную тьму, за исключением небольшой щели между занавесями окна» [38].

Карелия была чрезвычайно важным этапом в общении с Учителем. Тема эта проходит через цикл карельских стихов Рериха, через его картины. Те и другие, написанные в период 1916-1921 годов, содержат богатейшую информацию о духовно-энергетических контактах с Учителем:

КАПЛИ

 

СВЕТ

Ощущения присутствия, которые испытывали и Елена Ивановна, и Николай Константинович, относились к тонким восприятиям, без которых не мог бы состояться контакт с Учителем. Как бы в подтверждение этого или даже в ответ на эти ощущения Учитель дал чуть позже сильное и яркое поэтическое осмысление взаимодействия Учителя – Космического Иерарха с Мирозданием. Читая эти строки, мы можем себе представить энергетический диапазон такого взаимодействия, его всепроникаемость.

Все это вместе взятое – и легкие касания, и прорывающиеся сквозь Космос отдельные слова, и знаки, указывающие на Высокое Присутствие, определялось словом «Озарение».

Реальная встреча Елены Ивановны с Учителем произошла в 1920 году – в Лондоне, куда Николай Константинович приехал со своей выставкой. Она увидела Его у ворот Гайд-парка. На Нем была форма офицера англо-индийской армии. Он был высок, а Его удлиненной формы глаза излучали спокойную силу и как бы притягивали к себе. Елене Ивановне они напоминали глаза подвижников и святых. Ей показалось, что она где-то уже видела этого человека. Она замедлила шаг и остановилась. Офицер шагнул ей навстречу, и только тогда она заметила его спутника. Оба Учителя приветствовали Елену Ивановну. Беседа состоялась тут же у ворот парка. Ей показалось, что улица опустела и шумная толпа у ворот Гайд-парка рассеялась. Именно тогда Елена Ивановна получила ряд советов в связи с предстоящей поездкой Рерихов в Индию. Прогнозы Учителя были точны и в какой-то мере походили на предсказания или пророчества. Все они сбылись.

«...И вообще, – писал вскоре после этого Рерих, – жизнь превращается в сказку» [42]. Если до этого Рериховские полотна несли только предчувствие этой сказки, то теперь реальная сказка пронизала все его творчество.

Потом встречи с Учителями были в Нью-Йорке, где Рерихи вели свою культурную работу, в Индии, где они готовились к ЦентральноАзиатской экспедиции. Описывая эти встречи, Николай Константинович соблюдал осторожность и был крайне корректен. Он знал, что падкий на сенсации невежественный обыватель всегда готов превратить такие сообщения в фарс.

В очерке «Вехи» он писал, что другу его «было указано открыть в одном городе просветительное учреждение. После всяких поисков возможностей к тому, он решил переговорить с одной особой, приехавшей в этот город. Она назначила ему увидеться утром в местном музее. Придя туда, “в ожидании” мой друг заметил высокого человека, несколько раз обошедшего вокруг него. Затем незнакомец остановился рядом и сказал по поводу висевшего перед ним гобелена: “Они знали стиль жизни, а мы утеряли его”. Мой друг ответил незнакомцу соответственно, а тот предложил сесть на ближайшую скамью и, положив палец на лоб (причем толпа посетителей – это был воскресный день – не обратила внимания на этот необычный жест), сказал: “Вы пришли сюда говорить об известном Вам деле. Не говорите о нем. Еще в течение трех месяцев ничего не может быть сделано в этом направлении. Потом все придет к Вам само”.

Затем незнакомец дал еще несколько важных советов и, не дожидаясь, быстро встал, приветливо помахал рукой со словами “хорошего счастья” и вышел. Конечно, мой друг воспользовался его советом. Ничего не сказал о деле приехавшей затем знакомой, а через три месяца совершилось все, как было сказано. Мой друг и до сих пор не может понять, каким образом он не спросил имени чудесного незнакомца, о котором более никогда не слыхал и не встретил его. Но, именно, так и бывает» [43].

В очерке «Бывальщина» Николай Константинович писал: «Не забудется и встреча с незнакомцем в музее Метрополитен. Не забудется и встреча в Чикаго. А Лондон в 1920! А Париж в 1923! А Дарджилинг! А Москва в 1926! А Белуха! А Улан-Батор! А Тибет! А Индия! Всюду вехи. И не записано о них. Сколько неотмеченного!» [44]

Сиккимские встречи с Махатмами занимали особое место. В Дарджилинг, расположенный в Восточных Гималаях, Рерихи прибыли в 1923 году. Махатмы время от времени появлялись и там, и в соседнем Сиккиме. И опять, описывая эти встречи в дневниках, Николай Константинович был предельно осторожен и опускал важные детали, которые могли бы указать на какие-то конкретные обстоятельства.

«Мы четверо, – пишет Николай Константинович, – после полудня ехали в моторе по горной дороге. Вдруг наш шофер замедлил ход. Мы увидали на узком месте портшез, несомый четырьмя людьми в серых одеждах. В носилках сидел лама с длинными черными волосами и необычной для лам черной бородкой. На голове была корона, и красное с желтым одеяние было необыкновенно чисто.

Портшез поравнялся с нами, и лама, улыбаясь, несколько раз кивнул нам головою. Мы проехали и долго вспоминали прекрасного ламу. Затем мы пытались встретить его. Но каково же было наше изумление, когда местные ламы сообщили нам, что во всем краю такого ламы не существует» [45].

«Лама» был Учителем, очередная встреча с которым состоялась в небольшом храме, стоявшем у дороги, около буддийского монастыря Гум.

Я увидела этот храм весной 1980 года. Он производил странное впечатление. Над его фасадом поднимался купол мусульманской мечети, по углам продолговатой пристройки лепились романские химеры. Львы, как будто сошедшие со стен владимирских соборов, дремали над капителями низких колонн. По потемневшим от времени стенам ехали всадники с мечами. Женщина в короне, держа в руках ребенка, печально и задумчиво смотрела на дорогу. По полустертым барельефам извивался Великий змей. Таинственные каменные лики, похожие на маски и в то же время на чьи-то портреты, темнели у входа. Внутри, в небольшом зальчике рядом со статуей Будды, плясал на Калинаге индусский бог Кришна. Казалось, в этом странном храме смешалось все: наги и великая богиня-мать, индуистские боги и Будда, христианские соборы и мусульманские купола. Я попыталась представить себе ту знаменательную встречу, которая происходила здесь много лет назад, и не смогла. Я знала только, что именно в этом тесном зальчике говорили о предстоящей Центрально-Азиатской экспедиции.

Общение Н.К. и Е.И. Рерихов с Учителем и его сподвижниками – Махатмами продолжалось в течение всей их жизни. Н.К.Рерих писал:

«Вы уже знаете, что Аллал-Минг – это Master Moria. Он руководит мною и моей семьей» [46]. Сподвижников Учителя звали Кут Хуми и Джуал Кул. Их эволюционный уровень был высок, а место в иерархии Космоса – значительным. Их энергетическая сущность была иной, чем наша, напряженней и тоньше и обладала большими возможностями. Это была группа Учителей космического плана, выполнявшая эволюционную миссию на нашей планете в течение многих тысячелетий. С ними были связаны создатели религий, философских систем и духовных движений, которые прошли через историю земного человечества. С ними же были связаны и Рерихи, исполнители космической миссии ХХ века. О конкретных Учителях такого ранга мы знаем очень мало. В будущем будем знать больше. Учитель Мория, или, как Его еще называют, Владыка Мория, являлся также наставником Елены Петровны Блаватской, создательницы теософского общества, которая исполнила свое задание в XIX веке.

Немало полезных знаний об Учителях мы можем почерпнуть из трудов Н.К. и Е.И.Рерихов, а также из книг Живой Этики, которые создавались в самом тесном сотрудничестве с Великими Учителями. Сам Учитель Мория так определяет миссию Великих Учителей. «Спросят: “Как же вы упоминаете Создателя, Которого не знаете?” – Скажите: “Исторически и научно знаем Великих Учителей, которые создавали качество нашего сознания» [47].

Конечно, Великий Учитель, в его высшей ипостаси, вряд ли может принадлежать какой-то конкретной планете. Уровень его сознания настолько высок, что охватывает целые звездные системы. Но не исключается, что некоторые Великие Учителя исторически сформировались на нашей планете, прошли на ней свой путь. Вот что об этом пишет Н.К.Рерих: «Святая Тереза, Святая Екатерина, Святая Жанна д’Арк, Святой Николай, Святой Сергий (Радонежский. – Л.Ш.), Святой Франциск Ассизский, Фома Кемпийский. Эта седмица Славных, седмица великих Вестников, великих Учителей, великих Миротворцев, великих Строителей, великих Судей, в них выражен, поистине, великий земной путь» [48]. Они проходили этот земной путь, для многих из них страдальческий, чтобы вернуться опять на Землю и создавать «качество нашего сознания» – главной опоры космической эволюции человечества. Но, возвращаясь на Землю или входя в контакт с ее обитателями, они обладали уже иными особенностями, иной структурой. Поэтому контакт с земным человечеством для них труден и утомителен. На Земле есть места, куда они могут на время удалиться, чтобы восстановить свою энергетику, нарушенную при соприкосновении с грубой энергетикой существ низкого сознания. «Христос, так же как и Будда, – писала Елена Ивановна Рерих, – и все прочие великие Учителя, часто уходили в пустыню.

Также в “Письмах Махатм” можно найти упоминание, как тяжко заболел Махатма К.Х. [49] после его прикасания с аурами [к аурам] людей при основании Теос[офического] Общества в Индии. Он должен был на несколько недель удалиться в полное уединение. Так каждый план сознания, каждый план существования подчинен своим законам, и нарушение их приносит свои следствия» [50].

И еще: «Махатмы Гималаев не могут длительно соприкасаться с аурами землян и даже просто находиться в атмосфере долин из-за несоответствия в вибрациях, потому продолжительный контакт обоюдно вреден и, в случае землян, даже разрушителен <...>

Гималайские Махатмы живут в полном уединении и допускают в свою Твердыню одного, много двух кандидатов в столетие. Конечно, бывают исключения» [51].

Живая Этика, касаясь основ Мироздания и различных состояний материи, повествует о трех мирах: плотном, тонком и огненном, или мире лучистой материи. Если человек современного уровня сознания пребывает в плотном физическом мире, лишь иногда бессознательно соприкасаясь с двумя другими, то Великие Учителя, или Махатмы, связаны со всеми тремя мирами и сознательно влияют на них своей энергетикой. «...Сознание Великих Учителей, – писала Елена Ивановна, – пребывающее на трех планах или мирах, видит как зарождение причин, так и следствия их. Потому мы в полном доверии к высшей мудрости можем спокойно наблюдать за различными фазами всего происходящего» [52]. Проникновение в миры иных измерений дает возможность Великим Учителям, наблюдая «зарождение причин, так и следствия их», получать необходимые для человечества знания, без которых оно не может продвигаться вперед.

Создавая книги Живой Этики, Учителя, безусловно, испытывали значительные затруднения. Ибо их знания, так необходимые теперешнему человечеству, намного опережали современную науку, которая идет медленным путем экспериментального исследования. «Великие Учителя так стремятся скорее пробудить духовность и расширить сознание, чтобы затем вооружить человека знанием великих законов. Вот почему приходится указывать на эти законы, как доступные лишь науке будущего» [53].

Великие Учителя не только сообщают человечеству знания на определенных этапах его эволюционного продвижения, но помогают ученикам овладеть практикой космической эволюции. Под их руководством Елена Ивановна Рерих обрела огненный опыт, в результате которого у нее сформировалось в земных условиях огненное тело. Последнее обстоятельство позволило ей, как и Великим Учителям, проходить в миры иных измерений. Способность эта вызывала крайне болезненные ощущения, которые доставляли Елене Ивановне огромные страдания. Но эволюционная миссия, которая была возложена на нее Великим Учителем, требовала своего.

Осознание значения Великих Учителей и Учительства было неотъемлемой частью культурной традиции народов Востока. На маршруте Центрально-Азиатской экспедиции Рерихи собрали большое число легенд и исторических сказаний об Учителях-Махатмах. Многие из них изложены во второй части экспедиционного дневника Николая Константиновича – «Сердце Азии». Сюда можно добавить и уникальный Рериховский очерк «Шамбала сияющая». Таинственная Шамбала, в какой бы форме она ни проявлялась, мифической или реальной, тесно связывается с явлением Учительства на нашей планете. Вот некоторые выдержки из собранного Рерихом материала:

«Другой лама красной секты сказал нам про чудесных азаров индусского вида, длинноволосых, в белых одеждах, иногда появляющихся в Гималаях.

Эти мудрые люди знают, как управлять внутренними силами и как объединять их с космическими токами. Глава медицинской школы в Лхассе, старый ученый лама лично знал таких азаров и сохранял с ними непосредственные отношения» [54].

Еще один лама поведал:

«...Эти мудрые Махатмы, они в вечных трудах направляют нашу жизнь. Они управляют внутренними силами и в то же время, как совершенно обычные люди, они появляются в разных местах и здесь, и за океанами, и по всей Азии» [55]. Эти рассказы, звучащие для нас как легенды, были реальностью жизни Рерихов. «Ближе к области Шигатзе, на живописных берегах Брамапутры и в направлении к священному озеру Манасаравар, еще совсем недавно существовали Ашрамы Махатм Гималаев, – писал Николай Константинович. – Когда вы знаете это, когда вам известны факты, окружающие эти замечательные места, вас наполняет особое чувство. Здесь еще живут престарелые люди, которые помнят их личные встречи с Махатмами. Они называют их «Азары» и «Кутхумпа». Некоторые жители помнят, что здесь была, как они выражаются, религиозная школа, основанная Махатмами Индии. На этом дворе Гомпа произошел эпизод с письмом, которое было съедено козою и феноменально затем восстановлено. Вот в этих пещерах они останавливались, вот эти потоки они переходили, вот в этих джунглях Сиккима стоял их внешне такой скромный Ашрам» [56].

И еще: «Пройдя эти необычные нагорья Тибета с их магнитными волнами и световыми чудесами, прослушав свидетелей и будучи свидетелем, – вы знаете о Махатмах. Я не собираюсь начать убеждать о существовании Махатм. Множества людей их видели, беседовали с ними, получали письма и вещественные предметы от них» [57].

«Правда, многие вещи, которые нам кажутся фантастическими выдумками и сказками, вне личного преломления, на самых местах происшествий освещаются особым светом правды. Величественные образы Махатм не проходят перед вашими глазами как призраки, но как великие существа от тела и крови, как действительные Учителя высшего знания и мощи» [58].

Контакты Великих Учителей с Рерихами временами выходили за пределы обычного и имели богатую энергетическую палитру, были разнообразными. Учителя могли появляться в тонком теле, передавать на расстоянии нужные мыслеобразы и, наконец, материализовывать посланный предмет. Святослав Николаевич Рерих рассказал об одном из таких случаев, произошедшем в Дарджилинге. Окно в их доме, которое выходило на Канченджангу, в это время было открыто, неожиданно воздух в проеме окна начал уплотняться, загустел и стал похож на туман. Затем из тумана появился прямоугольный кусочек березовой коры и упал на подоконник. Текст на коре был написан на санскрите.

Учение Живой Этики, или Агни Йога, созданное Учителями, несло в себе энергетическое мировоззрение, являющееся основой нового мышления. В ней освещаются важнейшие особенности современного этапа космической эволюции человечества. Живая Этика или Агни Йога, отмечает Рерих, «в полном согласии с новыми проблемами науки, намечает знаки изучения стихий и тончайших энергий. То, что недавно обще называлось учением воли и сосредоточения, то Агни Йога вправляет в целую систему овладения окружающими нас энергиями. Через расширение сознания и упражнение организма среди условий современной жизни, эта синтетическая Йога строит счастливое будущее человечества. Она говорит: не уходите от жизни, развивайте способности вашего аппарата и поймите великое значение психической энергии – человеческой мысли и сознания как величайших творящих факторов. Йога говорит: в нашей самоответственности и в сознательном сотрудничестве будем стремиться к сужденной эволюции. Но, исследуя все наши возможности, прежде всего поймем радость труда, мужества и ответственности. Обращаясь в практических формулах ко всем сторонам жизни, Йога указывает, как близки от нас стихии, и самая из них всепроникающая – огонь» [59].

И, заключая свои мысли об Учении, данном Великими Учителями, Рерих писал: «Вооруженная древнейшим опытом Агни Йога в свободном движении распространения истинного знания говорит о научном исследовании и обосновании сущего» [60].

 

3. «Доспех лучей лабораторных»

 

Аум, 440

Е.И.Рерих

Когда в Живой Этике речь идет о науке, как таковой, мы должны знать, что понимание науки авторами Живой Этики и современными учеными немало расходятся между собой. Когда мы говорим о науке, то имеем в виду, прежде всего, эмпирическую ее ипостась, экспериментальный способ познания, с помощью которого в основном исследуется плотная земная материя. Подходы эмпирической науки к изучению материи скорее были механистическими, нежели широкими и многогранными. В круг ее исследований не входило и то, что не могло быть объяснено в данный момент и имело ярлык «сверхъестественного». Само это определение было крайне нелогичным, ибо в естественном мире, в естественном Мироздании ничего «сверхъестественного» существовать не могло. С продвижением науки, в результате ее открытий и нахождений, «сверхъестественное» нередко превращалось в естественное и получало свое научное объяснение. Научная революция XX века, несмотря на ряд великих открытий, принесла и определенные кризисные тенденции. Их суть заключалась в том, что существовавшая теория научного познания не соответствовала тем знаниям, которые были привнесены в научное пространство новыми открытиями. Подобный процесс со временем усиливался и привел к суждениям о близком конце науки. Наряду с теми, кто говорил о конце науки, были и те ученые, которые видели в современной науке немалые перспективы для дальнейшего познания окружающего мира. Одним из них был А.Эйнштейн, создатель теории относительности. Будучи достаточно дальновидным, он понимал, что эта теория не могла исчерпать всех проблем, вставших перед наукой в связи с ее появлением. Он искренне считал, что теории относительности «придется уступить место другой, по причинам, которые мы сейчас и представить себе не можем <...> Я считаю, что процесс углубления теории не имеет границ» [61]. Вне всякого сомнения, у Эйнштейна существовали и единомышленники. Для нас же более интересной является группа ученых, настаивающих не только на определенных границах научного познания, но и на неизбежности конца самого этого познания. Наиболее значительных сторонников подобных взглядов мы находим, прежде всего, в научном пространстве Запада. «Великой задачей современной науки, – утверждает Лео Каданофф (выдающийся физик из США. – Л.Ш.), – является показ того, что мир живет в соответствии с определенными фундаментальными законами физики. Это вопрос, исследуемый, по крайней мере, со времен эпохи Возрождения, а может, и более длительный период времени. Для меня это решенный вопрос. То есть мне кажется, что мир можно объяснить законами. Самые фундаментальные законы природы воплощаются в теории относительности и в так называемой стандартной модели физики частиц, которая описывает поведение квантового косма с исключительной точностью» [62]. Если мир можно объяснить лишь законами физики, частью уже открытыми, то необходимость продолжения научных исследований как бы отпадает сама собой. Бентли Гласс, известный американский биолог, еще в начале 70-х годов прошлого столетия установил, что «наука не только является конечной, но этот конец виден» [63]. «Мы подобны исследователям огромного континента, – развивает свою мысль Гласс, – которые проникли к границам почти по всем направлениям и нанесли на карту главные горные массивы и реки. Остается еще бессчетное количество белых пятнышек, которые следует заполнить, но бесконечных горизонтов больше не существует» [64]. В беседе с Д.Хорганом, автором цитируемой мною книги, Гласс привел ряд аргументов в подтверждение своих слов. «Даже если общество бросит все свои ресурсы на исследования, наука все равно когда-нибудь достигнет точки уменьшения отдачи. Почему? Потому что наука работает; она решает проблемы. В конце концов, астрономы уже исследовали самые дальние точки Вселенной; они не могут увидеть, что лежит за ее пределами – если там вообще что-то есть. Более того, большинство физиков думает, что измельчение материи до все более и более мелких частиц в конце концов прекратится или уже прекратилось – если смотреть на это с практической точки зрения. Даже если физики откроют частицы, спрятанные за кварками и электронами, эти знания не будут играть никакой роли или сыграют слишком малую роль для биологов, которые уже знают, что большинство важных биологических процессов происходит на молекулярном уровне и выше.

– Здесь мы имеем границу для биологии, – поясняет Гласс, – и вы не можете рассчитывать, что когда-нибудь сквозь нее прорветесь, просто по причине природы состава материи и энергии.

В биологии, считает Гласс, самые великие революции – в прошлом <...>

– Будут новые дополнения к структуре знания, но мы уже сделали самые большие из возможных шагов вперед. И вопрос лишь в том, предстоят ли еще какие-то по-настоящему большие изменения в нашей концептуальной Вселенной» [65].

Проблемы конца науки или границы знаний продолжают обсуждаться сейчас на многих симпозиумах. Хорган на одном из них встретился с О.Росслером, известным биохимиком, который занимался проблемами новой науки о хаосе и «видел две первичные границы знаний. Одна – это недоступность. Мы никогда не можем быть уверены в происхождении Вселенной, например потому, что она так далека от нас как в пространстве, так и во времени. Другая граница, искажение, гораздо хуже. Мир может обманывать нас, заставляя думать, что мы понимаем его, когда на самом деле не понимаем. Если бы мы могли оказаться за пределами Вселенной, предположил Росслер, мы бы узнали границы наших знаний, но мы попали в капкан внутри Вселенной, поэтому наши знания наших собственных границ должны остаться неполными» [66]. К вышесказанному хотелось бы добавить мнение одного из крупнейших ученых, лауреата Нобелевской премии Ильи Пригожина, разработавшего теорию времени и хаососложности.

В последнее время он вел свои исследования в США и Бельгии. Он «верил, – отмечает Хорган, – что наука – эмпирическая, строгая наука, тот тип науки, который решает ее проблемы, делает мир понятным, куда-то нас приводит, – закончилась» [67].

Если наука упирается в какие-то границы, которые не позволяют ей продвигаться дальше в том виде, в котором она существует, и ее исследования, в связи с этим, вскоре будут исчерпаны, возникает вопрос – а что же дальше? На этот вопрос ученые отвечают по-разному. Правда, это разнообразие не столь богато и сводится к двум прогнозам: такая наука может быть продолжена компьютерами и созданным на их основе искусственным интеллектом. Иными словами, человек – исследователь и экспериментатор изымается из пространства эмпирической науки и его роль в ней радикально меняется. Такая точка зрения существует и среди некоторых крупных российских ученых. Второй выход из положения был сформулирован Хорганом: «Другие, большинство, станут разрабатывать новые математические и компьютерные технологии для инженерных целей. Они добьются успехов в таких областях, как расширение спектра прогнозов погоды и улучшение способности инженеров моделировать работу реактивных самолетов или других комплексных технологий. Но у них не будет никаких великих идей во взглядах на природу – конечно, никаких, достойных сравнения с дарвинской теорией эволюции или квантовой механикой. Они не дадут никаких важных поправок для нашего мира реальности или нашего понимания акта творения» [68].

В этой мысли довольно четко проглядывается причина кризиса в современной науке, которая заключается не столько в самом знании, а прежде всего в теории научного познания и в ее методологии. В конце прошлого века мы оказались свидетелями острых противоречий, возникших в пространстве научного познания, важнейшим из которых было противоречие между содержательным исследованием в науке и той традиционной теорией научного познания, которая начала складываться в Европе с XVIII века. Некоторая «машинность» и механистичность научного мышления поставили преграду на пути развития самой науки. Эту преграду стали ломать сами ученые и философы, занимавшиеся современной наукой. Они ощущали, и скорее всего, интуитивно, необходимость смены самой концепции научного познания. Представители этого направления не верили, что может прийти конец науке, ее развитию, и ценнейшие накопления человеческой мысли и труда могут быть утрачены и не востребованы более. Это был третий и, пожалуй, самый рациональный путь научного познания. Но этому направлению, несмотря на уверенность в будущем науки, чего-то все-таки не хватало, чтобы превратить эту уверенность в реальность дальнейшего продвижения в познании Мироздания. В одном из своих выступлений известный астрофизик Шрамм сказал: «...при смене столетий физики говорили, что большая часть проблем физики решена. Есть несколько надоедливых маленьких проблем, но в основном все решено. А мы обнаружили, что это неверно. Фактически наши находки обычно служат подсказкой, что грядет еще один большой прорыв. Как раз тогда, когда думаешь, что виден конец, обнаруживается, что это путь к совсем новому взгляду на Вселенную. И, я думаю, вот что случится: мы стремительно наберем высоту и увидим то, чего не видели раньше. Мы решили надоедливые проблемы, которые раньше не могли решить. И я ожидаю, что решение этих проблем приведет нас в абсолютно новую, богатую и удивительную область. Дело не умрет» [69]. Эти слова Шрамма, без сомнения, могут послужить кредо для третьего направления научной мысли. На конгрессах и симпозиумах, на которых собирались представители различных областей знания, все чаще и чаще раздавалась критика традиционной теории познания и высказывались мысли о том, как эту теорию изменить и привести ее в соответствие со знаниями, накопленными наукой в ХХ веке. «Но во время многих выступлений, – отмечал Д.Хорган, – рассматривались вопросы, безнадежно удаленные от реальности, от любого эмпирического опыта» [70].

Крупнейший физик Хокинг утверждал, что достижение окончательной теории физики поможет «узнать замысел Божий» [71]. Д.Хорган сопроводил это высказывание ироническим замечанием: «Эта фраза предполагала, что окончательная теория завещает нам мистическое откровение, в сиянии которого мы сможем греться все остальное время» [72]. Но Хокинг не был единственным в подобных взглядах, которые совпадали с размышлениями известного физика Дэвида Бома, знатока восточной философии. «Бом, – писал Хорган, – отчаянно хотел знать, открыть секрет всего или через физику, или через медитацию, или через мистические знания <...> Бом жаждал не истины, а откровения, непрерывного откровения. В результате он был обречен на непрерывные сомнения» [73]. Крупный английский астрофизик Ф.Хойл был единомышленником двух первых. «Хойл также подозревал, – пишет все тот же Хорган, – что жизнь и вся Вселенная должны разворачиваться в соответствии с каким-то космическим планом. Вселенная, по его мнению, это “очередная игра, исход которой предрешен”.

– Слишком много вещей выглядит случайными, но не являются таковыми на самом деле.

Когда я спросил, думает ли Хойл, что всем руководит какой-то сверхъестественный разум, он кивнул с серьезным видом.

– Да, я так смотрю на Бога. Это игра, исход которой предрешен, но я не знаю, каким образом ее ведут» [74].

Интуиция, какое-то внутреннее знание и ощущение правоты других способов познания толкали некоторых ученых стихийно принять способы познания, издавна существовавшие в духовно-умозрительном пространстве. Это был объективный эволюционный процесс, задевший в ХХ веке и эмпирическую науку. Наука, говорил Бом, «обязательно будет развиваться совершенно неожиданными путями <...> Когда-нибудь ученые при моделировании реальности будут меньше зависеть от математики и будут черпать метафоры и аналогии из новых источников» [75]. По этому поводу Хорган заметил: «Как и многие другие научные мечтатели, Бом надеялся, что наука и искусство в один прекрасный день соединятся: “Это разделение искусства и науки временно <...> Его не существовало в прошлом и нет оснований считать, что так будет и в дальнейшем”» [76].

Один из известных ученых Кристофер Лангтон «был прав: в будущем науки есть что-то, более похожее на поэзию» [77]. Резюмируя подобные высказывания, Хорган пишет: «Наука пойдет по пути, уже протоптанному литературой, искусством, музыкой и философией. Она станет более интроспективной, субъективной, рассеивающейся, преследуемой навязчивыми идеями и неспособной отойти от своих методов» [78]. Подобный вывод автора книги «Конец науки» свидетельствует о том, что третье направление в развитии науки было для него наиболее далеким и наименее понимаемым. Не вникая в суть нарождающейся новой системы познания, Хорган отнесся иронически и с недоверием к размышлениям крупных ученых. Можно соглашаться или не соглашаться с таким заключением, от этого тенденция, проявившаяся в западной науке, не исчезнет, а, более того, будет усиливаться, ибо противоречие между существующей теорией научного познания и характером накопленных знаний будет расти.

Существует три основных момента в научном познании, которые препятствуют дальнейшему развитию науки. Первое – устаревшие подходы к материи, как таковой, и измерение этими подходами всех исследований, связанных с естественными науками. Это сочетается с пренебрежением или, скорее, с методологическим отрицанием материи иных, более тонких состояний, включая и дух человека, как энергетическое явление. Все, что нельзя ощутить, почувствовать, увидеть, посчитать и т.д., уходит, сознательно или бессознательно, из поля эмпирических исследований ученого. С этим первым связано и второе – отрицание или отсутствие связи с неким Высшим явлением в Космосе, несущим в своей структуре материю иного состояния. И третье – отсутствие частичное, а временами и полное, не только исследований, но даже и внимания к человеческому сознанию и его эволюции, которое, как дальше будет видно, играет важнейшую роль в познавательных процессах. «На протяжении всего этого столетия (ХХ. – Л.Ш.), – утверждает Хорган, – сознание не рассматривалось как предмет для научного исследования» [79]. Буквально единицы среди ученых обращали внимание на этот феномен человека, но это внимание не было ни плодотворным, ни системным. Не существовало и единого мнения по проблемам сознания. Одни утверждали, что сознание – не более чем плотная материя, которая подлежит обычному экспериментальному исследованию. Другие же придерживались иной точки зрения. Русский астрофизик Андрей Линде, эмигрировавший за рубеж в 1988, считал, что «физика изучает материю, а сознание – не материя» [80]. Американский физик Р.Пенроуз поддержал Линде и возражал против того, что сознание на современном этапе может быть объяснено законами физики. «Я говорю, – утверждал Пенроуз, – что это неправильно. Законы, управляющие поведением мира, являются, я считаю, более трудноуловимыми, чем эти (законы физики. – Л.Ш.)» [81].

К этому хотелось бы добавить высказывание Нобелевского лауреата Джона Эклза о природе разума, который «существует независимо от своего физического субстрата» [82]. Эта мысль еще в конце XIX века была высказана русским врачом и ученым Н.И.Пироговым [83].

Российские ученые ставили проблемы, о которых сейчас пишут западные ученые третьего направления, много раньше последних. Россия переживала Духовную революцию в конце XIX – начале ХХ века, в результате которой формировалось и новое космическое мышление, и новая система познания. Крупнейшие русские ученые – В.И. Вернадский, К.Э.Циолковский, А.Л.Чижевский, П.А.Флоренский и ряд других, понимая необходимость новой системы познания, занимались ею весьма серьезно, вкладывая в нее свои мысли и научные нахождения, создавали каркас будущей системы познания и будущей науки. Направление это в научной мысли получило название «космизма». И если на Западе об этом стали размышлять только в конце ХХ века, то в России ученые практически исследовали явления, составляющие новую систему познания, уже с начала ХХ столетия. Разрыв во времени оказался довольно существенным, значительным был разрыв и в пространстве. Новая система познания, зародившаяся в пространстве России, значительно обогнала то, о чем размышляли некоторые ученые на Западе. Но назвать это системой нельзя даже и сейчас. Это были лишь отдельные мысли и отдельные идеи. Появившаяся в 20-е годы прошлого века Живая Этика своей новой теорией познания обогнала и российских ученых, и исследователей Запада. В ней наука будущего обрела зримые и конкретные черты. Там нет упоминаний о «конце науки», она ясно показывает пути выхода из кризиса, в котором наука оказалась. Живая Этика сделала то, к чему только еще стремилась передовая часть мировой науки. Система познания Живой Этики включила в себя науку и метанауку – эмпирическое знание и знание, полученное в духовном пространстве познавательного творчества человека. Она не прошла мимо ни одного способа познания, которые сложились в течение тысячелетий на нашей планете; отринув все ненужное и в действительности устаревшее, она заново открыла источник древнего знания, указав на все то, что могло быть приемлемо современной мыслью и современным сознанием. В методологической концепции Живой Этики объединились умозрительные нахождения Востока и эмпирические открытия Запада. Этические моменты заняли в ней не менее важное место, чем физические законы естественных наук и те истины, которых достигла эмпирическая наука. Достижения искусства, религиозный опыт, умозрительная мысль философии, экспериментальные исследования эмпирической науки – все слилось в единую, синтетическую картину человеческого познания Мироздания. Не отрицая ни нахождений, ни открытий в науке, создатели Живой Этики определили ее место в новой системе познания. «Современная наука, – отмечала еще в 1935 году Е.И.Рерих, – быстрыми шагами идет навстречу всем великим Истинам, изложенным в восточной философии и религиях, и скоро, очень скоро они встретятся и протянут друг другу руки. Будем надеяться, что и наша церковь просияет новым сознанием и не останется заштатным зрителем этого нового союза. Так, наука уже поняла, что материи нет, но есть лишь энергия, и обратно. Таким образом, она подошла к одухотворению Единого Начала. Также передовые умы начинают отдавать должное силе мысли и даже запечатлевать и измерять ее физически, так духовное сливается с материальным. И как может быть иначе, когда Материя есть лишь качество Духа!» [84]

Учителя отмечали, что при создании Нового Мира «нужно всеми силами привлекать сотрудничество науки» [85]. В Живой Этике мы находим высокую оценку научным достижениям. «Проследите развитие науки за последние полвека; можно изумиться прогрессу знания» [86]. Наука весьма преуспела в обретении знаний путем кропотливой экспериментальной работы, но в то же время старая теория познания задерживала дальнейшее ее продвижение. Науке не хватало синтеза и, что еще более важно, у нее отсутствовала связь с Высшим, в результате чего творческий ее потенциал был крайне ограничен. Живая Этика, рассматривая суть творчества, дает нам понять, что любое творчество имеет два истока – земное и небесное, или плотную материю и материю тонкого, более высокого состояния. Исторически сложилось так, что такие способы познания, как философия, истинное искусство, религия, в той или иной степени имели связь с Высшим, в то время как в науке, в ее современном виде, такая связь отсутствовала. Не останавливаясь на причинах такого отсутствия, Живая Этика приводит ряд мыслей по этому поводу. «Невежды толкуют о материальных науках, которые отрицают все, грубым глазом невидимое <...> Когда появятся и признаки Высшего Мира в сознании, то каждая наука преобразится. Нет такого знания, которое не утверждало бы великую связь миров. Нет таких путей, которые не вели бы к Высшему Миру. Кто не чувствует величия единения и Беспредельности, тот не дорос в своем сознании» [87]. И еще: «Наука должна укрепить пути к высшему познаванию. Наступило время, когда древние символы знания должны претвориться в научные формулы» [88]. Речь идет о необходимости новой системы познания, в которой в синтезе будут сведены научные и духовные способы познания, знания древние и современные, нахождения Востока и Запада.

Новое космическое мышление требовало новой системы познания и новой науки, горизонты исследований которой будут расширены и углублены согласно различным состояниям материи и энергии. Новая система познания, которую мы находим на страницах Живой Этики, вкупе с научными нахождениями будет в состоянии вывести науку на путь трансформации и новых парадигм. И тогда иллюзия «конца науки» исчезнет, что приведет к расцвету новых исследований и новых открытий в постижении Мироздания. «Сближение миров будет проходить под знаком науки» [89], – утверждает Живая Этика. Новая система познания, предложенная Живой Этикой, выводит науку за грани физического мира в беспредельные пространства иных состояний материи. И в этой Беспредельности никогда не будет конца познанию, не будет конца удивительным открытиям, проникновению в тайны Космоса. Знание, полученное эмпирическим путем, должно обрести естественную связь с Высшим, чтобы быть правильно осмысленным, во всем богатстве своих взаимодействий. Космос наполнен миллиардами форм Бытия, и их изучение «даст человечеству тонкость понимания Беспредельности» [90]. Созидание Нового Мира, переход на новый эволюционный виток обусловлен ростом Знания, изменением его качества, глубочайшим постижением природы материи и энергии. «Жажда утоляется влагою, – сказано в Живой Этике. – Жажда познания утоляется путем приближения к Высшему Миру. Многие ученые всю жизнь томились несказуемой тоскою, ибо они отрешили себя от познания Высшего Мира. Тоска неправильного пути есть самая жестокая, поедающая! Человек, наконец, окончательно отсекает продвижение свое и мучается, не понимая своего заблуждения. Много злобы рождается у таких сущностей. Они готовы преследовать даже малейшее проявление Света» [91]. В этом небольшом отрывке прочитывается целая драма, проявления которой встречаются в науке, когда уровень сознания расходится с возможностями познания, что нередко приводит к жесточайшей схватке старого традиционализма с тем новым, что сейчас входит в науку. «Мир будущий, Мир высший, – пишет Е.И.Рерих, – грядет в доспехе лучей лабораторных. Именно лаборатории укажут на преимущество высшей энергии и не только установят превосходство психической энергии человека над всеми до сих пор известными энергиями, но будет уявлена наглядная разница в качестве ее, и, таким образом, значение духовности будет установлено в полной мере» [92]. Исследование тонких энергий иных состояний материи – одна из важнейших задач новой науки. Эти исследования приведут к познанию Высших миров и установят связи с ними. Научные факты, полученные в исследованиях, уже свидетельствуют о существовании таких миров. «...Пора от грубых слоев материи перейти к исследованию тончайшей энергии» [93]. И еще: «Творчество, – отмечают авторы Живой Этики, – нужно понять, как соединение различных энергий, явленных Огнем пространства и духом человека» [94]. Чем выше духовность самого исследователя и уровень его сознания, а нередко и присутствия в нем способности чувствознания, тем ближе к реальности результаты исследования. «...Для значительных опытов, – пишет Е.И.Рерих, – должен быть особый подбор лиц, обладающих высоким духовным синтезом» [95]. Дух человека, его уровень является решающим моментом в тонких исследованиях. Если на эту сторону в науке никто не обращал внимания и дух как явление просто отрицался, то духовность исследователя в новой системе познания играет важнейшую роль.

Переход к экспериментальным исследованиям тонкой материи и тонкой энергетики связан с рядом трудностей, о которых предупреждает Живая Этика. Подвижность тонких структур приводит к тому, что результаты одного и того же эксперимента невозможно повторить. Тонкие субстанции реагируют на все космические и земные условия, воспринимают энергетические изменения в самом человеке, чутко отвечают на многие моменты в нем, вплоть до настроения. Чтобы получить тот же результат, необходимо восстановить все энергетические условия, в которых происходил первоначальный эксперимент. Удается это крайне редко. «Неповторимость опытов с тончайшими энергиями, – читаем мы в Живой Этике, – часто отвращает внимание ученых. Но они забывают, что не энергия неповторима, но они сами. К тому же не умеют они создавать повторимые условия, окружающие опыты. Много раз приходилось вам замечать, насколько различны привходящие обстоятельства. Но даже весьма умудренный ученый не придает значения очень разнообразным условиям. Прежде всего, он не обращает внимания на свое настроение, но состояние нервных центров будет решающим для многих опытов. Также забывается и качество сотрудников, принимающих участие в опытах. Но даже в древности, а затем алхимики, очень понимали ценность сотрудничества. Они знали и значение пола. Они не отрицали лунное воздействие и силу явленных планет» [96].

Впервые в истории науки в систему научного познания включили человека, его энергетику, его взаимодействие с окружающим нас микро- и макрокосмом. Согласно Живой Этике, человек является носителем высшей энергии, имеющей огненный характер, которая не только ведет его по пути космической эволюции, но и необходима в процессе познания им особенностей и тайн Мироздания. Известно, что эта высшая энергия называется психической и является важнейшим условием любого творчества человека. Авторы Живой Этики считают, что потенциал такой энергии выше энергии расщепленного атома. «Без психической энергии не разглядеть пространственных путей. То же самое происходит во всех областях науки. Неразумно пренебрегать высшей энергией. Точно во времена религиозных войн и гонений, смелые и прозорливые познаватели должны прятаться, как алхимики от инквизиции. Такое позорное положение недопустимо» [97].

И еще: «Действительно, давно пора изучать огненную природу человека. Давно нужно понять, что не только воля, но огненная энергия окружает человека спасительным покровом. Действительно, нужно изучать это в лабораториях, но эти лаборатории должны отличаться от лабораторий почвенных удобрений. Пора ученым признать, что для тонких опытов нужны тонкие условия. Также пора признать, что эти условия не создаются механическими дезинфекциями. Каждый опыт требует духовного огненного очищения. Действительно, многое удается в природе и в храмах, где эманации не так загрязнены. Но в случайных лабораториях, где даже воздух не всегда освежен и пыль полна ядовитых отложений, там удается лишь немногое» [98].

Новая система познания включает в себя ряд энергетических центров познания, таких как интеллект и сердце. Причем интеллект имеет более узкие функции, нежели сердце, на которое наука по-настоящему, кроме медицины, не обратила еще свой взор. Что же касается интеллекта, то его роль осмыслена в Живой Этике как необходимый компонент творческой активности человека. Надо также отметить, что концепция интеллекта, которая существует там, не всегда правильно интерпретируется изучающими Живую Этику. Так В.М.Сидоров в своих работах, посвященных последней, утверждал, что человеку интеллект вообще не нужен, чем совершал грубейшую ошибку. А.И.Клизовский, один из первых толкователей Живой Этики, дает, на мой взгляд, вполне правильную характеристику интеллекту и его деятельности. «Интеллект, – пишет он, – имеет большие заслуги в деле развития цивилизации, науки, разного рода прикладного знания и всех тех областей человеческого знания, где требовалось кропотливое исследование, вычисление и наблюдение, логическое рассуждение и мышление. Все технические совершенствования, все достижения в области облегчения и улучшения жизни человека есть результат этой части нашего ума» [99]. По мере своего развития и продвижения творчества человека, интеллект начинает себя считать самым высшим началом. Это «высшее начало» заслоняет все то, что было связано с духом и высокой энергетикой человека. В конце нашего тысячелетия интеллект достиг завершающей стадии в развитии, что сказалось и на развитии науки, являющейся самым важным творчеством этого интеллекта. Иными словами, высокоразвитый интеллект породил современную науку в ее жесткой традиционной форме и теорию научного познания, которая, не выдержав испытания временем, вошла в кризисную фазу, когда количество знания должно было перейти в новое качественное состояние. «Человек делает... из своего интеллекта, – отмечает А.Клизовский, – своего бога, начинает признавать и поклоняться только ему; и этим своим ограниченным умом, который он ошибочно считает за свое последнее и величайшее достижение, он пытается объять необъятное, он пытается постигнуть явления, исходящие из высших миров, он пытается измерять огромные величины малым масштабом – ограниченным умом, но так как он этого сделать не может, ибо интеллект может постигнуть лишь явления видимого физического мира, то попросту он начинает отрицать эти явления как несуществующие, ибо не может ни понять их, ни объяснить.

С началом такого отрицания человек порывает связь со своим высшим началом и со всем Космосом, потому что все высшие духовные дары, которые человек может получать из Высших Сфер Космоса, воспринимаются этим нашим высшим началом. Он перестает обращать внимание на внушения, идущие из этой области своей сущности, называя эти веяния и внушения галлюцинациями, расстройством воображения и нервов. И когда сознание ограничивается одним видимым физическим миром, то развивается материалистическое мировоззрение со всеми его отрицательными последствиями!

Тогда происходит самое худшее, к чему приводит неправильное и одностороннее развитие интеллекта. Ввиду порывания связи с высшим, сдерживающим началом человек развивает в себе самые худшие из тех личных начал, которые заложены в интеллекте, как то: стремление к разъединению и расчленению, обособленность и самость, эгоцентричность и эгоизм, нетерпимость к чужому мнению и страсть к противоречию и антагонизму» [100]. Иными словами, интеллект сходит с магистрального пути синтеза, и эта ситуация приводит его к различного рода бедствиям и тупикам. И гибнет не только сам интеллект, но и мир, в пространстве которого он действует и творит. Из всех перечисленных «личных начал, которые заложены» в интеллекте, самым разрушительным является самость. «...Мысль, порожденная самостью, – пишет Е.И.Рерих, – всегда идет вразрез с великим планом космической эволюции» [101]. Стремясь показать, сколь важен процесс накопления знаний и способ их получения, авторы Живой Этики еще раз обращают наше внимание на недопустимость в этом процессе чувства самости. «Но если в накопление знания вмешается рабство самости, то не радость, но желчь вскипит» [102]. Известно, что самость крупных ученых нередко задерживала развитие целых направлений науки. Поэтому нравственные и этические нормы поведения настолько важны в мире науки, что становятся неотъемлемой частью самой системы познания. «Нравственные основы, – сказано в Живой Этике, – делаются принадлежностью знания, лучше сказать, должны делаться, иначе пропасть между знанием и нравственностью делается губительной» [103].

