По тропам Юрия Рериха

Локеш Чандра,
доктор философии, профессор,
директор Международной академии индийской культуры,
Дели, Индия

Рерихи провели в Хотане, который некогда был «важным местом по изучению буддизма», несколько месяцев. Здесь Юрий Рерих нашел фрагменты увольнительных VIII в., которые выдавались солдатам тибетского гарнизона в форте Миран. Эти документы проливают свет на широкое присутствие тибетского гарнизона в Хотанском царстве, ярко описанное в анналах Хотана и в «Vimalaprabhā-paripṛcchā». Это вызывает в моей памяти фреску пещерного храма DII в Дандан-Ойлыке с изображением восхитительной якшини, словно голос, настойчиво напоминающий о запустении древнего буддийского Хотана, который в былые времена заключал брачные союзы с китайскими династиями.

В 1900 - 1901 годах сэр Аурел Стейн обнаружил настенную роспись в буддийском пещерном храме DII в Дандан-Ойлыке (тюркское «dändan öylik» означает «дома из слоновой кости») на территории Хотана, относящуюся к VII–VIII вв. Стейн описывает женщину, стоящую в продолговатом водоеме с плавающими в нем лотосами. Она молода и полна особой прелести. Перед водоемом изображена лошадь, за ним – Будда и Бодхисаттва(?). В северо-восточном углу святилища находится глиняная статуя Вайшраваны, стоящего верхом на огромном существе. Стейн и Эндрюс полагают, что Будда, Бодхисаттва и Вайшравана не связаны с образом прекрасной женщины. Стейн [8, с. 227–228] высказал предположение, что это может быть нагини, обитающая в ручье к востоку от Хотана, с которой связана легенда, описанная Сюань Цзаном. Эта версия маловероятна, так как отсутствует отличительный признак нага, обнаженный младенец не может быть вестником, исчезнувшим в водах и вновь вернувшимся на землю, ввиду того, что на лошади отсутствует барабан. Эндрюс, исследуя этот образ, находит близкие параллели с западной Венерой. Кумарасвами [2, с. 181] описывает ее как водную нимфу. В самой поздней идентификации П.Банерджи [1, с. 46–54] она соотносится с Харити, содержащей атрибуты Лакшми.

Эта версия обусловливается характерными признаками великанши-людоедки, которая, согласно легенде, однажды поглотила всех детей в Раджагрихе. Она была замужем за Панчикой, божественным покровителем Гандхары, от которого имела пятьсот сыновей. Самым любимым был младший сын Приянкара, который всегда сопровождал ее. С целью отучить Харити поедать детей города, Будда спрятал этого сына под своей чашей, и Харити, по совету Вайшраваны, устремилась к Будде. Ослепленная сиянием Будды, она последовала его повелению стать защитницей жителям Раджагрихи и отказаться от употребления в пищу человеческой плоти. Будда повелел монахам приготовлять ежедневную трапезу для Харити и ее детей. Ее имя было истолковано как «похитительница детей».

Не следует забывать и о других ипостасях Харити, упомянутых в сутрах:

а) ей молятся о ниспослании детей;

б) она выступает и как дарительница богатства (в этом случае она изображается с мангустой и рогом изобилия);

в) и как богиня, избавляющая от болезней, например предохраняющая от оспы;

г) она обеспечивает защиту. Ее муж Панчика – один из двадцати восьми полководцев (mahāyakṣa-senāpati) в армии Вайшраваны.

 

 

Хотанская настенная живопись передает необыкновенное очарование ее молодости в изящных очертаниях, изумительной прическе, свидетельствующей о ее царском сане, изысканной простоте ее украшений (ожерелья, браслетов на запястье и предплечье, а также пояса). Изображение буквально излучает жизненную силу и красоту.

