Живые камни Духовного Храма

К вопросу об эволюционной роли музыкального духотворчества

Л.В. Янковская
член Союза композиторов РФ,
старший преподаватель Иркутского государственного
педагогического университета,
Иркутск

«Краеугольные Камни Великого Храма должны быть прочны, – читаем мы в «Учении Храма». – Эти живые камни не что иное, как чистые души, объединенные, сгармонизированные и скрепленные единой эволюционной Божественной целью». Искусство в целом и музыка, в частности, по моему глубокому убеждению, есть как раз один из наиболее реальных путей создания такого духовного объединения. Думается, у каждого из нас сохранились собственные яркие впечатления о силе воздействия такой музыкальной речи. Не случайно известный немецкий филолог и философ XIX века фон Гумбольд определял сущность языка как созидающий процесс. «Язык есть не продукт деятельности (Ergon), а деятельность (Energeia)», – писал ученый в своей работе «О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества». Но если речь может быть легко расчленена на минимальные кодовые единицы, музыкальное сообщение такого членения не допускает. Сама единица музыкальной речи многомерна, поскольку имеет, как правило, не менее четырех параметров (высота, длительность, сила звука и тембр). Следовательно, в процессе музыкального восприятия сознание слушателя получает реальную возможность проявления аффекта синестезии, а также кинестезии, что позволяет назвать музыку одним из «универсальных психологических знаков человечества» (П.А.Флоренский). Б.Н.Абрамов называл музыку «огнем в форме звуков». Сколь же точным и бережным должно быть употребление этих мощных сил, и сколь ответственна задача, стоящая перед тем, кто имеет эту силу в своих руках!

В связи с этим данное сообщение предлагает к рассмотрению ряд процессов, происходящих в организме человека в момент восприятия высокой музыки. Автор считает, что они имеют важное практическое значение, содействуя преображению негативных свойств, а также очищению звукового ландшафта как страны, так и планеты в целом.

Известно, что духовные аспекты музыки проецируются на высотные и временные отношения, порождая определенные звуковые структуры. Это позволяет, при необходимости, конкретизировать процессы исторической эволюции музыки, которая находится в глубокой взаимосвязи с всеобщим историческим процессом.

Однако взаимосвязь эта не прямолинейна. В докладе Л.В.Шапошниковой мы слышали о профетических возможностях искусства (поэзии – в особенности). Музыка, в свою очередь, также способна не только провидеть, но, в определенной мере, предрешать будущее. Например, английский музыкант и исследователь С.Скотт считает, что именно музыка подготавливает смену исторических эпох [1]. Думается, в этом одна из главных сил искусства – строить будущее, наполняя сознание его образами и магнитно привлекая к нему духовные устремления людей.

Что касается языка музыкальной науки, то он столь же точен и сложен, как и язык любой другой научной системы. Так, шумеро-вавилонская цивилизация уже во II тысячелетии до н.э. достигла познания числовой и пропорциональной природы звука и интервала и создала музыкальную систему, которая в дальнейшем получила название «пифагорейского строя». Осознание космологических свойств звука позволило Древнему Востоку отождествить слух с разумом и почитать музыкантов наравне с царями. Необходимость обращения музыкальной науки к числу, мере, симметрии, а значит, к Гармонии и Ритму различных уровней, определяется универсальными значениями тех закономерностей, звучащими выражениями которых является Музыка. Ведь она создается по самым высоким законам пропорции и гармонии и напрямую являет те действующие силы, которые осуществляют творение. Это прежде всего – энергия гармоничной звуковой вибрации. А музыкальные числа (иначе, интервальные отношения) являют собой обобщенные структуры сознания, что и позволяет определить музыкальное произведение как сложнейшую систему числовых отношений или, иначе, звуковую структуру наивысшего порядка, где, как в живом организме, красота целого реализуется через согласование множества иерархически расположенных уровней. И главное в этой системе то, что в музыкальном произведении, которое считается истинно прекрасным, его эстетические качества являются центром, как бы «сердцевиной его сущности» [2]. Концепции гармонии мироздания и гармонии искусства развиваются в тесной взаимосвязи, но именно в музыке уровень ее совершенства непременно означает и высшую степень этико-эстетической наполненности. Тут в распоряжении автора оказывается немало действенных способов этического воздействия на слушателя, например, эмоциональное сопереживание, которое моделирует аффекты сострадания и любви – центральные этические категории. Достаточно вспомнить духовную музыку, например, «Страсти по Матфею» Баха, «Реквием» Моцарта с его Лакримоза, чтобы отметить: этически спасительная миссия музыки заложена в самой ее природе. Кроме того, в сознании человека возникают и пространственно-временные представления, куда входят звуковысотность, метроритмический уровень и архитектоника целого. Таким образом, в музыке реализуется особый трехмерный (а иногда и более) мир, в котором начинает осознавать себя слушатель.