Конец нашего тысячелетия ознаменовался ростом безнравственности во многих областях творчества и деятельности человека. Эта раковая опухоль коснулась и области знания, являющейся одним из важнейших устоев космической эволюции человечества. Обращая наше внимание на это обстоятельство, Учителя высказывают твердые убеждения о недопустимости этой разлагающей болезни в науке и в системе познания. Это особенно важно, когда в руках науки сейчас оказались мощные разрушительные силы, которые могут быть использованы и используются во зло, если нравственные устои их создателей слабы, расплывчаты, а иногда попросту совсем отсутствуют. «Нахождения науки, – читаем мы в Живой Этике, – разошлись с бытом, получается особый вид дикарства, овладевшего научными инструментами. Меньшинство высокопросвещенных тружеников высится редкими островами среди океана невежества. Грамотность еще не есть просвещение, потому дается совет укрепить сердце как средоточие просвещения» [104]. И если мы скажем, что спасение интеллекта связано непосредственно с сердцем и что только сердце сможет обеспечить дальнейшее развитие интеллекта в синтетическом пространстве – сердце-интеллект, то, возможно, этому многие не поверят. Но дело не в том – поверят или не поверят, а в том, что сердце есть, вне всякого сомнения, важнейший инструмент не только познания, как такового, но и энергетический центр сложной структуры человека, на котором эта структура держится во всех ее энергетических взаимодействиях. «Сердце знает боль мира, но оно знает и лучи надземные. Не легко выявить эти лучи, но зато ученые могут ощущать особые космические лучи, собравшиеся около очищенного сердца» [105]. И еще: ученый «должен почувствовать сердце как самостоятельный аппарат и начать наблюдать реакции и рефлексы сердца. Тогда придут и первые вестники успеха, именно, световые звезды, они еще более научат наблюдательности» [106].

Создатели Живой Этики называют Новую эпоху эпохой Сердца, для этого есть самые серьезные основания. Именно в этом органе человека идет тот процесс синтеза, который играет важнейшую роль в космической эволюции. Энергетика сердца соотносится с космическими масштабами. Еще в древности сердце считалось Солнцем человека. Между сердцем человека и Солнцем существуют невидимые и таинственные связи, которые выходят в Беспредельность. Космический Магнит есть Сердце Вселенной, которое регулирует ее жизнедеятельность и развитие. «Ив основе всей Вселенной ищите Сердце» [107], – сказано в Живой Этике. Сердце человека содержит высокие космические энергии, основой которых является тонкая светоматерия. Оно осуществляет связи не только с небесными телами, но и с мирами иного состояния материи, заключая в себе земное и небесное, плотное и тонкое, через него лежит духовный путь, соединяющий мир физический, через Тонкий, с Огненным. Поэтому сердце называют Мостом Миров. Этот Мост соединяет в синтезе Дух и Материю, энергии Земли и Космоса. В нем взаимодействуют физические и космические законы. Сердце является своеобразным перекрестком между планетой Земля и Дальним Космосом. Оно, отмечает Елена Ивановна Рерих, «изумительный орган, вмещающий в себе, в своих многочисленных центрах, все творчество и всю психожизнь» [108]. В сердце идут сложнейшие процессы, связанные и с самыми изначальными энергетическими структурами человека, и с завершающими его развитие. В нем находится первоначальное зерно духа, окруженное энергетическими оболочками, влияющее на дальнейшую эволюцию человека. Процесс оформления Огненного тела в человеке идет в сердце через трансмутацию энергии огня и перемещения в сердце мыслетворчества. Энергетическая структура сердечного центра (чакра) весьма сложна. Она включает в себя девять основных малых чакр, за которыми следуют и другие подгруппы центров, многие из которых еще совершенно не изучены. Девять основных микрочакр в пространстве образуют упругую световую сетчатую структуру с высоким уровнем вибраций, которая является световым магнитом. Функциональное назначение этих девяти микрочакр в чакре сердца дает нам представление об энергетических процессах, идущих в сердце. Вот цепочка основных микрочакр в сердце: 1. Память сердца. Имеется в виду память о прошлом, которую несет сердце в процессе бесконечных воплощений. 2. Творчество. Никакое творчество без сердца невозможно, так как оно происходит на грани земного бытия и инобытия. Два последних явления сопрягаются лишь в сердце. 3. Сердечное мышление. Оно содержит в себе более высокое качество, нежели мышление интеллекта. Через сердце во внутренний мир человека попадает пространственная мысль, по своей сути безвременная, обладающая высокой энергетикой. 4. Приемник внешней информации. 5, 6, 7 – осуществляют связь с другими чакрами, находящимися во внутренней структуре человека. 8. Центр, несущий функцию регулятора ритма сердца. 9. Сердечный трансмутатор. Сердечная энергия, вырабатываемая им, определяет уровень сознания человека. Само же сознание находится в сердце, в силу его энергетических особенностей. «Именно сердце есть престол сознания» [109] – пишет Е.И.Рерих. Но поскольку сердце есть средоточие сознания, мы можем считать, что последнее формируется на взаимодействии земного и надземного. Если у человека сердце не развито, то и сознание находится на низком уровне. Если мы говорим – открытое сердце, то носитель такого феномена воспринимает мир в первую очередь сердцем, что влечет за собой повышение общей сердечной энергетики. Эта же энергетика лежит в основе преображения самого человека, когда уровень одухотворения физической материи возрастает и «плоть преобразится и приблизится к законам Тонкого Мира» [110]. Иными словами, произойдет утончение плотной материи, что повлечет за собой изменение качества способностей человека и приблизит его к высокой степени познания. Сердце есть регулятор энергоинформационного обмена, идущего в энергетической структуре человека. Направление этого обмена идет от Солнца – Сердца Солнечной системы к сердцу человека, не говоря уже о тонких энергиях миров иных состояний материи. В глубинах человеческого существа происходит тот таинственный и сложный процесс под управлением сердца, который формирует сердечную, или психическую, энергию, носящую космический характер. Сердце по сути своей является одновременно приемником и трансмутатором психической энергии. Эманации этой энергии, вкупе с энергиями других центров, составляют ауру человека, которая есть электромагнитное поле, окружающее человека, с различными качествами энергии, цвета и запаха. Сердечная энергия определяет вибрационную схему этой ауры. Вместе с этим сердечная энергия играет важную роль в превращении хаоса в космос во внутренней структуре человека. «...Огонь духа нужен для пожрания хаоса и претворения его. Огонь устремлен не там, где рассудок пытается уговорить хаос. Огонь сердца проникает через хаос и преображает его в полезное вещество. Сильна лаборатория сердца, и мысль сама должна быть очищена Огнем» [111]. Огонь психической энергии сердца есть основа космического сознания и двигатель эволюции человечества. Появление на арене энергетических процессов Земли психической энергии дает нам возможность назвать грядущую эпоху нового эволюционного витка эпохой Сердца и посчитать само сердце важнейшим инструментом дальнейшего познания Мироздания, в котором задействованы огненные космические энергии и процессы синтеза. Такие явления, как сознание, мышление, творчество, связь с Высшим, энергоинформационный обмен, есть необходимые условия для дальнейшего продвижения познания в области культуры и науки. Именно в сердце мы находим самые широкие возможности для новой системы познания, где в широком синтезе будут задействованы духовные и научные способы познания. Но для того, чтобы это все реализовалось, необходимо синтезировать энергетику интеллекта и энергетику сердца. Иными словами, сделать интеллект сердечным, а сердце умным. Умственные способности человека, которые заключены в интеллекте, складываются из его умения отбирать и анализировать внешнюю информацию, а также абстрактно мыслить. Духовные же способности человека зависят от уровня его сознания, то есть качества сердечной энергии, излучаемой человеком. При развитых умственных способностях и недостаточном уровне развития сердца человек может чего-то добиться в науке, но остаться бездуховным. При развитом же сердце возникает гармония в уровне остальных центров, повышаются умственные способности и возрастает творческий потенциал человека. Таким образом, при соединении интеллекта с сердечной энергетикой и теми духовными моментами, которые содержатся в самом сердце, увеличивается разрешающая способность интеллекта и расширяется его познавательный горизонт. Сердце ведет интеллект, создавая для него новые возможности и новые перспективы в познании окружающего мира. Пренебрежение же сердечной энергетикой и способом духовного познания тормозит процесс космической эволюции и препятствует дальнейшему познанию Космоса. Поэтому новое мышление и новая система познания не смогут достичь кардинальных изменений в науке, если не включат в свое пространство такой мощный инструмент познания, как сердце, связывающее это познание с Высшим, с мирами иных состояний материи и более высоких ее измерений. Наряду с сердцем огромную роль в познании играет мысль, соединенная прочными узами с духовными сердечными центрами. Современная теория научного познания, мало касается этой проблемы, а если это иногда и случается, то исследования мысли оставляют в стороне самые существенные моменты, не проникая в глубину проблемы. В Живой Этике мы находим понятия – мысль, мыслетворчество, мыслеобразы. Мысль, как таковая есть не только инструмент познания, но и связь с инобытием, ибо является порождением этого инобытия. Она не связана своим возникновением ни с плотной материей, ни с серым мозговым веществом, которое долгое время и даже сейчас считается причиной зарождения мысли. Ее, мысли, причина лежит в энергетическом пространстве Космоса, в его тонких и высоковибрационных процессах. Если бы это было не так, то мы бы не знали ни что такое мыслетворчество, ни что такое энергетика мысли. «Так мысль, – сказано в Живой Этике, – лишенная вибрации духа, есть явление мертвенности. Только вибрация духа может созидать» [112]. «Будем надеяться, – продолжает эту мысль Елена Ивановна Рерих, – что скоро наука придет на помощь и докажет, что именно мысль питает жизнь, и потому, где мысль останавливается, там начинается процесс разложения» [113].

Мыслительный процесс, как таковой, был для нас несколько туманным и не совсем понятным. Мы продолжаем считать, что мыслим мозгом, что мыслительное поле находится здесь на Земле, вокруг нас. Во всем мыслительном процессе мы воспринимаем лишь результат, в то время как сам процесс скрыт для нас за семью печатями. Но, не постигнув сути процесса мышления, мы не сможем понять, что же на самом деле происходит. То, что мы узнаем в Живой Этике, удивляет нас и потрясает самим подходом к постижению феномена мысли. Мысль является не только одним из устоев космической эволюции человечества, но и необходимым, если не главным, компонентом системы познания. Не взяв в расчет особенности мысли, а также ее суть, мы не сможем сформировать новую систему познания в том объеме и измерении, которых требует новое мышление. Учение о мысли, которое мы находим в Живой Этике, так не похожее на наши представления, свидетельствует о том, что ее авторы во многом опередили современную науку в этом отношении. Из Живой Этики мы узнаем, что «Мысль есть энергия» [114]. Причем энергия очень высокая и тонкая, обладающая рядом важных свойств. Из тонкого состояния она может переходить в физическое, что крайне расширяет диапазон ее действия. Тонкая энергия мысли при определенных условиях может переходить в вещество. Таинственный этот процесс, происходящий в глубинах Космоса, связан с формообразовательной деятельностью, идущей в видимых и невидимых космических пространствах. «Пахтание, – сказано в Живой Этике, – есть символ Мироздания. Кто принял такой простой процесс как символ великого действия, тот, действительно, понимал соотношение между Микрокосмом и Макрокосмом. По физическому плану спиральное вращение есть основание накопления вещества, но совершенно тем же приемом действует и мысль. От Вершин до хаоса пространство напряжено спиралями сознания. Мысль спирально преображается в вещество, наполняя все Мироздание. Нужно понять и принять преображение мысли в вещество. Такая спайка сохранит запас вещества, ибо мысль неистощима. На Земле много пользы принесет сознание о материи мысли» [115]. Это свойство выводит мысль в пространство творящих сил Космоса. Согласно Живой Этике, «мысль есть первопричина и венец всего творения» [116]. Нам, с нашим уровнем сознания, крайне трудно представить себе такой механизм творения Космоса, но наступит время, когда он нам станет ясным, хотя бы в основных чертах. «Мысль есть закон Мира, – утверждают авторы Живой Этики. – Нужно понять этот закон во всей полноте. Мысль не есть только словесное выражение. Область мысли есть и область мыслительной энергии. Именно это обстоятельство упускается из виду, и мысли уделяют лишь малую распространенность. Такое ограничение мешает представить мысль за пределами планеты, иначе говоря, лишает ее величественного смысла. Мысль так же, как и мыслительная энергия, именно получает должное значение, когда понимается за пределами Земли. Нельзя ограничивать мысль сферою земною <...> Ущемление величайшей энергии служит умалению и человеческого мышления. Действительно, чем больше человек стеснит свои возможности, тем больше он отрежет себя от великого сотрудничества. Мысль должна изучаться в лучших научных учреждениях. Мысль должна быть поставлена во главу физических условий жизни» [117].

Что касается «великого сотрудничества», то это сложнейший процесс, который связывает мысль пространственную с мыслью человека. Если мы ограничим мысль последнего Землей, то многое для нас будет неясным. Сейчас же возникнет вопрос, является ли мысль творением человека, или она залетает к нам из каких-то таинственных глубин Мироздания? И с чем связан, в конце концов, мыслительный процесс человека? Чем мы мыслим? Живая Этика отвечает на эти вопросы: «Не мозговое вещество мыслит. Пора признать, что мысль рождается в огненных центрах. Мысль существует как нечто весомое и незримое, но нужно понять, что рычаг не есть горнило. Уже многие истины стучатся, но только мысль об огненных центрах может помочь правильным представлениям» [118]. Под огненными центрами в этом случае подразумевается энергия огня, или высшая энергия, которая находится в ряде космических структур, в том числе и в человеке. В нем она помещается в сердце. Известно, что именно через сердце идет космический энергоинформационный обмен, главной составной частью которого является обмен мыслительным веществом. Этот обмен представляет собой бесконечный круговорот мысли в Беспредельности Космоса, где нет ни начала, ни конца. Сама же мысль не имеет ни пространства, ни времени, ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Она вечна и нерушима, она ведет Мир и вибрирует в пространстве, она есть величайшая творческая сила и двигатель эволюции. «Магнитная волна, искра электричества и мысль. Эти три путника встречают стремящегося в Беспредельность» [119]. Эти три вида творящей энергии составляют основу нашего Космоса, и мысль есть самое главное в этой троице, ибо она есть первоисточник Мироздания. Высшая творческая сила создала Вселенную своей мыслью.

В силу своих особенностей мысль правит одним из важнейших законов Космоса – причинно-следственными связями. Энергетическое могущество мысли приводит, – согласно Живой Этике, – в движение стихийные силы природы, которые по своей сути неподвижны и инертны и для своего развития требуют толчка мыслью. И, зная о мысли все это, мы не можем предполагать, что мысль возникла в плотном мире. Она есть могущественный представитель Высших миров, сотканных светоматерией и обладающих высокими, несравнимыми с плотным миром измерениями. Пространственная мысль влияет самым радикальным образом на низшие миры, продвигая их к восхождению и преображению. Уровни земного мышления очень разные, от мелких незначительных дум до высоких пространственных мыслей, идущих к человеку через огненный центр сердца и несущих ему тонкую и высокую творческую энергетику. Иными словами, в сердце соединяется низкая энергетика земного мышления с высокой энергетикой пространственной мысли, которая посещает сердца высокоталантливых и гениальных индивидуальностей. Гениальность – это всегда связь с Высшим, с его пространственной мыслью. Озарения, вдохновения – это пространственная мысль, которая дарит человеку научные открытия, пророчества, гениальные стихи и новые художественные постижения. Мысленный провод тянется от земли к Высшим мирам. И только соответствующий уровень сознания человека дает ему возможность воспользоваться таким «проводом» и понять, откуда пришла мысль, или информация, такая нужная для дальнейшего развития человечества. Но на Земле таких единицы. И поэтому так важен для нас духовно-энергетический обмен, в котором принимает творческое участие пространственная мысль. «Из всех энергий тончайшая есть мысль. Можно, истинно, утверждать, что мысль переживает все. Мысль бессмертна и живет, создавая новые сочетания» [120]. У мысли не только нет времени и пространства, но и нет скорости, в нашем понимании, как преодоления пространства. Она мгновенна. Иногда ее сравнивают с молнией. Однако такое сравнение, строго говоря, не корректно. В данном случае мы имеем два разных рода энергии – видимой и невидимой. Тайна и сложность последней нам пока еще недоступна. Движение этой невидимой энергии мысли происходит, как сказано, вне времени и пространства.

Если мысль – энергия, то обмен между нею и человеком имеет двухстороннее движение – мысль человека идет в пространство, и ей откликается пространственная мысль. И наоборот, мысль пространственная идет к человеку, и он откликается на нее. С точки зрения эволюционной, второй вариант более важный, нежели первый. В этом обмене особую роль играет огненная энергетика сердца. Если мысль человека послана не через сердце в пространство, то она будет пустой или, иными словами, энергетически ослабленной и, возможно, не достигнет Высшего Мира и не привлечет мыслей творческих. Это еще лишний раз доказывает необходимость синтеза энергетики интеллекта и сердца в процессе познания. «Расцвет страны, – отмечают авторы Живой Этики, – всегда творится с космическими воздействиями. Коллектив устремленных мыслей притягивает из пространства нужные наслоения явленных посылок. Клише открытий великих носятся в пространстве. Те, кто могут напрячь свою психическую энергию в ритм космических энергий, те примут в сознание сокровища. Расширение сознания направит к цепи соединения всех творческих сил Космоса» [121]. Обмен мыслями идет не только между пространством и Землей, то есть между мирами высшими и низшими, содействуя развитию низших, но и между людьми. Этот обмен более конкретен. Посланная другому человеку злая мысль может принести тому несчастье; хорошая, исполненная энергией сердца, может помочь в выполнении задуманного. В процессе обмена мысль может быть не только созидательной, но и разрушительной. «Каждой своей мыслью, – пишет А.И.Клизовский, – положительной или отрицательной, человек открывает себя соответствующему влиянию – хорошему или плохому – и, в свою очередь, сам влияет таким же образом на других» [122].

Обращение с мыслью, заключающей в себе высоковибрационную энергию Огня, должно быть крайне осторожным, а дисциплина мышления должна сочетаться с этическими нормами и нравственными правилами. К сожалению, подобные установления соблюдаются редко, что приводит к различного рода взрывам хаоса в человеческих сообществах. И люди чаще используют, в силу своего невежества, разрушительную силу мысли, нежели созидательную.

«Осознание, что мысль вечна и непобедима, даст человечеству устремление к зарождению творческой мысли. Потому, когда мысль насыщает пространство, то устремленный Магнит ее творит. Так беспредельно цементируется пространство!» [123] Иными словами, творческая мысль держит собой Космос. «...Она, – сказано в Живой Этике, – может изменить карму, она может решать сроки, она открывает врата и может закрыть их. Она растит крылья оплечий. Она приближает к Миру Высшему. Она же низвергает в бездну. Явление закона покоится на мысли. Премудрость мысли есть щит и охрана от хаоса. Именно мысль властвует над яростью хаоса.

Поистине, закон Космоса незыблем, но просветлен мыслью и потому целесообразен. Понимание соизмеримости лишь научит понимать закон основной. Так всегда будем помнить мысль творящую. Аум!» [124]

Ни одно из явлений Космоса не обладает таким высоким потенциалом творчества, как мысль. Благодаря творчеству мысли живет и развивается Космос, благодаря же ей пространство хаоса преображается в Космос. «Так человечество, – утверждают авторы Живой Этики, – возносится на крыльях мыслей. Так строится эволюция» [125]. Чем выше мысль по своему содержанию, тем она сильней. Высшая сила мысли принадлежит Высшему Разуму. Но мысль творит не только в Высших сферах Космоса, где ее сила увеличивается до размеров, непостижимых для нас, но и на Земле. Подобных примеров достаточно много. Тысячелетиями на Земле складывались места, которые притягивали к себе все большее и большее число паломников. Эти места массового паломничества называются святыми местами. Туда в течение многих веков шли тысячи и миллионы, неся в себе самые чистые мысли. В подобных местах остаются наслоения творческих мыслей, которые, в свою очередь, воздействуя на человека, перерождают его сознание, если внутренняя его структура уже соответствует подобному процессу. Те, кто побывали в святых местах, могут рассказать об удивительной атмосфере, царящей там, о трудноописуемом словами настроении, которое охватывает паломников, о приподнятом духе тех, кто ощущает творческую энергетику наслоений высоких мыслей. «Основа достижений лежит, – пишет Елена Ивановна Рерих, – не в механических приемах, но в преображении внутреннего человека, сфера которого лежит в мире мысли» [126].

Творящая мысль преображает мир, изменяет сознание человека и продвигает его по лестнице восхождения космической эволюции. Творческой мыслью создается эволюция и укрепляется цепь космической Иерархии. «Мы творим мыслью» [127], – сказано в Живой Этике. Это творчество ее авторы назвали мыслетворчеством, наиболее трудное понятие для обитателей плотного мира. Но оно существует на разных уровнях Космоса, в мирах различного состояния материи. И на каждой такой ступени мыслетворчество имеет свои особенности и свое таинственное свойство. «Ведь весь Космос, – утверждает Елена Ивановна, – строится на мысли. Все благо и все разрушения зиждятся на мысли. Мысль несет жизнь, мысль же приносит смерть. Когда же это будет понято людьми! Нет в Космосе рычага сильнее мысли, насыщенной психической энергией» [128]. Творчество Космоса начинается с импульса мысли. «... Каждая энергия может получить жизнь и форму только благодаря импульсу мысли» [129], – читаем мы в Живой Этике. Космическое строительство немыслимо без пространственной мысли. «Мыслить – значит утверждать формы жизни. Преддверие, явленное мыслью, всегда приведет к назначенной цели, ибо мысль царствует вечным Огнем. Недостаточно изучают мысль, которая ведет к мощи великого космического строительства» [130]. Чем выше состояние материи, тем возможности мыслетворчества шире. Если в плотном мире господствует рукотворчество, то в Тонком – мыслетворчество. От качества мысли зависит и жизнь в Тонком мире. Низшие слои Тонкого мира аккумулируют часто недоброкачественные мысли, определяющие не только существование в этом мире, но и самым явным образом влияющие на энергетику Земли. «Говорят, что Тонкий Мир далек от плотного, между тем каждый мыслительный процесс уже есть процесс Тонкого Мира. По тонкости мышления можно представить себе оболочку Тонкого Мира. Тело тонкое тоже весомо, но в тончайших мерах. Но огненное тело уже не поддается измерениям. Ученые могут помочь выявлению Тонкого Мира. Во всех областях можно проследить, что мысль умножает и другие энергии, – так получаются новые сотрудничества» [131].

Мысли из Тонкого Мира усиливают мысли в пространстве плотной материи. Человек того или иного уровня сознания придает мысли свое качество. И тогда мысль не только созидает, но и разрушает. XX-XXI века являются временем усиления самых разрушительных стихийных бедствий. Мы ищем их причины везде, но только не в собственной мысли. Последняя есть нередко первопричина таких событий. Газеты и радио сообщают нам чуть ли не ежедневно о наводнениях, землетрясениях, извержениях вулканов, о необычных природных явлениях. Мы слышим о множестве катастроф – гибели самолетов, разрушении домов, о бесчисленных автокатастрофах, затонувших в открытом море кораблях, о пожарах и множестве других бед. Эти бедствия обретают техногенный характер и зависят полностью от человека, его сознания, его неразвитого мышления. «Может ли быть потоп, смывающий целые области? Может ли быть землетрясение, разрушающее целые страны? Может ли быть вихрь, сметающий города? Может ли быть падение громадных метеоров? Все может быть, и качание маятника может увеличиться. Не имеет ли значения качество человеческой мысли? Так пусть подумают о сущности вещей. Она очень близка мысли, и много мыслей устремлено из разных миров. Не будем винить одни солнечные пятна» [132].

Живая Этика, опираясь на многовековой опыт познания, разработала уникальную синтетическую систему познания, выявив в ней самые главные ее особенности, без знания которых нельзя понять те сложнейшие духовно-энергетические процессы, которые происходят в Мироздании. Понять и исследовать их сможет лишь трансформированная наука, используя все способы познания.

 

4. «Разбудить спящую мудрость»

 

Агни Иога, 508

Е.И.Рерих

Изображение змеи с самых древних времен являлось символом мудрости, знаком проникновения в тайны природы. В Индии нить этой Мудрости, не прерываясь, тянулась через века и тысячелетия, от мифических риши и нагов она шла к создателям философских систем, от достигших совершенства Великих душ – к современным мыслителям. Тысячелетиями формировался в индийской духовной традиции институт мудрецов как уникальное и целостное явление. Время наслаивало на него мифы и легенды, которые, переплетаясь с реальностью, так срослись с ней, что подчас трудно понять, где вымысел, а где действительность.

Реально существующая «Ниламатпурана» приписывается мифическому Синему нагу, книга, созданная Нагарджуной – Великому нагу. Среди исторических мудрецов Индии были «чистые» философы, религиозные реформаторы, политические деятели. Будда и Махавира, Нагарджуна и Нагасена, Шанкара и Рамануджа, Рамакришна и Вивекананда, Ауробиндо Гхош и Махатма Ганди – такие разные по своим идеям и деятельности, были едины в своем гуманистическом устремлении осмыслить культурно-историческую эволюцию человечества, помочь человеку стать более совершенным и осознать свое место в этой эволюции.

Были мудрецы, которые нередко занимали высокое социальное положение, оставляя как бы в тени свою связь с институтом мудрецов. Можно, например, вспомнить об императоре Ашоке из династии Маурьев или об императоре Акбаре из династии Великих Моголов. В обоих случаях Власть, соединившаяся с Мудростью, дала плодотворные исторические результаты.

Живя годами в Индии, я старалась разобраться в этом мире мифологических и реальных мудрецов, найти необходимые ориентиры, схватить его суть. Удивительные слова «риши», «махариши», «махатмы» неведомой музыкой звучали в моих ушах. С годами я многое если не постигла, то узнала, и этот необычный мир, еще не обретя искомой стройности в представлениях, стал ближе и понятней, чем в моменты первых моих соприкосновений с ним. Это был чисто индийский мир, так я себе его представляла, пока не наступил тот день.

Это случилось в гималайской долине Кулу, в первые же часы моего пребывания на вилле Николая Константиновича Рериха, где он прожил около двадцати лет и где умер в 1947 году. Стоял ясный весенний день. Я спустилась по склону и наткнулась на ровную, чисто выметенную площадку. В центре площадки возвышался камень серого гранита. «Тело Махариши Николая Рериха, – гласила надпись на камне, – великого друга Индии, было предано сожжению на сем месте 30 магхар 2004 года Викрам эры, что соответствует 15 декабря 1947 года. Ом Рам.» Махариши значило Великий мудрец. Русский художник – и вдруг Махариши! Я знала Рериха – художника, Рериха – ученого, но Рерих – Великий мудрец мне не был знаком. В моем представлении возникла какая-то гипотетическая абстрактная область, где произошло неведомое мне соприкосновение русской и индийской духовных традиций и в которой русский художник Рерих сыграл, видимо, очень важную роль. Но прошло немало лет, пока эта область не стала для меня реальностью и из абстракции не превратилась в нечто вполне конкретное.

История мудрецов Индии начинается с древних мифов и сказаний. Мифы рассказывают о многих событиях, связанных с мудрецами-риши и, в частности, повествуют о Великом потопе. Прародитель теперешнего человечества Ману, спасая, подобно библейскому Ною, «каждой твари по паре», прежде всего позаботился о мудрецах. Будучи настоящим индийцем, Ману не мог себе представить послепотопный мир без мудрецов. Семь божественных риши первыми взошли на корабль, влекомый огромной рыбой по бурным волнам расходившейся стихии. Сакральное созвездие Саптариши, или Семи мудрецов, по-нашему Большой Медведицы, сверкало на небе и указывало путь кораблю. После того, как сошла вода Великого потопа, семь могущественных мудрецов, познавшие тайны природы и способные управлять ее силами, приняли самое активное участие в жизни богов и людей. От семи божественных риши, как утверждает мифологическая традиция, пошли все мудрецы Индии, вплоть до живущих ныне. Один из древних литературных источников Индии «Шатапатха брахмана» называет их имена: Готама, Бхарадваджа, Вишвамитра, Джамад-агни, Васиштха, Кашьяпа, Атри. Правда, на страницах эпической «Махабхараты» мы встречаем иные имена: Маричи, Атри, Ангирас, Пулаха, Крату, Пуластья, Васиштха. Если существует расхождение в именах мудрецов, то количество их всегда остается постоянным – семь. Эти семь первых риши обитали на золотой горе Меру, стоявшей в центре Земли и Вселенной. Они составили священные Веды, передали людям священный огонь, основали жреческий род, создали космогоническое учение, изобрели музыкальные инструменты. Иными словами, выполнили роль тех, кого мы называем культурными героями, или основателями духовной традиции.

Последующие поколения мудрецов продолжали традиции своих предшественников. Они создавали священные книги, просвещали народ и устанавливали этические нормы. Имена мудрецов передавались из поколения в поколение, на площадях у храмов и на узких деревенских улицах сказители пели об их деяниях и высоких достоинствах. Вереницы паломников тянулись к тем местам, где жили и творили мудрецы. До сих пор в Индии живы культы, связанные с мудрецами. На один из них я и наткнулась во время странствований по Гималаям.

Традиция мудрецов не была исключительно явлением индийским. Ту же традицию мы находим и в Китае. И, так же как в Индии, китайская философия ведет свое начало от полумифического, полулегендарного, совершенно мудрого государя Фу-Си, знаком которого также была змея. Известно, что первый системный вид мышления человека на планете Земля был мифологическим. Он отличался от последующих видов мышления целостностью, или синтетичностью, образностью и богатейшим набором Знания, расшифровать которое полностью нам до сих пор не удалось. Мыслеобразы этого Знания были мудры, их истинность до сих пор не опровергнута, и многослойность этого Знания до сих пор повергает нас в состояние удивления и восхищения. Мифология была первоисточником всех наших теперешних знаний и нашего творчества. Вне зависимости от пространства, в котором она существовала, мифология была пронизана космологией и не мыслила человека вне Космоса. И на основании всего этого мы можем утверждать, что мифологическое мышление есть изначальное космическое сознание. Человек с первых веков своего существования ощущал себя космическим субъектом, имеющим прямое отношение ко Вселенной и процессам, которые в ней происходили. Уже в самый ранний период он знал через мифологию о других мирах и Высших Силах, которые действовали в бесконечном пространстве, его окружавшем. Он научился строить дома, учитывая космические закономерности, он стал мастерить одежду, нанося на нее космические знаки, и поклоняться могуществу сил, находящихся над ним, в надземном пространстве. Там он помещал Космос. Он считал Космос не мертвой пустотой, а живым, разумным и творящим. Самое раннее искусство носило сакральный характер, где космические сюжеты нашли яркое выражение. И, самое главное, мифология несла не только Знание, но из ее глубин вышла и Мудрость, в познании этого Знания олицетворенная мудрецами. Мудрецы мифологические эволюционировали в исторические персонажи, которые в значительной мере могли, постигая мифологическую мудрость, придать ей форму мысли, доступной многим, стремящимся к познанию. И как мифологические мудрецы, так и исторические были связаны с Высшим, из которого шла нужная им информация. Один из великих китайских мудрецов говорил по этому поводу: «Передаю, но не творю» [133]. Вряд ли стоит сомневаться в том, что метод передачи, или свидетельства, действовал в течение всей истории человечества и действует до сих пор. Первая волна мудрецов-мыслителей на исторически обозримом отрезке времени появилась в Индии, Китае и Греции одновременно и инициировала Духовную революцию в середине I тысячелетия до нашей эры. «Это была поистине удивительная эпоха, когда служившее достоянием лишь немногих избранных потаенное знание, – пишет известный востоковед И.С.Лисевич, – внезапно выплеснулось наружу, рождая новые учения и религии, когда словно великое озарение коснулось лучших умов человечества, и, сделавшись Учителями, они повели за собой других. Пифагор в греческих полисах Италии, Будда и Махавира в Индии, Лао-Цзы и Конфуций в Китае, все они провозгласили тогда учения, просуществовавшие тысячелетия и во многом определившие будущую историю человечества» [134]. Их духовные учения были космичны, как и сама мифология, связаны с Высшей областью Мироздания и несли в себе мудрость знания, его эволюцию и расширение его доступности. Духовная революция ХХ века нашей эры в значительной степени была похожа на ту, прошлую, и заключала в себе тот же эволюционный смысл, а именно – мудрость Знания. Она не охватывала сразу такое большое пространство, как та, и была сосредоточена в России, где для нее имелись соответствующие условия. Так же как и тогда, в I тысячелетии до нашей эры, появились одновременно великие философы Серебряного века, великие ученые и художники. Духовная революция России проникла глубже в существо Знания, несла в себе новое космическое мышление, новую систему познания и была, как и та, предыдущая, связана с Высшей Мудростью и открытием тайных знаний.

Все это нашло свое выражение в Живой Этике, которую можно определить как Учение Космической Реальности. Опираясь на достижения современной науки, Мудрецы и Учителя, управляющие нашей эволюцией, выдвинули новый и такой необходимый для нас план – слить или превратить существующие методы познания в более широкую систему – мудрость. Мифические наги, фараоны Египта, легендарный Фу-Си и немало других несли на себе символ мудрости – змея, или, точнее, раздутый капюшон кобры, иногда с несколькими головами. В этом символе сливаются два понятия: мудрость и посвящение. Впрочем, их всегда считали синонимами. «Урей (змей. – Л.Ш.) – священный символ, – пишет Е.И.Рерих, – изображающий голову кобры, носимый на головном уборе посвященными и фараонами Египта, также украшающий богов Индии. Так, урей есть символ Посвящения и скрытой мудрости. Змий всегда был символом мудрости, и древние мудрецы Индии назывались нагами. Урей также означает космический Огонь» [135]. Существуют выражения «мудрость змеи», «мудрый как змей» и другие подобные определения. Некоторые понимают буквально: змей мудр. Но никто эту мудрость у змеи не проверял. Этот символ связан не со змеей-нагом непосредственно, а имеет отношение к совершенствованию человека, как такового, и изменению его энергетики. Изменение же энергетики происходит в результате расширения сознания. Спираль потенциального сознания в индийской философии называется кундалини. В процессе совершенствования эта спираль, похожая на змею, постепенно поднимается и достигает определенных энергетических центров. В случае посвящения или расширения сознания она достигает высшего энергетического центра человека и образно поднимается над его головой, свидетельствуя о достижении состояния мудрости человеком, проходившем стадии совершенствования или посвящения. Символический капюшон кобры или нага свидетельствует о том, что человек достиг высшей мудрости в познании и овладел тайными знаниями, доступными только ему. Мудрость, как главный путь познания, есть самая суть Духовной революции. Путь этот долгий и трудный. Мудрость открывает себя постепенно, соответствуя уровню сознания и способности вмещения самого человека. В I тысячелетии до н.э. определенная волна мудрости пошла через ее вестников – мудрецов, расширив познавательные возможности человечества. В ХХ веке этот процесс значительно расширился и проблема перехода от привычных способов познания к мудрости приобрела небывалую остроту. Накопленные знания требовали нового подхода к их объяснению и созданию новой системы познания, основой которой являлась именно мудрость. Авторы Живой Этики сформулировали кратко этот сложный процесс – «Разбудить Спящую Мудрость». Мудрец достигает расширенного космического сознания, которое становится источником Истинного и Реального Знания. Без мудрости не укрепить нового мышления и не создать истинную систему познания. Слову «мудрость» мы нередко придаем, я бы сказала, чисто бытийное значение, упуская из виду суть этого важнейшего в космической эволюции явления. Мы часто называем мудрыми людьми тех, кто нам дает правильные советы, которые приводят нас к желаемому результату. Мы путаем нередко, а иногда сплошь и рядом мудрость и опыт, мудрость и практический ум и многое другое, что не имеет отношения к подлинной мудрости как эволюционному явлению. Удивительно, но факт: в «Толковом словаре живого великорусского языка» В.Даля, созданном еще в 1863-1866 годах, дается трактовка мудрости, очень близкая к той, которую мы находим в Живой Этике! «Мудрость свойство мудрого; премудрость, соединение истины и блага, высшая правда, слияние любви и истины, высшего состояния умственного и нравственного совершенства» [136]. И еще несколько определений, связанных с мудростью: «мудреть, делаться мудрым, умнеть и добреть, извлекая из ученья и опыта высшие истины» [137] . «мудрец – философ, мудрый муж; человек, достигший ученьем, размышлением и опытностью до сознания высших житейских и духовных истин» [138]. Из этих определений мы узнаем, что мудрость есть явление знания духа и уровень его познания много выше, нежели эмпирического или интеллектуального и превышает по своему качеству иные способы познания, находящиеся в духовном пространстве человека. «Поверх воли, основанной на житейском опыте, – отмечает Живая Этика, – выявляется иная глубокая мудрость, таившаяся в глубинах сознания. Если человек соприкасается с Высшим Миром, то касание это совершается не в области напряжения воли, но именно путем глубины сознания, где сгущается чистая всеначальная энергия <...> Мыслитель упоминал о двух сущностях в человеке – разуме и мудрости» [139]. Мудрость, как утверждают Учителя, связана непосредственно с сознанием и свидетельствует о его расширении. Разум и мудрость есть две, связанные друг с другом, ступени познания, причем мудрость из них наивысшая. Мудрость – это явление инобытия, или материи Высшего состояния и измерения. Без контакта с Высшим мудрость не может сложиться, не может проявить себя. Вся история развития человеческого знания содержит в себе процесс формирования мудрости как высшей формы познания. Исключение составляет лишь эмпирическая наука. Поэтому, решая проблему новой науки и новой системы познания, Учителя обращают свое внимание на мудрость, достижение которой качественно изменит систему познания, как таковую. Ибо лишь мудрость познает реальность Мироздания как систему миров различных состояний материи, а не интеллект.

Новая система познания должна содержать в себе возможности перехода к мудрости как основного способа познания. Но интеллект при этом не упраздняется, ибо, являясь преддверием мудрости, он остается частью того тотального синтеза, на котором вырастает мудрость, как способ познания. В этом синтезе важнейшую роль играет сердце, его психическая энергия, качество мышления, которое в нем присутствует, и, конечно, в первую очередь, его синтетические свойства. Путь к мудрости пролегает через сердце. «Кто любит цветы, тот на пути сердца. Кто знает устремление ввысь, тот на пути сердца. Кто чисто мыслит, тот на пути сердца. Кто знает о Мирах Высших, тот на пути сердца. Кто готов к Беспредельности, тот на пути сердца. Так будем звать сердца к познанию Источника. Правильно понять, что сущность сердца принадлежит как к Тонкому, так и к Огненному Миру. Можно осознавать миры в сердце, но не в уме. Так мудрость противоположна уму, но не запрещено украсить ум мудростью» [140]. Украшение ума мудростью – краткая фраза, содержащая всю сложность процесса синтеза, в котором участвует энергетика человека и Космоса и обретается мудрость в качестве главного способа познания в новом космическом мышлении.

«Ничто так медленно не накопляется, как синтез», – пишет Е.И.Рерих. Каждый человек несет в себе многие накопления, в которых спит неосознанная им мудрость, неосознанный им синтез. Мудрости нельзя научить, но ее можно разбудить, если в человеке происходит процесс синтеза накоплений, приводящий к моменту озарения духом, которое и является импульсом для возникновения мудрости или для ее пробуждения. Синтез накоплений идет тысячелетиями, рождение мудрости на его основе происходит в течение нескольких часов. Мудрость – это не знание интеллекта, а знание Духа. Интеллект – явление земное, проходит в плотном мире долгую физическую эволюцию. Вспышка озарения мудростью, преображающая внутренний мир человека, есть явление инобытия. Мы оказываемся в наше время свидетелями и участниками интереснейшего процесса – синтеза познания земного и инобытийного, выплавляющего новый способ познания – мудрость, или пробуждающего спящую мудрость. При этом следует напомнить, что мудрость как способ познания существовала с древности, озаряла очень немногих и ценилась, как говорится, на вес золота. В существующей системе познания мудрости пока не нашлось места, интеллект – явление материального мира, занял господствующее положение. Если этот перекос не исправить, то неизбежен будет кризис научной мысли и научного познания.

В понятие мудрости входят такие этические моменты, как любовь и забота об Общем Благе. Через мудрость идет в науку и высокая нравственность. Первыми Учителями человечества были мудрецы, а не ученые. И чем выше оказывалось их положение в космической иерархии, тем выше становилась их мудрость. Каждое время, каждый круг имеет свой ключ. Ключом нашего времени является мудрость не только для немногих избранных, а для всех тех, кто занимается проблемами знания и познания. Мудрость создаст новую науку и новых ученых, но это случится не скоро. Живая Этика и в этом отношении обгоняет наше время, расставляя на нашем трудном пути сверкающие маяки. Используя древнюю мудрость, мы должны также осознать, что уровень современной мудрости будет другим, ибо за ней будет стоять не только духовное знание, но и накопления эмпирической науки, самые яркие и выдающиеся достижения которой останутся в новой системе познания космического мышления. «Только мудрость и мужество, – сказано в Живой Этике, – помогают понять всю ответственность на пользу всего человечества» [141]. Мудрость не только знание, но и действие во имя этого знания. В самой первой книге Живой Этики, которая называется «Зов», Учитель наставляет своих учеников – Николая

Константиновича и Елену Ивановну Рерихов. И тема мудрости, начинаясь с этих наставлений, проходит через все книги Учения. «Явить мудрость надо – о действии Говорю» [142]. И еще: «Нужно согласиться во многом, чтобы мочь претворить мудрость в реальность каждого дня.

Мыслитель не забывал указывать, что для земного путника – один путь, но над ним – мириады путей» [143]. Время формирования нового космического мышления претворяет мудреца в делателя, в творца. Мудрость творчества, или творческая мудрость, должна стать одним из важнейших моментов в новой системе познания. Мудрая деятельность Рерихов служит тому ярким примером. Николай Константинович Рерих за свою жизнь провел немало мудрых действий, носящих эволюционный характер. Его искусство также было особым действием. В нем он отразил глубокие и важные идеи Живой Этики. И, конечно, тема мудрости и мудрецов нашла в нем свое достойное место. В 1924 году, в Сиккиме, он написал большую серию картин, названную «Знамена Востока», в которой мы видим мудрецов и древних и современных. Возникает вопрос, почему Рерих взял сюжеты Востока. Но известно, что Восток – колыбель древнейшей культуры на планете, откуда пошли философские учения, религии и где появились первые мудрецы. Серия «Знамена Востока» представляет мудрость во всем ее богатстве – через «знаменосцев» и духовные процессы, к которым эти Великие имели непосредственное отношение. Будда и Цзон-Капа, Нагарджуна и Миларепа, Падма Самбхава и Дордже, Конфуций и Лао-Цзы, Христос и святой Сергий, Моисей-водитель и Мухаммед. И весь сонм исторических мудрецов венчает «Дозор Гималаев» – Учителей и Иерархов, до сегодняшнего дня держащих в своих руках бесконечную цепь космической мудрости. Это те, кто будит на планете Земля спящую еще Мудрость. «Спящая Мудрость, – отмечают они, – так называются наслоения наблюдений за многие жизни, сложенные в глубине сознания. Можно было бы произвести замечательные опыты, узнавая, когда человек почерпает из своего хранилища познания <...> Но среди духовных странствований человек накопляет свой груз, который хранит среди своего сознания <...> Спящая Мудрость отмечалась уже в глубокой древности, когда вопросы духовного воплощения разумно понимались» [144].

Теперь Мудрость, как пепел Клааса, «стучит в наши сердца», требуя реализации в наступающей эпохе нашего нового эволюционного витка.

