Интервью со Святославом Рерихом

Болгария, Индия, СССР

1981-1992

И. Балабанов

Бдение над красотой ^[1]

София, 20.5.81.
Святослав Рерих [3]

Уже восьмое десятилетие Святослав Николаевич Рерих в жизни и в искусстве следует своим путем и, как он сам утверждает, перед ним бесконечная равнина, которая убеждает его, что он все еще мало знает, добился немногого, что нужны труд и жажда жизни и творчества, дабы достичь какой-то высоты, пусть и не гималайской...

Его отец жив в нем и по сей день, но прежде всего как завет и критерий всесторонне развитой личности. Могучая тень Николая Константиновича не подавляет, но непрерывно требует от него идей и дел во имя красоты и взаимопонимания между людьми. Сегодня Святослав Николаевич рисует свою страстную поддержку красоте и гармонии, ездит по миру, вмешивается своей позицией в гуманитарные движения нашего времени. Человек – это отношение к жизни, которое должно быть выражено наилучшим образом. Художник Святослав Рерих рисует не «грязь на дороге», а красоту направления, которое он выбрал. Его реализм не просто изображает, а возвышает и ободряет дух людей доброй воли. Он – творец с изящным восприятием красивого и возвышенного, доброго и разумного. Живет и работает в Бангалоре. Он не оторван от мира, а всецело воспринимает его радости, волнения и тревоги, его неспокойный ландшафт.

Сейчас Святослав Николаевич в Болгарии второй раз, участвует в празднованиях по случаю самого духовного болгарского праздника [4], встречается с художниками и другими выдающимися представителями нашей культуры, продолжает знакомиться с нашей родиной. Он прежде всего чистый человек, и все в нем говорит об этом, особенно глаза – проницательно синие и доверчиво мягкие.

 

– Святослав Николаевич, как чувствует себя в Индии русский, который должен продолжить великое дело своего знаменитого отца?

– С самого раннего возраста родители воспитывали у меня интерес к Индии, к ее людям, к культурным ценностям этой древней и мудрой страны, которая является замечательной хранительницей богатого философского наследия. В 1919-1920 гг. в Англии я впервые встретился с Рабиндранатом Тагором и его семьей. Этот контакт мощным связующим звеном соединил меня с Индией. Да и мой отец тогда всеми силами стремился посетить ее. Вся наша семья испытывала непреодолимое влечение к ней. Мой брат – один из известнейших востоковедов. Итак, в 1923 году Индия для нас была уже знакомым поприщем, полем деятельности семьи Рерихов. С тех пор я полностью слит с жизнью этой страны, в которой я живу с 1936 [5] года.

Я люблю ее, потому что, прежде всего, отлично знаю ее. Я путешествовал по всему миру, но всегда возвращался в Индию. Путешествия заставили меня еще больше полюбить ее. Этот народ чрезвычайно талантлив. Тысячелетиями в нем живет влечение к красоте.

– Если бы Николай Рерих сегодня был жив, какова, на ваш взгляд, была бы главная тема его художественных волнений? Что бы он рисовал?

– В каждой своей картине Николай Константинович был мыслителем, философом, борцом за мир и гуманизм, который зовет человечество к прекрасному. Мой отец был глубоко убежден, что искусство должно создавать праздники, нести радость людям. Он шел своим путем, преодолевал боль, драматичные события, много трудностей, но шел вперед. Он называл препятствия благословленными, потому что через них вырастает творческий дух человека. Николай Рерих, если бы он был жив, в сегодняшнем тревожном мире продолжал бы противостоять злу, всему, что разделяет людей и угрожает миру на земле. Он был мастером слова и не оставил бы своего оружия, которое нужно для защиты наибольшей ценности – человека. Он верил, что каждый человек может влиять на судьбу мира. Он обожал людей с внутренней творческой энергией.

– Кратка человеческая жизнь. Но творец сам создает звездные мгновения в этой жизни. Стоит посвятить себя процветанию красоты, которая в своей сути есть «свет мира», не правда ли?

– Да. Коротка жизнь, но искусство вечно. Красота меняет мир. А настоящее счастье – в красоте, которую мы создаем и сохраняем. Путь к красоте есть путь к наиболее гуманитарному развитию человечества. Красота – это реальность человеческих достижений.

– Каковы ваши идеи о современном искусстве, которым вы всегда остаетесь верны и которые являются «кровью» вашего творческого кредо?

– Я не думаю, что нужно показывать некрасивое. Оно и так присутствует в нашей жизни, мы не можем убежать от него... Почему мы должны тыкать некрасивое людям в нос? Активной и позитивной силой в нашей жизни является только красота. Я отдаю людям только то, что радует меня и наполняет надеждой завтрашний день. Показывать красоту – это тоже способ борьбы со злом и безобразием. Но есть красота реальная и обманчивая. Как их отличить? В природе существует естественное влечение к красивому. Это есть реальная, гармоничная красота. В жизни эта красота слита воедино с внутренним «я» творца. Существуют и суррогаты красоты, ее заместители, причем обманчивые. В них нет спонтанности вдохновения.

Замечаю на одном из блокнотов Святослава Николаевича совершенно непретенциозный маленький домик из картона, весь разрисованный детскими воображаемыми радостными цветами.

– Я был очень рад, потому что это подарок совсем еще маленького болгарского ребенка. И сделал он это совершенно спонтанно. Этот его творческий домик – совершенный дар чувства. Ребенок подарил мне самое лучшее, что у него было в этот момент. Мы, взрослые, не всегда способны на это...

– Есть ли в ваших картинах пророчество, которое продолжило бы начатое «Гонцом» [6] Николая Рериха?

– Я стремлюсь к такому продолжению его пророчества. Художник всегда предсказывает что-то, мечтает о чем-то в своих картинах. У каждого творца есть законнорожденное право на творчество. Весь мир соединен в единое целое миллионами вибраций, которые объединяют наше сознание. Как мудро выразил это один великий болгарин: «Время – в нас, и мы – во времени.» [7] Пророком человеческого сознания является творец.

– В чем, по-вашему, состоит творческое счастье художника?

– Можем ли мы спросить птицу, которая поет, почему она поет?.. Человек счастлив, когда он имеет возможность выразить то, что думает, выразить себя наилучшим образом. Художник счастлив тогда, когда приходят мгновения прекрасных идей, которые потрясают его внутренне, и только после этого начинается власть гармонии. Люди стремятся к счастью, и это естественно, они нуждаются в нем. Но каждый человек ожидает и переживает его по-своему. Рецептов для счастья нет. И слава богу, что это так.

– Когда художник побеждает, Святослав Николаевич?

– Крупный художник всегда ищет нового, которое до сих пор ускользало от него и не было им достигнуто. Когда у него живет чувство, что он победил, что достиг чего-то очень большого, это, по сути, его конец. Тайна недостигнутого движет мир вперед. Конец этой тайны есть конец нашего человеческого бытия.

– Расскажите о вашей последней, еще не законченной картине, о том, что она несет людям и современному миру.

– Я всегда рисую одновременно несколько вещей. Могу сказать, что одна из еще не законченных работ называется «Мои цветы» [8]. Она выражает наше гостеприимство, нашу добрую волю, нашу любовь к цветам в жестокой тропической природе Индии.

– Чувствовали ли бы вы себя более бедным духовно, если бы рядом с вами не было вашей супруги Девики Рани – видной актрисы Индии и Азии и, как говорят, верного соучастника вдохновения в вашем доме?

– Она критикует меня, строго и бескомпромиссно. Близость Девики обогащает меня, вносит гармонию в мой душевный настрой.

– В чем причина того, что вы во второй раз приезжаете в Болгарию и, судя по всему, чувствуете себя здесь, у нас, хорошо?

– С тех пор как я несколько лет назад впервые посетил Болгарию, я все время встречаюсь в Индии со старыми и новыми болгарскими друзьями. Радуюсь, видя там, как ваша страна вырастает с каждым новым днем, как она становится все более важным культурным центром с мировой притягательной силой. Гуманизм болгар, их душевная нежность и благородство, их отношение к культурным ценностям – все это вызывает во мне глубокое уважение. 1300-летняя Болгария, с ее драматичной историей и прекрасным настоящим, мне близка и дорога, я просто ее люблю. Уже несколько раз я встречался с госпожой Людмилой Живковой [9], и я восхищаюсь ее неутомимым, талантливым и благородным делом во имя лучшего взаимопонимания между народами, во имя красоты сегодня. Я увидел последние живописные работы Дечко Узунова. Они искрят жизненностью и красотой. Он прежде всего большой артист духа.

– Нарисуете ли вы когда-нибудь эту вашу любовь к Болгарии? И какими красками сделали бы это? Согласно Николаю Константиновичу Рериху, все серое, черное, мрачное или туманное уже достаточно затмевало человеческое сознание. Каждый должен снова подумать о ярких, блестящих оттенках, которые всегда отмечают эпоху возрождения.

– Свою любовь к Болгарии я не просто отображу, а глубоко сопереживу и осмыслю. Хочу написать портреты, в которых покажу духовный облик болгарина. А в пейзажах сохраню свое наслаждение зеленью, цветами, теплом и уютом болгарской атмосферы.

Каким цветом, спрашиваете вы? Цветом радости и мира! Мои картины – бдение над радостью.

---

 

 

Т. Калугина

Об одной необычной встрече ^[10]

Не знаю, быть может, действительно в горах мы живем по каким-то иным законам, чем в долинах, но факт остается фактом: «горние» наши встречи и впечатления повторяются на новом жизненном витке с удивительной закономерностью.

Вот и на этот раз, спустя два года после нашей первой встречи в далеком горно-алтайском поселке, судьба самым неожиданным образом вновь свела меня с Галиной Ядревской, работницей сельского Дома культуры, – мы встретились в Москве, у художника Святослава Николаевича Рериха, приехавшего в столицу со своей женой Девикой Рани Рерих из далекой Индии.

Но начну по порядку. Тогда на Алтае нас соединило с Галей общее дело – обе мы работаем на ниве культуры и обе глубоко почитаем творчество и жизненный подвиг Рерихов. Прошлогодняя наша встреча на Алтае не была, конечно, случайной; когда-то по Алтаю проходила знаменитая Центрально-Азиатская экспедиция Рерихов, и теперь в селе Верхний Уймон строится музей Н.К. Рериха, что само по себе явление примечательное, если учесть отдаленность и труднодоступность этого горного района.

«Алтай является жемчужиной не только Сибири, но и жемчужиной всей Азии», – записал когда-то в своем путевом дневнике Н.К. Рерих [11]. Действительно, природа Горного Алтая уникальна, и теперь перед работниками культуры на Алтае встают самые насущные задачи: как помочь человеку в полной мере воспринять окружающую красоту и приобщиться к ней? Как укрепить и развить у людей заботливое, творческое отношение к природе, к жизни, к труду?

«Ведь все по-своему стремится к прекрасному, – писал великий художник. – <...> От малейшего цветка, от крыла бабочки, от сверкания кристалла и так дальше и выше. Через прекрасные человеческие образы, через таинственное касание надземное человек хочет утверждаться на незыблемо прекрасном. <...> ...и в одном этом стремлении он уже укрепится, очистится и вдохновится для всех подвигов о добре, красоте, восхождении» [12].

На своем опыте клубного работника убеждалась Галя в том, как искренне тянутся люди к истинному искусству, как нужна ее работа на селе. И она поставила перед собой задачу – создать здесь истинный очаг культуры, где каждый мог бы прикоснуться к чему-то лучшему, поделиться своими мыслями, найти ответ на многие вопросы. Она готовила лекции, доставала репродукции, слайды, выписывала книги, журналы – все, что написано у нас о жизни и творчестве Рерихов, привлекала к своей работе односельчан, проводила беседы о том, почему так влекут художников горы, почему так нужна в жизни красота.

«Чем-то зовущим, неукротимо влекущим наполняется дух человеческий, когда он, преодолевая все трудности, всходит к этим вершинам, – читала Галя слова Николая Константиновича Рериха о Гималаях. – И сами трудности, порою очень опасные, становятся лишь нужнейшими и желаннейшими ступенями, делаются только преодолениями земных условностей. Все опасные бамбуковые переходы через гремящие горные потоки, все скользкие ступени вековых ледников над гибельными пропастями, все неизбежные спуски перед следующими подъемами и вихрь, и голод, и холод, и жар преодолеваются там, где полна чаша нахождений» [13]. Именно так происходит и в жизни: спуски и подъемы – это лишь ступени для новых нахождений. Лишь бы не забывать во время спуска, что есть где-то новые сияющие вершины!

И вот, получив очередной отпуск, Галя покинула свои алтайские высоты и решила съездить в Москву: работа Дома культуры расширяется, и нужно как-то налаживать связи с «большим» миром.

В Москве она узнала о приезде Святослава Рериха. Встретиться с Рерихом?! Какие неожиданные подарки преподносит нам порою судьба! А тут появилась вдруг возможность не только увидеть художника, но и поговорить с ним о своей работе.

Так 10 июня в 11 часов утра Галя Ядревская пришла в гостиницу «Советская», где остановились гости из Индии. Святослав Николаевич был не один – с 9 часов утра у него, как всегда, уже были посетители. Но как-то само собой получилось так, что беседой завладела Галя. Ну, а я про себя подумала, что вот на наших глазах реализуются крылатые слова Н.К. Рериха: «Алтай – Гималаи – два магнита...» [14] С интересом присутствую при встрече «представителей» этих двух горных миров – знаменитого художника и молодой советской работницы культуры, вслушиваюсь в их беседу о самом важном и насущном – о путях воспитания нового, гармонично развитого человека.

У меня сохранилась запись этой беседы, и я с удовольствием предлагаю ее читателям лишь с незначительными сокращениями.

С.Н. Рерих: Ну, так какие же у вас есть вопросы?

Г.Н. Ядревская: Разрешите сначала подарить вам алтайский мед от сотрудников нашего Дома культуры. Пожалуйста, это от души.

С.Р.: Спасибо. Прекрасный медведь [нарисован на бочонке. – Т.К.]. Интересно, что и в Индии название медведя по-санскритски «мадуви», то есть то же самое: «медведь» – «тот, кто ведает медом». Как видите, очень много общих слов. Большое вам спасибо.

Г.Я.: Святослав Николаевич, я из Дома культуры на Алтае, там растет интерес к вашему творчеству.

С.Р.: Это в Уймонской долине?

Г.Я.: Да, в Уймонской долине. И нам очень хочется, чтобы люди лучше знали ваши работы.

С.Р.: Видите ли, сейчас выставка [15] моих картин и картин Николая Константиновича показывается в Харькове, потом она будет путешествовать и пойдет в Петрозаводск, Архангельск и на Кавказ; очень много запросов с Кавказа, и она еще туда не дошла.

Г.Я.: А как Алтай, Сибирь?

С.Р.: Это, очевидно, уже следующий этап... [16] А вы бы вот написали нам письмо, так чтобы мы могли знать, где именно есть интерес, и могли бы планировать выставки.

Г.Я.: А куда написать?

С.Р.: Вам придется написать в Индию. Адрес вы можете взять. Напишите все ваши соображения, куда, что, какие приблизительно сроки вам удобны были бы, согласуясь с местными условиями, потому что каждое место имеет свои особенности.

Г.Я.: У нас в клубе есть репродукции и слайды.

С.Р.: Что ж, хорошо. В конце концов, это – начало. Хотя репродукции очень редко могут отразить оригинал. Но все-таки это какое-то начало, и я это очень приветствую.

Г.Я.: Я работаю в Доме культуры, и мы соприкасаемся с понятием культуры в самом широком смысле. Люди у нас хорошие, и они воспринимают настоящую культуру очень сердечно.

С.Р.: Видите ли, как всегда говорил Николай Константинович, как все мы постоянно говорим, – именно путями культуры, путями красоты поднимется человечество на следующую ступень. Нет других ступеней, которые могли бы действительно поднять человечество. Мы можем дать людям удобства, могут быть прекрасные открытия, но вы сами знаете, что такие замечательные открытия, скажем, атомных мистерий, употребляются или на какое-то вооружение, или на что-то еще, что может повредить человечеству. Поэтому нам нужно искать, какими другими путями можно поднять человечество, – не этими внешними проявлениями наших достижений, а внутренними, то есть путями культуры.

Г.Я.: Мы это так и понимаем. Наш XXVI съезд партии решил, что необходимо комплексно развивать экономику, социальную, духовную жизнь страны. Когда мы в Доме культуры думаем об этой задаче, то приходим к выводу, что в первооснове многих экономических проблем лежит человеческий фактор, они прямо связаны с проблемами нравственными, этическими, и наша главная задача, задача работников культуры, – всемерно способствовать воспитанию нового, гармонично развитого человека.

С.Р.: Это самое главное. В конце концов, все строится, все делается для кого? Для человека, не правда ли? Значит, нужно как-то воспитать, найти какие-то пути к внутреннему миру человека. Знаете, как Конфуций говорил в свое время: «Более совершенный человек ищет то, что в нем самом, а обыкновенный человек ищет то, что у других», – то есть он ищет, что можно забрать у других, тогда как настоящие ценности лежат в самом человеке, и ему самому нужно их как-то высветлить.

Г.Я.: Мне думается, для этого должно быть желание.

С.Р.: Да, самое первое – это именно устремление, желание. Без этого вы ничего не достигнете.

Г.Я.: Потом человеку помочь надо...

С.Р.: Помочь вы потом уже сможете, но без пробуждения желания, пробуждения необходимости приобщиться к чему-то более совершенному ничего не получится. Знаете, человека иногда очень трудно пробудить, есть такие моменты в жизни, когда сам человек должен созреть, и тогда вы сможете его пробудить, сможете направить его, может быть, каким-то новым путем, но, в общем, все-таки это зависит от состояния самого человека. Он должен проснуться, созреть, а до этого – что бы вы ни делали – все это будет как-то скользить по поверхности и останется вне всяких изменений.

Г.Я.: Мне кажется, что одна из первых задач гармоничного воспитания в том, чтобы попытаться каждого человека научить законам, по которым строится красота искусства, любого искусства, ТРУД – это ведь тоже искусство. И это тоже одна из задач домов культуры, правда?

С.Р.: Несомненно. Потому что, в конце концов, к чему идет эволюция? К большему совершенству, не правда ли? К более совершенному проявлению жизни. Что же меняет внешние образы животных, людей? Очевидно, необходимость, так? А что именно в необходимости? Одна необходимость ничего не сделает. Каждые семь лет человек перерождается – каждые семь лет все клетки человека постепенно меняются. И эти непрерывные изменения клет[ок] и есть как бы наша основа, которую мы можем изменить и над которой мы можем работать. Иными словами, наши мысли, наши устремления, наши мысленные усилия – все они отображаются на клетках нашего организма, как бы запечатлеваются на них, и потому в своих постоянных обновлениях и изменениях они меняются по тем руслам и по тем каналам, которые мы им готовим. Так происходит с нашими устремлениями и желаниями, и для этого мы должны именно жить полноценной жизнью, мы не должны, видите ли, только читать об этом.

Г.Я.: Святослав Николаевич, еще один вопрос относительно работы домов культуры. Я иногда думаю: не могли бы они стать своеобразными центрами объединения? У нас есть дома художников, дома актеров. Но нет домов, где могли бы объединиться вместе и ученые и художники. И я иногда думаю: не могли бы именно дома культуры взять на себя роль инициаторов и организаторов подобного объединения?..

С.Р.: Конечно, можно идти всякими путями, и мы должны об этом думать. Но начинать всегда нужно с чего-то малого, именно – с окружения, в котором мы сами принимаем участие и которое постепенно может вырасти в нечто другое и слиться с другими такими же усилиями или, может быть, предприятиями, организациями. Это, конечно, мы должны постоянно проводить в жизнь. Самое главное – быть сознательным и постоянно помнить о том, куда вы идете, что вы хотите сделать и как вы хотите это сделать. Наша задача – совершенно ясно и просто идти по пути совершенствования, пути достижения.

Так закончилась беседа Святослава Николаевича Рериха с Галей Ядревской, работницей сельского Дома культуры на Алтае.

В заключение хочется напомнить слова, сказанные когда-то Николаем Константиновичем Рерихом о том, что величайшая вершина Алтая – Белуха – «стоит белоснежным свидетелем прошлого и поручителем будущего» [17], будущих устремлений человека к более совершенному, более прекрасному миру, потому что «истинно, Алтай – Гималаи – два магнита, два равновесия, два устоя».

---

 

 

Т. Калугина

Братство ^[18]

В связи с 80-летием со дня рождения ученого-востоковеда Юрия Николаевича Рериха в Москве по приглашению Министерства культуры СССР гостили Святослав Николаевич Рерих и его жена г-жа Девика Рани Рерих. Они посетили выставку «Произведения искусства Востока из коллекции Юрия Рериха» в Государственном музее искусства народов Востока, в которую вошли экспонаты музея, Государственного Эрмитажа и кабинета имени профессора Ю.Н. Рериха Института востоковедения АН СССР.

В беседах с москвичами и гостями столицы Святослав Николаевич ответил на многочисленные вопросы, поделился своими планами возобновления работы Гималайского научно-исследовательского института «Урусвати» («Свет утренней звезды»), основанного в Индии семьей Рерихов, бессменным директором которого являлся Ю.Н. Рерих.

Мы предлагаем вниманию читателей «Огонька» запись беседы со Святославом Николаевичем Рерихом.

 

– Святослав Николаевич, расскажите, пожалуйста, о научном институте «Урусвати».

– В Гималайском научно-исследовательском институте будут изучаться местные системы медицины. Долина Кулу расположена на стыке нескольких медицинских направлений – аюрведы с юга, китайского с востока, тибетского с северо-востока, с запада – те системы, которые были в Кашмире. Так что мы хотим сосредоточиться на их изучении, у нас там большая фармакологическая коллекция. С древних времен Кулу славилась травами, которые вывозили из этой долины. Так, в VII веке китайский путешественник, описывая Кулу, говорил, что она славится своими лекарственными травами. Много было тех, кто приходил в Индию искать новое в области медицины.

– Что собой представляет долина Кулу?

– Мы живем в долине Кулу. Это древнейшее место известно уже более двух тысяч лет. Следы древней ведической культуры можно найти там повсюду, а исторически место это указано на монете, которая дошла до нас, – I век до н.э. и I-II вв. н.э. Когда-то это было большое государство Кулута, объединявшее несколько долин. От двадцати древних буддийских центров теперь, конечно, ничего уже не осталось.

Долина Кулу расположена в 130 милях от Симлы на север. Долина эта очень богата, там никогда не было голода, в год получают по три урожая. Сейчас в Кулу выращивают главным образом всевозможные европейские фрукты. Здесь богатейшая растительность – от субтропиков до тропиков, и все зоны имеют свои ботанические пояса. Много прекрасных птиц, бабочек. Так что мир очень богат и интересен. Может быть, когда-нибудь вы приедете в Кулу и сами убедитесь в этом.

– Индия и Советский Союз давно живут по законам братства и взаимопонимания. В этой связи расскажите, пожалуйста, о ваших встречах с Джавахарлалом Неру.

– Вся наша семья мечтала о том, как лучше сблизить русский народ и Индию. Это были мысли, которыми мы все жили и которые мы хотели видеть осуществленными как можно скорее. Помню, как мы впервые встретились с Джавахарлалом Неру. Он тогда только что вышел из тюрьмы и жил в Бомбее у сестры. Мы сидели вместе и беседовали, я сказал ему о заветной мечте Николая Константиновича сблизить наши народы. Помню, с каким интересом Джавахарлал Неру слушал об этом и сказал: «Но как это провести в жизнь, как это осуществить?» И тогда родилась мысль, что перебросить мост между Советским Союзом и Индией можно сначала по культурным линиям; условия тогда еще были совсем другие. Это был 1942 год. Я попросил его приехать к нам в Кулу, чтобы они могли побеседовать с Николаем Константиновичем, ну и я хотел еще воспользоваться этим случаем и написать его портрет. Вскоре была сессия индийского Конгресса в Аллахабаде, и я остановился у Неру, и мы каждый день обсуждали все эти интересные вопросы. Мы решили ехать в Кулу в мае месяце. Договорились встретиться с Джавахарлалом Неру в Лахоре и оттуда ехать в Кулу. Он приехал в Лахор со своей дочкой, с сопровождавшим его секретарем и еще одним другом семьи. Это было его первое путешествие в наши горы, никогда раньше он не бывал в этом районе. И вот мы ехали вместе, и на всех перекрестках нас встречали толпы людей, которые хотели побеседовать с Джавахарлалом Неру. Время было тревожное, и мы очень медленно двигались по дороге. На ночь остановились в маленьком княжестве, где была беседа с местными литераторами, а на следующий день приехали в Кулу.

Неру провел у нас дней двенадцать, мы ездили с ним по долине, она ему очень понравилась, он ее полюбил. Каждый день он беседовал с Николаем Константиновичем, Еленой Ивановной, Юрием Николаевичем, а я писал его портреты и написал два или три портрета [19]. Он очень хорошо мне позировал – ведь для большого настоящего портрета ему приходилось стоять, и мы с ним, конечно, подружились, это были, так сказать, основы наших контактов. Николай Константинович обсуждал с Неру планы, как на культурных основаниях перебросить мост между нашими странами. Самыми лучшими были культурные связи, и мы видим: в жизни они и остаются самыми надежными.

Как вы видите, Джавахарлал Неру был исключительным человеком – он был, с одной стороны, большим писателем и поэтом и, с другой стороны – политическим деятелем. Он любил свою работу, любил народ, контакты с народом.

Неру был бесстрашный человек, он абсолютно ничего не боялся и в самые трудные моменты никогда не терял равновесия и всегда стремился сделать что-то особенное, необычное – то, что нужно было именно для этого момента.

Джавахарлал Неру много лет, вплоть до своей кончины, оставался нашим близким другом. Перед самой его смертью мы послали ему черешни и вишни, которые растут у нас, и, как мне передали, открыв глаза, он сказал: «Мне кажется, они лучше даже кашмирских».

Я счастлив, что судьба свела меня с таким замечательным человеком, как Джавахарлал Неру. Уважение и восхищение древней культурой Индии, ее народом, которые отличали нашу семью, тоже находили отклик в сердце великого сына Индии. Глубоко интересовался он дружескими связями своей страны и России, Советского Союза.

Николай Константинович и Елена Ивановна были живым мостом между Россией и Индией, в них сочетались великий патриотизм и любовь к Родине с любовью к замечательной древней стране – Индии.

---

 

 

В. Бондаренко

Слово об отце ^[20]

При подготовке к публикации пьесы Николая Константиновича Рериха «Милосердие» член редколлегии альманаха Владимир Бондаренко встретился с его сыном – художником Святославом Рерихом и попросил его рассказать об истории создания пьесы.

 

В.Г. Бондаренко: Святослав Николаевич, пьеса вашего отца была так же, как и почти все другие литературно-художественные произведения его: повесть «Пламя», большинство стихотворений сборника «Цветы Мории», написана в Карелии, в небольшом городке Сердоболь. Расскажите поподробнее об этом периоде жизни вашей семьи.

С.Н. Рерих: Николай Константинович долгое время болел хронической пневмонией. К концу 1916 года болезнь обострилась. Врачи решили, что ему необходимо уехать из Петрограда в местность с климатом более сухим и здоровым. Было решено, что из расположенных недалеко от Петрограда мест больше всего подходит Сердоболь, городок на берегу Ладожского озера. Дело в том, что Николай Константинович не хотел уезжать далеко от столицы – в Крым или на Кавказ – из-за «Школы поощрения художеств», которой он заведовал с 1906 года. Ладога дала моему отцу много новых идей, замыслов.

Мой отец верил, что труд очищает жизнь. День его начинался очень рано, в пять часов утра, и сразу после подъема и завтрака Николай Константинович приступал к работе. У него не было того, что мы называем «светской жизнью».

Восточная философия рано заинтересовала его. Еще до Сердоболя возникла у него идея синтеза Севера и Востока, Скандинавии и Индии. Когда в Париже была организована русским востоковедом Голубевым выставка индийского искусства, мой отец посвятил этой выставке одну из своих статей, которая заканчивалась следующими словами: «Живет в Индии красота. Заманчив великий индийский путь» [21]. В Сердоболе во время работы над литературными произведениями он записал в дневнике: «Делаю земной поклон учителям Индии. Они внесли в хаос нашей жизни истинное творчество, и радость духа, и тишину рождающую. Во время крайней нужды они подали нам зов. Спокойный, убедительный, мудрый». Написано это было за четыре дня до начала работы над пьесой «Милосердие». Первого ноября Николай Константинович начал писать в Сердоболе пьесу «Милосердие», а двенадцатого ноября пьеса уже была закончена. Кончается она довольно вольным переводом стихотворения Рабиндраната Тагора. Чей перевод, я не знаю, не исключаю, что Николая Константиновича. Начинается он словами «Слушай, Слышащий. Молю. Источник слов моих знаешь», заканчивается – «Могущий, дай проснуться моей Родине». Затем идет отрывок из другого стихотворения самого Николая Константиновича, которое позже публиковалось отдельно, вышло оно и в книге «Письмена», подготовленной известным советским поэтом Валентином Сидоровым, под названием «Свет». Это стихотворение также повторяет мотив одного из стихотворений Тагора.

Мой отец написал несколько пьес, но все они, за исключением пьесы «Милосердие», пропали, потому что большая часть архива была выслана из Финляндии в Лондон, но так и не дошла, дальнейшая судьба остальных пьес неизвестна. Пьеса «Милосердие» попала в собрание руководителя «Общества Рериха» в Латвии, поэта Рихарда Рудзитиса.