Более того, музыка, соединяясь с силой восприятия слушателя, формирует не просто психологические конструкции, но живые одухотворенные формы, становясь языком души. Видимо, не случайно мелодии в прошлом назывались «созданными Богом существами», ибо только одухотворенная система может породить одухотворенный объект, так сказать, «живую душу». Иногда эти формы становятся видимыми, поскольку близко соприкасаются со стихийными силами. Вот простой пример: после операции болгарская прорицательница Ванга Димитрова окончательно потеряла зрение. Живя в Доме слепых, она стала играть на фортепиано и через звуки «увидела» мир – цветы и звезды, солнце и небо. Так проявились в ней способности к музыкальному духотворчеству [3]. Огонь возжигает огонь, сила музыки пробуждает его в каждом человеке, так возникает духоформа, о которой в «Учении Храма» говорится, что она «может вращаться в ауре иной планеты столетиями» [4]. И однажды, вернувшись в материю, «станет кристаллом или растением, затем животным или человеком» [5]. В связи с этим можно вспомнить, что речь идет о духовном огне, средоточием которого является сердце. Наша физическая наука доказала, что в процессе горения в ограниченном пространстве самопроизвольно возникают другие центры горения, то есть рядом рождается новая энергия того же качества. В этом видится еще одно подтверждение истинности слов преподобного Серафима Саровского: «Радость моя, стяжи мир в душе своей, и вокруг тебя спасутся тысячи». В одном из номеров журнала «Мир Огненный» искусствовед Е.П.Маточкин пишет, что человек «способен с помощью своей воли сформировать особенно эффективные торсионные поля». Одухотворяя материю, музыка, в свою очередь, также способствует эволюционной задаче и, создавая сердечную связь с фокусом Света, вводит нас в мощный ток Космического Магнита.

И здесь мы касаемся важного момента, связанного с музыкальным духотворчеством. Мир, в котором творит мысль, творит дух, тонок и всеобъемлющ. И творческий труд в этой сфере гораздо ответственнее, чем в мире плотном, физическом. А в музыке, где этическое начало является основополагающим, особое значение приобретают нравственные качества композитора и исполнителя. В наше время это весьма актуально, ибо полная безответственность за индивидуальное духотворчество подвела мир к границе, где происходит незаметная подмена добра злом, морали – ее отсутствием, что уже является, на наш взгляд, проблемой государственного масштаба. Вот что говорит композитор, осознающий силу и значение музыкального языка, наш современник Арво Пярт: «Идеальная полифония – это непрерывная молитва. Смирение – самая глубокая сила человека. Надо уметь слушать тишину (тишину сердца. – Л.Я.), тогда можно встретиться с Милостью, с Мистерией, с Богом». И это действительно так, ибо человек в момент концентрации становится тем, на чем концентрируется.