В садхане «Mahayaksinī –Hārītī –Priyaṅkara» (Nj 1392, Т 1260, К 1348) она носит имя Абхирати, так как наделена несравненной красотой и привлекательностью [6, с. 83–96]. В конце садханы говорится, что Будда рад тому, что она будет ревностно опекать монастыри, монахов и всех людей, что она не позволит злым духам досаждать людям и ниспошлет всем покой. Она должна будет это сделать на Джамбудвипе. В тибетском пантеоне Rin. hbyun, относящемся к XVIII в. и восходящему к Таранатхе (1575– 1634), Махаякшини Харити наделена эпитетами «прекрасная, грациозная, в изысканных украшениях» (Вильсон/Брауэн 2003:314 по. 270).

На хотанской фреске справа от Харити стоит обнаженный мальчик, судя по всему, четырех-пятилетнего возраста. На всех изображениях он неизменно сопровождает свою мать. Она настолько посвятила себя сыну, что, создав хридайя-дхарани и садхану «ее возлюбленного сына Приянкары», она простерлась у стоп Будды и сказала: «О Бхагаван, с помощью этих дхарани и садханы я приношу благо всем существам».

Мы не найдем упоминания о Харити в палийской Трипитаке. В палийском словаре имен собственных Дж.Малаласекеры и в палийско-английском словаре Риса Дэвидса и Стеде имя Харити отсутствует.

Харити – последняя из одиннадцати ракшаси, упоминаемая в сутре «Saddharma-puṇḍarī- ka» (изд. Керн и Нанджио, с. 400), которая поклялась Будде защищать и обеспечивать благосостояние тех, кто будет охранять и передавать сутру (rakṣāvaraṇa-guptiṁ kariṣyāmaḥ, svasty-ayanaṁ са kariṣyāmaḥ). В «Māhāmāyūrī» (Ольденбург, с. 241) десять Махаракшаси под предводительством ракшаси Харити охраняют Будду в утробе, во время и после рождения (mātuḥ kukṣigato rakṣitom, jāyamāno rakṣito, jāto'pi rakṣitaḥ). Они наделены сверхъестественной силой (Mahāmāyurī-viduārājnī), изяществом (dyutimatyaḥ), чарующим видом (varṇavatyah). Посредством этой сверхъестественной силы они охраняют и защищают, даруют процветание и мир, предотвращают наказания, вооруженные нападения и предупреждают отравления, а также охраняют границы и патронируют государства. Таким образом, люди живут сто лет и радуются сотне осеней:

Во вступительной главе сутры «Suvarṇa-prabhāsa» [9, с. 30] говорится, что у тех, кто будет слушать сутру, прекратятся самые страшные бедствия, их защитят четыре Локапалы с помощью многочисленных якшей. Таким образом, Сарасвати, Харити Бхутамата и другие с должным терпением будут обеспечивать защиту денно и нощно. В главе 14 под названием «Yakṣāśraya-parivarta» сказано, что несколько якшей, Харити Бхутамата с ее пятьюстами сыновьями обеспечат защиту приверженцам сутры во время сна и бодрствования.

В самом начале сутры Будда сидит на горе Гридхракута в окружении пяти великих божеств (māhadevatā) и всех других существ. Среди них находится Харити Махадевата, которая занимает почетное место как защитница веры. В дошедших до нас санскритских буддийских текстах она нигде не упоминается в том отрицательном свете поедающей детей великанши, образ которой стал преобладающим в работе Пери, опирающейся на китайские источники.

Харити считается первой среди якшини, которые являются maharddhikāḥ, то есть наделенные огромной сверхъестественной силой (ṛddhi) и преисполненные неземного величия, как изложено в «Manjusrī-mūlakalpa» (608.16: Yakṣiṇyaś са sāmakhyātā hārīty-ādyā maharddhikāḥ). В главе по рисованию мандалы (44.1) ее называют махаякшини. Ее призывают в мандале «Trailokyavaśaṁkara» Локешвары из Оддияны, как это написано Сарахападой в «Sādhana-mālā», 36: «Оṁ hrīḥ aḥ, hām hārīti yakṣeśvari svāhā, harītī-mantraḥ». В садхане «Vādirāja Manjuśrī» (Драгоценного Бодхисаттвы Мудрости) («Садхана-мала» 48, с. 103) ее мантра читается: «Оṁ hārītyai mahāyakṣiṇyai, hara-hara sarva-pāpāni me, kṣiṇi sarva-yakṣiṇi praveśani svāhā, hāriītī-mantraḥ». В этой мантре Харити, величайшая якшини, отпускает все грехи и знает путь (praveśanī) преодоления их. «Praveśanī» означает, что ей ведомы средства и методы достижения желанной цели. Обращения, подобные «praveśanī», предназначены для выражения императива: «О Харити, укажи нам наилучший путь для достижения успеха». Харити, величайшая якшини, подчинила себе даже Махакалу («Садхана-мала», с. 367). Якши тесно связаны с водой [3, с. 97f]. Поэтому на хотанской фреске мы видим неглубокий пруд с лотосами, что указывает на то, что Харити изображена в своей ипостаси Защитницы.

