Педагогика свободы и человечности

Л.Толстой

По всеобщему признанию, литературно-художественное творчество Льва Николаевича Толстого составило эпоху в развитии русской и мировой литературы. Имя Л.Толстого неизменно в первой десятке индекса ЮНЕСКО переводной литературы, что свидетельствует о принадлежности этого писателя к наиболее читаемым во всем мире авторам. Созданные им романы и повести, рассказы и пьесы, всегда глубоко психологичные и жизненно правдивые, захватывают читателей, а действующие лица, герои стали неотъемлемой частью культуры миллионов людей. Нелитературным творчеством вклад Л.Н.Толстого в мировую культуру не ограничивается. Не меньший интерес представляют его педагогические идеи. Сам Лев Николаевич свои учительские труды оценивал даже выше произведений художественных. Об этом он говорил неоднократно.

 

Путь в педагогику

К практическому участию в деле народного просвещения Л.Н.Толстой стремился с юношеских лет. Об этом свидетельствует его ранний в значительной степени автобиографический рассказ «Утро помещика». Главный персонаж рассказа студент Нехлюдов, не дослушав факультетского курса до конца, оставил университет. Такое решение он принимает, определившись в своем мировоззрении. Герой рассказа пришел к убеждению, что самое главное состоит в том, чтобы делать добро людям, среди которых живешь. Личное счастье невозможно без благополучия других, и до тех пор пока многочисленный класс народа – крестьянство – прозябает в пишете и невежестве, общественное благополучие, а, следовательно, и твое собственное невозможно. Свою деятельность Нехлюдов подчиняет благородной и гуманной цели: «Действовать на этот простой, восприимчивый, неиспорченный класс народа, избавить его от бедности, дать довольство, передать им образование, которым, по счастью, я пользуюсь, исправить их пороки, порожденные невежеством и суеверием, развить их нравственность, заставить полюбить добро... Какая блестящая, счастливая будущность!» [1]

Самое же надежное, если не единственное, средство к достижению поставленной цели он видит в обучении и образовании народа–образовании, оказывающем гуманизирующее влияние, оберегающее и развивающее «первообраз гармонии, правды, красоты и добра», каким человек появляется на свет.

Как и герой рассказа «Утро помещика», Л.Н.Толстой, 21 года от роду, начинает обучать крестьянских детей. Он открывает в родовом имении, Ясной Поляне, бесплатную школу и ведет в ней уроки. Но первые педагогические опыты оказались непродолжительными.

С весны 1851г. Лев Николаевич – на армейской службе: вначале на Кавказе, затем, в 1854–1855гг., – среди защитников Севастополя. В ноябре 1855г. Л.Толстой выходит в отставку, приезжает в Петербург, устанавливает дружеские отношения с писателями, публикует рассказы, повесть «Казаки» и автобиографическую трилогию «Детство. Отрочество. Юность», в которой стремится проникнуть в духовный мир ребенка, подростка, юноши, осмыслить их переживания, понять, как формируются в этом возрасте нравственные начала, в том числе и под влиянием целенаправленного обучения. Как писали современники, молодого автора более всего занимают «психический анализ», «диалектика души». И это не случайно. Следует заметить, что в то время в педагогической науке России формулировалось постулирующее положение, гласящее: для того чтобы воспитывать человека во всех отношениях, нужно прежде всего узнать его также во всех отношениях. Данное требование находилось в прямой и непосредственной связи с литературным творчеством Л.Н.Толстого того периода. Через всю трилогию проходит мысль о необходимости уважительного отношения к личности ребенка–мысль, которая впоследствии станет краеугольной в собственно педагогической концепции Толстого.

И наблюдения Толстого-писателя за поведением ребенка, подростка, юноши, и школьные опыты Толстого-учителя убеждали его в том, что обучение – дело отнюдь не простое и не легкое, что без профессиональных глубоких знаний успех в нем невозможен. Л.Н.Толстой обращается к специальной литературе, вступает в контакты с деятелями просвещения, начинает знакомиться с педагогическим опытом разных стран мира. В 1857г. Лев Николаевич предпринимает первое путешествие в Европу: посещает Германию. Францию, Швейцарию. Италию. Непосредственно знакомясь с европейской культурой, он изучает и практику работы учебно-воспитательных учреждений в названных странах.

Следует особо отметить, что нем глубже изучал Л.Н.Толстой современную педагогику Запада, учебную литературу в посещаемых странах, тем больше у него складывалось критическое отношение к ним, исключающее слепое подражание или механическое перенесение увиденного и изученного на русскую почву. Коренной недостаток западноевропейской педагогики, по мнению Льва Николаевича, заключался в ее оторванности от жизни народа, от его потребностей.