 

5. «Мост над гремящим потоком»

 

Е.И.Рерих

Сердце, 17

Е.И.Рерих

Озарение. 2, II, 8

Космическая эволюция в Беспредельности имеет свои циклы, обусловленные энергетическими процессами, идущими в Мироздании. Если представить себе Мироздание как бескрайний океан различных состояний материи и энергетических вибраций, то вздымающиеся и опускающиеся волны будут являться циклами, сменяющими друг друга в ходе продвижения эволюции. И подобно тому, как волновое движение вверх-вниз есть главная форма пути продвижения, так же и качество циклов несет на себе отпечаток явления «вверх-вниз». Это «вверх-вниз» на разных уровнях смены циклов находит свое конкретное выражение: расцвет – упадок, объединение – разъединение, невежество – знание и т.д. Также и сменяющие друг друга эпохи отражают в себе качества продвижения эволюции. Но было бы ошибкой представлять, что в самом явлении «вверх-вниз» не происходит никаких качественных изменений. Если бы это было так, то никакого продвижения не было бы, а волны Мироздания скорее бы напоминали маятник, который, меняя свое положение, остается фактически на том же месте. В случае с космической эволюцией каждая волна «вверх» фиксирует энергетически свое состояние и следующий ее подъем будет выше предыдущего. В отличие от земного океана, где волны движутся в горизонтальном направлении, волны космической эволюции постепенно набирают высоту, как это делает путник в горах, устремленный к вершине. Несмотря на спуски, которые он преодолевает на своем пути, каждый его подъем будет выше предыдущего. Чередование подъемов и спусков вырабатывает определенный ритм в движении к вершине, который облегчает ее достижение. Но вместе с тем нужно отметить, чем продолжительней спуск, тем труднее последующий подъем. ХХ век, который по своим историческим особенностям повторял период первого тысячелетия до нашей эры, находился, если образно выразиться, в пространстве преодоления подъема, со всеми вытекающими из этого состояния последствиями. Иными словами, переход на более высокий эволюционный виток был сопряжен с естественным обострением всех противоречий, заложенных в этом подъеме. Увеличивалось качество положительных явлений, но и возрастала сила негативных, чем ярче становился свет, тем более сгущалась тьма, тем сильней и беспощадней делалось их противостояние. Чем больше было устремление одних вверх, тем сильнее другими овладевала тяга к легкости спуска. ХХ век оказался в той критической точке времени, в которой решался исконный вопрос для человечества – «быть или не быть». Диалектика этой точки и самого вопроса давала верное представление о происходившем в ней эволюционном процессе. В этой точке сошлись явления Новой Эпохи и отживающие особенности мира старого. В древней индийской философии уже давно были определены особенности циклов «вверх-вниз» как переход от Кали Юги (Эпохи Зла) к Сатья Юге (Эпохе Справедливости) и исследованы трудности подобного времени.

Авторы Живой Этики определяют суть переходного времени. «Время редчайшее, время грозное, время решительное!» [145] – отмечают они. «Как грозно новое время, как прекрасно новое время!» [146] И еще: «Очень серьезное время, события нарождаются. Так напряженность времени может создать новую ступень. Очень трудное время. Всегда перед Светом тьма застилает горизонт» [147]. Все основные противоречия сошлись вместе. Самое высокое творчество оказалось возможным для такого времени, и самые низкие инстинкты в то же время охватили невежественные слои нашей Планеты. «“Кровь, кровь”, – вопят на Западе и на Востоке. Небывалое время! Спасительный Огонь невежественно превращается в пожирателя!» [148] Последнее замечание крайне важно и связано с новой энергетикой Огня, которая направляется из Космоса на Землю. Каждой космической энергетике должен соответствовать определенный уровень сознания. На Земле сложились исторические условия так, что сознание большинства не соответствует тонкой энергетике Огня. В результате созидательная мощь этой энергетики на Земле все чаще и чаще превращается в разрушительную силу пожаров. Мы ищем и находим физические причины частых пожаров, которые каждый день обжигают планету. Но забываем о космических причинах подобных событий, которые лежат поверх земных. «Нужно наблюдать явления космические в связи с жизнью земной. Много сопоставлений будут очевидны» [149], – сказано в Живой Этике. «Прикасание к огню (к энергии. – Л.Ш.) уже дает особую ткань, которая сияет кверху, но испепеляется вниз» [150]. Условия космической эволюции разделили плотный мир Земли на две части – мир верхний и мир нижний, мир высокого сознания и низкого, мир невежества и мир Знания, мир старый и мир нарождающийся, новый. В Живой Этике, в связи с этим, приведен очень яркий пример. «Время очень величественное! Помните, пока Моисей на горе готовил скрижали, народ внизу предавался безумию» [151]. И далее: «Мудро нужно понимать последнее столкновение двух миров, уходящего и нарождающегося. Можно видеть знаки безумия первого и смелость второго. Как давно указывал о делении Мира; так можно видеть, насколько раскол уже начался. Понять нужно, насколько приблизилось решительное время, и тем сплоченнее нужно встретить его» [152]. Время необычное и суровое востребовало героев. «...Творите героев – так заповедано» [153]. Ибо только они, действующие в различных областях человеческого творчества, смогут преодолеть все трудности и выйти к Новой эпохе и новому человеку.

«Устремитесь в будущее, – призывает Живая Этика. – Нужно принять текущее время, как мост над гремящим потоком. Не нужно привязывать сознание к кривым условиям, они лишь хворост на мосту. Обычно людские несчастья происходят лишь в силу задержки внимания на преходящие толчки, которые нужно миновать. Каждый водитель стремится лишь не задержаться» [154]. Мост этот не всегда надежен, но другого пути нет. Ибо только он соединяет идущих и устремленных с Новым миром, новым мышлением, новым человеком, новой наукой и новым знанием, с новым синтезом, новым расширенным сознанием, с иными мирами. Он ведет от «ослепления Землей» к Беспредельности Космоса. Словом, ко всему тому, что знаменует собой новый виток космической эволюции человечества, устремляющий человека к радикальным изменениям, преображению «человека разумного» в «человека духовного», шестого энергетического вида. Мост раскачивается, времени осталось мало. Внизу гремит страшный поток хаоса, вот-вот вспыхнет обжигающий огонь, и полки тьмы сокрушат все пути эволюции. «...Вперед, вперед, только вперед и без оглядки» [155], – пишет Елена Ивановна Рерих. И это «вперед, вперед», которое так немногие осознают и понимают, есть знак нашего времени, в котором мы живем, не ведая грозящей опасности, не чувствуя необходимости как можно скорее последовать Зову: «Вперед, вперед, только вперед и без оглядки».

Живая Этика, плод сотрудничества Учителей и русской женщины Елены Ивановны Рерих, возникла в самый критический момент нашей эволюции, чтобы дать возможность человечеству убедиться в этом «вперед и без оглядки». Но пассивность и инертность его нижнего слоя и зараженность умов отжившими традициями в среднем пространстве оставляют нам мало надежды. И, несмотря на то, что почти каждый день горят в небе самолеты, вспыхивают пожары, люди умирают, вдыхая загрязненный и радиоактивный воздух, гибнут леса – зеленый щит планеты, сотни и тысячи ни в чем не повинных исчезают с лица земли, сраженные взрывами террористов и выстрелами неимоверно расплодившихся преступников, не говоря уже об остальном, призыв «вперед, вперед» так и остается неуслышанным, а космическая концепция Живой Этики о неразрывной связи человека и природы по-настоящему до сих пор не понята. Но так или иначе Живая Этика была передана человечеству через Россию для того, чтобы стала понятна эволюционная ситуация на Земле и были бы ясны цели, стоящие перед человечеством. За Учителями, создавшими Живую Этику, стояли космические силы еще более высокого порядка. «Учение, – сказано в Живой Этике, – явлено особым путем, тоже единое, но неповторенное, к той же цели, но в новом полете, явное и незримое. Так можно определить ступень Нового Мира» [156]. И еще: «Истоки Учения вне пределов человеческих. Истина написана в Беспредельности, но каждый день она откроет новый иероглиф своей вечности» [157]. Иными словами, Живая Этика есть результат творчества космических иерархов, помогающих человечеству. Живая Этика, появившаяся в самый переломный момент космической эволюции человечества, есть ярчайшее выражение этой помощи. Связь с Высшим есть один из важнейших моментов в концепции Живой Этики. Эта связь обусловливает правильное направление не только в теории познания, представленной в Учении, но и верный путь самой эволюции. Ибо без учета Высшего инобытия, которое составляет с плотным миром единое целое, невозможно познать Истину, невозможно понять движущие силы эволюции. Сотрудничество и связь с Высшим делает возможным участие человека в космическом творчестве, столь необходимом для его продвижения к вершинам эволюции. Другим важнейшим моментом Живая Этика полагает Знание. Известно, что Знание было и остается главным условием развития человека, как такового, и самого человеческого общества. «Учение почитает Знание, иначе оно есть тьма. Явление в жизни Учения происходит не среди выдуманных обрядов, но по основанию опыта» [158]. Живая Этика не имеет никакого отношения к так называемой мистике, а основывается на разуме, логике и опыте. Она приближает «нравственные понятия к реальным высшим силам» [159], одухотворяя знание и науку. «Пусть правитель покажет первый уважение к науке. Ибо часто именно правитель не считает себя обязанным преклониться перед знанием.

Через знание вновь войдет осознание Мира Высшего. Нет иного пути» [160]. «Пусть ученые найдут в себе решимость не отрешаться от того, что им в данное время не известно» [161]. Сознание есть фундамент системы познания, которую мы находим в Живой Этике. Чем выше сознание читающего, тем большие глубины ему открываются в Учении. Человек, не обладающий достаточным сознанием, при определенных усилиях, соприкасаясь с текстом Живой Этики, получает возможность изменить сознание свое к лучшему. Здесь нет никакого волшебства или колдовства. Все дело в энергетике, которая заложена в любом предмете творчества, соприкасаясь с которым, мы меняем в процессе энергоинформационного обмена свою энергетику, временами к лучшему, а иногда и к худшему. Энергетика Живой Этики, созданная Учителями и Рерихами, будет менять энергетику читающего к лучшему, а соответственно, и повышать его сознание. Этому в значительной мере содействует и тексто-смысловая структура самого источника. «Учение растет спирально, как и все сущее» [162]. И еще: «Спиральная структура заложена во всех токах; то же спиральное строение нужно видеть во всем бытии. Возьмем пример познания Учения. Кто пробовал Учение однажды, от такого прочтения не будет пользы. Только перечитывая его, можно заметить спиральное строение. Учение как бы возвращается к тем же самым предметам и почти касается их. Но спираль тока проходит ввысь и несет новое зерно сознания. Огненное сознание утверждает нестираемое познание» [163]. Каждая книга Живой Этики оказывает воздействие на определенный энергетический центр, повышая его потенциал. «Учение преображает сознание» [164], – сказано в Живой Этике. «Считаю, пружина сознания утонченного утвердится явленным Учением» [165]. Изменению сознания, его расширению Живая Этика придает особое значение как одному из главных условий в продвижении человека по лестнице космической эволюции. Познание, как таковое, не может развиваться, если сознание остается на низком уровне. «Невозможно войти в Новый Мир старыми методами, – пишет Е.И.Рерих, – потому так зову к перерождению сознания <...> Вот это перерождение сознания и есть главная цель Учения “Живой Этики”» [166].

Именно Живая Этика со всей присущей ей определенностью поставила вопрос о синтезе как магистральном пути познания. «Пределы знания расширяются. Между отраслями науки создаются новые взаимоотношения. Многое, недавно казавшееся разделенным, теперь оказывается растущим из одного корня» [167]. И еще: «Строительство новых оснований будет заключаться в утверждении равновесия, в установлении координации между наукой, искусством и жизнью» [168].

Размышляя о синтезе, можно отметить ряд интереснейших явлений. Древнейшее мифологическое мышление представляло собой образную целостность или синтез различных знаний, распавшихся затем на отдельные области знаний и на различные способы познания. ХХ век вновь вернулся к синтезу, но на более высокой ступени. Закон космических циклов «вверх-вниз-вверх» здесь нашел подтверждение. Древний синтез, сменившийся дифференциацией, вновь обрел или, скорее, обретает завершение в синтезе новой системы познания ХХ-XXI веков. Но современный синтез, естественно, по многим параметрам отличается от древнего уже потому, что изменился сам человек. Трудно сказать, в лучшую или худшую сторону, но он стал другим. И это очень важно, ибо любой синтез, в какой бы области человеческого творчества он ни происходил, идет через сознание и внутренний мир человека. Поэтому так важны те личности, в которых воплощается синтез, подчас вопреки самым трудным обстоятельствам: они готовят новую эволюционную ступень в развитии познания. «Синтез настолько широко охватывает сущность, что отрицание чуждо синтетическому уму» [169], – отмечает Живая Этика. Отсутствие отрицания есть одно из важнейших условий продвижения и развития новой системы познания. История Знания шла от тайного к явному, от скрытого знания к открытому. Тайное или явное в пространстве Знания мерялось сознанием человека на той или иной его исторической стадии. Мудрое сокрытие знания и владение им узким кругом избранных обеспечивало сохранность этого знания и уберегало его от нападок невежества, которого в любом историческом периоде было предостаточно. Но тайну Знания нельзя хранить вечно. Мир менялся, менялось отношение к тому или иному Знанию, и постепенно тайное становилось явным. Но каждый цикл открытого Знания имел свою особенность – Знание, пущенное в мир, в той или иной степени опережало время. За этим стояла энергетическая особенность развития самого Знания. Если бы опережение отсутствовало или, более того, наблюдалось отставание в открытии сокрытого, то диалектика развития Знания была бы нарушена, Знание утратило бы ведущее начало и потеряло смысл.

Живая Этика открыла для многих значительную часть скрытого от нас знания. Полагаю, что этому процессу в большой мере содействовало интенсивное развитие науки и тот «научный взрыв», через который прошел ХХ век. «Спросят: “Как назвать метод Учения?” – Метод открытия путей» [170]. Этот метод, который пронизывает всю Живую Этику, дает возможность расширить пространство ее внедрения до самых широких кругов различных народов и стран. «Много оккультных книг, но большинство из них не может быть полезно сейчас. Причина главная в том, что они всюду предпосылают лишь каких-то особо избранных. Но Наше Учение имеет в виду всех, всех, всех! Лишь эти зовы ко всем могут заменить отвлеченную этику Учением Жизни» [171]. Одни из оккультных книг, в связи с развитием Знания, утратили свое значение, другие попросту оказались вредными, ибо были написаны людьми малосведущими. Живая Этика многое расставляет на свои места. Обладая значительной научной основой, она, в действительности, открывает путь к подлинному знанию, указывает направление его развития и объясняет важнейшие процессы эволюции, идущие в Космосе и на планете Земля. И, конечно, говоря о таком уникальном источнике, мы не можем не остановиться на его Создателях. Живая Этика называет их Братья человечества или Старшие Братья человечества. Это современное понятие вмещает все мифологические определения, существовавшие многие века на Земле, – мудрецы, культурные герои, божества и другие. Трудности переломного периода, сложность перехода на новый эволюционный виток, заставили тех, кто называют себя Старшими Братьями человечества, объявить себя реально существующими. Старшие Братья человечества есть олицетворение того Высшего, которое ведет человечество по ступеням эволюционного восхождения. Труд этот даже для высоких сущностей крайне тяжел и опасен. «Мы подымаем человечество, – свидетельствуют Старшие Братья, – из состояния низшей сферы в сферу беспредельной мысли. Ограничение заключает дух в ту замкнутую цепь, которая так уничтожает лучшие космические течения. В беспредельной мысли заключается все космическое действие, и Фохат творит из Материи Люциды. Поучительно знать, что самый огненный процесс может быть достигнут духом, и трансмутация огней устремляет к дальнейшему процессу. Так цепь проявлений устремлений утверждает беспредельный мир совместного творчества» [172]. Здесь описан сложный процесс перехода человечества, в ходе эволюции, из состояния плотной материи в высшее состояние мыслительной светоматерии, из грубой низковибрационной энергии в тонкую высоковибрационную. Это может быть достигнуто лишь совместным творчеством высшего и низшего. И Учителя, каковыми и являются Старшие Братья человечества, испытывали и испытывают большие затруднения в объяснениях энергетических процессов космической эволюции. Эти затруднения начались у них с XIX века, когда они через Е.П.Блаватскую вошли в общение с группой европейцев, уровень сознания которых был ниже необходимого для успешного контакта. В одном из писем Старший Брат человечества писал: «Тогда поистине, или вам не удалось понять смысл, данный мною, или же я должен быть порицаем. Должно быть, я оказался очень неудачным в передаче истинного смысла и вынужден признать мою неспособность описать неописуемое» [173]. Стоит обратить внимание на корректность письма и его деликатность по отношению к очередному европейскому грамотею. «Я не хочу вас обескураживать, но лишь обратить ваше внимание на те ужасающие трудности, встречаемые нами при каждой попытке, которую мы делаем, чтоб пояснить нашу метафизику Западным умам, даже среди наиболее интеллектуальных. Увы, друг мой, вы так же неспособны усвоить наш способ мышления, как и переварить нашу пищу или же насладиться нашими мелодиями» [174]. В XIX веке часть разъяснительной работы взяла на себя Елена Петровна Блаватская, в ХХ веке – Елена Ивановна Рерих. Ее эпистолярное наследие – уникальный источник, позволяющий понимать сложнейшие моменты, содержащиеся в Живой Этике. Учителя высоко ценили помощь Елены Ивановны в процессе передачи Знаний и понимали, какой необходимой она была для них. В то же время тяжелая работа самих Братьев человечества не могла быть оценена мерами земными. Они стояли на дозоре космической эволюции человечества и содействовали ему в преодолении «моста над гремящим потоком», Высшее вело низшее. И не было в Космосе работы тяжелее и сложнее. Если в предыдущие века Учителя действовали, не открывая себя широкой аудитории, а работая лишь с избранными, то в ХХ веке, в переломный период эволюции человечества, положение резко изменилось. «Я поручаю говорить, – сказано в Живой Этике, – о назначении жизни на Земле. Я поручаю отвергать все, что позорит общение с Нами. Я поручаю утвердить Наше существование» [175]. Это поручение имело свой точный адрес – Рерихи. «Торопитесь узнать о Махатмах, – писала Елена Ивановна, – не в истории, но в жизни» [176]. И еще: «...лучшие люди обязаны всячески облегчать Им Ношу Непомерную» [177]. Кто, как не она, знала и суть этой ноши, и ее тяжесть. Само же обращение Старших Братьев человечества к людям в таких масштабах есть мера исключительная, такого еще не знала земная цивилизация. Это был Зов Космоса, обращение его к планете Земля. Никто не рассчитывал, что этот Зов будет сразу воспринят и претворен в действие. И хотя времени земного оставалось до решающих событий не так уж много, тем не менее на Земле откликнуться на Зов Космоса не спешили.

Учителя или мудрецы, Старшие Братья человечества, или Великие Души – высокое звено Космической Иерархии, цепь которых уходит в Беспредельность. Сейчас мы не в состоянии понять до конца всю сложную и разнообразную суть этого явления. Единственно, о чем мы можем определенно говорить, это о том, что Космические Иерархи намного обогнали эволюцию человечества и вновь спустились в низшие слои Земли, чтобы помочь тем, кто там обитает, достигнуть необходимой для этого времени ступени космической эволюции. Если попытаться сформулировать суть такого события, то можно сказать, что духовно-энергетическая эволюция на Земле началась с инволюции Иерархов. Это произошло в очень давние времена в переходе от четвертого к пятому энергетическому виду человечества, когда океан бушевал на просторах бывших континентов, а бывшие океаны вспучивались новой сушей. Небольшая группа Космических Иерархов взяла на себя ответственность за эволюцию человечества и создала для этого Ашрам, или Твердыню, в районе теперешнего Тибета в Гималайских горах. В мифологии это место называется Шамбалой. То, о чем я сейчас пишу, звучит фантастично и, возможно, у многих не вызовет доверия. Однако на Земле существует немало доказательств деятельности такой Общины, но для этого необходимо особое исследование. Уверена, что оно будет, рано или поздно, сделано.

По космическим мостам сознания Иерархия Света нашей Солнечной системы осуществляет связь с другими мирами, откуда идет нужная для дальнейшей работы информация. «Можете указать истинно ищущим душам, – отмечает Е.И.Рерих, – что Твердыня Великого Знания существует с незапамятных времен и стоит на бессменном дозоре эволюции человечества, наблюдая и вправляя в спасительное русло течение мировых событий. Все Великие Учителя связаны с этой Обителью. Все Они Члены ее. Многообразна деятельность этой Твердыни Знания и Света. История всех времен, всех народов хранит свидетельства этой помощи, сокрытой от гласности и обычно приходящей в поворотные пункты истории стран» [178]. Елена Ивановна пишет об одной важной особенности Великих Учителей: «Их измерения не наши земные мерила» [179]. Они настолько отличаются от нас, что им, действительно, не подходят наши представления. Конечно, сказать, что Старшие Братья человечества стоят на более высокой ступени космической эволюции, это ничего не сказать. Нашему общему сознанию недоступны такие уровни эволюции. Но информация, которой мы сегодня располагаем, дает возможность судить о некоторых их особенностях. Между космическим Иерархом, или Учителем, с одной стороны, и земным человеком, с другой, прежде всего, существует значительная разница в уровне энергетики. Энергетика и сознание есть главные признаки эволюционного уровня той или иной индивидуальности. Энергетика Иерарха во много раз превышает энергетику физического человека своей тонкостью и высочайшей вибрацией.

Существует такое понятие, как плотность светового энергетического потока, иными словами, количество энергии, посылаемой к объекту в единицу времени при сохранении постоянного объема энергетического коридора, по которому передается информация. Известно, что всякий процесс передачи энергии является информативным. Чем большее количество информации передается по энергетическому коридору в единицу времени, тем больше плотность энергетического потока. Плотность энергетического потока такой сущности, как Иерарх, или Учитель, крайне высока. И тот, на кого направлен такой поток, ощущает его давлением на чакры и у него закладывает уши. От плотности энергетического потока зависит его проницаемость в другие виды материи. Для одного уровня вибраций проницаемость будет тем выше, чем больше плотность энергетического потока. У такого потока – мелкоячеистая световая структура, свойственная светоматерии. Поток обладает феноменальным свойством, присущим психической энергии, – «следственной памятью излучения». Предметы,принадлежащие Учителям или, по какой-либо причине, попадающие под излучение Высокой Сущности, сохраняют память излучения, и тем дольше, чем выше было качество воздействия. Нередко по уровню излучения предметов, через целые исторические эпохи, можно отличить те из них, которые соприкасались с энергетическим потоком Учителя, или Великой Души. Вместе с этим, такие излучения обладают высоким химизмом, иначе говоря, энергоинформационный обмен с Учителем сопровождается химической реакцией. Аура Учителя, в силу особенности его энергетики, имеет очень высокий энергетический потенциал. Перенести в этом случае соприкосновение с такой аурой в физическом теле могут только личности, обладающие высоким уровнем сознания. «...Явление, или приближение Высших Обликов на земном плане, – пишет Е.И.Рерих, – всегда сопровождается страшным потрясением организма. Трепет, который охватывает все существо наше, так ужасен, что сердце может не выдержать, вот почему некоторые, видевшие только свет такого Приближения, уже падали замертво <...> Земная оболочка, при всем ее утончении, не может ассимилироваться с тончайшими энергиями без потрясений» [180]. Космические Иерархи на Земле могут находиться в физическом теле, в тонком теле различных степеней и быть невидимыми. Последнее состояние наиболее опасно для обитателя плотного мира. Явление в физическом теле Высокой Сущности вполне переносимо для человека, хотя и сопровождается некоторыми явлениями, воздействующими на человека и дающими ему возможность распознать этого Высокого Гостя. Контакт Рерихов с Учителями происходил чаще всего в физическом теле последних, реже в тонком. У Елены Ивановны, которая часто общалась с Учителями высокой энергетики, есть немало записей об их быте в земной обители [181]. Эта обитель – Твердыня, или Шамбала, согласно мифологии и буддизму, находится в особом месте. «Есть одна магнитная стрелка, – сказано в Живой Этике, – которая никогда не уклоняется; ученые знают, что она в Азии. Мы же расширим это понимание. Конечно, на планете есть фокус, который притягивается Космическим Магнитом и держит все нити человеческого блага. Явление этого Центра дает равновесие земле» [182].

Это равновесие носит энергетический характер, лишний раз подтверждая, что сама эволюция человечества есть энергетическое явление. «Необходимо утвердить в сознании, – отмечает Елена Ивановна, хорошо знакомая с особенностями Твердыни, – что здесь, в земной Твердыне Братства, Архаты пребывают в одиночестве, ибо служение человечеству требует этого от Них. Каждый из Них несет свою определенную миссию и принимает на себя наиболее тяжкие поручения. Самые близкие Им души, связанные с Ними кармически, во время проведения нового плана эволюции, воплощаются на Земле, сохраняя с Ними связь, неся Их волю и двигая человеческое сознание вдоль новых эволюционных линий. Разнообразие задач требует и различного состояния, потому некоторые Архаты пребывают в уплотненной астральной оболочке, и лишь небольшая группа Их, в силу особой миссии, сохраняет тела физические» [183]. На Земле часть из них действовала вместе с Рерихами, представляя яркий и поучительный пример сотрудничества в космическом творчестве. Старшие Братья человечества, работая в земных условиях, переходят неизбежно от мысли к действию, ибо только действие, его динамика и его созидательная сила могут дать плодотворный результат. Направляя действия своих земных сотрудников, Старшие Братья человечества опираются на законы природы и никогда их не преступают. Разъясняя сложный в земных условиях процесс «мысль – действие», Елена Ивановна пишет: «Сказано также, что мир сложен мыслью, или мысль рождает действие, потому многие, полагая, что мысль выше действия, погружаются в мечтания, принимая их за творческие мысли, и воздерживаются от действия, забыв, что лишь мысль, насыщенная огненной волей, творит. Но волю эту мы можем приобрести лишь путем долгого упражнения в проведении в жизнь, в действие мыслей своих и чужих! Так что нужно сначала завоевать себе право на такое чисто умственное существование.

В своей земной жизни все Великие Учителя прилагали свои мысли, именно, к действиям, именно, к строительству. Никто из Них не удалялся в отшельничество. Все Они человеческими руками и ногами прокладывали путь к новым достижениям. Потому нужно так настаивать не на мечтаниях, но на действии, и сейчас больше, чем когда-либо, ибо человечество должно побороть гигантский приступ темных сил» [184]. Реализуя творческую мысль Братьев человечества, такие помощники и ученики, как Рерихи, совершили важнейшие эволюционные действия «человеческими руками и ногами», иногда в буквальном смысле этих слов. Центрально-Азиатская экспедиция, огненный опыт Елены Ивановны Рерих, создание Института Гималайских исследований и, наконец, Знамя Мира – все это важнейшие эволюционные действия, предпринятые Космическими Иерархами совместно с Рерихами для эволюционного продвижения земного человечества. Знамя Мира – три малых круга в большом круге бесконечности, символ троичных явлений космического творчества, знак Старших Братьев человечества, – было поднято в связи с Пактом Рериха для защиты культурных ценностей на планете Земля. «Так в эпоху Огня, – сказано в Живой Этике, – когда Свет борется с тьмою, явление Знамени Мира есть тот основной знак, который даст новую ступень человечеству. Так под этим знаком объединятся Красота, Знание, Искусство и все народы. Так только высшие меры приложимы к Знамени, истинно!» [185] И еще: «Знамя Мира и Культуры, при осознании его значения, явится основою нового строительства» [186], – утверждает Е.И.Рерих. Иными словами, осознание главной эволюционной сути этого Знамени и Тех, Кто его поднял на Земле, даст возможность человечеству, пока не поздно, понять содержание нового эволюционного витка в его развитии. Основное содержание творчества Общины Старших Братьев в их земной Твердыне заключается в повышении и расширении сознания человечества и увеличении его знания в эволюционном восхождении. Энергетика высокого сознания поднимает духовность человека и дает импульс для его преображения и утончения его материи. И сознание, и тесно связанное с ним знание – главные научные проблемы, которыми занимается Община Старших Братьев человечества. Думаю, что, называя их учеными, я не ошибаюсь. Из книг Живой Этики мы знаем об их лабораториях, музеях, научной аппаратуре и их космических экспериментах. Они владеют той новой наукой, система познания которой представлена в Учении Космической Реальности. И не их вина, если они не смогли, сделав для этого все необходимое, «достучаться» до носителей современной науки и поделиться с ними опытом своей исследовательской работы в пространстве широкого сотрудничества. Не Старшие Братья Человечества ответственны за то, что много раз тиражированные издания Живой Этики не только не нашли пока внимательных читателей среди ученых в России, но и, более того, встретили насмешки и отрицания недалеких представителей современной науки. Но, несмотря ни на что, Старшие Братья человечества уверены, что естественный ход эволюции приведет к желаемому сотрудничеству. Для этого надо усвоить лишь истину, о которой пишет Елена Ивановна Рерих, и понять то, о чем она говорит: «Наше земное человечество обязано своей ускоренной эволюцией Старшим Братьям и Сестрам, или Великим Учителям» [187]. И далее: «Если бы не эти величайшие Духи, давшие импульс к зарождению мысли на заре нашего земного, физического человечества и продолжавшие двигать эволюцию земного сознания на всем протяжении этого труднейшего и самого длительного процесса, то человечество земное и по сей час не вышло бы из состояния пещерных жителей» [188]. Это они стараются донести до нас Истины, которые постигли и своей мудростью, и долгими трудными исследованиями. Они расширили понятие материализма и включили в него явления до последнего времени нам не только мало известные, но и непостижимые еще для нашей науки. «Нужно до такой степени, – указывают они, – обосновать материализм, чтоб все научные достижения современности могли войти конструктивно в понятие материализма одухотворенного. Мы говорили о тонких телах, о магнитах, о свечении ауры, об излучении каждого предмета, о перемещении чувствительности, об изменении весомости, о проникновении одного слоя материи через другой, о посылках мысли через пространство, о явлении цементирования пространства, о чувстве центров, о понимании слова материя. Много невидимого, но ощутимого аппаратами нужно вместить тем, кто хочет приложить технику в жизнь. Нужно заменить идеальные слюни твердым разумом. Мы, Носители Духа – имеем право требовать уважения и познавания материи. Друзья, материя не навоз, но вещество, сияющее возможностями. Нужда человечества – от презирания материи» [189]. Учителя больше всего заинтересованы в сотрудничестве с наукой, и многие мысли их обращены, прежде всего, к ученым. Эта заинтересованность в земной науке объясняется тем, что главный устой уникальной и непостижимой Общины – Знание и та новая наука, о которой так много написано в самой Живой Этике. Община же представляет собой творческий коллектив, работающий совместно над многими проблемами изучения Мироздания и широко применяющий мудрость и иные способы познания, находящиеся в духовном арсенале творчества, вместе с методами экспериментальных исследований. Высокое духовное развитие Старших Братьев человечества, их мощная огненная энергетика и тончайшие состояния материи, с которыми Они имеют дело, позволяют им использовать и такие способы познания, которые неизвестны земной науке. Именно с их помощью Учителя проникают в тайны Мироздания и затем сообщают эту информацию на Землю. Но принимается ли эта информация их земными коллегами? Община Братьев человечества есть «средоточие знания. Там, где знание, там и мощь» [190]. Но нередко эта мощь вместе со знанием отвергается людьми, считающими себя учеными, но не являющимися таковыми в действительности... «Мы, со своей стороны, – утверждают Братья человечества, – готовы всячески приветствовать все отрасли науки и знания, и, особенно, когда они лишены научных предрассудков и суеверий. Предрассудки, или предубеждения, в науке могут быть еще страшнее, чем в религиях! Но освободиться от таких предрассудков и суеверий можно лишь путем Учения, ясно и твердо указующего лестницу восхождения к синтетическому истинному Знанию» [191]. Тонкие энергии, материя иных состояний, невидимые миры, космические законы – все это требует введения в научный оборот. «Братья человечества намечают план человеческой эволюции, работая с космическими энергиями, в соответствии со всеми течениями светил. И, являя все избранные пути для прогресса, Мы, Братья человечества, утверждаем лучшие переплетания. Притяжение космического магнита может воздействовать на Наше проявление и направить человечество через сияние Материи Люциды. Так Братья человечества являются теми Двигателями эволюции, которые обучают человечество сознательному отношению к карме планеты. Потому нужно понять, что мощь, связующая, живет между всеми проявлениями космического магнита. Так взглянем на Братьев человечества как на звено, связующее с мировыми проявлениями, так примем Завет Владык!» [192] Но осмысление комплекса знаний, представленных в Живой Этике, может в действительности произойти лишь при расширении сознания и осознании существования «Высшего Мира и ведущего начала Гуру-Иерарха» [193]. Два последних положения являются важнейшими установлениями той новой системы познания, которая составляет основу Живой Этики. Но научная информация и идеи Старших Братьев человечества еще не все, что Они предложили человечеству. Они выдвинули план создания научного Института, в котором на практике должны быть представлены и новая наука, и новая система познания, и новое научное мышление. От мысли – к действию, вновь мы наблюдаем этот важный эволюционный процесс, возникший в сотрудничестве Учителей и Рерихов. Институт, научная станция, город Знания – вот ступени, по которым надо было взойти ученым нашей планеты. Образцом и моделью для всего этого должна была служить Община Братьев человечества, представляющая на Земле научное космическое сообщество. «Город науки, – отмечали Учителя, – всегда будет мечтою просвещенных людей. Никто не дерзнет возразить против обители ученых, где в тишине и в мудром общении будут познаваться истины. Каждый ученый работник будет иметь в своем распоряжении лучшие аппараты. Можно представить себе, какие открытия воспоследуют при общей согласованности и при сотрудничестве всех отраслей науки! Каждый не будет считать идею такого города утопической. Лишь бы нашлись средства и доброе желание. Но если сказать, что некая Обитель Знания существует, то множество сомнений и отрицаний обрушится. Если же к слову “наука” добавить слово “Братство”, то непременно будет сказано, что такое химическое соединение невозможно. Но кто же сказал, что наука и Братство несоединимы?!» [194] Елена Ивановна Рерих, президент Института Гималайских исследований, писала (октябрь 1930 г.) о концепции города Знания: «Станция должна развиться в город Знания. Мы желаем в этом городе дать синтез научных достижений. Потому все области науки должны быть, впоследствии, представлены в нем. И так как знание имеет своим источником весь Космос, то участники научной станции должны принадлежать всему миру, то есть всем национальностям; и как Космос неделим в своих функциях, так и ученые всего мира должны быть неделимы в своих достижениях, иначе говоря, объединены в теснейшем сотрудничестве. Место станции избрано совершенно сознательно и обдуманно, ибо Гималаи представляют неисчислимые возможности во всех отношениях. Внимание научного мира сейчас обращено на эти высоты. Изучение новых космических лучей, дающих человечеству новые ценнейшие энергии, возможно только на высотах, ибо все самое тонкое, самое ценное лежит в более чистых слоях атмосферы» [195]. И еще:

«Основание города синтетического знания есть великое мировое дело, потому не просить, но требовать содействия можем мы. Не для себя работаем, но для человечества» [196].

24 июля 1928 года в гималайской долине Кулу, в Наггаре, рядом с виллой Рерихов был основан Институт Гималайских исследований «Урусвати» [197]. Вряд ли в то время было более важное событие, чем это. Были сделаны первые практические шаги на основе нового космического мышления. И какая бы судьба ни постигла это первое деяние, оно останется навсегда в истории науки планеты Земля. Знамя Мира, поднятое над Институтом, возвещало о том, что в созидании его приняли участие Учителя в самом близком сотрудничестве с Рерихами. К Институту и его работе имели прямое отношение не только старшие Рерихи, Николай Константинович и Елена Ивановна, но и их сыновья – Юрий Николаевич и Святослав Николаевич. Первый шаг новая наука под водительством космических Иерархов совершила в долине Кулу, подтвердив еще раз космический закон – Высшее ведет низшее. Все устойчивые формы в плотном мире были созданы в творческом сотрудничестве Учителей и земных их помощников. Институт «Урусвати» не являлся исключением.

Долина Кулу была выбрана Учителями для Института не зря. Вряд ли в мире существует какое-либо другое место, где так счастливо собрались бы разные благоприятные условия, объединившие свою энергетику в целостный кристалл духовных устремлений. Над долиной вознеслись снежные вершины Западных и Восточных Гималаев, создавая непревзойденную по красоте картину окружающего мира и сверкающую своей чистотой атмосферу. «Если бы кто-нибудь задался целью исторически просмотреть всемирное устремление к Гималаям, – писал Николай Константинович Рерих, – то получилось бы необыкновенно знаменательное исследование. Действительно, если от нескольких тысяч лет тому назад просмотреть всю притягательную силу этих высот, то, действительно, можно понять, почему Гималаи имеют прозвище “несравненных”. Сколько незапамятных Знаков соединено с этой горной страной! Даже в самые темные времена средневековья, даже удаленные страны мыслили о прекрасной Индии, которая кульминировалась в народных воображениях, конечно, сокровенно таинственными снеговыми великанами.

Попробуем мысленно сообразить все те прекраснейшие легенды, которые могли зародиться только на Гималаях. При этом, прежде всего, будем поражены изумительным разнообразием этих наследий. Правда, это богатство произойдет от многих пламенных наслоений, станет роскошнее от щедрости многих тысячелетий, увенчается подвигами лучших искателей истины. Все это так. Но и для вершинных подвигов требуется окружающее великолепие, а что же может быть величественнее, нежели непревзойденные горы со всеми их несказанными сияниями, со всем неизреченным многообразием <...>

Чем-то зовущим, неукротимо влекущим наполняется дух человеческий, когда он, преодолевая все трудности, всходит к этим вершинам. И сами трудности, порою очень опасные, становятся лишь нужнейшими и желаннейшими ступенями, делаются только преодолениями земных условностей. Все опасные бамбуковые переходы через гремящие горные потоки, все скользкие ступени вековых ледников над гибельными пропастями, все неизбежные спуски перед следующими подъемами, и вихрь, и голод, и холод, и жар преодолеваются там, где полна чаша нахождений» [198].

Сама долина Кулу представляла огромный интерес с многих точек зрения. Тысячелетия тому назад через нее катились волны переселения народов, оставляя следы своих культур, верований, традиций. В нее проникали племена, которые составили народы, обитающие в ней теперь. Богатство и разнообразие одежд, орнаментов, украшений, храмов, серебряные и бронзовые маски древних богов, удивительные культовые праздники и танцы – все это потрясает, и завораживает, и заставляет вообразить и искать во всем этом многовековые знаки кочевых племен, каким-то чудом задержавшихся в этой долине. Как будто эти племена, шедшие бесконечно долго своим путем, были привлечены и очарованы красотой гор и долины и решили остановиться на короткий отдых, являя в себе все то, что они захватили по какой-то причине в эту долгую и трудную дорогу. И, как бы повторяя этот путь, идут по дорогам Кулу паломники, туда, к Кайласу, к святым местам, откуда, как из прозрачного источника, текли в долину мифы, сказания, легенды. Их много, так же как и богов, но среди них есть таинственный, нездешний слой – рассказов о мудрецах-риши и мудрых нагах. «Перед нами путь на Кайлас, – пишет Н.К.Рерих о Риши, Великих Душах. – Высится одно из пятнадцати священных чудес, исчисленных в книгах Тибета. Гора Колокола. По острым кряжам ходят к вершине ее. Стоит она поверх последнего можжевельника, поверх всех желтых и белых складок нагорных. Тут ходил и Падма Самбхава, о том говорит древний монастырь Гандо-Ла. Именно здесь пещеры Миларепы. И не одна, но многие, освященные именем отшельника, слушавшего перед зарею голоса дэв. Здесь же и духовные твердыни Гоутама Риши. Недалеко и легенды, сложенные около Пахари Баба. Ходили тут многие Риши. И тот, который дал горе зовущее имя Колокола, тоже думал о колоколе для всех, о помощи всем, о Благе Вселенском! Здесь жили Риши во Благо Вселенское!» [199] Так хранит долина память о Старших Братьях человечества, о Великих Учителях, чей Ашрам когда-то находился в этих местах. «По путям Гуру, по высотам Риши, по перевалам путников духа наслоилось то, что не смоют ливни и не испепелят молнии» [200]. В Кулу в течение многих тысячелетий на высотах накопились тонкие энергии, которые начали изучать в Институте Гималайских исследований. Директором Института стал Юрий Николаевич, старший сын Е.И. и Н.К.Рерихов. Крупный востоковед, лингвист, археолог, прекрасный знаток ряда восточных языков, он нес в себе синтез, который был основным направлением в исследованиях Института. Здесь, в далекой гималайской долине, ученые начали сочетать древние и современные методы исследований. Институт возродил то, что было утеряно в долгой исторической дороге Знания и стал, по сути своей, Ашрамом, местом Общины ученых. Экспедиции и путешествия по Гималаям были одним из важнейших способов поиска Знания и необходимых наблюдений. Подвижность, как и в древности, ценилась больше всего. «Нужно то, – писал Николай Константинович, – что индусы так сердечно и знаменательно называют “ашрам”. Это – средоточие. Но умственное питание “ашрама” добывается в разных местах. Приходят совсем неожиданные путники, каждый со своими накоплениями. Но и сотрудники “ашрама” тоже не сидят на месте. При каждой новой возможности они идут в разные стороны и пополняют свои внутренние запасы. Недаром давно сказано, как один настоятель монастыря, когда братия уходила в странствия, говорил: “Наша обитель опять расширяется”. Казалось бы, братия уходила, но настоятель считал именно это обстоятельство расширением обители. Впрочем, сейчас всякий обмен научными силами, всякие экспедиции и странствия становятся уже непременным условием каждого преуспеяния. При этом люди научаются и расширять пределы своей специальности. Странник много видит. Путник, если не слеп, даже невольно усмотрит многое замечательное. Таким образом, узкая профессия, одно время так овладевшая человечеством, опять заменяется познанием широким» [201].

Экспедиции ученых, работавших в Институте, охватили долину Кулу, высокогорный Лахуль, малоизученный Спити, Бешар, Ладак, Занскар, обширную долину Кангру. Экспедиции были комплексные, изучавшие флору и фауну Гималаев, проводившие археологические раскопки, собиравшие лингвистический и фольклорный материал. Под эгидой Института была проведена и экспедиция 1935 года в Маньчжурию и Внутреннюю Монголию по сбору засухоустойчивых трав. В ней приняли участие Николай Константинович и Юрий Николаевич Рерихи. Чуть выше по склону Рериховской виллы были возведены два здания Института: одно – лабораторный корпус, другое – жилое для ученых. Старшие Братья человечества невидимо и ненавязчиво руководили Институтом, помогая формировать первые ростки новой науки – духовность, изучение действий космического магнита и космических излучений, тонких энергий и других процессов Космоса, которые взаимодействовали с человеком и Землей. «Когда наука начнет сочетать центры с токами космического магнита, – отмечали Учителя, – тогда перед человечеством раскроется новая страница. Ведь явления так связаны с Космосом» [202]. «Ведь наука элементов и тонких энергий является сущностью эволюции» [203], – утверждали они. Дух есть господствующая сила в научных исканиях, – обращали внимание ученых Братья человечества. «Если бы ученые поняли великое значение господства духа, сколько полезных изысканий могли бы быть даны человечеству!» [204] Они говорили о возникновении новых областей науки, связанных с изучением важных процессов в Космосе. «Неприметное человечеству явление космических огней представляет самое главное действие космического магнита. Утверждение магнита жизни стало наукою для дальнейших продвижений человечества. Связь магнита с жизнью даст соотношение со всем космическим циклом» [205]. Новая наука с самого начала связывалась с космическими исследованиями, тем более что район, где работал Институт, благоприятствовал подобным изысканиям. Сочетание естественных наук с гуманитарными было принципиальным методологическим подходом. Лингвистика сочеталась с медициной, ботаника с этнографией и т.д. Стали выходить научные ежегодники, устанавливались связи с научными организациями самых различных стран. В самом Институте создался интернациональный коллектив сотрудников, занятых исследованиями, которые привлекли внимание крупнейших ученых Индии и других стран. Самым тесным образом с Институтом сотрудничали: Чандрасекхар Раман, Джагдиш Чандра Бос, Рабиндранатх Тагор, Асит Кумар Халдар, Абаниндранатх Тагор, Сунити Кумар Чаттерджи, Сарвапалли Радхакришнан и многие другие. Из западных ученых, принимавших активное участие в Институте «Урусвати», можно назвать лауреатов Нобелевской премии А.Эйнштейна, Р.Милликена, Л.Бройля; президента Американского археологического института Р.Маггофина, известного путешественника Свена Гедина, профессора института Пастера в Париже С.И.Метальникова, американского индолога Чарльза Ланмана, французского археолога К.Бюиссона, директора Ботанического сада в Нью-Йорке Е.Д.Мерилла и других. Что касается советских ученых, то обстоятельства не благоприятствовали регулярному с ними обмену. Можно назвать только одного из крупнейших ученых СССР – Н.И.Вавилова, который вел переписку с С.Н.Рерихом по вопросам, интересовавшим их обоих. Переписка оборвалась в связи с гибелью Вавилова в концлагере.

