1944

20 января

Так много рассуждалось, что скоро уже войне конец. Но пришёл Новый год, и ещё невозможно предвидеть исход. Однако сердце ждёт: скоро, скоро, скоро решится. У русских были чрезвычайные успехи. Казалось даже временами, что Неземные Силы им помогают. И затем – опять останавливались. Что будет дальше? Комбинирования не помогают. Здесь всё зависит от направленности народного сознания. Чем больше будет готовности к самопожертвованию, тем сильнее сознание начнёт обращаться Вверх, тем сильнее будет Помощь. Но есть ли какая-то перемена в правительстве и в методах? Все отвечают: нет! Те же самые мстительные речи по радио. Как же знать и как понимать? Иногда и русские беженцы вещают нечто жуткое. Но я верю русскому народу. Верю, что основы Нового Мира уже чеканно запечатлены в его душе. Говорят об эвакуации Риги. Под общественные здания будто бы заложены мины. Но как же возможно эвакуировать весь латышский народ? И притом на хуторах поселились беженцы из России.

Дружба между нашими людьми растёт, это радостно. Длительное время существовал конфликт, как ни странно, между Гаральдом и Велтой Бормане. Вначале действительно не было серьёзной причины, по которой Гаральд прервал отношения с Велтой. Позже ещё можно было понять – Велта была слишком занята собой, полна обид на М.Стребейко. Более всего изумляло то, что отношения последних могли стать столь острыми. Они ведь были величайшими друзьями, приверженцами Учения! Но душа человеческая – загадка. Гаральду, как и людям его группы, присущ бурный темперамент, нередко бьющий через край. Наконец, Велта призналась, что она «капитулирует» в своей самости. И Гаральд недавно ответил ей сердечностью. Может быть, тут причиной послужило моё длинное письмо, которое я завершил мыслью о Майтрейе-Сострадании. Теперь уже и этот изъян будет преодолён. Дружба чрезвычайно необходима. Мы должны слиться в единое пламя любви. Мы должны без конца жалеть, поддерживать, поднимать друг друга. Люди так тяжки! Мы должны помочь спасти Великий Народ, спасти Латвию. Нам следует самыми пламенными мыслями обвить сеть радужных доспехов вокруг Латвии. Нам нужно сотворить истинный подвиг дружбы. Нужно забыть навсегда всё мелко-личное, что могло бы отделять одного от другого. Как необходимо, чтобы в эти тревожные дни, когда столь многие на краю бездны, человек хотя бы на мгновение стал надличностным, чтобы небесным светом засияло его сознание! И особенно это касается приверженцев Светлейшего Учения.

Элла стала духовно намного бодрее. Это её заслуга, что, начиная с осени, у нас собирается большинство наших русских друзей, читаем выписки из Учения. В декабре начались и наши «концерты», поначалу у нас, теперь – у Драудзинь. В оперном оркестре работают трое скрипачей, интересующихся Учением, они и выразили желание играть у нас. Между выступлениями читаем выписки из <Живой> Этики, доклады. На последних встречах Элла читала главы из моей книги о Беловодье и о путешествии Аполлония Тианского. Праздничный Рождественский вечер мы устроили у нас, моя маленькая, перестроенная квартирка никогда ещё не видела так много людей: мы рискнули и пригласили всех членов, кто хотел. Ранее, в последние годы, неизменно проводилось двумя группами. Играли скрипачи (Карлис Лиепа, Арвид Янсон, Артур Мадревич), я читал из «Надземного», Драудзинь – молитвы, Элла – о Великом Путнике, Лицис – Молитву о Мире Св. Франциска, читали Ведринская и Аринь. Было необыкновенно хорошо и дружно. На празднике гостила знакомая Гаральда, учительница. Был и сам Гаральд. На второй день пришли многие к чете Якобсон, музицировали. Эти дни прошли действительно в возвышенном ритме. В середине декабря нежданно явились гости – Бирута с тремя друзьями из Каунаса – и принесли с собой воистину нечто удивительное. Как они за этот год выросли! Действительно стараются применять Учение в жизни. Я заметил, что у некоторых и цвет лица изменился. Не только теорией они живут и стараются жить. Они привезли второй том «Листов Сада Мории». Напечатано в официальной типографии без разрешения. Разве было бы это возможно у нас? В литовцах вообще больше единомыслия, они сплочённее, чем латышский народ. До сих пор там ещё не смогли провести мобилизацию. И далее – они учредили внутренний кооператив, который на длительное время обеспечил всех членов продуктами. (Ведь в Литве на карточки выдают совсем мало!) Но главное – освобождён д-р М. По этому поводу действительно следует выразить величайшее изумление. И Монтвидене пишет, что она рада, что в их среде достигнуто единение. Как хотелось бы встретиться с ней, поговорить обо всём по душам. Обо всём подробно расспросить. Нам лично трудно свыкнуться с практикуемым у них методом взаимной «исповеди». И Монтвидене ещё не может этого принять. Но они утверждают, что именно эта взаимная открытость воспитала их в тесно сплочённый, братский коллектив, и в личном совершенствовании сильно помогает. Хотя я и верю, однако ещё есть некоторые проблемы, о которых хотелось бы услышать непосредственно из уст Монтвидене.