Напомним, что 60-е годы XIXв. были периодом зарождения и широкого распространения общественно-педагогического движения в России. Идеями народного просветительства был увлечен не один Лев Николаевич. Многие представители демократической, либеральной интеллигенции России в это время принимали активное участие в обсуждении министерских проектов преобразования школы, с недоверием относились к просветительской политике правительства. Л.Н.Толстой также считал, что чиновники от просвещения не могут создать школьной системы, отвечающей интересам народа: «Чтобы народное образование пошло, нужно, чтобы оно было передано в руки общества» (Т. 60. – С. 330). Л.Н.Толстой предпринимает практические шаги в этом направлении и планирует создать общество, целью которого было бы: распространять образование в народе; издавать педагогический журнал; учреждать школы там, где их нет и где чувствуется их потребность; разрабатывать содержание образования; вести подготовку учителей; обеспечивать школы материальными средствами; содействовать демократическому управлению школьным делом. Но все попытки добиться официального разрешения на создание такой общественной организации оказались безрезультатными. Это не остановило Толстого: «Я положу все, что могу, и все свои силы на исполнение этой программы. <...> Позволят или нет, а я хоть один, а все буду составлять тайное общество народного образования» (Т. 60. – С. 331).

В 1860–1861гг. Лев Николаевич предпринял вторую поездку в Европу, посетил Германию, Францию, Швейцарию, Италию, Бельгию, Англию. Побывал в школах, детских садах, колледжах, детских приютах, слушал лекции известных педагогов, физиологов, историков в Берлине, Дрездене, Киссингене, Содене, Женеве, Марселе, Париже, Лондоне, Брюсселе, Антверпене, Веймаре, Йенс. Так, он присутствовал на лекциях Чарльза Диккенса о воспитании, беседовал с Пьером Жозефом Прудоном – известным французским социалистом, теоретиком анархизма, обсуждал вопросы общественного развития с А.И.Герценом.

Л.Н.Толстой настойчиво искал пути решения социальных проблем народного образования, критически оценивал все виденное, размышлял над теоретическими вопросами педагогики. 17 апреля 1861г. он записывает в дневнике: «Школа определилась: переход от практики жизни к теории. Готовое из жизни привести в систему. Во всех науках и особенно в естественных» (Т. 48.–С.34). В самые напряженные периоды литературного творчества Лев Николаевич не прекращает свои педагогические искания. Именно исходя из практики жизни и всестороннего анализа современного ему состояния образования как на родине, так и за рубежом, из собственного опыта обучения, Л.Н.Толстой вырабатывает педагогическую систему, формирует основополагающие принципы собственной педагогической концепции.

 

Социально-педагогические идеи

В своей педагогической деятельности великий писатель исходил из того, что ребенок является личностью, требующей индивидуального и свободного воспитания. Каждый ребенок – это развивающееся существо. Цель воспитания и образования, по мнению Л.Н.Толстого, заключается в том, чтобы способствовать гармонии нравственных качеств, с которыми родится человек. «Школьники – люди, хотя и маленькие, но люди, имеющие те же потребности, какие и мы, и теми же путями мыслящие; они все хотят учиться, за тем только ходят в школу, и потому им весьма легко будет дойти до заключения, что нужно подчиняться известным условиям для того, чтобы учиться» (Т.8. – С.34). На уважении к личности ребенка основываются положения педагогической системы Л.Н.Толстого о развитии активности и творчества детей.

Следует особо подчеркнуть, что Лев Николаевич подчас высказывал свои педагогические взгляды в такой форме, которая давала возможность неоднозначно их толковать. Этим часто пользовались его оппоненты, выдавая, например, слова писателя о неиспорченности природы ребенка за педоцентризм, а о предоставлении ученикам права свободного посещения уроков – за анархизм. Но такое превратное толкование отдельных высказываний оказывается невозможным при рассмотрении их в общем контексте просветительской концепции Л.Н.Толстого, основу которой составляла идея гуманности, предполагавшая равенство и свободный доступ к знаниям и образованию всех и каждого, не исключая крестьянских детей.

Гуманизация науки означала ее служение народному благосостоянию. Что касается школьной педагогики Л.Н.Толстого, то характерной ее чертой было стремление создать ребенку самые благоприятные условия для раскрытия и роста его способностей – физических, интеллектуальных, нравственных. Отсюда логически вытекали требования народности, свободы, демократизации образования.

