Проблема теодицеи в философии русского космизма

С.В. Скородумов,
руководитель Межрегионального
информационно-аналитического Центра,
консультант департамента охраны окружающей среды
и природопользования Ярославской области,
председатель Ярославского Рериховского общества «Орион»,
Ярославль

 

Попытки осмыслить присутствие в мире зла и несовершенства при наличии благого Начала, называемого Богом или Абсолютом, существовали с древнейших времен. Характерным подтверждением сказанного служит книга Иова в Ветхом Завете. Над этой проблемой размышляли Эпикур, Плутарх, Августин, Фома Аквинский и многие другие мыслители.

Эти слова о смысле мироздания принадлежат выдающемуся ученому, философу и астроному Омару Хайяму (1048–1131).

«Несправедливо, безнравственно, хотелось бы сказать, безбожно сотворить такой мир, как наш, и обречь человека слабого, лишенного знания, на горе и неизбывное страдание. Человек, не лишенный сострадания и элементарного чувства справедливости, не согласился бы сотворить такой мир» [2, с. 50]. Эта цитата относится к той же философской проблеме и взята не из учебника научного атеизма. Ее автором является выдающийся русский философ Н.А.Бердяев.

В Новое время систему богооправдания предложил Г.В.Лейбниц в работе «Опыты теодицеи о благости Божией, свободе человека и начале зла» (1710) [3], который и ввел термин «теодицея» (греч. theos – бог, dike – справедливость).

В целом на тот момент удовлетворительных попыток построения теодицеи представлено не было. Одна из работ Иммануила Канта имеет показательное название «О неудаче всех философских попыток теодицеи» (1791). Не отвергая существования благого начала в мире, философ пришел к выводу, что с помощью человеческого разума решить проблему теодицеи невозможно.

К чему же приводит ее нерешенность? Прежде всего, к атеизму, поскольку религия не может дать ответы на самые жгучие вопросы о мировой справедливости. Атеизм, по крайней мере, не обещает вечные муки за грехи одной короткой земной жизни. Небытие после смерти в этом отношении порой выглядит привлекательнее. «Люди серьезные и глубокие, задумывающиеся над смыслом жизни и ищущие истину, делаются иногда атеистами, но потому, что морально не могут разрешить проблему теодицеи, не могут примириться с теизмом», – писал Бердяев [2, с. 50]. Интересно, что теодицею называют судебным процессом между человеком и Богом.

Вопросы о смысле жизни и мироздания, о мировой справедливости находились в центре внимания русских философов Серебряного века, и подход к решению этих вопросов связан с особенностями формирования культурного поля России. Завет Преподобного Сергия Радонежского «Взирая на единство Святой Троицы, побеждать ненавистную рознь мира сего» и конкретное его воплощение – создание Великим Святым общинности на Руси – стали основой для размышлений философов-космистов о всеединстве. Выдающийся ученый и философ Л.В.Шапошникова пишет: «...энергетическое поле Культуры, созданное Сергием (Радонежским. – С.С.), послужило дальнейшему развитию русской мысли. На этом поле в XIX веке вызрели та русская литература и то русское искусство, которые послужили импульсом для развития процесса, завершившегося Духовной революцией» [4, с. 26].

Связь и взаимное влияние русской литературы и философии космизма несомненны. Именно в русской литературе проблема теодицеи была поставлена наиболее сильно, образно, очень остро, можно даже сказать жестко. Из области отвлеченной метафизики и философских споров, из научных аудиторий и залов для философских бесед она переместилась в трактир маленького провинциального городка Скотопригоньевска. Именно здесь происходит разговор братьев Алексея и Ивана Карамазовых о Боге, свободе, добре и зле. Этому диалогу полностью посвящены две главы («Бунт» и «Великий Инквизитор») романа Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы». В ходе беседы Иван заявляет Алеше: «Я не Бога не принимаю, пойми ты это, я мира, им созданного, мира-то Божьего не принимаю и не могу согласиться принять» [5, с. 318]. Разговор братьев является одной из глубочайших философских бесед. Иван Карамазов очень эмоционально говорит о страданиях и муках невинных детей, ставя тем самым одну из труднейших проблем теодицеи. Чего стоит приведенный им пример о ребенке, затравленном собаками на глазах у матери. Зло остается безнаказанным. Иван требует возмездия. И даже кроткий Алексей Карамазов, переживая впечатления от рассказа, в первые мгновения готов расстрелять виновника.

