Ключников С.Ю. Психоэнергетическая защита

Отрывок из книги Е.П. Блаватской «Разоблаченная Изида»

Индусы верят в существование вампиров так же твердо как сербы и венгры. Кроме того, их доктрина та же, что у Пиерарта, знаменитого французского спиритиста и месмеризатора чья школа процветала несколько лет тому назад.

«Тот факт, что призраки возвращаются, чтобы сосать человеческую кровь,говорит этот доктор [1], – не так уж необъясним, как кажется, и здесь мы обратимся к спиритуалистам, которые признают двутелесность или раздвоение души. Руки. которые мы пожимали... эти материализованные конечности, такие осязаемые... ясно доказывают, как. много доступно астральному приз раку при благоприятных условиях».

Уважаемый врач выражает теорию каббалистов. Шадим - самый низкий класс духовных сущностей. Маймонид, который говорит нам, что его соотечественники обязаны поддерживать близкие сношения со своими умершими, описывает пиры крови, которые устраиваются в этих случаях. Они вырывают яму, в которую наливается свежая кровь, а над ямой помещают стол; после «духи» приходят и отвечают на все вопросы [2].

Пиерарт, доктрина которого была основана на доктрине теургов, проявляет большое возмущение по поводу суеверия духовенства, которое каждый раз, когда труп подозревается в вампиризме, требует, чтобы в его сердце загоняли кол. До тех пор, пока астральное тело не совсем освободилось от физического тела, существует возможность, что оно силою магнетического притяжения будет вынуждено снова возвратиться в тело. Иногда астральное тело может быть вышедшим только наполовину, когда физическое тело по внешности совсем мертвое и его уже хоронят. В таких случаях пришедшее в ужас астральное тело насильно снова возвращается в свою физическую оболочку, и тогда происходит одно из двух – или несчастная жертва будет корчиться в смертельных муках от удушения, или же, если она была глубоко материальна, она становится вампиром. Начинается двутелесная жизнь, И эти несчастные похороненные каталептики поддерживают свои жалкие жизни тем , что их астральные тела грабят жизнекровь у живых людей. Эфирная форма может ходить, куда ей угодно: и до тех пор, пока она не оборвет нити, связывающей ее с телом, она свободна блуждать, скитаться вокруг, или видимой или невидимой, и питаться от человеческих жертв.

«По всей очевидности, этот «дух» посредством таинственной невидимой нити связи, которая может быть когда-нибудь выяснена, передает результаты своего сосания материальному телу, безжизненно лежащему на дне могилы, и таким образом помогает ему продолжать свое состояние каталепсии» [3].

Бриэр де Бойсмонт приводит ряд таких случаев, полностью удостоверенных, которые ему угодно было назвать «галлюцинациями».

Недавними исследованиями, сообщает французская газета, «было установлен что в 1871 году два трупа были подвергнуты позорной процедуре популярно, суеверия по наущению духовенства... О, слепые предрассудки»

Но доктор Пиерарт в цитате, приведенной де Мюссе, отважно защищающи существование вампиризма, восклицает:

«Вы говорите – слепые предрассудки? После такого огромного количества фактов, так часто удостоверенных, должны ли мы говорить, что их больше нет и что они всегда были необоснованны? Ничто не происходит из ничего Каждое поверье, каждый обычай возникает из фактов и причин, их породивших. Если бы никто никогда не видел, как в семьях некоторых стран появляются существа, принявшие вид знакомого умершего и пришедшие затем, чтобы сосать кровь одного или нескольких лиц, и если бы затем не последовала смерть их жертв от истощения, никто никогда не пошел бы на кладбище, чтобы выкапывать трупы; и мы никогда не являлись бы свидетелями того невероятного факта, что обнаруживаются липа, пролежавшие похороненными несколько лет. и у них глаза были открыты, розовый цвет кожи лица, гибкое тело, рот и нос полны крови, и при обезглавливании из них потоками льется кровь» [4].

Один из наиболее значительных примеров вампиризма фигурирует в частных письмах философа маркиза д'Аргенса: также в «Британском обозрении» за март 1837 года английский путешественник Пашлей описывает несколько случаев, наблюдавшихся им на острове Кандия. О подобных наблюдениях свидетельствует доктор Джобард, антикатолический и антиспиритуалистический известный бельгийский ученый» [5].