В.Б.: Кроме пьес в Сердоболе Николай Рерих написал сборник стихов «Цветы Мории», о которых очень хорошо отозвался Максим Горький, десятки публицистических статей и очень близкую по мотивам к пьесе «Милосердие» повесть «Пламя». В Петрограде печатались его гневные статьи о разрушении памятников искусства в период Первой мировой войны. «Где отличить то, что должно погибнуть, и то, что должно породить следствия?» Ответ у Николая Константиновича был вполне определенный: «Нужно уничтожить все, что угрожает и вредит мирному строительству, знанию и искусству... Всякая невежественность погибнуть должна». В рукописных заметках, датированных семнадцатым годом, хранящихся в Риге у искусствоведа Гунты Рудзите, находим более категоричный ответ: «Культ самовластия, тирании, культ мертвого капитала может смениться лишь светлым культом знания». Рерих всегда оставался верен таким взглядам.

В своей пьесе Рерих говорит о значении культуры в жизни общества. Идее о преобразовании жизни на земле с помощью культуры, пусть немного утопической, но несомненно прогрессивной, он остается верен всегда. Эта идея руководила художником, когда он создавал международные культурные центры в двадцатые годы в Европе и Америке. Ее реальным претворением в жизнь стал «Пакт Рериха» об охране культурных ценностей, подписанный многими государствами мира, в том числе и Советским Союзом. Идея Рериха о преобразовании жизни с помощью культуры почти совпадает по времени с культурной революцией в Советской России, с ленинской концепцией монументальной пропаганды.

С.Р.: Да, отец всегда высоко ценил Владимира Ильича Ленина как провозвестника новой всечеловеческой культуры. Недаром он привез в Москву в 1926 году ларец с землей, взятой с могил великих мудрецов Индии. «Посылаем землю на могилу брата нашего Махатмы Ленина», – пишут индийские мудрецы-махатмы в послании, переданном Николаем Константиновичем Советскому правительству. Мой отец в тот приезд встречался с Чичериным, Луначарским, Крупской.

Он всегда ценил русское понимание красоты не как некой безделицы для украшения, а как вершины всей духовной жизни человека. Красота – это то, что дает нам совершенно новую жизнь. От красоты в художественных образах мы приходим к красоте в мыслях, к красоте в жизни. Сила всегда заключена в самом человеке, во всех нас. Только через стремление к знанию, к культуре, к красоте мы придем к самому знанию. Об этом пьеса «Милосердие», которую я перечитал по просьбе редакции альманаха «Современная драматургия». Свет знания, свет культуры надо противопоставить всяческой тирании, людям, мечтающим взорвать весь мир.

В.Б.: Пьеса «Милосердие» послужила как бы фундаментом для многих дальнейших построений в «Державе Рериха». Два года в Сердоболе дали нам нового Рериха – мыслителя, международного деятеля, писателя, борца за мир. В Сердоболе художник был практически оторван от России периода революции. Город, где он жил с декабря 1916 года, стал вдруг глубоким тылом белофиннов, ни о каком переезде через границу в те годы не могло быть и речи. О революционных преобразованиях он узнавал лишь по письмам друзей. Опасался, не много ли будет разрушений, призывал беречь культуру. Но и тогда уже понимал, что бывают периоды, когда необходимо, как он позднее писал, «ускорение эволюции», то есть революция. Не новую ли Россию имел в виду Николай Константинович, когда писал вскоре после свершения Октябрьской революции в «Пламени»: «Одна мать, держа на руках своего младенца, спрашивала, что есть чудо? Спрашивала, отчего чудеса не встречаются в нашей жизни? Держа в руках чудо, она спрашивала о том, что есть чудо?» Так и в России среди пламени и бурь 1917 года не каждый догадывался, что на его глазах происходит чудо – рождение новой России.

В пьесе «Милосердие» Николай Константинович уделяет немало внимания и далекой Индии. Именно в Сердоболе окрепло желание художника поехать в Индию, изучить культуру Востока, найти общие корни с Россией. Север вдохновил его на весь дальнейший многолетний путь.

С.Р.: Все мы любили Север. Немало отец повозил нас за время жизни в Сердоболе по всей Карелии. Мы вместе ездили в Петрозаводск летом 1917 года, а оттуда на великолепный водопад Кивач, на Гирвас-ручей. Помню Питкяранту с ее почти металлическими скалами, мне почудилось, что из них и добывают металл. Отец учил нас с братом Юрой понимать Север, чувствовать его величие. Там нельзя мыслить о малом. Державин воспел водопад Кивач, потому что сродни дар Державина и сила Кивача. Вы верно говорите, Сердоболь занял важное место в жизни моего отца. В тишине ладожских шхер определилось для него многое. Он писал в дневнике: «В искусстве, в великом сердце народов с чуткостью и провозвестием отражается все. Одухотворение всех вещей. Жизнь всюду. Не человекообразие, но духовность всякой твари и вещи. Водительство духа для этого нужно. Но где он, дух? Мы забыли его ощутимость. Забыли к нему обращение. В поисках духа возникает духотворчество...»

В.Б.: В Сердоболе вы все вместе жили два с половиной года. Как сложилась дальше судьба? Вспоминал ли Николай Константинович позже карельский период жизни?

С.Р.: В Сердоболе мы жили в «Юхинлахти», имении доктора Реландера. Из «Юхинлахти» часто ездили по шхерам. Три раза бывали на острове Валаам. Удивительные места! Посещали скиты на островах. Особенно меня поразили схимники. Все виденное отражалось в произведениях Николая Константиновича. Он старался не отрываться от России. Летом 1917 года он выезжал в Петроград, встречался с Горьким. Позднее в Выборге и Гельсингфорсе он встречался с Леонидом Андреевым, показывал ему свои сердобольские работы. Из Сердоболя мы выехали сначала в Выборг, а затем уже сложным путем, через Англию, Америку, – в Индию. Отец путешествовал по всей Индии, Монголии, Гималаям, посетил в 1926 году Алтай и в конце концов поселился в Кулу, где он жил до кончины в 1947 году. Но вся его работа совершалась во имя России. Он хотел воплотить в жизнь свои идеалы, хотел, чтобы осознанная красота стала ведущим началом в жизни. Он хотел, чтобы творческая жизнь человека через знание привела все человечество к совершенству.

Николай Константинович неоднократно рассказывал мне о встрече со Львом Толстым, к которому он ездил вместе со знаменитым критиком Стасовым для обсуждения своей картины «Гонец» [22]. Николай Константинович подарил великому писателю большую фотографию «Гонца», [глядя на которую,] Лев Николаевич сказал: «Случалось ли в лодке переезжать быстроходную реку? Надо всегда править выше того места, куда вам нужно, иначе снесет. Так и в области нравственных требований».

Встреча с Толстым и его напутствие «держать руль выше» всегда вдохновляли Николая Константиновича. Сам я тоже постоянно чувствую свою связь с русской культурой. Детские впечатления откладываются на всю жизнь. Вечная красота Петербурга, где я начинал учиться в гимназии, леса и реки Новгородчины, яростная песнь бунтующего камня, увиденная мною в Карелии, величие Валаама – все это вошло в меня навсегда. Меня воспитывала вся русская культура, трудно даже выделить художника, творчество которого оказало бы на меня основополагающее влияние. Куинджи и Серов, Врубель и Суриков – все они были мне близки и созвучны.

В.Б.: У нас в стране сегодня Николай Рерих – один из самых любимых художников. Не случайно первый космонавт Земли Юрий Гагарин сравнил просторы, открывшиеся ему в космосе, именно с полотнами Рериха [23]. Но все больше внимания уделяется и Рериху – писателю, философу, поэту и драматургу. Почти каждый год в том или ином городе страны появляются статьи о нем. Замечаете ли вы этот постоянно растущий интерес?

С.Р.: Да, конечно. Совсем недавно прочел новую повесть Валентина Сидорова «Семь дней в Гималаях». Всегда буду помнить ныне покойного советского писателя Павла Федоровича Беликова, посвятившего свое творчество изучению жизни моего отца. За последние годы интересные очерки о Николае Константиновиче Рерихе неоднократно печатались в журналах «Север», «Сибирские огни», «Огонек». Думаю, что до меня в Индии доходит почти все, что появляется в советской печати о нашей семье.

В.Б.: И последний вопрос. Что бы вы пожелали нашим читателям?

С.Р.: Всем советским читателям я шлю свой сердечный привет, желаю всегда стремиться к прекрасному в жизни. К знаниям.

---

 

 

М. Полевая

Всему начало – красота [^24]

Однажды он сказал: «Я никогда не покидал Родины, я путешествую» [25]. Возвращению Николая Константиновича Рериха помешала война, а потом, во время сборов на Родину, в декабре 1947 года он ушел из жизни...

Первую выставку его картин москвичи увидели в 1958 году, за год до этого вернулся на Родину его старший сын, ученый-востоковед и лингвист Юрий Николаевич, а весной I960 года в СССР приезжает из Индии младший – Святослав Николаевич с выставкой своих картин. Оба брата мечтали о создании музея в Ленинграде на набережной Мойки, 83, где десять лет жил и работал их отец – академик Н.К. Рерих.

Когда в 1978 году Святославу Николаевичу вручали диплом Почетного члена Академии художеств СССР, он сказал: «Основы мои, как вы знаете, заложены в России, в Ленинграде, где я родился. Здесь я получил первые уроки искусства рисования, здесь я был окружен именно тем прекрасным, которое легло в основу моей будущей жизни.»

Очень многое помнит Святослав Николаевич из своего петербургского детства. В письме к П.Ф. Беликову, исследователю творчества Н.К. Рериха, он писал: «Я хорошо помню дом-особняк бабушки Марии Васильевны. Был обширный сад, через ограду виднелось большое здание какого-то училища. Дом был одноэтажный, вместительный. В столовой висели чучела птиц, приготовленные Николаем Константиновичем, трофеи его охоты. Несколько ранних работ, как то: воин, перевязывающий руку (вероятно, «Пскович», 1894. – М.П.), и др. Еще жила охотничья собака Изварка, пойнтер, черный с белыми пятнами. Ей было много лет...» Дом этот не сохранился, он располагался на участке нынешнего дома пятнадцать по 16-й линии Васильевского острова.

Святослав Николаевич часто приезжает в Советский Союз, бывает в Ленинграде. «Свое турне я вне Союза наметил, даты переставить невозможно, а то ни здесь, ни там ничего дельного не получится», – сказал он на встрече с группой ленинградцев. Хотелось преподнести Святославу Николаевичу подарки. Попросив коллегу Киру Молчанову застенографировать мою беседу с ним, показываю фотографию и не успеваю рта раскрыть, как Святослав Николаевич восклицает:

– Так это же Липовский!

– Да. Александр Лаврентьевич, директор вашей гимназии. А когда там учился Николай Константинович, он преподавал историю и словесность. Вот фотография с дарственной надписью Липовскому от гимназиста Николая Рериха 1892 года.

– Вы знаете, Липовский всегда здоровался с учениками за руку.

– Этот обычай ввел основатель гимназии Май. Вот его фотография. У вас есть такая?

– Теперь будет, спасибо. В наше время там был такой Солнцев.

– Преподаватель русского языка, истории и латыни, прекрасный методист, автор многих работ по методике русского языка. А вот на этой фотографии ваша школа, ее адрес – 14-я линия, 39.

– А что там сейчас? – Он взял фотографию и долго смотрел.

– Вычислительный центр Академии наук. Интересная была эта школа, у меня много материалов накопилось о детских и школьных годах Николая Константиновича, о формировании и становлении его личности.

– Я тоже интересуюсь воспитанием. Самое замечательное – воспитание детей. И чем раньше оно начинается, тем лучше. До семилетнего возраста. Главное – дать детям нечто интересное, что их притягивало бы.

– В наших школах в связи с реформой тоже проводится эксперимент: обучать и воспитывать детей будем с шести лет.

– Мы пришли к заключению, что человек вполне способен воспринимать знания уже в трех-, четырехлетнем возрасте. И то, что закладывается в память с ранних лет, остается в ней на всю жизнь, никогда не забывается. Потому и нужно думать об этих ранних годах, чтобы дать ребенку возможность проявить себя как можно больше: его маленький мозг будет расти и развиваться на заложенных в него основах. Важно понять, что мысль – великое творящее начало, в ней сконцентрирована великая созидательная энергия. Каждые семь лет человек обновляется, но все же есть возможность отпечатать на мозговых клетках наши мысли, и они будут расти вместе с нами. Потому-то мы и должны неустанно наблюдать за наклонностями, талантами детей и давать им возможность развиваться... Нет лучшей работы, чем создавать новое поколение. Это самое ответственное, самое трудное, но и самое благородное дело. Так что для воспитания хорошего поколения нет более подходящего периода, чем ранние годы.

– Вы утверждаете, что мысль присуща всему живому. О том, что животные умеют думать, писал и Конрад Лоренц. А в Ленинграде проблемами мозга занимается академик Бехтерева, возглавляющая Институт экспериментальной медицины.

– Ум разлит во всей природе, но мы недооцениваем его, потому что в широких масштабах мало этим интересовались. Человек же – вершина всего. Формы царства живого меняются по необходимости, вместе с окружающими условиями. Я всегда любил царство природы. Расскажу недавний замечательный случай. Несколько слонов пришли к нашему имению. На его границе – старый заброшенный колодец. Одна слониха подошла к нему со слоненком, и тот упал вниз. Тогда слониха ушла в лес и привела с собой восемь слонов. Они начали бивнями рыть землю вокруг колодца и сбрасывать ее внутрь, чтобы слоненок мог подняться. Когда приехали несколько рабочих и стали связывать слоненка веревками, он вел себя исключительно смирно. Но как только его подняли и он почувствовал себя на земле, тот же час порвал все веревки, убежал и присоединился к стаду.

– В общении с природой, с животными ребенок не только познает что-то, но и приобретает очень важные нравственные качества. В наш технический век остро ощущается недостаток милосердия, сострадания, доброжелательности, самоотверженности. Понять друг друга все труднее.

– Необходимо воспитывать любовь к животным. Природой многое в нас заложено, мы только должны бережно сохранять все это, прислушиваться к себе и вносить новое в нашу жизнь. Взаимопонимание – великое дело. Именно оно делает человека человеком. К сожалению, люди плохо представляют себе, каким должно быть воспитание. Ко мне приезжают ученые, педагоги из разных стран, интересующиеся этим вопросом. Я обыкновенно их спрашиваю: «Вот мы все стремимся воспитать ребенка более совершенным, но представляете ли вы себе, какими качествами он должен обладать?» И оказывается, что очень немногие действительно отчетливо видят облик совершенного человека. А стремиться к этому мы должны, и идеал должен быть зримым. Взять народный эпос, его героев. Для простых людей, в основном неграмотных, эталоном служили именно они. Каждый запоминал, знал свои идеалы и воспитывался на них. Нам тоже надо твердо их знать, иначе стремление к ним неконкретно. Нужно осознать, что человек может быть более совершенным. Жизнь идет сейчас стремительно. Все движется. Но вот вопрос: способен ли сегодня индивидуум угнаться за потоком современной жизни? Гармония может быть найдена только через самовоспитание. Человек должен хорошо осознавать, что такое Вечность, Бесконечность, Космос. Перед ним ныне открылись непредвиденные возможности. И мы должны расширять свое сознание, развивать его в детях, с малых лет дать им понять, что есть в жизни нечто гораздо большее, чем мы видим вокруг нас. Бесконечность, Вечность – эти глубины не может измерить никто. Мало мы думаем о Вечности. Меня это очень удивляет. Однажды приехал американский физик, спросил, что меня привлекло в Индии. Я ответил: индийская мысль, философия. Он говорит – философия не для него. Я сказал: «Но вы все-таки физик, у вас тоже есть символ бесконечности. Мне кажется, что разница между моим и нашим взглядом в том, что моя Бесконечность, Вечность полна жизни, а ваша – пустота, вакуум».

Помню, в детстве у нас в семье, – продолжал Святослав Николаевич, – мы были окружены прекрасными предметами: коллекциями экзотических бабочек, птиц, минералов. Я рос в мире искусства, оно было для меня чудесным родником вдохновения, непрерывного расширения сознания и опыта. Духовные ценности я познал в раннем детстве, и они стали моими великими путевыми вехами, а также источниками творчества. Постоянный контакт с миром природы дает понимание Красоты и учит беспредельной мудрости жизни...

Беседа наша коснулась Извары.

Возникновение ее относится к середине XVIII века. Петербургский нотариус, член Вольного экономического общества К.Ф. Рерих купил поместье в 1872 году. Детские и юношеские годы его старшего сына Н.К. Рериха прошли в Изваре, там же родились и многие творческие его планы.

Во время подготовки к столетию художника, ученого, просветителя, широко отмечавшемуся в нашей стране в 1974 году, Леноблисполком предложил поставить усадьбу в Изваре на учет как памятник истории и культуры республиканского значения. В 1977 году была утверждена охранная зона, а через год завершена первая очередь восстановления усадьбы – реставрация дома художника. На этом создание музея неожиданно прекратилось. Сейчас, подъезжая к Изваре, издали видишь современный жилой массив, но с трудом находишь взглядом мемориальное здание. Рядом грохочет тяжелая техника, в охранной зоне за эти годы построены школа, электрокотельная, трансформаторная подстанция, здесь ремонтируют сельхозтехнику. Исчезают то одна, то другая исторические постройки, гибнет парк с редчайшими растениями. Недавно архитектор Б.Г. Студенцов установил, что два разобранных деревянных дома были построены в 1914 году художником и архитектором А.А. Яковлевым, автором храма Александра Невского (проект А.Н. Померанцева) в Софии – памятника русским воинам-освободителям. Пока еще сохраняются другие его постройки.

В июле 1984 года в доме Н.К. Рериха была открыта скромная музейная экспозиция. Авторский коллектив ленинградского филиала института «Спецпроектреставрация» под руководством кандидата искусствоведения М.И. Мильчика и архитектора Г.С. Поповой создал научно обоснованный проект охранной зоны, в этом же институте разрабатывается проект первой очереди благоустройства усадебной зоны с учетом большого потока экскурсантов. Художник В.Г. Барский и искусствоведы музея работают над проектом первого этажа музея. Фонды музея постепенно наполняются различными материалами. Высокое качество работ гарантируется не столько искренним желанием помочь, сколько организацией дела и высоким профессиональным уровнем руководителей. Сотрудникам музея работы сейчас хватает. А вот, скажем, если создать совет друзей музея, то можно многому помочь: от организации благоустройства территории усадьбы до проведения в жизнь культурно-просветительской программы в Волосовском районе, включая работу с детьми и молодежью. Думается, что сотрудники Академии художеств, Русского музея, Института археологии, университета, члены творческих союзов не откажутся принять участие в мероприятиях. Уже есть первое предложение от Новосибирской картинной галереи провести Дни культуры в Изваре.

Посмотрев проекты музея, Святослав Николаевич высказал конкретные соображения по поводу будущей экспозиции и мемориала:

– Вам в Изваре нужно будет все виды искусства соединить. Я очень ценю ваше желание как можно лучше это под[а]ть. Можно многое сделать, но для этого нужен всесторонний подход. Уже приближается время, когда вы сможете получить произведения Николая Константиновича, подлинники. Я вам дам из индийского периода, завершающего, в нем Николай Константинович достиг совершенства интерпретации не гор, а вершин. Лучше него никто эти вершины не изображал. Я думаю, он достиг предела того, что может дать богатство красок, сочетаний, встречающихся в горных массивах. А прекраснее Гималаев все равно гор нет, не существует! Для экспонатов неплохо бы также использовать несколько хороших фотографий вершин Гималаев. Это я могу прислать из Индии. Интересно иметь и снимки пиков вершин, славящихся как места паломничества. С другой стороны, они представляют большой исторический интерес: ведь в прошлом все связывалось с духовными устремлениями народа, вся философия подвижников, всегда выбиравших Гималаи. Все места, где жили великие подвижники Индии, красивы. Как Платон говорил: «От красивых образов вы перейдете к красивым мыслям, от красивых мыслей – к красивым действиям, от красивых действий – к абсолютной красоте». Мы должны стремиться к Красоте. Мы должны окружать наших детей и в школе и дома всем красивым, потому что Красота – начало всего.

Обращаясь к директору музея Г.И. Вавилиной, Святослав Николаевич продолжил:

– Извара – это, конечно, начало большого дела. Вы мне напишите о ваших пожеланиях – что бы вы хотели иметь, и я по мере сил их удовлетворю, обещаю. Теперь же – сажайте парк. Чем скорее посадите деревья, тем лучше. Не откладывайте! Я, может быть, прислал бы саженцы или семена наших кедров, но приживутся ли? Это разновидность ливанского, очень долговечного. В Кулу есть дерево, которому тысяча пятьсот лет, и растет еще прекрасно. На все требуется время, почему и говорю – торопитесь! Кроме того, надо посадить несколько быстрорастущих пород. Извара должна возродиться. Я думаю, что там надо собрать и труды Юрия Николаевича, там надо иметь какие-то документы о нем: что он делал, что собой представлял, к чему стремился, в чем заключалась его работа. Его труды по Тибету, прежде всего «Голубые анналы» [26], – это большие краеугольные камни, потому что до него такого никто не смог сделать, – чрезвычайно важные для изучения Тибета. В музее нужно представить «Историю племен Центральной Азии» [27] Юрия Николаевича. Это большая монография, но ее как-то еще не осилили, говорят – не было специалистов, чтобы подготовить к изданию. Надо отвести Юрию Николаевичу отдельное место как востоковеду и языковеду. Он владел двадцатью двумя языками [28] (это большая редкость), работал над многим, многого не успел. Он остался яркой, неповторимой личностью, потому что имел доступ к первоисточникам и непосредственный, прямой контакт с источниками Востока, чего большинство востоковедов не имело.

«Мы верим в великое назначение искусства для народа, – писал Н.К. Рерих. – Товарищи! Какие бы трудности нас ни ожидали, будем твердо помнить, что идея народного просвещения всегда должна быть в человечестве самой нерушимой, самой любимой, самой близкой понятию подвига» [29].

---

 

 

Э. Гедримене

«Люди издавна учились искать опору в доброте и красоте» ^[30]

В московском Музее искусства народов Востока открылась выставка, посвященная 110-летию со дня рождения Николая Рериха и 80-летию его сына Святослава. Хотя эта выставка будет работать пять месяцев, ее ежедневно посещают тысячи людей. Я увиделась со Святославом Рерихом и его женой Девикой Рани в комнате гостиницы, где еще жили цветы, подаренные почитателями при открытии выставки. Привядшие лепестки своим приятным запахом словно напоминали прибывшему из Индии художнику о его второй родине.

Меня встретила маленькая изящная индианка в красном сари, расшитом экзотическими письменами. Девика Рани. Позабытая кинозвезда, героиня первого звукового фильма в Индии...

Рерих – нетороплив и точен. Его мягко и правильно очерченное лицо с блестящими проницательными глазами обрамлено седыми волосами и «чеховской» бородкой. В его речи немало устаревших слов, что напоминает известный нам из книг тип русского интеллигента старого времени.

И внешностью, и характером мышления сын похож на Николая Рериха. Известно, что тот в 1903 году со своей женой Еленой побывал на Немане и в Куршской области. Он сделал на литовские темы много работ. Я начала разговор со связи его отца с Литвой. Николай Рерих, объехав Литву, написал: «Хождение по Литве было очень разнообразно. <...> Приходилось застревать и в сыпучих песках. Приходилось изумляться, когда среди песчаного бурана из полузанесенной хаты вылезал местный житель. Но суровая обстановка не глушила приветливую улыбку литовца. <...> Среди разнообразных остановок пришлось услышать и слепого певца, пришлось записать и целый ряд героических и красивейших сказаний. Среди разных посещенных народов Литва оставила самое приветливое воспоминание» [31].

С.Н. Рерих: Отец в Литве сделал множество этюдов, но говорить о них конкретно сегодня трудно, ведь они разбросаны по музеям разных стран и частным коллекциям. Елена Рерих в Литве фотографировала памятники культуры и пейзажи. Снимками матери была иллюстрирована «История искусства» И. Грабаря [32].

Отец нашел в Литве много друзей, хотя сегодня никого из них уже нет в живых. Отец преклонялся перед Чюрлёнисом, уже тогда думавшим о вещах, к которым мы только сегодня приближаемся. В его живописи было много поэтических символов, близких творчеству Ю. Балтрушайтиса. Н. Рерих писал и о Чюрлёнисе, и о Балтрушайтисе, а последний – о Н. Рерихе. Я не был лично знаком с Балтрушайтисом, но стихи его знаю. Отец многие его стихи знал наизусть.

Э. Гедримене: Ваша жизнь – словно продолжение отцовской. Считаете ли вы, что в чем-то следуете за ним?

С.Р.: Моим учителем был отец, от которого я перенял не только знания, но и мировоззрение. С четырех лет отец обучал меня и брата рисованию и резьбе. Позднее, когда я изучал живопись, отец требовал не подражать чьим бы то ни было образцам, а искать свое, свою цель и путь, к ней ведущий. Мы учились смотреть прямо на жизнь, сосредотачивать внимание и энергию на существенном. Отец научил нас важнейшему – уважать труд и человека. За долгую жизнь многое подвергалось переоценке, но до сих пор сохранилось влечение к искусству и философии.

Э.Г.: Вот уже четверть века, как человек проник в космос. Ваше и Н. Рериха творчество словно осветилось новым светом. Величие космических пейзажей, интенсивность и ясность цветовой гаммы близки тому, что видят с орбиты космонавты. Возможно, эта линия творчества связана с индийской философией, в которой такое важное место занимают начатки космогонии?

С.Р.: Индийская философская мысль – феномен, заслуживающий тщательного изучения. То, что я знаю о судьбе Индии, идет от знания ее повседневной жизни и философии. Только зная истоки мышления людей этой страны, возможно понять явления ее текущей жизни.

Вместе с отцом мы увлекались философией. Только она может указать человеку направление, сформулировать цели. Без такого мышления жизнь была бы пустой и инертной. Необходимо постоянно думать о том, что нас окружает, для чего и как мы живем.

Поразмыслите: сейчас, в эту минуту, как и во многие другие, продолжается жизнь – штормовая, бурлящая, но никто не знает, куда поворачивает ее вихрь. Заметно только, что ее течение усиливается, ускоряется. Это ускорение заставляет задавать много вопросов. В силах ли человек подчинить себе важнейшие открытия науки и техники? Способен ли он дать правильную оценку своим новым возможностям – ведь создал же он оружие, способное уничтожить саму жизнь на Земле? Сильнее ли он своего ядерного творения? Так же ли быстро развиваются его мораль и этика?

Свое понимание вселенной, философию мы несем в сердце и выражаем в искусстве, и точно так же она выражается во всем, что делает человек в своей жизни. Своим творчеством я ищу союзников по мысли и пониманию прекрасного.

 

Телефонные звонки отвлекали внимание художника. После одного из них он извинился и попросил отложить разговор на другой день. А к этому другому дню мир облетела весть о гибели Индиры Ганди. Для художника это означало потерю близкого друга. Дружба С. Рериха и И. Ганди продолжалась четыре десятилетия. В последний день его пребывания в Москве я спросила по телефону, состоится ли наша беседа. Художник не изменил своих намерений. Я хотела спрашивать о его дружбе с И. Ганди и Дж. Неру, но Рерих заговорил сам.

С.Р.: Смерть Индиры Ганди – потеря, которую сегодня трудно оценить. Это потеря, понесенная не только Индией, но и всем человечеством. Ее не случай сделал лидером нашей страны. Она была человеком широкого интернационального кругозора, хорошо понимала, как следует охранять мир, дружбу, взаимопонимание между народами. Раджива Ганди, который занял место матери, я тоже знаю как человека яркого и сильного.

Э.Г.: Когда и как началась ваша дружба с Дж. Неру и И. Ганди?

С.Р.: С Неру и его дочерью Индирой Ганди я познакомился весной 1942 года. Группа членов Индийского национального конгресса, в том числе и Неру, были только что освобождены из тюрьмы, где находились за организацию «гражданского неповиновения». Мой отец пригласил его с дочерью погостить у нас в доме в долине Кулу. Как и было условлено, я встретил их в Лахоре. В Кулу ехали два дня. Везде люди скандировали: «Да здравствует Неру!», хотели с ним поговорить. Гости провели у нас две недели!

Джавахарлал Неру и Индира Ганди ежедневно принимали посетителей. Я поражался выносливости Индиры – после дней нелегкой работы она оставалась бодрой. Таких энергичных и полностью отдавших себя делу людей, как Ганди и Неру, я больше не встречал. Неру, случалось, работал до четырех утра! А ведь он приехал к нам отдохнуть. Уже тогда он приступал к работе над книгой «Открытие Индии». Эту книгу он написал в тюрьме, куда опять попал в августе того же года, выйдя в 1945-м. Когда отец и брат спорили с гостями, я делал этюды. Позднее по этюдам – портреты. Один из них – портрет Неру – в нынешнем году вывешен в зале заседаний индийского парламента [33]. Мы и в дальнейшем встречались с этими замечательными деятелями. И у нас в Кулу, и в Дели, и в Бомбее, и в их доме в Аллахабаде.

Э.Г.: Индира Ганди – не только яркий политик. Мир знает ее и как бесстрашную женщину. Ей случалось встречаться с опасностями...

С.Р.: Как-то я спросил у Неру: «Как обезопасить себя во время митинга, прекращая мятеж?» Он просто ответил: «Конечно, всякое может случиться. Но если ты своей стране несешь любовь, тепло, добро – толпа почувствует это».

Индира Ганди, как и вся ее семья, обладала незаурядным мужеством. В любом положении она сохраняла самообладание. Уже за одно это ее уважали и любили миллионы людей.

Э.Г.: Деятельность женщины премьер-министра кажется феноменальной, если вспомнить атмосферу, в которой ей приходилось действовать...

С.Р.: В Индии с давних времен положение женщины отличалось от положения мужчины. Вспомним обычай сжигать живую вдову вместе с трупом мужа. Только в начале XIX века в одном городе зарегистрировано девять тысяч таких сожжений. Вот вам обладание равными правами! Согласно представлениям того времени и религиозным догмам, они обязаны были следовать за мужьями по вселенной и вечности. Женщина была психологически ориентирована на самопожертвование.