Ф.М.Достоевский дает в своем романе ответ Ивану Карамазову, но не с помощью философских рассуждений. В шестой книге («Русский инок») «Братьев Карамазовых» писатель показывает взгляды и путь восхождения старца Зосимы. Пример деятельной любви положительных героев Достоевского свидетельствует о Вечности, о бессмертии, о Божественном мире, свет которого озаряет их жизнь, мысли и поступки. Но Достоевский не приводит возражений Ивану Карамазову по поводу видимой нами несправедливости мироустройства. Сам Иван признается в романе, что он размышляет о мире, имея «эвклидовский, земной» ум. Решение же проблемы теодицеи лежит в ином, более высоком духовном измерении.

В философии русского космизма проблеме богооправдания уделено самое пристальное внимание. Она становится если не главной, то, по крайней мере, одной из основных. Многие другие философские проблемы (взаимоотношение добра и зла, смысл жизни и страданий человека и человечества, цена прогресса, цель исторического и космического процессов) являются, по сути, производными от нее. Павел Флоренский посвятил этому вопросу свою магистерскую диссертацию, которую назвал «Столп и утверждение Истины. Опыт православной теодицеи» [6]. Над проблемой богооправдания размышляли Н.А.Бердяев, Е.Н.Трубецкой, Вяч.И.Иванов, Вл.С.Соловьев, Н.О.Лосский, С.Л.Франк и другие философы.

В чем же отличие русской теодицеи от западной?

«Мысль этих философов как бы возникла из лона русской литературы и искусства XIX века и синтезировала в себе все то, что внесли последние в духовное поле России. Работы этих философов были самобытны, в них отсутствовало традиционное подражание западным школам. В центр своих исследований они выдвинули человека, особенности его духа, эволюционную его судьбу и роль Высшего во всем этом», – пишет Л.В.Шапошникова [7, с. 434].

Теодицея в философии русского космизма – это не просто рационалистическая теория. Она является результатом не только глубокого осмысления, но и переживания кажущейся несправедливости мира. Русская теодицея – не столько учение о причинах зла и несправедливости, «сколько учение о мире и человеке, преодолевающем зло» [8, с. 503]. Философы-космисты рассматривали человека в единстве с Высшим Началом. Неудивительно, что другой гранью теодицеи становится антроподицея – оправдание человека и его высокого предназначения как образа Высшего.

В своей магистерской диссертации Павел Флоренский пишет о взаимных процессах теодицеи (восхождении человека к Богу) и антроподицеи (нисхождение Бога к людям). Причину зла Флоренский видит в оторванности нашего мира от Высшего – от Софии как Божественной Премудрости. Задача состоит в самосозидании и восхождении личности, стремящейся к Высшему. Лишь пройдя через сомнение, подвиг веры, человек осознает премудрость Божественного мироустройства (Софии). Более того, задача теодицеи включает и преображение мира [см.: 8, с. 503].

Николай Бердяев видит проблему теодицеи в «оправдании Бога от клеветы, которая на Него возводится человеческими измышлениями» [2, с. 58]. Главным и основным источником зла он считает отпадение от абсолютного бытия, что связано с самоутверждением человека. Бердяев рассуждает о двойственности мироздания и его проявлениях как царства Духа и царства кесаря [9]. Философ считал, что «нужно совершенно отказаться от той рационалистической идеи, что Бог есть мироправитель, что Он царствует в этом природном мире, в мире феноменов» [10, с. 497].

Интересный взгляд на проблему теодицеи содержит работа Е.Н.Трубецкого «Умозрение в красках. Вопрос о смысле жизни в древнерусской религиозной живописи» [11, с. 223–245]. Автор пишет о том, что зло пребывает в хаотическом природном мире, которому противопоставляется идеальный мир духа. Путь к нему лежит через одухотворенную красоту, в которой воплощен смысл жизни. Трубецкой определил злую волю как «восстание против всеединства, а грех – его нарушение» [12, с. 79].

Н.О.Лосский пишет об абсолютных (истина, нравственность, добро, свобода, красота) и относительных ценностях. Погоня за относительными ценностями, которыми человек дорожит в своей жизни, свидетельствует о его эгоизме, который и является первичным злом. Зло – это отсутствие добра и следствие себялюбия. Мы сами создали несовершенства нашей жизни и являемся виновниками зла и страданий, которые испытываем. В своих рассуждениях Лосский выходит за границы православной аксиоматики и, развивая мысли Лейбница, разрабатывает идею предсуществования души и перевоплощения [13, с. 386–389].

