• Главная
  • Космическое мировоззрение – новое мышление XXI века. 2003
  • Том 2
  • Будина В.Л. Земная и небесная гармония

Земная и небесная гармония

В.Л. Будина,
студентка РГПУ имени А.И.Герцена,
Санкт-Петербург

 

Кто точно соблюдает требования Наши,

тот ухо приложит к гармонии явлений.

Зов. Январь 14, 1921

Со словом гармония связываются слова мир и счастье; гармония – это то, к достижению чего человек стремится всегда, даже не отдавая себе в этом отчета.

Гармонии может достичь как отдельный человек, так и некоторое общество (от нескольких человек до населения планеты в целом). Причем индивидууму стать гармоничным гораздо проще, чем сообществу, поэтому не случайно именно те, кто хотел обрести гармонию в себе, старался хоть на некоторое время уединиться в пустынной местности.

Примеров гармоничных людей история дает хоть и ничтожно мало, но все же гораздо больше, чем примеров гармоничных сообществ. Последних настолько мало, что возникают сомнения в возможности достижения такой гармонии в принципе.

Таким образом, возможность достижения гармонии либо отрицается совсем, либо выносится за пространственно-временные границы, в инобытие (этот вариант называется эсхатологией), либо утверждается, что достижение ее возможно на планете Земля. На мой взгляд, проект, в котором провозглашается возможность достижения гармонии на Земле, есть утопия в подлинном смысле этого слова.

Создатель утопического проекта основывается на эмпирических законах и чувственно-рассудочной природе человека, при этом отрицая существование других законов или каким-либо образом учитывая те из них, по которым строится небесная гармония.

Для действительного приобщения человека к гармонии ему необходимо перестать ограничивать свое миропонимание законами, по которым существует, «живет» наша планета Земля, эмпирическая вселенная, которая неотделима от мира инобытия, мира небесной гармонии. Но ни в коем случае не должно произойти возвращение к первобытному синкретизму. Для древних людей Вселенная гармонична на всех уровнях, Небо они не отделяют от Земли. Боги и их дети ходят по земле, люди попадают в царство мертвых и в обители богов, при этом скорее Небеса «срисовываются» с Земли, чем наоборот. Так, боги греков – просто более совершенные люди, которые имеют семьи, ссорятся, мирятся, обманывают друг друга и т.д.

Не земное мышление должно быть основой для понимания Неба, а принципы космической гармонии должны быть осознаны как определяющие и включающие в себя законы материи. Не может быть пропасти между Вселенскими законами и законами человеческой жизни. Только в подражании Вселенской гармонии возможна земная, и только в этом случае она достижима, так же, как и человек может стать истинным человеком только через подражание Богочеловеку.

Семен Людвигович Франк писал: «Быть ведомым божественный принцип: он необходим человеку, потому что, будучи предоставлен собственной изоляции, он обречен на самоуничтожение. Однако истинное, окончательное ведение человеком есть ведение его Богом, вернее Богочеловеком, который взывает к каждой человеческой личности, созданной по образу и подобию Божию, для того, чтобы человек умел сам собой руководить. А это, опять-таки, возможно лишь с помощью Богочеловека. Всякое иное руководство человеком при помощи авторитета, строгости, воспитания, привития ему порядка и дисциплины все это хорошо, необходимо, полезно но только при условии, что это руководство основано на первичном ведении человека Богом, выводит оттуда свою власть и компетентность. В любом другом случае это демоничность!» [1, с. 250].

О том же можно сказать иначе: если при построении земной гармонии теряется связь с Богом, с инобытием, то желаемая утопия фактически становится антиутопией. Распознать момент такого превращения чрезвычайно трудно. Только тот, кто осознает и вмещает принципы небесной гармонии, может выявить произошедший разрыв. Однако можно говорить о ряде принципов, нарушение которых чаще всего приводит к искажению земной гармонии и которые всегда присутствуют в построении утопии. Если не рассматривать утопию и антиутопию как литературные жанры, то различие между ними сводится к утверждению или нарушению в них этих принципов. Что за принципы имеются в виду?

1. Прежде всего – принцип свободы воли. Если ее нет, то речи о гармонии уже не может быть. Если некое социальное образование не дает проявить свободу элементам, из которых оно составлено, то результатом может стать замедление вплоть до остановки эволюции как самих элементов, так и данного образования в целом. А все, что не прогрессирует, неизбежно будет деградировать.

Об этом сказано уже очень много, хотелось бы только привести слова из Учения Живой Этики: «Всякая насильственность осуждена. Насильственное рабство, насильственный брак, насильственный труд возбуждают возмущение и осуждение. Но из всех насилий самое преступное и уродливое зрелище являет насильственная община» [2, 219].