Осенью вернули нам ещё четыре картины. Великая была радость по поводу «Твердыни Тибета» и «Карма Дордже». Ещё осталось шесть. Получить хотя бы «Брамапутру»! Грустно, ибо сознаю ответственность. Но и радость неудержимо врывается, когда сквозь бури событий взираю Ввысь, когда лучится мысль о Будущем.

 

10 февраля. Среда

Сегодня латышская молодёжь опять вступает на путь Голгофы. Поняли бы это те, кто берёт на себя ответственность. Осознали бы они, что гекатомбами они не спасут немецкую армию, вынудят только сыновей маленького народа истекать кровью. С начала февраля началось великое русское наступление на северном фронте. Немцы оттеснены до Нарвы. У Новосокольников и Витебска ныне идут грандиозные сражения. Эстонцы объявили всеобщую мобилизацию. Латыши стараются следовать их примеру. Сегодня начинают призывать <возрасты> до 1906 г. Предвидены и следующие годы. Всеобщая встревоженность. Будет будто бы «национальная» армия для защиты границ Латвии. Но и это не придаёт смысла мобилизации. В нынешнем положении латыш есть и остаётся слугою немцев.

 

17 февраля

Сердце болело и о судьбе некоторых наших друзей. Бруно Якобсон уже приготовился <к мобилизации>, но внезапно пришло неожиданное спасение – он получил документ как «незаменимый». Это тем более удивительно, что на новом месте работы, в Камере здравоохранения, он работает недавно, и есть работники старше его, которым придётся идти. Я испытал радость в тот день, когда узнал, ибо сердцем ощутил, что здесь проявилась Высшая Рука. Якобсон в последнее время показал свою духовную сущность. Мне особенно понравилось его недавнее выступление в нашей русской группе, он говорил хотя и резко, но с большой пылкостью, что о России не должно подниматься в сознании ни одной плохой мысли, нам следует её поддерживать, а рассуждая об отрицательных проявлениях теперешнего устройства, мы тем самым помогаем топить <русский> народ. Это и моё мнение, и мне приходилось неизменно его подчёркивать, особенно нашим русским членам Общества, которые только теперь начинают понимать объективное мерило! Якобсон сказал Ведринской всё же резковато: «Вы больны!» (Её тянуло больше к прозападному пониманию.) Но эффект был столь сильным, что Ведринская позже подошла к Якобсону и поцеловала. Так объединились противоположные полюса, разве этому не полагается от души радоваться? Якобсон ранее был обособленцем, слишком резким и нетерпимым, но теперь начинает немного понимать, что надо быть терпимым к душе другого. Так в нашей среде единение действительно растёт. Больно только за Даугавпилс – все, кто оттуда ко мне приезжает, жалуются, что нет единомыслия в политическом отношении. Зильберсдорф будто бы выражается столь резко и нетерпимо, что создаётся впечатление, что он защищает Сталина и т. д. Я успокаивал, что Зильберсдорф старый и нервный; что не может быть, чтобы он не понимал Учение во всех нюансах (ибо Учение и письма Е.И. являются ключом и к политическим вопросам); что, скорее всего, взаимное непонимание вызвано свойствами его характера, может быть, он категорически отрицает критику, поэтому его можно понять превратно. Я предложил молодым самим быть более терпимыми и кроткими, даже если Зильберсдорф подходит резко, ведь когда-нибудь и для него этот вопрос станет полностью объективным. Наверное, всё же правда, что Зильберсдорф мало считается с сознанием другого; помню обеспокоенность Е.И. относительно его последней книги: она предлагала ему не торопиться, больше над ней поработать, а он всё же поторопился. Потому большую часть книги занимает полемика с проповедниками, что читателя утомляет.