Видя все несовершенства мира, русские философы-космисты пытались найти решение проблемы теодицеи прежде всего в образе жертвенной любви Христа, представляющего в христианской традиции одну из ипостасей Божественной Троицы. Николай Бердяев пишет: «Невозможно построить теодицею, если исходить от Бога, и невозможно ее построить, если исходить от человека. <...> Христос-Богочеловек и есть единственная возможная теодицея и антроподицея» [2, с. 54].

Отметим, что проблема теодицеи не может быть решена полностью в рамках отдельной религиозной системы, признающей свою исключительность и считающей свой путь спасения единственно верным. В этом случае невозможно объяснить судьбу приверженцев других религиозных систем, которые по определению спасению не подлежат.

Наличие представлений в христианстве о вечных адских мучениях в качестве наказания за грехи кратковременной земной жизни – это еще одна неразрешимая проблема теодицеи.

На этом круг логических рассуждений замыкается, и мы возвращаемся к тому, что с помощью интеллектуальных построений окончательно решить проблему теодицеи в рамках христианской аксиоматики не представляется возможным. Не случайно Семен Людвигович Франк в своей работе «Непостижимое» сравнивает проблему теодицеи с квадратурой круга – неразрешимой математической задачей [14].

На наш взгляд, достаточно убедительная попытка решить проблему теодицеи представлена в известном произведении Даниила Андреева «Роза Мира». Равновесие мироздания автор видит в действии закона причинно-следственной связи – кармы. Важно, что он также признает в качестве духовного пути и другие религиозные системы. Для грешников не закрыт путь духовного восхождения. Решая проблему теодицеи, философ указывает на ее основное противоречие: если Первотворец всемогущ, то он ответственен за зло и страдания мира, следовательно, он не благ. Даниил Андреев считает, что «Господь творит из Себя. <...> Таким образом, божественное творчество само ограничивает Творца, оно определяет Его могущество той чертой, за которой лежат свободы и могущества Его творений» [15, с. 49]. Однако Бердяев утверждал, что «роковым качеством свободы человека наделил Творец, который отлично знал, как человек злоупотребит своей свободой и к каким горестным результатам она приведет» [2, с. 51].

Очевидно, что проблема теодицеи стала движущей силой в философии русского космизма, и попытки ее решения привели ко многим интересным нахождениям. Понять глубину этих размышлений можно, используя новую научную методологию Живой Этики и труды Л.В.Шапошниковой. На пути осмысления проблемы теодицеи русские философы-космисты описали космический закон двойственности, энергетическое взаимодействие духа и материи и, насколько возможно, максимально приблизились к ее решению. Все они представляли мироздание существующим в двух планах и считали, что зло не имеет онтологического статуса. Причиной зла большинство из них определили эгоизм и себялюбие человека, а также оторванность от Высшей реальности. Философы-космисты видели мир в единстве. В их работах теодицея сочеталась с антроподицеей. Человек должен преобразиться, чтобы постичь замысел Божий. Цель исторического процесса философы-космисты понимали в восстановлении нарушенной связи между человечеством и Высшим Началом.

Однако повторим, полностью проблема теодицеи не могла быть решена в рамках христианской аксиоматики, где Высшее Начало считается личностью и так или иначе несет ответственность за существование в мире зла и несправедливости. Проблема теодицеи – ахиллесова пята христианского богословия. Эта проблема будет возникать вновь и вновь, приводя к агностицизму и атеизму. Как писал Николай Бердяев, «против Бога восставали не только люди, утерявшие духовность. Но и люди с чуткой совестью иногда восставали против Бога во имя добра, во имя жажды справедливости» [2, с. 50].

Проблема теодицеи, над которой мучились многие известные философы, получила решение в теософии и в Живой Этике – научно-философских системах, разработанных Еленой Петровной Блаватской и Еленой Ивановной Рерих в сотрудничестве с Учителями Востока. Новый уровень понимания этой проблемы был связан с новой ступенью осознания Космоса, с построением гармоничной научно-философской системы мироздания и осознанием Абсолюта не как личности, а как Божественного Начала, или Принципа. Это представление о Высшем дали Учителя Востока (Махатмы), Космические Иерархи, которые сами к этому Высшему наиболее причастны и духовный уровень которых неизмеримо высок.