Конь на переднем плане символизирует двадцать восемь полководцев-якшей, которые упоминаются вместе с Харити и ее сыновьями в «Суварне» (Suv. 85.4). «Лалитавистара» (202.9–12) упоминает двадцать восемь полководцев под предводительством Панчики и пятьсот сыновей Харити (aṣṭāviṁśati-mahāyakśa-senāp atayaḥ Pāñcika-yakṣasenāpati-pūrvangamāni са pañca-hārītī-putra-śatāni). Панчика, как вы помните, является мужем Харити. Сама Харити предстает одним из двадцати восьми полководцев в свите тысячерукого Авалокитешвары в дхарани и обряде, переведенных на китайский язык Амогхаваджрой (705–774). Впервые эта дхарани была переведена Бхагаваддхармой между 650–661 годом в Хотане, где образ двадцати восьми полководцев очень популярен. Статую Харити в ипостаси одного из двадцати восьми полководцев (nijūhachibu-shu) можно видеть в известных японских монастырях Sanjusagendo, Kiyomiɀudera, Ninnaji и др. В скульптуре Гандхары часто встречается изображение Харити на престоле вместе с Панчикой, представленным в образе воина с копьем, окруженных множеством детей (Гетти 1928:87).

Правая стопа Вайшраваны покоится на красном демоне (Лессинг 1942:41). Этот демон, лежащий в основании скульптуры, соотносится с «краснолицыми», то есть тибетцами. В пророчестве Хотана [10,1.78] говорится о часто вспыхивающей в Хотане вражде, разжигаемой краснолицыми. «Вималапрабха» сообщает о восстановлении ступы и монастырей, сожженных краснолицыми [там же, 202, 203, 233].

«Suvaṇa-prabhāsa» – одна из трех сутр, оберегающих японско государство, дведругие имеют названия «Saṇḍharma-pundarīka-sūtra» и «Kāruṇikarāja-sūtra». Были найдены несколько фрагментов «Суварны» на хотанском языке, что свидетельствуете большой популярности этого памятника. Защита государства играет важную роль в этой сутре. Монах, изображенный на фреске рядом с Шакьямуни и держащий в левой руке книгу, это Ананда с «Суварной». Сутра начинается с главы «Nidāna-parivarta», которая рассказывает о том, что Татхагата пребывал на Горе Гридхракута в состоянии dharmadhātu – на трансцендентальном плане Просветленного Существа. В его окружении, помимо других существ, было пять великих богинь: Куладевата, Сарасвати, Шри, Дридха, Харити. Далее Ананда вопрошает Благословенного: «Каким будет их введение в дхарму (dharma-vinaya)». И тогда Благословенный провозгласил «Суварну», являющую собой выражение трансцендентального самадхи (samdāhi-dharma-sāra). Таким образом, Ананда является главным собеседником в «Суварне», и именно поэтому на фреске он держит в руке книгу. Он был двоюродным братом Будды и одним из самых близких учеников, равно как и его постоянным спутником. Его изложение сутр послужило основанием для кодификации «Сутрапитаки» в первом Каноне. В канонических текстах он превозносится за свою преданность Будде. На фреске он сидит по правую руку от Будды, ввиду своего особого положения. Правая рука Ананды сложена в джняна-мудре. Джняна-мудра-самадхи встречается в «Лотосовой Сутре» (353.1). Пояснения даются в «Susiddhi-kalpa-mudrā» (яп. «Soshijji-giki-kei-in»), манускрипте периода Тан, датированном 864 годом, который был принесен Шуи (Shuei) из Китая и сейчас хранится в монастыре Тоджи (Toji) в Киото. (См. пространное введение к «Chi-in 'jnāna-mudrā»' (Hobogirin 4.303–306) Жака Мая, где цитируются отрывки из нескольких сутр, посвященных этой мудре).