«Я не буду заниматься исследованиями, – писал епископ д'Авранчес Хъют,истинны ли факты вампиризма, о которых постоянно сообщают, или же они плод распространенного заблуждения, но одно несомненно, что они засвидетельствованы таким большим количеством авторов и таким большим, количеством очевидцев, что никто не должен приступать к решению этого вопроса без надлежащей осторожности» [6].

Шевалье, который приложил великие усилия, чтобы собрать материал для своей демонологической теории, приводит наиболее волнующие примеры, чтобы доказать, что такие случаи – дело рук Дьявола, который пользуется трупами кладбища, как одеянием, чтобы рыскать по ночам и сосать человеческую кровь. Мне думается, что мы прекрасно можем обойтись без того. чтобы выводить на сцену этот запыленный персонаж. Если мы, вообще, должны верить в возвращение духов, то имеется сколько угодно злобных садистов, скряг и грешников другого пошиба – в особенности самоубийц, которые по своей злобе превзойдут самого Дьявола в его лучшие дни. Вполне достаточно того, что мы действительно вынуждены верить в то, что мы действительно видим и знаем как факт, а именно, в духов, без добавления к нашему пантеону Дьявола – которого никто никогда не видел.

Все же имеются интересные подробности, которые следует приводить в связи с вампиризмом, так как вера в это явление существовала во всех странах с отдаленнейших веков. Славянские национальности, греки, валахи и сербы скорее усомнятся в существовании своих врагов турок, нежели в факте, что существуют вампиры. Бруколак или вурдалак, как последних называют, слишком знакомый гость у славянского очага. Даровитые писатели, люди большой проницательности и честности, трактовали этот предмет и верили в него. Откуда же тогда взялось это суеверие? Откуда это прошедшее века единодушное доверие, и откуда тождественность, единообразие в описании подробностей, которые мы находим в показаниях по этому у свидетелей – проживающих в разных странах – отличающихся друг от друга другими суевериями.

«Существует два пути», – говорит его преосвященство Калмет, скептический бенедиктинский монах, – «чтобы уничтожить веру в эти мнимые привидения... Первый путь – объяснение чудес вампиризма чисто физическими причинами, второй путь – полное отрицание истинности всех рассказов о вампиризме: второй план, несомненно, самый верный и разумный» [7].

Первый путь – путь объяснения феномена физическими, хотя и оккультными причинами, является путем, принятым Пиерартской школой месмеризма. И спиритуалисты не имеют права сомневаться в правдоподобности ее объяснения. Второй путь – это план, принятый наукою и скептиками. Они категорически все отрицают. Как сказал де Мюссе, нет лучшего или более верного пути, и ни один не предъявляет науке и философии меньше требований.

Призрак деревенского пастуха близ Коджома показывался нескольким обывателям той местности, и, вследствие их испуга или по какой-то другой причине, все они умерли в течение следующей недели. Приведенные в отчаяние крестьяне вырыли труп и пригвоздили его к земле колом. В ту же ночь он показался опять, наводя ужас на людей, и некоторых из них задушил. Тогда сельские власти передали труп палачу, который отнес в соседнее поле и сжег.

«Этот труп – говорит Мюссе, цитируя его преосвященство Калмета, – выл как сумасшедший, брыкался и рвался, словно живой. Когда его протыкали заостренными кольями, он испускал пронзительные крики и выблевал массы темнокрасной крови. Появление его призрака прекратилось только после того. как его тело превратилось в пепел» [8].

Служители правосудия посещали места таких происшествий, могилы раскапывались и трупы вынимались из могил, и почти во всех случаях наблюдалось, что подозреваемый в вампиризме труп выглядел здоровым и розовым, а плоть ничуть не разложившейся. Видели, как предметы, принадлежавшие таким умершим, передвигались по дому без чьего-либо прикосновения. Но законные власти, в общем, отказывались прибегать к сжиганию или обезглавливанию до того, пока не были выполнены строжайшим образом все процедурные требования судопроизводства. Вызывались и выслушивались свидетели; показания тщательно взвешивались. После этого осматривались выкопанные трупы, и если на них обнаруживались несомненные характерные признаки вампиризма, их передавали палачу.