Воля – это активная составляющая человеческого сознания, которая становится действенной силой в борьбе с собственным невежеством и недостатками при условии целостности устремления и правильного выбора поляризации. Лишение человека свободы воли подменяет внутреннее внешним, фундаментальное – поверхностным, живородящую творческую энергию – застывшими формами рассудка.

Рассудок не знает свободы воли. Для него человек предстает природным и полностью подчиненным законам феноменального мира существом. Источник свободы человека находится в мире ином, ноуменальном, рассудку недоступном.

2. Следующее исходное положение – принцип признания индивидуальности. В Космосе мы видим беспредельное разнообразие явлений, которые гармонично входят в единую систему и не могут быть исчерпаны рассудком.

На нарушении принципа индивидуальности (идее тотальной уравниловки) построен роман Е.И.Замятина «Мы». Справа и слева сквозь стеклянные стены, писал Евгений Иванович, герой как бы видел самого себя, свою комнату, свое платье, свои движения повторенными тысячу раз [3].

С точки зрения рассудка любая индивидуальность излишня, она есть всего лишь не согласующаяся со здравым смыслом ошибка или уродство.

Отрицание этого принципа приводит к отрицанию творчества. Поэтому роман Е.И.Замятина с необходимостью заканчивается Великой Операцией, которая лишает людей фантазии и остатков индивидуальности, – теперь они абсолютно одинаковы и машиноподобны.

Искажение этого принципа и сведение всего разнообразия к одинаковости приводит к результатам, подобным тем, что получаются при нарушении свободы воли.

3. И третий принцип – это принцип общего блага. В нем тесно увязаны все три момента – принцип действия во имя общего блага включает в себя первые два. В самом деле, если общее благо заменяется благом личным, то неизбежно умаляется и свобода, и индивидуальность остальных.

Именно с появлением самости у граждан идеального государства Платона оно перестает быть совершенным и справедливым, а правление лучших (аристократия) заменяется правлением ищущих славу (тимократия).

Там, где самость, не может быть сотрудничества, происходит размежевание и распад. «Это губительное качество так владеет человеком и так действенно по своей энергетике, что любой уровень мышления или сознания может оцениваться по тому, способствует он или препятствует его развитию. Наличие или отсутствие самости в носителях любой социальной системы или явления характеризует их этическую сердцевину», – пишет Л.В.Шапошникова [4, с. 66].

При создании любой утопии общему благу всегда уделяется большое значение. Во всех классических утопиях подчеркивается, что достижение гармонии и справедливости возможно только в том случае, когда целью является всеобщее благо.

Известно, что самым богатым на социальные утопии веком в истории Европы оказался XVIII век, в котором вера в человеческий разум (а точнее было бы сказать, в человеческий рассудок) стала абсолютной. Считалось, что совершенное общество основывается на здравом смысле, то есть на очевидных, непротиворечивых, а главное – ясных просвещенному человеку законах. Выдвигался идеал просвещенной монархии или республики во главе с неким мудрецом, который, основываясь на своем разуме, ведет народ к благоденствию.

Как любая рассудочная (а следовательно, абстрактная) социальная конструкция, утопия века Просвещения доказала свою несостоятельность. Естественное ее развитие привело к тому, чего никто из просветителей не желал: достижение великого идеала – свободы, равенства, братства – оказалось невозможным без террора и гильотины.

Другая попытка построить утопию, опираясь на земные (причем далеко не все) законы, сопровождалась еще более кровавым террором. Я говорю про попытку построения коммунизма в нашей стране.

Обычно из этих неудач делается вывод о невозможности воплощения земной гармонии вообще. Но говорить так – то же самое, что утверждать невозможность построения дома в принципе, исходя из того, что без учета приливов на берегу моря построить дом не удастся. Мы знаем, что «неудача одной общины должна быть поводом к новым общинным строениям» [2, 226].

В наше время люди особенно критично относятся к утопии. Это и не удивительно: никакой другой век не принес столько разочарований и кризисов. Именно XX век породил феномен антиутопии, который противостоял не какому-то конкретному утопическому проекту, а самой идее утопии. Убедительно демонстрировалось, как последовательно проведенная утопическая идея приходит к своей противоположности и сама себя опровергает. К сожалению, критики подходили к идее утопии столь же рассудочно, как и те, кто на протяжении всего прошлого века старался реализовать этот идеал на практике. Но при этом единственно доказанной была невозможность земной гармонии, основанной на рассудке, а не невозможность земной гармонии в принципе.

 

ЛИТЕРАТУРА

[1] Франк С.Л. Легенда о Великом Инквизиторе // О Великом Инквизиторе Достоевский и последующие. М., 1991.

[2] Учение Живой Этики. Община. М.: МЦР, 1994.

[3] Замятин Е.И. Мы // Утопия и антиутопия XX века. М.: Прогресс, 1990.

[4] Шапошникова Л.В. Град Светлый. М.: МЦР, 1999.

 

Печать E-mail

Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter
Просмотров: 286