Хотанские анналы указывают на то, что Будда назначил покровителей в различные земли, включая Хотан («Тибетские литер, тексты»). Пророчество Хотана говорит, что он назначил покровителями Хотана Вайшравану, Самджная, махаякши-сенапати, Вималапрабху, дочь Аджаташатру и ее брата Кумару Ваджрасену, Деваканью Сустхирамати, Деви Харити и др. [4, с. 9; 10, 1.97]. Они поклялись в присутствии Будды охранять Хотан.

В «Vimalaprabhā-paripṛcchā» сказано, что Вайшравана, Харити и другие покровители дают слово, что выступят в этом качестве, когда Деви Вималапрабха родится в Хотане, так как «Лотосовая Сутра» и Хотанское царство были отданы Буддой под их покровительство [10, 1.189–190]. Когда Хотану угрожали воинства краснолицых, Вайшравана, Деви Харити и ее сын обратились с просьбой к Будде помочь Хотану. Тогда Благословенный ниспослал Вималапрабхе и Ваджрасене дхарани «Конское стойло», посредством которой враги будут рассеяны, а Ваджрасена обретет царскую власть [10, с. 213]. Татхагата Ваджрадхвад-жа (другое имя – Ваджракету) передал дхарани Кумару Ваджрасене, Вайшраване, Махешваре, Самджная, Харити и ее сыну с тем чтобы враги не смогли причинить вред [там же, с. 253]. «Vimalaprabhā-pariprccha» сообщает, что Ваджрапани излагает сутру Вайшраване, Харити, ее ребенку и др. для того, чтобы Хотан был спасен силой его веры.

Над головой поверженного Вайшраваной демона сидит бодхисаттва. Это Ручиракету бодхисаттва махасаттва [9, 6.4], находившийся в Раджагархе во время передачи «Суварны» и получивший благословение предшествующих будд.

Как сказано в «Суварне» [9, 8.2.], Вайшравана является Локапалой Севера, а Дундубхисвара – Буддой Севера. В третьей главе «Суварны» говорится о том, что Ручиракету бодхисаттве было видение, в котором человек, похожий на брахмана, бил в золотой барабан.

В звуках барабана он услышал десана-гатху (deśanā-gatha), восхваляющую Будду и дарующую избавление от страданий, бедствий и других несчастий. Сюань Цзан излагает легенду о барабане сановника, которого поглотили воды, и вскоре после этого всплыла лошадь с барабаном из сандалового дерева на спине. В нем содержалось письмо от сановника, в котором он просил царя подвесить барабан в юго-восточной части города. Видимо, это местная версия легенды о золотом барабане, изложенной в «Суварне». Гатха, «переданная» барабаном, явилась ключевым посланием, и таким образом, мы видим упоминание о барабане, как в «Суварне», так и у Сюань Цзана. Ввиду того, что на фреске нет барабана, эту легенду в настоящий момент мы не принимаем во внимание.

На увеличенной фотографии с фрески отчетливо видны китайские миндалевидные глаза Харити, прическа также указывает на традиции императорского двора Китая, все это говорит о ее китайско-хотанском происхождении. Ее рука, прижатая к правой обнаженной груди, может служить намеком на «Ku-stana», санскритизированную форму часто встречающегося слова «Khotamna». В документах кхароштхи, обнаруженных Стейном в местности Нийя и относящихся к III веку, действительно употребляются формы Kustana илиKustanaka, где «ku» означает «земля», a «stana» – «грудь».