Индира Ганди всей своей жизнью протестовала против предрассудков, боролась с ними. Ее прогрессивное мышление, широкий кругозор и интересы сформировала семья.

Премьер-министр приобрела популярность, поднимая образование и благосостояние страны. Она поддерживала в столице активность деятелей культуры, основала школьный центр для бездомных детей, центры отдыха для индийских детей в различных районах страны. Благодаря ей в районе Аллахабада научились грамоте тысячи деревенских женщин и детей.

Э.Г.: В первой беседе вы сказали, что всю жизнь стремились к прекрасному. Что такое прекрасное в вашем понимании?

С.Р.: Мы ищем прекрасное. Нам присуще характерное стремление к совершенству, оно заложено в нас. Прекрасное, по какой бы случайности эволюции ни возникло оно, лишено цели. Оттого, что не может быть извечно прекрасного, не существует и прекрасное вообще. Можем открывать для себя неповторимую расцветку крыльев бабочки и наравне с этим очаровываться птицами. И оба прекрасных явления будут по-своему совершенны. Платон сказал: «От прекрасных зрелищ переходим к прекрасным мыслям, от прекрасных мыслей – к прекрасной жизни». Если мы окружим себя всем прекрасным, из этого родятся новые комбинации с новыми формами совершенства. Именно это ищут большинство художников.

Э.Г.: А плохое, отвратительное? Оно существует и принимает различные формы: война, голод, нетерпимость... Что делать, чтоб стало меньше плохого на Земле?

С.Р.: Чего больше на Земле – плохого или хорошего – зависит от стадии развития. В одни периоды больше хорошего, в другие – плохого. Лучшее, что можно сказать о мире, – он совершенствуется. Если каждый из нас стремится стать лучше, это его дар себе, другим, всему человечеству. А если за это примутся все – на Земле изменится многое. Начинать следует с того, чтобы каждый день работа выполнялась лучше вчерашнего. Здесь важен каждый пустяк. Мысль – огромная сила, благодаря которой мы рождаемся заново. Усилия нашей мысли запечатлеваются в клетках. Каждые семь лет все клетки нашего тела заменяются новыми, и это дает нам возможность зафиксировать совершенствование нашего «я». Это как подъем по ступенькам. Метаморфозы не могут быть внезапными, не существует формул, дающих эффект немедленного достижения всего сразу.

Люди издавна учились искать опору в доброте и красоте. Психологи, занимающиеся проблемами воспитания детей, говорят, что мы можем создать человека более совершенного. Но, как я заметил, большинство ученых не могут сказать, какой должен быть совершенный человек.

 

В течение всего разговора поражала великолепная память человека, дожившего до таких лет. Он сам вспомнил Чюрлёниса, Балтрушайтиса, по памяти приводил цитаты известных философов. Не зря все Рерихи известны и как долгожители. Прадед [34] Святослава прожил 104 года, прапрадед [35] 96. Прощаясь, я пожелала Девике Рани и Святославу Рериху такой же долгой и творческой жизни.

---

 

 

Санкт-Петербургское художественное
училище имени Н.К. Рериха сегодня

Интервью С.Н. Рериха директору училища С.А. Кирпичеву [36]

Встреча была назначена на 11.00 в гостинице «Советская». Администратор, предварительно проверив документы, выписывает пропуска, называет номер, в котором остановился художник, и мы в сопровождении «людей в штатском», которые строго предупреждают, что аудиенция не должна затянуться, так как Святослав Николаевич не совсем здоров, у него болит горло, поднимаемся на второй этаж. Стучим в двери № 24, в ответ слышим: «Да, да!». Входим.

Первое, что впечатляет, приятный, чуть терпкий запах восточных благовоний. Навстречу выходят Святослав Николаевич и его жена, актриса Девика Рани Рерих, изящная женщина в сари, с нежной, приветливой улыбкой. Она подает руку, как давним знакомым. Мы представляемся, и робость, волнения сразу исчезают – нас ждали. В номере много цветов, фрукты... По приглашению хозяина садимся за стол, и сразу начинается разговор, легко и свободно, о далеком, но памятном художнику детстве – Петербурге, Большой Морской улице, школе Императорского Общества поощрения художеств.

– Все эти годы, начала XX столетия, ярко запечатлелись в моей памяти, остались навсегда незабываемыми страницами жизни.

Николай Константинович очень любил школу как именно поприще новых достижений и исканий. Он думал, мечтал и многое сделал для того, чтобы дать молодому поколению новые подходы и пути в овладении мастерством, развить любовь к древнему искусству, памятникам старины. «Стариной помолодеем!» – любил повторять он, при этом утверждая силу знаний, на основе которых может быть построено новое «здание». Его нравственным кредо было: Творчество как великое созидательство человека.

Я знаю, что отец встречал много препятствий со стороны людей, боящихся новшеств, кто хотел остаться в скорлупе старого. Но Николай Константинович был прогрессивен в отношении к жизни, и потому она прожита им деятельно, активно, созидательно. Думаю, что годы работы в школе особенно плодотворны в его биографии как в искусстве, так и на педагогическом поприще. Он умел сочетать требовательность с любовью, понимал и доверял своим ученикам, приглашая наиболее талантливых из них к совместной работе над эскизами театральных декораций, в знаменитом селе Талашкино княгини Тенишевой, где сотрудничали многие художники, его друзья по «Миру искусства». Об ученической поре с благодарностью вспоминают художницы Щекатихина-Потоцкая, Попова, Вакулина [37]...

– Каким директором был Николай Константинович, как складывались его отношения с художниками-педагогами, ведь многие из них были его друзьями по мастерской А.И. Куинджи?

– Я знаю, когда отец получил предложение возглавить школу [38], то сознательно пригласил на работу своих друзей, будучи убежденным, что только содружество педагогов может дать плодотворные результаты в обучении молодых. Б школе царила атмосфера доверия, уважения, доброжелательности, что простиралось и на учащихся. Помню, он очень любил Билибина, делопроизводителя Митусова – да многих, с кем работал. Б школе бывали частые застолья с шутками, импровизациями,и даже некоторые серьезные вопросы, прежде чем вынести на педагогический совет, он обсуждал в курилке с коллегами.

В те годы школа особенно росла и развивалась. Вообще Николаю Константиновичу свойствен широкий размах, большие задумки, масштаб. Ежегодные выставки и аукционы работ учащихся становились художественным событием, их широко посещала публика и высокие титулованные особы. Он умел привлечь, заинтересовать проблемами школы общественность Петербурга, добиваясь средств на реализацию планов, на стипендии, оплату обучения неимущих учащихся.

Меня всегда восхищала в отце редкая способность сочетать широту замыслов с конкретными, простыми, житейскими вопросами, которые он решал гибко, остроумно, с присущим ему юмором.

Святослав Николаевич улыбается, вспоминая ситуации, характеризующие эту особенность Н.К. Рериха.

– Сейчас не могу припомнить имени градоначальника [39], приглашенного познакомиться с выставкой работ учащихся перед ее открытием, с которым произошел такой казус. Он был польщен приглашением, но когда увидел обнаженные модели, крайне возмутился, считая их безнравственными и разлагающими юные души. Николай Константинович, не вступая в спор, предложил закрыть «срам», что градоначальник с удовлетворением одобрил.

«Компромисс» был найден: из папиросной бумаги учащиеся всю ночь делали изящные юбочки и набедренные повязки. Выполняли все красиво. Но отец не забыл на открытие выставки пригласить журналистов, а потому утром вышли газеты с описанием этого эпизода в самых живых красках, и градоначальник был посрамлен [40].

Вспоминается еще один занятный случай. В те годы учащимся и педагогам разрешалось курить в мастерских и аудиториях. Отец считал это недопустимым и издал запрет, но никакие административные меры не помогали искоренить устоявшиеся привычки. Тогда на одно из занятий по истории искусств, которое он вел сам, было предложено педагогам принести большие трубки с самым едким табаком и сесть на первый ряд. Когда началась лекция, педагоги дружно раскурили свои трубки, от чего учащиеся на задних рядах начали кашлять и задыхаться. Николай Константинович с подчеркнутой заботой осведомился: «Господа, очевидно, дым вам мешает?» Этот, казалось бы, совсем незатейливый прием помог отменить курение в школе.

– Были у Николая Константиновича педагогические авторитеты?

– Самым большим авторитетом, Учителем жизни был для него Архип Иванович Куинджи. Отец высоко ценил его демократические принципы, талант наставника, способного увидеть и развить индивидуальность ученика. Я прекрасно помню А.И. Куинджи, его внимание к людям, особый, немного грустный юмор. Как-то Николай Константинович сказал своему учителю, что кто-то из их общих знакомых худо отозвался о нем и готовит козни. В ответ Куинджи с искренним недоумением заметил: «Странно. Я, кажется, ему ничего хорошего не сделал, почему он обо мне говорит плохо?»

Николай Константинович, как и его учитель, считал самым важным в развитии художника совершенствование технического мастерства. Его заветы о том, что художник с первых шагов в искусстве должен овладевать техникой, важны и сегодня.

В те годы во многих странах появились выдающиеся художники-техники. В русской школе таким техником был Валентин Серов – блестящий портретист.

Я верю в строгий режим обучения, дисциплину, при которой возможно проявление творческих начал исканий, таланта. Наша физическая оболочка имеет границы, если хотите, лимиты, но их можно системой упражнений расширить, обогатить. Посмотрите, как под воздействием упражнений развивается у художника согласованность действий глаза и руки.

Думаю, что естественное состояние человека – стремление к максимальному самовыражению. Не это ли есть счастье – полнота наших устремлений?

Николай Константинович уделял большое внимание широте и разносторонности образования. Он настаивал на том, что необходимо знакомить учащихся с искусством всего мира, обязательно включая Восток. Вся его жизнь вылилась по направлению к Востоку, где мы по сей день находим начала многих веяний. «Живет красота в Индии. Заманчив Великий Индийский путь» [41], – писал он в первые годы нового столетия. Мост к Востоку всегда жил в нем и манил нас.

Моя матушка Елена Ивановна во всем содействовала Николаю Константиновичу. Она была большим знатоком философии. Оба они обогащались сознанием, что философия дает парение человеческой душе над обыденностью, актуальностью.

Лучший дар, который мы можем принести человечеству, – это улучшить себя. Николай Константинович являет высокий пример того, как человек, поднимая себя, способен поднять и других, заражая одержимостью, верой в предначертание.

Вашим учащимся, наследникам любимого детища отца, школы Общества поощрения художеств, хочется пожелать: «Любите правду и во всем ищите красоту!»

 

Встреча могла бы еще длиться, художник был воодушевлен нахлынувшими на него воспоминаниями о детстве, о Школе, где жила его семья: «Помню номер нашего телефона – 120-62, когда вызывали: “Барышня, пожалуйста, квартиру Рериха”»...

Но мы понимали, что Святослав Николаевич трудный день, расписанный по минутам, в который вошло щедро подаренное нам время – в память об отце и учителе.

---

 

 

М. Иванов

Святослав Рерих: «Мой вечный учитель» ^[42]

«Совершенно очевидно, мы имеем на этой выставке нечто весьма замечательное и не только прекрасное, но непреходящее, что окажет могущественное воздействие на умы тех, кто ее смотрит. Во всяком случае, это то впечатление, которое остается у меня, и я уверен, что большинство людей испытывают то же чувство» – такие слова великий сын Индии Джавахарлал Неру оставил в книге посетителей одной из выставок С.Н. Рериха. Они могли бы стать эпиграфом и к московской экспозиции в Музее искусства народов Востока, приуроченной к 110-летию со дня рождения Николая Константиновича Рериха и 80-летию его сына Святослава Николаевича, награжденного в эти дни за большой вклад в развитие и укрепление дружбы между народами СССР и Индии орденом Дружбы народов.

Трижды за последние десять лет он со своей супругой госпожой Девикой Рани Рерих посетил Москву. Любители живописи помнят недавние крупные выставки работ и его, и отца. Теперь же мы можем увидеть и полотна очень известные, и такие, которые выставлены впервые. Сияющие совершенно необычным сочетанием красок, эти произведения несут в себе гуманистическую идею освобождения человеческого духа, многие из них проникнуты страстным призывом к миру.

Вскоре после открытия экспозиции мы побеседовали со Святославом Николаевичем Рерихом – замечательным художником, общественным деятелем, исследователем, продолжателем гуманистической миссии семьи Рерихов.

С.Н. Рерих: Каждый приезд на Родину для меня огромное счастье. Радостно видеть СССР растущей, мощной, идущей по пути прогресса державой. Связь нашей семьи с Советским Союзом всегда была сердечной. Я хочу выразить через газету мои самые дружеские чувства советским людям. У меня много новых впечатлений. Если сердце открыто добру, нельзя не увидеть устремления советского народа к прекрасной жизни.

Отец был первым моим учителем во всем. Он прожил вторую половину жизни в предгорьях Гималаев, посвятив жизнь творчеству и изучению культуры, искусства народов Востока. Ему, кстати, принадлежит идея Пакта об охране культурных и художественных ценностей во время войн. Ныне этот пакт носит имя Рериха. В тридцатые годы, напомню читателям, движение за заключение Пакта Рериха нашло горячую поддержку. И сегодня у замечательной идеи десятки тысяч сторонников на всех континентах. Во многих странах мира и по сей день существуют так называемые рериховские центры, которые борются за сближение народов через искусство. «Знамя Рериха» – это завет художника всем людям, всем народам на вечные времена. Вы, вероятно, знаете, что для его изображения Николай Константинович Рерих использовал древний восточный знак. Это – круг (вечность).

М. Иванов: Святослав Николаевич, даже самые разумные слова в мире не могут остановить поджигателей, благая идея не способна сама по себе изменить психологию тех, кто держит руки на кнопках ядерных устройств, ежеминутно угрожая самому существованию человечества. Насколько способно в этих условиях слово предотвратить угрозу, с вашей точки зрения?

С.Р.: Способно. Особенно тогда, когда выражает устремления миллионов людей. Отдаю себе отчет: в самом деле, не существует внешних решений, способных сразу изменить психологию противников мира.

У идеи мира сегодня много недоброжелателей. Силы зла активны. Надо постоянно помнить об этом. Нельзя не помнить! В эти дни Индия переживает нелегкие дни: злодейски убита Индира Ганди [43], Премьер-Министр республики, выдающийся политический деятель нашего времени, дочь Джавахарлала Неру, давний друг нашей семьи, отдавшая много сил сохранению и защите мира, культурных ценностей.

М.И.: А достаточно ли только пассивного неприятия злодейств? Должна ли борьба за мир носить наступательный характер? Должно ли быть добро действенным?

С.Р.: Должно! Когда фашистские полчища вторглись на родную землю, мы с братом Юрием, ученым-востоковедом, не замедлили отправить в советское посольство в Лондоне письма с готовностью вступить добровольцами в Красную Армию и выполнить в полной мере свой долг перед Родиной. И сегодня каждый патриот в меру своих сил, и даже свыше этой меры, должен сделать все, чтобы оградить свой народ и Отечество от посягательств, в какой бы форме они ни выражались.

М.И.: Какое место в этом может занимать творчество?

С.Р.: Творчество – великое счастье, и пусть ведет оно людей к прекрасному. От красивых образов можно перейти к красивым мыслям, а от них – к пониманию красоты жизни. Творчество – великое созидательство человека – таково кредо отца, Николая Константиновича Рериха.

М.И.: Среди первых наставников вы называете имена родителей. Кто еще оказал влияние на формирование ваших взглядов?

С.Р.: О, здесь я мог бы назвать много имен! Все их, впрочем, можно проследить по корешкам книг, которые окружали нашу семью, сопровождали меня с детства. Я и сейчас читаю много. Истоки множества открытий, которые я для себя сделал, – в великой русской классической литературе.

М.И.: С годами к человеку приходит мудрость – что-то в его взглядах на жизнь отсеивается, что-то закрепляется. Как бы Вы определили свое понимание жизни, что бы Вы пожелали молодым людям нашего времени?

С.Р.: Я пожелал бы молодым активного участия в борьбе за мирное будущее. Мне хочется, чтобы для них примером стала и жизнь Николая Константиновича Рериха, который своим трудом способствовал утверждению многих замечательных идей.

Что же до понимания жизни...

Святослав Николаевич взял со стола каталог московской выставки и под портретом отца размашисто написал: «Стремитесь к прекрасному! Святослав Рерих».

---

 

 

А. Вергиев

Интервью со Святославом Рерихом для 1-го канала Болгарского национального телевидения

София, 6 ноября 1984 г. ^[44]

Корр.: Святослав Николаевич, Вы уже в третий раз посещаете Болгарию. Хотя Вы отчаянный такой путешественник, что Вас заставляет возвращаться в уже открытую, увиденную страну?

С.Н. Рерих: Каждый раз, возвращаясь в Болгарию, я нахожу для себя что-то новое, что-то особое.

Как вы знаете, у нас здесь очень много друзей, друзей, которых мы очень ценим, любим. И конечно, контакт с ними, беседы с ними для меня очень радостное событие. Поэтому я бы с радостью возвращался в Болгарию и не три раза, а может быть, и пять, и шесть, а может быть, и десять раз, и я не вижу никакого конца этому.

Корр.: Вы покинули любимую Вами Индию в смутные времена. Что Вы думаете о произошедшем и о будущем этой великой страны?

С.Р.: Да, то, что случилось, чрезвычайно печально. Печально, потому что ушел прекрасный, большой человек, человек, который стремился дать как можно больше стране, всему народу, который действительно жил этой мыслью. И как мы все знаем, уход большого, великого человека – это большая потеря. В данном случае это не только потеря Индии. Это – всемирная потеря, потому что Индира Ганди действительно была универсальным человеком.

Она уже видела шире, чем границы ее страны. Она хотела объединить людей мыслями доброжелательства, любви, взаимопонимания. И, может быть, если бы ей дали больше времени, она могла многое еще сделать.

Корр.: Но ведь вера в Индию остается?

С.Р.: Конечно. Индия прекрасная, сложнейшая страна. Сложнейшая, потому что она наполнена всевозможными народностями, всевозможными вероисповеданиями, всякими обычаями. Эта страна сложилась на протяжении тысячелетий. И что может быть особенно интересно – это то, что ее корни жизни сохранились гораздо лучше, чем в других странах, особенно в странах Запада. Трудно объяснить, почему это так. Но нужно знать Индию, нужно понять Индию. И тогда вы увидите, что это особая страна, особый народ, который сохранил то, что было особенно ценно в прошлом, в жизни людей и человечества.

Корр.: Святослав Николаевич, Вы всегда видели светлые стороны жизни, да и в искусстве Вашем светлые краски преобладают. Это, видимо, философия жизни. Откуда эта философия? Не наследие ли это знаменитого Вашего отца Николая Константиновича?

С.Р.: Конечно, это одно из главных качеств, потому что мой отец был одним из главных моих учителей. Учителем не только искусства, но и жизни, что самое важное. Именно при нем сложились мои мысли, в которых участвовала моя Матушка, которая принимала горячее участие в моем воспитании и в моей жизни. Я всегда был заинтересован, и заинтересован сейчас, в изучении философии. Индия, как вы сами знаете, – богатейшее поле философии, где сошлись многие учения, многие замечательные направления мысли. Если мы будем это действительно изучать, подумаем над этим, мы увидим, какие богатства еще сохранились в Индии. В чем эти богатства? Именно в особых устоях жизни. [Это] те корни, которые идут из далекого прошлого и которые еще могут быть найдены, если мы действительно приложим к этому усилия. Для меня Индия прекрасная страна. Страна очень, очень красивая. И на моей выставке в Москве выставлена картина, которая называется «Моя страна прекрасна» [45].

Корр.: Всем известно, что Вы не только художник. Вы ученый, ботаник, зоолог, Вы архитектор, искусствовед, исследователь. Как совмещается все это?

С.Р.: А совмещается это очень просто. Всю жизнь я [занимался] изучением чего-то. И [кроме того,] есть такие [профессии в] жизни, которые даются небольшими усилиями. Поэтому я посвящаю все свое время работе. Я верю в то, что каждый из нас должен все время трудиться, потому что труд очищает человека. Труд дает человеку именно то, что нужно. Воспитывает его, дает ему известные рамки и устремление. Без устремления человек жить не может.

Корр.: Человек и природа – и художник и природа. Это одно и то же?

С.Р.: Если хотите. Потому что человек и художник – это все вышло из одного. Но только нужно, чтобы художник действительно любил природу. Для этого он должен ее понять и [сделать это] во всех многочисленных ее проявлениях. Во всем том, что так прекрасно и замечательно. Изучая природу, постоянно общаясь с ней, я увидел, как близко все эти нити ведут к великому проявлению космических сил. Когда вы [задали мне] этот вопрос, передо мной встали бесчисленные примеры замечательного проявления разума природы, который старается себя как-то [выразить]. Поэтому, конечно, я считаю, что художник прежде всего должен работать над самим собой, а затем над окружающей его жизнью.

Корр.: Вы рисуете уже седьмой десяток лет, а видите глазами этот мир уже восемьдесят лет. В чем мудрость жизни и в чем мудрость искусства?

С.Р.: Мудрость жизни для меня – это постигать самого себя. Каждый из нас должен стремиться найти в себе те сокровенные силы, которые заложены во всех нас. Мы должны всеми силами стараться понять окружающую нас среду. И поняв эту среду, мы действительно подойдем к ней близко, а она подойдет к нам вплотную.

Корр.: Ответьте тогда и на вторую часть вопроса: мудрость искусства, в чем она заключается?

С.Р.: Мудрость искусства лично для меня заключается [в том], чтобы дать людям нечто красивое, нечто такое, что даст им радость и, может быть, подымет их на какие-то новые ступени жизни. Потому что искусство как таковое должно войти в жизнь, оно должно жить среди нас и будить в нас те мысли, которые мы считаем прекрасными. Как Николай Константинович говорил, [что] каждая картина должна быть праздником, излучать радость создания, радость красоты и то, что мы хотим выразить из самых больших глубин жизни.

Корр.: Спасибо Вам, Святослав Николаевич, за эти мудрые слова.

С.Р.: Спасибо вам. Если у вас есть еще какие-либо вопросы, я на них отвечу.

Корр.: Мы говорили о мудрости природы, общении человека с природой. У Вас такой большой жизненный опыт, столько примеров, может, поделитесь с нами?

С.Р.: С удовольствием. Вот один такой пример, совсем недавний. Мое имение под Бангалором, на юге Индии, где еще, к счастью, живут такие животные Индии, как слоны. Группа слонов, в том числе одна слониха с маленьким слоненком, подошли к полузасохшему колодцу. Слоненок поскользнулся и упал туда. Каким-то способом слониха дала знать об этом большой группе слонов, которые были не очень далеко от этого места. Восемь слонов оттуда пришли и своими бивнями начали копать землю вокруг колодца и осторожно спихивать эту землю в колодец. Для чего? Для того чтобы поднять уровень земли. Значит, они над этим работали. Мы дали знать об этом лесному управлению. И довольно скоро оттуда приехали люди с веревками, которые могли помочь слоненку. Эти люди спустились в колодец и наложили на слоненка веревки. Причем, что интересно, слоненок давал им полную кооперацию во всем. Он абсолютно не противился, позволял связать его как следует. И его оттуда вытащили. Как только он опять почувствовал [под собой] твердую землю, он с легкостью порвал эти веревки и убежал к стаду слонов, которое стояло на расстоянии и следило за всем [происходящим]. Тут замечательная координация, не правда ли? Мудрое их решение этого вопроса. У них другого решения не могло быть, так? Значит, поднять уровень этой земли.

Корр.: Есть чему учиться у природы.

С.Р.: Да.

Возьмите другой пример: термиты. У нас очень большие термитники, в несколько метров высотой. Внутри [каждого] помещение так называемой королевы этого термитника. Помещение небольшое, и все оно выложено мельчайшими и нежными травинками, перышками, пухом – всем, что дало бы этой королеве удобное место, [чтобы] ей ничто не мешало. Теперь, [давайте] подумаем, как рабочему термиту нужно поступить для того, чтобы выйти из этого термитника в направлении, которое они приблизительно знают. Пойти туда, найти то, что они ищут, выбрать это и затем вернуться обратно в термитник, положить это в надлежащее место и опять пойти на работу. Тут тоже такой сложный цикл получается. Не правда ли?

Корр.: Святослав Николаевич, Вы говорите о слонах, об экзотической растительности – этаком фоне для жизни русского человека, Вы все-таки русский человек. Как себя чувствует русский человек в другом месте, особенно в Индии?

С.Р.: Прекрасно. Я люблю Индию. Я очень люблю Индию. Я люблю Индию, потому что я все-таки научился ее понимать и немножко знать.

Корр.: А не снятся ли Вам широкое русское поле, березы?

С.Р.: Да, я тоже люблю это. Тоже люблю. Но как-то весь мир стал моим поприщем. Так что всюду, где бы я ни был, я нахожу что-то общее. И ищу те прекрасные основы, которые обогатили бы меня. Теперь я считаю, что самое главное для человека – это стремиться к прекрасному, сделать в своей жизни нечто такое, чему могли бы следовать другие. Иными словами, давать радость другим. Нет более прекрасного подарка, который человек мог бы дать людям, [чем] стать лучшим человеком. Поэтому будем именно искать это прекрасное, то, что радует, то, что нас подымет на более высокие ступени, и щедро отдадим это другим. Это то, что даст радость нам и, может быть, поможет многим. Необходимо думать в этих рамках, в рамках прекрасного. Прекрасное – это то, что возвышает человека. Ведь как Достоевский говорил: «Красота спасет мир». То есть красота – это большее совершенство. Поэтому будем стремиться к прекрасному и каждый день делать немножко лучше то, что мы делали вчера. И этими маленькими шагами мы легко подымемся.

Корр.: Спасибо за мудрые слова.

С.Р.: Спасибо и вам, дорогой. Очень рад был сегодня встретить всех товарищей, и будем надеяться, что встретимся когда-нибудь.

Корр.: С радостью.

---

 

 

Святослав Рерих:«В Индии корни к основам жизни ближе»

Имение «Татагуни», Бангалор, Индия [январь 1985 г.] ^[46]

Ведущий: [В Индии] старые традиции сохраняются, но возникают и новые. Одной из них стал конкурс на лучший рисунок в городе Бангалоре. Посвящен он памяти великого русского художника Николая Рериха. Эмблема с его профилем у каждого участника соревнования. Главный организатор и почетный арбитр конкурса – Святослав Николаевич Рерих, сын выдающегося мастера, сам известный живописец. Так воссоединяется культурное наследие двух великих народов. Что же рисуют дети Индии? Как и их сверстников в других странах, юных индийцев привлекают окружающая природа, животные, игрушки. Но есть и рисунки, посвященные дружбе людей, их стремлению жить в мире.

Есть в Индии необычное дерево – баньян. Оно воплощает мудрость природы. Когда его ветвь тяжелеет, начинает провисать, из нее появляются побеги. Они спускаются на землю, врастают в нее, образуя новый ствол. Поэтому бесконечно долго может жить это дерево, пуская все новые и новые корни. Баньяну, который растет возле дома Рерихов, шестьсот лет. У вечного дерева рождается ощущение вечности человеческого духа. Почему именно здесь, в Индии, приходит это чувство?

С.Н. Рерих: Потому что в Индии, я бы сказал, корни к основам жизни ближе. На Западе они уже как-то износились.

Ведущий: Поражает удивительная сила национальной традиции, которая превосходит то, что мы знаем на Западе. Чем вы объясняете такую устойчивость?

С.Р.: Думаю, всей окружающей жизнью. В Индии жизнь как таковая была гораздо устойчивей нашей. Как вы сами знаете, у нас было много перемен, а перемены влекут за собой иногда очень хорошие, новые идеи развития, но многое стирается, забывается.

[А в Индии] близость к земле, – может быть, это именно то, что дает [ее людям] внутреннюю силу. У индусов, если вы возьмете широко, есть известная утонченность, которая, несомненно, выработалась на протяжении столетий, [даже] тысячелетий. Эта утонченность несет в себе именно залог тех мыслей, образов, которые владеют жизнью Индии.

Ведущий: Святослав Николаевич Рерих посвятил Индии свою жизнь и свое творчество. Его работы, так же как и произведения его отца, стали одним из символов близости культур двух великих народов.

---

 

 

Святослав Рерих:

«Красота дает нам истинную радость»

Интервью в посольстве СССР после вручения ордена
Дружбы народов Нью-Дели, [май 1985 г.] ^[47]

Корр.: Святослав Николаевич, как Вы видите свою задачу как художника?

С.Н. Рерих: Моя главная задача – это раскрывать красивое, искать прекрасное и давать людям именно то, что могло бы их возвысить, дать им радость. Красота как таковая дает нам настоящую, истинную радость. Поэтому красоту мы должны искать во всем. Она широко разлита в нашем мире.

Для меня большая честь и радость получить этот орден и признание советским народом, советским правительством того вклада, который мы старались сделать с Николаем Константиновичем и всей нашей семьей.

Мы должны всегда бороться за все то, что прекрасно, что именно нужно. Вообще ничто легко не дается. И мы должны быть всегда готовы противостоять проискам зла, которое старается найти узкие щели, чтобы проникнуть в тайники дружбы.

---

 

 

О. Киценко

«С нетерпением ждем советского лидера», – говорит художник Святослав Рерих ^[48]

Каждая встреча со Святославом Рерихом необычайно интересна. Впечатляют мысли большого художника, его отношение к окружающей действительности, широта общественных интересов. Джавахарлал Неру сказал, открывая в I960 году выставку его полотен: «Совершенно очевидно, что на этой выставке перед нами нечто очень значительное, нечто не просто красивое. Здесь представлено то, что не поддается действию времени и произведет большое воздействие на умы тех, кто это увидит».

 

– Живопись должна волновать, пробуждать в каждом человеке высокие, благородные чувства, приобщать его к красоте, – говорит художник. – Мой отец, Николай Константинович, неустанно проповедовал именно такой подход к искусству. Он всегда ценил в труде творчество, все новое, что идет на благо людей.