Институт работал в довольно трудных условиях. Не хватало средств, не всегда современная аппаратура была доступна его ученым. Начало работы пришлось на мировой экономический кризис 1929-1933 годов, что не могло не сказаться на средствах Института и, естественно, на его деятельности. Приходится только удивляться, как много было сделано Институтом в таких стесненных условиях. В 1935 году стало еще труднее в связи с известным предательством Хорша. Но так или иначе деятельность Института продолжалась до 1939 года, когда началась Вторая мировая война и оборвались многие связи с зарубежными учеными, которые регулярно поддерживались в течение десяти лет. «Сперва мы оказались отрезаны от Вены, затем от Праги. Отсеклась Варшава, о смерти Янушкевича узнали случайно позднее. Постепенно стали трудными сношения с Прибалтикой. Швеция, Дания, Норвегия исчезли из переписки. Замолк Брюгге. Замолчали Белград, Загреб, Италия. Прикончился Париж. Америка оказалась за тридевять земель, и письма, если вообще доходили, то плавали через окружные моря и долго гостили в цензуре. Вот и в Португалию уже нельзя писать. На телеграмму нет ответа из Риги. Дальний Восток примолк. Из Швейцарии Шауб-Кох еще двадцатого мая просил срочно прислать материалы для его книги. Но и Швейцария уже оказалась заколдованной страной. Всюду нельзя. И на Родину невозможно писать, а оттуда запрашивали о травах. Кто знает, какие письма пропали. Кто жив, а кто уже перекочевал в лучший мир» [206], – писал Николай Константинович в своем очерке «На острове». После войны так и не удалось восстановить «Урусвати». Институт на долгие годы оказался законсервированным...

Дорога через мост над гремящим потоком оказалась трудной и долгой. Время на мосту меряется иными, нездешними мерами. Наука только начинает свое движение. Еще многое ей предстоит, еще многое ей придется увидеть. Но идущие над гремящим потоком должны помнить тех первых, кто ступил на шаткий мост, ведущий к новому эволюционному витку, новой науке и новому космическому мышлению.

 

6. Система познания учения космической реальности

 

Мир Огненный. Ч. III, 262

Н.К.Рерих

«Что такое эволюция – теория, система, гипотеза?.. – спрашивает крупнейший французский ученый и мыслитель Тейяр де Шарден. – Нет, нечто гораздо большее, чем все это: она – основное условие, которому должны подчиняться и удовлетворять все теории, гипотезы, системы, если они хотят быть разумными и истинными. Свет, озаряющий все факты, кривая, в которой должны сомкнуться все линии, – вот что такое эволюция» [207].

Именно закономерностям космической эволюции, в которой смыкаются все линии человеческого существования, и посвящена Живая Этика. Идеи Живой Этики не абстрактны. Сложившись в природном космическом потоке в 20-е годы ХХ века, выбрав самое ценное из прошлого и настоящего человечества, объединив в себе мысль Востока и Запада, научное и вненаучное знание, они несут огромный энергетический заряд действенности, устремляя человечество к будущему, к духовному совершенствованию и эволюционному продвижению. Охватывая широчайший диапазон космических процессов, Живая Этика способствует такому пониманию человеком событий, которое бы, по словам Н.К.Рериха, «отражало суть и основу всей Вселенной». Главной сутью самой эволюции является одухотворение материи, повышение ее энергетики и последующее ее преображение и утончение. Этого можно достигнуть с помощью такой силы, как дух. В процессе одухотворения и утончения материи синтез – основной магистральный путь. Культура же и возникающие в ее пространстве Любовь и Красота, которые несут в себе тонкую высоковибрационную энергетику, и, наконец, сама психическая энергия человека служат устоями эволюции и определяют ее качество. Живая Этика рассматривает любое земное явление с точки зрения взаимодействия духа и материи и энергетики этого взаимодействия. Обращаясь к важнейшим космическим процессам, Живая Этика содержит в себе уникальную новую систему познания, гносеологический каркас космического мышления, идущего на смену так называемому научному мышлению, но включающего важнейшие достижения этого мышления. Явление двойственности, с ее особенностями и свойствами, пронизывает всю систему познания Живой Этики и носит универсальный, космический характер, представляя собой Великий космический закон, которому подчиняются любые процессы, идущие в Космосе.

Идея двойственности проходит через образы мифологии, через различные системы философии Востока и древнейшие верования. Особенно ярко она отражена в культуре доколумбовой Америки, в ее философии, получившей название науатль и связанной с культом Кецалькоатля. Вот фрагмент удивительной поэмы о Кецалькоатле, созданной уже в наше время поэтом Х.Л.Портильо:

Появившийся в двойственном месте человек становится также двойственным. У тольтеков был бог Ометеотль – «владыка двойственности», который, согласно их космогонии, и создал Вселенную. «Ометеотль, – писал один из крупных археологов и этнографов Деметрио Соди, – заключает в себе религиозную идею, согласно которой в основе происхождения всех вещей лежит принцип двойственности» [209]. Принцип двойственности мы находим в индийской и буддийской мифологиях в образе двух начал – змея Нага и птицы Гаруды, между которыми идет извечная борьба или противостояние. Без этого противостояния не могло бы существовать двуединое явление «дух-материя», являющееся основой космических противоположений, таких, как человек и Бог, небо и земля, жизнь и смерть и т.д. В условиях двойственности возникает творчество в самом универсальном смысле этого слова. Двойственность вырабатывает энергию, которой движется космическая эволюция. Она же, двойственность, создала одну из самых важных мифологических тайн – существование в одном лице бога и человека, раздваивающееся потом в нашем дифференцированном мире. Двойственность как бы затевает таинственную космическую игру, в которой историческая личность превращается в бога, и наоборот. Происходит в вечности какая-то странная смена, а потом и смешение масок бога и человека.

В более поздний период явление «дух-материя» становится основным вопросом философии, по которому определяли не столько суть космической двойственности, сколько «доброкачественность» самой философии, критерием которой служило разрешение вопроса – что первично, а что вторично: дух или материя. Своей кульминации «первичность-вторичность» достигла в социологическом мышлении XIX века, отразившись наиболее ярко в материалистической философии марксизма. В ходе развития последней идеологами послереволюционной России «вторичность» была ликвидирована как явление, «первичность» оставлена за материей, а дух превратился в «невещественное начало». Этим отрицанием духа был предан забвению внутренний мир человека, где, собственно, и взаимодействовали между собой дух и материя. В результате такой «операции» человек, его творчество, его знания оказались с одним крылом, а его сознание лишилось важнейшего принципа – двойственности. Это привело, в свою очередь, к искажениям не только в духовной жизни, но и в интеллектуальном пространстве, что негативно сказалось и на системе познания, и на науке. Однокрылое сознание не могло развиваться нормально, не могло идти в русле космической эволюции.

В русской философии Серебряного века и научной мысли ХХ столетия началось движение к правильному пониманию двойственности.

И это связано в первую очередь с возвращением человеку в философии и научной мысли его внутреннего мира, точнее, осознания двойственности этого мира. «Речь идет о связи, – писал автор послесловия к книге П.А.Флоренского «Мнимости в геометрии» Л.Г.Антипенко, – между двумя видами реальности – реальностью чувственной, или эмпирической, и реальностью сверхчувственной, или внеэмпирической. На религиозном языке их принято соотносить с дольним и горним мирами, составляющими единый Божественный универсум» [210].

Иными словами, возвращая понятие двойственности явлению «дух-материя», мы не исследуем проблему, что из них первично, а что вторично, а говорим о существовании реальности эмпирической и внеэмпирической, или миров различных состояний материи, с которыми осознавший это обстоятельство входит в соприкосновение в своем внутреннем мире. Это приводит нас к выводу, что двойственность (дух – материя), заключенная в человеке, подтверждает существование не только внешней Вселенной, но вселенной внутренней, которую мы постигаем не эмпирически, а интуитивно, сверхчувственно. Отбрасывая ту внутреннюю вселенную, основой которой является дух, мы тем самым уводим себя из поля, которое, во-первых, влияет самым определенным образом на нашу внешнюю и внутреннюю жизнь, а во-вторых, является источником самой разнообразной информации, помогающей нам познавать не только себя, но и процессы космической эволюции, в которой мы, люди, участвуем (в значительной мере бессознательно) с тех пор, как существуем. Именно человек, осознавший себя, в состоянии понять свою двойственность, в которой заключены не только дух и материя, но и небесное и земное, мир плотный и мир тонкий, мир эволюции и мир инволюции, мир Высший и мир низший. В данном случае именно он, человек, – главный инструмент эволюции, без которого невозможен эволюционный процесс одухотворения материи, переход ее из одного состояния в другое, более высокого измерения. Для того, чтобы все это понять, необходимо осознать относительность энергетического взаимодействия в рамках явления «дух-материя» в бесконечной цепи космической эволюции. Именно Живая Этика дает нам возможность постичь подобный процесс. И то, что мы называем духом, и то, что определяем как материю, есть лишь различные состояния все той же материи. С этой точки зрения Живая Этика есть наиболее материалистическая философская система.

Для нее не существует «невещественного начала». Дух, как сказано в Живой Этике, есть энергия. Энергия же, являясь в структуре Мироздания главным компонентом, не может существовать без материи.

Состояние материи, в конечном счете, обусловливается уровнем вибрации энергии, связанным с данным видом материи. И дух и материя составляют единое целое, которое Живая Этика называет духоматерией. В одном из писем Елены Ивановны Рерих сказано: «Так в Мире Проявленном можно говорить лишь о той или иной стадии проявления духо-материи. Дух есть энергия, и мы знаем, что никакая энергия не может проявиться вне материи. Именно на всех планах, во всех действиях и мышлениях, мы отделиться не можем от материи. Мы обращаемся к высшим или грубейшим видам все той же материи. Дух, субъективный элемент или энергия, находится в потенциальном состоянии в недрах Космической Природы. Конечно, при дифференциации, в силу чего возникли бесконечные стадии или степени проявления духо-материи, установились понятия относительности и противоположения. Но именно эта относительность и противоположение являются основами нашего познания» [211]. В этом небольшом фрагменте мастерски изложена вся сложность и относительность явления двойственности на уровне «дух-материя». Ее можно представить в виде грандиозной космической цепи, уходящей в Беспредельность и несущей в себе различные состояния материи и ее энергетики. Все это движется, трансформируется, но неизменно идет в русле Великого закона двойственности. В этом двуедином явлении «дух-материя» должна всегда существовать разница потенциалов, точно такая, какая существует в батарее, вырабатывающей электроэнергию. Если величина потенциалов по каким-то причинам уравняется, то энергия исчезнет и эволюционная цепь распадется, что приведет, в свою очередь, к катастрофическим последствиям. Ведет же за собой эволюционные изменения материи дух как энергия, имеющая причинный смысл. Эта энергия одухотворяет, являясь особым видом тонкой материи, обладающей высоковибрационной энергетикой. И, как любая материя, дух обладает способностью к эволюции и создает на основе двойственности то явление относительности, которое заполняет Космос бесчисленным количеством состояний материи. И в то же время как высоковибрационный вид тонкой материи, поддающийся эмпирическому исследованию, дух обладает рядом особенностей, не учитывать которые в познании любого явления или любого вида творчества нельзя. Пренебрежение этими особенностями, которые мы находим в системе познания Живой Этики, может завести в тупик современную науку и наделать немало бед в общем духовно-культурном пространстве. Вот наиболее важные из этих особенностей:

1. Дух не может существовать «в чистом виде», вне материи.

2. Если плотная материя временна, преходяща и подвластна разрушению, то вечное и непреходящее держится на нерушимости духа. «Поистине, прочен лишь мир духа, – сказано в Живой Этике, – ибо неразрушим и несокрушим!» [212]

3. Дух есть основное формообразующее и творческое начало. Без него нет ни того ни другого. Без духа не существует Мироздания в том виде, в каком мы его знаем, не существует творчества в его самом широком смысле.

4. Дух – не только творческая сила, но и познавательная. Исходя из универсальности духа и его высокой энергетичности, мы должны учитывать его информационные качества и возможности.

5. Дух представляет собой важнейшую преображающую силу, начиная от всякого рода космических преображений и кончая преображением сознания человека. Именно дух, утверждает Живая Этика, «преображает сознание в явление всевмещения» [213].

6. Дух ведет за собой эволюцию Космоса и человека и сам изменяется в ходе относительности космической эволюции, ибо заключает в себе все космические энергии.

7. Мысль о том, что «Мир един созвучием духа» [214], высказанная в Живой Этике, – не только важнейшее положение для осознания явления двойственности, но и один из главных постулатов ее системы познания. Из него самым естественным образом вытекает вывод об энергетической одухотворенности Космоса и важнейшей творческой роли в нем энергетики духа.

Подобные положения, подтвержденные многовековым опытом человечества и открытиями науки новейшего времени, дают нам возможность по-другому взглянуть и на двойственность пространства, и на двойственность человека, определяющую значимость его роли в Космосе. К.А.Кедров пишет о параллельных вселенных, в большой степени подтверждая этим мысли Живой Этики о двойственности Мироздания и существовании в его системе духовной вселенной. «Итак, есть две вселенных: вечная, из которой все возникло, и временная, в которой мы временно пребываем. Вечная при всей своей отдаленности очень нам близка и похожа на нашу душу. В ней объективная реальность очень напоминает наш субъективный внутренний мир. Временная вроде бы намного ближе, мы в ней родились и в ней умрем, но она во всем нам противоречит. “Царство мое не от мира сего”, – сказал Христос, и мы это можем повторить, ничуть не лукавя. Получается, что мы несем в себе две вселенных. Мнимую вечную и временную реальную <...> Вот и выяснилась роль человека на стыке этого двоемирия. Он связует собой разрозненные миры, тот и этот свет. Не было бы человека, и был бы действительный распад вселенной на жизнь и смерть» [215]. К тому можно добавить, что мост человеческой связи с мирами иного состояния материи и с параллельными вселенными выстроен из духа, энергией которого держатся все космические тела.

Осознание роли человека в Космосе как носителя духа свидетельствует о совершенно новой парадигме и новых подходах к исследованию человека, как такового. Отрицание двойственности внутреннего мира человека, превращение духа в «невещественное начало» и вытекающая отсюда утрата реальности космического человека – все это привело к крупным бедам в социальной и культурной жизни переломного ХХ века. «Мир Реальности, – писала Елена Ивановна Рерих, – есть вечное ЕСТЬ, и вся относительность рождается лишь при дифференциации и от бесконечных преображений или смен в вечном движении бытия проявленного» [216].

Двойственность того или иного явления всегда связана со степенью дифференциации его материи. Чем плотнее материя, тем выше степень дифференциации. В результате иногда противоположения предстают нам как не связанные друг с другом явления. Но по мере изменения качества материи от грубого к тонкому противоположения все чаще и чаще осознаются нами как целостное явление, несущее в себе энергетику дальнейшего развития. В явлении «дух-материя» проявлена вся сложность двойственности и эволюция степеней ее относительности. Двойственность есть важнейшее методологическое положение Живой Этики, новой системы познания. И по мере проникновения в глубины космического закона двойственности мы начинаем понимать, что без него не может существовать ни одна система познания. Ибо это положение дает нам возможность понять, что есть два источника знания – земной, который имеет дело с плотной материей, и надземный, тонкоматериальный, обладающий высокой энергетикой инобытия. Первый источник тесно связан с экспериментальной наукой и материалистической философией, возникшей на основе этой науки. Второй источник связан с вненаучным способом познания, основанным на интуиции, даре видеть невидимое и получать информацию из миров иных состояний материи и более высоких ее измерений. В истории человечества, начиная с древнейших времен, метанаучный способ познания играл большую роль, нежели научный или экспериментальный. Материалистическая философия и экспериментальная наука на долгое время вывели из системы познания метанаучный способ, ограничив это познание лишь внешней, материальной стороной существования человека и планеты и на какое-то время исключив из познания внутренний мир человека и тонкоматериальный, высокоэнергетический источник познания.

Новое мышление ХХ века, основой которого стало космическое мироощущение, нуждалось в новой системе познания, представленной Живой Этикой, философией Космической Реальности, в которой парадигма двойственности играет главенствующую роль. «Советую очень усвоить, – писала Е.И.Рерих, – первоосновы восточной философии – существование Единой Абсолютной Трансцендентальной Реальности, ее двойственный аспект в обусловленной Вселенной, и иллюзорность, или относительность, всего проявленного.

Лишь при сопоставлении этой двойственности, или пар противоположений, высекаются искры познания и возможно совершенствование, или эволюция» [217].

Нижеследующие методологические положения Живой Этики дают нам возможность понять то новое, что она внесла в философскую мысль ХХ века, и те подходы к космической эволюции человечества, которые становятся неотъемлемой частью концепции нового мышления:

1. Мироздание есть целостная энергетическая система, состоящая из различных энергетических структур, включая человека, которые взаимодействуют между собой в грандиозном энергоинформационном обмене. Последний является одной из движущих сил космической эволюции.

«...Космос существует, – писала Е.И.Рерих, – лишь взаимопрониканием и взаимодействием пространственных энергий, исходящих из неисчислимых миллиардов фокусов, или центров, наполняющих его и непрестанно образующихся в нем!» [218].

Такие центры представляют собой пространственные магниты, энергетика которых управляет всеми творческими процессами, идущими в Космосе.

2. Эти процессы обусловливают существование и развитие самых разных состояний материи с различными измерениями, которые и составляют множественность миров в Космосе.

3. Дух по своей природе – тонкоматериальная и высоковибрационная энергетика. Он занимает в Мироздании главенствующее положение, выступая в качестве основы космического творчества. Дух как тонкоматериальная энергия в процессе эволюции одухотворяет материю, создавая более высокие ее формы.

4. Человек как энергетическая структура не только – часть Космоса, но и несет этот Космос в своем внутреннем мире. Последнее обстоятельство позволяет человеку влиять на эволюционное творчество Космоса посредством энергетики своего духа.

Разъясняя это положение методологии Живой Этики, Е.И.Рерих пишет: «...в каждом созидании необходимо участие энергий человека как носителя высших принципов Космоса. В Сокровенном Учении сказано – “миры, не населенные человеком, не могли развиваться и потому разрушились”. Таким образом, становится ясной зависимость миров или планеты от человека и его духовного и морального уровня» [219].

5. Человек, в свою очередь, также зависит от миров более тонкого состояния материи и более высоких ее измерений. «И чем человечество обладает, – сказано в Живой Этике, – оно черпает из сокровищницы Космоса» [220]. Иными словами, информация, получаемая человеком в результате энергетического обмена с более высокими мирами, по своему эволюционному значению является важнее, нежели та, которая добывается средствами эмпирической науки. Без энергоинформационного потока, идущего к человеку из Высших миров, не могло бы существовать творчество космической эволюции человечества, а человек не смог бы продвигаться по ее спирали вверх, совершенствуя свой дух и утончая свою материю.

В эволюции, как это понимают авторы Живой Этики, только Высшее может продвинуть низшее. Это одно из главных методологических положений философии Живой Этики.

Поэтому так важны и в жизни, и в эволюции человека Высшие миры и его взаимодействие с ними. Мир более высокого состояния материи будет всегда причинным явлением для более низкого. «Потому мир невидимый не отклоняйте от жизни, потому в духотворчестве нужно понимать невидимую силу как главный импульс» [221]. Поэтому миры иного состояния материи играют в нашей жизни более значительную роль, чем мы предполагаем.

6. Необходимость расширения сознания человека есть главное условие усвоения новой модели Мироздания, которую мы находим в системе познания Живой Этики. Расширение сознания ведет к новым научным парадигмам, к открытиям и снятию противоречий на определенных ступенях познания. Например, энергетическое мировоззрение дает нам возможность понять, а также увидеть тонкоматериальные процессы, идущие в плотных слоях материи. Один из крупнейших английских философов Фрэнсис Бэкон писал, что «вселенную нельзя низводить до уровня человеческого разумения, но следует расширять и развивать человеческое разумение, дабы воспринять образ вселенной по мере ее открытия» [222]. Научные открытия и нахождения умозрительной мысли – все это результат расширения сознания. То, что человек не видит и не воспринимает сегодня, при расширении сознания завтра становится для него видимым и постижимым. История науки – это не только история человеческого таланта, его усилий и труда, но это и отражение процесса расширения сознания, которое развивается в ходе энергоинформационного обмена на всех уровнях Космоса. «... Есть лишь единый путь перерождения мышления, – сказано в Живой Этике. – Именно, нужно будить сознание. Именно, когда дух может уже оглядываться назад, зная, что день вчерашний со своим мышлением уже миновал, то происходит трансмутация распознавания» [223].

Ни одна материалистическая система философии последнего времени еще не указывала в своей методологии на необходимость учета в научных исследованиях расширения сознания как важнейшего условия в системе познания. Не интеллект сам по себе, а расширенное сознание есть причина научных открытий. Каждое научное достижение – это результат синтеза интеллекта и сердца, являющегося вместилищем сознания. Проблема расширения сознания человека есть важнейшая и главная проблема в системе познания.

7. Расширение сознания обусловливает и эволюционный процесс, превращающий человека из объекта в субъект эволюции. Путь от объекта к субъекту эволюции – это путь совершенствования человека, завершающийся включением его в цепь космической Иерархии, без духовного творчества которой невозможна эволюция ни Космоса, ни человечества.

8. С процессом расширения сознания и проблемой «объект – субъект» тесно связано одно из важнейших положений системы познания Живой Этики: «Учитель – ученик». Этот ведущий принцип космической эволюции далеко не нов. Он возник еще с незапамятных времен в культуре и философии Востока. В методологии Живой Этики он расширен до универсальных масштабов как космический принцип обучения и познания в процессе эволюции, без которого невозможно какое-либо продвижение человечества. Если в древности Учитель выступал в качестве мифологического культурного героя, то в современной теории познания он является одним из космических Иерархов, влияющих на эволюционные процессы. Эта иерархическая цепь, в которой связка «Учитель – ученик» представлена многочисленными звеньями, переходящими одно в другое и уходящими в Беспредельность, имеет и свою земную часть – своих земных Учителей и своих земных учеников. Таким образом, земное и надземное смыкаются в этой цепи, следуя Великому закону двойственности, согласно которому любое явление в Космосе будет иметь часть земную и надземную, или плотноматериальную и тонкоматериальную.

Вся методология Живой Этики тесно связана с действием законов Космоса, без учета которых не может существовать в современном мире ни одна система познания. Ибо последняя действует лишь в рамках таких законов. Их можно условно разделить на две группы.

Первая группа – Великие законы Космоса, имеющие принципиальный, общий характер. Вторая группа – частные или, можно сказать, конкретные законы, каждый из которых является частью Великого закона, объединенного с ним общей проблемой.

Действие космических законов, как Великих, так и частных, распространяется не только на Космос, но и на происходящее на Земле и, в частности, на развитие человеческого общества. Их проникаемость универсальна. Космические законы, отмечает Е.И.Рерих, соединяют «мир физический с миром тонким, или потусторонним» [224]. Человек, действующий согласно космическим законам, становится творцом, постепенно достигая уровня субъекта эволюции. Если он, сознательно или бессознательно, пренебрегает этими законами, то идет по пути разрушений и бедствий. В наше время мы имеем такие примеры в массовом масштабе.

Нижеследующее перечисление космических законов далеко не исчерпывает ни количественно, ни качественно всего их богатства и глубины. Некоторые из них были уже открыты наукой, но трактовка их не являлась столь широкой, как в Живой Этике, которая распространила их на все уровни космического бытия. Эти законы действуют и в сфере нравственности, и в поведенческих нормах человека. «Когда Мы настаиваем на полезности нравственной жизни, – сказано в Живой Этике, – Мы прежде всего оберегаем основные законы Вселенной» [225].

На первом месте среди Великих законов Космоса стоит закон двойственности, о котором уже было сказано.

Великий закон энергоинформационного обмена на всех уровнях Космоса следует признать одним из важнейших законов, касающихся непосредственно космической эволюции и ее особенностей. Согласно этому закону, энергия человеческого духа является одной из главных движущих сил космической эволюции и ее творчества.

В энергоинформационном обмене возникают, формируются и развиваются энергетические системы, составляющие не только нужные для эволюции энергетические потоки, но и важнейшие источники информации самого различного рода. Такой энергоинформационный обмен вызывает продвижение эволюции и совершенствование явлений и процессов в самом Космосе. Процесс обмена вечен – не имеет ни начала, ни конца.

«...Затишья в Космосе не бывает, – утверждают авторы Живой Этики. – Все насыщено токами непрестанными. Волнообразно двигаются энергии, и восходят новыми энергиями те силы, которые видимо уничтожаются; когда новые течения вытесняют старые нагромождения, тогда происходит, истинно, великий обмен энергий» [226].

Сюда же примыкает и Великий закон смещения энергий. В результате энергетического обмена в космических масштабах происходят кардинальные изменения и возникают новые энергетические явления, более высокие по своим качествам. Живая Этика так определяет этот процесс: «...когда строится новая ступень, космическая устремленность смещает все нагромождения. Закон смещения и закон строительства устремляются к одному фокусу» [227].

Наряду с вышеупомянутыми Великими космическими законами, закон сохранения и превращения энергии и Великий закон Космического Магнита составляют группу законов, которые дают нам возможность называть новое космическое мышление энергетическим мировоззрением. Следует отметить, что закон Космического Магнита в своей физической основе соответствует нашему закону всемирного тяготения, но в Живой Этике этот закон распространяется также и на энергию духа человека, и на миры иных, более высоких состояний материи. Космический Магнит энергетически обеспечивает духовное существование человечества или, иными словами, является важнейшей энергетической структурой, которую можно назвать источником энергии человеческого духа, действующей в системе Великого закона двойственности. Если по каким-либо причинам, сознательно или бессознательно, человек прекращает энергетический обмен с Космическим Магнитом, то он входит в систему однополярного физического существования. «Не будучи связанным, – сказано в Живой Этике, – с высшими энергиями в духе, человек, истинно, разрушает свои лучшие возможности. Только сознательное принятие существования магнита, объединяющего дух с высшими энергиями, может приблизить человека к закону космического магнита» [228].

Закон Космического Магнита также обусловливает Великий закон Высшей воли и Великий закон Космической Иерархии. Первый правит, по утверждению Живой Этики, всем Космосом, и в первую очередь эволюцией духа. Второй регулирует процессы, связанные с иерархией различных состояний материи, миров и энергий. Этой цепью Иерархии движется космическая эволюция и ее духовно-культурное направление.

Следующая группа Великих законов Космоса относится к мирам более высокого состояния материи. Естественно, что приводимые ниже законы не исчерпывают всего разнообразия «правового поля» Космоса. Одним из самых важных законов этой группы можно назвать Великий закон единства Космоса. Космос представляет собой единство бесчисленных многообразных миров. Миры, на каком бы уровне они ни находились, объединены общими энергетическими элементами, в первую очередь энергией духа, и составляют целостную систему Мироздания, в которой отдельные его части взаимодействуют друг с другом. Когда в силу каких-либо причин подобное взаимодействие прекращается, то миры, вышедшие из этого ряда, разрушаются физически и духовно. «Человечество, – сказано в Живой Этике, – лишает себя этой Истины, принимая закон обособления. Непреложен закон Единства во всем своем разнообразии!

Только этим законом можно созидать, ибо когда притяжение творит, тогда в силе действия лежит Единство. Творчество Космоса беспредельно в своем Единстве!» [229]

Взаимодействие, или сотрудничество, между мирами обусловливает не только верный путь космической эволюции, но и сохраняет необходимое для существования этих миров равновесие. Во взаимодействии миров огромную роль играет не только энергетика, как таковая, но и человеческое сознание, его уровень и качество. «Сам человек объединяет Миры своим сознанием» [230].

Миры видимые и невидимые, миры плотного состояния материи и тонкого, миры различных измерений, уходящих в запредельные числа; миры высоких вибраций энергетики и низких – все они в своем взаимодействии нуждаются в определенном соответствии и в осознании необходимости их равновесия и стабильности. Великий закон соответствия направляет сотрудничество и взаимодействие миров по пути, согласующемуся с главными особенностями космической эволюции и свойствами ее энергетического развития. Соответствие миров предопределяет соединение миров в целостную систему. «Соответствие между Мирами является действием утверждения прочных оснований. Нарушение соответствия дает следствие в каждом направлении. Человечество, дав перевес Миру видимому, тем отстранило от себя Миры Невидимые. Пребывая в Мире внешнем, человек отстранился от устремлений внутренних, которые напрягают дух в искании <...> Миры Невидимые являют все мощные энергии» [231].

Такие Великие законы, как Закон цикличности развития Космоса, Закон гармонии, Закон космического восхождения, Закон причинно-следственных связей и ряд других, обусловливают энергетические особенности развития Космоса и закономерности его эволюции.

Великий закон противодействия непроявленного вскрывает нам суть противоположения «Космос – хаос» – этих двух начал, находящихся в извечном противостоянии одного другому. Их взаимодействие, согласно Живой Этике, носит диалектический, противоречивый характер. С одной стороны, хаос поставляет, если можно так выразиться, материал для созидания Космоса, а с другой, стремясь расширить свое пространство, противодействует этому созиданию. С одной стороны, одно начало дополняет другое, а с другой – в извечной борьбе старается поглотить его. Это противодействие проявленному непроявленного принимает различные конкретные формы – противостояние света тьме, добра злу, порядка беспорядку и т.д. Противостояние непроявленного творчеству Космоса происходит на всех его уровнях, и в этом сложнейшем процессе человек играет важнейшую роль. Его внутренний мир становится основной ареной противостояния, и исход борьбы Космоса и хаоса в этом пространстве решает судьбу Космоса, определяет его дальнейшее развитие, его будущую эволюцию. В подобном противостоянии важное значение имеет Великий закон двух начал – мужского и женского. Чем выше и тоньше материя этих начал, тем менее выражена их дифференциация. Чем ниже и плотнее материя, тем более дифференцированы эти начала, тем грубее их взаимодействие. Полярность начал приводит к мощным энергетическим процессам, которые служат основанием созидательного творчества на самых разных уровнях космической материи.

Последняя группа Великих законов связана с человеком, как таковым, и его местом в космической эволюции. Три из них имеют особое значение. Великий закон свободной воли дает возможность понять главную суть человека как существа космического. «Свободная воля, – утверждает Живая Этика, – остается отличием человека» [232]. Свободная воля возлагает на человека поистине космическую ответственность, которая проявляется и в малом, и в большом. «Космическое право» предоставило человеку возможность выбора, а следовательно, и принятия решений на самых разных уровнях. «Или-или» – альтернатива, которая всегда стоит перед человеком и которая разрешается им согласно уровню его сознания, нравственности и понимания тех целей и задач, которые ставит перед ним космическая эволюция. Свободная воля есть инструмент и средство, которыми обладает человек как соучастник и сотрудник космического творчества. Инструмент этот в зависимости от того, кто им владеет, бывает созидательным или разрушительным. С его помощью могут быть использованы возможности, которые носят судьбоносный характер не только для самого человека, но и для планеты в целом и даже для дальних миров. Осознание человеком могущества данной ему свободной воли может привести к правильному выбору, непонимание этого качества – сказаться самым губительным образом в первую очередь на самом человеке. Свободная воля невежественного, ограниченного, самостного человека может превратиться в опасное орудие для окружающего этого человека мира.

Великий закон расширения сознания как бы создает предпосылки для правильного использования человеком своей свободной воли. Чем выше уровень сознания личности, тем более созидательной будет ее свободная воля, и наоборот. Этот закон касается всех сторон человеческой деятельности, и в первую очередь человека как субъекта космической эволюции. Процесс расширения сознания составляет сердцевину его творчества, мысли, способности познавать окружающую действительность и видеть реальность Космоса. Расширение сознания, возникающее в процессе энергоинформационного обмена индивидуума с Космосом в целом, есть главенствующее средство эволюции человека, залог его совершенствования, достижений и духовно-культурных изменений. Процесс познания и осмысливания Мироздания также связан с расширением сознания. «Условия новых научных достижений, – утверждает Живая Этика, – должны соответствовать требованию будущего. Если бы ученые поняли, что явление постоянного расширения сознания лежит в основании расширения наук, то не было бы преступного антагонизма. Ведь не опрокинуть хотим их достижения, но расширить. Каждый ученый, который понимает закон расширения сознания, уже разбил стену предрассудков» [233].

Наука и не-наука, естественное и сверхъестественное лежат в пространстве расширения сознания. Каждая ступень такого процесса меняет точку зрения человека на окружающую действительность, делая сегодня понятным то, что было непонятно вчера. Вся история науки, ее достижений и открытий, идет по вехам расширения сознания. И обычно каждая такая ступень или веха сопровождается противостоянием узкого, неразвитого сознания, носителей которого, особенно на первых порах, оказывается значительно больше, чем расширенного.

Великий закон духовного преображения через Красоту связывает земное творчество с мирами более высоких состояний материи; его действие – образец сложнейшего энергоинформационного обмена на вертикали «земное-надземное».

Спектр понимания и восприятия Красоты в нашем плотном мире широк и беспределен. Каждый индивидуум имеет свой мир Красоты (если, конечно, имеет). Красота несет в себе тонкую и высоковибрационную энергетику; она – не только важнейший фактор в эволюции человечества, но и олицетворение творческой силы Космоса, как такового. Она возникает в таинственном пространстве Космического Магнита, где в необозримом океане энергий складываются и рушатся бесчисленные формы различных состояний материи. И только она, Красота, придает им устойчивость и эволюционную завершенность. Сам же Космический Магнит творит и действует по строгим законам Красоты. Все космические веления соответствуют Красоте, все проявленные формы несут в себе ее энергетику. Красота, заключая в себе гармонию энергетики, превращает хаос в Космос на всех уровнях, начиная от миров различных состояний материи и кончая духом человека, которого она одаривает способностью создавать самое главное в его жизни – Культуру, существование которой без Красоты невозможно.

Гениальный русский философ Павел Флоренский, в расцвете сил и таланта погибший в лагерях ГУЛАГа, так определяет Красоту: «...красота есть Красота и понимается как Жизнь, как Творчество, как Реальность» [234].

Реальность – понятие, введенное Флоренским в определение Красоты, является символом того глубинного и сокровенного, без чего она не может существовать, но что остается для многих еще неосознанным и непостижимым. Ибо сама Красота является тем таинственным дуновением инобытия, из которого она проливает в глубины нашей плотной материи тот Свет, без которого были бы невозможны ни эволюция этой материи, ни ее преображение в энергию духа.

Беспредельность устремляет свои энергетические волны от нездешних берегов к нашим, сдвигает их и изменяет, неся в себе разнообразие форм, звуков и Света. Одни формы проявляются сегодня и уже завтра уходят в небытие, другие нарождаются в таинственном безвременье для того, чтобы обрести на какие-то мгновения искомое время и пространство. Все одухотворено, все мыслит, дышит, творит, созидает, разрушает, но неуклонно восходит по светящимся спиралям вверх, где сверкают нездешние миры непостижимых состояний материи и бесконечных чисел ее измерений.

Проблемы Красоты теснейшим образом связаны в первую очередь с искусством. Подлинное искусство всегда эволюционно. Родовая связь с Высшим и невидимым обусловливает его опережающий характер. Поэтому духовные революции начинаются с нового мироощущения прежде всего в искусстве, с нового понимания явления Красоты. Духовная революция ХХ века в России – яркий тому пример.

Через подлинное искусство, живущее по законам Красоты, энергетика Высших миров в процессе энергообмена вливается в плотные формы земного мира.

Произведения истинного искусства одаривают созерцающего их энергией огня, которая делает его дух высоким, а сознание – расширенным. Иными словами, между произведением и человеком идет процесс энергетического обмена, или обогащение человека путем особых «вибраций души» [235].

Появление великого Мастера всегда связано с энергетической работой ряда поколений человечества, участвующих в процессе энергоинформационного обмена. Великий Мастер есть эволюционная вершина такого обмена. Его творчество зарождается где-то на тончайшей грани, соединяющей миры иные с нашим, на той грани, которая потом и отразит светом или мыслью красоту этих миров в самом произведении.

Искусство России прошло в ХХ веке сложный путь от символического к искусству Космической Реальности и выступило в качестве предвестника нового, космического мироощущения. Символ возникает во внутреннем мире художника и несет в себе инобытийный смысл. Проходя через плотную материю земного мира, символ приобретает состояние образа, который художник и воплощает в произведении искусства. Именно такие образы и составляют информационную часть космического энергообмена между мирами. И то, что этот образ, проходя через внутренний мир художника, уплотняется и становится доступным расшифровке в земном мире, свидетельствует о том, что именно через искусство проходит ценнейшая космическая информация. В символе-образе подлинного искусства как бы объединяются два мира – невидимый и проявленный, тонкий и плотный, Высший и низший. Сам символ, его образ и форма принадлежат предметно проявленному и плотному миру, но его энергетика несет качество невидимого Высшего мира. Два мира, два состояния материи, два разных качества энергетики пересекаются и живут в символе. В этом его энергетическая особенность, в этом заключена красота его образа. Через эту двойственность символа и пролегает нелегкий путь земной красоты, ведомый таинственным и сокровенным процессом энергоинформационного обмена в глубинах Космоса.

Эта особенность искусства, отвечающая законам Красоты, дает нам возможность считать его одним из способов познания действительности, так же как науку, философию и различные духовные системы.

Но символическое искусство не стало окончательным достижением Красоты в земных условиях. ХХ век в этом отношении оказался также переломным. Расширение сознания и высокие результаты энергоинформационного обмена привели искусство на путь постижения высоких пространств инобытия, более тонкой энергетики Красоты. Иными словами, минуя символы, на нас с художественных произведений глянула Красота реального Космоса. Искусство художников-космистов, свидетелей и творцов новой Красоты, предоставило человечеству новые возможности в его эволюции, в духовном преображении. Но движение человечества к новому реальному миру оказалось не столь простым. На этом пути возникло немало трудностей, и прежде всего трудностей, связанных с недостаточным уровнем сознания, еще не отвечающего тому энергетическому эволюционному процессу, который развился на планете в начале прошлого века. Духовное преображение человека идет испокон веков в борении и противостоянии.

«Истинно, жемчужины искусства, – сказано в Живой Этики, – дают возношение человечеству, и, истинно, огни духотворчества дают человечеству новое понимание красоты» [236].

Великий русский философ В.С.Соловьев в конце XIX века выдвинул идею теургии и теургического искусства, идущего от инобытийной Красоты и преображающего человеческий дух. Он утверждал, что именно в художественном акте возможно преобразовать реальность, сделать ее энергетически более высокой, а материю менее плотной. Соловьев успешно сочетал в себе философа и поэта, обладавшего к тому же тонкой интуицией. Его предположения о роли Красоты и искусства в преображении человеческого духа подтверждены Великим космическим законом преображения Красотой, донесенным до нас системой познания философии Живой Этики.

«В художнике-теурге, – подтверждает другой великий русский философ Н.А.Бердяев, – осуществится власть человека над природой через красоту. Ибо красота есть великая сила, и она мир спасет» [237].

Методология Живой Этики, опирающаяся на Великие законы Космоса, являет собой новую систему познания, содержащуюся в Учении и соответствующую особенностям нового мышления – космического мироощущения.

С точки зрения методологии системы познания Живой Этики могут быть рассмотрены важные проблемы, самым тесным образом связанные с космической эволюцией человечества и ее экстраполяцией на процессы, идущие в плотноматериальном мире земного пространства.

Исторический процесс как космическое явление

Живая Этика утверждает, что все происходящее на Земле определяется процессами космической эволюции, ее законами и ее особенностями. Этим же, а не просто «способом производства» или «производственными отношениями» определяется и исторический процесс, энергетическая причина которого находится в сложнейшей гамме космических взаимодействий. Теперь становится очевидным, что сам исторический процесс, идущий на планете, носит природно-космический характер. Осмыслить этот характер в его принципиальных особенностях – значит правильно понять закономерности развития человечества в прошлом, осознать цели этого развития в настоящем и познать перспективы нашего будущего.

Сам исторический процесс, участниками которого мы в той или иной степени являемся, есть одна из составляющих космической эволюции. Он, как и многое другое, формируется во взаимодействии духа и материи и определяется его энергетикой. Это же взаимодействие обуславливает циклы расцвета и упадка исторических периодов, непосредственно связанных с эволюционными процессами одухотворения и утончения материи, а также пути совершенствования самого человека, вершины его духовных достижений и бездны его падений. «Тема о всемирной исторической судьбе человека, – писал Н.А.Бердяев, – есть тема об освобождении творящего человеческого духа из недр природной необходимости, из этой природной зависимости и порабощенности низшими стихийными началами» [238]. Иными словами, главное наполнение исторического процесса состоит во взаимодействии духа, или мира свободы, с материей, или миром необходимости. И сама эволюция, стремясь к расширению пространства духа, направлена к свободе, утончению материи и повышению качества самой энергетики.

Авторы Живой Этики в силу своих обширных знаний и способности применить их в космическом масштабе являют собой пример мудрых историков, которым доступны и реальные исторические прогнозы, и перспективные заключения, соотносящиеся с прошлыми эпохами. Н.К.Рерих был их талантливым учеником, исследовавшим переломные периоды в судьбах человечества. Таким моментом, предшествующим нашему, явился период первого тысячелетия до нашей эры, когда энергетика эволюции подтолкнула человечество к новому витку в развитии, изменив его образ мышления и создав условия для нахождений, неведомых ему до этого времени. Н.К.Рерих выделил в этом процессе важнейшие явления, такие, как великие переселения народов, в которых он, в отличие от ортодоксальных историков, уловил ритм космической эволюции. Он увидел в этих передвижениях бурный энергетический обмен и возникновение новой энергетики, необходимой для дальнейшего восхождения. Древние земледельческие цивилизации умирали, израсходовав свою энергию. Динамичный кочевой мир принес человечеству новую, свежую кровь, вдохнул в него необходимые ему силы. Нечто подобное происходило и в ХХ веке нашей эры, когда сдвинулось со своих привычных мест, используя современные средства коммуникации, множество людей в безотчетной жажде усиленного энергообмена, необходимого для дальнейшего эволюционного продвижения.

Земной исторический процесс начинался с мифологии, которая несла в себе отправные точки этого процесса, инициированного «иной духовной действительностью» (Н.А.Бердяев). Но «иная духовная действительность» сама подчинена чему-то высшему, как и ритмы солнечной активности, подмеченные и изученные А.Л.Чижевским. Ученый писал о «некой внеземной силе», которая должна регулировать эти ритмы. Живая Этика определяет эту «внеземную силу» как Космический Магнит, направляющий ритмы энергетики всей Вселенной. Под этим понятием имеется в виду энергетическая структура одухотворенного Космоса, обладающая мощным свойством притягивать и распределять различные энергии. На подобных магнитах держится весь механизм энергообмена в Космосе. Космический Магнит проявляет себя на всех энергетических уровнях, взаимодействуя со всеми энергетическими процессами, и влияет на все стороны космического бытия. Наша Вселенная, будучи своеобразной аурой Космического Магнита, живет и действует в его ритме. Этот ритм регулирует приток и отток энергий, образование и распад энергетических форм и отбор наиболее устойчивых из них. С Космическим Магнитом связано зарождение и развитие сознания человека, а в ритме этого Магнита он улавливает то, что называется велением Космоса, или волей Бога, которая направляет его на то или иное историческое действие. Осмыслить исторический земной процесс без учета его взаимодействия с ритмами Космического Магнита просто невозможно. Эти ритмы влияют на контакты человека с мирами иных состояний материи и иных измерений, энергетика которых самым решающим образом воздействует на космическую эволюцию человечества и его земное бытие. Внутренний, глубинный характер взаимодействия человека с материей иных состояний и измерений делает это взаимодействие одним из важнейших, а иногда и решающих факторов в его жизни и деятельности, к какой бы области последняя ни относилась. «...История дана нам не извне, – утверждает Н.А.Бердяев, – а изнутри, и мы в конце концов, воспринимая историю, конструируем ее в большей зависимости и большей связи с внутренними состояниями нашего сознания, внутренней его широтой и внутренней его глубиной» [239].