«Но, – продолжает аргументировать его преосвященство Калмет [9], главное затруднение состоит в том. чтобы узнать, как эти вампиры могут уходить из своих могил и снова туда возвращаться, без малейшего нарушения пластов могильной земли, как это происходит, что их видят в обычной одежде, как они могут появляться, ходить и есть? Если все это только воображение со стороны тех. кто думает, что им досаждают вампиры, то чем объяснить, что при вскрытии могил обвиняемых призраков обнаруживают, что у трупов нет признаков разложения, они свежи, полны крови и соков? Как объяснить причину того, что их ноги запачканы и покрыты грязью на следующий день после той ночи, когда они появлялись и пугали своих соседей, тогда как ничего подобного не обнаруживается у других трупов, погребенных на том же кладбище? [10] И почему так получается, что раз их сожгли, они уже никогда больше не возвращаются? и почему в этой стране явления эти настолько часты, что невозможно уже разубедить людей, ибо, вместо разубеждения, опыт заставляет верить в них» [11].

В природе существует неизвестный феномен, и поэтому в нашем веке безверия физиология и психология отрицают его. Этим феноменом является состояние полусмерти. Фактически тело мертво. Когда это происходит с людьми, у которых материя не главенствует над духом, то оставшись в одиночестве, их астральная душа постепенными усилиями освобождается и, когда последнее связующее звено разорвано, отделяется навсегда от своего земного тела. Равносильная совершенно противоположная магнетическая полярность силою оттолкнет эфирного человека от разлагающейся органической массы. Вся трудность заключается в том, что: 1) окончательным моментом разрыва между этими двумя считают момент, когда наука объявляет тело мертвым; и 2) что та же самая, наука не верит, что у человека есть душа или дух

Пиерарт старается доказать, что во всех случаях опасно хоронить умерших слишком скоро после смерти, даже хотя бы на теле проявлялись явные признаки разложения.

«Бедные мертвые каталептики, – говорит этот доктор, – они погребены как вполне умершие, в холодных и сухих местах, где болезнетворные причины не могут проявить своей разрушительной деятельности на их телах, при этом их (астральный) дух окутывается флюидическим (эфирным) телом и побуждается к оставлению пределов своей могилы и к совершению деяний, присущих физической жизни, в особенности – к питанию, результаты которого посредством таинственной связи между душою и телом, которую духовная наука когда-нибудь выяснит, препровождаются материальному телу, все еще лежащему в своей могиле, и последнее таким образом получает возможность продлить свое жизненное существование» [12].

Этих духов в их эфемерных телах часто видят выходящими с кладбища: про них известно, что они льнули к своим живым соседям и сосали их кровь. Судебными исследованиями установлено, что в результате этого происходило истощение их жертв, часто оканчивающееся смертью.

Таким образом, следуя набожному совету его преосвященства Калмета, мы должны или продолжить отрицать, или, если человеческие и судебные свидетельства чего-нибудь стоят, принять единственное возможное объяснение.

«Что души умерших облекаются в воздушные или эфирные носители. с исчерпывающей полнотой и ясностью доказано такими высокочтимыми людьми, как доктор К. и доктор Мор, – говорит Гланвил, – и они также доказали, что это было учение величайших философов и древнейших патриархов» [13].

Жорес, немецкий философ, выражается в том же смысле, что:

«Бог никогда не создавал человека в виде мертвого трупа, но как животное, полное жизни. Создав его таким и находя его готовым принять бессмертное дыхание, Он дунул ему в лицо и таким образом человек стал вдвойне произведением Его рук. В самый центр жизни было совершено это таинственное вдувание первому человеку (расе?); и с тех пор в нем объединены животная душа. происходящая из земли, и дух, излучаемый с небес» [14]. Де Мюссе в компании с другими римско-католическими писателями восклицает: «Это утверждение совсем антикатолическое!»

Предположим, что это так, ну и что из этого? Оно может быть архи-антикатолическим и все же быть логичным и принести разрешение многих психологических загадок. Солнце науки и философии светит для всех; и если католики, которые едва ли составляют одну седьмую часть населения земного шара, не удовлетворены, то, может быть, многие миллионы представителей других религий, превосходящих численно католиков, удовлетворятся.