Образ лилий в пруду восходит к хотанским анналам, где говорится о том, что когда Будда с учениками посетил Хотан, он окутал озеро лучами света, которые превратились в 353 сияющие лилии. Цифра 353 означала количество монастырей, которые должны были быть построены в Хотане. Лилии вокруг Харити подчеркивают благословение Владыки Будды. На ней короткое, очень необычное одеяние, стянутое спереди с помощью завязок пояса. В X веке царь Хотана, Ли Шенг-тьен (Li-Shêng-tien), носил одежду и прическу, аналогичные тем, что носили в Китае. Разрез глаз якшини Харити и ее прическа свидетельствуют о поддержа-нии дипломатических отношений с Китаем для защиты от вторжений тибетцев. Она является богиней-покровительницей Хотана и в качестве таковой изображена восхитительной «нефритовой красавицей», где нефрит означает Хотан. Ее цветущее тело – символ надежды, ее китайские глаза нацеливают на установление прочных отношений с Китаем, защитником Хотана от завоевателей. Всем своим внешним видом она указывает на необходимость стратегического сотрудничества с Китаем в деле защиты Хотана (Budhakṣetra Khotan), вверенного ей самим Владыкой Буддой.

Хотан имел политические связи с Китаем со времен правления императора У-ди (140–87 до н.э.). Хотан всегда искал помощи Китая в периоды иностранных вторжений. Посол Хотана прибыл ко двору императора Сянь-вэнь-ди (ок. 470 н.э.) с просьбой об оказании военной помощи в борьбе против жуань-жуаней, чья конница опустошительным набегом дошла до самых ворот столицы. С 648 года Хотан стал одним из «четырех гарнизонов», опорных пунктов китайской мощи в Центральной Азии. Гарнизон существовал под протекторатом Аньси в Куче, и оттуда осуществлялся контроль. Китайцы не вмешивались в дела управления местных династий. Около 674 года царь Хотана лично платил феодальную повинность китайскому двору. Китайский император был признателен хотан-цам за службу против тибетцев и закрепил территорию за хотанской династией Пиша (P'i-sha) = Visa, которая носила название «Правительство Пиша». После смерти основателя династии в 691 году императрица Ву-хэу поставила владетелем его сына. Тибетцы осаждали границы Китая начиная с 714 года. Китайская надпись в храме Эндере, датированная 719 годом, упоминает о жестоких набегах тибетцев на Хотан, во время которых они доходили до самых границ его главного города. Тибетская оккупация Бишбалы-ка в 790 году разрушила все связи империи с четырьмя гарнизонами почти на полтора столетия. Тибетское влияние пришло на смену китайскому на всем пространстве Таримского бассейна. В период тибетского господства связи между Хотаном и китайской империей были прерваны вплоть до 938 года. Народ Хотана непрестанно боролся с тибетскими племенами, особенно в местах расположения их ставок. Во время правления императора Гао-цзу к китайскому двору прибыло хотанское посольство с просьбой о помощи в борьбе против тибетской агрессии. Китайская миссия, прибывшая в Хотан в 938/940 году, была встречена с предложением о договоре. Миссия отметила, что одежда и прическа короля Хотана Ли Шенг-т'ена очень напоминали те, что носили в Китае.

Король был окружен пятьюдесятью буддийскими монахами в фиолетовых одеяниях, по всей вероятности, с целью отправления обряда по обеспечению защиты и мира в Хотане.

Хотя Вайшравана находится в северном углу рядом с Харити, Стейн [8, с. 253] справедливо замечает, что на пустых пьедесталах в оставшихся углах когда-то располагались скульптуры трех других Локапал.

Существует специальный китайско-японский термин для выражения понятия «Охрана государства» (яп. Chingo-kokka), которое подразумевало обеспечение защиты государства, его суверенитета и охраны народа от внутренних проблем, войн, природных катаклизмов и эпидемий посредством строительства храмов, чтения сутр и отправления особых обрядов. Буддизм объединил Закон Будды и закон государя, ибо человек царского происхождения олицетворяет собой одну из ипостасей Будды. В основе обряда по защите государства лежит глава из «Суварны» под названием «Catur-mahārājika», играющая ключевую роль. Шотоку Таиши, заложивший основы буддизма в Японии, построил первый буддийский храм, посвятив его четырем Махараджам, с тем чтобы обеспечить стабильность государства и оберечь буддизм. В «Суварне» четыре Махараджи говорят, что, если царь будет должным образом почитать этот текст («Catur-mahārājica»), то «Мы охраним царя и его поданных. Мы сделаем все, чтобы обеспечить процветание, и развеем неудовлетворенность и печаль... Мы разгромим всех врагов царства».