И Дравниек получил отсрочку до июня. Спаслись и другие знакомые. Как же будет с Доктором?

Всем сердцем погружаюсь теперь в свой труд. Всеобщее окружающее напряжение именно помогает избегать мелочей жизни. Знаю, как сильно, сильно я опоздал. Да и крылья вдохновения теперь тяжелы, ибо невольно сердце содрогается от всех окружающих вибраций. В Учении сказано, что ныне, во время великой смуты, нужно утроить горение в труде. Если бы я это мог! Всегда, всегда был бодр!

В минувшее воскресенье на нашем «музыкальном» вечере Элла прочла мой очерк «Построим гору». Элла, воодушевлённая общим огнём, прочла действительно с большим вдохновением, впечатление было чрезвычайным, это мне говорили снова и снова. Также Янсон сердечно и прояснённо сыграл соло на скрипке в сопровождении г-жи Даугуль, как никогда раньше, и его супруга [1] прекрасно спела «Любовь» Гаруты. Я ощущал волнение всех присутствующих, сам я был окрылённым, в напряжении, – это, воистину, была огненная батарея сердец. Наш концерт через две недели повторим.

Можно было бы когда-нибудь обе мои работы о горах издать отдельной книжкой с иллюстрациями – воспроизведениями вершин Н.К. Тоска по горам никогда не покидала меня. Сама мысль о горах задевала мои сокровенные чувства. Всякий раз, когда я ехал за границу, неизменно во мне жила мечта – по возможности подольше побыть в горах. Две недели, которые мы с Эллой провели в Меранских Альпах, никогда не забудутся. Однажды, совсем мимолётно, я был в Закопане, другой раз – в Чешских Татрах. Во времена Общества мелькнула мысль: не поехать ли мне в «Урусвати» в гости? Ныне идеал Гималаев далёк. Приближаются мирные времена с грандиозной строительной активностью. Будет ли тогда время мыслить о путешествиях? И ещё одна мечта не осуществилась: навестить свою древнюю родину – Элладу. Однако верю, что и её я когда-нибудь смогу лицезреть лицом к лицу. Страну с древней непревзойдённой Культурой.

Как захватывающе звучат строки Горнего Евангелия из книги «Надземное»:

«Урусвати во всех жизнях стремилась к высотам – "горная птица" – ... от внутреннего искания прекрасных Гор. Сказывается среди этих полётов необычайная преданность Братству. Каждая гора напоминала и о высотах Наших...

Священное слово "Братство"! Пусть оно живёт и при виде, и при мысли о горных высотах».

 

24 февраля. Четверг

Огненное кольцо сжимается всё теснее. У Нарвы идут ожесточённые бои. Сообщают, что оставлен Холм, наверное, и Дно. Сами немцы пишут, что русские готовятся к новому большому наступлению. С другой стороны – будто бы в ближайшие дни неизбежно вторжение англичан. Может быть, в марте опять сгустятся события. Лишь бы человечеству было хорошо! Лишь бы было хорошо великому Народу и Латвии! Сердце болит, сердце устремляется в своих священнейших мыслях. Лишь бы оно своей мыслью могло помочь. Лишь бы на мгновение возгорелось так, чтобы долетело до Врат Братства. Как много горя на свете! Но труднее всего ныне на востоке. Руины и страдания.

Призыв врачей в армию Гаральда пока не коснулся. Верю, что и впредь будет охранён.

Окончил главу «Путешествие в земной рай». Может быть, в будущем придётся сильно сократить, теперь же пытаюсь полнее собрать вместе весь материал. И когда интенсивно мыслишь, всегда приходят новые источники. Спешу, спешу. Как я запоздал!

В мире тревога. Сердце, однако, чувствует, что будет хорошо. О человечестве заботится Высшая Воля. Свет живой вечно. Братство Света спасёт человечество.