Пренебрежение этим обстоятельством, неважно, по какой причине – невежеству или высокомерию, убивает в философии истории самую ее сердцевину – духовную суть самого процесса. Историки традиционного направления, особенно те, кто представляет старое социологическое мышление, исследуют лишь внешнюю часть исторического процесса, пытаясь в земном бытии отыскать или определить его причину, и не берут в расчет для выяснения причинной сути энергетические взаимодействия, идущие в Космосе, в которые вовлечена материя более высокого состояния и более высокого измерения.

Н.А.Бердяев увидел в историческом процессе два слившихся потока – историю небесную и историю земную. Небесная история есть причина земной. Первый толчок истории земной дала мифология, несшая в себе энергетическую информацию миров иного измерения. Важнейшие явления, связанные с историческим процессом, имеют как бы две стороны – внутреннюю, причинную, и внешнюю, заключающую в себе следствие. Иными словами, имеют небесное и земное содержание, как и сам исторический процесс. Особенно ярко это видно в таком явлении, как свобода, в котором взаимодействие духа и материи, небесного и земного, имеет судьбоносный характер для истории, как таковой. Свобода сама по себе есть энергетическое явление высших миров, к которым принадлежит и дух человека. Уровень духовного развития человека определяется степенью и качеством осознания им свободы. Магистральное развитие духа идет по высокому пути свободы. Именно «в точке» свободы как энергетическом явлении соединяется и пересекается небесное и земное содержание исторического процесса. Взаимодействие свободы внутренней и свободы внешней, отличающееся в наших земных условиях крайне сложным и противоречивым характером, – одна из основных особенностей исторического процесса и составляет его философскую наполненность. 

Община

В 1926 году одна из книг Живой Этики – «Община» – была привезена Рерихами в Москву. Книга касалась многих проблем, возникших в молодом государстве, поэтому и Николай Константинович, и Елена Ивановна надеялись, что ее опубликуют. Но ее не только не опубликовали, но, полагаю, даже не прочли. Руководители страны были заняты другими делами и не обратили внимание на то, что «Община» была своеобразным предупреждением, в первую очередь им самим.

«...Твердыня Великого Знания существует с незапамятных времен, – писала Елена Ивановна Рерих, – и стоит на бессменном дозоре эволюции человечества, наблюдая и вправляя в спасительное русло течение мировых событий. Все Великие Учителя связаны с этой Обителью. Все Они Члены ее. Многообразна деятельность этой Твердыни Знания и Света. История всех времен, всех народов хранит свидетельства этой помощи, сокрытой от гласности и обычно приходящей в поворотные пункты истории стран. Принятие или уклонение от нее неизменно сопровождались соответственным расцветом или падением страны.

Помощь эта, в виде предупреждений или советов и целых Учений, проявлялась под самыми неожиданными и разнообразными аспектами. По истории красной нитью проходят эти предупреждения. За малыми исключениями, все подобные предупреждения оставались без внимания» [240].

В «Общине» открывался еще один важный аспект деятельности Тех, Кто в ХХ веке создал философию Живой Этики. В ней содержались четкое предвидение горького и трагического опыта нашей страны и попытка предупредить о тенденциях, ведущих к такому опыту. Самобытность и, я бы сказала, уникальность подхода состояла в том, что эти предвидения имели космическое звучание. Они были тесно связаны с закономерностями эволюции одухотворенного Космоса. Все здесь было переплетено воедино: и социальное бытие человека, и его космическая суть. Концепция единства поражала своей красотой и стройностью. Позже, уже в другой книге Живой Этики, я нашла ее предельно краткую формулировку: «Путь эволюции проходит, как нить, через все физические и духовные степени. Потому и государственный строй, и общественный могут применить все космические законы для усовершенствования своих форм» [241].

Было бы ошибкой прямолинейно соотносить конкретную революцию, произошедшую в октябре 1917 года, с теми мыслями и высказываниями о сути революций вообще, которые мы находим на страницах «Общины». Сделать это – значит сузить мировоззренческие позиции и самих Авторов Живой Этики, и Рерихов. Но вместе с тем нельзя и отрицать, что какой-то своей стороной эти мысли затрагивают и российскую революцию, ибо она была совершена как творческий акт эволюционной неизбежности. «Эволюция мира, – сказано в “Общине”, – складывается из революций, или взрывов материи. Каждая революция имеет поступательное движение вверх. Каждый взрыв в конструкции своей действует спирально. Потому каждая революция в своей природе подвержена законам спирали. Потому правы те, кто заботится о движении завоеваний революции» [242]. Иными словами, революция является своеобразным энергетическим инструментом в руках эволюции, который содействует появлению новых форм или, точнее, новых комбинаций в материи социальной, экономической или культурной жизни народа и страны. Слово «революция» имеет в «Общине» самую широкую трактовку и самые различные уровни. Революция, которая может иметь самые разные формы, в этом отношении тождественна энергетическому взрыву, двигающему эволюцию, и не рассматривается как конкретная историческая революция.

Острое противоречие между уровнем сознания тех, кто совершил Октябрьскую революцию, и задачами самой революции не только снизило результативность творческого акта эволюционной неизбежности, но и поставило под угрозу судьбу этого исторического действия в целом. Насилие и разрушение захлестнули страну и деформировали духовную суть самой революции.

Известный русский писатель В.Г.Короленко в 1920 году писал А.В.Луначарскому: «Народ, который еще не научился владеть аппаратом голосования, который не умеет формулировать преобладающее в нем мнение, который приступает к устройству социальной справедливости через индивидуальные грабежи (ваше: «грабь награбленное»), который начинает царство справедливости допущением массовых бессудных расстрелов, длящихся уже годы, такой народ далек от того, чтобы стать во главе лучших стремлений человечества. Ему нужно еще учиться самому, а не учить других» [243].

Социальная революция заключала в себе вопиющее несоответствие между целями и средствами достижения этих целей. Цели объективно несли в себе эволюционную неизбежность – стремление к созиданию Нового мира справедливости, гармоничных человеческих отношений, освобожденного труда. В средствах же достижения отразился уровень сознания народа и его лидеров. И недостойные целей средства со временем изменили суть этих целей и превратили их в нечто противоположное первоначальному замыслу. Так распорядилась свободная воля народа возможностью, предоставленной ему космической эволюцией. «...Но каждый располагает своевольно» [244], – написано в «Общине». Сознание народа оказалось ниже его энергетического потенциала, и это несоответствие самым губительным образом повлияло на те новые комбинации жизнеустройства, которые несла в себе очередная ступень космической эволюции. Новые же формы, насаждаемые с помощью насилия и принуждения, не успев возникнуть, разрушались, теряли свою суть и не выполняли своего предназначения. Короленко назвал эти средства преступными. «И вы в нем (преступлении. – Л.Ш.) виноваты. Инстинкт вы заменили приказом и ждете, что по вашему приказу изменится природа человека. За это посягательство на свободу самоопределения народа вас ждет расплата» [245].

«Созидатели» новой России не только вмешивались в духовную природу человека, но и нарушали природный исторический процесс, творившийся в согласии с Великими законами Космоса. Не подозревая о существовании этих законов, невежество убивало прошлое и тем самым лишало страну будущего. На глазах у целого народа и с его же помощью пилили огромное дерево многовековой культуры ради новых побегов, которые не могли существовать без соков этого же дерева. Ущербное и невежественное мышление новоявленных «созидателей» не смогло связать появление этих побегов с самим деревом, и поэтому новые ветви были погублены вместе со старым стволом и корнями.

«Общину» привезли в Россию в тот момент, когда после короткой передышки вновь стали пилить дерево жизни страны. Учителя, создавшие книгу, не были в состоянии приостановить этот губительный процесс уничтожения духа и культуры народа, но у них была возможность попытаться что-то объяснить. Они писали о том, что без прошлого нет будущего. Они утверждали, что, каким бы путем ни развивался тот или иной народ, его дальнейшее продвижение немыслимо без тех духовных накоплений, которые были сделаны им в прошлом. Только эти накопления являются реальной опорой в эволюционном движении. «Так надо строить, чтобы все прошлое совпало с будущим. Разрушается все ошибочное и случайное, но нить знания не должна быть нарушена. Не уступка прошлому, но поток вечности» [246].

«Поток вечности» нельзя прервать, иначе взбунтовавшееся Время снесет рискнувших это сделать. Разрушение духа и знания создает препятствия на пути этого потока. «Роскошь разрушения отошла на страницы истории. Мир нуждается не в новых элементах, но в новых сочетаниях. И путь нового завоевателя озарен не заревом пожаров, но искрами вновь привлеченной энергии» [247]. В этих словах заключен важнейший смысл. В течение тысячелетий культурно-историческая эволюция готовит новые комбинации элементов, ее составляющих, чтобы придать им в определенный момент то необходимое энергетическое качество, которое сформирует новый, более высокий виток в эволюции человечества. «Вновь привлеченная энергия», соответствующая такому энергетическому качеству, становится творческим началом предстоящего витка.

На современном этапе эволюции на первый план выдвигаются тенденции объединения, которые противостоят разъединению. Объединение требует развития общечеловеческого сотрудничества, или кооперации, как называет этот процесс «Община». Социальное устройство будущего человечества станет общинным, или коммунистическим. Эта мысль является стержневой для всей книги. «Как из наблюдения земного пути рождается представление об эволюции, так каждый человеческий организм носит общину в своем строении» [248]. Иными словами, идея общины уже сформировалась на природно-энергетическом уровне. «...Учение общины должно идти в согласии с явлениями энергии» [249]. Но можно ли считать, что община, или коммуна, о которой говорится в «Общине», и есть тот коммунизм, который исповедовали Маркс, Энгельс и Ленин? Вряд ли. В книге, созданной Учителями, речь идет об общине как природном эволюционном явлении. Понятие это трактуется ими много шире, нежели просто социально-экономическая категория, и носит более глубокий философский характер. Коммуна, по мысли Учителей, должна послужить основой для духовного совершенствования человека и развития его свободного и творческого труда.

Вопрос отношения к собственности в рамках общины рассматривается как один из важнейших. Революция в России решала этот вопрос по-своему. Она создала условия для овладения собственностью и перераспределения ее в пользу класса, пришедшего к власти. Такое перераспределение, совершаемое в стране с общим низким уровнем сознания, привело к ряду губительных последствий и в материальной, и в нравственной сферах. Лозунг «грабь награбленное» вызвал необратимую цепную реакцию. В связи с этой опасной тенденцией В.Г.Короленко писал в одном из писем А.В.Луначарскому: «Вы убили буржуазную промышленность, ничего не создали взамен, и ваша коммуна является огромным паразитом, питающимся от этого трупа. Все разрушается: дома, отнятые у прежних владельцев и никем не реставрируемые, разваливаются, заборы разбираются на топливо, одним словом, идет общий развал <... > Лучше всего живется всякого рода грабителям. И это естественно: вы строите все на эгоизме, а сами требуете самоотвержения» [250]. Короленко заметил важнейшее противоречие русской революции – социальный эгоизм и самоотверженность не могли долго сосуществовать. Общество давало место только одному из них. Было бы наивно полагать, что при сложившихся условиях социальный эгоизм, отрекшись от чувства собственности, мог исчезнуть сам собой. «Чувство собственности, – писали создатели “Общины”, – измеряется не вещами, но мыслями. Так община должна быть принята сознанием. Можно иметь вещи и не быть собственником» [251]. Подмена чувства собственности, являющегося категорией сознания, материальной субстанцией, представляется одним из крупных искажений в духовном движении революции. Есть вещи – ты собственник, нет вещей – не собственник. В результате этические и нравственные ориентиры революции были сдвинуты и нарушены. Зависть, порождение неверно понятого экономического равенства, и канонизированный государством грабеж (крестьяне грабили помещиков, комбедовцы – «справных» крестьян, репрессивные органы – арестованных активистов по борьбе с кулачеством и т.д. и т.п.) губили ростки новых комбинаций жизнеустройства страны и укрепляли старые, стыдливо, как фиговым листком, прикрытые громкими лозунгами. Новый Мир по-иному решал проблему «брать или давать». «Жертва несчастья – так называли вступившего в общину по безысходности. Потерпев полную неудачу, человек жертвовал несчастье свое, и цена неудачи была несчастна. Но именно принесший несчастье считал наибольшим вкладчиком себя: он и пожертвовал, он и отказался, он и предпочел, он ждущий и предъявляющий счет.

Мы предпочитаем жертву счастья. Кому есть от чего отказаться, тот менее ждет платы. Так стройте общину по вехам пожертвований» [252].

Теперь, когда мы судим о многом с позиций обретенного нами драматического опыта социальных переустройств, мы не можем отрицать справедливости вышесказанного. Человек, сознательно участвуя в строительстве Нового Мира, – отдает. Заведомо ложная концепция – «я борюсь, чтобы взять» – бесплодна и не выдерживает нравственного испытания.

Основой общины, утверждают Учителя, должен быть труд. Труд добровольный, творческий, свободный и приносящий радость. Качеством труда общинников определяется их уровень сознания. Повседневностью должны стать в жизни общинников наука и искусство. Знание и высокий уровень сознания должны быть естественным критерием, определяющим иерархию в общине. Вождь превосходит остальных по качеству знания и выполняет в то же время роль Учителя. Новая энергия, психическая, активно используется в творческом труде и способствует совершенствованию человека. Община живет интенсивной духовной жизнью, которая и является главной пружиной всех ее свершений. «Община есть вместилище всех возможностей и всех накоплений» [253].

Большое внимание Учителя обращают на этику человеческих отношений, на такие нравственные понятия, как достоинство, справедливость, порядочность, честность и многие другие.

Я сделала лишь схематичный набросок тех общинных идей, которые содержатся в книге. Однако и этого достаточно, чтобы понять, что перед нами не реальная община, а некий ее идеальный, можно сказать, утопический образ. Но будем ли мы правы в этом случае? Нам известно, что утопия – это мечта о справедливом и светлом мире или о месте, где такой мир себя уже реализовал. Но если мы зададимся вопросом: как и откуда появилась такая мечта? На это можно ответить: от естественной реакции человека на несовершенство мира, в котором мы живем. Но в таком утверждении много неясного. Рассуждая так, мы, во-первых, не учитываем ни сложности процесса, называемого Жизнь, ни причинно-следственных связей, заложенных в этом процессе. Во-первых, нам следует обратить внимание на общеизвестный факт, что мечта о справедливом и счастливом мире, или утопия, пришла почему-то с Востока. Европейская утопия была вторичным явлением. На Востоке существовало нечто, что служило реальным источником такого рода мечтаний. Сколь верно такое предположение? С точки зрения эволюции, идея общины в чистом ее виде – категория космическая. Закономерно предположить, что одухотворенный Космос продвигает свои идеи не только с помощью энергетического обмена, концепция которого содержится в Живой Этике, но и прямым общением с более высокими сущностями, творящими на Земле. К последним, по-видимому, принадлежат и сами создатели Живой Этики – Учителя, или Махатмы. Их крайне малочисленные группы размещены в нескольких Ашрамах, расположенных в Гималаях. Те, кто знаком с произведениями Рериха, художественными и научно-литературными, помнят легенды о Шамбале, Беловодье, островах Бессмертных и т.д. В легендах нашла отражение реальность Ашрамов Учителей, общинное устройство которых близко к идеальному, описанному в «Общине». «Вам же следует, – сказано там же, – помнить о Нашей Общине и подражать в согласном труде» [254].

Община Учителей работает на Общее Благо. Идея же самого Общего Блага как энергетического принципа в духовно-культурной эволюции человечества нашла свое четкое выражение в философской мысли ХХ века. Один из крупнейших русских философов А.Ф.Лосев определял истинного интеллигента как человека высокого сознания, несущего в себе идею «интересов человеческого благоденствия» [255], иными словами, того же Общего Блага, по формулировке Учителей. «Идеология интеллигентности, – писал Лосев, – возникает сама собой и неизвестно откуда; и действует она, сама не понимая своих действий; и преследует она цели общечеловеческого благоденствия, не имея об этом никакого понятия» [256]. Другими словами, объективный природный исторический процесс формирует в социальной сфере идеологию, которая и создает интеллигенцию в ее истинном и самом высоком смысле. Отношение человека или целого народа к идее Общего Блага является тем критерием, которым и измеряется уровень сознания, как такового.

Процесс формирования идеи и практики общины был достаточно длительным. Наш исторический опыт знает самые разнообразные формы общины, заключавшие в себе различную суть и цели: родовая община, соседская, домовая и т.д. Позже стали появляться общины, связанные с культурными и духовными движениями. Древняя Индия, например, имела Ашрамы, или общины, возникавшие вокруг определенного духовного Учителя. Во времена Будды действовали общины в монастырях. В России также существовали монастырские общины, в которые Сергий Радонежский внес истинный дух объединенного жития. Монашеские общины занимались активной просветительской и гуманитарной деятельностью и во многом служили для народа нравственным примером. Однако впоследствии эти общины постепенно утратили свой первоначальный культурно-нравственный характер. Тем не менее идеология общинного жития, подкрепленная общинным устройством русской дореволюционной деревни, еще долго жила в народе. Возможно поэтому идея коммунизма, принесенная революцией, нашла в нем с самого начала непосредственный отклик. Сразу же после революции появились трудовые крестьянские коммуны. Среди них было немало и таких, которые объединяли духовных единомышленников, например приверженцев идей Л.Н.Толстого, разного рода религиозных сектантов и т.д. О последних мы находим упоминание в интереснейшем документе – «Докладной записке о том, как поднять урожайность и усилить колхозное строительство», написанной в 1929 году: «...есть и такие крестьяне, которые уже изжили собственническую психологию и давно уже вполне искренне, по глубокому своему убеждению, а не по нужде только стремятся к социализму и коммунизму, каковы, например, духоборы и другие сектанты-коммунисты, которые создали образцовые колхозы...» [257] Автор записки, некто И.М.Трегубов, выступая против принудительной коллективизации, писал о необходимости духовной основы для коммуны или колхозов. Однако на мысли, высказанные в записке, никто не обратил внимания. Мы знаем, что коллективизация нанесла непоправимый урон не только самому сельскохозяйственному производству, но и духовной основе деревни, ее традиционной культуре. То, что стало ясным немногим в 1929 году, предвиделось авторами «Общины» еще в 1926-м: нарушение принципов общинного устройства, разгул насилия, отчуждение от государства духовной основы, резкий поворот к казарменному социализму. Они предупреждали о надвигавшемся бедствии, но не были услышаны. Объединительная тенденция космической эволюции постепенно подменялась тоталитаризмом, и свободная воля нового вождя сыграла в этом процессе важнейшую роль. Была искажена идея общины и сотрудничества, были нарушены Великие законы Космоса. «Людской миллион в шеренгах, на парадных площадках, – писал Тейяр де Шарден. – Людской миллион, стандартизированный на заводе. Моторизированный людской миллион. И все это приводит лишь к самому ужасному порабощению! Кристалл вместо клетки. Муравейник вместо братства. Вместо ожидаемого скачка сознания – механизация, которая как будто неизбежно вытекает из тотализации...» [258]

«Явно перед вами, – читаем мы на страницах “Общины”, – брошены в грязь большие ценности. Явно попираются пути к Мировой Общине» [259]. И еще: «Невежество будет худшим основанием. Страх и подлость займут ближайшее место» [260]. Причины порождали следствия. Строители Нового Мира принимали желаемое за действительное. Среди многих других ошибок они совершали и эту, которая принесет им потом неисчислимые беды. Разноцветный занавес манящей иллюзии скроет реальность. Ориентиры сдвинутся, и «близорукая очевидность» (по выражению авторов «Общины») отождествится с действительностью. На пути к Новому Миру возникнет одна из самых коварных опасностей. «Надо наблюдать не так, как хочется, но так, как есть в действительности» [261], – предупреждали Учителя. «Строитель не может фантазировать о почве под зданием. Такое положение тем более преступно, что материальное воззрение дает самые неограниченные законные возможности» [262]. Расхождение нашего «материального воззрения» с реальностью страна начнет осознавать лишь десятки лет спустя. Порожденные отклонением от пути иллюзии держались на лжи, осознанной для тех, кто был заинтересован в ней, и не осознанной для тех, кто покорно и бездумно или с энтузиазмом следовал за «иллюзионистами». Устная и письменная ложь мутным потоком разливалась по стране со всех этажей правящей структуры. Учителя во имя будущего человечества предостерегали в первую очередь от лжи в книгах: «Ложь в книгах должна быть преследуема как вид тяжкой клеветы <...> Занимать ложью место народных книгохранилищ – тяжкое преступление» [263]. Они выступали против «рабской угодливости», против страха, против «младенческого материализма», который искажал и суживал широкий спектр коммунистического мировоззрения. Они проницательно и точно определили носителей таких качеств. «Помните, что не безграмотный народ будет яриться против действительности, но эти маленькие грамотеи свирепо будут отстаивать свою близорукую очевидность. Они будут думать, что мир, заключенный в их кругозоре, действителен, все же остальное, им невидимое, является вредной выдумкой. Что же лежит в основе этой нищенской узости? Та же самая, вид изменившая собственность. Это мой свинарник, и потому все вне его – ненужное и вредное. Это моя очевидность, и потому вне ее ничто не существует» [264]. Эти «маленькие грамотеи», распространившие чувство собственности и на духовную жизнь народа, представляли самую большую опасность для страны. Именно опираясь на них, тщеславных и амбициозных «первопроходцев», поднялся вождь – диктатор. Авторы «Общины» разглядели его достаточно ясно еще в 1926 году. Они не назвали его имени, понимая, что обстановка этому не благоприятствует, однако отдельные их замечания дают нам достаточно реальное представление о конкретном человеке, которого в тот год страна только что начинала называть вождем. Уже тогда они предвидели многие его действия. «...Также непристойно для водителя переменить направление на обратное» [265], – читаем мы. «Община» обращает внимание на недопустимость низкого сознания у вождя и в то же время дает нам понять, что такое обстоятельство уже является для страны реальностью. «Сектант мечтает забрать власть для подчинения всего своему негибкому сознанию» [266] «Руководство массами обязывает к расширению сознания» [267]. Вот и еще несколько высказываний, носящих конкретно-оценочный характер. «Плох водитель, применивший план лишь ко дню или к ночи. Не можете идти уверенно, думая о скудости вождя» [268]. «Плох вождь, скрывающий истинную опасность. Преодолеть ее можно лишь полным знанием» [269]. «Человек, сеющий ужас, сам безумно боится» [270]. «Не притворное заикание перед методом признанного авторитета, но борение и горение исканий действительности» [271].

1926 год был тем переломным моментом, когда перед страной встал выбор: или Общее Благо, или «тьма фетишизма». К сожалению, реализовалось последнее. «Напомним о свойствах, совершенно недопустимых в общине: невежество, страх, ложь, лицемерие, своекорыстие, присвоение, пьянство, курение и сквернословие» [272]. Все это со временем возникло не только в общине, но и в государстве в целом. К этому черному списку Учителя присоединили и насилие, против которого предупреждали особо. «...Из всех насилий самое преступное и уродливое зрелище являет насильственная коммуна. Каждое насилие обречено на реакцию, а самое худшее насилие обречено на реакцию самую худшую» [273]. Через три года в стране началась насильственная коллективизация, которая через несколько десятков лет обернулась «самой худшей реакцией»: развалом аграрной основы страны и нравственным упадком деревни. «Никто не может утвердиться одними бездушными приказами. Насилие есть пережиток» [274]. Насилие породило репрессии, предчувствие которых мы ощущаем на страницах «Общины». «Ни капиталистический сыск, ни инквизиторские тюрьмы недопустимы» [275]. Массовые репрессии в стране оправдывались пресловутой сталинской теорией усиления классовой борьбы по мере строительства социализма. «Труд невозможен среди вражды, – опережая надвигающееся, пишут авторы “Общины”. – Строение немыслимо среди взрывов ненависти. Содружество борется с человеконенавистничеством» [276]. Насилие сопровождалось всякого рода запретами, ограничениями и отрицаниями. «Запретом и отрицанием не повторите тиранов и изуверов. Невежеством и чванством не уподобьтесь золоченым дуракам» [277].

Невежество и насилие препятствовали росту сознания, лишали человека способности отличать добро от зла, рабство от свободы. «Вы хотите затушить пламя знания, но невежественная община – темница, ибо община и невежество несовместимы» [278]. На страницах «Общины» мы находим также и определенное предощущение казарменного социализма с уравнительностью вместо равенства, с новым подчинением вместо свободы. Новый вождь неуклонно вел к этому страну. «Скажут: “Мы для общины отказались от радостей”. Ответьте: “Какая кладбищенская ваша община, если она на постном масле!” Как слезливо унылы лишения! Как облизываются они на запретные лакомства!

Явление лишений незнакомо Нам, ибо вмещение исключает лишение. Учение Наше представляет мир богатым, радостным и увлекательным. Нигде не указаны вериги и бичевания» [279]. В небольшом этом отрывке точно схвачена психология насильственной казарменной коммуны. Искусственные лишения во имя мифического будущего – для одних и вседозволенность – для других. Тяга к «запретным лакомствам» превратила со временем эти «лакомства» в цель человеческой жизни. Мы знаем, что за этим последовали утрата духовного начала, падение нравственности, размывание границы между чужим и своим и т.д. Община, или коммуна в истинном ее смысле, в России не состоялась. Думаю, что для авторов «Общины» это не было секретом. Но со страниц книги не веет ни безнадежностью, ни разочарованием. Нам показали, сколь труден путь к общине – коммуне, нас предупредили об опасностях этого пути. Но окончательного приговора не вынесли. Материя складывает свои новые комбинации. Космическая эволюция представляет вновь свои возможности для продвижения. «Когда человек попадает в несовершенную общину, в ужасе он устремляется в противоположность, – это неправильно <...> Неудача одной общины должна быть поводом к новым общинным строениям. Так мыслите о новых возможностях» [280]. Это уже для нас, сегодняшних. Нам же адресовано и следующее пророчество: «Вы увидите все миражи и будете знать непреложную действительность приближения Мирового Сотрудничества» [281]. Доктрина необходимости и неизбежности сотрудничества между людьми, между народами и странами в планетарном масштабе и, наконец, в пределах одухотворенного Космоса – важнейший дар эволюции и важнейшее ее требование на той ступени, к которой мы сейчас подошли.

Чем внимательней мы будем вчитываться в «Общину», тем больше найдем в ней полезного и подчас неожиданного для себя. Мы найдем в ней и новые предупреждения. Хотелось бы, чтобы мы вняли им, а не отвергли, подобно тем, вчерашним, которые заплатили за свое отрицание нашим сегодняшним днем. Именно к нам, сегодняшним, обращены слова о неизбежности проявления в нашей жизни психической энергии, еще одного дара эволюции. «Прежде всего запомним, что невозможно удержать роды созревшего плода. Оглянемся на страницы истории. Пришло время освобождения мысли – и запылали костры, но мысль потекла. Пришло время народоправства – и загремели расстрелы. Пришло время развития техники – ужаснулись стародумы, но двинулись машины, пульсируя с темпом эволюции. Теперь пришло время осознания психической энергии. Все инквизиторы, ретрограды, стародумы и невежды могут ужасаться, но возможность новых достижений человечества созрела во всех неисчислимых возможностях мощи. Инквизиторы и ретрограды могут строить тюрьмы и сумасшедшие дома, которые пригодятся для них же в виде рабочих колоний. Но созревшую степень эволюции отодвинуть нельзя. Так же как нельзя человечество лишить всех путей сообщения» [282].

Если мы, сегодняшние, не примем этот дар, то заплатим за это завтрашним днем наших детей и внуков.

Пусть прочитавшие «Общину» задумаются над опытом прошлого, суть которого она нам раскрывает. Этот опыт направлен в наше будущее. Именно в этой неразрывной связи прошлого, настоящего и будущего и состоит ценность и уникальность этой книги.

Культура и цивилизация

Очень важное место в философии Живой Этики и трудах Н.К. и Е.И. Рерихов уделено Культуре как одному из устоев космической эволюции человечества. Н.К.Рерих в научных и литературных трудах широко пользовался методологией Живой Этики и тем самым внес четкость во многие онтологические вопросы, и прежде всего в проблему «Культура – цивилизация».

«Многозначительно приходится повторять понятие о Культуре и цивилизации, – писал он. – К удивлению, приходится замечать, что и эти понятия, казалось бы, так уточненные корнями своими, уже подвержены перетолкованиям и извращению. Например, до сих пор множество людей полагает вполне возможным замену слова Культура цивилизацией. При этом совершенно упускается, что сам латинский корень Культ имеет очень глубокое духовное значение, тогда как цивилизация в корне своем имеет гражданственное, общественное строение жизни» [283].

Если Культура есть дух творческой деятельности человека, то цивилизация, или попросту обустройство жизни человека во всех ее материальных, гражданских аспектах, есть материя этой деятельности. Оба эти вида деятельности, казалось бы, так тесно связанные между собой, имеют различные источники возникновения и различное содержание и назначение. Отождествление цивилизации и Культуры приводит к путанице основных понятий, к недооценке духовного фактора в истории человечества. Подмена одного понятия другим, что случается часто, дает возможность навязывать Культуре несвойственные ей функции, а цивилизации приписывать то, что совсем не было для нее характерным. В результате возникали мифы о «тысячелетних царствах», «вечно живых учениях», «пролетарских» и «буржуазных» культурах.

Н.А.Бердяев, чьи взгляды во многом совпадали с Рериховскими, определял культуру следующим образом: «Культура связана с культом, она из религиозного культа развивается, она есть результат дифференциации культа, разворачивания его содержания в разные стороны. Философская мысль, научное познание, архитектура, живопись, скульптура, музыка, поэзия, мораль – все заключено органически целостно в церковном культе, в форме еще неразвернутой и недифференцированной. Древнейшая из культур – культура Египта началась в храме, и первыми ее творцами были жрецы. Культура связана с культом предков, с преданием и традицией. Она полна священной символики, в ней даны знаки и подобия иной, духовной действительности. Всякая культура (даже материальная культура) есть культура духа; всякая культура имеет духовную основу – она есть продукт творческой работы духа над природными стихиями» [284].

Рерих не только разворачивает и углубляет сказанное о Культуре Бердяевым, но и вводит многие совершенно новые понятия и определения. «Культура, – пишет он в одном из очерков, – есть почитание Света, Культура есть любовь к человеку. Культура есть благоухание, сочетание жизни и красоты. Культура есть синтез возвышенных и утонченных достижений. Культура есть оружие Света. Культура есть спасение. Культура есть двигатель. Культура есть сердце. Если соберем все определения Культуры, мы найдем синтез действенного Блага, очаг просвещения и созидательной красоты» [285].

К области Культуры мы можем отнести те проявления человеческого духа, которые как бы сами изливаются из таинственных глубин человека, носят природный характер и естественны для него. Песня и музыка, художественное творчество во всех его проявлениях, различные культы, этические моменты, поэзия и многое другое, кажется, появились вместе с человеком, росли и развивались параллельно с его сознанием.

Культура, в отличие от цивилизации, – самоорганизующаяся система духа, действующая согласно уровню и качеству энергетики этого духа. Иными словами, самоорганизация духа есть форма существования культуры. Новая наука, зародившаяся в ХХ веке и называющаяся синергетикой, дает некоторые наведения для выяснения закономерностей этой способности к самоорганизации. Синергетика имеет дело в основном с биологической самоорганизацией. На биологическом уровне ученым удалось «нащупать» некий универсальный принцип, имеющий отношение к любой энергетической структуре и к духу в том числе.

В энергетическом поле духа идут те же обменные процессы, которые составляют основу всех космических явлений, начиная от человеческого общества и кончая межзвездным веществом. Такой энергообмен складывает или превращает дух в систему Культуры. Синергетика справедливо утверждает, что самоорганизации поддаются лишь открытые системы.

Наряду с этим важным условием для возникновения процесса самоорганизации, в какой бы среде он ни шел, является первоначальное отклонение от равновесия. Такое отклонение может происходить в силу направленного энергетического воздействия извне или возникать внутри самой системы. Раз уж мы обратились к открытиям современной науки, то следует еще упомянуть теорему Маккалока-Литса, одну из важнейших в кибернетике: промоделировать некую самоорганизующуюся систему может только система на порядок более сложная.

В этих положениях заключаются основные принципиальные закономерности формирования Культуры как самоорганизующейся системы духа. Условно мы их можем разделить на объективные и субъективные. Объективные закономерности действуют на уровне регулярных процессов энергообмена, субъективные же связаны с более сложными явлениями, имеющими отношение к высоким самоорганизующимся системам, способным к направленному энергетическому воздействию. И объективные, и субъективные факторы в формировании и развитии Культуры как самоорганизующейся системы духа постоянно взаимодействуют. Если объективные двигатели Культуры мы можем отнести к условно называемым природным явлениям, то субъективные, я не ошибусь в этом, связаны с субъектами космической эволюции, которых Живая Этика называет Иерархией Света. Вряд ли сейчас можно отрицать существование одухотворенного Космоса, в котором энергетические сущности, достигшие высоких степеней эволюции, играют важнейшую и целенаправленную роль. Деятельность космических Иерархов, участвующих в эволюции человечества, проявляется в первую очередь в области Культуры, которая как самоорганизующаяся система духа является энергетическим сердцем этой эволюции.

Воздействие подобного рода можно проследить в истории человечества с древнейших времен и по сегодняшний день. Культурные герои мифов и легенд, мудрецы, Учителя, анонимные и исторические, религиозные наставники и, наконец, создатели духовно-этических учений – все они были связаны с космическими Иерархами и сами в ряде случаев являлись субъектами космической эволюции, то есть теми, кто сознательно воздействовал на ход эволюции человечества. Культура «есть глубочайший устой жизни, скрепленный высшими серебряными нитями с Иерархией Эволюции» [286], – писал Н.К.Рерих. «Культура покоится на Красоте и Знании. Растет она осознанием благословения Иерархии Света. Значит, к познанию механическому нужно добавить огонь сердца. В этом будет уже первое отличие Культуры от цивилизации» [287].

Называя Культуру «Садом Прекрасным», Рерих ставит в ней на первое место Красоту как энергетический закон гармонии духа. «Осознание Красоты спасет мир», – повторил он с небольшой поправкой слова Достоевского. В этой формуле заключен практически весь смысл космической эволюции, которая идет от хаоса к порядку, от примитивного к совершенному, от элементарной системы к Красоте. Красота как категория духа утончает материю жизни и энергетику человека. Созерцание Красоты формирует в человеке философское и утонченное созерцание мира. Культура, как таковая, не существует без творчества, ибо именно творчество и есть та энергетическая сердцевина, без которой самоорганизующаяся система духа не может продвигаться от менее к более развитому, от плотного состояния к утонченному. Творчество роднит земного человека с Богом-Творцом и указывает ему, человеку, тем самым эволюционный путь в звездных пространствах Космоса. Именно творчество как явление Культуры в самом его широком смысле дает возможность сотрудничества с высокой космической Иерархией. Энергетически усиленное «языком сердца», оно рождает для человека-творца возможность прорыва в неизведанное, в Беспредельность. «Язык творчества и есть тот общечеловеческий язык, понимаемый сердцем. А что же может быть более светоносно, более взаимопонятно, нежели язык сердца, перед которым все звуковые наречия являются скудными и примитивными? Только творчество во всем его многообразии вносит мирную объединяющую струю во все жизнестроение. И тот, кто, несмотря на окружающие затруднения, стремится по этому пути Света, тот выполняет насущную задачу эволюции» [288].

Такие высокоэнергетические проявления человеческого духа, как сердечность и любовь, есть неотъемлемая часть Культуры, как таковой. Без этих качеств, справедливо утверждал Н.К.Рерих, нет культурного человека. В Рериховской богатой и многоцветной палитре Культуры нет места бездуховным, сухим «образованцам», тем, кто знает, какой вилкой есть рыбу, но не имеет представления о тех высших силах, которые заключены в нем самом. Культура не может существовать без естественной связи с Высшим. Ее самоорганизующаяся система формируется под непосредственным влиянием контактов с мирами более высокого состояния материи, более высоких измерений. Как писал Н.А.Бердяев, в ней «даны знания и подобия иной духовной действительности». Эта «иная духовная действительность» вошла в человека с первыми искрами его сознания, с первыми формами его творчества. ХХ век дал нам огромный материал различного рода связей с этой «иной духовной действительностью». Энергии, которые в результате сложнейших энергообменных процессов, идущих в Космосе, приближаются к Земле, могут выполнить свою позитивную роль, лишь пройдя поле Культуры, где сосредоточен высокий духовный потенциал, необходимый для принятия такого рода энергий. Энергии, приблизившиеся к Земле, но не встретившие на своем пути смягчающих духовно-энергетических структур, способных снизить их напряжение, могут обрести разрушительный характер.

Живая Этика, Учение, открывшее нам энергетическое мировоззрение, говорит о Высших мирах – Тонком и Огненном, под воздействием которых находятся многие явления на Земле и элементы которых входят в нашу Культуру. Новый период существования Земли, наступающий с очередным эволюционным витком, еще более усилит нашу связь с «иной духовной действительностью». Рерих, обращая наше внимание на это обстоятельство, цитирует один из параграфов Живой Этики: «Не забудем, что каждое мгновение должно принадлежать Новому Миру. Мир Мысленный составляет живую связь между Тонким и Огненным, он входит как ближайший двигатель Мира Огненного. Мысль не существует без Огня, и Огонь превращается в творящую мысль» [289]. Эта ступень творящей мысли и есть один из этапов космической эволюции человечества, к которой нас готовит лишь Культура как форма существования духа на нашей планете. Иного пути в космическую эволюцию нет. Те, кто не в состоянии идти по этому нелегкому и сложному пути, выпадают из эволюционного коридора, предназначенного нашей планете. Их подхватит спираль инволюции, бросит вниз, и вновь нужно будет подниматься путем страданий и мучений. Великие законы Космоса неумолимы, а энергетические процессы, идущие в нем, необратимы.

«...Немногие понимают, что Культура, как таковая, по-прежнему гнездится только на некоторых вершинах и что пути к этим замкам восхождения человеческого духа по-прежнему необыкновенно трудны, и кто знает, может быть, даже еще труднее, нежели в некоторые бывшие эпохи» [290]. Земная материя, в какой бы форме она ни пребывала, своей энергетикой сопротивляется этому восхождению, не желая выходить из комфортного состояния инерции, всячески мешая тому процессу собственного утончения, к которому стремится динамичный и бессмертный дух. Не материя держит дух, а нетленный и неразрушимый дух держит эту материю и обеспечивает ей возможность перехода в высшее качество.

Н.К.Рерих выработал совершенно новую концепцию Культуры, пронизанную идеями Живой Этики и имеющую практическое эволюционное значение. Среди различных достижений мысли ХХ века эта реальная концепция, связанная с проблемами космической эволюции, была одним из важнейших его нахождений. И когда мы осмыслим эту концепцию, поймем ее особенность и суть, то различие между Культурой и цивилизацией проявится еще резче, а смешение этих понятий станет недопустимым.

Цивилизация, как утверждают Учителя, есть обустройство жизни, связанное с рукотворчеством, главной формой деятельности материи в нашем плотном мире. В истории человечества возникали и складывались различные типы цивилизаций. Их характер определялся в первую очередь уровнем взаимодействия с Культурой, ибо сама цивилизация возникает в энергетическом поле Культуры. Процесс этот еще не изучен, так же как еще не осмыслен характер самой Культуры. Можно только сказать, что во многих случаях ранние цивилизации создавались и развивались вместе с Культурой и активно взаимодействовали с ней. На начальных этапах цивилизация была своего рода оправой драгоценного камня Культуры, и соответствие этой оправы самому камню, или степень их гармонии, определяло качество того или иного периода человеческой истории, его духовность и культурность. Иногда оправа изнашивалась, распадалась в силу разных обстоятельств, и тогда сам камень отдавался во власть стихий, часто разрушительных. Иногда цивилизация отдалялась от Культуры или приближалась к ней, но никогда на протяжении последних двух тысячелетий, да и ранее, не существовала отдельно от нее. Полный отход цивилизации от Культуры – особенность ХХ века, века, стоявшего на пороге новых эволюционных изменений в жизни планеты. Представляя, в отличие от Культуры, тленную, преходящую материю человеческой жизни, цивилизации приходили и уходили, возникали и разрушались, в то время как вечный дух Культуры, носителем которой всегда было человечество в целом, оставался, проходил свои циклы развития через многие поколения, углубляя и расширяя энергетические возможности их дальнейшей эволюции.

Большинство философов и культурологов прошлого столетия, вне зависимости от того, отделяли они Культуру от цивилизации или нет, писали в основном о цивилизации ХХ века и ее особенностях. Наиболее значительны, на мой взгляд, исследования Н.А.Бердяева. «Цивилизация, в противоположность культуре, – писал он, – не религиозна уже по своей основе, в ней побеждает разум “просвещения”, но разум этот уже не отвлеченный, а прагматический разум. Цивилизация, в противоположность культуре, не символична, не иерархична, не органична. Она – реалистична, демократична, механична. Она хочет не символических, а “реалистических” достижений жизни, хочет самой реальной жизни, а не подобий и знаков, не символов иных миров <...> Цивилизация есть подмена целей жизни средствами жизни, орудиями жизни. Цели жизни меркнут, закрываются. Сознание людей цивилизации направлено исключительно на средства жизни, на технику жизни <...> Соотношение между целями и средствами жизни перемешивается и извращается» [291].

Рерих обращает наше внимание на то, что во взаимодействии Культуры и цивилизации приоритет должен принадлежать Культуре, что избавит цивилизацию от многих искажений, ей свойственных. «Будем помнить завет Света, – пишет он, – что прежде всего, самое важное для нас будет дух и творчество, затем идет здоровье и лишь на третьем месте – богатство» [292].

Древнейший период человеческой истории дает нам свидетельства о том, что между Культурой и цивилизацией не существовало такого резкого разделения, которое возникло впоследствии. По всей видимости, это была единая и цельная самоорганизующаяся система духа и материи человеческой деятельности, так называемый первоначальный синтез. Мифология различных народов довольно ярко отразила это явление. Этнографический материал также это подтверждает. Род, например, был категорией первоначальной цивилизации, но существование его было немыслимо без родового божества. Орудия производства и оружие освящались на родовых и племенных алтарях. Первобытная космогония была тесно связана с ориентацией в пространстве и времени. Огонь был священен не только в святилище, но и в домашнем очаге, на котором готовили пищу.

Священные рощи, священные реки, священные горы были связаны с экологией местности, где жили люди, поклонявшиеся им. На них распространялись определенные табу, мудро и строго регулировавшие необходимое экологическое равновесие огромных территорий. Включение природы в цельную систему «Культура – цивилизация» было одной из типичных и важнейших особенностей самой системы. Это единение с природой, умение жить в ритме с ней характерно для первоначального синтеза, который делал столь неразличимыми подчас элементы Культуры и цивилизации. Дифференциация этих двух категорий началась с исключения природы и природных явлений из самой системы, с отделения человека от природы. «Начало» это было достаточно длительным и продолжалось, видимо, тысячелетия. Существеннейшим проявлением такого процесса было наступление на язычество более развитых великих религий, а затем и их окончательная победа. Разрыв связей с природой и последовавшее за этим забвение природы самого человека облегчило возникновение и становление «техногенной цивилизации» и привело к грубым экологическим нарушениям, поставившим уже в ХХ веке нашу планету на грань катастрофы. На протяжении человеческой истории формы взаимодействия Культуры и цивилизации, а иногда и переход одной в другую или, вернее, изменение их пропорций в жизни определенных обществ были самыми разнообразными. Но основная тенденция состояла в усиливающемся расхождении между этими понятиями, в углублении различий между ними на Западе и в меньшей мере на Востоке.

В истории человечества мы находим самые разные сочетания Культуры и цивилизации, приносившие различные результаты. «Башни духа могут быть созидаемы там же, где и высятся башни рукотворные» [293].

Гармония – лишь ступень к синтезу Культуры и цивилизации, который утончит и одухотворит структуры, связанные с обустройством жизни самого человека. Этот синтез произойдет на более высоком уровне, нежели тот, что существовал в изначальные исторические времена.

В энергетически цельной структуре, управляемой Великими законами Космоса, пульсируют дух и материя и, стремясь к сужденному им эволюцией синтезу, то приближаются, то удаляются от него. Поэтому возникают то эпохи расцвета Культуры – и цивилизация становится культурной, то берет верх материальная цивилизация – и Культура отходит на второй план, подчас будучи не в состоянии влиять на цивилизацию. Эта закономерность была подмечена Рерихом. «Опять, как и во всех спиралях нарастания, мы видим какие-то почти завершающиеся круги, но иногда почти неуловимое повышение сознания создает новую ступень, которая отражается на многих страницах истории искусства. Мы видим, как чередуются специализация и синтез» [294].