А теперь, прежде чем расстаться с этим отвратительным предметом вампиризмом, мы приведем еще один пример в качестве иллюстрации, без какого-либо другого ручательства, кроме уверения, что случай этот был нам рассказан, по-видимому, заслуживающими доверия свидетелями.

В начале нынешнего [девятнадцатого] века в России произошел один из наиболее страшных случаев вампиризма, какие когда-либо отмечались. Губернатором в области Ч. состоял человек лет шестидесяти, злобный, жестокий и ревнивый тиран. Облеченный деспотической властью, он пользовался ею без удержу, как подсказывали ему его звериные инстинкты. И он влюбился в хорошенькую дочь подчиненного ему чиновника. Хотя девушка была помолвлена с молодым человеком, которого она любила, тиран принудил ее отца дать согласие на брак, и бедная жертва, несмотря на свое отчаяние, стала его женой. Тут проявился вовсю его ревнивый характер. Он бил ее, держал ее неделями запертой в ее комнате и запрещал ей видеться с кем-либо иначе, чем в его присутствии. Наконец он заболел и умер. Но когда он почувствовал, что его конец приближается, он заставил ее поклясться, что она больше замуж не выйдет: и со страшными клятвами он пригрозил ей, что если она выйдет замуж, нарушив клятву, то он вернется к ней из могилы и убьет ее. Его похоронили на кладбище за рекою, и молодая вдова никаких дальнейших неприятностей не испытывала до тех пор, пока природа не превозмогла ее страхи и она, вняв мольбам своего прежнего любимого, возобновила с ним помолвку.

Ночью, после обычного отпразднования помолвки, когда все уже легли спать, старая помещичья усадьба была разбужена отчаянными криками, до носившимися из ее комнаты. Вломились в дверь и нашли несчастную женщину лежащей в крови в глубоком обмороке. В это же самое время было слышно, как карета с грохотом выезжала со двора. На теле женщины обнаружили черные и синие кровоподтеки, как бы от щипков, из небольшого прокола на шее сочились капли крови. Когда сознание к ней вернулось, она сообщила, что се покойный муж вдруг вошел в ее комнату точно с такой же внешностью, как при жизни, за исключением того, что был страшно бледен, что он упрекал ее за непостоянство. а затем избил и исщипал ее жесточайшим образом. Ее рассказу не поверили: но на следующее утро стража, поставленная на конце моста, соединяющего оба берега реки, донесла, что как раз перед наступлением полночи черная карета с шестеркою лошадей бешено пронеслась мимо них по направлению к городу, не ответив на окрик стражи.

Новый губернатор, который не поверил рассказу о призраке, тем не менее принял меры предосторожности, удвоив стражу в конце моста. Однако. ночь за ночью продолжалось то же самое, причем солдаты, несущие стражу, за являли, что шлагбаум на их заставе у моста сам поднимается, несмотря на их усилия остановить. В то же самое время каждую ночь карета с грохотом въезжала во двор старого дома: сторожа, включая семью вдовы и слуг, впадали в глубокий сон: и каждое утро молодую жертву находили в ссадинах, источающей кровь и и обмороке, как и прежде. Весь город пришел в оцепенение. Врачи не могли дать никаких объяснений, священники приходили, чтобы проводить ночи в молитве, но как только приближалась полночь, всех охватывала ужасная летаргия. Наконец, приехал сам областной архиепископ и совершил обряд изгнания. но и на следующее утро состояние вдовы оказалось хуже. чем когда-либо Она была уже на пороге смерти.

Губернатор, наконец, был вынужден прибегнуть к строжайшим мерам, чтобы прекратить все увеличивающуюся панику в городе. Он поставил на мосту полсотни казаков с приказом остановить призрачную карету во что бы то ни стало. В точности в обычный час услышали и увидели, как карета со стороны кладбища приближается к городу. Офицер стражи и священник, несущий крест, стали перед шлагбаумом и вместе закричали: «Именем Бога и царя – кто идет?» В окно кареты высунулась хорошо запомнившаяся голова и знакомый голос ответил: «Государственный тайный советник и губернатор К.!» В тот же самый момент офицер, священник и казаки были отброшены в сторону как бы электрическим током, и призрачная карета проскочила мимо них прежде чем они успели дохнуть.

