Рериховская библиотека
VIII. Синтез метаисторического и исторического процессов
(отрывок)
Приблизительно в 1931 году, в преддверии приближающейся Второй мировой войны, активизировался метаисторический процесс, соединение которого с историческим процессом могло смягчить наступление страшных событий. Николай Константинович и Елена Ивановна Рерихи работали, если можно так сказать, на российском направлении этого синтетического процесса. Ситуация обострялась с каждым годом. Исторический процесс планеты противостоял, как всегда, каким-либо попыткам синтеза с метаисторическим процессом. Николай Константинович создал в это время ряд картин с сильнейшей энергетикой. Именно его картины могли в значительной мере усилить метаисторическую часть земного исторического процесса.
В то же время предупреждающая часть метаисторического процесса также была усилена. Но, к сожалению, эта часть не была понята ни политиками, ни бизнесменами, ни стоящими в это время у власти. Пакт Рериха, еще недостаточно окрепший, не мог внести свою необходимую лепту в антивоенное движение. В своих метаисторических картинах Николай Константинович использовал и исторический материал, и традиционную символику – эти картины далеко не всеми были поняты, так же как пророческие произведения Рериха, созданные им перед Первой мировой войной.
...Горный хребет, на одной из скал которого стоит сторожевая башня. На ее крыше горит огонь тревоги. Перед башней всадник в военном снаряжении седлает боевого коня. Все говорит о нападении врагов и необходимости предупредить своих. «Цветы Тимура» (1931).
Крутой склон снежной горы. Женщина ведет мужчину к вершине. «Ведущая» (1932). Эта картина, не однажды повторенная Рерихом, свидетельствует о долге мужчины в трудной обстановке следовать мудрой женщине и, как и другие ее варианты, посвящена Елене Ивановне.
Цепочка людей, уходящих из погибающего в огне старинного города. «Армагеддон» (1936). Здесь нет никакой символики, все реально. Такая картина может быть написана под впечатлением от войны.
Та же тема и у другой картины 1936 года, называющейся «Звезда Героя». Светящаяся комета пересекает ночное небо. Человеку, сидящему внизу в освещенном пространстве, уже предназначено судьбою стать героем. И тревожная комета, и сидящий человек свидетельствуют о наступлении героических времен защиты собственной страны и собственной земли.
И неожиданно в этот ряд картин вторгается «Святогор» (1938). Столь же воинственный, как и предыдущие персонажи, он – пришелец из другого мира. Святогор – герой славянских сказаний. Он поднимается выше облаков, на нем военные доспехи. Человек, видящий такую картину, понимает ее суть. Для славян Святогор – наиболее яркий символ мужества и доблести.
В 1939 году появились две картины, вызванные подписанием СССР и Германией Протокола Молотова-Риббентропа о мирных отношениях этих двух стран и о снабжении последней товарами, необходимыми для войны. Рерих понимал, что этот Протокол невыгоден Советскому Союзу и является лишь короткой оттяжкой вторжения Германии в СССР. Обе картины запечатлели настроение их автора. Одна называлась «Печаль», другая «Тревога». На первой из них в непроглядном тумане плыла лодка с двумя людьми, их склоненные головы выражали крайнюю степень тоски и растерянности. На второй картине мы видим человека, тревожно вглядывающегося в туманную даль, откуда к нему не приходит никаких сообщений. Человек ждет важной вести, он напряжен и застыл в устремленной позе. Обе картины свидетельствовали о наступлении тяжелых времен.
И вновь «Армагеддон», но уже 1940 года. На этой картине старинный город уже погиб в огне, а люди или исчезли вместе с ним, или уже далеко ушли от опасного места.
Тема войны на уникальных картинах Рериха становится все более определенной. Уже разрушена Испания. Немецкие войска подходят к незащищенным предместьям Парижа. Учителя – Космические Иерархи – направляют к Гитлеру человека с предупреждением «не трогать Россию». В ответ посланный встречает насмешки и презрение.
1940 год Рерих расшифровал как «со-роковой». Расшифровка такая была точной. Следующий год будет 1941-й – роковой год нападения Германии на Советский Союз. Рерих в произведениях усиливает тему предупреждения, но люди, занятые своими делами, не обращают внимания на пророчества.
Желтое морозное небо, земля, покрытая снегом. На снегу стоит человек со стрелой-вестью в руке. Это Тирон, один из первых христиан. Стрела сообщает ему о подготовке его убийства. Тирон долго раздумывает над сообщением и отказывается ему верить, и вскоре гибнет от руки подосланного убийцы. Известно, что Сталин не верил сообщениям о нападении гитлеровской Германии на СССР. Он не верил сообщениям разведки, документам и тому, о чем в Европе знали уже давно. Чем это кончилось, известно всем.
Заснеженный лес и человек в рясе инока, рубящий дерево. Сквозь стволы заснеженных деревьев пробивается сиреневый свет ранних сумерек. «Сергий Строитель» (1940). Какое отношение имел Сергий к 1940 году, когда были вести о нападении? Можно сказать, что прямое. После войны мы долго занимались восстановлением разрушенной врагом страны.