 

7 июня. Среда

Вчера началась высадка <союзников в Нормандии>. Долгую, мучительную, напряжённую тишину прервал взрыв. Безумное сражение достигло своей кульминации. Народы воюют не на жизнь, а на смерть. Мы ждём, когда снова двинется восточная волна. В любой день может там начаться ураган, который пока притих. И у границы с Латвией сосредоточено большое российское войско. Верим, что Латвия от самого худшего будет охранена, но разве мы знаем карму народа? И сколько нагрешили именно за последние годы! Теперь немцы по всем углам торопятся сжечь своих жертв – захороненных евреев. Но разве и латыши не несут хотя бы часть ответственности? Кроме того – спекулятивная жизнь военного времени. И, наконец, во многих – непонимание и ненависть к русскому народу. Но есть и те, кто понимает, кто глубоко в сердце имеет симпатии к светлому потенциалу этого народа. Кто действительно, по существу, хочет блага для человечества, кто с содроганием и ужасом отворачивается от всего нечистого, что ежеминутно творит человеческая рука. Сознание части латышей на самом деле светло, и это укрепляет основы будущего латышского народа, так и я стараюсь опоясать его радугой духа. Знаю, что тлетворный, тёмный элемент повсюду очень силён. Тяжко дышать в трамваях, поездах. И всё же Латвия необходима для Будущего. В ней было Общество, издавались Книги. Не может она быть уничтожена, даже если её ожидают тяжкие времена. Она будет ещё сотрудничать, рука об руку, со своей старшей сестрой <Россией>, с русским народом в деле созидания великого святилища Будущего.

Я выписал всё, что есть в книгах Учения, в Письмах Е.И. о России. [2] Какая чудесная Вера, почти Апофеоз будущего. Народ, на равновесии которого держится равновесие всей планеты. Как же после этого назвать тех русских эмигрантов и военнопленных, которые ныне работают в русских газетах по заданию немецкой пропаганды? Они борются против большевиков, но идут и против своего народа. Потому большинство из них этически не стабильны. Больно мне было, что они кое-где помещали репродукции Н.К., очень больно, я пробовал вмешаться, но большого успеха не имел.

Недавно допрашивали нашу Слётову, якобы в связи со «смертью экзарха Сергия». Под конец её спросили, что она знает о Блюментале! И в прошлую субботу её вызвали в гестапо! Там какой-то «любезный» господин долго её расспрашивал, но эта его любезная вежливость была тяжелее всякой пытки. Опять выспрашивал про Блюменталя, наконец, и об Обществе; намёком дал понять, что это масонская организация, интересовался, кто был начальником, кто такой Рихард Рудзитис и т. д. Так добрались и до нас! Виноват, очевидно, Леб., который во времена коммунистов был другом чекистов, теперь – перешёл на противоположную сторону, рассорился со Слётовой. Туда дошло и пророчество, которое Слётовой рассказал один эстонец, кузнец, что немецкая армия «потонет в крови» (и в конце там предсказана победа Учения в России: показалась Женщина с четырнадцатью книгами в руках). Слётова наверняка где-то неосторожно об этом рассказала. И ещё допрашивали о связях Слётовой с астрологией. Известно уже несколько фактов, что астрологов в Риге преследовали, по крайней мере – забрали книги. Допрашивали и соседку Блюменталя в Булдури. К счастью, это была его добрая знакомая, поклонница Н.К. Так и Блюменталь переживает напряжённый период, но он решил смотреть судьбе прямо в глаза. Он под «домашним арестом», иногда приезжает в Ригу, если пустится в бега, будет хуже. Но в глубине сердца я верю, что всё же горькая чаша нас минует. Будет хорошо. Уже не успеют. Волна событий нарастает. Кто знает, что будет уже через несколько дней. Будем готовы.

Бруно Якобсон сделал оплошность, о которой теперь наверняка сожалеет. Он получил документ, что «незаменим», но когда надлежало явиться на комиссию, то не пошёл (он ведь как незаменимый не был бы призван на армейскую службу). Теперь вместе со своей женой где-то скрывается. Единственное спасение для всех – в Учении. Каролина перевела вторую часть «Мира Огненного». Так каждый идёт тропой своей судьбы.