Буржуазные революции, носившие прагматический и материалистический характер, укрепили и развили разрыв, образовавшийся в целостном теле явления «Культура – цивилизация». Началась эпоха Великого Отчуждения Культуры от цивилизации. Дух отошел от материи. Материя стала претендовать на власть над духовными ценностями.

Оторванная от Культуры цивилизация стала формировать однобокое материалистическое мышление, в котором верх взял голый прагматизм , уничтоживший последние остатки идеализма XIX века. Сам человек, его душа, чувства, его сложная внутренняя жизнь были отторгнуты от общества, его новых ценностей и новых материалистических задач. Материя, как никогда ранее, завладела господствующими позициями, агрессивно и бесцеремонно потеснила дух и лишила общество людей необходимой ему коллективной энергии. Она разорвала связи с Высшим, усомнилась в существовании космического творчества и присвоила себе функции Бога-Творца, уверенная в возможности создавать все своими руками и интеллектом. «В цивилизации, – писал Н.А.Бердяев, – иссякает духовная энергия, угашается дух – источник культуры. Тогда начинается господство над человеческими душами не природных сил, сил варварских в благородном смысле этого слова, а магического царства машинности и механичности, подменяющей подлинное бытие» [295].

Машинная, техногенная цивилизация перестает нуждаться в философии, истинном искусстве, религии в действительном смысле этого слова. Она подменяет Культуру развлекательной индустрией, на базе которой возникает «массовая культура», призванная обслуживать материю общества, а отнюдь не питать его дух. Она потакает низким чувствам и инстинктам человеческого тела, убивает его энергетику, мешает развитию гармонии духа и материи, затрудняя человеку дальнейшее эволюционное восхождение. «...Старая Европа, – с горечью пишет Бердяев, – изменила своему прошлому, отреклась от него. Безрелигиозная мещанская цивилизация победила в ней старую священную культуру. Борьба России и Европы, Востока и Запада представлялась борьбой духа с бездушием, религиозной культуры с безрелигиозной цивилизацией» [296].

Когда мы говорим, что человечество зашло в тупик, наводнив планету машинами, подчинив человека этой машине, нанеся непоправимый вред природе Земли, а соответственно и самому человеку, мы должны понять причину всего этого. Она же, эта причина, состоит в расхождении Культуры и цивилизации, в умалении Культуры и вознесении материальной цивилизации. Когда-то, в силу ряда конкретных причин, нарушилось равновесие, державшее планету, как два крыла. Сдвинулось – и все пошло не по тому пути. Не по пути эволюции, которую регулируют Великие законы Космоса, а по ухабистой пыльной дороге, ведущей в тупик, грозящей энергетическими катастрофами.

Справедливо считая, что оптимальное развитие техники необходимо не только цивилизации, но и Культуре, Н.К.Рерих ставит закономерные вопросы: для чего, для каких целей можно использовать мощные технические средства? В чьих руках они окажутся, как повлияют на духовное развитие человечества в целом, как скажутся на росте его сознания?

В своих работах он старается показать истинную роль духовной Культуры и осмыслить те искажения и перекосы, которые внесла современная цивилизация в жизнь человеческого общества. Он оставляет за Культурой приоритетную роль во всех областях человеческой деятельности. Наблюдая грандиозную экономическую катастрофу, охватившую капиталистический мир в 20-30-е годы прошлого века, Рерих лучше, чем кто-либо, понимал, что это был не столько экономический, сколько духовный кризис буржуазной обескультуренной цивилизации. Состояние экономики было лишь следствием того положения Культуры, в которое ее поставила цивилизация. Любое кризисное явление в современном мире, и он понимал это ясно и четко, связано, прежде всего, с нарушением баланса Культуры и цивилизации. «...Думали, что материальный кризис мира можно разрешить материальными вычислениями. Но проказа зашла слишком далеко. Кризис мира вовсе не материальный, но именно духовный. Он может быть исцелен лишь духовным обновлением. Холодный язык мозга обманул счетчиков, и опять настоятельно требуется обратиться к тому вечному языку сердца, которым создавались эпохи расцвета» [297].

Поиск «высшего», «истинно культурного» решения был всегда основной целью Рериха при осмыслении и проработке важнейших проблем. «Высшее решение» всегда диктовалось путями эволюции. Эти же пути несли оптимизм в самых сложных и, казалось бы, безвыходных ситуациях.

Каждое явление, утверждает Рерих, имеет свои циклы развития, свои взлеты и падения. В ХХ веке Культура и цивилизация достигли кульминационной точки в дифференциации, в разъединенности. И дух и материя, преодолевая страшные кризисные явления (обычно сопровождающие распад старой и становление новой системы), выходят в эволюционный канал неизбежного синтеза. И только синтез может привести систему «Культура – цивилизация» в то состояние, которое будет соответствовать магистральному направлению космической эволюции. В конце концов, цель эволюции в нашем плотном мире – сближение духа и материи, достижение между ними гармонии на определенном этапе и, наконец, их синтез, который приведет к созданию одухотворенной материи и повысит ее энергетический уровень. Этот синтез, как утверждал Рерих, изменит смысл цивилизации, одухотворит ее и превратит Культуру и цивилизацию в целостное явление, действующее уже на более высоком качественном уровне, нежели в изначальном варианте. «Благодетельный Синтез, – писал Рерих, – поможет и ввести в обиход жизни оздоровляющие высокие понятия и научит вмещать то многое, что еще вчера казалось или пустою отвлеченностью, или неприменимою неуклюжестью, или просто смешным с точки зрения условных привычек, предрассудков и суеверий» [298].

Синтез – магистральное направление космической эволюции человечества

Путь синтеза, непосредственно связанный со взаимодействием духа и материи, в самом широком космическом смысле идет через внутренний мир человека, через его сознание. Чем выше уровень сознания, тем выше уровень синтеза познания, и наоборот. Чем выше и тоньше состояние материи, в пространстве которой идет процесс синтеза, тем более высокий, с точки зрения эволюции, результат синтеза.

Когда мы говорим: «синтез», то имеем в виду не механическое соединение частей какого-либо явления или явлений, а органичное их слияние, сопровождаемое возникновением нового явления и нового его свойства. Новым ступеням человеческого сознания и мышления, как правило, сопутствуют синтетические процессы более высокого духовно-энергетического качества. Что касается развития системы познания, то в историческом аспекте мы можем рассмотреть эту проблему в контексте известных нам способов мышления, а именно: мифологического, религиозного, научного. В ХХ веке мы подошли к той стадии, когда синтетическая целостность мифологической системы познания должна вновь вернуться, но на более высоком энергетическом и информационном уровне. Феномен мифологического способа мышления и познания состоит в том, что он имел довольно тесную энергоинформационную связь с мирами иного состояния материи и более высоких ее измерений. Из этого изначального синтетического явления со временем развились все основные виды творчества, деятельности, знаний и верований человечества. По мере развития исторического процесса в нашем плотном мире мифологический способ познания подвергся дифференциации, которая усилилась религиозным сознанием. Научный же способ мышления в том виде, в котором он сложился в ХУП-ХУШ веках, не только не остановил процесс дифференциации, но и в значительной мере усугубил его. Более того, произошло разделение на научно-экспериментальный способ познания и метанаучный, в который вошли такие области, как искусство, религия, некоторые системы философии, называемые эзотерическими. В этом пространстве знания добывались не эмпирическим путем, а умозрительным, опиравшимся на религиозный и интуитивный опыт.

Зарождение любого явления в Космосе сопровождается изначальным энергетическим импульсом, особенности которого соответствуют тем историческим условиям, в которых этот импульс возникает. Таким импульсом в ХХ веке стала Живая Этика, давшая ряд синтетических решений и объединившая в общей концепции научные знания, озарения религиозного опыта, мысль духовных Учителей Востока и философские нахождения Запада. В книгах Учения присутствует как единое синтетическое целое все то, что накопило человечество в своем культурно-историческом арсенале, все то, что сохранило свою жизнеспособность и эволюционный потенциал. Импульс был дан, и пример показан. Общий момент, объединяющий различные формы познания, – это их связь с главным источником энергоинформационного потока: материей более высокого состояния. Если искусство, религия, частично философия, в первую очередь восточная, в той или иной мере имеют подобное соприкосновение, то эмпирическая наука долгое время такой связи была лишена и, пожалуй, больше других способов познания нуждается в трансформации. Эту ситуацию в ХХ веке осознавали представители передовой научной мысли.

«Интуиция, вдохновение – основа величайших научных открытий, в дальнейшем опирающихся и идущих строго логическим путем, – не вызываются ни научной, ни логической мыслью, не связаны со словом и с понятием в своем генезисе.

В этом основном явлении в истории научной мысли мы входим в область явлений, еще наукой не захваченную, но мы не только не можем не считаться с ней, мы должны усилить к ней наше научное внимание» [299], – писал В.И.Вернадский.

Исследование тонких энергий и иных состояний материи, осознание связи с энергетикой Высшего должны были изменить научное мировоззрение, как таковое, сделать его более широким и вмещающим, где бы не было места ни отрицанию, ни традиционным «научным» предрассудкам. Положение, которое сложилось в науке к началу ХХ века, было достаточно противоречивым. Новое мышление получало неопровержимые подтверждения, подкрепленные научными открытиями. В то же время среди ученых еще продолжали существовать инерция старого «материалистического» мировоззрения и традиционное отчуждение от проблем духа и процессов, связанных с более высокими состояниями материи. Причину этого нужно искать в том историческом пути, который пришлось пройти науке и на котором жестокая конфронтация с церковью обусловила такие особенности самого научного мировоззрения.

«Религия и наука не должны расходиться в своей сущности, – сказано в Живой Этике, – <...> все великие открытия для блага человечества не будут исходить от огромных лабораторий, но будут находимы духом ученых, которые обладают синтезом» [300].

Авторы Живой Этики тщательным образом анализируют те условия, в которых находятся составляющие синтеза – искусство, религия, философия, наука. В конечном счете и синтез, и дифференциация есть энергетические категории человеческого сознания и мышления. Все зависит от уровня той точки зрения, с которой мы смотрим на то или иное явление. Чем ниже уровень ее, а соответственно и уровень нашего сознания, тем выше в нашем представлении степень дифференцированности картины Мироздания, и наоборот. В конечном счете уровень синтеза – это результат уровня нашего сознания и качества нашего мышления. Поэтому, считая синтез одним из важнейших энергетических процессов эволюции, авторы Живой Этики ставят в качестве главной задачи эволюционного восхождения человека формирование у него расширенного, то есть высокого сознания.

Они справедливо считают, что религиозное мышление есть также способ познания мира, средство связи с Высшим, и обращают наше внимание на бесценный духовно-нравственный опыт, подвиг религиозных Учителей, великие учения, менявшие сознание огромных человеческих сообществ. Уничтожить мысль христианского или буддийского учения в бессмысленной борьбе так же преступно, как сжечь ученого на костре или погубить его труды. Но в то же время соединить религию с наукой в том состоянии, в каком они находятся в данный момент, задача мало выполнимая. Религиозный опыт, несомненно, требует научного осмысления, а современная наука нуждается в одухотворении и причастности к высшим энергиям. Для этого необходимо отказаться от устаревшего вульгарного материализма, от старого социологического мировоззрения, в котором так мало места уделено внутреннему миру человека. Живая Этика, так же как и новая научная мысль, ставит самым серьезным образом вопрос о необходимости одухотворенной науки и ее нравственной наполненности. Наука, утверждает Живая Этика, должна быть этической, непредубежденной и принимать знание, в какой бы форме оно ни возникло. Новая наука, формирующаяся в пространстве нового мышления XX-XXI веков, должна использовать вековые духовные наработки человеческой культуры и выйти на новый уровень изучения тонких энергий и тонких явлений, которые требуют научных объяснений и научной практики. Иными словами, сами книги Живой Этики, включающие немало достижений религиозной мысли и религиозной практики, как бы дают энергетический импульс к преобразованию науки, которая должна сыграть на новом витке космической эволюции человечества важнейшую роль. Ибо эта одухотворенная наука станет тем звеном связи с мирами более высокого состояния материи, каковым до нее являлась религия. В переходе к новому мышлению авторы Живой Этики предлагают не борьбу и противостояние двух видов сознания, а гармоничное их сочетание с сохранением всех предыдущих ценных накоплений человеческого опыта и человеческой мысли. Как будет называться новое синтетическое познание, которое включит в себя, кроме науки, религии, философии, и искусство, сказать трудно.

Синтез основных форм познания не только создаст новые богатые возможности для взаимодействия с Высшими мирами и Высшей энергетикой, но и устранит тот духовный дисбаланс между различными формами знания, который может возникнуть в силу еще недостаточно высокого уровня человеческого сознания. В XXI веке, по всей видимости, и осуществится в основном синтез главных способов познания, который приведет к завершению формирования качественно нового сознания и мышления, к сознательному использованию новой системы познания. Современная наука лучшей частью своих ученых уже входит в область исследований высоких состояний материи. Теория вакуума, механизмы межклеточных взаимодействий и другие подобные открытия свидетельствуют о первых результатах научного соприкосновения с тонкой материей и тонкими энергиями.

Космическая эволюция не только формирует новое мышление и сознание , но и выдвигает на первый план личности, чье творчество получает поистине планетарное звучание, поскольку в нем уже сложился синтез, необходимый для продвижения человеческого сознания. Эти личности, можно сказать, несут в себе этот синтез, независимо от того, к какой сфере человеческого знания они принадлежат. Влияние их на культуру и цивилизацию огромно, их значение долговременно. Хотелось бы благодарно упомянуть о пятерых из них – не потому, что они единственные, а потому, что в них нашли яркое выражение основные направления синтеза познания, в силу чего они оказали и оказывают глубокое воздействие на формирование нового, космического мышления на планете Земля. Их нет уже с нами, судьбы их были трагичны, непризнание и клевета шли рядом с их уникальным творчеством. В.И.Вернадский, К.Э.Циолковский, П.А.Флоренский, А.Л.Чижевский и Н.К.Рерих – несли в себе религию, искусство, философию и науку, и поэтому каждое из этих составных из духовного синтеза обрело уникальное качество, на каждого из них лег космический отсвет миров иных состояний материи.

К вышесказанному необходимо добавить еще одно обстоятельство. Если предыдущие учения, возникавшие в духовном поле, выдвигали в качестве средства претворения идей пространства в действие религиозный культ, то Живая Этика заменяет его сознательной и научно осмысленной этикой. В реальной жизни процесс такой замены сложен и длителен, а временами и драматичен. Переход же от культа, основанного на вере, к этике, основанной на научном знании космических законов и особенностей космической эволюции, изменит коренным образом духовную сущность человека и создаст наряду с синтезом познания качественно иное энергетическое поле его духовно-культурной деятельности на планете. 

У порога Нового Мира

Живая Этика как философия Космической Реальности не только появилась в переломный исторический период ХХ века, но и возвестила о важнейшем моменте в самой космической эволюции человечества, а именно о приближении нового, более высокого витка эволюции. Система познания, которую мы находим на страницах книг Живой Этики, теснейшим образом связана с наступлением этого этапа.

Идея Нового Мира и Нового человека в той или иной форме проходит через всю историю человеческой мысли в обозримом нами отрезке исторического времени. К началу ХХ века эта идея достигла не только ярчайшего выражения, но и начала воплощаться в жизнь различными общественными силами. Каждое из этих движений имело свое представление и о Новом Мире, и о Новом человеке. Во всем этом разнообразии представлений выделились две четкие тенденции, противостоящие друг другу. Одна сформировалась в пространстве Духовной революции России и во всем богатстве своих особенностей нашла отражение в Живой Этике; другая была порождением социальной революции и тех социальных кругов, которые идейно примыкали к сторонникам так называемой материалистической мысли.

Духовное преображение человека через расширение его сознания, повышение его энергетики и утончение его материи считается Живой Этикой важнейшей эволюционной целью, завершающей очередной этап в развитии человечества.

Другая тенденция сводила космическое творчество Нового Мира и Нового человека к целенаправленной деятельности только человека, одарив последнего правом самостоятельно решать важнейшие проблемы такого процесса.

«Планета, – сказано в Живой Этике, – совершает круг, который приводит все к завершению. Приходит время, когда каждое начало должно выявить весь свой потенциал. Эти круги рассматриваются в истории как падение или расцвет. Но нужно принять эти ритмы именно как торжество Света или тьмы. Настало время, когда планета приближается к такому кругу завершения, и лишь самое насыщенное напряжение потенциала даст победу. Круг завершения пробуждает все энергии, ибо в окончательной битве будут принимать участие все силы Света и тьмы, от самого высшего до отбросов. Чуткие духи знают, почему проявляется столько высшего наряду с преступным и косным. В бою перед кругом завершения будут состязания всех пространственных, земных и надземных сил» [301].

Космическая эволюция звала к Новому Миру и новому энергетическому виду человека. И этот зов был услышан наиболее чуткими творцами: художниками, мыслителями, поэтами. В надвигавшейся грозовой атмосфере начала ХХ века рождались пророчества, возникали предчувствия и видения грядущей Новой Эпохи. Материя старого мира сдвинулась и, потеряв привычную устойчивость, стала расползаться. На планету неудержимо надвигалось время, которое напоминало Апокалипсис.

«...В апокалиптическом времени, – писал Н.Бердяев, – величайшие возможности соединяются с величайшими опасностями. То, что происходит с миром во всех сферах, есть апокалипсис целой огромной космической эпохи, конец старого мира и преддверие нового мира <...> В поднявшемся мировом вихре, в ускоренном темпе движения все смещается со своих мест, расковывается стародавняя материальная скованность. Но в этом вихре могут погибнуть и величайшие ценности, может не устоять человек, может быть разодран в клочья» [302].

Речь шла не просто о двух путях достижения какой-либо цели, а о космической судьбе человечества, о важнейших проблемах его эволюции. Поэтому и два пути, которые предстали перед человечеством в ХХ веке, были невероятно сложны в своем взаимодействии и в своем противостоянии. Никогда еще выбор перед человечеством не стоял так остро, как в двадцатом, завершающем тысячелетие веке. Вверх или вниз, старый мир или Новый, с Высшим или без него.

«Мир земной, как тупик пути – или восхождение, или разрушение» [303], – сказано в Живой Этике.

То, что происходило в ХХ веке, напоминало события другого исторического периода, пик которых пришелся на I тысячелетие до н.э. Тогда начались космические передвижения народов, несшие в себе более высокую энергетику, необходимую для грядущих изменений, тогда философы осмысливали эволюционные процессы и проблемы взаимодействия материи и духа, тогда в мир пришли религиозные Учителя и началась Духовная революция, давшая миру Христа.

Две духовные революции – с интервалом в два тысячелетия – протекали в различных исторических условиях, тем не менее эволюционно были связаны между собой. И перед той, и перед другой стояла задача изменить сознание человека, преобразить и одухотворить его внутренний мир.

Духовная революция конца II тысячелетия н.э., которая несла в себе опыт и нахождения предыдущей, спрессовала в своем пространстве время двух тысячелетий, расширила понятие Высшего инобытия и, сделав его ключевым и главенствующим, выдвинула на первый план концепцию нового творчества как условия дальнейшего Преображения человека и земного человечества в целом.

«Через культуру, – писал Бердяев, – лежит путь вверх и вперед, а не назад, не к докультурному состоянию, это – путь претворения самой культуры в новое бытие, в новую жизнь, в новое небо и новую землю. Лишь на этом пути ворвавшиеся в культуру варварские звуки и варварские жесты могут быть соподчинены новому космическому ладу и новому космическому ритму. Не только искусство, но и все творчество человеческое безвозвратно погибнет и погрузится в изначальную тьму, если оно не станет творчеством жизни, творчеством нового человека и его духовным путем» [304].

То, что новое творчество должно стать «духовным путем» человека, меняло самую его суть, требовало творческого откровения и следования ему. Последнее, содержащееся и в философии Серебряного века, и в Живой Этике, изменяло смысл самого искусства и звало к осознанию новой Красоты как силы, преображающей человека. Творческое откровение во всей его космической сложности и многообразии становилось главным условием преображения человека на пороге Нового Мира.

Эпицентром Духовной революции ХХ века, в силу ряда исторических и энергетических условий, стала Россия. Именно в ней произошли главные эволюционные события, сдвинувшие в сложнейшем процессе пласты старого мира. В России, где соединились два мира, Восток и Запад, сошлись Духовная и социальная революции, новое космическое миропонимание и старое социологическое мироощущение, два пути творения Нового Мира и Нового человека.

Противостояние двух различных путей подхода к проблемам Нового Мира и Нового человека составило главную драматическую коллизию ХХ века в ее философском и творческом выражении.

В 1900 году, перед самым началом ХХ века, ушли из жизни почти одновременно, с разницей не более месяца, два человека. Один – великий русский поэт и философ Владимир Соловьев, другой – известный немецкий философ Фридрих Ницше. В том, что они оставили этот мир одновременно, не было случайности, а скорее присутствовала некая тайна, уходящая корнями в сложнейшие процессы космической эволюции. Оба они, и Соловьев и Ницше, стояли у истоков двух противоположных путей к Новому Миру и персонифицировали собой эти пути.

Владимир Соловьев утверждал, что в художественном акте возможно преобразовать реальность, сделать ее энергетически более высокой, а материю – менее плотной. Для этого художник должен вырваться за границы известного нам механизма творчества «восхождение-нисхождение», покинуть ту волшебную точку, где соединяются небо и земля и где возникают образы-символы, и, выйдя за пределы ее, найти путь к новому творчеству и стать сотворцом инобытия, его энергетики, его творящих сил, его Красоты. Подобное творческое сотрудничество русский философ, как известно, назвал теургией.

Теургия исходит из того, что Высшее, или Космос, или Бог, – назовите как хотите, – творит через человека, через ту Божественную искру, которую Творец вложил в него, в силу чего последний оказался способен к космическому творчеству, как и его Творец, который идет в своем творчестве путем Красоты и Сам является художником. План космической эволюции состоит в претворении мира в грандиозное художественное полотно, где все будет созидаться по законам Красоты.

«На пути к Миру Огненному запомним о великом принципе красоты» [305], – писали Авторы Живой Этики.

Творческое откровение должно лечь в основание нового творчества Нового Мира.

Красота своей высокой энергетикой преображает человека в ту новую одухотворенную и творческую личность, которую Владимир Соловьев назвал Богочеловеком. Но преображение не может произойти внезапно, оно не может состояться, если человек не имеет соответствующих качеств и устремлений.

«...Опытом прежних существований, – сказано в Живой Этике, – накопляется то качество, которое называется культурностью. Истинное понимание сотрудничества, пламенность мышления, возвышенность деятельности, утонченность восприятий, любовь к красоте, каждое из этих качеств может сложиться лишь упорным устремлением. Люди не могут думать, что мгновенное озарение может немедленно создать возвышенную природу человека. Озарение может открыть сокровищницу, но если она пуста, то и последствия не будет» [306].

Любое преображение человека в ходе космической эволюции есть процесс сложный, долгий, требующий большого и последовательного внутреннего труда по расширению сознания. Теургическое творчество, или сотрудничество с Высшим, о котором говорил и писал В.С.Соловьев, – подлинный путь преображения человека, одухотворения его материи.

«Человек, – писал в 1916 году русский философ Е.Н.Трубецкой, – не может оставаться только человеком: он должен или подняться над собой, или упасть в бездну, вырасти или в Бога, или в зверя. В настоящий исторический момент человечество стоит на перепутье» [307].

Или – или, Богочеловек или зверь. Без Преображения Христа не могла бы состояться и Духовная революция XX века, одним из главных концептуальных положений которой стало учение о Новом Мире и Новом человеке. И не удивительно, что именно в период начавшейся русской Духовной революции философы Серебряного века стали более глубоко и точно осмысливать явление Христа, но не того церковного, а того, кто «есть путь и истина». «Даже в малой мере старайтесь уподобиться Ему» [308], – сказано в Живой Этике. «...Откровение о Христе, – писал Бердяев, – дает ключ к раскрытию тайны человеческого самосознания» [309].

Христос был не только Великим духовным Учителем, но и первым Богочеловеком. В его лице Бог стал человеком, чтобы человек смог уподобиться Богу.

«О богочеловеке, – сказано в Живой Этике, – так много говорят, стремясь к обоготворению. Столько есть памятных записей, указующих на образы, устремленные к высшим мирам. Но как тускло представлены они в сознании людском! Богочеловек – только ушедший в иные миры! Но Мы, Братья человечества, ищем и утверждаем богочеловека на Земле. Все образы Мы чтим, но особенно тот великий образ богочеловека, который несет в сердце полную Чашу, готовый к полету, но несущий на Земле всю Чашу <...> Богочеловек – творец огненный! Богочеловек – носитель огненного знака Новой Расы. Богочеловек горит всеми огнями. Так включите в рекорды о богочеловеке. Архат, Агнийог, Тара – так внесем» [310].

Среди тех, кто вершил Духовную революцию, среди ее поэтов, философов, художников, музыкантов уже были те, которые творили Нового человека, и прежде всего в самих себе.

Жертвенно пройдя земной путь, они оставили после себя богатейшее наследие, до сих пор еще, к сожалению, не оцененное и не осмысленное по достоинству. Не ошибусь, если назову в этом ряду имена Владимира Соловьева, Микалоюса Чюрлёниса, Александра Скрябина, Николая Рериха и его супруги Елены Рерих. Это те, на ком, собственно, и держалась русская Духовная революция.

Владимир Соловьев, гениальный философ и поэт, олицетворял собою ту самую связь с Высшим, без которой не мог сложиться Новый человек, не мог совершиться прорыв в иную действительность Нового Мира.

Микалоюс Чюрлёнис, композитор и художник, совершил в своем творчестве взлет от Красоты символической к реальной Красоте Надземного.

Александр Скрябин, композитор, философ, поэт, стремился найти реальные выходы в пространство всечеловеческого преображения.

Николай и Елена Рерихи, став в земной реальности сотрудниками Высшего, принесли нам философию Живой Этики, которая грядущему Новому человеку и Новому Миру отводит доминирующее место в системе эволюционных процессов. Эти два человека представляли собой творческий гармоничный союз, имевший космическое значение. Один – великий, всемирно прославленный художник и ученый, другая – выдающийся мыслитель, они несли в себе эволюционный, духовный и художественный опыт редчайшего, уникального качества, без которого в ХХ веке многое бы не состоялось. Елена Ивановна под водительством Космических Иерархов прошла то огненное преображение, без энергетики которого не смог бы возникнуть одухотворенный и утонченный Новый человек. Она персонифицировала собою это преображение, пройдя мучительный и жертвенный путь во имя будущего. Сотрудница Сил Космических, она несла в себе весть о наступающем Новом Мире и грядущем преображении человека.

Слова «Я есмь путь и истина», сказанные Великим Учителем почти две тысячи лет назад, вели ее на этом тяжком Пути.

Стал ли тот Путь, на который через Христа Высшее Космическое Начало призвало человечество две тысячи лет тому назад, Путем большинства? Определенно можно сказать, что нет. Двух тысяч лет почитания Христа человечеству не хватило, чтобы от поклонения перейти к действию и осознать эволюционный смысл таких, казалось бы, простых слов – «Я есмь путь и истина и жизнь».

Двух тысяч лет с избытком хватило на осуществление того, второго, альтернативного пути, на котором властвовала лишь свободная воля человека. Путь этот, в силу определенных исторических условий, возник в пространстве мысли и творчества Запада. Художественное олицетворение он получил в собирательном образе сверхчеловека Заратустры, героя философского произведения Ф.Ницше «Так говорил Заратустра».

Если Новый человек Владимира Соловьева, названный им Богочеловеком, – преображенный, высокодуховный, нравственный и утонченный – существовал в пространстве Любви и Красоты и сам излучал и творил эту Красоту, то новый человек, или сверхчеловек, Ницше – бунтарь, разрушитель и безбожник – признавал лишь силу и творил свой новый мир собственным волевым усилием. Заратустре, в отличие от Богочеловека, неведомы были подлинные закономерности человеческой эволюции, он невежествен в области изначально-естественной религиозности и не понимает эволюционной сути и цели земного творчества. Во имя своего земного царства он отринул Беспредельность, убил в себе Высшее начало, а сделав это, сам захотел в земном царстве стать этим Высшим, строящим мир по своей воле и своему разумению. Иными словами, возжелал стать богом, не став даже преображенным человеком в истинном значении этого слова.

«Прочь от Бога и богов тянула меня та воля; и что осталось бы созидать, если бы боги – существовали!» [311] – говорил он.

Эта фраза нуждается в особом комментарии, ибо имеет отношение к концепции творчества. Если в феномене Духовной революции Новое творчество рассматривалось как теургия, или сотрудничество с Высшим, то Заратустра противопоставил творчество человека творчеству Высшего начала. Вместо принципа, дополняющего одно творчество другим, он утверждал их несовместимость. Или – или. Или Бог, или я – человек.

Миф о сверхчеловеке, новом человеке, сформированном не духовно-энергетическим преображением, а силой воли «избранных», занял позже главное место в идеологии различных тоталитарных государств, в том числе и России.

Старое вульгарно-материалистическое мировоззрение в его социологическом воплощении нашло в сверхчеловеке Ницше наивысшее выражение. Оно противостояло нарождавшемуся Новому мышлению ХХ века, космическому мироощущению и тому Новому человеку, теургу и Богочеловеку, концепция которого уже возникла и реализовалась в трудах Владимира Соловьева и книгах Живой Этики. Антиэволюционные подходы к главным проблемам космической эволюции человека, которые мы находим у сверхчеловека Заратустры, привели логически и к позиции отрицания Христа. Заратустра высокомерно и пренебрежительно отзывается о Великом духовном Учителе, отказывая ему в какой-либо значительной роли в человеческой истории. Его, Заратустры, сверхчеловек претендует быть выше и значительнее Христа.

«Образумить» Христа пытался и великий инквизитор в знаменитой легенде Ф.М.Достоевского. Писатель с гениальной прозорливостью предугадал отрицание Христа в наступающем этапе борьбы за Новый Мир. И Заратустре, и великому инквизитору Христос мешал по одной и той же причине – и тот и другой присвоили себе право судить, лишать человечество подлинной внутренней свободы и поступать с ним по собственному разумению. Новое «земное царство» и у Заратустры, и у великого инквизитора имеет один и тот же смысл – принуждение и насилие над человеком, отрицание его свободы, как внутренней, так и внешней, право на которую присваивает себе «избранный», берущий на себя ответственность за будущее человека. «Земное царство» – новый мир без Христова Преображения. Примеров подобных «земных царств» было немало в ХХ веке.

В 1889 году Владимир Соловьев опубликовал свою «Краткую повесть об Антихристе», в которой философски и художественно осмыслил путь «без Христа» и вскрыл нравственные причины возникновения подобного явления. В повести достаточно ясно описан процесс ухода человека высоких качеств и способностей с «пути Христа» и превращение его во врага Христа. Там столкнулись два пути – «во имя Отца моего», во имя Общего Блага, с одной стороны, и «во имя свое» – с другой. «Краткая повесть об Антихристе» была ответом на книгу Ницше «Так говорил Заратустра»; ответом не прямым, а как бы ответом-размышлением. Два пути достижения Нового Мира и Нового человека – с Христом или без него, с Высшим или без него, обозначенные Соловьевым в конце XIX века, составили главную линию драматургии эволюции XX века.

Второй путь, который оказался в силу различных исторических причин доминирующим, привел к ряду жесточайших кризисов в духовно-культурном пространстве планеты. «Новый человек» и «новый мир», созданные по меркам этого пути, оказались не только иллюзией, но и причиной процесса расчеловечивания, искажения духовных ценностей, тупиковых и инволюционных направлений в развитии человечества.

Но космическая эволюция предоставляет нам шанс, новое мышление, новую систему познания и, наконец, Живую Этику, философию Космической Реальности, которая, опираясь на концепцию первого пути и практически представляя его, дает нам возможность выхода из создавшегося положения и правильного осознания, что есть Новый Мир и Новый человек.

Еще раз о том же

Все наследие Рерихов – научное, философское, художественное, литературное – пронизано идеями Живой Этики, поэтому оно столь уникально и привлекательно и, очевидно, по той же причине вызывает самые противоречивые мнения и оценки. Эти идеи далеко не сразу и не легко воспринимаются нашими современниками, в мышлении которых еще господствуют представления, сформированные социологическим мироощущением и закрепленные примитивно понимаемой парадигмой материализма. Но как бы то ни было, Живая Этика, возникшая в духовно-культурном поле планеты Земля в 20-е годы прошлого века, вполне поддается научному анализу, определению ее гносеологических корней, методологии и того космического мироощущения, которое она несет в своих текстах, в основных постулатах и, наконец, в своей системе познания. Возникает вопрос, почему именно Рерихи, Николай Константинович и Елена Ивановна, оказались причастными к созданию этой философской системы. На наш взгляд, потому, что оба они были высокодуховными людьми, один – великий художник и выдающийся ученый, другая – блестящий музыкант и уникальный мыслитель. В сокровищнице их творчества оказались те умения и способности, которые составили главные направления гносеологии самой Живой Этики. Красота, мысль, искусство, наука – все это слилось в гармоническом синтезе, в едином творчестве этих двух, идеально дополнявших друг друга людей. Оба обладали тем расширенным сознанием, которое давало им возможность глубоко вникать в самые сложные процессы космической эволюции и использовать метод свидетельства при соприкосновении с реальным духовным источником. Высокая духовность обоих Рерихов позволила донести информацию, которую они получали из этого источника, в неискаженном и неизвращенном виде. Космическая эволюция как бы завершила Живой Этикой важнейшую стадию в процессе формирования нового мышления и обозначила этим вековую веху в развитии Духовной революции в пространстве России. Подвиг Рерихов не только в том, что они сообщили нам тексты и идеи Живой Этики, но и в том, что они открыли нам удивительный мир космических ощущений и переживаний, мир новой Красоты и новых эволюционных возможностей, мир не фантазии и иллюзий, а Истины и Реальности.

Следует еще раз отметить наиболее важные особенности Живой Этики как новой системы познания Космической Реальности.

1. Живая Этика есть универсальная открытая система философии, в которой синтетически слились способы познания, научные и метанаучные, в единую новую систему познания. В ней в равной степени использованы нахождения эмпирической, умозрительной, художественной и религиозной мысли, интуитивных прозрений, которые подтверждены научными открытиями, такими, как теория относительности, квантовая теория и др.

2. Духовность обусловливает главные качества системы познания Живой Этики. Духовные нахождения прочно входят в нее наряду с научными открытиями, прокладывая путь к одухотворению науки.

3. Синтетическое слияние в этой системе познания духовного и материального, видимого и невидимого, древних знаний и современных, мысли восточной и западной позволяет расширить возможности системы до космических масштабов Высшей Реальности.

4. Авторы Живой Этики называют ее Учением Знания [312], открытым для всех, а не только для избранных. В этом заключается одна из главных особенностей ее системы познания.

5. В Живой Этике есть и другие особенности, отличающие ее как систему познания от традиционных систем различного толка. Изложение материала в ней не совсем обычное. Содержащиеся в ее книгах мысли идут спирально, отвечая тем самым движению самой космической эволюции и таким образом порождая особую энергетику во взаимодействии с читателем.

6. Таким образом, структура самой системы познания содействует расширению сознания, что, в свою очередь, обусловливает постижение заложенных в ней знаний, которые открываются по мере их усвоения с новой и подчас неожиданной стороны. «Учение жизни, – утверждают авторы Живой Этики, – оценивается жемчужиной сознания» [313]. А раз это так, то с ростом сознания возникают новые открытия, новые мысли, новые построения. И процесс этот бесконечен.

7. Включение в обычный круг знаний информации, полученной путем интуитивных озарений, обеспечивает профетический, или опережающий, их характер. Эту научную информацию предстоит еще расшифровать и извлечь из нее немало открытий.

8. Живая Этика не ограничивает свою систему познания только общими научно-философскими вопросами. Она включает в себя, что особенно важно, и проблемы социального бытия человека, протягивая вполне зримые нити между Великими законами Космоса и закономерностями исторического развития человечества. Именно Живая Этика дает нам ту методологию, на основе которой возможно будет выявить истинные законы развития человеческого общества. Эти законы будут касаться не только земного бытия, но и космического, не только материального, но и духовного. Ряд подобных законов мы уже находим в самой Живой Этике – Закон Общего Блага, Закон Сотрудничества, Закон Общины и ряд других, не менее важных для нас.

9. Новая система познания сложилась не только на основе научной информации, но и вненаучной, или метанаучной, что отличает ее от традиционных научных систем, которые строились на фундаменте только эмпирической науки. Дух и материя выступают в ней как целостное явление.

10. В том, что Живая Этика представляет собой новую, синтетическую систему познания, вобравшую в себя реалии Космоса и отличающуюся от традиционных систем познания, вряд ли можно сомневаться. Название самой философии – Живая Этика – связывает земное и небесное, человека и Космос. Именно в ней мы находим новый подход к исследованию Мироздания, новую его модель. Можно определить Живую Этику как философию Космической Реальности, включающую в себя систему познания и практику действия.

11. Живая Этика – это целый мир мысли, целая Вселенная, в которой наше сознание, в зависимости от его уровня и состояния, будет находить все новые и новые грани познания.

12. Живая Этика дает нам ясное представление о ранее недоступном для нас пространстве познания, а именно о Законах Космоса, их действии и уровнях их влияния.

13. Отметив важность миров более высоких состояний материи и их воздействие на процессы земной жизни, Живая Этика необозримо расширяет космическое пространство нашего познания.

14. Обращая наше внимание на место человека в Космосе и на его взаимодействие с Космосом, Живая Этика дает нам новое представление о единстве человека с Космосом, которое строится не по принципу дополнительности, а по закону волна-частица.

Естественно, что появление в арсенале современной философской мысли такой системы, как Живая Этика, породило немало противоречий и путаных определений в отношении последней. Живая Этика разрушала традиционные представления и о методологии, и о самой системе познания. Значительная часть философов, в той или иной степени соприкоснувшихся с Живой Этикой и не нашедших в ней узнаваемых элементов, оказалась в затруднительном положении. «Выход» из этого положения был найден в попытке судить о Живой Этике с позиций устаревших представлений и в стремлении найти спасительные ярлыки для определения ее места в ряду философских систем. Но и то и другое не только не прояснило ситуацию, но окончательно запутало ее. В сложном пространстве отечественной философии, после крушения официальной идеологии СССР, сошлись материалисты и получившие доступ к публикациям и выступлениям идеалисты, скороспелые приверженцы православия и твердолобые атеисты, последователи различных духовных течений Запада и лица, вовлеченные в духовную практику Востока, рационалисты и эзотерики. На этом фоне развернулась ожесточенная борьба взглядов, позиций и концепций. Встали остро проблемы научного и метанаучного знания, рационализма, не признающего ничего, кроме ограниченно понимаемой материи, и эзотерики, за которой стояла древнейшая традиция человеческого знания. На фоне всего этого постепенно формировалось и отношение к Живой Этике, которое было далеко не однозначным.

При рассмотрении места Живой Этики в современной философии следует отметить одно важное обстоятельство. Эта философская система находится как бы «вне»: вне конфессий, вне традиционного эзотеризма и, наконец, вне официальной философии, которую почему-то называют научной в отличие от того мировоззрения, которое большинство не принимает, но «ненаучность» которого никто так толком и не подтвердил. «Вне конфессий» находится весь духовный опыт связи с Высшим, представленный в Живой Этике, что определяет негативное к ней отношение церкви, претендующей на монополию в этом вопросе. «Вне эзотерики» остается также актуальным для Живой Этики, несмотря на то, что некоторые философы упорно стараются втиснуть ее в эзотерические рамки. Такая попытка крайне неплодотворна, ибо Живая Этика в отличие от эзотерики представляет собой открытую систему. В то же время не вызывает сомнения, что создатели Живой Этики использовали мировой эзотерический опыт, как и религиозный, в той его части, которая сохранила значение для концепции космической эволюции. Вместе с тем, являясь философией более широкого диапазона, охватывая не только эзотерический опыт, но и, например, общественное устройство и ряд других, вполне открытых проблем, Живая Этика ни в коей мере не может быть поставлена в ряд традиционной эзотерики. Включение ее в подобное направление свидетельствует о наличии в современном философском мышлении определенных старых, уже отживших стереотипов.

Неприятие Живой Этики традиционной, так называемой научной философией объясняется в первую очередь тем, что новое не сразу воспринимается, нередко отрицается, а традиция старого мышления препятствует введению этого нового в научный оборот.

При этом надо учитывать и то обстоятельство, что тексты Живой Этики поданы в нетрадиционной философской форме, к которой те, кто занимался философией в период господства «вечно живого учения», естественно, не привыкли. И сам метод ее создания, называющийся свидетельством, многих не только отталкивает от новой философской системы, но и крайне затрудняет ее понимание. Для того чтобы это все преодолеть, требуется немалое время, неутомимый творческий труд и последовательное расширение сознания наиболее образованной части общества.

Но если Живая Этика находится вне перечисленных выше областей познания, то это не значит, что она оказалась в пустоте или признается только дилетантами и неподготовленными в научном отношении людьми. Она опирается на прочный фундамент формирующегося нового мышления, новой научной парадигмы, нового космического мироощущения. Последнее основывается на достижениях научной мысли великих ученых, на нахождениях русской философии Серебряного века и, наконец, на философских построениях самой Живой Этики, которая сложила все эти накопления в систему и дала космическому миропониманию ту методологию, с помощью которой и формируется новая система познания.

Все в мире течет и изменяется. Стоящее на месте разрушается. Движущееся и восходящее изменяет мир. Время, в котором мы сейчас живем, – время великих перемен, время, кующее наше будущее. И каким оно будет – во всех отношениях зависит только от самого человека, от уровня его сознания и способности осмысливать происходящее. Попытка «налить новое вино в старые мехи» обречена на неудачу.

И поэтому место Живой Этики в пространстве современной философской мысли особое. Ее нельзя подгонять под старые традиционные мерки и укладывать в прокрустово ложе устаревших представлений. Ибо философия Живой Этики знаменует собой новое мышление, новую философию, новую систему познания. Непредвзятое ее введение в научный оборот поможет снять те кризисные противоречия, которые образовались между традиционной философской мыслью и последними открытиями и нахождениями современной науки. Уже замечено, что философия Живой Этики, широко охватывающая все энергетические явления Космоса, с большим успехом и большей научностью, нежели старые философские системы, может объяснить онтологический смысл происходящих эволюционных процессов.

Живая Этика и ее новая система познания дают нам возможность пересмотреть важнейшие эволюционные и творческие процессы на нашей планете и более глубоко и многосторонне определить их причинную суть. Сегодняшняя свобода мысли, которая есть несомненное завоевание Духовной революции, требует своего информационного пространства, своих этических устоев. Основы всего этого уже наработаны новым космическим мышлением ХХ века, сложившимся и теперь вновь развивающимся в России. Как мы сможем воспользоваться достижениями Живой Этики, в какой мере сумеем на ее основе расширить наше сознание, – полностью зависит от нас самих. Конечно, этот процесс достаточно длителен и сложен, сопряжен с рядом предвиденных и непредвиденных трудностей. И относительное его завершение не есть достижение очередного «светлого будущего», а всего лишь еще одна ступенька в нескончаемости нашего духовно-культурного эволюционного развития.

И, наконец, надо помнить еще одно обстоятельство – Живая Этика есть главная система познания нового космического мышления, которое идет на смену старому научному сознанию, представляя собой четвертый вид мышления. Наличие подобного процесса в нашем времени и пространстве накладывает на образованную и духовно развитую часть нашего общества особые обязательства и немалую ответственность, связанную с важнейшими проблемами космической эволюции человечества.

 

7. Созвучие

 

Е.И.Рерих

Беспредельность, 388

Гёте

Знания в истории человечества продвигались разными путями. И каждый раз этот путь был труден и тернист. Тайными тропами шли носители знаний в неведомые убежища, где хранились рукописи и свитки. Знание ценилось дороже золота и жизни. Его путь был путем «закрытых забрал». Но забрала не всегда спасали несущих Знания. Их выслеживали, отлавливали, на них доносили. Их жгли на кострах, распинали на крестах, гноили в каменных мешках тюрем. Сколько было потеряно, сколько было сожжено бесценных манускриптов, сколько погибло хранителей духовных сокровищ на этих опасных дорогах!