Ко времени вступления Толстого на педагогическое поприще демократическое просвещение России уже имело давние традиции,заложенные еще М.В.Ломоносовым. Но нельзя забывать, что к середине XIXв. большая часть населения страны – крестьянство оставалась лишенной не только образования, но даже простой грамотности. Л.Н.Толстой хорошо видел пропасть между образованием привилегированных сословий, с одной стороны, и отсутствием элементарных знаний у большинства населения – с другой. Он усматривал в этом трагическом разрыве источник многих общественных антагонизмов и социальных бедствий. Образование, считал он, должно стать всеобщим. Распространяясь равномерно во всех слоях населения, оно тем самым будет устранять деспотизм и насилие, суеверия и несправедливость. «Наинасушнейшая потребность русского народа есть образование», – формулирует Толстой свою главную мысль. Принципом народности он руководствуется при рассмотрении всех других проблем педагогики, измеряя им достоинства или недостатки школьного обучения, качество образования, полезность научных открытий и т.п.

Его педагогическая деятельность проходила в период промышленного развития России, особенно быстрого после падения крепостного права в 1861г. При этом капиталистическое развитие подчиняло научные и технические знания своим целям – безотносительно к всеобщему благу. Мишенью критической публицистики Толстого становились те научные достижения и их практические приложения, которые использовались только в интересах отдельных сословий. «Знания эти не только не отвечают главному условию того, что составляет сущность науки, служению благу людей, но преследуют прямо обратную, вполне определенную цель – удержать большинство людей в рабстве меньшинства, употребляя для этого всякого рода софизмы, лжетолкования, обманы, мошенничество»,– писал Л.Н.Толстой (Т. 38. – С. 141 – 142). Противовесом этому должна быть гуманизация науки и образования.

Важное место в педагогической концепции Толстого занимала идея свободы школы и образования. Свободу он называл «единственным критерием педагогики». На этом основании его сравнивали с Жан-Жаком Руссо и позднейшими представителями движения «свободного воспитания». Действительно, как и Руссо, Толстой говорил, что дитя являет собой от природы совершенное, неиспорченное создание и что не следует препятствовать его свободному развитию.

Но свобода образования в понимании Л.Н.Толстого имела очень мало общего со взглядами Руссо, а тем более с педоцентристской педагогикой, абсолютизировавшей идею свободы, доводившей ее до абсурда. Понятие свободы воспитания и образования Л.Н.Толстого было далеко и от взглядов теоретиков свободного воспитания начала XX века. Лев Николаевич подразумевал пол свободой воспитания и образования направленное обучение. Именно такое образование и обучение было в семье Л.Н.Толстого. Для того чтобы в этом убедиться, достаточно обратиться к воспоминаниям одного из сыновей Льва Николаевича. Илья Львович писал: «Мы росли окруженные со всех сторон каменной стеной англичанок, гувернеров и учителей, и в этой обстановке родителям было легко следит за каждым нашим шагом и направлять нашу жизнь по-своему <...> тем более, что сами они совершенно одинаково относились к нашему воспитанию» (Толстой И.Л. Мои воспоминания. – М., 1914. – С. 178–181).

В последующие годы, обратившись к педагогической деятельности, Л.Н.Толстой согласно своему учению выдвигает положение, заключающееся в том, что развитие людей – это процесс самопроизвольного раскрытия их качеств, при котором воздействие учителя должно быть минимальным, направляющим, ибо он не имеет права «принудительно» влиять на формирование взглядов воспитанников.

Свобода образования – это гносеологический и моральный принцип, вытекающий из внутренних закономерностей познавательной деятельности и реализуемый в практике обучения, антитеза авторитарной педагогике, требование гуманного отношения к ученику. Познание может быть только свободным. Без этого условия последовательность, систематичность и все другие правила традиционной педагогики не имеют силы, лишаются смысла и значения.

Не менее важный аспект принципа свободы образования – социальный. Казенщине и бюрократизму Л.Н.Толстой противопоставлял общественную деятельность на ниве народного просвещения. Его устремления отражали эту все усиливающуюся в России XIXв. тенденцию, одной из своеобразных форм проявления которой и была толстовская идея свободного образования. Она означала требование предоставить народу свободу в создании школ для своих детей и право определять содержание школьной деятельности. До тех пор пока власть предержащие будут полностью определять содержание и методы обучения, оно не сможет способствовать развитию подлинной культуры в народе. Это толстовское понимание полностью совпадало с требованием, сформулированным несколько позднее К.Д.Ушинским: «Кто хорошо знаком с историей России, тот ни на минуту не задумается вручить народное образование самому же народу» (Ушинский К.Д. Собр. соч. – М.; Л. – 1948. – Т. 3. – С. 622).