Доктор официально ходил на комиссию. В середине марта его освободили на два месяца. А в мае – насовсем. Так приходит Помощь. Такая же Помощь приходила и к Бруно, он её не сумел приложить к делу. Я был 1 мая в гостях у Доктора. Теперь наша переписка прервалась, ибо лучше не писать, не зная, кто твои письма читает.

Начиная с апреля моя семья живёт в Меллужи. Конечно, переехали мы только из-за детей. Погода очень изменчива, словно на неё воздействует стихийное мышление человечества. В последние месяцы я ощущал тяжкие токи, проходящие сквозь мою нервную систему. Дух бодр, но что-то иногда меня сковывает. И праны временами не хватает. Но сердце огненно, и сквозь боли стремится лететь ввысь.

 

27 июля. Четверг

Час великих и решающих событий. Над центром Латвии всё больше сгущается чёрная туча. Все говорят: Латвию может спасти только чудо. Вчера говорили, что Даугавпилс уже занят или окружён. Даже сами немцы сообщали, что на севере происходят «планомерные передвижения». Большая часть Латгалии уже в руках <русских>. На юге русские в Паневежисе и около Шяуляя. Были прорывы и у границы Латвии. Говорят, что немцам дано распоряжение ни за что не оставлять Балтийские страны, стоять насмерть. Но в армии моральный развал. Особенно он усилился после покушения на Гитлера. Во-вторых, всё решится у Варшавы, к которой уже приближаются большевики. Поговаривают о смутах в Германии. Астрологи, которые точно предсказали день покушения, предвидят, что ближайшие дни будут решающими не только для Гитлера, но и для Сталина. Стало быть, дела на фронте могут решаться не только оружием, но и радикальными событиями «в верхах». Кто знает, что готовят ближайшие дни? Может быть, эти события и воспрепятствуют занятию Риги большевиками? Может быть, тогда войдут русские, но не большевики, как некоторые предсказывали? Стратегически уже ничто не может задержать русскую армию. Немцы угрожают «новым оружием». Это – обоюдоострый меч. Почему русское военное руководство не может воспрепятствовать кровавому террору? Сама армия этого будто бы не делает, но приходят чекистские карательные экспедиции и также – местные. Часть из этих <рассказываемых> ужасов, конечно же, преувеличены, но всё же некоторая доля – факт. Иначе ведь никто бы не боялся, если бы вошла порядочная, дисциплинированная русская армия. Ибо в конце концов в немцах все разочаровались. Хотя и поздно, но лучше поздно, чем никогда. Но моё сердце совершенно спокойно. Мне даже интересно увидеть тех, о ком так много рассказывают. Понятно, если бы пришли, то «нагоняй» был бы. Но моё убеждение: русская армия в Ригу с несправедливым «жалом» чекистов не войдёт. Как всё будет происходить, не знаю, ибо человеческий разум слишком узок, чтобы всё объять. И многие друзья и знакомые утверждают, что у них на сердце такой же покой. Значит – будет хорошо. Есть люди, видевшие вокруг Риги светлый круг. И ещё: сегодня утром мне рассказали, что некая доновка Спринге получила десять дней назад письмо, в котором написано буквально: Рига будет охранена, ибо в ней много светлых обществ, но главным образом потому, что в ней есть центр Рериха!! Услышав это, я был изумлён, но понятно, и восхищён. Во-первых, уже потому, что всё время думалось, что Донов вначале был против нашего Учения. Но оказалось, что в действительности он лучше и объективнее мыслит о нашем движении. Таким образом, свой неверный подход он давным-давно направил на противоположное, самое светлое утверждение. Поэтому нам, друзьям, тем более надо быть крепкими в духе. На нас лежит великая, великая ответственность. Нам даровано наиболее возвышенное Учение. Наше Общество под Лучом Братства. Постараемся себя исправлять и всеми силами сеять зёрна света.

 

16 августа. Среда

Живём среди опасностей, но так, словно опасности невелики. Огненное кольцо сжимается. Сердце ноет, но спокойное. Нередко даже вспыхивают лучи радости. Были и мгновения, когда энтузиазм любви охватывал ослабевшее сердце. Поверх всего столь благостно сияет солнце. Такого прекрасного и щедрого лета не было давно. Но люди-братья пребывают в великой ненависти и панике. Немного тех, кто не утратил незамутнённого, объективного взгляда. Всегда радостно слышать спокойное суждение и подход к вещам, одухотворённые истиной. Многие убегают в немецкую землю. Они бегут, возможно, навстречу своей гибели. Они не сознают, что их ожидает. Но многие, возможно, и сами виноваты, что теперь их столь властно влечёт отрицательный магнит. Они ведь отворачивались от Востока. Не буду упоминать имён, мы знаем, что среди них и люди, которые были против Н.К. Теперь они предаются течению кармы. Жаль, что закон свободной воли независим.

