Рериховская библиотека
Н.К. Рерих
ПАМЯТКИ
Иногда кажется, что разные памятки никогда не забудутся, а на деле в волнах житейских многое совершенно стирается. И не только ненужное стирается, но нередко и очень значительное.
Шестнадцатого декабря 1916 года мы выехали в Финляндию. Карелия была хороша для моих нескончаемых бронхитов и пневмоний. Вернулись, началась работа с Горьким. Мелькнуло приглашение быть министром изящных искусств. Но ползучая пневмония в начале мая опять заставила ехать в Карелию, где у нас еще с декабря было снято имение Юхинлахти в ладожских шхерах.
Затем события совсем прервали сношения, а тут приглашение от профессора Биорка выяснить положение русского художественного отдела, оставшегося в Швеции после выставки в Мальме в 1914 году. Затем Стокгольм, а там Хагберт Райт и выставка в Лондоне Роберт Харше приехал с приглашением музейного тура по Америке. Пусть и там пройдет весть о русском искусстве.
В первой половине 1923 года исполнилась наша давнишняя, заветная мечта – Индия, Средняя Азия. Около половины мая 1926 года наша экспедиция через пограничный пункт в Козеуне перешла на Родину, а тринадцатого июня мы уже были в Москве. В отчете нашего музея приведены выдержки моего письма оттуда. Дружеские встречи со многими и давними и новыми друзьями. В беседах с Наркомпросом и Наркоминделом и другими деятелями обсуждались художественные и научные работы экспедиции. Выражались пожелания о дальнейших работах уже на Родине.
В первой половине сентября с Алтая мы выехали на Ургу, где и пробыли до 13 апреля – первого возможного караванного пути через Монголию на Тибет. Святослав, который все это время оставался в Европе и Америке, рассказывает, как сердечно наши учреждения приветствовали и приезд Московского Художественного театра и русские сельскохозяйственные и промышленные миссии. Не прерывались сношения с Родиной, и хотя и затрудненно, но все же нам удавалось по запросу сельскохозяйственного института посылать различные полезные семена от нашего Гималайского института.
С письмами всегда было очень трудно. Иногда они доходили, а иногда, неизвестно где и почему, проваливались. На мое приветствие к юбилею Академии художеств получился ответ от Бродского [...].
1939