И здесь разговор сам собой перешел на сегодняшний день нашей страны, на перемены, связанные с перестройкой.

– Меня радует тот поистине революционный поворот, – говорит Святослав Николаевич, – который происходит в последнее время в СССР. Курс советского руководства на творческий подход к любому делу открывает широкий простор для нравственного подъема каждого, создает надежную основу для преодоления любых трудностей, быстрого общественного прогресса. Это, на мой взгляд, ярчайшее выражение глубокой гуманистичности советского общества. Ведь гуманизм, говоря словами моего отца, не человеколюбие «вообще», а целенаправленный образ действий во имя любви к людям.

Много души и энергии Святослав Николаевич отдает делу советско-индийских культурных связей. Ни одна советская выставка в Бангалоре – городе, где живет художник, не проходит без его участия, заботы. Ставит он и проблемные вопросы. Например, предложил чаще проводить выставки по советской архитектуре. «В Индии, – говорит Рерих, – мало о ней знают. Между тем здесь столько интересного и поучительного. Меняется облик советских городов и сел, вырастают замечательные архитектурные ансамбли. И самое главное, гражданское строительство поставлено на службу не избранным, а широким массам. Об этом должны знать все».

– Вы не представляете, какой праздник у меня на душе, когда я вижу, как ширятся советско-индийские связи. Как и все в Индии, с нетерпением жду приезда в Дели советского лидера Михаила Горбачева. Визит этого дальновидного, смелого и энергичного руководителя, снискавшего огромный международный авторитет, несомненно, будет иметь исторические последствия. И не только для советско-индийских отношений, которые получат новый мощный импульс, но и для международных отношений в целом. Ведь наши страны идут рука об руку в важнейшем деле – борьбе за спасение человечества от угрозы гибели в огне ядерного пожара. Советские инициативы, с которыми в этом году выступил М.С. Горбачев, открыли реальный путь к ядерному разоружению, доказали каждому непредубежденному человеку всю искренность советских усилий, направленных на сохранение мира. Со своей стороны Индия также выдвинула ряд мирных предложений – от своего имени, в рамках «делийской шестерки», движения неприсоединения, и отрадно, что первым поддержал их Советский Союз.

Разочаровывает и возмущает позиция в этих вопросах руководства США, – продолжает С.Н. Рерих. – В Рейкьявике советские предложения позволяли всерьез приступить к ядерному разоружению. И только гегемонистские амбиции сил, которые представлял Рейган, помешали начаться этому процессу.

Обнадеживает, что Советский Союз не обескуражен, твердо намерен продолжать борьбу за ядерное разоружение с позиций, достигнутых в Рейкьявике. Оптимизм вызывает и то, что в США становится все больше людей, которые не поддерживают политику Рейгана. Разве о малом говорит тот факт, что семь тысяч американских ученых отказались участвовать в исследованиях по программе СОИ? Я верю, что разум восторжествует.

– Как известно, во время Второй мировой войны мой отец выступил инициатором широкого общественного движения в защиту памятников культуры, результатом действий которого явился так называемый «Пакт Рериха». Он лег в основу международной конвенции о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта, принятой в 1954 году. В наши дни вопрос стоит иначе. Речь идет о выживании человечества, спасении всей мировой цивилизации. Поэтому ответственность работников культуры в деле сохранения мира неизмеримо возрастает. Я стремлюсь внести в эти усилия свой вклад. Не одна моя картина предостерегает людей об опасности ядерной войны. Об этом думал, создавая полотно «Ты не должен увидеть это пламя» [49].

– Приятно было узнать, какое большое место М.С. Горбачев отводит деятелям мировой культуры в борьбе против военной угрозы. Принимая недавно в Москве группу их представителей, он высказал очень важные мысли, которые помогут понять: в развитии мира наступил такой момент, когда ни один из деятелей культуры не может стоять в стороне от усилий, направленных на спасение человеческой цивилизации.

Возможно, я слишком много говорил о проблемах войны и мира, – сказал на прощание С.Н. Рерих. – Но ведь сейчас это ключевой вопрос для всех землян.

Бангалор

---

 

 

Т. Калугина

Снова в Москве: интервью у трапа ^[50]

Сегодня в залах Государственной Третьяковской галереи состоится открытие XV выставки произведений членов Академии художеств СССР. На выставке будут представлены и работы видного деятеля культуры, известного художника, почетного члена академии С. Рериха, прибывшего в Москву со своей супругой Девикой Рани Рерих.

Наш корреспондент встретилась с художником в аэропорту Шереметьево-2.

 

С.Н. Рерих: Мы рады вновь увидеться с друзьями. Я счастлив снова ступить на землю своей родины, встречи с которой всегда жду с большим нетерпением. Меня, конечно же, волнует, какие работы будут представлены на выставке. Я бы очень хотел, чтобы там был мой последний триптих [51] («Куда идет человечество», «Распятое человечество», «Освобождение»), он отражает мое отношение к происходящему сегодня в мире. Надеюсь, конечно, увидеть на выставке и портрет моего отца, Николая Рериха, портрет моей жены, что-нибудь из индийских сюжетов... Меня очень интересует также, как продвигается работа с выпуском двух больших альбомов репродукций моих произведений и моего отца в издательстве «Аврора» [52].

Т.Л. Калугина: Святослав Николаевич, об этом вам расскажут, очевидно, в Ленинграде, в самом издательстве, а вот у нас в Москве как бы специально к вашему приезду вышла в свет книга известного индолога-путешественницы Л.В. Шапошниковой «От Алтая до Гималаев (По маршруту Центрально-Азиатской экспедиции Н.К. Рериха)».

С.Р.: Да, книга прекрасно издана. Кто ее сделал?

Т.К.: Издательство «Планета». К сожалению, она выпущена небольшим тиражом – всего 10 тысяч экземпляров – и была мгновенно распродана. Святослав Николаевич, а что у вас нового в Бангалоре?

С.Р.: В Бангалоре все наши культурные начинания растут и ширятся. Главное, что наш Центр, я имею в виду Всеиндийский художественный центр, органично вошел в жизнь города и без всякой рекламы пользуется огромным успехом. Мы теперь уже часть университета – он нам помогает.

Т.К.: Святослав Николаевич, как известно, в Бангалоре, кроме упомянутого вами Центра, есть еще и школа искусств. Собираются ли ее ученики посетить Советский Союз?

С.Р.: Да, мы об этом много говорили, и я думаю, что это будет возможно. Сейчас у нас на редкость прекрасные дети. Удивительно талантливые ребята! Есть, конечно, и трудности. Когда школа растет такими темпами, а сейчас у нас около 2,5 тысяч учеников, трудно найти хороших преподавателей. Группа учителей в Бангалоре подобрана толково, но их, как всегда, не хватает.

Т.К.: А как в Индии готовятся к фестивалю в Советском Союзе?

С.Р.: Весьма и весьма тщательно. Программа будет разнообразной, насыщенной. Я посоветовал своим индийским друзьям уделить больше внимания народному искусству, в частности цирку. Это, несомненно, вызовет у советских зрителей большой интерес.

---

 

 

Кто такой более совершенный человек

Беседа с корреспондентом журнала «Наука и религия»
в гостинице «Советская»Москва, 9 мая 1987 г. ^[53]

П. Пазилова: Святослав Николаевич! Я думаю, что у нас недостаточно или очень плохо изучается «Живая Этика», или «Агни Йога».

С.Н. Рерих: Возможно. Вполне возможно.

В.П.: Мне кажется, что это Учение, которое следует изучать в наше время. Оно вызывает большой интерес.

С.Р.: Да, оно очень современно. И было бы очень, я бы сказал, нужным, если его правильно применить в жизни, потому что жизнь теперь, несомненно, указывает, что нам нужно делать такой упор на нравственные, этические – то есть внутренние качества человека. Без этого ничего не будет. Самое главное – это человек. Какие примерно качества и отношения в жизни должны быть у такого, более совершенного человека? Мы можем себе это представить.

Давным-давно Конфуций, когда его спрашивали, говорил – то, что более совершенный человек ищет, лежит глубоко в нем. А то, что обыкновенный человек хочет, лежит в других. Это очень просто. То есть это те качества, которые заложены в каждом, но нужно как-то выявить их.

В.П.: Выходило всего 14 книг «Живой Этики».

С.Р.: Да.

В.П.: В общем, у нас они ходят по людям. Их обычно перепечатывают, и люди изучают это самостоятельно. И, по всей видимости, это не всегда бывает правильно понято, потому что это же система?

С.Р.: Так всегда может быть. Даже в хорошо изданных книгах тоже вкрадываются какие-то детали, которые как-то не так были освещены или поняты. Так что это, [к сожалению,] неизбежно, но главное, чтобы это было, по крайней мере, принято достаточно большой группой людей, которая могла бы это постепенно распространять.

В.П.: Или изучать хотя бы.

С.Р. (отвлекаясь от беседы: пришел ученый-востоковед Л.В. Митрохин с дочерьми): Очень рад!

Л.В. Митрохин: Это мои дочери.

С.Р.: Очень рад вас приветствовать.

С.Р. (возвращаясь к беседе): Что важно? Важно именно ясно себе представить, что мы, собственно, хотим? Мы хотим более ценную, более глубокую и красивую жизнь. И [нужно] подумать, что для этого нужно? Что это нам даст? Ясно, что так называемая человеческая основа, внутренний человек как таковой будет играть решающую роль во всем. Поэтому мы должны всеми силами стараться развивать эти качества – всюду и во всем, потому что это является ключом ко всему.

Л.М.: По всей вероятности, это сейчас единственное, что может спасти мир в ситуации, в которой он оказался.

С.Р.: Да.

Л.М.: Недаром Горбачев впервые цитировал Будду, пребывая в Индии.

С.Р.: Да.

Л.М.: Впервые в жизни мы приняли Делийскую декларацию о ненасильственном и безъядерном мире [54].

С.Р.: Видите ли, я вам так скажу: все это несложно, все это очень просто. Нам нужно решить, чего мы хотим. И как только мы ясно себе [представим это], то [нужно будет подумать], какими путями мы можем к этому подойти. Когда-то, [когда] были у нас былины, в них воспевались известные герои. Народ может быть неграмотный. [Люди] не могли ни писать, ни читать, но они знали эти былины, знали [образы] этих героев. Все это было знакомо. Это были известные прототипы, которые народ нес в себе. И нам нужно теперь тоже, вполне сознательно, уяснить себе, кто такой этот более совершенный человек? Каково его отношение к жизни? Как он себя ведет при известных обстоятельствах? Что он собой представляет? Как только мы себе ясно представим этот как бы прототип более совершенного человека или людей, мы сможем найти пути и так или иначе стремиться к этому. И мы увидим, что истинный и единственный путь – это культивировать внутренние духовные качества человека. Другого пути нет.

В.П.: Святослав Николаевич! Меня очень заинтересовал вот какой момент в Учении Рерихов. На мой взгляд – это было такое противостояние фашистской [идеологии] в свое время?

С.Р.: Да, если хотите. Видите ли, это такое очень практическое, я бы сказал, современное Учение, которое приложимо именно к тому состоянию, в котором мы себя сейчас находим.

В.П.: Было ли это в том числе и такой очень активной борьбой с фашизмом? С этим антигуманным [философско-политическим течением]?

С.Р.: Нет, оно не было направлено против [конкретно] фашизма. Нет! Потому что это было Учение, которое было широко, которое призывало к возрождению человека. В этом вы, если хотите, можете усмотреть борьбу с фашизмом и, конечно, с какими-нибудь другими [проявлениями насилия]. Это, несомненно, так. Но это не было специфически.

В.П.: Понятно.

С.Р.: Вот на юге Африки есть расизм. Это тоже негативное явление. Особенно сейчас, сегодня. Казалось бы, мы давным-давно [должны были] это перерасти, и все-таки он где-то ютится. Поэтому мы должны именно широко думать и [стремиться] помочь [нашему] истинному человеку проявить себя.

В.П.: Как вы относитесь к Е.П. Блаватской?

С.Р.: Я очень ее уважаю. Я знаю все ее труды. Я изучал эти труды и должен сказать, что она была большим гением. Если вы возьмете ее некоторые труды, особенно «Тайную доктрину»...

В.П.: Ее перевела Елена Ивановна Рерих?

С.Р.: Да, перевод на русский язык сделала Елена Ивановна. Эта книга является, действительно, самой замечательной. Я бы сказал, [это своеобразный] каталог различных философских учений, различных духовных устремлений. Для того чтобы написать [такую] книгу, человек должен был иметь самые замечательные, гигантские знания, широчайшие знания.

В.П.: Можно сказать, что она занималась сравнительным религиоведением?

С.Р.: Да, если хотите.

В.П.: Это не будет грубым нарушением?

С.Р.: Нет. Как вы знаете, Блаватская написала много книг. «Тайная доктрина» – это самая большая, заключительная ее книга. Есть «Разоблаченная Изида» и много других. Она издавала журналы «Люцифер», «Теософист», [опубликовала] серию маленьких брошюр, в которых есть очень интересные статьи, такие как «Что является теософией?», «Является ли теософия религией?», «Как теософия отличается от религии?». Это очень интересные статьи, которые показывают ее замечательные, гигантского масштаба философские познания.

В.П.: Как, по вашему мнению, почему ее судьба в России сложилась таким нехорошим образом? Это Всеволод Соловьев виноват?

С.Р.: [Думаю], это все произошло от незнания, недомыслия. Есть узкие, тоже православные течения, [приверженцы которых] очень опасаются не только теософии, но всякого учения, которое, так или иначе, могло бы подорвать их организацию. Это так, я с [этим] встречался, это вполне человеческая реакция. Если кто-то сидит на каком-то удобном месте, то он, конечно, не хотел бы допустить кого-нибудь другого занять это место. Во всяком случае, он будет стараться оберегать его. Но [также] были служители православия, которые читали эти книги. Я это знаю, потому что они брали их у Елены Ивановны Рерих в свое время, и Елена Ивановна с ними беседовала на эти темы. Всячески бывало.

В.П.: Святослав Николаевич, расскажите нам о Елене Ивановне.

С.Р.: Что вам рассказать?

В.П.: Расскажите нам, какая она была.

С.Р.: Елена Ивановна была совершенно исключительной личностью. С самых юных своих лет она уже имела ясное представление о том, чего хотела бы [достичь] в жизни. Она была одарена многими [свойствами, которые] мы и сейчас еще называем «сверхъестественными», такими как ясновидение, яснослышание, что было у нее очень сильно развито. С самого начала она имела в жизни вполне организованное направление. В этом она, конечно, была замечательной помощницей Николая Константиновича Рериха. Как мы видим, это была идеальная комбинация. Совершенно. Лучше этого и быть не могло. И в этом было тоже совершенно ясное направление. Может быть, [оно было определено] теми более возвышенными силами, которые решают судьбы человечества.

Николай Константинович познакомился с Еленой Ивановной в имении деда [55] Бологое. Путятин был археологом, а Николай Константинович тогда интересовался археологией. У Путятина и Николая Константиновича уже были контакты и связи на поприще археологии. [И когда] Елена Ивановна встретилась с Николаем Константиновичем, то голос ее Учителя (она слышала и видела его постоянно) ей сказал: «Выходи за Николая Константиновича». И все было решено. Никто об этом не думал, никто этого не предполагал – [ведь Николай Константинович] там был совершенно случайно, – но это было определенное, уже [принятое] решение.

В.П.: А каким образом они оба сориентировали свои интересы на Восток?

С.Р.: Это был общий интерес. Это было совпадение. Я бы сказал, что Николай Константинович очень интересовался и был как бы «притянут» к Востоку. И Елена Ивановна тоже.

В.П.: А как это с ним случилось? Это В.В. Стасов оказал на него такое влияние? Или это было самостоятельное стремление?

С.Р.: Нет, вы можете назвать это совпадением, если хотите, но и Николай Константинович и Елена Ивановна сами по себе интересовались философией Востока. Тогда в России было много книг по индийской философии, издавались в переводах книги, скажем, Рамакришны – «Провозвестие Рамакришны» было очень популярным в свое время. «Бхагавад-гита» – она сохранилась как восточная философия и замечательна тем, что [содержит] мысли тех больших людей, которые ее создали. Она современна и сейчас – то, что они советовали тогда, так же приемлемо и в наши дни, [даже] еще больше. Только нужно это правильно понять и взять именно то, что приемлемо в нашей жизни сейчас. Каждое время, каждый момент имеет что-то специфическое, свое. Но все это применимо на все случаи, все.

В.П.: А как в Индии относятся к Блаватской?

С.Р.: Был у нас такой святитель, Серафим Саровский, это было в 30-40-х годах прошлого столетия [56]. К нему приезжали [самые разные] интеллектуалы, которые интересовались его популярностью и учением. Среди них был один, который просто хотел [получить] некоторые ответы и практические советы. И он спросил: «В чем заключаются все эти учения: православие, все наши церковные обеты, церковные советы и все, что связано с православной церковностью?» Серафим Саровский ответил: «Это очень просто, все это очень просто – это только для того, чтобы низвести на себя Святой Дух. Больше вам ничего не нужно». То есть [чтобы] подняться на следующую ступень – уже тогда все мы думали об этом.

Есть замечательная притча Л.Н. Толстого о трех отшельниках (я не знаю, помните ли вы ее). На острове жили три отшельника, которые славились в своей округе, и слава о них разнеслась очень широко. Однажды епископ, услышавший об этом, решил их посетить. Он поехал со своими последователями в лодке на остров, где они жили. Они его встретили, и он спрашивает: «А вы “Отче наш” знаете?» – «Нет, никогда не слышали». – «Думаю, что это очень, очень плохо. Это прямо непростительно! Вы должны этому научиться». И он остался с ними до вечера научить их молитве «Отче наш». А вечером поднялась страшная буря. И вот, когда он плыл [назад], вдруг видит над волнами яркий свет, и по воде, держась за руки, бегут к лодочке эти три отшельника. Поравнявшись с лодкой, они сказали епископу: «Мы забыли третью строфу “Отче наш”». И он ответил: «Вам это больше не нужно».

Все объясняется. Вы спрашиваете – «восточное было направление?». Это было заложено в Николае Константиновиче и Елене Ивановне с самого начала. Почему Николай Константинович и проявил такой большой интерес и участие в постройке буддийского храма [57] здесь, у нас, в свое время. Он очень активно участвовал в этом. К Николаю Константиновичу тогда приезжали посланники [58] Далай-ламы [59] и наши [буддисты] из Монголии, которые с ним беседовали, и был обмен общими мыслями, чувствами. Так что это все жило.

Елена Ивановна интересовалась разными подходами, у нее были очень обширные познания во всех философских учениях. [Ведь] все они, в конце концов, ведут к одному только – стать немножко выше, вот и все. Низвести на себя Святой Дух. А больше ничего и не нужно. Так?

В.П.: Святослав Николаевич, в жизни вы всегда руководствовались одним и тем же мировоззрением или у вас что-то изменялось?

С.Р.: Я имел великое счастье с раннего детства быть с Еленой Ивановной и Николаем Константиновичем. Поэтому все их мысли, все их отношения, вся их жизнь, в конце концов, была и моей жизнью, конечно. Я жил, рос и развивался в этих условиях.

В.П.: Скажите, с какого возраста детей, вас и вашего брата, в семье уже считали полноправными членами – всего общего вашего дела?

С.Р.: С самого раннего возраста. Мы знали [об этом] с очень раннего возраста, с раннего-раннего нашего как бы прозрения – [ведь] мы были окружены мыслями Николая Константиновича и Елены Ивановны. Это была часть нашей жизни. Неотъемлемая часть! А как вы знаете, все, что формируется в ребенке в самые ранние годы (до семи лет), остается при нем на всю жизнь, никогда не уходит.

[Недавно] мне говорили приехавшие из Аргентины, что там [есть] группа, которая занимается развитием так называемых психических способностей. Они нашли, что если взять ребенка до, по-моему, пяти лет, то можно развить в нем внутреннее зрение. И он будет видеть так же хорошо, может быть, даже лучше, с закрытыми или завязанными глазами.

В.П.: Это не опасно для [детей]?

С.Р.: [Эти исследователи] говорят, что у них были очень [серьезные] эксперименты. Я сам много лет назад видел это в Америке, когда как-то раз [туда] привезли двух итальянских мальчиков, которые могли видеть через всевозможнейшие препятствия. [Можно было] положить толстую свинцовую доску на что-то, и они могли все увидеть сквозь [нее]. Говорят, что такие способности у этих детей развивались, но в ранние годы, с четырех-пяти лет. Позже это сделать было бы нельзя. После семи лет все останавливается, и эти качества уже не могут проявиться. Все это есть. Это все нас окружает.

Мы окружены Вечностью. Мы окружены Бесконечностью. Но мы мало [задумываемся над тем], что, собственно говоря, это означает. Что собой представляет понятие Бесконечности, Вечности – что это такое? Что это такое есть? Во-первых, Вечность сама по себе исключает всякую негативность. Все есть, и в миллионы раз больше, чем можно себе представить. [Во-вторых,] наука говорит, что в человеческом мозгу столько-то миллионов клеток, которые дают столько-то миллионов комбинаций – мы еще их не [используем], но когда-нибудь в будущем мы, может быть, [сможем развить в себе этот потенциал].

Значит, возможности бесконечны, абсолютно все в наших руках. Мы можем всего достичь. [Нужно только] широко открыть глаза. Открыть все двери. Смотреть и слушать. И мы увидим, как замечательно богата будет жизнь. Она сразу наполнится самыми [чудесными] возможностями. И мы увидим и услышим то, что трудно было увидеть раньше. И будет праздник.

Сегодня мы празднуем День Победы. И как я говорил сегодня для телевидения – [для нас] каждый день должен быть днем победы. В жизни мы должны именно искать эту победу и проявлять ее во всем.

В.П.: Но как сделать так, чтобы каждый человек проявил усилие? Как это сделать?

С.Р.: Да, усилие – это самое главное. Усилие – это энергия, которая строит и которую можно в себе развить. Это нечто такое, что не заключено в какие-то маленькие рамки. Нет, эта энергия разлита во всем человеке, и не только энергия [творчества], но много разных энергий, которые можно развить. Обычно мы себя в жизни ограничиваем: того не существует, этого не может быть. И забываем, что мы окружены Вечностью, Бесконечностью. Мы забываем, что это означает. Если бы мы об этом действительно подумали, как бы столкнулись с этим понятием и возвращались бы к нему время от времени, то увидели бы, насколько [шире становятся наши представления]. Насколько мы шире мыслим, думаем, и как все становится ярче, как-то интереснее, богаче.

В.П.: Скажите, пожалуйста, на каком принципе и как работали рериховские общества культуры? Ведь это были культурные организации.

С.Р.: Чисто культурные общества.

В.П.: Но на каком принципе и каким образом они возникали?

С.Р.: Николай Константинович, как вы знаете, написал много книг, бесконечное количество статей, замечательных статей. Это [вызывало]живейший интерес. [Появились] люди, которые уважали мысли, Учение Николая Константиновича, действительно заинтересованные этим [мировоззрением]. Эти люди, считавшие, что это мировоззрение именно современности и будущего, организовывались в группы – на практической и на культурной основах. [Например], были художественные общества.

В.П.: Они изучали Живую Этику? Они встречались?

С.Р.: Да, они изучали и «Живую Этику». Они могли изучать все, что хотели.

В.П.: Они занимались и охраной памятников?

С.Р.: Ну, каждый мог работать по-своему, это его частное дело.

В.П.: У каждого общества была своя программа?

С.Р.: Да. Но все-таки они были объединены мыслями и идеями Николая Константиновича. Они считали, что это очень своевременно, это нужно, это жизненно.

Л.М.: Существовало ли общество в Германии?

С.Р.: Да, они и сейчас очень активны.

Л.М.: И сейчас?

С.Р.: Да.

В.П.: То есть сейчас общества продолжают существовать везде. У нас их нет, но везде они есть.

С.Р.: Повсюду.

В.П.: Это общества, которые заняты охраной культуры?

С.Р.: Да, ведь у нас, как вы знаете, есть музей в Нью-Йорке. Я на днях поеду в Швейцарию [60]. Там собираются, чтобы со мной встретиться, побеседовать, вице-президенты, президенты [этих обществ]. Они продолжают работы и идеи Николая Константиновича – то, что Николай Константинович и Елена Ивановна завещали. Они стараются провести это в жизнь, стать лучшими людьми. И это, пожалуй, все, что требуется, лучше вы вряд ли сможете предложить.

В.П.: Конечно.

С.Р.: Должен сказать, в Германии есть очень хорошие люди, очень серьезные. [В Болгарии] одной из таких больших последовательниц Николая Константиновича была Людмила Живкова. Она как член правительства многое могла сделать. Она была очень большим человеком, имела обширные познания, изучала труды Николая Константиновича, изучала философию. Мы с ней дружили и очень часто встречались, беседовали. Она была настоящим передовым лидером. К сожалению, она ушла из жизни. Как всегда, это несколько приостановило многие начинания. Но это все временно, потому что основа этого [дела] останется, другие придут на смену.

Мы должны думать о более счастливом человечестве. Сейчас, к сожалению, человечество страдает от очень глубокого недомыслия. Идет вооружение там, идет вооружение здесь, каждый хочет перегнать другого. Помните легенду о Вавилонской башне? Люди решили построить башню, которая дойдет до неба. Они ее строили-строили, и она сама обрушилась – все разрушилось.

Так и сейчас – это все строится, [то есть] все вооружаются-вооружаются и будут вооружаться, потому что это выгодно для тех, кто может продавать оружие. Одно из самых выгодных дел – самим продавать оружие, что, конечно, притягивает очень и очень многих людей. Но этому тоже должен быть какой-то предел. Вы не можете без конца вооружаться, без того чтобы что-то такое да ни случилось. Это опять обрушится. Другое дело, как обрушится, но оно не может продолжаться без конца.

Что мы можем сделать? Просто как-то разбудить некоторые сознания [объяснением], что этот путь неправильный. Это ложный путь. Настоящее и будущее человечество должно одуматься.

Будем надеяться – одумается вовремя.

---

 

 

Интервью со Святославом Николаевичем Рерихом корреспондента Ады Кабановой

[Москва, гостиница «Советская», 9 мая 1987 г.] ^[61]

А.П. Кабанова: Святослав Николаевич, с каким чувством Вы приезжаете на Родину [62]?

С.Н. Рерих: Для меня всегда большая глубокая радость вернуться на Родину, встретить всех своих многочисленных друзей и соприкоснуться с богатой и многосторонней жизнью советских людей.

А.К.: К какой категории больше всего Вы могли бы отнести понятие Родины: нравственной, социальной, биологической?

С.Р.: Понятие Родины должно быть очень широким понятием. Оно включает в себя различные аспекты жизни. Мы должны хорошо знать свою Родину для того, чтобы любить ее. Если мы действительно будем знать все стороны ее жизни, то сможем правильно оценить все происходящее и приблизиться к истокам, которые должны ценить поверх всего.

А.К.: Как Вы относитесь к процессу демократизации, к процессу перестройки нашей страны, которую начал Михаил Сергеевич Горбачев?

С.Р.: Каждая страна всегда проходит через сложные процессы переустройства, и эти процессы неизбежны. Они заложены во всем. Они заложены в жизни, это ее основа. То, что мы видим сейчас, это именно те процессы, которые необходимы для возрождения. Того возрождения, которое эволюционно предназначено для всех больших народов.

А.К.: В беседе с новосибирцами в 1984 году [63], когда Вы говорили о проблемах воспитания новых поколений, то высказали мысль о том, что человеческий фактор – это самый трудный фактор. Теперь словосочетание «человеческий фактор» взято на вооружение руководителем нашей страны Михаилом Сергеевичем Горбачевым. Как Вы относитесь к этому, как понимаете «человеческий фактор» применительно к нынешнему этапу развития нашей страны?

С.Р.: Михаил Сергеевич Горбачев очень мудро подошел к этим проблемам. Все его заявления, все его речи говорят о том, что он действительно глубоко понял те нужды, которые эволюционно заложены в нашей жизни. Поэтому мы всячески будем ему и содействовать, и помогать в его сложной и трудной работе. Это не работа одного дня, одного часа, но это именно то, что даст нам обновление всей нашей жизни.

А.К.: Скажите, пожалуйста, почему человеческий фактор самый трудный? Почему?

С.Р.: Нет ничего более трудного и сложного, чем жизнь человека. Нет ничего более трудного и сложного, чем изменение сложившегося образа мышления. Это самое сложное, и это, конечно, есть эволюционный процесс. Эволюционный процесс, в котором принимает участие вся природа, вся жизнь и которому мы только должны помочь. Мы должны его осознать, увидеть и подойти к этому как диалектически, так и практически, с открытыми глазами, поняв, что это необходимость жизни.

А.К.: Ваше художническое кредо?

С.Р.: Это Вам судить. В жизни я всегда стремился к прекрасному. С самого детства я был всегда окружен этим прекрасным. Поэтому стремление к прекрасному прошло яркой нитью через всю мою жизнь. Это стремление должно быть заложено в каждом. В каждом человеке необходимо развивать это стремление, мы должны смотреть, чтобы наши дети действительно были бы окружены благотворным веянием вот этого будущего. Как мы все знаем, самое трудное – это найти баланс, равновесие в жизни, потому что жизнь всегда ставит перед нами большие противоречия. Но если каждый из нас в сердце своем будет стремиться сделать что-то лучше, чем он это сделал вчера, если он будет ясно себе представлять, что его желание и устремление – это именно та энергия, которая и его изменит, и поможет другим тоже найти новые пути, то через свое отношение он переродится, станет новым человеком.