Тогда архиепископ решил прибегнуть к освященному веками средству выкопать труп и пригвоздить его к земле дубовым колом через сердце. Это было проделано с большой религиозной церемонией в присутствии всего населения. Рассказывают, что тело было найдено с полной глоткой крови, с красными щеками и губами. В тот миг, когда первый удар был нанесен по концу кола, стон раздался из трупа и струя крови высоко брызнула в воздух. Архиепископ произнес обычную для таких случаев молитву изгнания, и труп был снова закопан в землю. И с тех пор больше ничего не было слышно о вампире».

Насколько в данном случае факты были преувеличены преданием, этого мы не можем сказать. Но нам рассказал об этом один очевидец; и в настоящее время в России есть семьи, старшие члены которых помнят этот страшный рассказ.

Что касается материалов, находимых в медицинской литературе, то там часто встречаются описания случаев при откапывании похороненных, когда их обнаруживали в каталептическом состоянии, а на упорные заявления специалистов, что такие явления происходят чрезвычайно редко, можно порекомендовать обратиться к каждодневной прессе всех стран, чтобы обнаружить, что этот ужасный факт подтверждается. Священник Г.Р.Ховис, автор «Прах – праху» [15], перечисляет в своем труде, поддерживающем идею кремации, несколько прискорбных случаев преждевременного погребения. На 46-ой странице приводится следующий диалог:

«Много ли случаев преждевременного погребения вам известно?»

«Несомненно. Я не хочу сказать, что в нашем умеренном климате они часты, но они все же встречаются. Едва ли какое-либо разрытие кладбища обходится без того, чтобы обнаружить, не только перевернувшиеся тела, но скелеты, скорчившиеся в последней, безнадежной борьбе за жизнь. Перевертывание тела могло произойти от неумелого опускания в могилу, но не от скорчивания». После этого он приводит несколько недавних случаев.

«В Бержераке, в 1842 г., пациент принял снотворное, но он не проснулся... Ему пускали кровь, и он не очнулся... Наконец, его объявили мертвым и похоронили. Через несколько дней вспомнили о приеме снотворного и разрыли могилу. Тело было перевернуто, со следами борьбы».

«Санди тайме» за 30 декабря 1838 г. сообщает, как в Топпеинзе, Нижняя Гаропна, хоронили человека, как вдруг услышали неясный звук, доносящийся из гроба; безрассудный могилокопатель бросился бежать...

Гроб вытащили и взломали. Застывшее в ужасе и отчаянии лицо, разорванный саван и скрюченные конечности поведали о том, что вскрытие - опоздало».

«Тайме» за май 1874 г. сообщает, что в августе 1873 г. молодая женщина умерла вскоре после свадьбы... Года не прошло, как ее муж женился опять, и мать его первой жены решила перевезти тело дочери в Марсель. Вскрыли склеп и обнаружили распростертое тело бедной женщины с растрепанными волосами и с изорванным в куски покрывалом» [16].

Так как мы вернемся к этому предмету еще раз в связи с библейскими чудесами, то мы пока что оставим его и вернемся к магическим феноменам.

Если бы нам пришлось давать полное описание различных манифестаций, какие происходят среди адептов Индии и других стран, мы могли бы заполнить многие тома, но это было бы бесполезно, так как не осталось бы места для объяснений. Поэтому мы отбираем преимущественно такие, которые или находят себе параллели в современных феноменах, или же подлинность которых законно удостоверена. Хорст хотел дать своим читателям понятие о некоторых персидских духах, но это ему не удалось, одно только перечисление некоторых из них может закрутить мозги верующего. Тут и дэвы со своими специальностями; дарванды со своими мрачными трюками; шадимы и джинны; целый легион духов, демонов, домовых и эльфов персидского календаря; да еще, с другой стороны, еврейские серафимы, херувимы, изиды, амшаспенды, сефироты, малахимы, элохимы; и, добавляет Хорст, «миллион астральных существ всех рас и цветов» [17].