Защищая и развивая идеалы гуманистической педагогики, Толстой в условиях своего времени заявлял и о необходимости научного обоснования образовательной и воспитательной деятельности. У каждой науки есть только ей принадлежащие предмет и методы исследований. У педагогики – это ребенок в его бесконечно многообразных естественных проявлениях. В отличие от общей психологии в концепции Толстого изучение ребенка не отрывалось от практических задач обучения.

С середины XIXв. психологи стали чаще пользоваться в исследованиях экспериментом. Экспериментаторы вычленяли одну из психических функций, получая относительно нее объективные результаты. Толстой тоже пользовался экспериментом, сравнивая эффективность различных способов обучения. Но педагог в своей практической деятельности имеет дело не с какой-либо одной изолированной функцией, а с формирующейся личностью – учеником. Учителю и воспитателю необходимо иметь о нем целостное представление. При этом главным для Л.Н.Толстого был метод многостороннего, в том числе социологического и психологического, анализа, имеющего своим результатом и логическое умозаключение, и – что не менее ценно для педагога – обобщение, выраженное в типическом образе. В этом одна из замечательных особенностей изучения Львом Николаевичем ребенка как предмета воспитания. Читая педагогические сочинения Л.Н.Толстого, почти физически осязаешь живого ученика, видишь его не в статике фотографического изображения, а в проявлении и развитии его разнообразных способностей, становления личности – в изменении его душевных состояний под влиянием многочисленных и разнообразных воздействий на него.

Педагогические труды Л.Н.Толстого доказывали, что дитя больше мыслит образами, красками, звуками, что на первоначальных ступенях обучения мышление образами преобладает над логическим мышлением. Используемый педагогом образ может для ребенка вмещать гораздо больший объем информации при первоначальном обучении, чем логическое суждение. Мышление в образах имеет место и на последующих ступенях образования, а также в исследованиях, поскольку оно в отличие от логического раскрывает не одну, даже не большее или меньшее число сторон явления, но целостную картину его.

Высказанные Л.Н.Толстым еще в юношеские годы гуманистические идеи не оставались, как это нередко бывало в истории российского образования, пустой декларацией, благим пожеланием, и только. Они стали определяющими на многие годы его просветительской деятельности. Со всей страстностью и необыкновенным талантом Лев Николаевич стремился реализовать идеи свободы и человечности в учительской практике Яснополянской школы, при издании педагогического журнала, в процессе создания учебных книг для первоначального обучения в народных школах, в теоретических, дидактических и методических работах.

 

Ясная поляна: школа и журнал

В России середины и второй половины XIXв. кроме школ, находящихся в ведении Министерства народного просвещения, были и такие, которые обязаны своим появлением и существованием общественной или частной инициативе. Среди них и школа в Ясной Поляне, открытая Л.Н.Толстым в 1859г.

Поначалу намерение Толстого организовать в своем доме бесплатную начальную школу было встречено крестьянами с недоверием и даже с некоторой подозрительностью. В первый день учебы всего лишь 22 ребенка несмело переступили порог Яснополянской школы. Но прошло 5–6 недель, и число учеников возросло более чем в три раза. И впоследствии число учеников – мальчиков и девочек 7–13 лет – постоянно увеличивалось.

Почти все в Яснополянской школе было непохоже на школы казенные. Занятия начинались в 8–9 часов утра. В полдень устраивался перерыв на обед и отдых. Затем занятия продолжались еще 3–4 часа. В зависимости от возраста, подготовленности и успехов ученики делились на 3 группы: младшую, среднюю, старшую. Ученик не имел в классе строго закрепленного за ним места. Каждый садился там, где ему хотелось. Уроков на дом не задавали. Преобладающей формой учебных занятий была свободная беседа учителя с учениками; в ходе ее дети обучались чтению, письму, арифметике, Закону Божию, усваивали грамматические правила, доступные для их возраста сведения по истории, географии, природоведению. Они обучались также рисованию, пению.

Как внешний порядок (распорядок), так и содержание обучения не оставшись постоянными. Они изменялись в соответствии с развитием детей, возможностями школы и учителей, а также желанием родителей. Сам Л.Н.Толстой преподавал в старшей группе математику, физику, историю и некоторые другие предметы. Ни за поведение, ни за плохую успеваемость детей не наказывали. Требование уважительного отношения к личности ученика предполагало, что без наказания и принуждения со стороны взрослых ребенок сам должен идти к осознанию необходимости подчинения порядку, обусловливающему успешность учения.