Говорят, что в истории аналогий не бывает. Но Рерих доказал обратное. Аналогий внешних, возможно, нет, а аналогии внутренние все же существуют. Особенно там, где переплетаются исторический и метаисторический процессы.
«Вестник от Гималаев» (1940). Этот вестник, плывущий по горному озеру в утлой лодке, доставил особую весть. Весть свидетельствовала о том, что России придет помощь из Заповедной страны, когда другого выхода не будет и когда случится то, чему так долго не верили.
И, наконец, прямое указание на нападение: «Богатыри проснулись» (1940). В огромной пещере дремлют русские воины в шлемах и кольчугах. Некоторые из них подняли головы и оглядываются вокруг. Потом они поднимутся и защитят свой народ.
Зима в 1940 году была особенно жестокой. Завывали метели и дули холодные ветры. Николай Константинович ощущал тоскливое одиночество человека, выполняющего важную работу, но результаты ее могут быть иными, нежели предсказал Учитель. Он ощущал себя на Дозоре, но предпочел бы сделать свою работу с оружием в руках. Последнее было невозможно. «Много вышек в жизни, – писал Рерих. – Многие нужнейшие держатся дозоры. Приносится неотложная польза. Только при всем том бывает на вышках одиноко. Слышите ли? Отзоветесь ли?» [1]
Наступил 1941 год, тот роковой год, когда все ближе становилось страшное, предательское нападение на Россию. Алое небо занимает большую часть картины. Внизу фигурка всадника – Гессар-хана, – натянувшего тугой лук. В пещере нибелунгов ковались мечи, и старик неведомый поселился у чудесного камня. Старик, представлявший третью силу метаистории, снова встал на свой пост. 22 июня загремели разрывы снарядов над спящими городами Советского Союза, и на его границах начались неравные бои. «Слепой», потеряв свой ориентир, заметался по улицам горящего города, ища спасения. На Москву обрушился «черный октябрь» 1941 года.
1942 год был похож на самые страшные моменты в истории России. Под черным затменным солнцем шел «Поход Игоря». Враги были совсем близко. Немцы вели сотни тысяч советских солдат в плен. На полях сражений оставались тысячи трупов. Люди покидали города и деревни, стараясь обходить горящие окровавленные куски родной земли. Над страной встал «Ангел Последний» – близнец другого Ангела, поднявшегося над Россией перед Первой мировой войной. Все внешне повторялось, но смысл был другим. Третья космическая сила не позволила загубить Россию. Она возвестила о себе битвой в конце 1942 – начале 1943 годов. «Александр Невский» едет на коне по полю после победного сражения, скорбя о погибших воинах, защищавших Русь. И еще одна крупная битва, закончившаяся под Сталинградом, показала подвиг народа и силу его духа.
На картинах Рериха 1942 и 1943 годов Борис и Глеб, представляя Высшие космические силы, вновь поднялись на защиту своей страны. Так же как и прежде, они стояли в призрачной лодке, плывущей к своей нелегкой цели. Огненная энергетика, заключенная в этих уникальных произведениях, вместе с русским народом творила свое правое дело. Высшая космическая сила через убитых около 10 веков назад княжичей действовала точно и неустанно. Она присутствовала и в Сталинградской битве, и в беспрецедентной битве на Курской дуге. Два явления, метаисторический процесс и исторический земной, слились воедино, как огненная энергетика Бориса и Глеба слилась с непобедимым духом воинов, шедших на защиту своей Родины. Для них иного выхода не было. Этот синтез метаисторического и земного исторического процессов сделал свое дело, породив в своем единении небывалое чудо сопротивления врагу. Это единение преодолело сначала смертельный 1942 год, по кровавым полям которого ехал победитель Александр Невский. Это же единение вывело страну на победное наступление советской армии, на путь Победы.
Но в чуде 1942 и 1943 годов не было ничего мистического и таинственного, оно было реальным, совершенным самим русским народом вместе с Высшей космической силой. И если мы внимательно всмотримся в картины Рериха, сделанные им по своим видениям, – «Борис и Глеб» (1904) и «Борис и Глеб» (1942, 1943), то увидим некоторое отличие в прибрежном пейзаже. В произведениях 1942 и 1943 годов появились горы, которых нет на берегах русских рек и озер. Они свидетельствуют о других краях, о других энергетических потоках. Не ошибусь, если скажу, что горы эти называются Гималаи. И они так же гармонично и по энергетике, и по пейзажу связались с русской землей, как космическая метаистория с земной историей XX века.
В высоком космическом творчестве видение русских князей объединялось с мощной гималайской энергетикой. Из этого объединения сложилась еще нами не изученная и очень важная особенность Великой Отечественной войны 1941-1945 годов. Мы можем сказать, что эти три картины Рериха – «Александр Невский» и две «Борис и Глеб» – оказались не только пророческими. В них, благодаря великому русскому художнику, присутствовало то космическое творчество, которое совместно с усилиями самого народа привело нашу страну к победе в тяжелейшей войне.