Но большинство этих духов не имеют никакого отношения к феноменам, сознательно и умышленно производимым магами Востока. Последний отвергает обвинение в помощи духов, оставляя колдунам помощь даже элементальных духов и элементарных призраков. Адепт обладает неограниченной властью над обоими, но редко ею пользуется, ибо для производства физических феноменов он призывает духов природы в качестве послушных сил, но не в качестве разумов.

Так как мы всегда любим подкреплять свои аргументы свидетельствами других, может быть, будет хорошо привести мнение ежедневной Бостонской газеты «Геральд» касательно феноменов вообще и медиумов в частности. Натолкнувшись на грустные неудачи у некоторых бесчестных, которые могли и быть и не быть медиумичными, писатель потрудился удостовериться в отношении некоторых чудес, про которые говорят, что они совершались в Индии, и сравнивает их с чудесами современной тавматургии.

«Нынешний медиум, – говорит он, – обладает большим сходством в методах и манипуляциях с историческими чародеями, чем любой другой представитель магического искусства. Но как далеко совершаемое им от того. что совершали его прототипы, видно из ниже приведенных примеров. В 1615 году делегация высокообразованных и знатных лиц от Английской Восточно-Индийской компании посетила императора Джехаш-ира. Пока они выполняли свою миссию, они стали очевидцами многих весьма чудесных представлений, почти заставивших их не доверять своим собственным чувствам, без малейшего намека на возможность их разгадки. Группе бенгальских чародеев и фокусников, демонстрировавших перед императором свое искусство, было выражено желание, чтобы они тут же на месте, на глазах у зрителей вырастили из семян десять шелковичных деревьев. Они немедленно посадили десять семян, из которых через несколько минут выросло столько же деревьев Земля раскрывалась над тем местом, где было посажено семя. показывались крошечные листики, за которыми сразу же последовали нежные отростки, – они быстро набирали рост, выпуская листья, веточки и ветви; последние широко раскинулись в воздухе, выпуская почки и цветы: на них появились плоды, которые тут же созревали и оказывались превосходными. И все это совершалось перед зрителем, который не сводил взгляды. Фиговое, миндальное, манговое и ореховое деревья также были произведены в то же самое время и при таких же условиях, причем каждое приносило свои плоды. Чудеса следовали за чудесами. Ветви на деревьях заполнились птицами с прекрасным оперением, они располагались меж листьев и сладкогласно пели. Листья стали желтеть и опадать, веточки вянуть, и деревья погрузились обратно в землю, из которой они выросли в течение этого часа»

«У другого чародея был лук и около пятидесяти стрел со стальными наконечниками. Он пустил стрелу в воздух, и вот – она замерла в воздухе на значительной высоте и повисла там. Вслед посылались стрела за стрелой, и каждая попадала в древко предыдущей, так что в воздухе образовалась пела) цепь из стрел; последняя же пущенная стрела ударила по этой цепи и она, распавшись на части, упала на землю».

«Поставили две обычные палатки друг против друга на расстоянии полета стрелы. Палатки были тщательно обследованы зрителями, как теперь подвергаются осмотру кабинки медиумов, и объявили пустыми. Палатки привязали к земле кругом. Затем спросили у зрителей, каких животных или птиц они хотели бы увидеть выходящими из палаток, чтобы вступить в бой. Каун-э-Джа-хаун с видом недоверия выразил желания увидеть битву страусов. Через несколько минут из каждой палатки вышло по одному страусу, которые со смертельной решимостью бросились друг на друга так, что вскоре заструилась кровь: но они были настолько равносильны, что ни тот, ни другой не мог победить, и наконец разделили их и развели по палаткам. После этого все просьбы зрителей на разных зверей и птиц были выполнены с теми же результатами».

«Поставили большой котел, куда бросили некоторое количество риса. Безо всякого признака огня рис скоро закипел, из этого котла было вынуто более ста деревянных тарелок вареного риса с тушеной домашней птицей наверху каждой тарелки. Этот трюк в меньших масштабах проделывают самые обыкновенные факиры наших дней».