Все клетки нашего организма меняются каждые семь лет. Эти изменения клеток происходят постоянно. Именно в этом заключен процесс обновления, перерождения человека, потому что клетки организма несут отпечатки всех наших чувств и мыслей. Все наши переживания, все наши энергии, все запечатляется в изменяющихся клетках. Поэтому каждые семь лет происходит как бы обновление человека. Все в наших руках. Поэтому будем пользоваться этим даром природы и сознательно подходить к жизни и помнить слова Платона, когда он говорил, что от красивых образов мы перейдем к красивым мыслям, и от красивых мыслей – к красивой жизни, а от красивой жизни – к абсолютной красоте.

А.К.: Творчество Вашего отца, Николая Константиновича Рериха, творчество Вашей матушки, Елены Ивановны Рерих, Ваше творчество – оно проникнуто высокой духовностью. И вот, когда соприкасаешься с ним, то невольно возникает мысль, что этические, нравственные нормы человечества, по которым люди должны были бы жить, к сожалению, ими не соблюдаются, – так вот, в последнее время я пришла к такому открытию, что они не выдуманы человечеством, а существуют совершенно объективно как законы природы.

С.Р.: И Вы совершенно правы. Это есть основа нашей жизни, нашей эволюции. Это все заложено в нас, и нам нужно только это развивать, думать по этим, я бы сказал, иногда трудным каналам. Но все-таки это то, что мы должны делать, потому что именно это неотъемлемая часть эволюции – стремиться к чему-то более совершенному. Мы это видим в природе, мы это видим во всем, где природа старается приспособиться к новым условиям – находит новые решения, находит какие-то новые пути, – но все время совершенствуясь в этом. То же самое и у нас, но только, может быть, в гораздо больших масштабах. Мы должны все время стараться найти пути к чему-то более прекрасному. В этом искусство нам дает замечательные примеры, как бы ведет человечество. Прекрасное перерождает жизнь.

А.К.: Еще такой вопрос. Как Вы считаете, в наш космический, атомный век понятие Родины – оно изменяется, расширяется? Не принимает ли оно более космический, более глобальный характер?

С.Р.: Видите ли, так и должно быть. Мы должны всячески расширять наше знание. Идея Космоса, идея Вечности, идея Беспредельности – это те понятия, к которым мы, в конце концов, должны стремиться. И хотя Вечность как таковая непостижима, но все-таки мы можем продвигаться в этом направлении.

То же самое во всем, что касается различных аспектов Бесконечности. Мы приняли эти понятия как необходимые и ведущие. Будем поэтому расширять нашу жизнь, наши мысли, наше отношение ко всему через познание. Это приведет нас ближе к пониманию Бесконечности, это приведет нас к пониманию Вечности. И хотя мы никогда не сможем это осязать, но все же мы в этом живем. Мы в этом живем

А.К.: Святослав Николаевич, как Вы относитесь к предложению Михаила Сергеевича Горбачева, к его призыву о новом политическом мышлении?

С.Р.: Как я уже сказал, его подход к современным условиям жизни, его подход к нашему современному мышлению – это действительно то, что нужно, то, что сейчас необходимо. Поэтому, как я сказал, мы всячески будем помогать ему в его очень сложной задаче. Это практическое осознание необходимости.

А.К.: И еще последний вопрос. Вы художник-реалист. А как Вы относитесь к поискам художников других направлений? Таких, как, положим, абстракционизм, экспрессионизм и прочие?

С.Р.: Видите, я не следую никаким «измам». Для меня природа, вот эта реальность, которая нас окружает, всегда была ведущим началом. Она настолько прекрасна, настолько удивительна, сложна и полна всего, что мы можем себе представить, что большего и лучшего я лично не могу себе даже придумать. Поэтому все эти «измы» – это все временные явления, я бы сказал, измышления моды. Они приходят и уходят. Это все часть наших исканий. Пусть ищут, пусть находят какие-то новые решения, формы. Лишь бы эти формы, эти решения несли в себе какие-то зачатки прекрасного и вдохновляли людей. Когда в свое время Гогена спрашивали, что он думает об импрессионизме и других течениях в искусстве, он говорил: «Экспрессионизм, импрессионизм, какой бы то ни было “изм” – это неважно, лишь бы это было прекрасное искусство».

А.К.: Святослав Николаевич, как Вам удается сохранить такой дивный русский язык?

С.Р.: У меня много друзей, которые к нам приезжают, и, кроме того, русский язык настолько прекрасен, настолько богат, что его нельзя ни утерять, ни ослабить его влияние, потому что он один из наиболее гибких и прекрасных человеческих выражений. Это мы видим в литературе, в поэзии, мы это видим во всем. Потерять что-либо прекрасное – это было бы очень, очень печальным явлением.

---

 

 

В. Киркевич, А. Сериков

«Прошлое – это мы…» ^[64]

Культурную и гуманистическую миссию прославленной семьи Рерихов ныне продолжает известный художник, выдающийся общественный деятель Святослав Николаевич Рерих, который живет и работает в Индии (Бангалор). По приглашению Академии Художеств СССР он в мае с.г. вместе с супругой Девикой Рани несколько дней провел в Советском Союзе и имел дружескую встречу с М.С. Горбачевым и Р.М. Горбачевой.

14 мая, по просьбе редакции, С. Рерих встретился с представителями общественного сектора документальных материалов и корреспондентами журнала «Памятники Украины».

 

Корр.: Святослав Николаевич, в Советском Союзе глубоко уважают вклад семьи Рерихов в мировую культуру...

С.Н. Рерих: Память об отце для меня священна. Его служение культуре, идеям гуманизма, добра, мира сегодня особенно нужно людям. Он был большим патриотом своей родины, но всегда словно объединял собою многие страны, и все они были ему близки. Люди разных национальностей его любили и уважали. Все его произведения, я бы сказал, все анализы жизни удивительно современны.

Хочу надеяться, что и вы плодотворно воспользуетесь его наследием. Сегодня у меня была беседа о создании музея Н. Рериха в Москве. Есть надежда, что вскоре это осуществится, поскольку многие из его произведений именно здесь были бы к месту.

О моей матушке, Елене Ивановне, вы знаете немного меньше... Верная спутница Николая Константиновича, который всегда во всем полагался на нее, тоже оставила немало содержательных работ. Они преимущественно в манускриптах, но постепенно будут публиковаться.

Все, что создано духовным сотрудничеством родителей, глубоко укореняется в жизни многих стран, основываются новые группы, объединения, товарищества, посвященные изучению их деятельности. Может, со временем и в Киеве возникнет некое содружество, посвященное творчеству Николая Константиновича, его идеям? Это только бы обогатило культурное наследие.

Корр.: Собственно, такую цель до определенной меры преследует общественный сектор документальных материалов редакции «Памятники Украины», что объединяет активистов Украинского общества охраны памятников истории и культуры, всех желающих исследовать, разыскивать неизвестные историко-культурные реликвии.

С.Р.: Похвально. Позвольте перелистать ваше издание.

Корр.: К сожалению, не удалось привезти сигнальный экземпляр последнего номера с началом серии о взаимосвязи вашей семьи и Украины. Но вот ксерокопия его макета, где помещена вступительная обзорная статья Анатолия Сытника (со временем планируется приводить изыскания Виктора Киркевича и Юрия Бусленко, Людмилы Настенко). На следующей странице говорится о первой находке наших активистов – тринадцати неопубликованных письмах Н. Рериха. Взгляните на репродукцию.

С.Р.: Это чрезвычайно драгоценно. Узнаю отцовскую руку.

Корр.: Позвольте передать вам фотокопии тех писем.

С.Р.: Как, вы мне это дарите?.. Спасибо вам, дорогие!

Корр.: Члены общественного сектора имеют четкую программу дальнейших поисков, стремятся найти как можно больше неизвестного. Правда, еще немало белых пятен в разработке темы «Семья Рерихов и Украина», они усложняют поиск. Имеем целый ряд конкретных вопросов и к вам, Святослав Николаевич.

С.Р.: Рад чем-нибудь помочь, буду переписываться с вами. Непременно напишите мне в Бангалор, хорошо? Вместе будем думать, дорогие мои, как лучше «осветить» имена Николая Константиновича и Елены Ивановны, которые самоотверженно трудились на поприще культуры и стремились дать родине что-то особенное, всегда думали о ней... Полагаю, много чего найдется, много нового войдет в культурное обращение. Нужно чтить прошлое. Это очень важно.

Корр.: Хотим показать вам слайды мозаик Покровской церкви в Пархомовке, сделанных по эскизам Н. Рериха. В последнее время они превратились в объект паломничества туристов, существует даже специальный маршрут «К мозаикам Н. Рериха на Киевщине».

С.Р.: Очень хорошо. А как сохранились мозаики?

Корр.: Полностью. Архитектурный памятник, в котором они находятся, реставрируется, создан общественный музей.

С.Р.: Эти произведения особенно ценны, они из немногих, что уцелели за прошедшее время. Хорошо бы их воспроизвести в журнале, описать. Я всегда сожалел об аналогичной росписи в Талашкино, она была особенно чарующа. Правда, можно найти эскизы и реставрировать, потому что, в конце концов, прошлое вычеркнуть невозможно. Прошлое – это мы. И поэтому должны воспринимать прошлое как великую драгоценность, переданную нам предыдущими поколениями. В нем мы найдем много пригодного для нашей жизни. Ведь мы обязаны знать прошлое, понимать его, любить. Только так возведем будущее. Как писал Николай Константинович, из прекрасных камней древности мы сложим ступени грядущего [65]. Так должно быть. Давайте, дорогие мои, вместе думать, как лучше сберегать мозаики Пархомовки, популяризировать их.

Корр.: Сегодня связи между Индией и Советским Союзом крепнут, расширяются возможности наших отношений.

С.Р.: Да, дружеские взаимоотношения двух великих держав имеют хорошие традиции, основанные на древних общих истоках, замеченных в языке и во многом другом. Потому можем только радоваться шагам к углублению дружбы, созданию надежных основ мира. Усилению взаимопонимания в последнее время особенно способствовали визит М.С. Горбачева в Индию и его переговоры с премьер-министром Р. Ганди. Это оставило глубокий след в сознании широких политических и общественных кругов, индийской интеллигенции.

Лично я, как вы знаете, живу в Индии много лет и знаю эту страну, думаю, что знаю... Но там много такого, о чем вы узнаёте со временем. Индия – необыкновенно интересная, многогранная страна.

Корр.: Нам удалось найти одну из первых советских книжек об Индии, изданную в 1919 году в Украине. Называется она «Как помочь крестьянам избавиться от колониализма?».

С.Р.: Колонизаторы были, теперь их нет. Припоминаю, в свое время возникла идея уничтожить материальные свидетельства, оставленные колонизаторами. Созвали весьма представительный совет, пригласили и меня. Я только спросил: прошлое вы можете вычеркнуть, но что вы поставите на его место? Прошлое – это история, неотъемлемая часть нашего бытия. Следует только правильно оценить и осознать его. А уничтожать, выбрасывать на ветер то, что история нам оставила, – неправильно.

Корр.: Святослав Николаевич, ваш отец – инициатор Конвенции о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта (Пакта Рериха), которую, кстати, среди других держав ратифицировала и Украинская ССР, знаем и про вашу подвижническую деятельность на международной ниве сохранения памятников. Как преемник и продолжатель духовно-творческих традиций своей семьи, что вы считаете основным в жизни?

С.Р.: Знаете, в чем, в конце концов, смысл нашей жизни? В стремлении к чему-то, жить ради чего-то. Очень тяжело определить основы этих стремлений. Но, на мой взгляд, все это можно объяснить биологически. Клетки нашего организма меняются каждые семь лет, каждые семь лет обновляется человек. Причем на клетках отражаются все его мысли, стремления, надежды, вся жизнь. Таким образом, клетки несут уже некие впечатления, и это отражается на нас, на наших поступках.

Есть очень интересная запись Лейбница, немецкого ученого, который в свое время посетил Рембрандта. Он в дневнике пишет, что каждый мазок, сделанный Рембрандтом, каждая композиция, каждый штрих несут отпечаток его мыслей и тех переживаний, [которые он испытывал в данный момент]. Человек, который будет созерцать эти полотна в будущем, воспримет эти внутренние порывы, заложенные в картинах. Так осуществится незримый мост между самим Рембрандтом и будущими зрителями. Лейбницу эта мысль показалась очень-очень важной, и он старательно ее записал.

Анализируя сказанное, видим, как важно культивировать нашу мысль, как мы должны правильно мыслить, чтобы обогатить собственный путь и себя. Наши стремления – наши действия.

В чем же, в конце концов, заключается наша жизнь? Собственно, в стремлении к совершенству. Некоторые думают, что жизнь дана для какого-то внешнего обогащения, даже следуют этому. Я знал богачей, которые имели несметные сокровища, но духовная их жизнь была бедной. Вроде бы все имели, но чего-то не хватало. Именно «чего-то». Потому постараемся нашу жизнь направить так, чтобы все мы имели это «что-то». Понимаете?

Ну вот, во всяком случае, я очень рад нашей беседе, надеюсь на новые встречи. Когда это будет, точно сказать трудно, но думаю, в скором времени.

---

 

 

Т.Л. Шевелёва

Святослав Рерих:«Поддерживаю все культурные начинания в вашей стране» ^[66]

Среди гостей XV выставки членов Академии художеств СССР, открывшейся в Москве, был почетный академик, всемирно известный художник и деятель культуры Святослав Николаевич Рерих с госпожой Девикой Рани Рерих. Наш корреспондент Татьяна Шевелёва встретилась со Святославом Рерихом перед его отъездом и попросила ответить на некоторые вопросы.

 

Т.Л. Шевелёва: Ваш нынешний приезд в Москву был приурочен к открытию академической выставки [67], на которой представлены и некоторые ваши работы. Какую роль отводите вы искусству в современном мире?

С.Н. Рерих: Искусство всегда отражает наши сокровенные мысли и чувства. Мои картины не исключение. Выставка в Академии художеств представляет для меня особый интерес. Хочется надеяться, что такие выставки станут известны и в других странах и помогут найти новые пути соприкосновения с теми, кто стремится к сокровенным идеям мира.

Т.Ш.: Вы много делаете для увековечения памяти вашего отца. Не так давно в бывшей усадьбе Рерихов в деревне Извара Волосовского района Ленинградской области открыт музей Николая Рериха. Музей молод, но уже привлекает многочисленных посетителей. Знаю, что вы принимаете участие в судьбе изварского музея. Расскажите об этом подробнее.

С.Р.: Я давно уже мечтаю побывать на родине моего отца, Николая Константиновича Рериха, ибо всю свою жизнь незримыми нитями связан с землей, которая его взрастила. Вся наша семья неотделима от родной почвы, от русской культуры, от русских корней, наша жизнь и творчество немыслимы без них. Но последние мои поездки в Советский Союз настолько загруженные, что мне не удалось побывать в Изваре. И все-таки об этом музее я многое знаю, ко мне приезжают его сотрудники, и мы вместе с ними думаем о том, каким ему быть. Я собираюсь передать музею в Изваре некоторые работы из моей индийской коллекции. По моей просьбе часть экспонатов передал в дар музей Н.К. Рериха в Нью-Йорке. Мне очень хотелось бы, чтобы этот музей стал популярным.

Память отца для меня священна. Его служение культуре, идеям гуманизма, добра, мира сегодня особенно нужно людям. Я живу его примером, его идеями не только в искусстве, но и в жизни. И с радостью поддерживаю все культурные начинания в вашей стране. И верю, что они послужат единению людей...

---

 

 

И. Мамаладзе

Святослав Рерих:«Мы ответственны в своих мыслях...» ^[68]

И.В. Мамаладзе: Прежде всего мне хотелось бы объяснить, Святослав Николаевич, почему я просила вас дать интервью. В нашей редакционной почте нередки вопросы о вашей семье, о Николае Константиновиче, о Елене Ивановне. Имя Рерих обладает несомненным общественным авторитетом, я бы даже сказала – особой магией, связанной с тем, что и Вашим родителям, и Вам удалось достигнуть редкой внутренней гармонии, найти себя в этом мире и объяснить этот мир для себя. Поэтому мои вопросы будут связаны не с Вашей творческой или общественной деятельностью, а с Вашим образом мысли, поисками истины как таковой. Многие читатели убеждены, что опытом своей жизни Вы нашли какое-то решение, и хотят знать: в чем оно, в чем его секрет, в какой мере оно приемлемо для них?

С.Н. Рерих: Знаете, этому секрету уже очень много лет. Еще Конфуций говорил: то, что ищет человек совершенный, находится внутри него, а то, что ищет несовершенный, – у других.

И.М.: Поговорим о несовершенных. Их, вернее, нас гораздо больше, чем совершенных. Много людей озлобленных, отчаявшихся, эгоистичных, но больше – жаждущих сделать добро, чутких и чувствительных, неуверенных в себе, ищущих приложения для своих внутренних сил.

С.Р.: Я бы сказал так: смысл человеческой жизни – в достижении красоты, гармонии, в самовыражении. Самая большая задача – это самосовершенствование во всем. Если каждый из нас каждый день будет делать что-то более совершенно, чем вчера, и делать это сознательно, это его устремление неизбежно отпечатается в его сознании, а сумма устремлений изменит его поведение в лучшую сторону. Видите ли, когда Лейбниц посетил Рембрандта, Рембрандт сказал ему, что каждый мазок, который он кладет на картину, не просто отражает его чувства и мысли, но и запечатлевает их на полотне, а значит, через поверхность картины они будут воздействовать на других. Эта мысль так поразила Лейбница, что он записал ее в своем дневнике. Я хочу сказать, все наши поступки несут отпечаток наших мыслей, поэтому мы ответственны в своих мыслях – не только перед собой, но и перед людьми. Поэтому надо стараться избегать дурных мыслей, не допускать их и, напротив, стремиться к положительным. Попробуйте – в сущности, это очень просто.

И.М.: Может быть, теоретически действительно просто, но в реальной жизни, где столько раздражителей, трудностей, где от вас постоянно требуется мгновенная и активная защитная реакция...

С.Р.: Конечно, в жизни есть позитивное и есть негативное. Но мы все, живые существа, подчиняемся закону эволюции. Эволюция – это стремление к совершенству. Если мы мыслим эволюционно, значит, эмоционально стремимся к чему-то более возвышенному. Важны внутреннее усилие мысли, сила мысли, сила устремления. Возьмем самые малые наши проблемы: наш день, работу. Надо осознать их как задачу, понять и постараться решить лучше. Вот и все. Это почти невидимые ступени, но если по ним подниматься каждый день, постоянно, можно достигнуть цели. Сосредоточить мысль на стремлении сделать свое дело лучшим образом. Когда человек стремится к лучшему, он возвышается. В конце концов, что такое вдохновение? Это как бы внутренняя молитва человека, когда он стремится к возвышенному.

Конечно, мы живем потому, что мы живем, мы поставлены в условия жизни, но что такое жизнь? Жизнь – это служение, надо уметь выбрать из нее то, что помогает нам продвинуться к совершенству.

Возьмите, например, былины. Герои былин всегда обладали какими-то особыми качествами, которые превосходили качества обычных людей. Конечно, повторить подвиг былинного богатыря простой человек не мог, но перед глазами у него всегда был пример более совершенного поведения, более совершенных качеств – конкретный, в который он верил, к которому тянулся. Красивые образы вызывают красивые мысли, а красивые мысли способны построить более красивую жизнь. Так считал Платон!

И.М.: Но ту же роль могли бы сыграть и так называемые идеальные герои в литературе?

С.Р.: И да, и нет. Литератор имеет дело со словом, а слово обладает очень большим влиянием. Поэтому литератор более других ответствен в своих мыслях перед всеми, прежде всего – перед молодым поколением. Какая идея заложена в идеальном герое? К этому надо подходить очень осторожно. То, что я говорю, не урезает, не ограничивает наши творческие, художнические возможности, нет, но это поможет обойти то, что несовершенно и что в будущем может осложнить жизнь. Знаете, негативное – оно вроде как заразная болезнь, и к этой болезни надо подходить с открытыми глазами.

И.М.: Существует ли против этой болезни иммунитет?

С.Р.: Конечно. Взращивание добра в себе является иммунитетом против зла. Вот таким образом. Это действительно очень просто, но и очень сложно в то же время. В конце концов, чего мы хотим? Мы хотим более совершенной жизни. Более счастливой и богатой. Богатой не внешними условиями, нет. Хорошо, конечно, когда они есть, но это не главное. Богатство – это наш внутренний багаж, то, в чем только наша ценность, что мы можем и должны развивать в себе.

И.М.: Как сочетать этот багаж с практической деятельностью?

С.Р.: Как говорилось в свое время, «вера без дел мертва есть» [69]. Конечно, наша жизнь состоит и из физических дел, и это те дела, которые надо стремиться делать все лучше. Человеку дана возможность улучшить и себя, и свои отношения с людьми, и свою жизнь. Зачем отбрасывать такую возможность? Зачем отказываться от замечательного богатства, которое дала нам жизнь? Греки говорили: в тебе заключено сокровище сокровищ!

\И.М.: Если это так очевидно, Святослав Николаевич, то почему человек ежечасно отказывается от этого богатства? Почему так легко поддается соблазну, грешит, и не просто грешит, а упорствует в грехе?

С.Р.: Преодолеть подъем всегда сложнее, чем спускаться вниз. Помните притчу, когда Александр Великий пришел к Диогену и спросил: чем он может его одарить, что ему дать? А нищий Диоген ответил: посторонись, не заслоняй солнце. То есть, другими словами, то, что нужно было Диогену, Александр не мог ему дать. А то, что он мог дать, Диогену не было нужно.

Вот таким образом то, что нужно человеку, никто не может ему дать. Он может найти это в самом себе. А ищет почему-то на стороне. Старается схватить что-то, что якобы может обогатить, что-нибудь осязаемое.

И.М.: Это осязаемое тоже часто помогает жить, Святослав Николаевич. К сожалению, житейские нужды не всегда дают воспрянуть возвышенному духу. Иногда от них просто невозможно отрешиться.

С.Р.: Дорогая моя! Представьте себе, что вам необходимо развить мускулы. И вот вы сели на стул и ждете, когда они разовьются. Мускулы развиваются упражнениями, преодолением препятствий!

И.М.: Но чтобы развивать мускулы, мне как минимум нужно понять, для чего мне они нужны.

С.Р.: Конечно! Осознать – и в этом основа, в этом суть. Нужно почувствовать, что необходима какая-то другая жизнь. Человек начинает искать решение, и то, что казалось ему прежде важным, что его окружало, ему уже просто неинтересно.

И.М.: Стало быть, духовные поиски воспитуемы?

С.Р.: Воспитуемы. Именно воспитуемы. Обратите внимание, дети с ранних лет обладают возможностью расширить свое сознание, свое восприятие. Им не всегда в этом помогают, но если помогают, эта способность к саморазвитию остается на всю жизнь.

И.М.: Вы основываетесь сейчас на опыте школы в Бангалоре?

С.Р.: Да, наша экспериментальная школа имени Ауробиндо дает детям возможность с самого начала проявить себя, стараться стать лучше. Они окружены атмосферой любви, они действительно чувствуют, что их любят. И в этой атмосфере, конечно, воспитывается потребность в самосовершенствовании.

И.М.: Как Вы думаете, почему в духовных поисках молодого поколения во всем мире такое большое место стали занимать философские и религиозно-мистические учения Востока? Говорит ли это о том, что нравственный опыт христианства исчерпал себя?

С.Р.: Видите ли, индийская философия дает ключи к решению многих вопросов. Все-таки люди думали там над ними не одно тысячелетие, у них было время и для размышлений, и для ассоциаций. Эта мудрость заключена в их трактатах – почему бы не воспользоваться ею?

И.М.: Вы считаете, она приемлема и для человека иного воспитания, принадлежащего к иной культурно-психологической системе?

С.Р.: В целом – да, конечно. Ведь все, в сущности, ищут ответа на сложнейшие вопросы жизни. Хоть, как вы говорите, практицизм подавляет человека, тем не менее он начинает понимать, что жизнь заключает в себе гораздо больше того, к чему он стремится. А индийская мысль чрезвычайно богата именно в этом отношении, в ней много общечеловеческих решений, прекрасных советов, которые современны и нужны сейчас.

И.М.: Но дело в том, что между трактатом и искателем истины волею обстоятельств оказывается посредник, своего рода толкователь, довольно часто использующий чужую духовную жажду в целях вовсе не благородных. Таких лжегуру, лжепророков, лжеучителей развелось несметное количество, и все они свои вольные импровизации выдают за слова Истины.

С.Р.: Да, я знаю, такие люди есть во всех странах, во всех обществах. Это как... паразиты, они хотят воспользоваться чем угодно для наживы, для своего обогащения. Они представляют собой негативное явление, конечно, но не надо о них думать, не надо придавать им слишком большое значение. Такие люди были всегда и еще будут.

И.М.: Но это негативное явление по-человечески иногда очень дорого стоит. Представьте себе молодого человека, увлекающегося и доверчивого, зачарованного умными речами такого «учителя». Куда он придет, к какой истине? Как вывести его потом из состояния духовного сомнамбулизма, в которое он неизбежно впадает?

С.Р.: Я понимаю, о чем вы говорите. Но ведь и раньше молодежь увлекалась разными ложными идеями и даже вступала в организации.

И.М.: Но это потом узнавалось, что они ложные. Интерес к индийской философии серьезен, но пропагандистами ее становятся люди, не являющиеся подлинными носителями знания. Идет удачная спекуляция на предмете. Как же отличить ложное от подлинного?

С.Р.: Можно отличить. В каждом должно быть заложено распознавание. Это как интуиция, какое-то чувство четвертого измерения. Если человек духовно развит, он всегда инстинктивно чувствует, что – так, а что – не так. Обратите внимание, каждый такой лжепророк, как вы его называете, строит вокруг себя определенный круг людей. Вот вам и основа для распознавания. А если пытаться оберегать каждого, следить, чтобы он не оступился... Это и трудно, и противоестественно. Человек должен сам пройти через ошибки и научиться выявлять их.

А сами по себе индийские философские идеи вреда принести не могут, они прекрасны. Зачем следовать сомнительным учениям? Обернитесь к подлиннику, к первоисточнику – и все ненужное отпадет само собой.

И.М.: Попутный вопрос, Святослав Николаевич. У нас многие увлеклись йогой – физическими, дыхательными упражнениями и так далее.

С.Р.: Йога – это система, и полезна она только в очень компетентных руках, когда у вас есть учитель и он действительно на высоте не как тренер по гимнастике, а как человек, способный повести своего ученика вверх по ступеням совершенствования. Иначе получится, как в одной из легенд, рассказанных Рамакришной, большим индийским подвижником и священнослужителем.

Были два брата, и один из них решил пойти по духовному пути и изучить йогу. Он уехал, а другой остался дома. Через 12 лет брат вернулся, и тот, что жил дома, спросил его: «Чему ты научился за эти 12 лет?» Перед домом протекала река, брат подошел к реке и по воде перешел на другой берег. Тогда другой брат позвал паромщика, дал ему четыре анны и велел перевезти себя на тот берег. И подойдя к брату, сказал: «Бедный мой брат! Ты истратил 12 лет на то, что стоит всего четыре анны!»

И.М.: Я так упорно спрашиваю Вас про причины увлечения Востоком потому, что именно духовные поиски молодых, вообще образ мысли молодых привели, как бы это сказать деликатнее... к осложнениям между ними и родителями, старшими по возрасту. Как Вы считаете, при таком взаимном непонимании кто должен уступить?

С.Р.: Старшие.

И.М.: Почему, Святослав Николаевич? Ведь за их плечами опыт прожитой жизни.

С.Р.: Потому что, уступив, они своим примером больше воздействуют на молодое поколение, чем запретами. Положительный пример всегда воспитывает.

И.М.: Ну, а если взаимное неприятие происходит оттого, что сам опыт жизни старших подвергается молодыми сомнению? Что кажется им ненужным, ложным?

С.Р.: Видите ли, если жизнь действительно прожита ложно, нужно исправляться самому. Из человека, ложно прожившего жизнь, воспитателя не получится, так что непременно надо исправляться.

И.М.: Разве исправление возможно в любом возрасте?

С.Р.: Конечно.

И.М.: Вы считаете, что необратимых процессов не бывает?

С.Р.: Нет. Вернее, может быть, они и есть. Но очень редки.

И.М.: То есть у человека всегда есть шанс?

С.Р.: Всегда. Еще никто не опускался так низко, чтобы нельзя было воспрянуть. Ну, естественно, кроме вопиющих случаев. Возможность подняться, исправиться существует для каждого человека и в каждом человеке, просто надо найти в себе силы.

И.М.: Святослав Николаевич, вам приходилось слышать рок-музыку? Как Вы к ней относитесь?

С.Р.: Как вам сказать. Без особого увлечения.

И.М.: В рок-музыке, как в визитной карточке современной молодежной субкультуры, многие видят свидетельство духовного обнищания, деградации, агрессивности и связывают с ней самые худшие ожидания, поскольку-де воспитывает она личность несомненно негативную.

С.Р.: Может быть – да, а может быть – и нет. Возьмите молодежную живопись или литературу. Она тоже бывает негативной, я знаю. Но если мы попробуем что-то насильно искоренить или исправить, мы только покалечим. Мы только приумножим зло, если оно уже существует. Любое решение должно взрасти изнутри человека. А оно может появиться, если у человека возникает внутреннее недовольство собой или окружением. Такое недовольство может возникнуть, если для сравнения ему показать что-то внутренне более содержательное, богатое. Что даст ему больше, чем нынешнее увлечение.

И.М.: Но довольно часто то, что противопоставляется таким увлечениям под видом подлинной культуры, тоже весьма сомнительного качества.

С.Р.: Нужно противопоставить вещи несомненные, прекрасные, возвышенные. «Красота спасет мир» – да. В конце концов, к чему мы стремимся? К более совершенному человеку, который имел бы все положительные качества, для всех очевидные. Главное – понять, что мы сами держим в руках ключ ко всему. От нас самих зависит, по какой дороге мы пойдем: по той, где можно потерять, или по той, где можно найти. Духовные накопления, духовные озарения – от чего они происходят? От гармоничного духовного состояния, когда человек в ладу с самим собой, со своими желаниями – с одной стороны, и с внешним миром – с другой. Такое состояние делает нас свободными, освобождает нас. Если же вы в рабстве у своих чувств, переживаний – вы не свободны.