Шестнадцать дней назад в Риге вспыхнула колоссальная паника. Большевики неожиданно ворвались в Елгаву. Они легко смогли бы войти и в Ригу, ибо она в эти дни была незащищённой. С тех пор многое что произошло, многое пережито. Я пребываю в «отпуске по болезни» в Меллужи и только сегодня утром явился на работу. Меня пока миновали и окопные работы, увидим, что будет дальше. В Асари и Валтери размещена тяжёлая артиллерия, которая распугала всех дачников. Особенно сильная канонада слышалась в минувший четверг, когда Слоку атаковали большевики. До поздней ночи мы даже слышали треск пулемётов. Мы думали, что будет прорыв, но отбили. Элла с детьми решила остаться в Меллужи до последней возможности. Ибо в Риге не лучше. Район, где наша квартира, весь заминирован. Теперь около него даже роют траншеи. Буду пробовать каждый вечер ездить домой, если только мужчин будут пропускать. Вечером поезд идёт до Дубулты. Детям на природе хорошо. И с продуктами лучше. Часто думаю, что делает наш Доктор? Район Вентспилса ещё в руках немцев. В Риге постоянно встречаюсь с друзьями. И они пока целы и держатся хорошо.

В последнее время был внезапный прорыв к югу от Псковского озера, и большевики подошли уже к Валке. Те, кто искал безопасности на побережье Северной Латвии, окажутся разочарованными. Безопасности нет нигде, как только в сознании. Единственная, полнейшая безопасность – в связи с Высшим. Если огненная волна опасности обступит нас со всех сторон, что же ещё нам останется? Только обратить взгляд Ввысь. И только вера и любовь дают нам радость Благодати, окрыляют наши шаги и позволяют поднять голову, заглянуть в синие дали. Поверх всего человеческого лучится Беспредельность.

 

18 августа

Брожу вдоль набережной Даугавы, наблюдаю людские массы, покидающие свою родину и направляющиеся в тёмную, неизвестную даль, – сердце болит и сострадает им. Всеми ими руководит психоз. Но незачем упрекать. Более всего мне жаль маленьких детей, грудных младенцев, которые невинными глазами взирают на происходящее вокруг. Неужели на самом деле всех гонит отсюда панический, непреодолимый страх перед большевиками? Они ведь должны понимать, что и там, на чужбине, им придётся работать на фабриках и рыть окопы. Разве там будет лучше, нежели в тайге Сибири, куда, по их мнению, латышей сошлют? Так уходит корабль за кораблём. Вчера уехали латышские новобранцы, совсем юные парни, по сути, мальчики. И они ещё не осознают своей трагедии. На этих же кораблях немцы присылают сюда свои вооружённые силы и оружие. Прибывает много. Ходят слухи, что у немцев с англичанами есть какие-то комбинации, нечто вроде перемирия. Потому войска перебрасывают на восток. Кто знает? И кто знает, что ещё придётся пережить русской земле? Мир не придёт, пока сознание не созрело, пока не готово.

Что немцы сделали с прекрасной Елгавой, с Даугавпилсом? Непонятная, варварская жажда разрушения. Но это с воздуха делают и американцы! Теперь радость каждой искорке человечности. Будем же хоть немного человечнее, везде и во всех делах будем друзьями!

Когда проходишь по Риге, охваченной военной тревогой, то появляется чувство, что всё движется к какой-то развязке, к концу, может быть – к новому повороту событий. Напряжение кругом велико, но сердце горит навстречу Миру. Ещё всем предстоит пройти испытания. Ещё многие не познали огненного крещения. Будем же неуклонны и сильны в своей чистосердечной детской вере! Будет хорошо!