«Недостаток места не позволяет нам приводить больше примеров для иллюстрации из записей прошлого, но как жалки и скучны представления медиумов сегодняшнего дня по сравнению с вышеприведенными, совершавшиеся прежде более искусными людьми. Нет ни одной чудесной черты в так называемых феноменах или манифестациях, которая нс была бы более чем повторена другими искусными людьми, связь которых с землей и только с землею более очевидна, чтобы можно было в этом сомневаться, даже если этот факт не подтверждается их собственным свидетельством.»

Будет ошибкою сказать, что факиры и фокусники всегда утверждают, что им помогают духи. В полурелигиозных вызываниях, например, в таких, какие совершал описанный Жаколио Ковиндасами перед этим французским джентльменом, по желанию присутствующих на вечере гостей, они обращались в питрис, к своим развоплощенным предкам и к другим чистым духам. Их они могут вызвать только молитвой. Что касается всех других феноменов, маг или факир производит их по желанию, как угодно. Несмотря на состояние кажущейся нищеты, в какой последний живет, он часто оказывается посвященным храма, хорошо знакомым с оккультизмом и со своими богатыми братьями.

Халдейцы, которых Цицерон причислял к самым старейшим магам, полагали основою магии внутренние силы человеческой души и знание магических свойств растений, минералов и животных. С их помощью они совершали удивительнейшие «чудеса». Магия для них была синонимом религии и науки. Только позднее произошло то, что религиозные мифы магдеанского дуализма. искаженные христианским богословием и эвгемеризированные некими отцами церкви, приняли этот отвратительный вид, в каком их преподносит католический писатель де Мюссе. Объективная реальность средневековых инкубов и суккубов, это отвратительное суеверие средних веков, которое стольким людям стоило жизни и за которое этот автор ратует в целом томе, – есть чудовищное произведение фанатизма и эпилепсии. Оно не может иметь объективной формы, приписывать его влияние Дьяволу есть кощунство: ибо это значит, что Бог, после сотворения Сатаны, разрешил ему избрать такое направление, так действовать. Если мы вынуждены верить в вампиризм, то мы делаем это в силу двух неопровержимых утверждений оккультной психологической науки: 1. Астральная душа есть отделимая, отличная от нашего эго сущность, и она может бродить, уноситься далеко от тела, не порывая при этом нити жизни. 2. Труп не совсем мертв до тех пор, пока его обитатель может снова входить в него, последний может собрать достаточно материальных эманаций из него. чтобы быть способным появляться в почти земной форме. Но придерживаться мнения, вместе с де Мюссе и де Мирвиллем, что Дьявол, которого католики наделили такой властью, что в своем антагонизме он равняется Высочайшему Богу, обращается в волков, змей, собак, чтобы удовлетворить свою похоть и порождать уродов, значит придерживаться идеи, в глубине которой скрыты семена поклонения дьяволу, сумасшествия и святотатства. Католическая церковь, которая не только учит нас верить этому чудовищному заблуждению, но еще заставляет своих миссионеров проповедовать такую догму, не должна испытывать возмущения против поклонения Дьяволу, практикуемого некоторыми парсийскими и южно-индийскими сектами. Как раз наоборот, ибо, когда мы слышим, когда иезиды повторяют известную пословицу: «Поддерживай дружбу с демонами, давай им твое имущество, твою кровь, и служи им, и ты можешь не беспокоиться о Боге – Он ведь не будет причинять тебе зла», – мы находим, что он не только последователен в своей вере и почтителен к Господу; логика его здрава и рациональна; он уважает Бога слишком глубоко, чтобы допустить, что тот, кто сотворил вселенную и ее законы, способен причинять ему вред, бедному атому; ну, а демоны. вот тут; они несовершенны, и поэтому у него имеются основания бояться их.