И.М.: И ни на что не способны?

С.Р.: Не можете быть счастливы. Счастливый человек внутренне свободен, его ничто не связывает. Конечно, это не значит, что он теряет свои привязанности, напротив, совершенный человек всегда будет стремиться к другому, более совершенному. Но тем не менее он внутренне независим. Это – главное.

Понимаете, мы живем столько, сколько живем – не более того. Рано или поздно нам придется уйти. И туда, куда мы уйдем, ничего нельзя будет взять с собой из того, что окружало нас при жизни. Рокфеллер, например, нажив миллионы на нефти, заболел тяжелой болезнью и медленно умирал. Состояние его было самое плачевное, он раздал почти все деньги, основал разные организации, фонды... Деньги уже были ему не нужны, он умер в своем поместье недалеко от Нью-Йорка.

Затем – Кодак, знаменитый Кодак, мы с ним встречались, Николай Константинович и я. Он был большой меценат, любил музыку. Он много сделал, широко жил, но нечто, что дает удовлетворение и счастье, ускользнуло от него. Он покончил жизнь самоубийством. То есть все, что он имел, – это было не то. Он потратил всю жизнь, чтобы собрать то, что так и не могло дать ему удовлетворения. Не дало спасения.

Значит, давайте попробуем устроить свою жизнь так, чтобы к концу ее сказать: да, я счастлив. Есть, конечно, люди, умеющие удовлетворяться физическими благами, но если человек интеллектуален, развит и пойдет по неверному пути, он будет несчастлив.

Я снова повторю: при желании быть счастливым просто. Это ведь похоже на «возлюби ближнего своего, как самого себя» [70]. То есть будь добр к нему, попытайся его понять и сделать так, чтоб ему было хорошо.

И.М.: Но значительная часть человечества уже 2000 лет пытается возлюбить, и пока, кажется, безуспешно.

С.Р.: К сожалению, нет, не пытается. И потом – что такое 2000 лет?

И.М.: Я понимаю, на фоне Индии. Но раз Вы так говорите, стало быть, верите, что можно найти себя и в пределах традиционных, привычных для европейского человека установлений морали?

С.Р.: Конечно, дело не в том, чьи это установления, а какова их суть. Я, например, ценю и люблю истинное христианство. Не то, которое дошло к нам через сотни рук, а изначальное, истинное, которому учил Христос.

И.М.: Вас, как и Толстого, не удовлетворяет его нынешняя конфессиональная сторона, догматы?

С.Р.: Видите ли, стремление к добру, осознание добра находится в нас самих. Догматы – это внешнее приложение, но мы ничего не найдем в них, если внутренне не осознаем, не ощутим потребности в добре. Я вам расскажу одну притчу Льва Толстого. На острове жили три отшельника и прославились своим подвижничеством. Услышал о них некий архиерей, решил их посетить и лично убедиться в их достижениях. Приплыли они на остров на лодке, архиерей подошел к отшельникам и спросил: «Знаете ли вы “Отче наш”?». Они удивились и ответили, что ничего такого не слышали. Архиерей начал учить их молитве. К вечеру они расстались, и архиерей со своими людьми отплыл от берега. Когда корабль был уже далеко, архиерей видит, как в сиянии по волнам, держась за руки, бегут к его лодке три отшельника. Подбежав, они сказали, что забыли слова молитвы. Тогда архиерей сказал: вам она не нужна.

Что я имею в виду, если говорить о современности? Что важен не догмат, не теория, а живое устремление к чему-то более прекрасному, важна внутренняя энергия, которая поднимала бы на следующую ступень. В сущности, это же имел в виду Серафим Саровский, когда на вопрос, зачем нужны пост и молитва, сказал: для нисхождения святого духа. Видите ли, мысли великих полезно время от времени перечитывать и задумываться над ними...

И.М.: В Москве в феврале проходил международный форум деятелей культуры. На заседании секции экологии в ряду с разными природоохранными мероприятиями было предложено восстановить Знамя Рериха. Как Вы думаете, Святослав Николаевич, в связи с современными политическими коллизиями какую роль могло бы сыграть сегодня учение Николая Константиновича?

С.Р.: Очень, очень большую. Потому что учение Николая Константиновича, как и все большие, подлинные учения, возникло из желания поднять человечество на более высокую ступень, дать ему нечто лучшее. Если вы прочтете все книги Николая Константиновича, все его статьи, вы убедитесь, что им двигало только это желание, оно было как бы его внутренним двигателем. К своему Пакту Мира, который, как вы, наверное, знаете, он предлагал заключить всем государствам, он относился очень практически, он считал, что невозможно заставить человечество измениться вдруг, сразу стать хорошим, и потому придавал Пакту воспитательное значение. Он считал, что Пакт постепенно должен входить в жизнь, в обиход, как это было с Красным Крестом. Вот, кстати, очень интересное явление: мы все знаем о существовании Красного Креста, относимся к нему как к должному, но не помним ни имени его создателя, организатора, ни его драматической истории. Я спрашивал разных людей, но никто не знает, кто создал Красный Крест, сколько трудностей он испытал. А ведь мы стольким обязаны этому швейцарцу, доктору Дюнану, несомненно выдающемуся человеку, которому пришлось даже сидеть в тюрьме! Такое забвение несправедливо, нужно помнить о тех, кто помог нам, кто обогатил нашу жизнь.

Так вот, возвращаясь к Пакту Мира Николая Константиновича, я убежден, что со временем он так же войдет в жизнь, как и Красный Крест. Рано или поздно, но люди непременно поймут его необходимость для жизни. Ведь что предлагал Николай Константинович? Он говорил, что есть духовные ценности, сокровища культуры, которые не могут принадлежать одному народу или государству, это интернациональные достижения всего человечества. Поэтому все проявления культуры – памятники ли архитектуры или коллекции – являются достоянием всех, и именно это выступает объединяющим началом. Культура должна объединить человечество, и идея такого объединения будет воспитывать уже сама по себе, потому что люди поймут, что есть нечто, стоящее поверх их разногласий, научатся думать шире, чем сегодня.

И.М.: В принципе те же требования уметь отвлечься от своего во имя общечеловеческого звучат и у всех тех, кто упорно говорит сегодня о необходимости нового мышления, воспитания нового сознания.

С.Р.: Конечно. В конце концов, человечество едино, я, как и Николай Константинович, не разделяю его на бесконечное количество рас, подрас и так далее. Это одна большая семья, и я к ней принадлежу.

И.М.: А что все-таки Вы ощущаете, когда произносите «русское», «русская культура»?

С.Р.: Нечто очень родное. Очень родное и близкое.

И.М.: Значит, принадлежность к общечеловеческой семье не исключает чувства патриотизма?

С.Р.: Конечно, нет. Патриотизм нужен: он оправдывает наше существование в определенной мере на определенной территории. То есть мы оберегаем то, в чем мы родились. Патриотизм учит нас прекрасным, возвышенным мыслям. Истинный патриотизм, не правда ли?

И.М.: Конечно, не спекулятивный. Святослав Николаевич, знакомы ли Вы с нашей современной культурой, литературой, интересуетесь ли ею?

С.Р.: Интересуюсь. У меня есть и время, и возможность читать, и я нахожусь в контакте с литераторами.

И.М.: Что из прочитанного запомнилось Вам?

С.Р.: Я бы не хотел отвечать на этот вопрос. Знаете, почему? Это влечет за собой разные такие... неудовольствия... Когда меня спрашивают, кого из этих двух художников вы предпочитаете, я не могу ответить. Но могу сказать вам об общем впечатлении. Конечно, наша современная литература неразрывна с тем состоянием общества, в котором она родилась. Так что нельзя ожидать от нашей литературы чего-то сверх того, что может дать общество. Это же ясно.

И.М.: А как в связи с этим Вы относитесь к переменам, которые переживает сейчас наше общество?

С.Р.: Насколько я могу судить, это очень позитивные и нужные перемены. Может быть, это трудные перемены, может быть, добиться их будет не так легко, но в основе своей они обязательно приведут к оздоровлению, улучшению и общества и жизни. Это несомненно. Так что с этой точки зрения я считаю, что Горбачев делает очень большую, трудную, но необходимую работу. Только так мы сможем повлиять на образ мысли, поведения человека, направить его в лучшую сторону.

И.М.: Вы говорите «мы», «наше». Спасибо Вам за интервью, но более всего спасибо Вам за это «мы». Хотели бы Вы что-нибудь еще сказать на прощание читателям «Литературной газеты»?

С.Р.: Всегда стремитесь к прекрасному. Ищите это прекрасное и старайтесь следовать ему в вашей жизни. Все остальное приложится. Поверьте мне.

---

 

 

И. Пирогова

Встреча со Святославом Рерихом ^[71]

В бангалорский офис Святослава Николаевича Рериха я позвонила, почти не надеясь на удачу: большой художник и общественный деятель, говорили мне, живет в основном в своем загородном доме. Да при этом если не находится в одной из многочисленных поездок за рубежом. А еще – если здоров... Ведь годы-то преклонные. Родился в Петербурге в 1904 году. Словом, было множество всяких «если».

И вдруг – ушам своим не верю: «Журналист “Советской культуры” может прийти. Святослав Николаевич примет его с радостью». – «Когда?» – «Сейчас. Можете?» – «Еще бы!» И вот я в скромной гостиной небольшого белого двухэтажного особняка. И руку протягивает Рерих: ослепительно белая седина волос, усов и бороды не старит его. Это потому, что глаза у него мудрые и в то же время молодые, глубоко проникающие, кажется, в самую душу собеседника. Он подтянут и энергичен, в движениях чувствуются скрытая сила и воля. Большая воля.

С.Н. Рерих: Сегодня хороший день, потому что подписан Договор [72]между Советским Союзом и США о ликвидации ядерных ракет средней и меньшей дальности. Это большой шаг вперед. Все ждали и надеялись, что поставленный Михаилом Сергеевичем Горбачевым перед Рейганом вопрос найдет свое решение. А я просто был уверен в этом. Теперь мы можем смело смотреть вперед и думать о следующих шагах, чтобы завершить наше общее дело и дать мир планете Земля.

И. Пирогова: Святослав Николаевич, когда прогремели первые выстрелы Второй мировой войны, ваш отец, гордость русского искусства Николай Константинович Рерих, записал в своем дневнике: «Конечно, эта война не сейчас началась. Уже в 1936 году она стала злобно формироваться. Уже истекал кровью Китай под неслыханно чудовищной агрессией. Уже терзалась Испания, Абиссиния... Был длинен список насилий. Были поразительные поводы для пароксизма разрушений. Как часто бывает, главные выстрелы загремели не тогда, когда общественное мнение их ожидало. Будем ли надеяться, что бесчеловечные уроки прошлого хотя отчасти изменят к лучшему существующее положение?» [73]Развивая эту мысль, я хочу спросить, верите ли вы, что человечество наконец-то обрело способность извлекать уроки из прошлого, чувствовать свою ответственность за будущее и ради этого покончить с ядерным вооружением вообще?

С.Р.: Я верю в это. В сущности, что нас разделяет? Какие-то эгоистические соображения всегда можно разрешить, если прилагать усилия и всем сердцем искать этого пути. Эгоизм, в том числе национальный, – это общечеловеческие сложности и проблемы, которые существуют на протяжении веков, и, как показала история, войны, благоденствие одних народов за счет других никому не принесли добра. Это кажущееся благоденствие, которое разъединяет изнутри прежде всего тех, кто применяет такие бесчеловечные методы. Мировые проблемы может разрешить только взаимопонимание.

Если мы будем смотреть на человечество как на единую семью, где благополучие, жизнь каждого зависят от благополучия и жизни остальных, тогда многие проблемы отпадут сами собой. Вот это, по-моему, и есть краеугольный камень политики нового мышления, которую так энергично и страстно проводит в жизнь Михаил Сергеевич Горбачев.

Достоевский говорил, что красота спасет мир. И он был прав. Что есть красота? В конечном счете это совершенство. Поэтому стремление к совершенству может открыть перед нами новые врата в будущее. Сегодня в Вашингтоне в их фундамент заложен первый камень. Если каждый из нас будет стремиться участвовать в этом великом и благородном строительстве и каждый день что-нибудь делать для него, то мир действительно будет спасен. Все это очень просто и чрезвычайно сложно. Потому что многие идут пока неправильными путями. Но главное для нас не сидеть сложа руки, не останавливаться, а продолжать убеждать и действовать своим примером. Главное – поверить в себя, в то, что каждый человек способен в меру своих сил влиять на судьбы мира и доказывать это делом.

Великая революция, начало которой было положено в России 70 лет назад, дает человеку возможность подняться на новую ступень в своем высоком и благородном назначении. Возможность обратиться к добру. Великая энергия может изменить многое, почти все. Договор двух великих держав, вступивших на путь взаимного доверия, свидетелями которого мы являемся, лучший тому пример. Вот вам прямое доказательство того, что человек может изменить себя к лучшему, а следовательно, и мир меняется к лучшему.

И.П.: Да, вы правы. Сколько проблем можно было бы решить, затрачивайся гигантские средства не на оружие массового уничтожения, а на дело созидания. Природа изнемогает от последствий неразумного вмешательства человека и молит о защите.

С.Р.: Нам необходимо сберечь то, что мы уже многие десятилетия щедро бросаем на ветер. В конце концов, это ничего хорошего человечеству не принесет. Неизмеримы возможности, которые открываются, если направить материальные средства не на подготовку войны, а на защиту мира, в буквальном смысле этого слова, на защиту человека в нем, на осуществление права каждого прожить на земле свою собственную жизнь, дарованную судьбой. Прожить ее достойно и благополучно.

И.П.: Вы, Святослав Николаевич, являетесь свидетелем Фестиваля СССР в Индии, наблюдали, с каким душевным подъемом и теплом встречают его здесь люди различного возраста и социального положения. Торжественное открытие фестиваля [74] прошло, так сказать, половину своего пути. Но огромный успех его очевиден. Как, по-вашему, случайность это или закономерность?

С.Р.: Как вы сами видите, Индия невероятно сложная страна. Чтобы узнать ее, нужны многие годы. Но она может дать многое из того, что другие страны дать не в состоянии, потому что растеряли. Поэтому я живу в Индии. Я нахожу здесь все, что мне важно и интересно, и я счастлив. Индия имеет множество граней. И надо затратить немало душевных сил и энергии, чтобы понять их, оценить, увидеть их красоту. Успех фестиваля не случаен. Индия всегда стремилась к русскому. Это было давным-давно заложено в народе. Наша близость, наши общие истоки находят подтверждение в санскрите, где столько древнерусских и индийских слов, имеющих важное значение, звучат одинаково.

Фестиваль – очень важное событие во взаимном процессе познания наших народов. Но это в известной мере только начало. Надо идти дальше, взять все хорошее, что фестиваль дал. Отбросить сомнения и опасения, если они были. Каждый, даже маленький, шаг вперед – это победа. Это продолжение большой дороги. Когда готовились фестивальные выставки, меня спрашивали, а будут ли, например, полотна из Эрмитажа понятны здешним людям, не оставят ли их равнодушными. Я ответил, что народ, тысячелетиями создававший великое искусство, не может остаться равнодушным к искусству другого народа, даже если оно не похоже на его собственное. Творец прекрасного, кроме всех прочих талантов, всегда обладает жаждой и даром познания. Только не надо страшиться того, что на выставке из Эрмитажа будет сначала сто человек, а не тысяча. Ведь путь познания долог. Вступить на него – вот что важно. Надо вооружиться терпением и смотреть вперед. Так, как это сделали Горбачев и Рейган, придя к соглашению, которое создало новую платформу для деятельности во всех областях жизни, и в культурном сотрудничестве в первую очередь. Нам надо теперь работать не покладая рук. Я рад, что живу в такое время, которое можно назвать временем оптимизма, временем надежд.

И.П.: Святослав Николаевич, вы не так давно были в Советском Союзе. Встречались и беседовали с Михаилом Сергеевичем Горбачевым [75]. Каковы ваши впечатления?

С.Р.: Я внимательно и с горячей заинтересованностью слежу за всем, что происходит в СССР. В стране идут большие перемены. Они очень благотворны. Горбачев прекрасный руководитель: его цели благородны, а энергия, которую он прилагает, чтобы их достичь, достойна уважения. Это несомненно. Я знаком со многими умными и просвещенными людьми в СССР. И знаю, что они думают и действуют так же. Конечно, ломка старого и отжившего, перестройка человеческих отношений – это самое сложное. Но она сейчас совершенно необходима. На пути много трудностей. От бюрократии до консерваторов, от эгоистов до агрессивных бесталанностей. Но кто и когда говорил, что революция – это гладкий и безболезненный процесс? Ведь в конце концов, стремление к прекрасному включает в себя способность отсечь все лишнее, ненужное, что этому прекрасному мешает. Не так ли?

Но вернемся к теме отношений наших стран. По моему глубокому убеждению, будущее ясно показывает, что контакты Индии и Советского Союза необходимы для равновесия всего мира. Взгляните на географическую карту. Видите, какой великий континент дружбы и доверия могут образовать два этих государства? И, несомненно, мы станем свидетелями развития и торжества этой идеи в будущем.

И.П.: А как вы полагаете, почему в наш бурный век, когда на чаше весов лежат ответы на самый важный вопрос – быть или не быть человечеству, – в ЮНЕСКО сочли необходимым считать теперь уже уходящий 1987 год Годом Пушкина?

С.Р.: Каждый великий поэт, художник, словом, подлинный творец, когда бы он ни жил, является нужным и близким для сегодняшней нашей жизни, как бы освещая ее своим творчеством. Большой поэт часто почти пророк. И когда Пушкин говорит: «Да здравствуют музы, да здравствует разум! <...> Да здравствует солнце, да скроется тьма!» [76], я усматриваю в этом завещание тем, кто живет в наше время. Это нам сегодня необходим Высший разум. Сейчас он порой окутан покрывалом косности и вражды. У многих он, к сожалению, пока не проснулся. Кто же еще разбудит и разум, и совесть человеческую? Только поэт, только великий гуманист. Я не просто горжусь Пушкиным как соотечественником, великим художником и мыслителем. Я считаю, что сегодня этот призыв должен стать формулой жизни для каждого из людей. Все должны участвовать в процессе обновления сознания, борьбы с тьмой. Прогресс сам не падает с неба, его надо заработать своим умом, своим сердцем и своими руками. И в этой трудной работе Пушкин – наш союзник. Я связываю со своей родиной огромные надежды: Советский Союз, Россия – это пространство будущего. И эти два понятия и Пушкин – нерасторжимы.

---

 

 

Делегация Белорусской ССР в гостях у С.Н. Рериха

Татагуни», Индия, 20 декабря 1987 г. ^[77]

Святослав Рерих и Девика Рани встречают делегацию у входа в имение и приглашают их пройти. Все подходят к храму Махешвары, уместившемуся среди корней и стволов огромного баньяна. Хозяин предлагает всем звонить в колокол, подвешенный возле храма, чтобы сбылось загаданное желание (члены делегации по очереди бьют в колокол), рассказывает о баньяне.

С.Н. Рерих: И что интересно, какая в этом мудрость: когда на этой ветке появляется побег, то он падает на землю и [дает жизнь новому дереву].

В.И. Критский: Поколение за поколением идет. Так, наверное, нужно считать...

С.Н. Рерих (оператору): Сняли? Прекрасно. Он уже снимает. Я все-таки заглянул в его глаза.

Н.С. Нерад: Пожалуйста, рассказывайте, а мы, затаив дыхание, будем слушать.

С.Н. Рерих: Как вы видите – это дерево, которое является символом жизни в Индии. Название – баньян. Части дерева могут отмереть, но оно сразу возобновляется.

Н.С. Нерад: А плоды оно дает?

С.Н. Рерих: Дает. Дерево это из пород фиговых деревьев и дает маленькие фиги.

Н.С. Нерад: И высушить их можно?

С.Н. Рерих: Можно, но они маленькие.

И. Критский: Хорошее место, хороший климат.

Н. Рерих: Климат очень хороший.

Д.Р. Рерих: Now in the Himalayas we are having snow so much in my house [78].

Вопрос: Here in India? [79]

С.Н. Рерих: Да, в Гималаях сейчас много снега. (Указывая на подошедшую женщину): Это Адити Васиштха, директор школы Шри Ауробиндо Гхоша.

Н.С. Нерад: Святослав Николаевич, эти большие деревья без листьев – как они называются?

С.Н. Рерих: Линалое. Оно приносит плоды. Вы кушать их не можете, но из них мы добываем эфирное масло. Эти растения, которые прекрасно прижились.

Н.С. Нерад: Это их вторая родина. Сходство климата там и тут? [80]

С.Н. Рерих: Климат, да – это понятно. И условия известные, тоже. (Подводит гостей к ветке баньяна, еще не коснувшейся земли.) Уже собирается «приземлиться».

Н.С. Нерад: Сколько времени нужно, чтобы «приземлиться»?

С.Н. Рерих: Немного, полтора года.

В.И. Критский: А сколько лет ему – 800?

С.Н. Рерих: 600.

И. Критский: А еще в этом районе такое дерево есть?

С.Н. Рерих: Такого нет.

В.И. Критский: То есть такие, что называется, по пальцам можно пересчитать?

С.Н. Рерих: Да. Не потому, что они не могли бы расти, но их обыкновенно калечили, вырубали... (Служанке.) Now we go to the studio, I think so [81]. <...> (В.И. Критскому) ...Слоны могут как бы ворваться. Поэтому я и говорю, трудно нам приходится, в отличие от них. Но они нам не мешают – мы им не мешаем. Характер.

В.И. Критский: Характер?

С.Н. Рерих: Да. [Хотя] трудно предсказать, что [слон], собственно говоря, решит. Но они прекрасно себя у нас чувствуют.

В.И. Критский: Сады, посадки не портят?

С.Н. Рерих: Слоны могут что-нибудь подавить, если их много. И когда проходят 12-15 слонов, то кто-нибудь из них может что-то и спихнуть.

В.И. Критский: Но они только проходят, не постоянно живут?

С.Н. Рерих: Не постоянно. Здесь недалеко от нас есть лес, где они живут. Все они в гости ходят. Да, да. И ведут себя хорошо, очень хорошо. Я должен сказать, что животные всегда отвечают на наши чувства.

Н.С. Нерад: А у нас, Святослав Николаевич, есть бизоны, в заповеднике Беловежская пуща. И уже очень большое стадо.

С.Н. Рерих: У нас и на Кавказе есть.

<...>

С.Н. Рерих (подходит к мольберту с установленной на нем работой): Это Рошан Ваджифдар – известная танцовщица. Я написал несколько ее портретов, потому что она была прекрасная модель. Это один из этюдов [82].

Вопрос: Как давно вы написали этот этюд?

С.Н. Рерих: Лет двадцать назад. Если мы присядем здесь, то они (помощники С.Н. Рериха. – Ред.) покажут нам их. Я не буду садиться.

 

С.Н. Рерих (на мольберте портрет Девики Рани): Немножко отсвечивает свет. [83]

Н.С. Нерад: Святослав Николаевич! А у вас есть все-таки бухгалтерия? Сколько вы создали этюдов, работ? Есть какой-то учет?

С.Н. Рерих: В известной степени, только, я бы сказал, большие вещи. А вот эти маленькие вещи...

Н.С. Нерад: Им нет счета.

С.Н. Рерих: Совершенно правильно. И я не так давно думал, что, может быть, нужно подсчитать.

Н.С. Нерад: И ни одного каталога нет, чтобы все они были на учете?

С.Н. Рерих: Большие вещи – да.

С.Н. Рерих (на мольберте картина «Джайя» [84]): Это одна из работниц вот на этом самом месте (указывает на место позирования модели в центре студии. – Ред.). К сожалению, недавно она умерла. Она была прекрасной моделью и работала здесь, но.

Вопрос: Молодой возраст?

С.Н. Рерих: Да. Было осложнение с почками. Мы ее всячески лечили. Тоже очень хороший, как вы видите, человек.

В.И. Критский: Солнечный и внутри, и снаружи. Везде солнечный.

С.Н. Рерих: Да.

Н.С. Нерад: А ей нравилось?

С.Н. Рерих: Позировать?

Н.С. Нерад: Да. Или она смущалась?

С.Н. Рерих: Нет, она не смущалась. Может быть, ей нравилось. Легче работать, когда нравится.

Н.С. Нерад: А у вас здесь есть обычай, когда муж умирает и [вдова восходит на костер вместе с ним]?..

С.Н. Рерих: Был давным-давно. Просто надо смотреть за этим. Ведь это сати [85] поддерживается только родственниками. Родственникам это нужно.

Н.С. Нерад: Материальная база?

С.Н. Рерих: Ну конечно.

С.Н. Рерих (на мольберте портрет Рошан Ваджифдар): Это также маленький этюд танцовщицы Рошан Ваджифдар [86].

С.Н. Рерих (на мольберте картина «Тени прошлого» [87]): Я [придерживаюсь] теории, что всегда что-то остается от того, что было в прошлом. Это тени, которые иногда вдруг оживают и становятся нам видимы.

Н.С. Нерад: В нашей стране огромная новая волна повышенного интереса к истории прошлого.

С.Н. Рерих: ...Прошлое – это наша основа, наши корни. И от этого вы никуда не уйдете. Поэтому нам надо очень бережно относиться к тому, что наши предки дали, о чем они думали, какие были у них надежды, куда они стремились. Это самое, в конце концов, драгоценное. И многое из этого может стать нам и понятным, и близким.

С.Н. Рерих (на мольберте картина «Отшельник» [88]): Это отшельник.

Н.С. Нерад: В горах?

С.Н. Рерих: [Отшельники] думают, размышляют в медитации. В конце концов, что есть медитация? Концентрация мысли, которая является великой энергией. Наша мысль – это, действительно, основная энергия нашего космоса.

С.Н. Рерих (на мольберте картина «Вечер» [89]): Здесь закат в Раджпутане, в Западной Индии.

И. Гаевая: Эта картина была на выставке?

С.Н. Рерих: Нет, не была.

В.И. Гаевая: Девушка похожа на Аленушку, которая нам с детства из сказки знакома.

С.Н. Рерих: Аленушка... Да.

В.И. Критский: Срок написания этой картины?

С.Н. Рерих: Может быть месяц, полтора.

Вопрос: А самый долгий период написания одной картины?

С.Н. Рерих: Я бы сказал, около года.

Вопрос: И это вы здесь, вот в этой комнате пишете?

С.Н. Рерих: Здесь я пишу.

Вопрос: Только здесь? На улице не пишете?

С.Н. Рерих: И на улице иногда. Но эти этюды я здесь пишу.

Н.С. Нерад: Святослав Николаевич, вы каждый день имеете жесткий режим? Или по душе, по вдохновению?

С.Н. Рерих: По обстоятельствам. Понимаете, у меня много интересов, и они уже правят моей жизнью, моим временем, я бы сказал.

С.Н. Рерих (на мольберте картина «Весна в Кулу» [90]): Это у нас в долине Кулу, в Гималаях. Весной, когда цветут деревья, с одной стороны, а с другой – уже несут солому с полей. Исторически в нашей долине никогда не было войн. Всегда, я бы сказал. Она была очень богатой долиной.

Н.С. Нерад: А она большая по протяженности?

С.Н. Рерих: Не такая большая. Видите ли, для мира Кулу очень интересна исторически. Китайские путешественники, например, Сюань-цзан, они там в свое время путешествовали и оставили очень интересные дневники о том, что в этой долине необычного.

С.Н. Рерих (на мольберте картина «На пути в Спити» [91]): Это у нас следующая долина, на очень большой высоте, там очень легкая альпийская растительность, и отовсюду спускаются потенциальные ледники.

Н.С. Нерад: Вы, наверное, альпинист. Вы занимались этим, да?

С.Н. Рерих: Да, конечно, я там всюду путешествовал, всюду ходил. Исходил, изъездил все эти места и знаю их. Красивые, очень богатые.

В.И. Критский: Вас не угнетает отсутствие растительности, неживая природа?

С.Н. Рерих: Спуститесь ниже – и у вас уже богатейшая растительность.

В.И. Критский: Когда мы летели, то смотрели в иллюминатор, и сразу возникал как бы образ некоторых ваших картин – это когда на большом протяжении идут горы, горы, пики...

С.Н. Рерих: Но что в горах? Что прекрасно? Наверху у нас арктические зоны. Потом арктические зоны сменяются предгорьем и переходят в почти полутропический лес.

С.Н. Рерих (на мольберте картина «Победа» [92]): Эта картина [несет новый] мир. Это новое, что только начинается.

Вопрос: Там, возможно, голубь слева, голова голубя?

С.Н. Рерих: Слева? Нет, это случайность. Конечно, во всяком случае, голубь мира должен присутствовать. (Смеется.)

Н.С. Нерад: Святослав Николаевич, может, вы скажете пару слов о философии гималайских схимников. Ведь за тысячелетия накопилось много философской мысли. Вам какие из них очень дороги? Какие импонируют?

С.Н. Рерих: Все.

Н.С. Нерад: Не могли бы вы нас просветить?

С.Н. Рерих: Нет такой религии, которая не могла бы что-то дать. Потому что все религии были такими ступенями, испытаниями. Мы, все человечество, всегда стремились к чему-то более совершенному, которое проявляло себя религией. И, скажем, простым людям, неграмотным, нельзя было давать какие-то сложные философии. Это ни к чему. А понятны были [такие] начала, как мы имеем, например, заповеди христианства. В конце концов, лучшей заповеди христианства, чем «возлюби ближнего твоего, как самого себя», нет. Самая современная, самая нужная, самая легкая и самая трудная.

В.И. Критский: Самая понятная.

Н.С. Нерад: И невыполнимая...