 

31 августа

Огненное кольцо становится теснее. С завтрашнего дня якобы потребуется пропуск для выхода из Риги. В Юрмале пока спокойнее, но вскоре может начаться новое наступление со стороны Елгавы. Индивидуальная карма норовит каждого затянуть в свой магнетический круговорот. Корабль за кораблём уходят в Германию. И русских беженцев будто бы высылают. Также и политически неблагонадёжных. После них якобы очередь дойдёт до русских и поляков, возможно, что насильственно будут эвакуировать и других жителей. На повестке дня закрытие учреждений. Ещё вчера был проект вычеркнуть половину наших библиотечных работников, но пока отложили. Заново призывают и тех, кого ранее признавали негодными. Позавчера была большая радость встретиться с Доктором – он неожиданно приехал в Ригу, и ему придётся заново предстать перед комиссией, но в своём районе. Он это время жил спокойно, разумеется, в напряжённой готовности. Переночевал у меня в Меллужи, утром мы направились каждый в свою сторону. Быть может, что встретимся только в новых условиях. Мои лучшие мысли всегда летят к нему. Мейнгард ушёл рыть окопы. С рижскими друзьями встречаюсь часто. Из наших членов Ведринская, Дзелзитис, Ессе уехали в Германию. Некоторые колеблются. Здесь полагалось показать свою несгибаемую духовную позицию, великое доверие, знание Учения. Что с того, что знакомы с Учением на словах? Я выписал из Учения всё о России, из опубликованных и неопубликованных писем. Моя любовь <к России> только выросла. Куда же нашему сознанию обратиться, если не на Восток? И всё же сегодняшних большевиков нельзя идеализировать. Жаль, что наряду со столь хорошими мнениями о русской армии пришлось слышать, что в Тукумсе и Кемери они вели себя некрасиво. И там есть всякие элементы. Но дух в них просыпается. Когда же пробьёт час свободы для народов? Где наши Вожди духа? Граница Германии рухнула. Из Франции они поспешно отступают. Взят Париж. Отпала Румыния. Говорят о нейтралитете Болгарии, о переменах в Венгрии и Словакии. Что будет с нашей маленькой Латвией? Немцы понемногу отступают, оставляя за собой пустыню. Огонь испытаний ещё не исчерпан. Но о Риге многие пророчествовали, что она будет Охранена.

 

21 сентября. Четверг

Всё же подошли и для Риги переломные дни. Русские недавно начали новое великое наступление, и теперь они уже около Кекавы, в 18 километрах от Риги. В Эстонии <немцы> отступают, русские на севере в Руйиене. У немцев ещё остаётся узкая дорога на свою родину через Рижское Взморье, этот путь, возможно, они будут стараться держать всеми своими силами ещё какое-то время. Но кто знает, что может произойти уже завтра, послезавтра. И русский флот в скором времени освободится. Это факт, что вчера на немецком «высшем заседании» было решено оставить Эстонию, Видземе и Ригу и отступить в Курземе. Будто бы эвакуация Риги должна произойти за две недели. Но успеют ли? В нашу библиотеку назначен новый директор, так сказать – «ликвидатор», Пуксис, приверженец партии «Перконькрустс» [3]. Вчера он объявил, что каждому разрешается свободно уезжать, куда кто хочет: или в Курземе, или – за границу. На днях уволят 35 наших работников, остальные останутся ещё некоторое время для эвакуации книг в подвалы. Но кто знает, надолго ли? Всё же верю, верю ещё, что условия повернутся так, что немцы не успеют уничтожить Ригу. Большевики всё же начали разрушать Ригу по ночам. Уже вторую ночь рижане переживали жуткие мгновения. Видно, что целились в военные объекты, но, конечно, неловко, и пострадали многие люди и здания. Вчера в Шкиротаве взорвался состав с боеприпасами. Мощная взрывная волна прокатилась через Ригу. Каждый день езжу в Юрмалу к своим близким. Но теперь уже эти поездки осложняются. Единственно боюсь, как бы внезапно они не прервались. Но тогда буду искать путь хотя бы пешком. Великие дни Европы. На западе американцы мчатся вперёд. Германия накануне революции. Но милая Латвия ввергнута в пламя испытания. Будем стойкими. Будет хорошо. Ибо Свет над нами.


[1] Ирина Янсон.

[2] Выписки не сохранились.

[3] «Perkonkrusts» (латыш.) – «Громовой крест», профашистская организация.

 

Печать E-mail

Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter
Просмотров: 353