Слово о Сибири Н.К. Рериха

Славной Ермака годовщине!
Всем сибирским друзьям!
Всем сынам Сибири сердечный привет!

Когда в последний раз плыли мы быстринами Иртыша, сказал нам рабочий-гранильщик: «Вот здесь потонул наш Ермак Тимофеевич. То есть не он утонул, но тяжел был доспех и унес вниз нашего богатыря». В глазах сибиряка не тонул Ермак. Не мог утонуть богатырь.

И не только слава Ермака жива, но жив и он сам в сознании Сибири. В Кырлыке, на пути к Уймону, шаман толковал о добром Ойроте, вестнике Белого Бур-хана. Появляется Ойрот на белом коне и возвещает: «Саин галабынь судур!» – «Знак доброй эры!» Но старик старовер улыбнулся: «И вовсе это не Ойрот, а Ермак Тимофеевич ободряет край наш. Это он камень бережет».

Камень! И вся страна – камень великий, адамант драгоценный! Будет ли он Тигерец? Или Катанда? Или Ак-Кем? Или Карагай? Или Студенец? Все-таки камень.

И древняя мудрость перенесла в Сибирь драгоценные горы – Сумир,_ Субур, Сумбир, Сумеру. Там «кузнец кует судьбу человеческую но, серебряных горах». Белы снега, и бело серебро самой Белухи-матери. И разноцветные травы превыше всадника. И звучит все Беловодьем. Истинно Звенигород. Да будет!

«Между Иртышем и Аргунью. Через Гобь, через озера соленые. Через Кокуши. Через Богогорше, по самому Ергору едет всадник».

Не малы пути сибирские. Велика их мечта. Велико им сужденное. Страна Белого Бурхана, страна доброго Ойрота. Страна Самбатиона. Страна чуди подземной. Страна кузнецов курумчинских, ковавших коней всех великих путников от восхода и на закат.

Можно ли помянуть Ермака Тимофеевича, не вспомнив о Сибири самой? Размахом путей сибирских измеряется и путь Ермака, претворившего сказание в жизнь.

И знамя Ермака в Омском соборе, конечно, несет на себе лик Св. Георгия. На том же белом коне, в бессменном доспехе ратном святой воитель провел Ермака по многим стремнинам, сделав нечаянное возможным.

Странно бы говорить о всемирном значении Сибири. Оно известно всем школьникам. Иноземцы, разглядывая карту Сибири, лишь спрашивают: а верны ли промеры? Так озадачивает сибирская беспредельность! Говорить ли еще о камнях-самоцветах, о рудах, и открытых и еще неизведанных, писаных и неписаных? Сказать ли о лесах, о скотоводстве, о промыслах, о земле? Называть ли великие числа и меры, которые все же не ответят действительности?

Сегодня позволительно не вычислять: не умствовать, не расчленять земными мерами, но повелительно праздновать годовщину Ермака. Повелительно отставить все разделения и сойтись в память великого духа, неубоявшегося, неразмельчившего, но давшего нам зов великий и созидательно призывающий.

Как колокола Звенигорода, как святыни Китежские зовут и очищают и велят идти к преуспеванию, так же пусть и этот день свидетельствует о клятве строительства доброго. Не можем сегодня же не помянуть и Святого Хранителя всех твердынь Китежских, всех Лавр Духа Преподобного Св. Сергия. Сама необъятность сибирская приближает сегодня всех борцов подвига, просвещения и мужества несломимого.

Будем праздновать день Ермака. Радостно вспомним, что во всех просторах сибирских это имя, как стяг, звучит неутомимо бодростью. Радость суждена не часто. Многие пытаются затемнить сужденные просторы. Не всякий доспех годился и могучим плечам Ермака. Но он нашел по себе и меч, и куяк, и бахтерец, ибо хотел найти. Сердце указало Ермаку путь, ибо сердце знает пути начертанные.

Разве случайно сроки напоминают нам имя Ермака? Разве этим именем не дается еще мера строительству и всем подвигам – поискам Блага? Ведь для укрепления духовного посылаются знаки, лишь слепым невидимые.

Если бы сегодня мы прозрели во благе сотрудничества, разве это не был бы истинный праздник? И разве среди потоков слез нельзя было бы возрадоваться подвигу?!

Не открывать Ермака, не открывать Сибирь, нельзя открыть открытое, но для праздника сошлись мы сегодня. Пусть этот мощный праздник наполнит все молодые сердца трепетом подвига, горением строительства и клятвою сотрудничества. Хотя бы в праздничные памятные дни будем вспоминать о дружелюбии, о труде совместном.

Сейчас, когда мировые трудности, прежде всего, обрушиваются на культуру, на все просветительные возможности, найдем же в сердце своем силы побыть вместе, побыть дружно и помыслить о великом, о славном. Переполнилась мера разделений; просторы сибирские напоминают о непочатости труда. Когда же и вспомнить о труде непочатом, как не в праздник, дающий нам советы строительства.