 

С.Н. Рерих (на мольберте картина «Священная флейта» [93]): [Это] из жизни пастухов Индии, которых отводят в ведение Кришны.

На мольберте картина «Вестник» [94].

Н.С. Нерад: А как выбирается точка? Или в нескольких местах такая работа делается? Это панорама с одного места?

С.Н. Рерих: С одного места. Это так, как есть. Это гряда, которая состоит из вершин. Каждая вершина имеет свое место.

В.И. Критский: Пейзажи природы вы творчески поправляете или чистую натуру берете?Н. Рерих: Лучше и красивей натуры вы все равно не подберете.

В.И. Критский: То есть она в чистом виде идет, да?

С.Н. Рерих: Улучшить это невозможно.

С.Н. Рерих (на мольберте картина «Сагарика» [95]): Это называется «Из моря». В Индии имя [девы, которой дал жизнь океан], – Сагарика, то есть рожденная из моря. Венера, Афродита – все те же самые элементы.

Н.С. Нерад: Только восточная.

С.Н. Рерих: Только восточная, да. Сагарика, то есть рожденная морем. .Индию надо воспринимать. И вы увидите, как много Индия может дать.

С.Н. Рерих (на мольберте картина «Красная земля» [96]): Это называется «Красная земля». Это было написано несколько лет назад, много лет назад. Юг Индии, Керала. И местное население. Как вы видите, они тогда кофточек не носили, а сейчас уже начинают одеваться и теряют свой общий характер.

С.Н. Рерих (на мольберте картина «От бури» [97]): Это называется «От бури». Вы можете об этом рассказывать и думать с какой угодно точки зрения. Здесь что? Реальность моментов муссона, когда вдруг [могут разразиться] страшные грозы и страшные ливни. [Люди] спасаются от этого, а может быть, спасаются от каких-то других угроз, о которых мы не знаем. Но называется «От бури».

Н.С. Нерад: Святослав Николаевич, а сколько лет вы вместе с супругой? Когда вы женились? Как вы ее нашли?

С.Н. Рерих: В сорок пятом году [98].

Н.С. Нерад: Нашли как самую красивую здесь девушку?

С.Н. Рерих: Да, видите ли, в Индии много очень красивых... очень много...

С.Н. Рерих: Видите, здесь [в «Татагуни»] что хорошо – хотя здесь недалеко от города – город к нам не проникает. Тишина и покой.

С.Н. Рерих (на мольберте картина «Заветы Учителя» (Песнь водопада)» [99]): Видите, он читает своему ученику текст манускрипта, рукописи. Это в Гималаях, недалеко от нас. «Заветы Учителя».

Н.С. Нерад: А гуру, отшельники – они все имеют учеников или только некоторые?

С.Н. Рерих: Большинство имеют. Но те, которые живут в отдалении от людей, иногда живут без учеников.

Н.С. Нерад: А как они питаются?

С.Н. Рерих: Как они питаются? Вот так же, как и отшельники, как иногда наши схимники. Зимой мороз, снег, они отрезаны от всего. Как они живут? Что им давало пропитание? Что им давало отопление зимой? Нужно же иметь его, не правда ли? Но, как мы видим, они всегда находили или, может быть, условия жизни [так складывались, и] что-то находило возможность им помочь...

С.Н. Рерих (на мольберте портрет И.М. Богдановой [100]): Это портрет русской барышни, написанный мною в Гималаях. Как видите, я писал много портретов. Раньше я их писал гораздо больше, чем сейчас. Портрет я любил и люблю, конечно. Но портрет, в общем, дело затейное. Особенно если, скажем, приходится писать какой-то официальный портрет. Вас спрашивают, хотят, чтобы вы написали портрет. Вот и сейчас здесь правительство хочет, чтобы я сделал несколько портретов миссис Ганди. Не только для разных стран, но и для Индии. <...> Помню, по просьбе правительства я писал Неру [101]. Когда портрет был закончен и выставлен в парламенте, то оппозиция задала бесконечное количество вопросов: «Почему он изображен так, а не этак. Почему вы его решили писать в маленькой шапочке»? И [велели] все убрать. Но я [считал], пусть все выскажутся. Мне лично будет интересно всем им ответить. И знаете, были самые неожиданные вопросы.

С.Н. Рерих (на мольберте картина «Господом твоим» [102]): Самое насущное, самое нужное, самое легкое и самое трудное. Видите, описаний Христа у нас, к сожалению, почти нет. У нас много записей того, что Он говорил: притчи, заповеди. Но вот [описаний] Его как человека у нас почти нет. Только в Риме сохранилось одно письмо со времени римского наместника в Иерусалиме. Это Публий Лентул [103], который писал Цезарю в ответ на его официальное письмо о христианской секте.

В этом письме он дал известное описание Христа. Хотя сохранилось очень мало, но все-таки есть какие-то намеки.

В.И. Гаевая: Это краска ультрамарин, ляпис-лазурь? Голубой цвет?

С.Н. Рерих: Голубой цвет. Да.

В.И. Гаевая: У меня сын художник, и он сказал – купи мне сепию и ультрамарин, ляпис-лазурь... (О картине «Господом твоим».) Это масло?

С.Н. Рерих: Темпера. Это то, чем писали в свое время старые росписи. Здесь [в Индии] темпера гораздо лучше сохраняется, нежели масло.

С.Н. Рерих (на мольберте картина «Ангелы нам снова будут петь» [104]): Она называется «Ангелы нам снова будут петь». То есть придет время, когда мы услышим сонм ангелов.

Сорокин: А у вас в детстве была какая-то мечта?

С.Н. Рерих: Мечты не было. Потому что все это было взято за скобку. Уже такое общее решение. Все-таки Николай Константинович был с нами все время. Мы все время общались с художественным миром как таковым, с самого начала. Так что для нас это была наша жизнь. Поэтому такого, так сказать, вывода не нужно было и не было.

Сорокин: А когда вы кисти взяли впервые?

Н.С. Нерад: Года в три?

С.Н. Рерих: Даже раньше.

Сорокин: И получалось?

С.Н. Рерих: Получалось. Некоторые мои ранние этюдики сохранились сейчас у нас в Ленинграде [105].

В.И. Критский: Нам говорили, что в городе Бангалоре вы шефствуете над детским художественным творчеством. И там мы видели, как в детском парке малыши расписывают забеленную стенку, рисуют красками.

С.Н. Рерих: Видите, здесь мы всячески стараемся поощрить с самого раннего возраста мысль о красоте, о краске как таковой. И я должен сказать, что здесь очень талантливые дети. С самого раннего возраста. С двух-трех лет уже прекрасно думают об этом. Тут есть экспериментальная школа, глава ее стоит справа от вас [106]. Эта школа выросла сейчас, очень быстро [развивается] и показывает, что с самого раннего возраста вы можете давать детям то, что, казалось бы, слишком сложно для детей. Они [все] воспринимают и прекрасно [запоминают] – у них в это время память настолько свежа, что все это запечатлевается и не забывается.

<...>

С.Н. Рерих (на мольберте «Портрет Асгари Кадир» [107]): Это тоже из моих портретов одной мусульманки. Ее отец был министром при англичанах в Пакистане, тогда еще Пенджабе. Я написал несколько ее портретов, этот был написан в Кулу, в нашей долине. Имя ее Асгари Кадир. <...> Как я говорил, раньше я много писал портретов. <...> [108]

 

В.И. Критский: Пишете или наоборот.?

С.Н. Рерих: Конечно, я встречал таких людей, несомненно.

Н.С. Нерад: А может быть, темы какие-то от нее шли?

С.Н. Рерих: Это всегда бывает. Знаете, когда близко к человеку подходишь, то воспринимаешь и мысли и направления этого человека. Не правда ли?

Сорокин: А есть ли у вас любимая картина или несколько картин?

С.Н. Рерих: Нет. Лучше я отвечу, как ответил мой отец, Николай Константинович, что любимая его картина – это его будущая картина.

В.И. Критский: Предела совершенству нет, и все лучшее будет впереди.

С.Н. Рерих: Устремление – это энергия, внутренняя энергия. И если мы действительно так хотим, она ведет нас к чему-то более совершенному.

Теперь [о том], что это такое... Что является энергией веры? Что дает замечательную, совершенно непостижимую энергию веры, когда мы видим, как у нас на глазах осуществляется совершенно невозможное. У нас, в моей семье, было [немало таких] примеров.

Очень был интересный [случай, произошедший с одной моей тетушкой], когда она была совсем маленькой девочкой. Она сидела на фаянсовом горшочке, который раскололся. При этом он глубоко порезал ей ноги, и она не могла ходить. Ее лечили, всюду возили по Европе, все врачи работали, но ничего не могли сделать. [И однажды] ее бабушка, которая была очень хорошей, набожной женщиной, видит сон. [Снится ей] икона Богородицы, которая была у них в алтаре, видит именно эту икону. И Богородица говорит: «В такой-то день, в такой-то час отслужи мне молебен, и она будет ходить». В часовне был отслужен молебен. Служба прошла до конца, а девочка не могла двигаться. Тогда бабушка встала, подошла к алтарю, взяла эту икону, подошла прямо к девочке и сказала: «Не я, но Богородица велит тебе встать и идти». И девочка [вздрогнула] и вдруг встала и [пошла]. И все прошло.

Что же вызвало столь необходимую реакцию? Реакция – это как бы дверь. Это энергия. Сколько таких я знаю случаев, чрезвычайно интересных, кажущихся как будто неправдоподобными, но все-таки это факт. Это существует.

Н.С. Нерад: Все дело в том, что мы его не умеем слушать, не понимаем. [109]

 

В.И. Критский: Мы дарим вам альбомы классики живописи, декоративно-прикладного искусства нашей республики с древнейших времен до наших дней.

С.Н. Рерих: Очень, очень ценю ваш дар.

В.И. Критский: Это довольно монументальная работа, которая, может быть, вам пригодится. Во всяком случае, пополнит вашу коллекцию. С глубоким поклоном вам передаем.

С.Н. Рерих: С большой благодарностью принимаю это от вас, и будем помнить, каждое даяние – благо... Вы сейчас делаете великое дело, сближаете два народа, русский и индийский.

В.И. Критский: И народы-то великие по своей сути.

С.Н. Рерих: Это то, к чему всегда стремился и о чем думал Николай Константинович.

В.И. Критский: И вы, как его продолжатель.

С.Н. Рерих: Мы, конечно, старались это продолжить, потому что это так и должно быть.

В.И. Критский: К вашей общественной деятельности очень хорошее, самое доброе отношение. Мы знаем вас как пропагандиста идей дружбы, сотрудничества между двумя великими народами.

С.Н. Рерих: Так и должно быть, и мы всеми силами должны к этому стремиться. Потому что это единственный путь. Другого пути нет.

В.И. Критский: И это очень важный путь и раньше, и сейчас особенно.

С.Н. Рерих: Особенно. Спасибо большое.

Сотрудник посольства: Святослав Николаевич, это приглашения в Большой театр, пока четыре. Если мы еще сможем, мы подвезем.

С.Н. Рерих: Спасибо. Здесь ваш дом, всегда помните. Все вы для нас очень-очень дорогие гости.

В.И. Критский: Мы ведь тоже не внезапно сюда приехали. Нам много рассказывали о вашей деятельности, о вашем отношении. Как вы всегда радушно принимаете всех советских людей. По этим следам мы и пришли сюда. Очень рады были лично познакомиться с вами.

С.Н. Рерих: Встретимся, и еще не раз.

---

 

 

Святослав Рерих: «Препятствия -это ступени, которые подымут нас выше»

Интервью киногруппе Л.П. Дмитриевой ^[110]

Л.П. Дмитриева: Здесь собрались люди, которые знакомы с основами Живой Этики.

С.Н. Рерих: Хорошо.

Л.Д.: И со всей сопутствующей литературой, в том числе с работами Е.П. Блаватской, письмами Елены Ивановны Рерих, с тем, что мы можем на сегодняшний день получить.

С.Р.: Мой совет всем – в жизни всегда стараться как можно лучше делать все, что ставится перед нами, [решать] все проблемы, которые жизнь ставит. Проблемы, в конце концов, неизбежны. Но мы не должны на них смотреть как на нечто такое, чего [следует] опасаться, бояться. Нет. Это ступени, которые нас подымут выше. Вот главная наша задача. Без этих ступеней нам не подняться.

Л.Д.: Конечно же, нет. Сейчас здесь присутствует киногруппа. Мы хотим для истории [записать на кинопленку ваши слова]. Потому что кто же, кроме вас, может сказать нам откровенные вещи честно и бесстрашно. Ведь мы же скованы страхом. Наши ученые настолько скованы страхом, что они боятся даже произнести фамилию Блаватской. <...>

С.Р.: Мы вчера как раз беседовали о Блаватской. Спрашивали о моем отношении к Елене Петровне. Я сказал, что Елена Петровна была гениальной женщиной. Все ее труды, в том числе «Тайная Доктрина», «Разоблаченная Изида», другие многочисленные книги, которые она писала, – все они содержат в себе основы нового миропонимания. И [есть еще некоторые ее маленькие издания] (не знаю, знакомы ли вы с ними), [в которых можно найти ответ на вопросы:] что есть теософия? есть ли это религия? что она собой представляет? Эти маленькие издания чрезвычайно нужны и полезны, как были тогда, так и сейчас.

Но, конечно, Блаватская и [прежде и в будущем] будет занимать самое возвышенное место среди тех, кто боролись за более счастливую, более богатую жизнь. Она очень много нам оставила. Я должен сказать, что «Тайная Доктрина» – это гениальная книга. Очень мало, кто ее действительно изучал или читал. Многие об этом говорят, говорили. Но эта книга содержит в себе все основы разных философий, учений. И тот, кто может посвятить свое время, свою жизнь изучению [этих знаний], получит самую ясную картину того, что человек должен сделать в жизни и на чем должен основываться наш прогресс и продвижение вперед. Как вы знаете, моя матушка Елена Ивановна выбрала «Тайную Доктрину» и перевела ее на русский язык, так как она считала, что это одна из тех книг, которые очень нужны, и именно на русском языке.

Л.Д.: Большое спасибо, потому что это бесценная книга, все здесь присутствующие читали ее.

С.Р.: Это книги, которые нужно изучать, а не просто перелистывать. Это книги, которые должны стать частью вашего обихода.

Л.Д.: Святослав Николаевич, будучи в восемьдесят втором году в Москве, вы сказали, что из того, что нам оставили Николай Константинович и Елена Ивановна, мы знаем очень немногое [111].

С.Р.: Да, это правда.

Л.Д.: О чем мы сейчас можем узнать из неопубликованных материалов, из неопубликованного наследия?

С.Р.: Да, много осталось вещей, которые были просто не опубликованы, не оповещены. Вот, скажем, писания Елены Ивановны, Николая Константиновича, – мы как раз говорили с Рыбаковым о том, что сейчас некоторые книги должны быть опубликованы. Книги моего брата Юрия Николаевича, которые [также] еще не напечатаны. И много таких книг, которые, конечно, будут опубликованы (я вам точно не могу сказать, когда). Они содержат в себе те основы вечного мира и космоса, который всех нас окружает и будет окружать и который содержит все. Ничто не может быть вне этого и ничто не может быть без этого.

Л.Д.: О Елене Ивановне мы знаем меньше всего. Мне попала в руки книга «Надземное». «Надземное» будет выходить, по-моему, только в этом году на английском языке. Но чем вызвана задержка «Надземного»? Ведь известно, что в 38-м году Елена Ивановна передала рукопись Обществу Рериха в Риге. Потом почему-то произошел перерыв в 40 лет, и вдруг она выходит на английском языке в Швейцарии. Это «Внутренняя жизнь Братства» [112]. <...>

С.Р.: .Мы должны смотреть на это широко, как на [жизненную] необходимость, то есть жизнь диктует условия и сроки, в которые это сможет появиться. И вы не должны волноваться, если что-то не вышло или запоздало. Нет.

Л.Д.: Святослав Николаевич, простите, пожалуйста. Очень часто мы слышим, что Николая Константиновича обвиняют в связи с масонами. Насколько это соответствует истине?

С.Р.: Нет-нет, Николай Константинович не был связан с масонами. [Если кто-либо связан с масонами, то от ваших взглядов на это зависит, можно ли его за это обвинять.] Ведь в масонстве есть разные интерпретации. Кто-то считает масонство чем-то негативным, а некоторые считают его нужным, важным. Откуда возникло масонство? Что оно собой представляет? Очень мало кто это знает. И [нередко возникают] такие огульные обвинения, основанные [возможно] на том, что некие негативные личности как-то проникали туда. Вот и все. Но [нужно] иметь в виду, что основа масонства чрезвычайно древняя. Ей тысячи лет. И эта настоящая основа уже тогда нашла свое применение в жизни, больше двух тысяч лет назад. Так что мы не будем сейчас входить в полемику, почему [масонство критикуют]... Нет.

Член киногруппы: В последнее время у нас это очень обострилось.

С.Р.: Когда? Сейчас?

Л.Д.: Да.

С.Р.: Ну, пройдет это все.

Л.Д.: Это новая книга Шапошниковой [113]. Вот последний дом, в котором жила ваша Матушка [114].

С.Р.: Да, это я знаю. Это там, в Калимпонге.

Л.Д.: Посмотрите, это храм, в котором встречались ваши родители с Махатмами [115] (и подпись об этом говорит), около Дарджилинга. Святослав Николаевич, расскажите нам, пожалуйста, что-нибудь о встрече ваших родителей с Махатмами в этом храме. В духовной биографии Рериха пишется, где встречались они с Махатмами, при каких условиях [116].

С.Р.: Видите, то, о чем вы меня спрашиваете, должны рассказывать те люди, которые в этом участвовали. Я что могу сказать? Если вы меня спросите, существуют ли Махатмы, я скажу – да. Можно ли Их найти? Можно. Но Они вас найдут еще до того, как вы Их найдете. Поэтому каждый из нас, может быть, будет иметь счастье, честь встретить Их. Но я думаю, что из всех тайн эта – одна из самых больших: как, где, когда, при каких [обстоятельствах].

Л.Д.: Спасибо большое. Я и думала, что вы ответите именно так...

С.Р.: То есть если вы меня спросите о Махатмах, я скажу – Они существуют.

<...>

Л.Д.: Святослав Николаевич, мы много раз были на выставке ваших картин, а вчера мы были там в прекрасной обстановке, когда почти никого не было. И очень внимательно с друзьями посмотрели вашу картину «Я двигаюсь среди этих теней» [117].

<.>

С.Р.: .Когда я писал эти картины, и вообще, когда компоную их, я всегда стараюсь инстинктивно подобрать то, что ближе к этой теме. Темы могут быть самые разные. Но в общем всем картинам я обычно пытался дать гуманитарные темы.

Л.Д.: Конечно. Я написала поэтический эскиз к этой картине. И буду писать второй вариант, потому что это язык сензар [118], это формула «Ом мани падме хум».

С.Р.: Если хотите. Что есть «Ом мани падме хум»?

Л.Д.: Не знаю.

С.Р.: Что означает? Что «ты» – это «Ом», который находится в лотосе.

Л.Д.: Но цвет «Ом»? Какой цвет «Ом»? Он там желтый? Золотой?

С.Р.: Золотой.

Л.Д.: Скажите, могут обозначать эти четыре цвета язык сензар?

С.Р.: А вы не мучайтесь, а просто скажите себе: вот так есть. Следует ли это расчленить и объяснить – это другой вопрос. Но, во всяком случае, вот так оно есть. Какой у вас будет на это ответ, внутренний, может быть, инстинктивный, вы его запомните. А потом, может быть, у вас будет какой-то новый ответ на это. Попробуйте.

<.>

С.Р.: Самое главное во всем, как я сказал, – это наше устремление. Если у нас есть это устремление, то все остальное приложится. Так? Вот Серафим Саровский, православный. Молитвы, предстояния, посты – к чему это ведет, нужно ли это все? Это все ведет к тому, чтобы низвести на вас Святой Дух. Вот и все. И больше вам там ничего не нужно.

Л.Д.: .Я понимаю реальность этих вещей.

С.Р.: Вы стремитесь, и это ваше стремление вам все даст, и будут ответы на все, и вы будете очень-очень счастливы. Вы абсолютно не беспокойтесь о каком-то вопросе, который может [возникнуть], вы [наверняка] подыметесь. Потому что вопросов будет бесконечное количество. Вы устремляйтесь вперед, и все приложится. Все приложится.

<.>

С.Р.: Главное, как я вам сказал, [в том, что] каждые семь лет все клетки нашего тела перерождаются полностью, но каждый момент есть перерождение, все меняется. Поэтому будем насыщать эти изменения нашими мыслями, потому что они отражают [эти изменения]. [Мысли] будут полностью [соответствовать] всем нашим чувствам, переживаниям и будут нам в ответ отражать это на нас.

Л.Д.: Да. И поэтому мне очень важно, чтобы вы прочли стихи, которые я здесь написала, потому что я именно с этих позиций. Я иногда пишу, не знаю, как они получаются.

С.Р.: Вы пишите. записывайте.

Л.Д.: Вы напишете мне хотя бы рецензию на одну. хоть одно предложение? Напишете мне, как вы смотрите на эти вещи, Святослав Николаевич?

С.Р.: Как я смотрю на это? Позитивно, позитивно, дорогая моя. Вполне позитивно.

Л.Д.: Да, а если я ошибаюсь?

С.Р.: Во всяком случае, нужно стремиться в этом направлении, и вы увидите, что очень многое как-то рассеется и встанет на место. Все зависит от нас. Но путь-то нелегкий. Путь трудный, даже очень трудный. Но все-таки это стоит всевозможнейших трудностей, решений.

Л.Д.: Святослав Николаевич, я хочу показать портрет Николая Константиновича [119]. Шкатулка накрыта тканью, о которой по легенде, по-моему, говорится примерно так: «Сокровище мира – Чинтамани должен храниться на ткани родины своей» [120].

С.Р.: Это старая вышивка, старая материя, ей приблизительно пять-шесть столетий. Она прикрывает собой ковчег, который держит в руках Николай Константинович. Тут, видите, в этом круге стоят инициалы «I», то есть «И», «Аш» и «Эс» – «Ин хок сигно» – «Этим знаком» [121]. То есть еще во времена апостола Петра было показано, что это тоже будет знаком возрождения. «Ин хок сигно». <...> [122]

С.Р.: .Будем всеми силами стараться подняться, поднять наши жизни на новые ступени, и все остальное приложится. Не нужно беспокоиться – так ли или не так, – лишь бы было внутреннее устремление. Если это у вас есть, вам вообще больше ничего не нужно. Это так. И мы не будем беспокоиться об этом.

Л.Д.: Святослав Николаевич, в Бангалоре вы мне рассказали историю об Иоанне Кронштадтском. Не могли бы вы ее сейчас повторить? Вы рассказали, как Николай Константинович заболел. Вот эту историю расскажите, пожалуйста.

<…>

С.Р.: Когда Николай Константинович был совсем маленький, ему было не больше двух-трех лет, может быть, четыре года, он заболел, было [очень тяжелое] воспаление легких. [В то время] Иоанн Кронштадтский приходил довольно часто [к ним] домой. [И когда он пришел в этот раз,] ему сказали, что маленький Николай Константинович болеет. Но Иоанн Кронштадтский сказал: «Ничего, он поправится. А когда он поправится, дайте ему такого-то определенного вина». Потом прошли долгие годы. Николай Константинович уже был студентом. И раз как-то, это было в Академии, все студенты встречали Иоанна Кронштадтского. Они стояли на лестнице, по которой он должен был подняться. Иоанн Кронштадтский взошел на эту лестницу и сразу остановился там, где стоял Николай Константинович, посмотрел на него и сказал: «Ну вот, больше не болей. Много для родины потрудиться придется». А ведь все эти годы с тех пор, когда Николай Константинович был совсем маленький, он его не видел, а тут уже – студент.

Много было таких случаев, и все они показывают одно: есть духовные токи, духовное единство, которое нас объединяет и ведет к тому более прекрасному, что нас окружает. Мы же живем во всем этом. Вечность, бесконечность – это всесодержащие понятия. Нет такого, чего бы там не было. Нам нужно только это вызвать [оттуда], и мы будем осязать это. <…> [123]

С.Р.: Все мы думаем о том, каким должен быть этот человек будущего. Какие его качества, какое его отношение к жизни. Как он будет жить, как он будет строить будущую жизнь – это главное. Поэтому наша задача – взять из всех философий все лучшее, что они дали в этом отношении. То есть все, что относится к воспитанию этого более совершенного человека. К чему все мы должны стремиться и стремимся. Я должен сказать, что хотя об этом более совершенном человеке много говорят и пишут, но, к сожалению, очень мало практически думают. Когда спрашиваешь – как это вам представляется, что вы об этом думаете, как, по-вашему, это можно воплотить в жизнь, – сравнительно мало тех, кто действительно практически об этом думает, и очень мало [таких], кто себе представляет этого более совершенного человека. Но это должно быть нашей целью. Мы должны это решить сами. По крайней мере, то, что мы будем давать, то, чем мы будем делиться с детьми, пойдет на формирование этого более совершенного человека.

Л.Д.: Каким же он должен быть, человек будущего?

С.Р.: Каким? Возьмите все так называемые положительные, позитивные качества, описания которых вы найдете во всех философиях. Возьмите самое главное, и вы сразу увидите образ этого человека. Как Конфуций говорил: «То, что более совершенный человек ищет, лежит в нем самом; то, что обыкновенный человек ищет, лежит у других». То есть воспитание внутреннего человека – это самое главное и является единственной настоящей целью. Поэтому мы можем именно собрать такой облик или образ более совершенного человека.

В чем он заключается, и каким должен быть этот человек, мы должны ясно себе представить. Раньше, когда люди в деревнях были неграмотны, они не [умели] ни писать, ни читать, но знали свои былины, а в былинах всегда были описания героев – совершенно реальных героев, потому что для них, для этой деревни, всё это было живо. Они это помнили, они это почитали. Перед ними был какой-то прообраз, который позволял им стремиться к этому. Нам нужно создать образ, к которому мы [будем] стремиться, потому что стремление – это та энергия, которая в конце концов изменит нас и сделает из нас более совершенных людей.

Как вы знаете (я часто об этом говорю), все клетки человеческого тела меняются каждые семь лет. Через каждые семь лет все в нас меняется, но меняется по тем каналам, которые уже были заложены и проложены «предыдущим человеком». Поэтому, если вы верите в силу мысли, в силу ваших устремлений, то сразу увидите, что все откладывается на этих меняющихся клетках, то есть вся ваша жизнь. И вы находите целый, я бы сказал, комплект этих клеток с новыми впечатлениями. Когда известный немецкий ученый Лейбниц посетил Рембрандта, то Рембрандт ему [сказал], что каждый мазок, каждый штрих на его картинах, на поверхности его вещей несет все мысли, все переживания, все, что он, Рембрандт, в тот момент переживал и думал. И это будет жить в этой поверхности, и в будущем люди, те, которые смогут в это включиться, получат все мысли и переживания Рембрандта. Лейбниц был этим очень глубоко затронут, поражен и [подробно] написал об этом в своих дневниках. То есть, другими словами, всё, все наши мысли, все наши переживания запечатлеваются на клетках нашего тела, которые все время меняются. Так же как они меняются в нашем окружении. Поэтому будем думать и культивировать наши мысли, будем думать о прекрасном, будем помнить о том, что, как говорил Достоевский, красота спасет мир.

Л.Д.: А Николай Константинович уточнил: «Осознание красоты спасет мир».

С.Р.: И поэтому будем стараться создать и стремиться к более красивой и совершенной жизни. Что говорили греки? От красивых образов мы перейдем к красивым мыслям, от красивых мыслей – к красивой жизни, а от красивой жизни – к абсолютной красоте.

Л.Д.: Святослав Николаевич, вы, по-моему, в восемьдесят втором году совершенно справедливо заметили, что человечество одним махом не исправить, для этого нужны годы, десятилетия, даже столетия. Но мы имеем уже на исходе второе тысячелетие...

С.Р.: Мы не должны думать в каких-то ограниченных сроках. Мы должны думать очень-очень широко, смотря вперед, и абсолютно не волноваться, как это в конце концов войдет в жизнь, потому что оно войдет в жизнь. Мы все, то есть вся проявленная природа, стремимся к чему-то более совершенному. Эволюция как таковая – это нахождение каких-то новых условий, которые ближе и лучше отвечают действительности. Если это так, то этот процесс никто не может остановить. Он никогда не остановится и будет продолжаться так или иначе. Мы можем принимать в нем участие или нет – это другое дело. Но эволюционный процесс все время идет, все время движется – это живой процесс. Поэтому не [нужно] думать о том, как это будет принято, когда это будет принято, кем это будет принято. Мы делаем это, как наш долг – долг человечеству.

Л.Д.: В письмах Елены Ивановны сорок второй год указывается как начало конца Кали Юги. Я хотела уточнить, речь идет о Кали Юге 7-й подрасы 4-й расы?

С.Р.: Кали Юга, как вы знаете, технически как будто бы окончилась. Но она продолжается, потому что это очень длительный процесс.

Л.Д: Какая Кали Юга имелась в виду, когда назывался сорок второй год?

С.Р.: Кали Юга, которая сейчас была, через которую мы прошли и которую мы еще проходим.

Л.Д: Субрасовая?

С.Р.: Как говорят, в ней приблизительно 440 тысяч лет. Но это довольно большой срок.

Л.Д: И какая заканчивается?