В письмах Махатм строение Космоса объясняется с помощью аналогий [16, с. 187–191]. Приводится пример соответствия между микрокосмом-человеком и Космосом. Человеческий ум в его связи с телом представлен в виде мозга и мозжечка. Мозг отвечает за мыслительные процессы, а мозжечок является источником непроизвольной нервной энергии. Так же и Космос имеет два атрибута – безличное Высшее Начало и Высший Космический Разум.

Высшее Божественное Начало представляет Потенциал Разума – движение или силу, которая ведет к эволюционному развитию Космоса. Е.П.Блаватская в «Тайной Доктрине» пишет о Нем как о «Единой, Абсолютной Действительности», или о «Вездесущем, Вечном, Беспредельном и Непреложном ПРИНЦИПЕ, о котором никакие рассуждения невозможны, ибо он превышает мощь человеческого понимания и может быть лишь умален человеческими выражениями и уподоблениями. Он вне уровня и достижения мысли и <...> “Немыслим и Несказуем”» [17, с. 57]. Своим ограниченным умом мы не можем постичь эту беспредельность.

Описывая одухотворенный Космос, Е.И.Рерих говорит об этом Непостижимом Начале как о «Вселенском Законе ... дающем каждой искре, исшедшей от Него, все свойства Свои, предоставляя ей следовать свободному выбору в применении их на строительство или разрушение» [18, с. 364].

Высший Космический Разум, по выражению Елены Ивановны Рерих, есть «именно Коллективный Разум и Сердце Великой Иерархии Сил Света. Именно Разум и Сердце этих величайших Духов, завершивших свою человеческую эволюцию на эту Манвантару здесь или на иных мирах и даже Солнечных системах, руководят силами низшими, им подчиненными, и судьбами разных человечеств в разных мирах. Не вмешиваясь в карму человечества, Они все же дают ему основу сознания и направление эволюции, ибо без этого Водительства человеческая эволюция не только задержалась бы на миллионы миллионов лет, но явила бы не раз полное крушение» [19, с. 73].

Относительно проблемы добра и зла в письмах Махатм сказано: «Таким образом, лишь само человечество есть подлинный источник зла. Зло есть ... порождение человеческого себялюбия и жадности» [16, с. 183]. То есть онтологически зло не является частью мироздания, зло есть отсутствие добра. Источником зла является человек, своим эгоизмом нарушающий космические законы и отдаливший себя от Высшей Реальности.

Н.К.Рерих поэтически выразил эту мысль в стихотворении «Тогда» (1916):

Мировая справедливость объясняется действием законов великого равновесия, или причинно-следственных связей (кармы), и перевоплощения. В случае космических, природных и социальных катаклизмов мы имеем дело не с гневом сверхъестественного существа, а с нарушением гармонии или равновесия. Это нарушение вызывает сам человек. Результаты нарушения закона причинно-следственных связей человек может ощутить не только в текущем, но и в своих новых воплощениях.

Таким образом, в теософии и Живой Этике создана стройная и логичная научно-философская картина мироздания, а проблемы, связанные с теодицеей, полностью решены с научно-философской позиции. Отметим, это еще раз доказывает, что обе системы – именно научно-философские, а не религиозные: согласно теософии и Живой Этике основой одухотворенного Космоса является не сверхъестественное существо, а бесконечный и непостижимый Принцип, который Е.И.Рерих называла Божественным Началом.

Познание Высшей реальности возможно не столько с помощью рационалистических рассуждений, сколько через любовь и творчество. «Из земных предметов любовь и творчество больше всего сочетаются с понятием высшего мира. <...> Так послужите Миру Высшему и науке. Пусть через любовь в свете Знания прояснится мысль о Мире Высшем» [21, 234]. Процесс познания – беспределен, как беспределен в потенциале и сам человек.

XX и XXI века принесли человечеству новые испытания. Проблема добра и зла обострилась как никогда раньше. Подтверждение этому – мировые войны, концентрационные лагеря, режимы тирании, всплеск терроризма, забвение культуры и расчеловечивание людей в пространстве механистической цивилизации. Именно космизм, или новое космическое мировоззрение, дает нам верные ориентиры в этом непростом двойственном мире, через который проходит лестница эволюционного восхождения человека. Это мировоззрение помогает понять предназначение человека, которое в стихотворении поэта Дмитрия Голубкова выражено строками: «Человек, как звезда, рождается, чтоб светлее стала Вселенная!»

 

ЛИТЕРАТУРА

 

Печать E-mail

• Назад
• Вперёд