Лев Толстой и учителя его школы поощряли самостоятельность учащихся, развивая их способности, добиваясь сознательного усвоения знаний. С этой целью часто практиковались сочинения, особенно сочинения на свободные темы. Принципиальным отличием Яснополянской школы от других было ее отношение к знаниям, умениям, навыкам, приобретенным детьми вне школы. Образовательное значение их не только не отрицалось, как это делалось в большинстве школ, а, напротив, рассматривалось как необходимая предпосылка успеха школьной деятельности. (Подобный принцип был позднее принят и в системе американского философа и педагога Джона Дьюи.)

Исполнение обязанностей учителя в Ясной Поляне оказывалось делом гораздо более сложным, чем в школе с принудительной дисциплиной, набором шаблонных средств поощрения и наказания, ограниченным объемом знаний, предназначенных для заучивания. Здесь от учителя требовалось постоянное нравственное и интеллектуальное напряжение, умение в каждый момент учитывать состояние и способности своих воспитанников. От учителя требовалось то, что называется педагогическим творчеством. Зато и результаты деятельности Яснополянской школы были иными, чем в других школах. «Мы, – вспоминал учитель Тульской гимназии Евгений Львович Марков, – следили за изумительными успехами его лапотных школьников, среди которых иные бойкие мальчуганы, оторванные прямо от бороны или от стада овец, всего через несколько месяцев учения уже могли свободно писать довольно грамотные сочинения» (Вестник Европы. – 1900. – Кн. 2. – С. 582).

Педагогическая деятельность Л.Н.Толстого не ограничивалась стенами Яснополянской школы. По его инициативе и при непосредственном участии в Крапивенском уезде Тульской губернии было открыто и действовало не менее 20 народных школ. Опыт работы Яснополянской и других открытых Л.Н.Толстым школ привлекал внимание общественности, русской и зарубежной. В Ясную Поляну приезжали учителя из многих городов России и других стран мира, интересовавшиеся воплощением гуманистических идей в школьной практике. Частые посещения классов гостями, конечно, нарушали нормальное течение учебного процесса, но Л.Н.Толстой не отказывал никому – в беседе он мог лишний раз проверить правильность своих идей. С этой же целью с 4 февраля 1862г. писатель-педагог начинает издавать ежемесячный журнал «Ясная Поляна».

Программа журнала включала описание новых приемов обучения, новых принципов административной деятельности в сфере народного образования, опыты распространения книг среди народа, монографические описания свободно возникающих школ с анализом их достоинств и недостатков и т.п.

Важнейшую задачу журнала Л.Н.Толстой видел в том, чтобы, исследуя опыт свободной образовательной деятельности, раскрывать сущностные связи процесса обучения, знание которых для учителя представляет непреходящую ценность. Поэтому он приглашал к сотрудничеству в журнале учителей, смотрящих «на свое занятие не только как на средство существования, не только как на обязанность обучения детей, но как на область испытания для науки педагогики» (Т. 8. – С. 370).

Однако успешная педагогическая деятельность Толстого вызывала недоброжелательное отношение окрестных помещиков и властей. Во время его отъезда на кумысолечение в Башкирию в Яснополянской школе и других созданных по инициативе писателя школах был произведен обыск. Узнав об этом, Л.Н.Толстой обратился к царю Александру II с протестом против жандармского произвола. Через какое-то время по указанию царя в Ясную Поляну приехал жандармский офицер с извинениями. Но продолжать после случившегося, как прежде, учительскую деятельность стало невозможно. Жандармские наезды подрывали доверие крестьян к школе. Преследования за педагогическую деятельность со стороны властей и окрестных помещиков не прекращались. Направление журнала «Ясная Поляна» без достаточных на то доказательств было признано официальными властями как «низвергающее основные правила религии и нравственности». Вышедший в декабре 1862г. двенадцатый номер оказался последним.

В этот период жизни Лев Николаевич Толстой начинает работать над эпопеей «Война и мир», не переставая, однако, думать о своих педагогических опытах. Он приходит к выводу, что в них найдено нечто такое, чего не было в современной ему педагогике: «Я все много думаю о воспитании <...> собираюсь написать rezume всего того, что я знаю о воспитании и чего никто не знает или с чем никто не согласен». В начале 70-хгг. писатель-просветитель вновь открывает Яснополянскую школу, участвует в организации школ по всей округе, стремясь «спасти <...> тонущих <...> Пушкиных, Остроградских, Филаретов, Ломоносовых» (Т.62. – С.130). Для них в 70-е гг. Толстой создает свои оригинальные учебники – «Азбуку», над которой трудится в 1871 – 1872гг., и «Новую азбуку», ради которой прерывает в 1875г. работу над романом «Анна Каренина». Л.Н.Толстой не прекращает педагогической деятельности, не оставляет трудов по народному образованию, видя незаурядные способности крестьянских детей и желая хоть в какой-то мере способствовать развитию народных талантов.