Литература есть, по сути своей, проекция мысли вовне на уровне мышления (манаса); язык поэзии владеет средствами создания такого образа, который выходит за рамки смыслов, поддающихся расшифровке. Поэты – это, в большинстве своем, звукозаписатели, заклинатели, владеющие глубинной энергией слова. Музыка затрагивает еще более высокие пространственные энергетические слои, звучащие на уровне буддхи. В этот момент сама глубина погружения сознания и как бы растворение в воспринимаемом явлении открывают художнику сверхглубины, сверхцвета и сверхзвуки. Благодаря погружению в музыкальный образ, человек забывает себя, исчезает как личность. И тогда замолкший астрал позволяет услышать великий ритм жизни, воплощенный в музыкальном звуке. Втягивая в себя информацию и преобразуясь, сознание слушателя получает новый, более высокий уровень вибраций, причем без малейшего насилия над свободной волей индивидуума, тогда как слова и буквы сопротивляются стяжению в единый центр, как бы дробят реальность на множество классов, обозначенных лингвистическим знаком, что требует постоянного возвращения сознания к определенным смысловым уровням.

«Движения сердца (страсти, зависть, надежда и страх), что так угнетают людей, могут довести до болезни, – пишет Мейбл Коллинз, – и даже до безумия. Люди не знают, что каждая капля их крови может быть изменена в своей природе и стать частью их духовной сущности. Не знают, что от них зависит это преображение» [6]. Позволим себе добавить, что именно высокая степень музыкальной гармонии может стать незаменимым подспорьем на пути эволюции сознания, производя его, повторяю, без насилия над свободной волей человека.

На данном этапе исследований музыкального воздействия на человека особо желательно тесное сотрудничество искусства и науки, в частности, биологии, медицины, физики, ибо здесь мы затрагиваем проблему оздоровления организма, очищения его от нежелательных накоплений (недаром же Пифагор называл музыку «медициной духа»). Если мы пристальнее вглядимся в механизм музыкального воздействия, то обнаружим, что буквально каждый элемент имеет решающее значение. Мелодика (мелос) воспроизводит определенный аффект (например, радость или восторг), либо необоримо погружает в бесконечно длящийся поток музыкальной медитации. Также и ритм, который есть суть и жизнь любого произведения искусства, воссоздает различные типы дыхания, либо моделирует его задержку, как бы своеобразный уход от моторики жизнедеятельности. Например, если за минуту в произведении проходит девять фраз (как в романсе Полины из «Пиковой дамы» Чайковского), то такой темп дыхания соответствует состоянию грусти; порывистое, трепетное дыхание музыкальных фраз моделирует состояние взволнованности [7]. А вот русское протяжное пение, где используется так называемое «цепное», незаметное дыхание, несомненно, вышло из модели церковного песнопения с его особо удержанным (по типу логического) дыханием, способствующим погружению сознания в молитвенное состояние. Следует отметить, что присущая музыке абстрактность образа облегчает его трансформацию в духовную мыслеформу, отказ от слова и движений позволяет накапливать пространственный огонь, а упомянутый восторг и «радость сердца дают те энергии, которые питают наше тонкое тело» [8]. Как тут не вспомнить рекомендацию, часто звучащую в Учении Живой Этики: «особенно нагнетать сердце, ибо оно в своей мощи может трансмутировать мышление» [9]. «Сердцем человека» называл музыку Р.Вагнер, автор дивного «Парсифаля» и не менее удивительного «Лоэнгрина». И вот что особенно важно: именно энергия сердца в состоянии растворить отложения империла в организме.

Процесс вхождения через музыку в резонанс с гармонизирующей вибрацией, близкой основному тону 1 данного организма и благотворно влияющей на организм человека в целом, позволяет создать предпосылки выздоровления от самых тяжелых заболеваний. Хотелось бы привести пример такого оздоровления. Французский музыкант Фабьен Маман, специалист в области биоэнергетики, основатель французской Академии звука, цвета и движения, в процессе совместной работы с биологом Э.Гримом установил, что звучание определенной ноты влияет на изменение не только цвета, но и формы клетки крови. Оказалось, что нота «до» заставляет клетку крови вытягиваться в длину, а нота «ля» оказывает сильное воздействие на клетки раковой опухоли. Существуют слайды, запечатлевшие этапы преображения раковых клеток, которые были засняты с интервалом в 60 секунд во время воздействия на них звучанием ноты «ля». На слайдах видно, как постепенно разрушались раковые клетки. Ф.Маман теперь мечтает о проведении глобального эксперимента, в котором бы в течение часа по радио и ТВ передавали бы звучание ноты «ля» [10].