«Если в то время, когда царь слушает этот священный текст, враг из соседней страны думает о завоевании его территории с помощью четырех армий, тогда, о Благословенный, благодаря силе, уявляемой Владыкой Текстов, враждебно настроенный сосед станет сам осаждаем врагами, а на территории его страны распространятся эпидемии и приумножатся бедствия. Видя это, царь сможет подготовить свои четыре армии, чтобы двинуть их против врага и расчленить его территорию на части. Тогда мы, сопровождающие его якши и бесчисленное воинство небесных существ, защитим его и окажем помощь; мы сделаемся невидимыми, и, благодаря нам, враг потерпит поражение, даже не приблизившись к границам, и, таким образом, вооруженное столкновение станет совершенно невозможным».

Около 800 года Праджня перевел «Дхарани, обеспечивающую защиту суверенитета страны», дающую подробное описание ритуала по защите государства. Кризис, разразившийся в Танской империи вследствие бунта Ан Лушаня (An Lu-shan), а также вторжения тибетцев и уйгуров, был преодолен благодаря таинству, совершенному Амогхаваджрой. Воздействие оказалось эффективным – зачинщик бунта умер в том же году. При династии Суй в различных местах империи были возведены храмы для обеспечения защиты государства. До сих пор в начале каждого года в храмах Риндзаи-Дзен совершаются ритуалы «для процветания нации и мира во всем мире». В Японии есть специальные храмы, способствующие охране государства. Первый из них, Шитенноджи (Shitennoji), Осака, был построен Шотоку Таиши в 593 году. В 741 году японский император Шому (Shomu) решил построить с помощью «Catur-mahārājika» из «Suvarṇa-prabhāsa» храмы для охраны государства во всех провинциях империи. По-японски эти храмы были названы Kоnkоmуо shitenno gokokuji (более подробное изложение см. в введении к «Chingo-kokka» Жака Мая в «Hobogirin»).

Покровительница Харити, конь якшей-полководцев, Вайшравана, повергающий демона, вызывают в памяти Парфенон, воплотивший силу богини Афины. В 447 году до н.э., когда возникла угроза самому существованию Афин, Перикл решил воздвигнуть храм на Акрополе в честь национальной богини Афины. Это была политическая акция, призванная продемонстрировать мощь Афин, чьей законодательницей и покровительницей являлась богиня Афина. Статуя богини была сделана из золота и слоновой кости (в хризо-элефантинной технике), весила сорок фунтов и представляла Афину Парфенос, или Деву, в виде стоящей фигуры, облаченной в шлем, украшенный символическими изображениями. В левой руке она держит копье и щит, в то время как правой она несет «Победу» своему народу. На фризе Парфенона было изображено шествие во время праздника Панафиней в честь Покровительницы: это был союз народа Афин и его бессмертых богов. На фасаде нашла свое отражение тема победы.

Пещерный храм DII из Дандан-Ойлыка, с его утонченной настенной росписью, изображающей Харити, а также статуей Вайшраваны, являлся храмом четырех Локапал (Катур-махарадж – Catur-mahārājica), воплощающим идеи «Suvarṇa-prabhāsa» и предназначенным для отправления ритуала по защите Хотанского царства.

Принц и государственный деятель Шотоку Таиши (573–621) построил Shitennoji в честь Катур-махарадж, Покровителей Дхармы и японского государства. Они изображены облаченными в доспехи, с вооружением в руках, их головы увенчаны коронами, глаза их пылают гневом.

 

ЛИТЕРАТУРА

 

Печать E-mail

• Назад
• Вперёд