 

«Азбука» и «новая азбука»

Л.Н.Толстой давно вынашивал замысел создания учебной книги для самых маленьких. Общий план ее, содержание и логическая структура разрабатывались им в течение длительного времени. Об этом труде Лев Николаевич часто говорил с волнением: «Что из этого выйдет – не знаю, а положил в него всю душу» (Т. 62. – С. 130). С «Азбукой» связывал Толстой «самые гордые мечты», думая о том, что несколько поколений русских детей, от мужиков до царских, будут учиться по ней, получая первые поэтические впечатления об окружающем их мире. Толстой даже говорил, что «написав эту Азбуку, мне можно будет спокойно умереть» (Т. 61. – С. 269).

Вышедшая в свет в конце 1872г. «Азбука графа Л.Н.Толстого» вошла в историю отечественной педагогики и стала событием для школы. Этот учебник в значительной степени оправдал надежды автора. А ведь многим казалось, что начальное обучение–дело, недостойное таланта великого писателя. Следует заметить, что значение этого педагогического труда не сразу было понято и оценено современниками. Л.Н.Толстой был убежден, что духовное развитие начинается с первых ступеней обучения. Будет ли обучение для ребенка сопровождаться радостью, возникнет ли у него бескорыстный интерес к познавательной деятельности, будет ли он впоследствии ставить духовные ценности выше материальных благ – все это, по убеждению писателя-просветителя, во многом зависит от его первых шагов в мир знания. «Когда я вхожу в школу, – говорил Толстой, – и вижу эту толпу оборванных, грязных, худых детей с их светлыми глазами и – так часто – ангельскими выражениями, на меня находит тревога, ужас, вроде того, который испытывал бы при виде тонущих людей. <...> И тонет тут самое дорогое, – именно то духовное, которое так очевидно бросается в глаза в детях» (Т. 62. – С. 130).

«Азбука графа Л.Н.Толстого» представляла собой комплекс из четырех книг. Это была своеобразная энциклопедия для начальной школы, объясняющая детям непосредственно воспринимаемый ими мир. В форме художественного обобщения в учебнике были объяснены основные понятия физики, химии, ботаники, зоологии, рассказано о жизни растений, чувствах, характерных для человека, животных, о явлениях магнетизма, электричества и о многом другом.

«Азбука графа Л.Н.Толстого» возбудила среди методистов горячие споры. И было из-за чего! В обучении грамоте в то время господствующим становился звуковой метод: предъявление учащемуся звука и соответствующей ему буквы как его символа; затем шло слияние звуков-букв в слоги и слова. Звуковой метод противопоставлялся традиционному буквослагательному (предъявление буквы как символа звука и слияние букв-звуков). Толстой оспаривал правомерность противопоставления этих двух методов как якобы взаимоисключающих и доказывал, что звуковой метод содержит в себе элементы буквослагательного и отрицать это – значит игнорировать предшествующий многовековой опыт обучения. Свой метод обучения грамоте Толстой назвал «слуховым», хотя он приближался к буквослагательному. Именно это и явилось причиной того, что многие учителя выступили с критическими заявлениями по поводу методической основы «Азбуки». Была организована опытная проверка предложенной Л.Н.Толстым методики. При этом педагог-просветитель выдвинул ряд оригинальных идей по организации педагогического эксперимента. Попутно отметим, что это произошло за несколько лет до того, как учителя, методисты в России и на Западе (Сикорский, Лай, Мейман) стал и широко пользоваться экспериментом при оценке различных методов обучения.

Опубликованная в 1875г. «Новая азбука» как новый комплекс учебных материалов для начального обучения была более универсальной и совершенной. Она получила положительную оценку в общей и педагогической прессе, была допущена Министерством просвещения в народные школы. При жизни Толстого «Новая азбука» выдержала свыше 30 изданий, печаталась большими по тому времени тиражами. «Образец идеальной простоты и жизненной правды», «верх совершенства в психологическом и художественном отношении» – таково было мнение авторитетных педагогов о новом учебнике Л.Н.Толстого. А профессор С.А.Рачинский, увлеченный идеей служения народному образованию и оставивший университетскую кафедру для того, чтобы обучать крестьянских детей в созданной им сельской школе, говорил: «Детские книги графа Л.Н.Толстого следует знать всякому образованному русскому человеку».