Хотелось бы отметить, что именно музыка, которую мы называем классической, заставляет резонировать внутренний камертон человека (слово «камертон» в переводе – индивидуальный тон), изменяя направления вибрационных волн и создавая определенную форму субстанции внутри аурической сферы, то есть так, как это бывает, например, при свершении доброго дела (Порфирий Иванов: «Творя добро, ты растворяешь зло!»). Подобным образом и музыка, гармонизируя атомные, молекулярные вибрации человеческого существа, способствует превращению материи в ее изначальное духовное состояние.

Попутно можно заметить, что углерод – основа нашего физического тела – входит также (причем в значительных количествах) и в состав токсических веществ, возникающих в нашем организме в результате неправильного образа жизни, вредных привычек или действий (отложение империла лишь одна из форм их проявления) [11]. На помощь вновь может прийти музыка: духовное устремление, которое возникает в момент восприятия или исполнения музыки, погружает сознание в этот преобразующий, благодетельный поток, мягко освобождая, очищая сосуды от негативных накоплений. Так «готовятся сосуды» (по слову Христа) для принятия новых духовных сил. Подобные очистительные процессы подготавливают появление нового человека – служителя Света. «Здоровье есть состояние совершенного ритма и тона» – считают в Индии и с помощью необходимых для этой цели ритмов приводят циркуляцию крови к определенной скорости.

По мнению знаменитого индийского музыканта Хозрата Инайат Хана, «обрести духовность – значит осознать, что вся Вселенная – это одна симфония, в ней каждый индивидуум является «нотой», и его счастье в том, чтобы стать в совершенстве настроенным на гармонию Вселенной» [12].

Музыка есть энергия, музыка есть молитва, которая поддержит всякого, кто к ней обратится. Но музыка – это еще и Любовь. Она дает человеку духовность и иммунитет, ибо соединяет его с изначальными силами жизни. «Закон созвучия управляет миром, – читаем мы в «Гранях Агни Йоги». – Гармония, или взаимодействие всех органов тела, основана на этом законе. То же созвучие выражается и в химических реакциях элементов Менделеевской шкалы» [13]. Чем выше сферы, тем полнее созвучие, согласие, любовь, тем явственнее музыкальность процесса или облика. Кстати, великий Платон считал музыкальным не только того, кто сумел овладеть игрой на инструменте. Великий мыслитель особо выделяет соответствие, согласованность внутреннего и внешнего в человеке, его слов и дел. Продолжая мысль, можно назвать истинно музыкальными и те великие духовные Учения, которые из века в век призывают человечество к согласованности и единству мысли, слова и дела. Энергия музыкального духотворчества оказывает значительное воздействие на различные уровни восприятия, что иногда приводит к весьма неожиданным результатам.

Известно, что протяженность времени и пространства измеряется прежде всего нашими впечатлениями. Музыкальное пространство, удерживаемое композитором сознательно в одном избранном аффекте, может расширять это пространство-время, а следовательно, и чувство до параметров практически беспредельных, как бы устанавливая собственную систему его измерения. Вот почему так сильно воздействует на слушателя органная музыка, ведь по традиции она выдерживается в одном аффекте, подолгу сохраняя ту или иную энергоинформационную парадигму. Не имея возможности подробно рассмотреть сейчас силу и направленность различных аффектов в музыке, скажу лишь, что активное, целенаправленное использование в композиторской и исполнительской практике лексических формул, семантических структур для выражения музыкального аффекта «высокой любви» принесло бы заметную пользу в процессе духовного совершенствования. Достаточно вспомнить лирику Дунаевского и Соловьева-Седого, чтобы выделить целый набор музыкально-лексических формул, великолепно передающих задушевную сердечность и простую любовь. Думается, старшее поколение утверждает не без основания, что эта музыка в немалой степени способствовала выходу России из кризисного времени, как экономического, так и военного. Но ведь и нам необходима сейчас именно такая музыка, поскольку очищение жизненного пространства и его гармонизация – главная задача искусства нашего времени. Жаль только, что оно (искусство) зачастую весьма далеко отходит от своего предназначения, создавая хаотические, бесформенные звуковые массы, порождающие тягостную атмосферу, с которой приходится бороться «подручными средствами» буквально каждому из нас. Ведь и в этом случае музыка резонирует с внутренней духовной сущностью человека, затрагивая (возможно, хорошо скрытую) сферу негативных эмоций и угнетая сферу позитивного настроя. Как говорил Суворов:

«Душа – все равно что пламя, которое надо поддерживать и которое угасает, если не разгорается все сильнее». Следовательно, необходима система, которая поддерживает духовное устремление человека. Специалисты считают, что музыка является одной из наиболее действенных систем такого рода. Во-первых, она развивается на основе логических приемов мышления, формируя его четкую, устремленную направленность. Учит самому процессу проживания определенных этапов духовной жизни в момент исполнения или прослушивания музыкального произведения. Слушая музыку Бетховена, каждый может как бы «прожить» этап преодоления препятствий; расцвет чувства сердечности, любви, этапы его развертывания представлены в музыке Шопена, Чайковского, Рахманинова. Произведения гениального Александра Скрябина помогают войти в поток духовного устремления, ощутить момент достижения вершины, цели своих исканий. Так происходит незаметное, но действенное перенесение сознания в будущее, то есть «образование магнита» через ритм неуклонно повторяемого устремления («Мир Огненный»). Овладевая путем углубленной концентрации в момент творчества явленными ему стихиями, художник умело распределяет их в пространстве создаваемого произведения, вызывая резонанс соответствующих сил в организме слушателя.

Ритм, несомненно, является основным формирующим началом музыки, ибо сам в себе способен содержать художественную информацию, так называемую ритмоформулу, которая неотделима от жеста, пластики и, в конечном счете, графики. Кстати, славянский праязык, «узелковое письмо», похож на нотные знаки! И если мы говорим, что плоть не что иное, как кристаллизованный дух, то ноты есть запись движения духовной энергии определенными символами. Момент же превращения энергии в знак через реальный жест скрывает глубинную тайну процесса художественного творчества. Особо зримым, даже магичным по жесту и ритму было исполнение русских пианистов А.Рубинштейна, С.Рахманинова, С.Рихтера. Они словно создавали голографию звучащего образа, а воздействие стихии ритма в их исполнении было столь мощным, что люди на концертах поднимались с мест в едином порыве, не в силах удержать в себе возникшее устремление.

В письмах и дневниках Е.И.Рерих сохранился ряд ритмо-формул пульса Космического Магнита. Эти ритмоформулы можно обнаружить во многих произведениях музыкальной культуры мира, как народной, так и профессиональной. Исходя из мысли о благодетельной силе гармонии космических сфер, вероятно, и воздействие данных ритмов, отмеченных Еленой Ивановной, также можно считать положительным. Вот слова Е.И.Рерих из ее дневника: «Располагая этими ритмами, можно легко приобщаться к стихии Огня. Это не насильственное вызывание, но лишь вступление сознательное в сферу, значение которой вы полагаете существенным» [14].

Многие из этих ритмов можно встретить в музыке русских композиторов, в частности, С.В.Рахманинова, столь любимого Рерихами. Так, в Прелюдии, ор. 3, №2, в кульминационном разделе первой части Второго фортепианного концерта отчетливо слышен пульс трех ритмоформул, принадлежащих (по определению Е.И.Рерих) к группам чотаван и махаван.

Интересно было бы объединиться группе исследователей, чтобы выявить звучание этих ритмов в различных музыкальных произведениях, а также в русском колокольном звоне, чтобы затем составить подборку аудиокассет. Думается, звуки великих космических ритмов сыграли бы определенную роль в очищении и гармонизации звуковой среды наших городов.