Если понять, что происходило на пути «закрытых забрал», то сложится целая история борьбы между Светом и тьмой, возникнет из забвения важнейший и трагический этап эволюции человечества. После Октябрьской революции 1917 года в России противостояние между Светом и тьмой обрело формы идеологической борьбы тоталитарного государства. Узкая материалистическая философия марксистского диамата стала единственной, которая допускалась в стране. «Инквизиция, – писала Елена Ивановна Рерих в 1937 году, – еще существует, и члены ее лишь переоделись в современные одежды» [314].

Все четверо выдающихся ученых и философов, представлявших космическое мышление, – В.И.Вернадский, К.Э.Циолковский, А.Л.Чижевский, П.А.Флоренский – в разное время и в разных обстоятельствах соприкоснулись с этой инквизицией. Циолковского допрашивали в подвалах Лубянки, на Вернадского идеологи писали доносы, которые грозили ученому если не тюрьмой, то забвением его трудов, Чижевский просидел много лет в лагерях ГУЛАГа, Флоренский был расстрелян. Сама же Живая Этика не была допущена в СССР, ибо идеи, содержавшиеся в ней, противоречили идеологическим установкам государства. Никто из четверых не получил возможности прочесть ее. Но, несмотря на это, у каждого из них мы находим созвучие Живой Этике в их идеях и трудах. Как ни странно, они охватили принципиальные ее идеи, каждый в своей доле и части, и выступили как бы Вестниками космической философии и, прежде всего, ее концепции новой трансформированной науки и новой синтетической системы познания. Все то, что уже было представлено в Живой Этике, постепенно складывалось и развивалось в научном творчестве всех четверых. Впервые в пространстве традиционной науки ими была поставлена проблема синтеза науки и метанауки в рамках новой системы познания. Передовая наука XX века и Живая Этика шли друг другу навстречу, но это движение было замедлено известными уже нам причинами, связанными с историческим периодом развития государства. Все четверо несли в себе те качества, которые способствовали реализации трудной эволюционной миссии – изменению науки и системы познания. Они были не только великими творцами, но и гениальными учеными и философами, внесшими и в науку, и в философию много нового и неожиданного, начиная с новых идей и кончая новыми областями науки. Все они были блестяще образованы, и их энциклопедические знания напоминали творцов эпохи Возрождения. Их уровень нравственности, духовности и сознания значительно превосходил человеческие качества их коллег и современников. Никто из них не уходил от жизни, их волновали судьбы своего народа и своей страны. Они размышляли над теми негативными и страшными процессами, которые возникли на их родине, и пытались постичь их причины. Циолковский и Вернадский, Флоренский и Чижевский немало думали над тем, как усовершенствовать жизнь государства и человека. Они писали об этом статьи, и некоторые их идеи были опять-таки созвучны тем мыслям, которые содержатся в Живой Этике. Государство, государственное устройство, взаимодействие власти и народа, утверждение важнейших факторов в развитии страны – все это мы находим в работах четырех выдающихся ученых.

В тех условиях, которые сложились в нашей стране, крайне трудно было, не возбудив нападок и подозрений, работать над новой системой познания, в которую они вводили философию, в самом широком смысле слова, религиозный опыт и искусство.

В работах крупнейшего русского ученого и мыслителя В.И.Вернадского обнаруживаются таинственные связи с Живой Этикой, механизм которых мы пока можем объяснить крайне приблизительно. Результаты этих связей были представлены в ряде идей и явлений, имевших особое значение. Среди них мы видим научное Братство, в создании которого принимал самое активное участие Вернадский. Это Братство в значительной мере было созвучно тому Братству – общине Учителей, о котором мы читаем в Живой Этике. В Братстве велись научные дискуссии, происходил обмен мнений и шла та общая научная работа, в которой так нуждались ученые. Мы знаем, что некоторое время спустя подобное Братство было создано Рерихами в гималайской долине Кулу. Через Рерихов участники гималайского научного Братства были связаны с Учителями, с тем исконным Братством, откуда все и пошло. И хотя Братство молодых русских ученых не имело видимых связей с Учителями, но тем не менее его организаторы ощущали то таинственное веяние, то тонкое энергоинформационное невидимое струение, которое исходило из Братства Учителей. И уровень сознания молодых русских ученых, и сердечные узы, которые их связывали, помогли Братству какое-то время продержаться в самых тяжелых и трудных условиях послереволюционной России. Потом настало время, когда в живых остался только одни из них, и этим одним был Владимир Иванович Вернадский, вложивший так много труда и идей в это уникальное Братство. Вернадского с Братством Учителей связывала не только идея самой научной организации. Оттуда же, можно предполагать, пришел к нему тот удивительный сон-жизнь, который он видел в тифозном забытьи в Крыму. Этот сон, вне сомнения, можно назвать связью с Высшим, которая ощущалась им в течение всей жизни. И поэтому в его научной и философской деятельности, начиная с новой системы познания и кончая проблемой ноосферы, мы все время будем встречаться с мыслями, близкими Живой Этике, созвучными ей. Это ощущение связи с Высшим Вернадский называл религиозным чувством в самом истинном его смысле. Речь шла не о какой-то конкретной конфессии либо культе. Религиозное чувство – это природное, в большей или меньшей степени, переживание окружающего мира в его реальности. Именно это чувство, которое у Вернадского было крайне обострено, лежало в основе его космического мироощущения, носившего сначала стихийный характер, а затем научно осознанный. Именно с этого и начиналась его новая система познания. Он считал, и это мы находим в Живой Этике, что ни одно явление на Земле не может быть правильно осмыслено, если его не поместить в научную картину Космоса. В новую картину Космоса, которую Вернадский формировал, он ввел неожиданный компонент – этику, о которой он писал в одной из своих ранних работ. В какой-то мере это был прямой выход на Живую Этику, получивший в определенной степени развитие в его философских идеях о необходимости нравственной наполненности новой науки. Вместе с этим, он считал, что в новую науку должны войти знания, добытые вненаучным путем в духовном пространстве человека, к которому он относил философию, религиозный опыт и искусство, в самом широком смысле этого слова. Новая система познания должна основываться на комплексе различных знаний, различных способов познания. Собственно, мы находим такую синтетическую систему познания в Живой Этике уже в ее завершенном виде. Исследуя пути создания новой системы познания, Вернадский обратил внимание на восточную философию, в частности на индийскую, где нашел многие наведения для осмысливания ряда важнейших процессов, идущих в биосфере. Это было связано, в первую очередь, с его работами по живому веществу, в ходе которых он пришел к выводу о космичности живого вещества и самой жизни. Эту же идею мы находим в Живой Этике. Размышления о генезисе живого вещества вывели его на теорию перевоплощений, которую мы находим в индийской философии, в самом ее четком освещении – в буддизме. Он принял ее, ибо ощутил ее крайнюю необходимость для объяснений самых важных процессов эволюции. Космический закон перевоплощений Живая Этика рассматривает в качестве важнейшего в космической эволюции. Вернадский подошел очень близко именно к такой интерпретации, считая, что метемпсихоз, или закон перевоплощения, решает вопросы эволюции не только с точки зрения человека, как такового, но «с точки зрения всего живого вещества» [315]. В этой мысли был заложен революционный пересмотр всех важнейших положений, связанных с космической эволюцией. Но Вернадского пытались остановить в этом направлении и даже пригрозили. Но, несмотря ни на что, он продолжал свою работу, и его доктрина познания обогатилась теорией метемпсихоза, так же как и способами познания, существовавшими в духовном пространстве человека. Он настаивал на том, чтобы такие области познания, как философия, религия, искусство, получили бы равные с эмпирической наукой права в новой системе познания.

Занимаясь много и плодотворно историей науки, Вернадский больше, чем кто-либо, осмысливал закономерности ее развития и ее познавательные свойства. Он вникал в ее эволюционные глубины и понимал, что проблема знания была одной из важнейших в эволюции человечества и в его истории. Во взглядах на культуру у Вернадского было много общего с концепцией Н.К.Рериха, который в своих исследованиях искал общее в мировой культуре и пытался найти причины такого ее свойства. Вернадский стремился понять причины ее падений и расцветов, ее зарождений и ее затуханий и тем самым приближался чисто интуитивно к энергетическому мировоззрению Живой Этики. Ученый размышлял об энергиях биосферы и энергетике человека, стараясь уловить какую-то связь между ними, ту связь, на которой все держалось.

Собственно, создавая новую систему познания, он творил новую картину Вселенной и вскрывал новые особенности космической эволюции. Так же как и создатели Живой Этики, он размышлял и писал об энергетическом мировоззрении, о энергоинформационном обмене в Космосе, а новый эволюционный виток планеты Земля назвал «энергетической эпохой». Он рассматривал энергетические процессы, происходящие в Космосе, как причинные для любого земного явления. Подобную идею мы находим в книгах Живой Этики, но в более широком освещении. Буддизм, энергетические положения которого тоже нашли отражение в Живой Этике, увлек его, и он, вникнув в эти положения, пришел к выводу, что буддизм более, чем что-либо другое, отвечает современной научной мысли. Что же касается буддийской доктрины реинкарнации, Вернадский считал ее важнейшим устоем космической эволюции и не видел в ней ничего, что бы противоречило науке, как таковой. Осмысливая буддизм как философскую систему, он повторял те мысли о буддизме, которые содержались в самой Живой Этике. Опираясь на энергетическое мировоззрение, он исследовал энергию человека, которую назвал биохимической и которая по многим своим параметрам отвечала психической энергии, о которой писали создатели Живой Этики.

В какую бы область знания ни проникал его острый ум, он везде находил новые моменты, связанные с главными устоями космической эволюции. Вернадский совсем по-другому определял эволюционные периоды Земли. Геологической эпохе нашей планеты, утверждал он, предшествовала космическая эпоха. И опять мы находим соответствие его мыслей с информацией Живой Этики. В своем учении о живом веществе, которое представляет собой ценнейшую часть его научного наследия, Вернадский был убежден, что жизнь на Земле произошла именно в космическую эпоху и была, несомненно, космическим явлением. И его размышления и заключения о живом веществе имеют много общего с тем, что мы находим на страницах Живой Этики. Он ввел жизнь как важнейшую опору всего Космоса, имеющую для последнего причинный характер. Не беря в расчет космические процессы, невозможно постигнуть суть земного живого вещества. Он рассматривал Космос, его энергетику, процессы, идущие в нем, как главную гносеологическую компоненту в новой системе познания. Сам человек, согласно этой системе, является мощным фактором эволюции, а вещество биосферы так же космично, как и сам человек. Космос, как и жизнь, подчиняясь ритму, вечен и не имеет ни начала, ни конца. То же самое утверждают и создатели Живой Этики. Сам Вернадский немало страдал от того, что его ученые коллеги далеко не всегда понимали то, о чем он говорил и писал. Особенно это относилось к проблемам сознания, которыми не занималась эмпирическая наука. Но Вернадский настаивал на расширении сознания как одном из важнейших моментов не только самой системы познания, но и самой космической эволюции. Те, кто читали книги Живой Этики, должны помнить, что расширение сознания является главным моментом космической эволюции человечества.

Темы, которые в работах затрагивал ученый, такие, как четвертое измерение, связанное с мирами иными, с иным состоянием материи, с разной геометрией самого Космоса, переходом материи из одного состояния в другое, имели прямое отношение к информации Живой Этики. Он много обращался к таким сюжетам в своей известной работе «Научная мысль как планетное явление». Вернадский понимал, что мысль как явление еще по-настоящему не затронута научными исследованиями, в то время как именно она меняет облик планеты, содержание творчества человека и продвигает его эволюцию. И опять он приближался к пониманию феномена мысли, которое мы встречаем в Живой Этике. Проблема ноосферы, или «сферы разума», как будущего человечества, заставляла его все больше и больше, наряду с наукой, вникать и в философию формирования такой сферы на Земле, и он старался понять, что человека ждет с ее появлением. Пожалуй, ни одна его научная идея не вызвала и не вызывает такого множества различных мнений, как ноосфера, мнений весьма противоречивых, а иногда просто отрицающих друг друга. И это не потому, что Вернадский в чем-то «глубоко заблуждался», а потому что ученые, сталкиваясь с новой идеей, по-разному ее воспринимали, согласно качеству своего сознания и образования. Идея ноосферы Вернадского обогнала саму науку. Многие моменты работы «Научная мысль как планетное явление» приближались к теории познания Живой Этики, к ее концепции космической эволюции. Он увязывал новую форму биохимической энергии человека с созданием ноосферы, или новой эпохи в эволюции человечества. О том же писали и создатели Живой Этики, считая психическую энергию важнейшим фактором Нового Мира и Нового человека. И для Вернадского, и для Н.К. и Е.И. Рерихов эта Новая Эпоха начиналась со Второй мировой войны, когда в жесточайшем противостоянии сошлись Свет и тьма. В августе 1941 года Вернадский записал в дневнике: «Сегодня я ярко чувствую “мировой” стихийный процесс – зарождение в буре и грозе ноосферы». О «времени грозном и прекрасном», предшествующем Новой Эпохе, написано и в Живой Этике. Формирование ноосферы было для Вернадского космическим процессом. Такой же космический характер носили для него и наши победы в Великой Отечественной войне. По индийскому цикличному летоисчислению небывалая эта война совпала с концом Кали Юги – Эпохи Зла – и началом Сатья Юги – Эпохи Справедливости. Философское осмысление этих циклов мы находим и в Живой Этике.

Другой великий русский ученый Константин Эдуардович Циолковский, который, как и В.И.Вернадский, сыграл выдающуюся роль в формировании нового космического мышления, имел высокое и чистое созвучие с Живой Этикой. Кульминационный пункт в творчестве Циолковского пришелся на период между двумя веками – XIX и XX. Он нес в себе традиции науки XIX века, и эти традиции оказались сильней, нежели у родившегося позже Вернадского. Циолковский был той фигурой, которая персонифицировала собой тот переход, который совершила эволюция, шагнувшая в XX, переломный век второго тысячелетия. У него были и другие особенности, отличавшие его не только от Вернадского, но и от других трех великих ученых. Он не получил образования и образовал себя сам, жадно читая книги и схватывая на ходу знания. Эта ситуация несла в себе двоякий смысл – один положительный, другой отрицательный. Положительный заключался в том, что самообразование развило в нем самостоятельность мышления, и он ушел, в какой-то мере, от цепких рук научной традиции XIX века. Но, избавленный волею судьбы от этой традиции, он так или иначе, вольно или невольно, сам к ней стремился и старался, уподобляясь другим ученым, пользоваться ею как можно чаще. Это межвековое положение порождало немало противоречий и в практической работе ученого, и в его философских размышлениях. Но речь идет здесь не о противоречиях, которые при подлинном углублении в творческое наследие ученого и философа могут быть сняты, а о том, что гений Циолковского создал и сотворил такое, без чего наша наука была бы совсем другой. И еще он, как известно, был глух с самого детства. И это лишало его возможности полноценного общения не только с учеными, но и просто с людьми. С одной стороны, это было хорошо, он больше был предоставлен самому себе, не зависел в этом отношении от других. Он все время или работал, или, погрузившись в себя, размышлял. Но, с другой стороны, лишенный нормального общения, он что-то терял и эмоционально, и информативно, и это было плохо. Но, как бы то ни было, судьба и эволюция распорядились именно так, а не иначе. У Циолковского была необычайно развитая интуиция, а богатство внутреннего знания, очень конкретного и связанного в основном с космическими проблемами, свидетельствовало о каких-то таинственных источниках этого знания. Самое странное заключалось в том, что у него не было предшественников и, самое главное, не было инженерного образования. Но он, тем не менее, при разработке проекта космической ракеты учитывал такие конкретные ее особенности, которые он не мог знать, живя на Земле и не имея для такой сложной работы никакой экспериментальной базы. И, конечно, возникает вопрос: как он мог додуматься сам до этого или – кто ему подсказал? Можно подумать, что в лице Циолковского на Землю из таинственных глубин Космоса прибыл космонавт, который знал хорошо не только Космос, но и конструкцию аппаратов, которые где-то далеко давным-давно бороздили космические просторы. И он прибыл на Землю, чтобы рассказать людям обо всем этом, и от людей зависело – усвоят ли они и поймут ли, о чем говорил им этот странный человек, как будто выполнявший какую-то миссию. Но он, как и Вернадский, не смог избежать ослепления ни Землей, ни наукой. Ослепление наукой в нем было сильней, нежели ослепление Землей, возникло оно от преклонения перед наукой, и избежать этого было невозможно. Но его природная самостоятельность и внутренняя свобода, существовавшая в нем, часто прорывала это ослепление, и тогда космический поток информации лился через него на Землю и вызывал у окружающих или безграничное удивление, или резкое отрицание. Его беспокоило и то и другое, ибо он хорошо понимал всю сложность и тяжесть своего земного пути и неожиданные последствия людских эмоций. Его безусловная пронизанность Космосом настораживала и тревожила даже тех, кто стремился понять его и отчасти понимал. У него было много общего с Вернадским в подходах к новому космическому мышлению, но они никогда не были знакомы и, возможно, даже не подозревали о существовании друг друга. Так иногда обстоятельства разводят единомышленников. Но так же, как и Вернадский, Циолковский уделял главное внимание в своих работах новой системе познания. Его открытия и его озарения были связаны именно с ней и носили, я бы сказала, методологический характер. Это были особенности Космоса и космических процессов, без учета которых не могла в XX веке существовать ни одна система познания, а тем более такая, которая лежала в основе формирующегося космического сознания. В нем жило это сознание, и ему не надо было делать усилия, чтобы из механистического превратить его в космическое. Его сознание в измерениях превышало земное и многое определяло и в его философии, и в его научной работе. Он так же, как и Вернадский, в своих подходах к новой системе познания стоял близко к Живой Этике, хотя, как и его младший единомышленник, не читал ее и ничего о ней не знал. Оба они настаивали на том, чтобы в новую систему вошли способы познания, которые современная им наука называла вненаучными, основную роль в которых играли духовные способности человека. И Вернадский и Циолковский считали, что восточная философия с ее многовековым опытом познания человека как части Космоса может дать многие наведения для современного познания. Оба отдавали предпочтение буддизму, главные положения которого мы находим в Живой Этике. Циолковский, так же как и Вернадский, принял доктрину перевоплощения и даже пытался объяснить ее с точки зрения научной. Но это у него не очень получилось, ибо научная мысль того времени для таких объяснений была не очень подготовлена. В то же время он добавил к новой системе познания ряд моментов, которые мы находим только в его философии и ни у кого из его современников. Это разумные силы Вселенной, Совершенные, управляющие ею и влияющие на эволюцию Космоса, и, наконец, высокий Разум, который, вне всякого сомнения, присутствует в Мироздании. Такую же информацию мы встречаем в Живой Этике. Ее авторы пишут об одушевленном Космосе, о космическом Разуме и Иерархии этого разумного Космоса, которая управляет энерго-эволюционными процессами в Космосе. В этой Иерархии находит свое выражение закон – Высшее ведет низшее, – с действием которого мы встречаемся в мирах самого различного состояния материи. «В земной жизни и в жизни Космоса, – утверждает Циолковский, – далеко не все так просто, как думают наши ученые и философы, и высокий разум мыслящих существ уже не раз вмешивался в стихийные силы природы, в явления космических масштабов, только мы еще не научились замечать эти вмешательства. Но с прогрессом науки мало-помалу будут вскрыты те конструктивные изменения, которые внес высокий разум мыслящих существ в высокие, но слепые силы материи. Для того, чтобы заметить эти влияния, понадобится несколько столетий или даже тысячелетий упорной работы ученых, если в один прекрасный день космический корабль, прилетевший из далекой галактики, не раскроет нам основные законы Вселенной...» [316]

«Космический корабль», на который справедливо надеялся Циолковский, уже прилетел на Землю. И этим «кораблем» оказалась Живая Этика, чей источник излился из глубин Космоса на Землю и раскрыл нам основные законы Вселенной. Тем самым ее создатели – Учителя и Космические Иерархи, Совершенные, как называл их Циолковский, – ускорили эволюцию планеты Земля на многие тысячелетия. Они ускорили, но люди на этой планете не спешили признать Живую Этику и воспользоваться ее знаниями. Одни ускоряют, другие – замедляют. В результате получается очень не обнадеживающая средняя кривая эволюционного процесса. Вмешательство состоялось, но «ослепление Землей» не дало пока возможности ускорить процесс. Прошло уже более восьмидесяти лет с тех пор, как появилась Живая Этика, а о ней знают немногие. Земля продолжает страдать от незнания Законов Космоса. Последствия этого незнания трагичны и губительны.

Беспрерывно размышляя о проблемах Космоса, учитель гимназии Циолковский создал целую философскую систему, ничего общего не имевшую с официальным диаматом. Мысли чудаковатого глухого учителя не воспринимались в ученом мире. Свои провидческие труды он публиковал на скудное школьное жалование, а потом потерял и такую возможность. Его идеи долго находились под запретом, о них никто не писал и не говорил. Циолковского не признавали как философа, а его имя было известно лишь в связи с разработкой космических ракет. Да и сейчас немногие знают, что калужский учитель был мыслителем планетарного масштаба. Своими идеями разумного Космоса он пугал и удивлял ортодоксальных материалистов, ничего не признававших, кроме плотной материи. Циолковский утверждал, что человек несет в себе волю Вселенной. Согласованность воли индивидуума с волей Вселенной зависит от уровня сознания и развития этого индивидуума. И чем выше это развитие, тем созвучней воля человека и воля Вселенной. «Воля человека, – писал он, – и всяких других существ – высших и низших – есть только проявление воли Вселенной. Голос человека, его мысли, открытия, понятия, истины и заблуждения – есть только голос Вселенной» [317]. Он как бы слушал Вселенную, опираясь на свое внутреннее знание, о чем-то догадывался, что-то предчувствовал. В то же время с «космического корабля» – Живой Этики – шла своя информация: «Намагничивание духом дает решение космической Воли» [318]. И еще: «...Космическая Воля присуща каждому продвижению в Беспредельность» [319]. Многое в Живой Этике совпадало с размышлениями Циолковского. Живая Этика писала об Огненном мире, о более высоком состоянии материи в нем, о человеке будущего, строение и энергетика которого будет нести свойства этого Огня, его высоковибрационной и тонкой материи. Циолковский размышлял о взаимодействии материи и энергии, о переходе одного в другое. В подобном переходе он видел условие для дальнейшего продвижения космической эволюции человечества. Живая Этика в качестве важнейшего процесса космической эволюции считает одухотворение материи. Этот процесс связан именно с переходом материи в энергию, ибо дух, согласно Живой Этике, есть энергия. Степени такого перехода могут быть разные. Циолковский брал высший уровень и размышлял об огненном человеке, или лучистом человечестве, которое возникнет в ходе дальнейшего развития эволюции. Лучистое человечество Мира Огненного есть результат духовного совершенствования его в процессе перехода материи в энергию. Этический момент в ходе такого процесса он считал одним из важных устоев. Поэтому Циолковский, так же как и Вернадский, включал этику в новую систему познания.

Наряду с размышлениями Циолковского о системе познания и некоторых особенностях космической эволюции мы находим у него и интересные догадки, а может быть, и озарения о мирах иных состояний материи, о которых в современной науке не только не писали, но даже и не говорили. «Но кроме миров, подобных человеческим, возможны миры из веществ иных плотностей и иных размеров» [320], – писал он. В Живой Этике также сообщается о мирах не только иного состояния материи, но и иных измерений. Ученый прекрасно представлял себе виды тонкой и плотной материи. Однако эволюцию перехода от одного вида материи к другому определял как от разреженного к плотному, несколько упрощая этот процесс. Создатели Живой Этики характеризуют этот процесс несколько по-другому, сложней и интересней. В основе его лежит противоположение: инволюция – эволюция. Изначальный этап этого процесса начинается с инволюции – вхождения более высокого, или тонкого, вида материи в инволюцию, завершающуюся уплотнением материи, а затем происходит превращение этой материи снова в более тонкую, но более высокого качества. Циолковский полагал, что плотная материя более высокого уровня. Однако считать это грубой ошибкой ученого не приходится, все дело в том, какой этап эволюции он видит в своем воображении и какое место в эволюции он ему находит. Он сам нес в себе этот сложный процесс – инволюцию, через которую он прошел, чтобы вновь достичь высот эволюции, помогая другим. Иногда спотыкаясь и останавливаясь в своем трудном пути самостоятельного постижения Космоса, он нес в себе тем не менее ощущение, что все тайны мира видимого кроются в невидимом, иными словами, невидимое, или Высшее, есть причина всего, что находится в низшем. Между тем и другим лежат миры различных состояний материи, о которых мы находим информацию все в той же Живой Этике.

Многие мысли Циолковского, особенно те, которые были созвучны с системой познания Живой Этики, не были результатом его эмпирических исследований, а как бы шли из глубин его внутреннего мира. И можно прийти к заключению, что метанаучный способ познания в научной работе Циолковского преобладал над эмпирическим. В этом состояла особенность его научной деятельности. В своих философских и научных изысканиях он как бы вырывался за пределы Земли и был убежден, что истина космична. И в этой связи он был не только созвучен Живой Этике, но вторил размышлениям Н.И.Пирогова на эту тему. Эмпирическая наука времени Циолковского практически не касалась проблемы мысли, которая самым глубоким образом интересовала ученого. Он ощущал запредельные скорости и, критикуя теорию относительности Эйнштейна, писал о другом пространстве, которое начиналось за пределами скорости света. Это пространство существовало в мирах иного состояния материи, откуда и шла волшебная пришелица-мысль, неся с собой бесценную информацию. Мысли, как таковой, посвящены многие страницы в книгах Живой Этики. Циолковский ощутил богатейшей интуицией энергетическую роль сердца человека в Космосе и на Земле и включил его в свою новую систему познания. В Живой Этике есть отдельная книга, которая посвящена свойствам энергетики сердца человека. В ней утверждается, что этот орган есть тончайший инструмент познания. Книга эта так и называется – «Сердце». Размышляя о сердце, Циолковский пришел к выводу, что в познании оно выше интеллекта и является местом помещения сознания. Этот вывод не только не противоречил Живой Этике, но и подтверждал ее концепцию сердца. Сам мыслитель сердцем ощущал космический Закон Учительства, отдавая при этом высший приоритет Галилейскому Учителю, Иисусу Христу. Сердечное познание Закона Учительства есть одно из важнейших положений Живой Этики. Сердце и для Циолковского было своеобразным мостом между Космосом и Землей. В современной ему науке сердце изучалось только медициной, и его энергетическая и познавательная суть совсем не затрагивалась.

В свою систему познания Константин Эдуардович ввел понятие беспредельности и бесконечности Космоса. Беспредельность и его бесконечность действует в рамках космического ритма. Вселенная умирает и вновь возрождается, но каждый раз на более высоком уровне. Он ощущал в этом процессе умирания и возрождения Вселенной один из важнейших процессов космической эволюции. Индуистская философия писала о пралайе – «Ночи Брахмы», когда Вселенная стягивается в атом, чтобы потом возродиться и расшириться в «День Брахмы». Необходимость такого процесса у него не вызывала никакого сомнения. Он глубоко понимал его закономерность и эволюционную обусловленность. Наука его времени ни о чем подобном не свидетельствовала. Он сам постигал законы Космоса, которые не были ведомы даже самым выдающимся ученым. Закон кармы, или причинно-следственных связей, Закон перевоплощений – были для него эволюционной необходимостью. Он так же глубоко их понимал, как и создатели Живой Этики, писавшие о них в своих провиденциальных книгах. Те идеи, которые он выдвинул в пространстве познания Космоса и его эволюции, несли и несут такое богатство его гениальной мысли, что переоценить это просто невозможно. И чем больше мы будем отдаляться во времени, тем больше будем понимать бесценность творчества Циолковского для развития нового космического мышления на планете Земля.

Если Вернадский и Циолковский были, в полном смысле этого слова, изолированы друг от друга, то с другим из четырех он, Константин Эдуардович, был связан тесными узами дружбы, единомыслием и глубокими творческими беседами. У них была большая разница в возрасте, но это не мешало им многие годы поддерживать друг друга и обсуждать интересовавшие их обоих вопросы. И эти вопросы, конечно, были связаны с Космосом. Многолетним другом Циолковского был Александр Леонидович Чижевский, тоже великий русский ученый, внесший важный вклад в космическое мышление и тем самым ставший одним из его родоначальников. Он был богато одарен и нес в себе синтез ученого, художника, поэта, что немало помогало ему в творческой деятельности. «Чижевский, – писал его биограф В.Н.Ягодинский, – конечно, был на редкость многогранной личностью <...> Он писал стихи на космические и научно-философские темы, был прекрасным пейзажистом и тонким знатоком музыки. И все это было в нем сплавлено в единое мировосприятие благодаря особому таланту к одновременному охвату мыслью и чувством не только логической стройности, но и красоты мира. Именно это предопределило тонкое проникновение Чижевского в интересовавшие его проблемы, обозначило характер и выбор тем» [321].

Чижевский, как и его старшие коллеги, много занимался новой системой познания, которая полностью противоречила существовавшему в то время научному мировоззрению. Космос лежал в ее основе. Он пришел к убеждению, что существует единое космотеллурическое [322] пространство, связанное в одно целое магнитной жизнью Мироздания и теми ритмами и циклами, какие существуют в нем. Все это ни в коей степени не противоречило тем идеям, которые высказаны в Живой Этике. Он был убежден, что процессы, идущие на Земле, могут быть правильно осмыслены только с позиций особенностей и закономерностей самого Космоса. Один из великих ученых своего времени, созидателей нового космического мышления, он обладал редкой способностью – соединять экспериментальную, эмпирическую науку с теми идеями, которые приходили к нему из внутренних глубин его существа и носили умозрительный философский характер. Неся в себе синтез знаний научных и вненаучных, или метанаучных, он на собственном опыте подтверждал необходимость их соединения. Своим опытом, своими экспериментами он выходил за пределы эмпирической науки, расширяя ее горизонты познания и давая возможность проникнуть в те глубины, которые ей были недоступны. Он блестяще подтверждал метанауку в своих экспериментальных работах, обладая удивительной способностью правильной постановки проблемы в ходе того или иного эксперимента. Ярчайшим примером этого были доказательства влияния ритмов солнечных возмущений на земной исторический процесс. Человек и человеческое общество и ритмы их жизнедеятельности находились во владении этого яростного светила и полностью ему подчинялись. Исследуя эти циклы и ритмы, он подходил близко к энергетическому мировоззрению Живой Этики, утверждая, что именно ритм энергетических взрывов, или возмущений, на Солнце изменяет жизнь человека, делает ее активной в одно время и пассивной в другое, создавая возможности для массовых движений в человеческом обществе в определенные периоды и лишая его таких возможностей в другие моменты. Он создал убедительную картину одиннадцатилетних циклов движения земной истории, причина которых была связана с активностью Солнца и лежала вне Земли. Чижевский первым назвал историю природным явлением и причислил ее к естественным наукам. Он не только ощущал эти ритмы и циклы, но и, как незаурядный художник, видел их. И образность, которую он вводил в новую систему познания космического мышления, давала ему возможность постигать глубже и тоньше происходящее в Космосе и на Земле. Он вычерчивал кривые взаимодействия Космоса и человека и видел в них не только линии, но и загадочные бесконечные ритмы Космоса.

«И вот, при виде всех этих дружно вздымающихся и дружно падающих кривых наше воображение представляет себе животрепещущую динамику космо-теллурической среды в виде безграничного океана, покрытого рядами нарастающих и рушащихся волн, среди которых жизнь и поведение отдельного организма уподобляются незаметной и безвольной щепке, повинующейся в своем поведении, как и в настоящем океане, всем капризам окружающей его физической стихии» [323], – писал он. И этот образ океана с бушующими в нем волнами энергии помогал ему точнее представить энергетику взаимодействия Космоса и планеты, на которой он жил и творил. Этот образ нес в себе познавательную силу.

Творческая интуиция, которая создавала образ, относилась к метанаучному способу познания, и этой творческой интуицией Чижевский был одарен в полную силу. Создав теорию образа как способа познания, он прозревал в видимом образе невидимое явление, которое, правильно расшифрованное, дает возможность познать это явление и вскрыть его сокровенную сущность. Волнообразная теория света была тоже образом, посредством которого Максвелл открыл свои уравнения магнитного поля. Чижевский понимал, что явления, которые не поддаются эксперименту эмпирической науки, могут быть познаны методом «творчества образов». Качающийся маятник – вверх-вниз – таил в себе идею умирания и возрождения Космоса, или, иными словами, был образом космического ритма. И этот космический ритм составлял гносеологическую основу новой системы познания. «Космос не знает истощения, – писал Чижевский, – ему присуща вечная жизнь, обусловленная ритмом, отбиваемым колоссальным космическим маятником». Познавательная суть «творчества образов» присутствует и в Живой Этике, создатели которой довольно часто прибегают к образу, но не носящему сравнительно-литературный характер, а заключающему в себе то невидимое явление, которое требует познавательной расшифровки. Это невидимое явление, будучи неотъемлемой частью образа, есть та реальность, за которой стоит энергетика иных, более тонких состояний материи. Опираясь на свое понимание образа как способа познания, Чижевский раскрывает и познавательную суть поэзии и делает это убедительно и четко, помещая истинную поэзию в пространство откровения, находящегося в области духовного творчества человека.

«Истинное поэтическое произведение, – справедливо замечал Чижевский, – вырванное из глубины духа, может стать таким откровением, какого не достигнет строго размышляющая философия или наука». Этим самым он утверждал поэзию как один из важнейших способов познания. Подобные идеи мы находим и в Живой Этике, которая рассматривает откровение в качестве источника познавательной информации и не единожды пользуется такой информацией. Моменты откровений возникали и в поэзии самого Чижевского. Слова одного из его стихотворений – «Реальный мир в мгновенном сне» – свидетельствовали об ощущении ученым реальности миров иных, более тонких состояний материи. Или еще:

Как философ и как ученый, он исследовал проблему жизни, увязывая ее теснейшим образом с энергетическими процессами, идущими в Космосе, вольно или невольно следуя в русле системы познания Живой Этики. Основная его идея, от которой он никогда не отрекался: жизнь – явление космическое, а сам Космос представляет собой одушевленную структуру. Жизнь, утверждал Чижевский, «создана воздействием творческой динамики Космоса на инертный материал Земли». Подавляющее количество физико-химических процессов на Земле, считал он, есть результат воздействия космических сил. Именно они обеспечивают все жизненные процессы в биосфере Земли, именно там происходит трансформация космической энергии. И он приходит к самому главному выводу, который определяет его космическую систему познания: «Не Земля, а космические просторы становятся нашей Родиной». И когда мы читаем Живую Этику, дающую нам новое представление о космической эволюции, мы находим эту мысль почти в каждой ее книге.

Чижевский писал о великой электромагнитной жизни Вселенной, закладывая первые кирпичи в фундамент энергетического мировоззрения XX и будущих веков. «Эта жизнь, – отмечал он, – имеет свой пульс, свои периоды и ритмы. Наука будущего должна будет решить вопрос, где зарождаются и откуда исходят эти ритмы» [324]. Солнце не создавало эти ритмы. Оно только проявляло их своими пятнами и своими возмущениями. Но где-то должен же существовать источник космических ритмов, которые Солнце отражает. Живая Этика называла этот источник Космическим Магнитом, который рождал и регулировал ритмы на всех уровнях Мироздания. Чижевский ощущал биение этого Сердца Вселенной, которое работало в унисон с ритмом Солнца. Он подошел близко к этому феномену Вселенной, но не смог подтвердить все экспериментально. Я уверена – ему не хватило на это его короткой творческой жизни. Создатели Живой Этики подтвердили выводы Чижевского о воздействии пятен Солнца на жизнь нашей планеты. «...Солнечные пятна, – отмечали они, – оказывают влияние на самые различные стороны сущего» [325]. И еще: «Огонь солнца и огонь духа – наши творческие силы. Теплота солнца и теплота сердца – наши жизнедатели» [326]. Учителя называли Солнце сердцем нашей Системы. Но Чижевский не знал тогда ни об Учителях, ни о Живой Этике, но чисто интуитивно следовал в ее русле. Его занимали те же проблемы, которые в Живой Этике уже были решены. То, о чем только догадывался Чижевский, было уже разъяснено на страницах Учения.

«...Состояние Солнца, первоисточника всякого движения и всякого дыхания на земле, – писал ученый, – находится в известной зависимости от общего состояния электромагнитной жизни мира вообще и, в частности, от положения других небесных тел. Не связывает ли это изумительно тонкими, но в то же время величественными связями интеллектуальное развитие человечества с жизнедеятельностью целой Вселенной?» [327] И далее: «Став на такую точку зрения, следует уже a priori допустить, что важнейшие события в человеческих сообществах, охватывающие при участии народных масс целые страны, протекают одновременно с какими-то колебаниями или изменениями сил окружающей природы» [328].

Тот, кто внимательно изучал Живую Этику, без труда поймет, что Чижевский пишет о Космическом Магните, определяющем всю жизнедеятельность Вселенной и наполняющем ее пространство ритмом тех магнитных волн, которые ученый «увидел» во время работы над этой проблемой. Космические ритмы электромагнитных колебаний связывают воедино все Мироздание на уровне макро- и микрокосма. Об этом единстве писали и создатели Живой Этики.

«Теперь мы можем сказать, – утверждал Чижевский, – что в науках о природе идея о единстве и связанности всех явлений в мире и чувство мира как неделимого целого никогда не достигали той ясности и глубины, какой они мало-помалу достигают в наши дни. Но наука о живом организме и его проявлениях пока еще чужда расцвету этой универсальной идеи единства всего живого со всем мирозданием» [329].

Эта идея «единства всего живого со всем мирозданием» свидетельствовала о том, что законы, по которым возникает и развивается все живое в Мироздании, также едины и приложимы, в том числе, и к историческому процессу.

«Космический закон отражает явления всего мира форм» [330]. «Нерушим закон, явленный Космосом. При творчестве утверждается обмен всех энергий» [331], – отмечали создатели Живой Этики.

Как ни странно и даже опасно это бы ни звучало, было ясно, что точки опоры исторического процесса, его причины, закономерности и ритмы надо искать не на Земле, а в Космосе, в самой энергетической структуре Мироздания. Чижевский пришел к выводу, что «силы внешней природы связывают или освобождают заложенную потенциально в человеке его духовную сущность и принуждают интеллект действовать или коснеть» [332]. В отличие от марксистских философов, считавших дух человека чем-то «невещественным», Чижевский рассматривал последний как силу природы. Это противоречило официальной науке, но, несмотря на все это, ученый продолжал свои исследования и смог довести их до конца.

Возможно, в картине взаимодействия Космоса с земным историческим процессом, созданной талантом Чижевского, и есть какие-то неточности, какое-то упрощение и не учтены какие-то энергетические факторы, тем не менее принципиальная схема взаимодействия Космоса с историческим процессом научно подтверждена.

«Из сказанного следует заключить, – подводит итоги своих необычных исследований Чижевский, – что есть некоторая внеземная сила, воздействующая извне на развитие событий в человеческих сообществах. Одновременность колебаний солнечной и человеческой деятельности служит лучшим указанием на эту силу» [333]. И опять в этих словах ученого мы ощущаем дыхание и ритм Космического Магнита, одной из важнейших энергетических структур Мироздания. Чижевский все время кружил своей мыслью вокруг него, но ему не хватило ни времени, ни жизни, чтобы сделать свое великое открытие и экспериментально подтвердить его. Он оставил это для будущих ученых, которые воспользуются информацией, содержащейся в Живой Этике.

Истина пробивает себе путь на Земле в страданиях и борьбе, и не каждому это под силу. Но человек есть «эволюция, осознавшая саму себя» [334]. Процесс этого осознания труден и сложен, и пути его реализации разнообразны. Путь науки один из них. Без осознания космической эволюции, как таковой, нельзя осмыслить ни одно явление на Земле, в том числе и исторический процесс, который представляет собой часть эволюции, рычаг ее действия в нашем физическом мире.

Чижевский писал и размышлял о космическом сознании, которое должно составить главную суть наступающего нового мышления. Живая Этика такому сознанию уделяла большое внимание ввиду наступления на Земле Новой Эпохи. Между идеями Чижевского и тем, что мы находим в Живой Этике, не было никаких противоречий и никаких расхождений. И создатели Живой Этики, и Чижевский, как бы где-то сговорившись, писали об одном и том же – причины земных явлений надо искать в Космосе. Но понимание этого обстоятельства могло прийти с изменением сознания человечества, с расширением этого сознания. Утверждение этого процесса в пространстве космической эволюции становилось методологическим положением и в самой Живой Этике, и в новой системе познания, которое формировалось в многогранном творчестве великого ученого.

В последние годы жизни Чижевский занимался энергетикой крови, интуитивно нащупывая одно из главных свойств энергетики человека. «Система крови, – отмечал он, – окутана силовыми линиями электрического поля». Он назвал энергетику крови «электричеством жизни». Живая Этика считает, что именно кровь разносит по организму человека психическую энергию, которая играет важнейшую роль в его совершенствовании и преображении. Чижевский, так же как и Вернадский, нашел в организме человека явные проявления этой энергии. Исследуя энергетику крови, он пришел к выводу, что кровь, находясь вне организма, теряет свои электрические или энергетические свойства. Это лишний раз подтверждало не только свойства такой энергетики, но и ее особенность или непохожесть на иные виды энергетики.

Ко всему этому еще можно добавить, что размышления Чижевского об искусстве и культуре, которые мы находим в «Академии поэзии», совпадают с той концепцией, которая содержится в Живой Этике.

Одно из важнейших положений Живой Этики как системы познания нового космического мышления – существование миров иного, более высокого состояния материи, более высокого ее измерения. Создатели этого труда, в том числе Елена Ивановна Рерих, достаточно подробно осветили инобытие как космическое явление, связанное прочно с энергетикой внутреннего мира человека и влияющего на эту энергетику и бытие самого человека. Живая Этика утверждает, что воздействие таких миров на земную жизнь более сильное, нежели мы себе представляем. Для того, чтобы познать особенности плотной материи, мы должны учитывать подобное воздействие. Если мы отказываемся это делать, то ни о каком подлинном познании самой земной материи речи быть не может.

Великий ученый, философ и поэт, один из образованнейших людей России священник Павел Александрович Флоренский имел непосредственное отношение к изучению инобытия, как такового. Так же как и создатели Живой Этики, он считал это явление необходимой и неотъемлемой частью новой системы познания, в создании которой он активно участвовал. Он не только ощущал в себе это инобытие, но и научно доказал его существование в своих трудах, таких, как «Мнимости в геометрии», «Иконостас», «Обратная перспектива». «К чему бы ни прикоснулся Павел Флоренский своей мыслью, – пишет один из известных российских философов К.А.Кедров, – все начинало сиять и светиться новым неповторимым светом <...>

Такой подход опережал движение философской мысли на годы» [335]. Это свечение было тем внутренним светом, жившим в нем самом, как жило в нем ощущение инобытия, через опыт которого он шел как философ и ученый. «...Все научные идеи, которые я ценю, возникали во мне из чувства тайны» [336], – отмечал он сам. Это «чувство тайны» и было тем пространством, где обитало инобытие и метанаучные способы познания, которые он соединял в одно целое в новой системе познания. Космос не существовал без материи иных состояний – в этом он был убежден, и не потому, что логически это доказал, а потому, что имел уникальный опыт общения с мирами такой материи. Его связь с Высшим не была случайной. Регулярность этой связи утверждала его каждый раз в существовании запредельного, иного мира, в котором заключались все причины мира земного. Вот эта связь и приближала его к Живой Этике, которую он, как и остальные – Вернадский, Циолковский и Чижевский, – даже не держал в руках. Это его внутреннее знание о мирах иных и опыт, каким он обладал, свидетельствовали о той Космической Реальности, истинность которой в равной степени существовала и для создателей Живой Этики, и для него самого. Это обстоятельство делало его уникальной фигурой даже среди тех четырех великих личностей, которые внесли самый значительный вклад в формирование нового космического мышления, обозначившего иной этап в развитии человечества. В этом сложном процессе у него была самая трудная миссия – рассказать людям о мирах высоких, тонких, высоковибрационных, где господствовала неведомая еще человечеству энергия Огня. Он понимал, что мировоззрение абстрактное, без связи с жизнью и опытом, есть явление мертвенности и пустоты. «... Мировоззрение – не шахматная игра, – писал он жене с Соловков, – не построение схем впустую, без опоры в опыте и без целеустремленности к жизни. Как бы ни была она сама в себе остроумно построена, без этого основания и без этой цели она лишена ценности» [337]. Пожалуй, он единственный из четверых не подвергся ни «ослеплению Землей», ни «ослеплению наукой». У него существовала твердая почва под ногами, давшая ему уйти от такого соблазна. Этой почвой была реальная связь его с инобытием, с миром иных состояний материи, откуда сюда, на Землю, лился светящийся поток Космической Реальности, несший в своих магнитных волнах истины грядущего космического сознания, о котором свидетельствовала и Живая Этика. Черты и свойства новой системы познания, над которыми размышлял Флоренский, также были созвучны тем положениям, которые существовали в Живой Этике.