В 1942 году, когда еще не были ясны результаты будущих битв, Рерих твердой рукой пишет картину «Победа». Он видит эту победу, и такая картина, возникшая в метаисторическом процессе, дорогого стоила. На картине русский воин убивал дракона смерти и насилия.
1942 год, несмотря на всю его трагичность и тяжесть потерь, был годом продолжения слияния двух процессов – метаисторического, духовного, и исторического, материального. Это случилось, когда векторы обоих процессов совпали. Метаисторический процесс формировал победу своими средствами, исторический – получил новую силу из энергии народного подвига. И в самом великом художнике слилось воедино то и другое. В своих очерках о Великой Отечественной войне он много писал о подвиге народа, прославляя его, и в то же время создавал метаисторические картины с духовной энергетикой космической материи. Вся Вторая мировая война показала необходимость слияния метаисторического и исторического процессов в борьбе с тьмой и невежеством.
1943 год усилил единый метаисторический и исторический процессы. Кульминационным событием стала битва на Курской дуге. С этой точки зрения можно увидеть моменты, относящиеся явно к метаисторическому процессу. О ситуации на Курской дуге было немало написано и рассказано. Из всего военного грохота можно выбрать жемчужины метаисторического процесса, оказавшего достаточное влияние на результат битвы. И опять солдатский подвиг в битве на Курской дуге усиливался подвигом народа. Во время военных действий были случаи неповиновения приказам высшего командования. Известно, что такие проступки не прощались, а виновные подлежали расстрелу. Но, как ни удивительно, на Курской дуге такого не случалось. Ослушание, как правило, заканчивалось выигрышами на том или ином участке боевых действий. К сожалению, такие моменты до сих пор не исследованы военными историками.
Произведения Рериха, посвященные 1943 году, дополняют метаисторическую картину военных действий на различных участках сражений и в первую очередь – на Курской дуге. Некоторые полотна, с точки зрения несведущих людей, не имели отношения к боям. Незадолго до Курского сражения Николай Константинович создал картину «Песнь о Шамбале». На горном склоне сидит певец, а над горизонтом поднимается круг снежных гор. Этот круг указывает на местоположение Заповедной страны – Шамбалы, многовекового источника метаисторического процесса. И тем не менее полотно свидетельствует о связи военных действий в России с пространством метаисторического процесса.
На другой картине поднимается мощная фигура легендарной «Настасьи Микуличны», подчеркивая важную роль женщины в Великой Отечественной войне. «Единоборство Мстислава с Редедей» указывало на напряженные бои, идущие в 1943 году. Две картины, посвященные партизанам, свидетельствовали о роли народного ополчения в жестоких боях середины войны 1941-1945 годов. Мы видим заснеженный лес и партизан, залегших в засаде. Все написано так реально, как будто сам автор был с ними. Здесь мы также прикасаемся к перекрестку двух процессов – метаисторического, с его духовной энергетикой, и исторического. Рерих в своем искусстве все время показывает переплетение этих двух процессов, которое в самых жестоких обстоятельствах было явной причиной достижения победы над врагом. И, наконец, «Земля Славянская» во всей своей мирной красоте – предвестник мира и спокойствия.
Три битвы – под Москвой, Сталинградом и битва на Курской дуге – определили ход войны и положительный результат плодотворного взаимодействия метаисторического и исторического процессов.
1944 год ввел советскую армию в европейские страны. И вновь появилась «Ведущая», указывающая путь мужчине, устремившемуся к снежной вершине неведомой горы.
1944 год плавно перетек в 1945-й – год Победы, которую предсказал Рерих еще в 1942-м. Весну этого года Николай Константинович назвал «Весной Священной», по одноименному балету на музыку И.Ф.Стравинского. Как интересно все совпало. Когда-то он написал для этого спектакля либретто, декорации и создал эскизы костюмов. Теперь он обратил «Весну Священную» в Весну Победную.
Соединение метаисторического процесса с историческим привело к миру. К тому миру, за который оба старших Рериха упорно и длительно боролись. Николай Константинович и Елена Ивановна вскрыли глубочайший эволюционный смысл такого объединительного процесса. За время Великой Отечественной войны Рерих открыл особенности взаимодействия двух процессов и написал на своих художественных полотнах ее уникальную метаисторию, исследование которой поможет человечеству отказаться от кроваво-смертоносных средств.
Пришло время, и Дозорный сошел со своего поста, считая, что он выполнил свой долг. Полагаю, даже перевыполнил. Но страна, ради которой он подвергался смертельной опасности, вновь его не признала и отказала во въезде на родину.
[1] Рерих Н.К. На вышке // Рерих Н.К. Листы дневника. [В 3 т.] М.: МЦР; Мастер-Банк, 2002. Т. 3. С. 214.