Педагогические идеи Л.Н.Толстого вызывали разные толки в России и в других странах мира. Одни считали его взгляды на обучение и воспитание непрактичными, другие воспринимали их иначе. Так, японский учитель Секидзи Несиями оценивал «романтически прозорливый подход к ребенку» Л.Н.Толстого как новое слово в педагогике, а толстовские методы развития творческих способностей ребенка – как «великое педагогическое открытие». Известный японский писатель, основоположник так называемой «литературы для народа» Накадзато Кайдзан даже превратил свое имение в миниатюрную «Ясную Поляну», открыл воскресную школу, учил крестьянских детей, читал им самим пересказанные русские сказки.

За советом к Л.Н.Толстому обращались испанский педагог Анхель Буэно, французский литератор Фернан Обье, английская учительница Фанни Френке, учительница из Аргентины Клотильда Гонсалес. Изучавший деятельность Яснополянской школы американский общественный деятель Эрнест Кросби написал книгу «Толстой как учитель». Возвратившись из России в США, Э.Кросби при встречах со своими американскими коллегами часто рассказывал о школе Л.Н.Толстого и о характерном эпизоде, свидетелем которого он стал в Ясной Поляне.

Играя с маленькой дочкой Льва Николаевича, Сашей, крестьянский мальчик больно ударил се палкой по левой руке. Девочка со слезами на глазах прибежала к отцу, прося о защите и требуя наказать обидчика. Толстой усадил дочку к себе на колени, утешая ее и беседуя с ней, а затем предложил ей пойти к этому мальчику и угостить его малиновым вареньем (лакомиться вареньем деревенскому ребенку приходилось не часто). Готовый ко всему, но только не к такому обороту дела, мальчик был крайне удивлен. После этого он не мог уже быть обидчиком, заключил Э.Кросби.

Однако один из американских учителей возразил: «А по-моему, на следующий день тот мальчик должен был ударить ее по другой руке». Тут пришла очередь удивиться Э.Кросби. Поразмыслив над неожиданным для него предположением американского коллеги, он пришел к выводу о наличии двух – русского и американского – способов реагирования на проявление насилия и доброй воли. Э.Кросби не мог не признать, что за русским гуманным «непротивленческим» подходом кроется глубокая правда, и потому сказал: «Если есть правда в этом русском взгляде на вещи, то разве нельзя эту правду применять более часто в нашей жизни. <...> Учителям очень следовало бы подумать об этом» (Кросби Э. Толстой как учитель. – М., 1906. – С. 60).

Труды Л.Н.Толстого, созданные в последние годы жизни, в большей мере связаны с пропагандируемым писателем-просветителем морально-этическим учением. Оно получило отражение в многочисленных статьях, письмах, беседах, заметках Л.Н.Толстого: «Мысли о воспитании», «О физическом труде», «Беседы с детьми по нравственным вопросам» и др. Порывая с обрядовой религией и развивая идеи истинного христианства, Лев Николаевич говорил, что в деле общественного благосостояния исключительная роль принадлежит религиозному воспитанию.

В последние годы жизни Л.Н.Толстого современники указывали на некоторые противоречия в его взглядах. Так, если в 60-е годы писатель-учитель говорил, что образование и воспитание суть два параллельных, автономных процесса, что стремление старшего поколения оказывать влияние на воспитательный процесс является незаконным, то в начале XXв. стал утверждать обратное: обучение и воспитание нераздельны, нельзя обучать не воспитывая. И это не случайно. В условиях революционных потрясений в России идея непротивления злу насилием оказывалась уместной разве что в случае конфликта крестьянского мальчика с дочерью Льва Николаевича. Утопичным было стремление Толстого основать новую, до того никому неведомую религию – «обновленное христианство», «религию без веры».

Но говоря об этих противоречиях, принимая некоторые положения его статей по педагогике, народному образованию не полностью, не в полном объеме, следует помнить, что сам педагог-новатор, учитель-просветитель никогда не претендовал на обладание истиной в последней инстанции. Л.Н.Толстой признавал безусловное право каждого иметь собственное мнение. Именно к такому критическому подходу призывал читателей Лев Николаевич в первом номере журнала «Ясная Поляна» в специальном обращении «К публике»: «Выступая на новом для меня поприще, мне становится страшно и за себя, и за те мысли, которые годами вырабатывались во мне и которые я считаю за истинные. Я наперед убежден, что многие из этих мыслей окажутся ошибочными. Как бы я ни старался изучать предмет, я невольно смотрел на него с одной стороны. Надеюсь, что мои мысли вызовут противные мнения. <...> Одного я боюсь, чтобы мнения эти не выражались желчно, чтобы обсуждение столь дорогого и важного для всех предмета, как народное образование, не перешло в насмешки, в личности, в журнальную полемику. Я не скажу, что насмешки и личности не могут меня затронуть, что я надеюсь стоять выше их. Напротив, я признаюсь, что боюсь за себя одинаково, как боюсь и за самое дело; боюсь увлечения полемикой личной вместо спокойной и упорной работы над своим делом.