Флоренский не только считал, что метанаука должна войти в новую систему познания, но исследовал ее важнейшие особенности, находившиеся на стыке религии, искусства и идей древней философии. Его учение о мирах различных состояний материи содержало новые подходы к Реальности Космоса и служило важнейшим методологическим устоем в той системе познания, которую он создавал. Особенностью этой системы являлось расширение пространства метанауки в ней и дальнейшее постижение ее способов познания. Он четко ощущал, что именно за метанаукой, а не эмпирической наукой стоит та Космическая Реальность, познание которой изменит и саму эмпирическую науку. Это ощущение не было случайным, а обусловливалось той точкой зрения, с уровня которой он решал проблему новой системы познания. Эта точка зрения была высока и оказалась доступной в ученом мире, к которому он принадлежал, только ему. Эта точка зрения, как ни странно, находилась в непостижимых пространствах миров иных состояний материи и иных, более высоких ее измерений. С такой же точки зрения он решал проблемы и эмпирической науки, получая на редкость оригинальные и неожиданные результаты. Флоренский был уверен, что именно метанаука, которая была тесно связана с Реальностью Космоса, превосходила науку эмпирическую и должна была занимать большее место в складывающейся новой системе познания. Он обогатил ее метанаучными способами познания, сложившимися в течение многих веков в пространстве духовного творчества человека. Чистой эмпирической науки не существует, утверждал Флоренский, и эмпирическая наука нуждается в дальнейшем расширении в ней методологии метанаучного познания. Ибо только такая методология определит путь познания Реальности. Особенностью Флоренского как ученого и священника было практическое соприкосновение его с такой Реальностью. Мир иной жил в нем самом, давал ему творческие ориентиры и возможность постигнуть его Реальность. Флоренский, можно утверждать, стал истинным свидетелем этой Реальности. Оценивая это обстоятельство с точки зрения космической эволюции, можно назвать о. Павла Вестником Реальности. Эти особенности не только приближают его идеи к Живой Этике, но и сам он как бы нес в себе то духовное наполнение, которое свойственно авторам этого уникального труда. Уровень его сознания оказался намного выше, чем у современников. Он был сторонником общинного устройства, пример которого находил у старцев Оптиной пустыни, и считал, что община может возродить Церковь в ее изначальном виде, который в далеком прошлом придал ей Апостол Павел. Флоренский научно доказал связь истинного искусства с инобытием, утвердив тем самым ряд идей, которые мы находим в Живой Этике. Он раскрыл сущность реальной Любви и Красоты, ниспосылаемых на Землю из Высших миров, и определил их как способы познания, необходимые для новой системы познания. В эту систему он включил и сердце, во взглядах на которое он не расходился с авторами Живой Этики. Определяя сердце как духовный центр энергетической структуры человека, Флоренский считал его инструментом метанаучного познания, источником знания и органом связи с мирами более высокого состояния материи. Имея в виду эти свойства сердца, он, как и авторы Живой Этики, считал необходимым синтез интеллекта и сердца в системе нового познания. Разрабатывая методологию этой системы, он считал главной ее целью познание Космической Реальности во всевозможных ее формах.

Исследуя проблемы пространства, он пришел к интересному заключению, отзвуки которого слышатся и в Живой Этике. Пространство определяет не только стиль художественного построения, но и отражает мировосприятие самого художника. Иными словами, пространство есть миропонимание и есть важнейший момент в постижении искусства как системы познания. Творческую связь пространства с миропониманием обусловливают миры более высоких состояний материи. Он научно доказал эту важнейшую мысль в своих работах – «Обратная перспектива» и «Мнимости в геометрии». Он также пришел к выводу, который мы знаем из Живой Этики, что пространство – это энергетика, которая зависит от организации этого пространства.

Новая система познания, в которую Флоренский внес так много, позволила ему определить и предмет философии. «Центральным пунктом философии, – писал он, – считается сейчас вопрос о познании реальности». Так же как и авторы Живой Этики, Флоренский не ставит вопроса, что в какой-либо философской системе «первично», а что«вторично», он заменил все это необходимостью философского познания Реальности. Включая философию в новую систему познания, он настаивал на изменении ее концептуальной направленности.

Убежденный сторонник синтеза научного и вненаучного способов познания, Флоренский особое внимание уделил использованию в этом синтезе религиозного опыта. На основе такого опыта он разрабатывает методологию поиска Истины, которую мы видим в его фундаментальной работе «Столп и утверждение Истины». Космическая направленность нового мышления нашла выражение во всех областях человеческого творчества, в том числе и в религии. И в каждой области – науке, философии, искусстве, религии, – рвалась на поверхность новая система познания, богатая, многосторонняя, непредубежденная и глубокая, какой еще не было в истории человеческой мысли. Флоренский был ее ярчайшим представителем, сумевшим показать всю познавательную силу религиозного опыта так же убедительно, как это было сделано в самой Живой Этике.

Откровение в этом пространстве также составляло важную часть знания, которое сформировалось на религиозном опыте и составляло, вне всякого сомнения важную метанаучную часть самой системы познания. Флоренский не просто автоматически включал религиозный опыт в новую систему познания, но, параллельно, вел и углубленную работу по обновлению религиозной мысли, которая должна была соответствовать происходящему в пространстве нового мышления синтезу. Такой же процесс мы находим и в Живой Этике, связь которого с религиозным творчеством Флоренского не может быть подвергнута сомнению. От русского священника к Учителям тянулись какие-то таинственные нити, уходящие в беспредельность Космоса и погружавшиеся в его сверкающие видимые и невидимые глубины. Метанаука, которая с древнейших времен играла в познании человека важную роль, а затем была отодвинута эмпирической наукой, теперь, в новых условиях, обретала более значительное место, как бы вновь возрождалась, но на более высоком уровне. Во многих работах Флоренского мы видим исследование этого процесса, осмысленного с точки зрения научной. Этот же сюжет мы находим и в Живой Этике, в системе познания которой способы познания, находящиеся в духовном пространстве человека, иногда занимают ведущее место. И Флоренский, и создатели Живой Этики понимали опережающее значение метанауки, главные нахождения которой подтверждались эмпирической наукой. Наука как бы раскрывала метанауку, отдавая ей, время от времени, тайное предпочтение. Флоренский был убежден, что метанаука и, в частности, религиозный опыт, достигает в системе познания более высокого результата, нежели эмпирическая наука, ибо главным инструментом исследования метанауки был и остается человек, сложнейшая энергетическая структура, несущая в себе целый Космос. И если говорить о мирах иных, которыми глубоко занимался Флоренский, то другого инструмента для их исследования, кроме человека, пока не имелось. Для подобных исследований экспериментальной науке, согласно Живой Этике, потребуется особая аппаратура, реагирующая на тонкие процессы, идущие в материи и энергетике Космоса. Без самого человека и нахождений метанауки, Флоренский был в этом убежден, невозможно создать новую систему познания в пространстве космического мышления. Ей необходимы были два крыла – наука и метанаука.

Он более чем кто-либо другой осознавал необходимость введения «человеческого» в новую систему познания, ибо это «человеческое» есть первооснова познания Реальности. «Человек есть бесконечность», – утверждал он и этим определил не только место творчества человека в системе познания, но и в самой Космической Реальности. Именно эта человеческая бесконечность сделала метанаучный метод познания, возникший в духовном пространстве человеческого творчества, явлением непреходящим, живущим многие века в отличие от эмпирического метода, часто сохраняющего свои результаты лишь в течение десятков лет. Это «очеловечивание» Флоренским новой системы познания соответствует, без всяких отклонений, концепции познания, которую мы находим в Живой Этике.

За много веков метанаука накопила богатейший запас знаний, без использования и осмысления которых невозможно было продвинуться дальше в глубины материи и в беспредельность Космоса. Флоренский раскрыл важнейшие особенности метанауки, разъяснил их и сделал доступными современному научному мышлению. В этом его, о. Павла, непреходящее для этой науки значение. Его мысли о пространстве, так созвучные идеям Живой Этики, еще по-настоящему не осмыслены современной наукой. Флоренский считал, и справедливо, что пространство есть миропонимание. Чем шире пространство, тем шире миропонимание, чем уже пространство, тем ограниченнее миропонимание. Огромные пространства России были одной из причин формирования именно в ней нового космического мышления. Православие, в котором четко выступает космичность, также несет в себе эти российские пространства. Поэтому православие византийское и православие российское и в философии, и в художестве резко отличаются друг от друга. Когда иконописная традиция Руси отошла от византийской, тогда уже началось незаметное еще для самих современников формирование космического мироощущения, которое принесло совсем другое понимание красоты. И поэтому становится ясным, почему именно Россия в начале переломного XX века заново открывает такую важную для ее культуры и нового космического мышления подлинную иконописную традицию. И особая красота наших икон и ощущение в них космического пространства дали возможность назвать православную икону дверью или окном в мир более высокого состояния материи. Эти «двери» и «окна» несли важнейшую познавательную функцию в пространстве христианской религии.

Идеи и мысли, которые Флоренский вложил в новую систему познания, нашли весьма противоречивый отклик в научной и церковной общественности. Лишь единицы смогли понять о. Павла и то, за что он ратовал в течение своей не очень длинной жизни. Большинство не приняло ни его философских размышлений, ни его научных исследований, связанных с этими размышлениями. Но космическая эволюция творила в пространстве земной плотной материи и не собиралась прекращать это творчество, несмотря на сопротивление темных и невежественных сил. Тоталитарное государство России всей силой своего репрессивного и идеологического аппарата не смогло остановить этот процесс. И потом наступило время, когда в России вновь стали говорить и писать о новом космическом мышлении, упоминать имена великих ученых, стоявших у начала этого мышления, и рассуждать о необходимости новой синтетической системы познания. Стали издавать труды Рерихов и книги Живой Этики. Усиленное успехами технического проникновения в ближний Космос, новое мышление обрело «второе дыхание». Традиционная наука, которая еще лет 10-15 тому назад не хотела даже слышать о новом космическом мышлении и его системе познания, теперь осторожно приоткрывает своей «железный занавес» для знаний и идей, пока что еще чуждых ей. Хотелось бы привести ряд фрагментов из работ трех крупнейших наших ученых – академиков Бориса Викторовича Раушенбаха, Андрея Дмитриевича Сахарова, Никиты Николаевича Моисеева. Самое интересное состоит в том, что по своему базовому образованию они принадлежали к точным и техническим наукам. В их же высказываниях мы находим отзвуки не только основателей космического мышления, но и Живой Этики. Все трое были верны традиционной эмпирической науке, и тем самым ценность их размышлений значительно повышается. «Все чаще, – размышляет Б.В.Раушенбах, – людям в голову приходит мысль: не назрел ли синтез двух систем познания, религиозной и научной? Хотя я не стал бы разделять религиозное и научное мировоззрение. Я бы взял шире – логическое, в том числе и научное, и внелогическое, куда входит не только религия, но и искусство – разные грани мировоззрения. Так вот, если грубо рассуждать, очень грубо, то можно сказать, что они друг от друга не зависят. Это даже в какой-то мере разделено физиологически. Одна половина мозга занимается логической частью, другая – внелогической. Мне не хотелось бы, чтобы так препарировали человека: вот левое полушарие, вот – правое, они совершенно не связаны. На самом же деле человек – это некое единство, и ему свойственно целостное понимание мира.

Для целостного же восприятия мира следует, что наука и религия не противоречат, а дополняют друг друга, точно так же, как искусство не противоречит науке... Наука изучает законы материального мира, что не является целью религии. Поэтому здесь не может возникнуть никаких конфликтов или недоразумений. Казалось бы, математика не имеет ко всему этому никакого отношения. Но на самом деле это не так. Математика по своей сути – чистая логика, и тем не менее она знает такое внелогическое понятие, как красота. Люди, занимающиеся математикой, знают, что нередко существует несколько доказательств какой-либо теоремы. Все они безупречно правильны, но любой математик выделит из них одно или два, отличающихся особой красотой. Эта красота является ощущением того, какими тонкими логическими ходами, переплетением их и часто неожиданными заимствованиями из других разделов математики получено доказательство.

Религиозные переживания – это сфера эмоционального. Но существует ведь и богословие, совершенно логическое построение наподобие философских систем – суховатое, строгое, как математика; оно держится на логике, вспомним хотя бы великих западных католических схоластов. Это же настоящие ученые!

Существование логически строгого богословия наряду с глубоко интимным религиозным переживанием и красота сухих математических доказательств свидетельствуют, что на самом деле разрыва нет, что есть целостное восприятие мира» [338]. Иными словами, если есть целостное восприятие мира, или мироощущение, то и система познания должна быть целостной, или синтетической, не разделенной на научную, религиозную, философскую и т.д. теории познания. Это та система познания, которую мы находим в Живой Этике, соответствующая по своим параметрам новому космическому мышлению. Будучи уверенным именно в такой системе познания, Борис Викторович пишет: «Сегодня в период триумфа естественнонаучного знания, впечатляющих открытий в физике, астрономии, биологии и других науках, дающих рациональное объяснение жизни Вселенной, возникла грандиозная задача – создание научной картины мира на основе научного мировоззрения. Многие считают, что решение этой сверхзадачи облагодетельствует человечество. Однако это утверждение представляется весьма сомнительным, ведь в этом случае мировоззрение будет односторонним, а потому ущербным. Человечеству нужно целостное мировоззрение, в фундаменте которого лежит как научная картина мира, так и вненаучное, внелогическое, образное восприятие его. Мир следует постигать, повторю Гомера, и мыслью, и сердцем, лишь совокупность научной и «сердечной» картины мира дает достойное человека отражение мира и его сознания и может быть надежной основой поведения» [339]. Блестящая мысль великого ученого двигала его глубокие работы и по искусству, особенно иконописи, туда, к новой системе познания космического мышления, к новому мировоззрению.

Академик А.Д.Сахаров был его единомышленником, ощущавшим, как и Раушенбах, неполноценность научного мировоззрения, лишенного явлений, связанных с духовными процессами человека. «Я не могу представить себе Вселенную и человеческую жизнь, – писал Сахаров, – без какого-то осмысливающего их начала, без источника духовной теплоты, лежащего вне материи и ее законов. Вероятно, такое чувство можно назвать религиозным» [340]. Я бы добавила к этому – не только религиозное чувство, но и предвидение радикально новой, одухотворенной картины Вселенной, которой, согласно Циолковскому и Живой Этике, управляют разумные силы. К этой мысли сейчас подходят наиболее духовно развитые ученые, с тонкой интуицией, одним из которых был, несомненно, Андрей Дмитриевич Сахаров.

Интересными, со многих точек зрения, представляются философские размышления Н.Н.Моисеева о явлении, которое он назвал «УЧИТЕЛЬ». Эти размышления также созвучны эволюционной концепции Учителя, о которой мы читаем в той же Живой Этике. В своей работе «Время определять национальные цели» академик Моисеев пишет, что его концепция Учителя не входит в марксистскую схему. «Действительность, – отмечает он, – однако, сложнее той схемы, которую предлагают марксисты. И очень часто именно сознание определяет бытие и активность человека, его способность принимать судьбоносные решения. Бытие человека и его сознание суть неразрывное единство» [341]. Сделав такую поправку, он перешел к существу вопроса: «Нация, которая сегодня сумеет создать более совершенную систему – УЧИТЕЛЬ (пишет все это слово большими буквами. – Л.Ш.), сделается лидером XXI века!» [342] Полагая УЧИТЕЛЯ центральной фигурой в истории и культуре страны, Моисеев дает свою концепцию УЧИТЕЛЯ как явления: «Когда я произношу слово УЧИТЕЛЬ и пишу его большими буквами, то имею в виду не только педагогов, работающих в средней или высшей школе, а всех тех, кто создает систему формирования, сохранения и развития коллективных знаний, нравственности и памяти народа, передачи всего накопленного следующим поколениям, и всех тех людей, которые способны внести в мир элементы душевной тревоги за их будущность и будущность своего народа, а в нынешних условиях – и будущность планетарной цивилизации» [343]. И еще: «Человечество подошло к порогу, за которым нужны и новая нравственность, и новые знания, новый менталитет и новая система ценностей <...> Вот почему учитель, то есть центральная фигура системы УЧИТЕЛЬ, тот, кто передает эстафету знаний и культуры, особенно в “минуты роковые”, превращается в центральную фигуру общества, центральный персонаж разворачивающейся человеческой драмы» [344]. Идея Никиты Николаевича о системе УЧИТЕЛЬ, которую он пытался поставить на практическую основу, была самой реальной из всех предложений, которые обсуждались последние 15 лет на общественной ниве. Все четверо крупнейших ученых – В.И.Вернадский, К.Э.Циолковский, А.Л.Чижевский и П.А.Флоренский – были именно такими УЧИТЕЛЯМИ, в деятельности которых связь, открытая или закрытая, с космической Иерархией является несомненной. Все четверо, призванные эволюцией в преддверии Нового Мира, безусловно, нуждались в таких земных коллегах, о которых пишет Моисеев. Он, как ученый и философ, продвигая систему УЧИТЕЛЬ, шел как бы навстречу новому космическому мышлению, прозревая необходимость таких учителей при переходе планеты Земля на новый эволюционный виток. Надо отдать должное этому великому ученому, определившему так широко и точно особенности подлинного Учителя, имеющего не только культурное, но и эволюционное значение, о котором пишет Живая Этика. Этот Учитель выступает как связь между земным и небесным, между учителем на Земле и Учителем – космическим Иерархом. Такие Учителя существовали в древности и сохранились в некоторых странах Востока до сих пор. Их опыт бесценен, их влияние на учеников, к какой бы области творчества они ни принадлежали, беспредельно. Поэтому Восток не переживает в своей культуре таких острых кризисных явлений, которые мы наблюдаем на Западе и, в частности, в России. Наше переломное время вновь потребовало такого Учителя, и академик Моисеев чутко уловил эту важнейшую эволюционную тенденцию наступающей новой эпохи. «До сих пор, – пишет он, – главным назначением системы УЧИТЕЛЬ было аккумулировать опыт, превращать его в знания, в связанную систему знаний и готовить людей, способных передавать его обществу. Теперь этого недостаточно. Опыта перехода к новой, нам еще малопонятной цивилизации нет! Значит, система УЧИТЕЛЬ, и прежде всего университеты должны готовить специалистов не просто владеющих экстрактом опыта предыдущих поколений, но готовых к встрече с неизвестным, к непрерывной учебе и поиску – поиску во всех сферах деятельности» [345]. И как бы поддерживая основные размышления Моисеева, один из известных российских философов В.М.Розин пишет: «В настоящее время почти все согласны, что мы стоим на пороге новой цивилизации. Куда же идет человечество? Явно к уяснению корней нашей культуры, к выработке нового понимания человека и личности» [346]. И приводит в подтверждение своих слов высказывание одного из крупнейших философов Серебряного века Н.А.Бердяева: «Личность человека может быть вкоренена лишь в универсуме, лишь в космосе... Личность есть лишь в том случае, если есть Бог и божественное» [347]. Космос и Высшее дает нам возможность понять, что есть Новый Мир, у порога которого мы сейчас стоим, что есть его концепция и его система познания. Все это мы находим в Живой Этике, которая необходима и для учителя, и для ученого, и для философа – в общем, для всех тех, чье творчество приближает этот Новый Мир, его новое космическое мышление. Время Живой Этики настало, и если мы его упустим, то «новая цивилизация» может превратиться в «оскал старого», как сказано все в той же Живой Этике, созданной для нас высокими Учителями космической Иерархии. Живая Этика звучит уже сейчас в благородных умах и тонких сердцах своей концепцией космической эволюции. И надо прислушиваться к этому звучанию. Творческое наследие Рерихов – его источник. Оно обогнало свое время, чтобы у людей планеты Земля остался срок для размышлений и творчества во имя Нового Мира. Но и этот период не бесконечен. С этой точки зрения надо и осмысливать Живую Этику. И, определяя ее, следует сказать, что она есть творение высокого космического Разума на тернистом пути земной научной мысли, знак неутомимого сотрудничества Космоса с земной мыслью и выражение регулярной помощи Космических Иерархов, или, как называл их Циолковский, Совершенных, в трудной эволюции плотной земной материи.

Все четверо – и В.И.Вернадский, и К.Э.Циолковский, и А.Л.Чижевский, и П.А.Флоренский, принадлежа к различным областям знания, занимались единым делом – они создавали новую систему познания для наступавшего космического мышления. Все они работали в пространстве эмпирической науки и метанауки. Никто из них не отделял одно от другого. Все они признавали необходимость сочетания того и другого в новой системе познания. Но у каждого из них, если можно так сказать, был свой «центр тяжести», который не исключал их соприкосновения и с другими областями Знания. Все четверо были не только великими учеными, но и не менее великими философами, работавшими в тяжелейших условиях расцвета идеологии тоталитарного государства. Когда мы оцениваем вклад каждого из них в новую систему познания космического мышления, то перед нами открывается странная, даже загадочная картина. Создается впечатление, что кто-то составил для них единый план, имея в виду их всех как единую команду, занимающуюся творением новой системы познания. Будучи очень мало или почти не связанными в этом отношении друг с другом (за исключением Циолковского и Чижевского), они тем не менее как будто под чьим-то руководством распределили между собой главные проблемы этой системы, которые нашли свое отражение в Живой Этике.

Вернадский занимался научным познанием, Циолковский – космическим содержанием метанауки, Чижевский, наряду с другими проблемами познания, прежде всего искусством как способом познания, и, наконец, Флоренский разработал религиозный опыт как способ познания Реальности. Их труды составляли то единое целое, что мы находим в системе познания самой Живой Этики. Неизбежно возникает мысль о том, что все четверо ученых как бы готовили необходимую почву в России для восприятия Живой Этики, Учения о Космической Реальности, и ее системы познания. Но вместе с этим мы должны знать, что если контакты Н.К. и Е.И. Рерихов с Высокими Учителями, Братьями человечества, имеют достаточное количество доказательств и не подвергаются сомнению, то контакты наших ученых не носили такого характера. Но тем не менее нельзя считать, что Учителя, стоящие на дозоре космической эволюции человечества, ограничивают себя лишь одной формой контакта с нужными им людьми. Созвучие идей Живой Этики с идеями российских ученых свидетельствует о том, что какой-то контакт с ними у Братьев человечества существовал. Размышление вызывает и совпадение сроков публикации книг Живой Этики с наиболее плодотворными моментами творчества всех четверых. Но какое-либо утверждение, что Живая Этика могла быть прочитана кем-либо из четверых, полностью отпадает. Размышляя обо всем этом и в очередной раз просматривая одну из книг Живой Этики – «Братство», я наткнулась на очень значительные слова, которые утвердили меня в моих предположениях. «Ученые – Наши друзья, – писал Учитель. – Не называем учеными книжников, полных суеверий, но каждый просветленный труженик науки получит привет Братства» [348]. Были ли в то время в пространстве российской науки более просветленные, чем те, о которых написано в этой книге? По всей видимости, нет. И вряд ли стоит сомневаться в том, что именно они получили «привет Братства». Приветов, в нашем обычном смысле слова, еще никто из Братства никому не посылал. Тот, который был послан Вернадскому, Циолковскому, Чижевскому и Флоренскому, был информацией, которую они ввели в свое творчество, связанное в первую очередь с новой системой познания. Полагаю, что конкретные подтверждения связи всех четверых с Братьями человечества ждут нас в недалеком будущем, что приведет к новой, еще неизвестной нам сейчас переоценке творчества наших великих соотечественников.

 

8. «И за победной колесницей...»

 

Герман Гессе

Н.К.Рерих

Е.И.Рерих

Аполлон Майков

«...22 июня 1633 г. после устрашений в зале пыток святой инквизиции, стоя на коленях в римской церкви Святой Марии, 67-летний Галилео Галилей провозгласил следующее отречение: “...я был сильно заподозрен в ереси, а именно в том, что защищал, будто Солнце находится в центре Вселенной и не движется, а Земля не есть центр Вселенной и движется. Чтобы снять с себя перед вашими светлостями и каждым католическим христианином это тяжкое и справедливо против меня возникшее обвинение, клянусь на будущее время ни устно, ни письменно не излагать и не утверждать ничего такого, что могло бы породить снова подобное же относительно меня подозрение.”» [349]. Это – отречение Галилея от своего величайшего научного открытия, которое изменило не только картину Вселенной, но и сознание населявших планету Земля. И тем не менее он отрекся. И не потому, что в чем-то усомнился, а потому, что так сложились обстоятельства. Церковь не признала его открытия и сочла еретическим, а самого Галилея – еретиком. Отречение спасло от мучительной смерти на костре. Но при чем здесь церковь, спросите вы, и какое отношение она имела к науке? Оказывается, имела, но не по существу, а совсем по другим соображениям. У нее была монополия на Истину, и она не хотела с ней ни с кем делиться. Вопрос другой – как она понимала эту Истину. История человечества доказала, что подобная монополия крайне опасная штука. Она уничтожала свободомыслие, а человека, проявлявшего его, ставила между жизнью и смертью. Это свободомыслие проявлялось прежде всего в науке. Смертельная борьба между церковью и наукой проходит через все Средневековье. Борьба эта была частью противостояния нового и старого, в котором церковь была защитницей старого. С того момента, когда Галилея бросили на колени отречения, прошло около четырех столетий. Средневековье давно ушло в прошлое, на планете появились новые страны, новые государственные системы, новые идеи, связанные с Мирозданием. Космические корабли, несущие на своих бортах космонавтов, бороздят ближний Космос. На планете формируется новое космическое мышление, новое космическое сознание. Научные открытия меняют картину Вселенной, которая так непохожа на ту, когда великий ученый, замученный церковной инквизицией, отрекался от своего открытия, что Земля вертится вокруг Солнца, а не наоборот. Но противостояние нового и старого существует и в наше время. И так же как в XVII веке, в XXI столетии церковь борется с новыми научными идеями. Ей так же, как и в прошлом, мешает свободомыслие, установившееся в России после падения тоталитарного режима. Вместе с режимом исчезла и идеологическая цензура. Именно Живая Этика – Учение Космической Реальности и система познания нового космического мышления, в первую очередь подвергается самым сильным нападкам официальной православной церкви. И что-то очень до боли знакомое слышится в ее словах и писаниях. Вот пример. Из письма митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла от 29 мая 1995 года на имя президента Международного Центра Рерихов в ответ на письмо последнего на имя Патриарха Алексия II: «Мы подчеркиваем, – пишет митрополит Кирилл, – что Православию чужды представления о мироздании как некоей энергетической системе и неизвестны “законы космической эволюции”» [350]. Чистосердечное признание церковного иерарха, что Православию не известны «законы космической эволюции», ни о чем не говорит. Православию не известны, а Живой Этике известны, и известно современной науке, что Мироздание есть грандиозная энергетическая система, хотя эти представления и «чужды Православию» . Но при чем здесь православная церковь? Это что, научный институт или общественная научная организация? С каких это пор митрополит берется судить о серьезнейших научных и философских проблемах, таких, как структура Мироздания и законы космической эволюции, не будучи образованным хотя бы элементарно по этой части? Солнце вновь завращалось вокруг Земли. И если в XVII веке Церковь поставила Галилея на колени, то в XX и XXI веках это сделать невозможно. Нельзя пытать и жечь тех, кто придерживается взглядов, изложенных в Живой Этике. Но можно сделать другое – объявить Живую Этику религией, точнее – сектой, пригрозить всем, кто имеет к ней отношение, отлучением от церкви, а секту определить как сатанистскую. В нашей жизни немало абсурдов, в которые трудно поверить. Но слова «религия», «секта», «отлучение» прозвучали в Решении Архиерейского собора 1994 года. Прозвучали и принесли ядовитые всходы. Никакие аргументы, никакие экспертизы, никакие заключения людей, известных всей стране своими знаниями и творчеством, на церковь не подействовали. Живая Этика и великие наши современники Рерихи продолжают подвергаться клевете православных церковников и их же попыткам опорочить великие имена. Решение Архиерейского собора продолжает действовать. И тогда, в XVII веке, и сейчас, в XXI, надо, видимо, пройти через серьезные испытания, чтобы понять, что Земля вертится вокруг Солнца, а Космос живет по законам, которые действуют и в нашем пространстве, ибо Земля и человек часть Космоса и едины с этим Космосом. Самое, конечно, скверное в этой истории то, что церковь безответственно распространяет невежество среди тех, кто прислушивается к ней. Конечно, ей не под силу остановить интенсивное формирование космического мышления, но нанести различного рода вред этому процессу она может. И не потому, что она сильна, а потому что государственные чиновники, невежественные и малообразованные, не знающие или искаженно понимающие законы, по которым живет наше государство, никак не могут взять себе в толк – что это такое, когда государство отделено от церкви, и поэтому издают различные постановления в поддержку невежественных церковников. К этому можно добавить, что нравственная необремененность и безответственность значительной их части (чиновников) есть причина и других, более страшных бед в России.

«Что же лежит в основании безответственности? – сказано в Живой Этике. – Конечно, те же самые невежество и страх будущего. Никакое наказание, никакое ограничение не исправит невежества <...>

Раскрывайте невежество под любой личиной. Мир делится по качеству сознания, и степень невежества есть мерило. Конечно, вы знаете, что невежество не излечивается перелистыванием книг, но синтезом вмещения» [351]. И еще: «Именно борьба с невежеством неотложна, как с разложением и тлением. Нелегка борьба с темным невежеством, оно имеет много пособников. Оно ютится во многих странах и прикрывается различными одеяниями. Нужно запастись и мужеством и терпением, ибо борьба с невежеством есть борьба с хаосом» [352]. Полагаю, что комментариев не требуется.

Еще при жизни Елены Ивановны и Николая Константиновича Рерихов они были оклеветаны и преданы ближайшими сотрудниками. Их идеи и идеи Живой Этики искажались, намеренно перевирались, о самих же Рерихах распускались чудовищные слухи и небылицы. На Родину они не смогли вернуться, ибо их считали белоэмигрантами и антисоветчиками, несмотря на то, что они не были ни теми, ни другими. Каждый судил этих великих людей по уровню своего сознания. Судившие о них отражались в Рерихах, как в зеркале, со всеми своими недостатками и достоинствами. Первых было больше, чем вторых. И поэтому Рерихи «удостоились» самых противоречивых и часто лживых оценок, подтвердить которые еще никому не удалось.

Еще лет 25 тому назад, когда мы жили в стране «развитого социализма», в наше общество неведомыми путями вошел интерес к традиционной культуре Востока. Наши официальные идеологи увидели в этом процессе происки империалистических разведок Запада. Никаких аргументов в пользу этого утверждения не существовало, как не существовало их во многом другом, принимавшимся за истину.

Культурно-художественное наследие Рерихов, прочно связанное и с традиционной культурой Востока, и с ее духовно-философской сердцевиной, естественным образом оказалось в эпицентре таких интересов. В отличие от выступавших с высоких трибун чиновников советский интеллигент, увлекаемый стихией «пробуждения философских исканий», не делил Рериховское наследие на «наше» и «не наше», а брал его в целом, зачастую предпочитая философское «не наше» всему остальному. Именно в этой части наследия ищущие и стремящиеся находили ответы на свои вечные вопросы, получали искомую пищу для размышлений и духовной работы.

Однако следует отметить, что стихийный духовный прорыв пришелся на деформированный культурный фон, который уже закрепил в психологии так называемого «человеческого фактора» всякого рода отклонения и нравственные перекосы. В результате образовались целые заторы человеческих амбиций и тщеславия, завалы чудес, мистики, оккультизма.

Однако ошибочным было бы считать, что такого рода отклонения и деформации определяли всю духовную стихию исканий. Возникли еще худшие явления и процессы. Идеологические организации начали борьбу с так называемым «неоориентализмом». Слово столь же трудное для катаевского кота, как и «неоколониализм», стараясь произнести которое, как вы помните, несчастное животное скончалось. Но в отличие от последнего слова вновь образованное не несло никакого смысла.

Несмотря на семантическую неясность нового термина, некоторых журналистов и даже ученых охватил разоблачительный зуд.

На страницах газет и журналов появились чудовищные утверждения, искажавшие до неузнаваемости духовную суть философской традиции Востока и Рериховского наследия. «“Агни Йога” (Живая Этика. – Л.Ш.) – учение опасное. Оно уводит от реальной жизни в мир иллюзий. Заставляет (именно заставляет) отказаться от любого дела, даже стирки собственного белья. Люди, издающие и распространяющие учение “Агни Йога”, – убежденные противники марксизма-ленинизма, деятельности КПСС в области формирования научного мировоззрения трудящихся. При распространении учения “Агни Йога” духовные потери в нашем обществе неизбежны», – писала 20 апреля 1985 года «Алтайская правда», выражая обеспокоенность местных властей тем, что Алтай стал местом паломничества Рериховцев. Можно со всей уверенностью утверждать, что автор подобного опуса не держал в руках «Агни Йоги», или Живой Этики. Да этого и не надо было делать. Клевета не нуждается в источнике, на который клевещут.

За дело взялись и партийные организации. Членам партии, которые читали Живую Этику, выносили выговора, исключали из партии, возбуждали уголовные дела.

Но, несмотря на все это, за короткий срок в Советском Союзе были созданы общества Рериха в Латвии, в Калуге, Рериховские организации в Ленинграде, Киеве, Краснодаре, Челябинске, Новосибирске и многих других местах. Все это позволяло говорить о целом культурном движении, связанном с именем Рериха и его идеями. Движение это было разбужено перестройкой и оказалось созвучно перестройке, ее духовно-культурным целям.

В 1989 году, в самом конце перестройки, младший сын Рерихов Святослав Николаевич выступил с инициативой создания в СССР общественной организации – Советского Фонда Рерихов и Центра-Музея имени Н.К.Рериха. В ноябре того же года вышло постановление Правительства СССР, поддержавшего эту инициативу. Таким образом, началась официальная жизнь Рерихов на их Родине. Весной 1990 года Святослав Николаевич передал Советскому Фонду Рерихов наследие своих родителей, Н.К. и Е.И. Рерихов. Картины, богатейший архив старших Рерихов, книги, личные вещи прибыли в Москву специальным авиарейсом. Это было время, когда тоталитарное государство кончало свое существование и на баррикадах, митингах и демонстрациях начиналась новая Россия. Старые формы жизни уходили, новые появлялись. Но все происходило в острых столкновениях, конфликтах и неожиданно возникавших явлениях, часть из которых носила явно негативный характер. Формы менялись, но старая психология и старое сознание еще владели людьми – и теми, кто захватывал власть, и теми, кто становился жертвой этой власти. Общественные организации, возникшие еще в период горбачевской перестройки, заняли второстепенное, как бы не совсем оправданное место. Советский Фонд Рерихов, после распада СССР переименованный в Международный Центр Рерихов, подвергся различного рода нападкам и утеснениям. Чиновники, привыкшие к тому, что культура должна быть государственной, не могли смириться с тем, что в стране стали возникать островки независимой культуры, в числе которых был и МЦР. Ситуация последнего усугублялась и тем обстоятельством, что в руках общественной организации, согласно воле дарителя, оказалось наследие огромной ценности не только духовной, но и материальной. Чиновники завладевали в тот период не только властью, но и богатствами прежнего государства. МЦР со своим Рериховским наследием и усадьбой Лопухиных, где он был размещен, являл собой лакомый кусок. Если захватить этот кусок, то отпадала еще одна проблема, которая беспокоила Министерство культуры. В 1974 году, когда отмечался столетний юбилей Н.К.Рериха, Святослав Николаевич привез в Москву 288 картин, своих и своего отца. Уезжая, он оставил их на попечении Минкультуры при условии, что будут идти по стране их выставки. В 1990 году, оформляя дарственную на наследие, он, в числе остального, передал МЦР и эту коллекцию. К этому времени картины Рерихов находились на временном хранении в Музее Востока. Коллекция, несмотря на требование МЦР, а затем и самого С.Н.Рериха, не была возвращена Центру Рерихов. В январе 1993 года умирает Святослав Николаевич, и Минкультуры завладевает картинами его и его отца, незаконно включив их в государственную часть музейного фонда Российской Федерации [353]. За этим следует еще одна акция – Постановление Правительства РФ, подписанное В.С.Черномырдиным, о создании Государственного музея имени Н.К.Рериха – в нарушение воли покойного дарителя. Само Постановление было состряпано на фальшивых документах и,как ни странно, остается пока еще в силе. Усадьба Лопухиных передавалась Музею Востока, филиалом которого должен был стать будущий государственный музей имени Н.К.Рериха. Согласно секретному приложению к Постановлению, подписанному А.Б.Чубайсом, наследие Рерихов изымалось из владения МЦР и передавалось также Музею Востока. Не буду останавливаться здесь на подробностях неравной борьбы, в ходе которой нам удалось удержаться в усадьбе Лопухиных и сохранить наследие. Об этом много писали и пишут. 2004 год оказался особым в этом отношении. Борьба продолжается и уже открыто идет за дорогостоящее наследие. В нее включены союзники Минкультуры и Музея Востока – Министерство юстиции, Счетная палата, Генпрокуратура РФ, Городской суд, Городской арбитраж. Огонь по МЦР и по Центру-Музею имени Н.К.Рериха усиливается и с каждым днем нарастает. В ход пускаются ложь, подмены, суды придают заявлениям Минкультуры, не подтвержденным документами, законный характер и т.д. и т.п. Четырнадцатый год идет противостояние. За это время МЦР отреставрировал памятник истории и культуры – усадьбу Лопухиных без каких-либо бюджетных денег, за счет народных пожертвований. Музей имени Н.К.Рериха, по сути своей народный музей, стал крупнейшим культурным центром. Издаются материалы архива МЦР, выпускается журнал «Культура и время», проводятся ежегодные международные конференции, посвященные Рериховскому наследию; по всей России, от западных ее границ до восточных, идут передвижные выставки картин Н.К.Рериха, организовываются регулярные лекции, открываются выставки художников-космистов в самом Музее, проводятся концерты и крупные культурные мероприятия, собирающие в скромных залах Музея многие сотни людей, идут экскурсии, которые пользуются большой популярностью, в частности у школьников. Астрономы Крымской обсерватории назвали вновь открытую малую планету – «Рерих». Но государственные чиновники не унимаются. Борьба старого с новым становится все яростнее. На глазах всей России потерявшие совесть, алчные и поправшие все этические и нравственные нормы чиновники «от культуры» ведут бой с Международным Центром Рерихов и его Музеем. Не ошибусь, если скажу, что в истории России такого еще не бывало, думаю, не происходило этого и в других странах. 2004 год – год столетия со дня рождения Святослава Николаевича Рериха, бескорыстно подарившего России бесценное наследие своих родителей, стоявшего у истоков создания Музея имени Н.К.Рериха, нашего великого соотечественника и художника с мировой славой. Индия, в которой Святослав Николаевич провел многие годы своей жизни, отметила его юбилей на правительственном уровне. Мы отметили эту славную дату также «на государственном уровне» – попыткой государственных чиновников уничтожить созданный юбиляром Музей. Где Свет и где тьма? Где культура и где невежество? Как сказал классик – «Бывали хуже времена, но не было подлей».

В силу ряда причин и исторических обстоятельств именно Рерихи и Живая Этика стали пиком борьбы старого с новым, противостояния старого сознания и мышления, с одной стороны, и нового космического мышления, с другой. Все, что происходит в сегодняшней России, – очень серьезно. Это не частный конфликт какого-то музея с государственным ведомством, это не случайные нападки на него церковных иерархов. Все гораздо глубже. На пороге новой эпохи обостряется борьба противоположных сил – Света и тьмы, Добра и зла, нового и старого, Космоса и хаоса. И только от нас самих зависит, кто одержит победу в этой борьбе, взойдет ли Свет и Добро на ту победную колесницу, за которой «бежит наемный клеветник»? Тот «наемный клеветник», который всегда будет бежать вослед Добра, Света и того нового, что сейчас на нас надвигается, и который будет исполнять заказанное ему. Подобные клеветники бегут за «колесницами» и других наших великих деятелей культуры. Клевещут на Пушкина, клевещут на Достоевского, на Льва Толстого и на Рерихов, особенно на Елену Ивановну. «Ни одно Учение, – пишет Елена Ивановна Рерих, – не входило в жизнь без противодействий. Так и Новое Учение должно войти при криках и нападках отживающих сознаний. Это земной закон. Человечество обращает внимание и запоминает лишь то, что подвергается остракизму или мученичеству» [354].

Кампания клеветы на Рерихов и Живую Этику превосходит все, что было до этого даже во времена тоталитаризма. Появились журналисты, публицисты и даже так называемые ученые, каждый из которых по разным причинам участвует вместе с «наемными клеветниками» в этих малодостойных действиях. Разные шишкины, сенкевичи [355], дворкины, кураевы, минутко, росовы, кривельские и другие, никогда не занимавшиеся серьезно Рерихами, присоединяются к этому «наемному клеветнику». В их изложении Рерих оказывался шпионом, Елена Ивановна – «больным человеком». Все Рерихи вместе – сатанистами и сектантами, строившими свое государство в Центральной Азии. Можно этот поистине клинический список продолжить, но не будем тратить на него ни времени, ни бумаги. На одних из них МЦР подавал в суд «за оскорбление чести и достоинства» великих людей и выигрывал, о других писал и возражал им в различных публикациях, но ничего не помогает. Они продолжают клеветать, лгать на тех, кто является гордостью русской и мировой культуры, творчество которых есть устой нового космического мышления. Безответственные, невежественные и амбициозные, они, подобно крысам, подгрызают основы нашей культуры, нашей духовности и наших знаний. Невежество – их устой. Но не то невежество, когда человек чего-то не знает, а невежество ума и сердца, более глубокое и мало исправимое. Не зря в Живой Этике сказано, что никакое наказание, никакое ограничение не исправит подобного невежества, ибо оно есть нечто врожденное, свидетельствующее о неполноценной структуре внутреннего мира человека. Может быть, наличие подобных качеств у определенной части населения нашей планеты объясняет столь длительное существование в роду человеческом разрушительных тенденций хаоса, противостоящих Космосу.

Рядом с наемными клеветниками трудятся и предатели. Раньше это занятие стоило тридцати исторических сребреников, теперь за это дают много больше. В тридцатые годы XX века ученик Рерихов Хорш предал своих Учителей, завладев самым незаконным образом Музеем Николая Рериха в Нью-Йорке и пустив его содержание с молотка.

Рерихи пережили глубокую трагедию, поставившую под удар дело их жизни. Но всегда в таких случаях приходит Помощь, не позволяющая разрушить светлое начинание до конца. Предательство тридцатых годов было повторено в начале XXI века. Ибо у предателей всегда находятся продолжатели. На этот раз их было двое. Исполнительный директор музея Николая Рериха в Нью-Йорке Дэниел Энтин и главный редактор издательства «Сфера» в Москве. Речь идет о дневниках Елены Ивановны Рерих, записывавшей в них свои беседы с Учителем, из части которых и была сформирована Живая Этика. На публикацию другой части дневников, не вошедших в опубликованные книги Живой Этики, был наложен запрет самой Еленой Ивановной. Святослав Николаевич Рерих передал в 1990 году МЦР вместе с остальным наследием и оригиналы дневников. В МЦР оказался их полный комплект. В нью-йоркском же Музее Николая Рериха была лишь их частичная копия, которой завладел в свое время Хорш. Затем они оказались в архиве Амхерст колледжа. Достойный ученик Хорша Д.Энтин присвоил себе незаконным образом авторские права на эти копии и передал последние Д.Попову, человеку амбициозному, недалекому и безответственному, который опубликовал их, но уже в России. Читатель получил три тома искаженного и самовольно расположенного материала. Против Попова было открыто в Москве уголовное дело, решение по которому еще не вынесено. «Выдать ключ не по сознанию – значит уже предательствовать» [356], – сказано в Живой Этике. И еще: «Считаю явление предательства наихудшим» [357].

И с этим нельзя не согласиться. Предатель всегда хуже наемного клеветника, хотя тот и другой могут сочетаться в одном лице...

 

---

 

Печать E-mail