Мой покойный дядя, профессор Томского университета Коркунов, еще в детстве моем звал меня постоянно на Алтай: «Лучше приезжай скорей», – писал он, – «все равно на Алтае побывать придется». Действительно так!

Затем в 1919г. молва похоронила меня в Сибири, и служба в Иркутском соборе была отслужена. Даже так необычно влечет к себе Сибирь Великая.

Хотелось бы быть с вами сегодня. Хотелось бы говорить о стяге Ермака, о Беловодии, о Белухе, о самом Ергоре. Но из Азии шлю вам всем, друзья, мои лучшие приветы. О снеговых вершинах Белухи свидетельствуют снега Гималаев. Кукушка отсчитывает сроки. Дятел твердит о неустанности. А Сафет – белый конь – напоминает о конях Ойрота и Ермака и самого Св. Егория. Празднуем сегодня со всеми вами и бьем челом на сотрудничестве. Велик был поклон Ермака всею Сибирью. Велик был заклад, велик и подвиг. Праздник, славный праздник сегодня.

1932г.

Славное сибирское казачество

Приветствовать сибиряков – это значит почувствовать и сказать что-то очень мужественное и созидательное. Понятие сына Сибири есть зов труда и познавание тех действительно неисчерпаемо прекрасных сокровищ, которыми наполнена эта страна глубокого прошлого и великого будущего.

Во всех десятках стран, где пришлось побывать, никто ни на минуту не смущался понять все великое, еще несказуемое значение Сибири. Белуха стоит белоснежным свидетелем прошлого и поручителем будущего. Сибиряки не только любят Сибирь, но они всегда стремятся к ней для работы, для труда, для сотрудничества.

Вспомним о всех незабываемых подвигах казаков Сибири. Вспомним, что именно сибирские кооперативы заняли такое незабываемое место среди подобных запинаний нашего Отечества. И сейчас, разве мыслимо соображать какое сотрудничество без этой сознательной кооперации? Тем, кто хочет строить, можно думать лишь в оценках трудовой единицы. Всякие другие ценности, измышления и условные, поколебались и обветшали. Недавние кумиры человечества уже отброшены, и вместо них неизбежно и справедливо встает понимание религии, доблести и труда. Без этого понимания не будет и настоящего осознания культуры.

Культура как всеобщее благо, как свет истинного просвещения, как свободно осознанная дисциплина духа – эта культура слагала крепчайшие народы. И сколько таких народов прошло в великих шествиях по необъятным пространствам сибирским! От всех этих великих путников наслоились не только бедные, но и высоко духовные наследия. Эти великие понятия разве не обязывают перешагнуть через ветошь и мусор недоразумения и разрушительных непониманий?!

Ведь невозможно больше жить среди хаоса разъединения и взаимного уничтожения. Просто невозможно больше дышать! Невозможно больше радоваться свету солнечному, когда невежественная озлобленность совершает ужасное шествие смерти.

Но довольно мы слышали о смерти, о разъединении и о разрушении. Отравленные газы и человеконенавистничество не могут являться завершением человечества. Ведь это настоящее потрясение культуры.

Из этих смердящих бездн встают годы безбожия, этого темного прообраза невежества. Плачевно наблюдать, как безбожие во всех концах мира, подобно мерзкой ехидне, пролагает свой ядовитый путь. Во многих странах мы возмущались атеизмом и цинизмом, которые, прикрываясь ложным названием материализма, являются порождениями самого несносного темного невежества.Словарь зла преисполнен, и необходимо обратиться ко всем мирам сотрудничества, к понятиям создания.

Когда мы говорим о созидании, о кооперации, разве мысленно не перенесемся мы в просторы Сибири, где такой непочатый край для приложения всякого строительства? Сейчас зарубежные сибиряки разбросаны по всем неожиданным странам, но везде, где они находятся, можно слышать здоровое слово о труде, о будущем. Сибиряк не может преклонить голову перед преходящей невзгодой...

Знамя Ермака Тимофеевича сделалось как бы символом геройства и подвига Многое в течение жизни стирается и распыляется, но когда мы обращаемся к знамени Ермака, то этот подвиг лишь растет в народном сознании и зовет к подобному же героическому будущему. Никогда еще сибирские казаки не расходились так далеко по свету. И куда бы ни разошлись казаки в конце концов, в священной решимости они преоборют все разделения, разумно ценя мощь единства. И в душе каждого из них есть светлое сознание, что они, куда бы ни забросила их судьба, остаются полными решения принести дорогое сердцу Сибири славное и великое будущее.

Среди многих угодников и святителей, православные казаки глубоко чтут имя Преподобного Сергия Радонежского. Акафист Преподобного начинается:

«Возбранный от Царя Сил Господа Иисуса, данный России Воеводо и Чудотворче Предивный!»

1934 г.

 

Печать E-mail

Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter
Просмотров: 525