Поэтому Дьявол в своих различных превращениях может быть только заблуждением. Когда нам кажется, что мы видим. слышим и ощущаем его, то это весьма часто нечто другое, как наша безнравственная, развращенная, загрязненная душа, которая видит, слышит и чувствует. Подобное привлекает подобное, говорят; таким образом, в соответствии с настроением, в каком наша астральная форма просачивается и выходит из тела во время сна и в соответствии с нашими ежедневными занятиями, которые все в значительной степени отпечатываются на этой пластической капсуле, называемой человеческой душой, последняя привлекает в свое окружение духовные существа, близкие себе по духу. Здесь причина, почему некоторые сны и видения бывают чисты и прекрасны, а другие дьявольские и непристойные. Человек просыпается и или спешит в исповедальню, или хохочет над своим сном. В первом случае ему обещают, в конечном счете, спасение ценою нескольких индульгенций (которые он должен купить у церкви) и, может быть, чуточку чистилища или даже ада. Какое это имеет значение? Разве ему не обеспечена вечная жизнь и бессмертие, что бы он ни делал? Это – Дьявол. Прогнать его молитвенником, колокольчиком и кропилом со святою водой! Но «Дьявол» снова возвращается и часто верующий вынужден перестать верить в Бога, когда он ясно ощущает, что Дьявол берет верх над его Творцом и Хозяином. Тогда он впадает в другую крайность. Он остается безразличным и отдается целиком Дьяволу. Он умирает, и читатель уже узнал продолжение этого из предыдущей главы.

Эта мысль прекрасно выражена доктором Эннемозером: «Религия здесь [в Европе и Китае] не пустила таких глубоких корней. как у индусов,говорит он, возражая против этого суеверия. – Дух греков и персов был более изменчивый... Философская идея о принципах добра и зла и о духовном мире... должна была способствовать традиции в создании видений с небесными или адскими образами, и с самыми страшными искажениями, которые в Индии создавались гораздо проще более страстным фанатизмом, так провидец воспринимал посредством божественного света, здесь же он терялся во множестве внешних объектов, с которыми он смешивал себя. отождествляясь с ними. Конвульсии, сопровождающиеся отсутствием сознания. ушедшего из тела в далекие страны, здесь были обычны, так как воображение было менее устойчиво и также менее духовно».

«Внешние причины также различны: образ жизни, географическое положение, искусственные средства, вносящие различные видоизменения. Об раз жизни в Западных странах всегда был очень изменчив, и поэтому нарушает и искажает работу чувств, и внешняя жизнь отражается на внутренний мир сновидений. И духи, поэтому, бывают бесконечно разнообразны по виду, склоняют людей к удовлетворению своих страстей, показывая им способы, как это делать, вдаваясь даже в малейшие подробности, что гораздо ниже возвышенных натур индийских провидцев».

Пусть изучающий оккультные науки сделает свою натуру такой же чистой и свои мысли такими же возвышенными, как натура и мысли индийского провидца, и он сможет спать, не тревожимый никакими вампирами, инкубами и суккубами. Вокруг бесчувственного тела такого спящего бессмертный дух распространяет божественную силу, которая защитит от всякого дурного приближения, как если бы это была хрустальная стена. «Наес murus aeneus esto – nil conscire sibi, nulla pallascere culpa».

 


[1] Пиерарт: «Обзор спиритуализма», глава о «вампиризме».

[2] Маймонид: «Абодах Сарах», 11,12.

[3] Пиерарт: «Обзор спиритуализма»

[4] Пиерарт: «Обзор спиритуализма», том IV, стр. 104.

[5] См. «Высшие проявления магии», стр. 199.

[6] «Хъютиана», стр. 81.

[7] Его преосвященство Калмет: «Призраки» и т.д., Париж, 1751, том II, стр. 47; «Высшие проявления магии», 195.

[8] «Высшие проявления магии», стр. 196.

[9] Там же.

[10] См. такие же показания свидетелей, данные под присягой, в официальных документах: «De I'lnspirdes Camis», X. Бланк, 1859, Плон, Париж.

[11] Его преосвященство Калмет: «Призраки», том II, гл. XLIV, стр.212.

[12] Пиерарт: «Обзор спиритуализма», том IV, стр. 104.

[13] «Триумф саддуцизма», том II, стр.70.

[14] Жорес: «Полное собрание сочинений», том III. гл. VII, стр. 132.

[15] «Прах – праху», Лондон, 1875.

[16] Автор отсылает всех, кто сомневается в подобных заявлениях к «Материалам по кладбищам» Г.А. Уолкера, стр. 84-193 и т.д.

[17] Хорст: «Библиотека Заубера», том V, стр.52.

 

Печать E-mail

Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter
Просмотров: 561