Поэтому я прошу всех будущих противников моих мнений выражать свои мысли так, чтобы я мог объясняться и приводить доказательства там, где несогласие будет зависеть от недоразумений, и мог бы соглашаться там, где мне будет доказана несостоятельность моих мнений» (Т. 8. – С. 3).

И нет ничего предосудительного в том, что мы сегодня будем воспринимать некоторые суждения Л.Н.Толстого, некоторые положения его педагогического учения, сопоставляя их с реальностями окружающей нас действительности. Только при этом условии мы можем взять из наследия великого писателя-педагога все то, что является полезным для решения наших современных социально-педагогических проблем.

А взять у него можно многое. Это, прежде всего, основополагающие идеи гуманной педагогической концепции Л.Н.Толстого, которые сегодня не менее актуальны, чем в его время. Это заветы о демократизации образования, которое должно отвечать критериям братства людей. Это идея гуманизации науки, достижения которой, будучи лишенными нравственного начала, могут трагическим образом обернуться против человека и человечества. Наконец, это его мечта о мире без насилия. Обращаясь к Л.Н.Толстому как своему современнику, учителя, наставники, родители найдут у него немало интереснейших профессиональных учительских советов, которые могут оказать существенную помощь в деле воспитания и обучения подрастающего поколения.

«Детей и педагогику я люблю», – говорил Л.Н.Толстой. Такой же любовью невольно заражается и читатель его сочинений, находя для себя в опыте Ясной Поляны один из источников педагогического вдохновения.

О Толстом-педагоге написано немало работ – книг, статей, диссертаций. И едва ли не в каждой из них звучит тема «противоречивости Толстого». Самое «кричащее» усматривается в том, что в 60-е годы писатель говорил о незаконности воспитания, а в последующем – о необходимости воспитания в духе религиозной морали. Один из почитателей Л.Н.Толстого известный в первой половине XXв. искусствовед, историк литературы, русского театра, живописи, писатель С.Н.Дурылин (1886–1954) в связи с этим сокрушался: «Есть два Толстых... часто несогласных и почти всегда враждебных мыслителя и педагога: граф Л.Н.Толстой 60-х и Л.Н.Толстой 90-х и 900-х годов». «Толстого-педагога, Толстого – вдумчивого аналитика педагогической мысли, Толстого – искателя педагогической правды и истины, ее проповедника – теперь не существует. Есть Толстой – моралист, излагающий нравственные теоремы своего учения и стремящийся распространить их возможно шире вплоть до детского сознания» (см.: «Свободное воспитание. Влади». Вып. 4. – М., 1993. – С. 3-4). А может быть, это не противоречие, а результат развития мировоззрения писателя? Так пусть же об этом, читая помещенные в этой книге произведения Л.Н.Толстого, судят сами читатели.

С.Ф.Егоров

* * *

Здоровый ребенок родится на свет, вполне удовлетворяя требованиям безусловной гармонии в отношении правды, красоты и добра, которые мы носим в себе. <...>

Если учитель имеет только любовь к делу, он будет хороший учитель. Если учитель имеет только любовь к ученику, как отец, мать, он будет лучше того учителя, который прочел все книги, но не имеет любви ни к делу, ни к ученикам.

Если учитель соединяет в себе и любовь к делу, и к ученикам, он – совершенный учитель.

<...> Когда я вхожу в школу и вижу эту толпу оборванных, грязных, худых детей с их светлыми глазами и так часто с ангельскими выражениями, на меня находит тревога, ужас, вроде того, который испытывал бы при виде тонущих людей. Ах, батюшки! как бы вытащить, и кого прежде, кого после вытащить! И тонет тут самое дорогое, именно то духовное, которое так очевидно бросается в глаза в детях. Я хочу образования для народа только для того, чтобы спасти тех, тонущих там Пушкиных, Остроградских, Филаретов, Ломоносовых. А они кишат в каждой школе. И дело у меня идет хорошо, очень хорошо. Я вижу, что делаю дело, и двигаюсь вперед гораздо быстрее, чем я ожидал.

Из писем Л.Н.Толстого

---

 

Печать E-mail

• Назад
• Вперёд