В завершающей части сообщения хотелось бы вернуться к главному. За 200 лет до Платона великий Конфуций заявлял: «Если хотите узнать, как страна управляется и какова ее нравственность, прислушайтесь к ее музыке». Нам в этом смысле повезло: очень хорошо слышно, как и чем озвучено наше пространство – киоски, маршрутные такси, радио и ТВ, рестораны, кафе и магазины. Именно продукты музыкальной псевдокультуры вызывают чрезвычайно опасную интеграцию рожденных ею энергетических полей. Отсюда повышенная утомляемость, атрофия воли у молодых, разрушение этической стабильности, разгул немотивированной жестокости. Как считает музыковед А.Юсфин, в данной ситуации не хватает лишь своего счетчика Гейгера. Так как же воспринимают это серьезное экологическое неблагополучие сами музыканты? Вот что пишет ведущий российский звукорежиссер П.В.Лобанов, много лет проработавший на фирме «Мелодия» и преподающий в Российской музыкальной Академии им. Гнесиных: «Примечательно, что контроль за уровнем шумов проводится сейчас повсюду – на производстве, в жилых помещениях, на транспорте. Инженеры и техники борются против буквально лишнего децибела при конструировании моторов, станков и других механизмов. И только сфера искусства, культурные мероприятия в этом плане остаются бесконтрольными. Здесь вопрос о максимальных уровнях звука решают часто совершенно некомпетентные люди, не представляющие себе возможные последствия своих безграмотных действий» [15].

Речь идет о целостном звуковом ландшафте планеты. Myзыканты-профессионалы, среди которых и Э.Артемьев (автор музыки более чем к 60-ти фильмам), убеждены, что появившиеся в нашей музыкальной культуре новые направления, такие как рок, рэйв и др., глубоко чужды России и оказывают неблагоприятное воздействие. «Эти влияния далеко не безобидны, они могут измять, разрушить человеческие отношения, уничтожить национальное своеобразие и неповторимость нашей культуры» (Э.Артемьев). Таково воздействие одного из сильнейших ядов – музыкального наркотика.

Механизм действия любых наркотиков одинаков: вызывая сильное нервное напряжение, они влияют на спинномозговую жидкость и нарушают почечную «гармонию». Под наркотической музыкой понимается поп-музыка, имеющая в изобилии ударные установки, многие века являющиеся принадлежностью ритуальных и военных оркестров.

По данным немецкого исследователя Пан Ван Хелзинга, поп-культура в течение многих десятилетий осуществляет воздействие на слушателей «маскировкой обратного звучания» и высокочастотными составляющими звучания. Так, во время записи рок-группы вместе с музыкой записываются специальные сообщения на ультравысокой частоте, то есть сублимальные сообщения. Например, группа «Kiss», песня «Бог грома» – сообщение: «Дьявол – сам бог»; Мадонна, песня «Наподобие девы» – сообщение: «Я трансформируюсь в грехе»; Принс, песня «Пурпурный дождь» – сообщение: «Небеса нужно было взорвать еще раньше».

В заключение хотелось бы высказать ряд предложений. Для улучшения экологической ситуации, а также углубленного знания сил и потенциальных возможностей искусства в целом и музыки, в частности, особое значение имеет научно-исследовательская работа в этой области. Именно она должна давать знания о новых методах и направлениях работы, о путях преодоления кризиса в области формирования звуковой среды. Думается, руководство этим процессом могла бы осуществлять Международная лига защиты Культуры.

Экологические проблемы музыкальной культуры должны естественным образом войти в состав содержания учебных дисциплин в школах и институтах, а также в программы повышения квалификации специалистов разных областей культуры.

Великий Платон говорил, что «музыкальное воспитание – более действенное средство, чем все другие. Через ритм и гармонию оно находит путь в глубину души». Красота произведения искусства может стать основой врачевания духа.

Зная о силе воздействия музыки на сознание человека, необходимо объединить усилия по преодолению кризиса в области формирования звуковой среды. Видимо, не случайно в Индии считают, что «в мире нет ничего, что могло бы помочь в духовном развитии лучше, чем музыка. Медитация подготавливает, но музыка является наивысшим состоянием прикосновения к совершенству» [16].

---

 

Печать E-mail

• Назад
• Вперёд