С.Р.: Не нужно заботиться о том, как это будет примерно, когда это будет примерно, во что это выльется. Мы должны [исполнить] наш долг – помочь человечеству, то есть попробуем создать какие-то условия, которые делают человека лучше. Внешние условия жизни не сделают человека лучше. Вы можете облегчить ему жизнь, дать ему все, что хотите, и все-таки этот несчастный человек не будет счастлив, и вы не сможете изменить эти условия. <…> [124]

С.Р.: Святослав – языческое имя, поэтому крестить меня не могли, и положение было довольно сложное. Церков[ники] наши думали: как быть? Они все приезжали к моей Матушке советоваться. [Но она] стояла абсолютно твердо на своем: «Святослав – или ничего. Иначе не будем крестить». Тут поднялся переполох: не будут крестить, что делать? Тогда [церковники] начали исторически что-то там изучать и нашли, что где-то когда-то был Святослав, который был крещен и получил имя Никола. Они пришли к моей Матушке и торжественно [объявили]: мы будем крестить его Николой. И Матушка сказала: «Можете крестить, как хотите, но это будет Святослав». И они сдались. Поэтому меня крестили двумя именами: Святослав-Никола. И все были довольны. [Значит,] все зависит от нашего недомыслия. Не все ли равно, в конце концов, так это или не так? Абсолютно [все равно], лишь бы было наше внутреннее устремление к чему-то более прекрасному, более совершенному, которое подымет, и подымает, нас над всем. Все остальное прилагается. Неважно.

Л.Д.: А можно узнать немного больше того, что есть об Орионе?С.Р.: Вы только старайтесь усилить ваше духовное напряжение. Это все. Духовное напряжение – это энергия, и очень живая энергия. И если вы будете ее напрягать, то она вырастет и окружит вас. Если вы будете сидеть спокойно и опустите руки, то ваши мускулы не разовьются. Для того чтобы развить мускулы, вы должны упражнять их на сопротивлении. Мускулы растут упражнением, сопротивлением. Это сопротивление и есть то, что дает нам духовную силу. И статья [125] Николая Константиновича как раз об этом: как благословенны препятствия. Я вам эту статью потом пришлю.

Л.Д.: Препятствия – ими растем.

С.Р.: Так оно и есть. Этим мы растем. Как я вам сказал, все это очень-очень просто. Все это можно преодолеть, можно разрешить, может, оно и само решится – все проблемы ваши – все, если вы будете в себе нести это внутреннее настроение предстояния.

---

 

 

Л. Дмитриева

«Мысль – это энергия, которую мы можем развивать» ^[126]

Л.П. Дмитриева: Святослав Николаевич, выступая в Политехническом музее перед общественностью Москвы [127], вы сказали о том, что вы, так же как и Николай Константинович, Елена Ивановна, Юрий Николаевич, верите в силу мысли. Вы имели в виду и ее материальную силу?

С.Н. Рерих: Мысль – это энергия. Наша мысль – это энергия! Это именно та энергия, которую мы можем развивать и будем развивать, потому что эволюционно это стоит на очереди.

Л.Д.: Но многие сегодня не считают, что мысль материальна.

С.Р.: Да, это так. Но все же все больше и больше людей к этому уже подходят в разных странах. Мне приходится встречаться с очень многими из них. И я вижу огромный интерес к этой проблеме.

Л.Д.: И у ученых в том числе?

С.Р.: И у ученых – тоже. Правда, иногда иные из них боятся официально объявлять свои мнения. Это бывает, сам видел. Но все-таки уже подходят.

Л.Д.: Святослав Николаевич, что (в духовном плане) практически может делать человек для мира, для (как сказали бы на Востоке) осветления ауры Земли, если он даже не знаком с природой мысли?

С.Р.: Я говорил уже не раз, что самый большой подарок и лучший подарок, который человек может принести человечеству, – это самому стать лучше. То есть нужно работать над собой, улучшить себя. В этом – главная задача. Всего. Если мы сможем поднять нравственный, духовный уровень человечества, мы, конечно, достигнем очень, очень многого.

Л.Д.: Это же трудно.

С.Р.: Очень трудно. Конечно! В гору всегда идти труднее! Самое легкое – это спуститься с горы. Никаких затруднений это не представляет... В чем должно заключаться наше отношение к жизни? Прежде всего, повторяю, мы должны работать над собой. Как это сделать? Для начала надо иметь это устремление (к самоусовершенствованию) и смотреть, чтобы оно вошло в вашу жизнь, стало вашей жизнью.

Л.Д.: Знать – значит уметь?

С.Р.: Уметь – это хорошо. Но главное – чтобы здесь не было наносного и, как это часто бывает, курьезного. Если устремление станет вашей жизнью, тогда вы увидите, как постепенно – нельзя ожидать каких-то падающих с неба результатов – будут развиваться энергетические центры, которые есть в каждом. Поле энергии начинает действовать не сразу – через некоторое время. Но прежде, конечно, нужно устремление. Кроме того, мы должны знать и помнить всегда о том, что мы окружены бесконечными энергиями, о которых, быть может, пока и не знаем. Официально.

Л.Д.: Святослав Николаевич, то, о чем вы говорите, глубоко и со всех сторон рассматривается в Живой Этике, к которой вся ваша семья имеет самое прямое отношение. Но эти книги у нас пока достать очень трудно. Они издавались давно.

С.Р.: Я знаю. Я знаю. Но ведь это не значит, что их нет. Это не значит, что они постепенно не будут входить в жизнь. Знаете, иногда очень трудно протолкнуть что-нибудь (новое, необычное), когда люди не хотят, просто не хотят об этом. думать. Очень часто, как вы знаете, на каком-то эволюционном этапе, человечество как бы успокаивается. На какой-то плоскости. Люди просто не хотят утруждать себя, свою жизнь новыми идеями и мыслями, хотят жить спокойно, не тревожась. А знаете, мысли – новые, вольные, широкие – они ведь иногда могут встревожить. Потому что человеку придется думать! А многие не любят этого процесса. Правда, есть, конечно, и люди, для которых высокое мышление – их жизнь. Но многие-то в суете жизни, каждодневности, которая нас окружает, ищут более простых решений, более легких путей, не требующих усилий собственного мышления и воли.

Л.Д.: Святослав Николаевич, вся ли Живая Этика издана?

С.Р.: Нет. Очень многие тома этой серии не напечатаны. Вообще. Даже на машинке. Вообще-то они подготавливаются к печати, но затруднение в чем? Рукописи многих из них – на русском языке.

Л.Д.: Наверное, для России они прежде всего и создавались?

С.Р.: Да. Так оно и есть. Но за границей, там, где мы живем (напомню, что Рерихи поселились в Индии в 1928 году. С.Н. Рерих сейчас живет с женой – Девикой Рани Рерих – в г. Бангалоре), очень трудно найти людей, которые могли бы выполнить подготовительную работу. Трудно найти людей, которые сделали бы ее даже для английского языка... И тем более – для русского. Русского «материала» – человеческого – там, где мы живем, в Индии, очень мало. У меня, правда, была одно время помощница, русская, преподаватель в университете Майсора. Хорошо печатала на машинке и кое-какую работу могла исполнять. Но. В общем, помощника найти трудно. Это – насущные живые проблемы, которые все же надо решать. Кстати, (в нашем архиве) есть даже труды Николая Константиновича, которые также еще не опубликованы. Но надеюсь, что в скором, в ближайшем будущем уже начнется большая работа. (Интерес к Индии, к ее духовному наследию быстро растет во всем мире.) Вот, например, в переводе с английского Елены Ивановны «Тайная Доктрина» Блаватской.

Л.Д.: Еще одно замечательное имя, связывающее Индию и Россию. «Тайная Доктрина» у меня есть. Но довоенного издания.

С.Р.: Надеюсь, вы ее читали?

Л.Д.: Конечно. Это – бесценный труд.

С.Р.: «Тайная Доктрина» – это гениальный труд! Елена Ивановна его потому и перевела на русский язык (без малого – 2 тыс. страниц. – Прим. Л.Д.), чтобы он вошел в нашу жизнь, чтобы люди могли пользоваться знаниями, заключенными там, и оценили, какой замечательный вклад внесла в мировую сокровищницу знаний наша соотечественница Елена Петровна Блаватская. (Годы жизни – 1831-1891. Писательница, путешественница, исследовательница древней философии Индии и Востока, обучавшаяся в гималайском ашраме. В издательстве «Молодая гвардия» в 1987 г. вышел сборник «Бессмертный лотос», посвященный дружбе с Индией. В нем опубликована и работа Е.П. Блаватской. – Прим. Л.Д.) В «Тайной Доктрине» объединились различные версии, подходы, теории к вопросам эволюции Космоса, Земли, Человека. Но источник знаний – один.

Л.Д.: Святослав Николаевич, хотелось бы знать, как создавалась Живая Этика, Агни Йога? Известно, что основную работу здесь выполняла ваша мать – Елена Ивановна Рерих.

С.Р.: Агни Йога создавалась при посредстве Учителя Елены Ивановны. У них были живые контакты.

Л.Д.: Благодарю вас, Святослав Николаевич. Что бы вы пожелали нам?

С.Р.: Давайте будем расширять наше сознание, стремиться к Прекрасному, Красоте, Совершенству.

---

 

 

А. Солодов

Стремление к совершенству ^[128]

«Сатьям, Шивам, Сундарам» на хинди означает «Истина, Мир, Прекрасное» – таков был жизненный девиз замечательного художника Н.К. Рериха. Этими же идеалами руководствуется всю свою жизнь его сын, Святослав Николаевич Рерих. 23 октября ему исполняется 85 лет, и к этой дате готовится и индийская, и советская общественность. Я ставлю на первое место «индийская», потому что Индия стала для художника вторым домом, второй родиной. Почетный член Академии художеств СССР, обаятельный человек, много сделавший для упрочения индийско-советских культурных связей, Святослав Николаевич живет в южном индийском городе Бангалор. Туда я и приехал к нему в гости, и он охотно согласился сказать несколько слов для «Известий».

 

А. Солодов: Как относится Святослав Николаевич к переменам в жизни Советского Союза?

С.Н. Рерих: Великие изменения, происходящие в Советском Союзе, имеют огромное значение для народов всего мира. Под руководством М.С. Горбачева Советский Союз прокладывает сейчас путь к совершенно новому вселенскому сознанию, и, несомненно, это сознание овладеет в конце концов умами всех людей на Земле, всего человечества. Я с глубоким уважением отношусь к деятельности нынешних руководителей Советского Союза и считаю, что для скорейшего и всемерного осуществления предназначения нашей родины каждому из нас и всем вместе надо искать пути к совершенствованию человека. Медлить никак нельзя. Нужны каждодневные конструктивные шаги. Достоевский сказал: «Красота спасет мир». Только осознанием красоты, только добром, только стремлением каждый день делать что-то лучше, чем вчера, жив будет человек. Нужны светлые мысли и реальные конкретные дела.

А.С.: Какими идеалами красоты и добра руководствуется в своей жизненной практике семья Рерихов?

С.Р.: Надо вспомнить, что мой отец, Николай Константинович Рерих, все время мечтал о сближении Индии и Советского Союза. Он понимал и знал прекрасно, что эти две великие страны своим дружелюбием, своим примером смогут направить другие страны и дать людям именно то, что человечеству так нужно, – объединение. И единственный путь к этому – путь дружелюбия, взаимопонимания. Думается, что одним из шагов в этом направлении может стать создание предполагаемого Центра-музея Н.К. Рериха в Москве, что поможет сохранению и изучению творческого наследия нашей семьи. Ведь прошлое – это наша основа, наши корни, и от этого мы никуда не денемся. Поэтому нам нужно очень бережно относиться к тому, что наши предки дали, о чем они думали, какими были их надежды, куда они стремились. И тогда многое станет понятным и близким. В конце концов этот Центр-музей может служить координирующим началом, своего рода штабом усилий, смысл которых – культура и нравственность, воспитание нового человека, гармоничного, высокообразованного, одухотворенного.

Между прочим, этим целям служит и наша школа в Бангалоре – «Шри Ауробиндо мемориал скул». Там с самого раннего детства мы стараемся внушить детям мысли о красоте. Надо сказать, что здешние дети очень талантливы, прекрасно думают, рисуют. Школа быстро растет. То, что кажется очень сложным, дети воспринимают и помнят, потому что у них в это время память настолько свежа, что все прекрасно запечатлевается. Нам дано счастье участвовать в очень большом и историческом моменте – когда мы проникаемся мыслью о необходимости строить новый прекрасный и большой богатый мир. И эта цель станет достижимой, если человек осознает, что он должен стремиться к совершенству.

---

 

 

«Всегда стремитесь к Прекрасному»

Интервью корреспондентам газеты «Times of India»

Бангалор, Индия, 4 октября 1989 г. ^[129]

Святослав Рерих, род деятельности которого характеризует его преимущественно как художника-философа, постоянно живет в Бангалоре.

Рерих родился в Санкт-Петербурге в 1904 г., взрослел и мужал в разных странах, его картины выставлялись по всему миру. Близость Святослава Рериха к Индии возросла после его женитьбы на первой леди индийского кинематографа, внучатой племяннице Рабиндраната Тагора Девике Рани. На вопрос об отношении к Индии он отвечает: «Я всегда любил исконную Индию, ее историю, искусство и все то, что связано с этой страной. Это чувство было у меня всю мою жизнь. Оно росло и развивалось. Разного рода обстоятельства привели меня в Бангалор. Я очень счастлив быть здесь».

Искусство Рериха – это своеобразный диалог с самим собой. Когда мы посмотрим на внушительное количество созданных им произведений, то увидим, что Рерих не подвержен модернистским течениям, появившимся в искусстве на сегодняшний день. Рерих верит в восточные идеалы искусства, которые нашли свое пристанище в величественных Гималаях и в плодородной долине Кулу.

Помимо того что Рерих выдающийся художник, он также и философ, который верит в совершенного человека и цель, которую необходимо достичь за то короткое время, что нам отведено. Он изобразил цвета космоса задолго до того, как их увидел Юрий Гагарин. Несмотря на то что Рерих уже в возрасте, сила и красота определенно присутствуют в чертах его лица, которое кажется одновременно и мягким, и необычным, и притягательным. Он, безусловно, выдающийся человек.

Рериха называют классиком, романтиком, философом и поэтом среди художников. Его послание миру: «Всегда стремитесь к Прекрасному».

С доктором Рерихом беседуют Апарна Б. и Савитха Сундарам.

Вопрос: Почему Вы решили осесть в Индии, к тому же на самом юге, в Бангалоре?

С.Н. Рерих: Я всегда любил исконную Индию, ее историю, искусство и все то, что связано с этой страной, в особенности философские учения Индии. Это чувство было у меня всю мою жизнь. Оно росло и развивалось.

Разного рода обстоятельства привели нас в Бангалор. Я очень счастлив быть здесь и очень рад, что связан с людьми Юга.

Вопрос: Каков, на Ваш взгляд, вклад в мировое искусство Индии и индийских художников?

С.Р.: Как вы знаете, в далеком прошлом существовало множество различных школ индийского искусства, и каждая из них многое дала не только ближайшим соседям, но и всему миру. В этом нет никакого сомнения.

Вопрос: Принимая во внимание то, что Ваши картины следуют определенной традиции, скажите, как Вы относитесь к современному искусству?

С.Р.: Некоторые работы очень хороши. Любой вид искусства должен развиваться, должен проходить через определенные неизбежные эволюционные изменения. Но в отношении к искусству я выбрал несколько иной путь. Я всегда стремился к чему-то прекрасному. То есть, выражая себя, вы выражаете самые прекрасные стороны жизни. Не надо показывать нашу жизнь искаженно или уродливо, потому что это не поможет никому. Наша главная задача – найти пользу в том, что нас окружает, там, где мы родились, и в условиях, которые мы можем так или иначе контролировать, но не можем диктовать.

Вопрос: На Ваш взгляд, которая из Ваших картин – лучшая?

С.Р.: Та, что еще не написана.

Вопрос: Касательно философии – Вы верите в перевоплощение и переселение души?

С.Р.: Возможно, но это является гипотезой лишь потому, что технически не могут что-то доказать. Технически это может быть доказано. Это очень вероятно, собственно говоря.

Чтобы достичь чего-либо, необходимо стремиться к чему-то более совершенному и прекрасному. Это стремление – не просто мимолетная мысль, ему необходимо позволить стать частью вас, и вы будете обращаться к нему на протяжении всей жизни.

Вопрос: Вы верите в человеческие идеалы и цели?

С.Р.: Мы должны суметь использовать эту жизнь для достижения столь многого, сколь возможно, потому что это единственная возможность продвигаться вперед. Когда люди стареют, они начинают задумываться о том, что на Земле у них остается все меньше времени и что еще можно успеть сделать. Это так. Важно всегда торопиться успеть больше. Но если бы мы на протяжении всей жизни пытались составить план того, что необходимо сделать и как этого добиться, нам было бы проще воплотить это в жизнь.

Есть старинная христианская поговорка: «Вера без дела мертва» [130]. Другими словами, вера должна присутствовать в каждом действии. И это действие станет возможным, если вы по-настоящему приобщите себя к такой жизни.

Вопрос: Верили ли Вы интуиции, когда изображали цвета космоса, не имея возможности видеть их?

С.Р.: Возможно, но что такое интуиция вообще? Откуда она берется? Как мы можем называть ее ложной? Интуиция – это что-то совершенно спонтанное и в то же время самая главная часть нашей жизни.

Вопрос: Ваши корни в России. Что Вы думаете по поводу тех изменений, что происходят сегодня на Вашей родине?

С.Р.: [Я считаю, что] это те самые совершенно необходимые исторические изменения, которые рано или поздно приходят в каждую страну, и вот сейчас Россия настраивает себя на эти новые мысли, идеи, ценности. Это эволюционный процесс, изменения к лучшему.

Вопрос: Не могли бы Вы рассказать нам о своем отце?

С.Р.: Мой отец был великим человеком. Но пока в полной мере он по достоинству не оценен. Он был очень многосторонним человеком. Прекрасны грани, которые действительно приближали его к совершенству, к идеалу того, каким человек должен или мог бы быть. Это факт.

Вопрос: В чем секрет Вашего успеха?

С.Р.: Трудолюбие. Я всем советую много трудиться, потому что это самое быстрое, надежное и благотворное занятие, которое только можно представить. Это попытка стать лучше. Сама идея чрезвычайно проста. Если в нас по-настоящему есть внутренняя интуиция, желание или стремление быть лучше, стать лучше и использовать для этого все возможности, тогда мы обязательно преуспеем в главном направлении.

Но мы должны помнить одну вещь. Нельзя забывать, что мы окружены вечностью и бесконечностью, что мы оттуда пришли и что это является частью нашей системы и нашей жизни. Стараясь стремиться к чему-то более совершенному, мы преуспеваем – это самый быстрый путь к прогрессу. Если у вас есть искреннее желание преуспеть, то стать лучше – это ваш путь.

Идея, или система, прогресса хорошо организована. Мы можем в этом преуспеть, нам дана чудесная возможность. Все в наших руках, и мы способны стать кем угодно, нет ничего невозможного.

Вопрос: Вы многое сделали для искусства. Что искусство дало Вам взамен?

С.Р.: Очень многое! На самом деле – все!

Вопрос: Каково Ваше послание художникам всего мира?

С.Р.: Всегда стремитесь к Прекрасному.

---

 

 

Ю. Куликов

«Будите в себе Прекрасное» ^[131]

Перед дверью гостиничного номера стояло три коричневых стула.

Эта деталь, как, впрочем, и сам факт, что Святослав Николаевич Рерих сразу согласился на встречу, показала: табличка «Пожалуйста, никаких посетителей» – лишь уступка врачу, следящему, чтобы после недавней операции знаменитый пациент не переутомился. Из загородного дома в бангалорский отель «Ашок» Рерихи переселились ненадолго – ближе к медицине. Номер самый обычный. Только обилие цветов и лекарств, а также заставленный косметическими флаконами туалетный столик по-прежнему прекрасной Девики Рани Рерих, жены художника, когда-то кинозвезды, говорят об индивидуальности временных обитателей. Здесь Святослав Николаевич встречает свое 85-летие.

Поздравительные открытки, телеграммы отовсюду. Бросилась в глаза плоская бутылочка с надписью от руки: «Крещенская святая вода». Прислана она Московским патриархатом Русской православной церкви с пожеланиями «многая лета». Поистине наступили иные времена, если дар от митрополита Филарета переслан в Индию дипломатической почтой.

– Вы посещаете церковь? – спрашиваю.

– Иногда. В Бангалоре есть христианские храмы. Я верую, и Девика тоже. Она и индуистка, и христианка одновременно.

– Разве такое может быть?

– Вполне. Ведь все религии исходят из одного – из прекрасного в человеке. Только люди своими несовершенствами делают порой их враждебными друг другу.

– Вспышки национальной, религиозной ненависти сегодня – боль Индии и Советского Союза...

– Это чрезвычайно печалит меня. Коммунализм – проявление дисгармонии в мире, а человек так остро нуждается в согласии с собой, душевном просветлении.

– Ваша жизнь в этом смысле представляется счастливой. Она – стремление к самовыражению. Обрели ли вы с годами какие-то новые ценности?

– Я бы сказал, что скорее укрепился в прежних. Самые глубокие переживания человека – духовные. Об этом надо помнить и в молодые годы, наполненные чувственными радостями. Вам и всем соотечественникам говорю: будите в себе прекрасное!

– Вы в молодости подолгу жили в Гималаях – в семейном уединении. Имение Рерихов в Кулу как бы отгорожено от внешнего мира. Испытывали ли вы одиночество?

– Отнюдь. Брат, матушка, отец – лучшего окружения, чем наша семья, представить не могу. Дни были насыщены творческими устремлениями. В горах родился Институт гималайских исследований, где обрабатывались материалы, собранные Рерихами за годы экспедиций, изучались культура, традиции, медицина Азии. К сожалению, война прекратила деятельность института «Урусвати».

– Идея его возрождения витает в воздухе. Как вы относитесь к планам создать на прежней базе совместный советско-индийский научный центр в Гималаях?

– Конечно, хорошо. Только надо найти человека, равного Юрию Николаевичу Рериху, тогдашнему директору «Урусвати», по энциклопедическим знаниям, энтузиазму. А если нет одного – найти нескольких, способных возглавить самоотверженный труд. Пока же «Урусвати» совсем без работников, только управляющий живет в имении.

– Знаю, есть мысль открыть в Кулу и Международный дом творчества художников, писателей, востоковедов, реставрировать здания, где сейчас посетителям доступны три комнаты.

– Дорогой мой, пусть хоть что-то начнется. Постепенно дело разовьется по многим каналам. Самое трудное, поверьте, – отыскать надлежащих людей.

– В ваших словах мне слышится горечь, может быть, оттого, что в течение долгих лет вы писали о важности не растерять наследие Рерихов, не дать ему растечься по частным коллекциям?

– Я не только писал – встречался с Хрущевым, Фурцевой, Демичевым. Беседы были самые благоприятные. Не могу пожаловаться на отсутствие интереса на всех уровнях правительства, среди чиновников разных рангов...

– Тем не менее дело не сдвигается с мертвой точки.

Святослав Николаевич снисходительно смеется:

– Ничего. У каждого времени свои особенности. Главное, сейчас вопрос улажен. Я этому рад.

– Вы имеете в виду будущий Центр-музей Николая Константиновича Рериха в Москве?

– Вот именно! Он поможет сохранить и изучить созданное всей нашей семьей.

– Вы видели фотографию дома, выделенного под Центр-музей? Вероятно, в его обустройстве вам захочется принять участие?

– Только болезнь помешала мне раньше приехать в Москву. Я буду там, когда совсем поправлюсь [132]. Вы ведь знаете, что Николай Константинович был разносторонним человеком. Надо отразить историю его необычной жизни, его искания. После отца осталось огромное наследие. Чтобы правильно разместить его, требуется работа мысли. И еще: музей должен жить, а не быть складом забытых вещей.

– Мне рассказывали, что на первом этаже здания сейчас магазин «Ноты». Почему бы не переоборудовать его, скажем, в музыкальный салон? Ведь Елена Ивановна – племянница Мусоргского [133], и музыка в вашей семье занимала исключительное место.

– Матушка вообще была незаурядным человеком. После нее осталось несколько томов – записи четким, изысканным почерком – о жизни Востока, буддизме, тибетской медицине, уникальные наблюдения, которые, несомненно, должны стать доступными людям. Здесь обязательно должны проходить лекции, быть выставлены древнеиндийские, раннекитайские предметы, найденные когда-то в труднодоступных районах. И, конечно, не следует упускать из виду изыскания брата – крупного специалиста по Центральной Азии, знавшего более 20 языков. Впереди колоссальная работа по систематизации, изучению, использованию архива. Но цель стоит того, ибо последователи со всего мира будут иметь крышу, под которой смогут общаться, сближая тем самым континенты и сами становясь лучше, как и мечтал Николай Константинович. Появление именно в Москве общего дома Рерихов глубоко трогает меня.

Бангалор

---

 

 

Ю. Лепский

Вестник

Русскому художнику и мыслителю Святославу Рериху исполняется 85 лет ^[134]

Он только что перенес операцию, в его возрасте почти немыслимую. Врачи временно запретили ему возвращаться в его усадьбу под Бангалором, зная, что отбоя от посетителей не будет, а пациенту нужен полный покой. Поэтому все послеоперационные дни Рерих жил в небольшом номере бангалорского отеля «Ашока», охраняемый женой и другом Девикой Рани – одной из самых популярных в недавнем прошлом киноактрис Индии.

Так что этой встречи вполне могло и не быть, если бы Святослав Николаевич сам не пожелал потолковать с советским журналистом и если бы Девика не отнеслась к этому желанию с благосклонностью.

Во всяком случае, в назначенное время с букетом цветов в руках я стоял у дверей номера, где поселились Рерих и его жена.

Дверь распахнулась. В низком кресле у окна сидел старик, голова которого была обрамлена великолепной сединой. На бледном, почти белом лице выделялись выразительные карие глаза.

Он жестом пригласил сесть возле него, внимательно оглядел, сказал, что рад встрече, и приготовился слушать...

– Святослав Николаевич, вы наверняка знаете, какие перемены происходят у нас в стране. Многое меняется, многое перестраивается. Ценности и идеалы, которые еще совсем недавно казались незыблемыми, вечными, сегодня представляются уже временными, а порой и ложными. Идет пересмотр ценностей, а значит, ломка мировоззрений, взглядов на жизнь, веры. В таких обстоятельствах взрослому-то непросто, а молодому человеку и подавно. Помогите советом: где можно найти точку опоры даже тогда, когда все меняется, когда в общественном сознании идут, по существу, вулканические процессы? Во что можно верить всегда, независимо от изменения социального климата? Во что, к примеру, верите вы?

– В то, что жизнь не напрасна. Жизнь каждого изначально исполнена смысла.

В чем вы видите этот смысл?

– В том, чтобы за отпущенное тебе время стать лучше, совершеннее, изменить себя, подняться на более высокую ступень развития.

– Не слишком ли это... идеально, что ли, для смысла жизни? Да и потом, достижимо ли это, реально ли?

– Вполне. Я знаю людей, которые посвятили духовному совершенствованию жизнь и добились поразительных результатов. Могу привести в качестве примера моего отца, Николая Константиновича, и мою матушку, Елену Ивановну. А вот как писал об этом величайший мыслитель современности, индийский философ Ауробиндо Гхош, жизнь которого сама по себе пример поразительного духовного взлета: «Личность не должна подчиняться массе или сливаться с ней, она должна найти истину бытия в самом себе и выразить ее и таким образом помочь обществу и человечеству в их поисках истины и полноты бытия. Вот это и должно быть целью человеческого существования».

– Вопрос в том, так ли уж плох человек, чтобы каждая человеческая жизнь была посвящена улучшению собственной природы, приобретению новых позитивных качеств?

– Речь, я думаю, не идет о приобретении каких-то новых качеств. Речь о том, чтобы открыть в себе то, что заложено изначально, но еще не открыто, еще не работает во благо человека. К примеру, интуиция большинства людей пребывает в зачаточном состоянии, а возможности энергетического поля человека – разве они раскрыты в полной мере, хотя бы сотой частью живущих на земле? Ужель все или хотя бы половина человечества осознали себя связанными кровными токами со всем сущим вокруг? Если ваша душа наполнена мудрой радостью понимания природы, если она живо откликается на поразительное свечение закатных облаков или знает, что такое предощущение восхода, то вы вряд ли будете равнодушны к человеческому горю и вам наверняка станут понятны глубинные причины поступков и слов...

– Святослав Николаевич, мы говорим об изменении себя как о смысле человеческой жизни. Однако многими поколениями людей у нас в стране полагалось, что цель жизни заключена в изменении, улучшении окружающего мира, общества. Нет ли тут противоречия? Не уводит ли задача самосовершенствования от активной социальной жизни?

– Противоречия нет, если мы не будем противопоставлять личность обществу, общество личности. Если станем на точку зрения всеобщей, глобальной, космической взаимосвязи. Тогда мы поймем, что любое изменение в человеке влечет за собой изменение в окружающем его мире. Вновь сошлюсь на Ауробиндо Гхоша: «Заблуждающееся человечество всегда мечтало об улучшении своего окружения посредством государственного устройства и общества, но внешнее окружение может быть усовершенствовано только посредством внутреннего совершенствования индивидуума. Наша внешняя жизнь отражает только то, что внутри; нет способа, который мог бы спасти нас от закона собственного существа». Вам будет казаться все это эгоцентричным до тех пор, пока вы действительно не поймете, что все мы – частицы Космоса, вечности, что все в мире взаимосвязано и взаимозависимо. А когда придет понимание этого – любой ваш поступок будет немыслим без размышления о судьбе окружающих вас людей. А такое [размышление] – школа достойной жизни.

– Я подумал сейчас о том, что вот мы, начиная перестройку нашего общества, провозгласили крутой поворот к человеку, к его реальным нуждам, к потребностям его духовной жизни. Но все чаще и чаще при этом замечаем, что разговор-то идет не о духовности человека – о хозрасчете, о прибыли, о бюджете. Конечно, это очень важно. Но когда же будет – о жизни человеческого духа?..

– Чаще всего человеческие эмоции, движение человеческой души – самые верные факты, потому что они истинны. И, наоборот, я мог бы назвать немало примеров, когда «проверенные» факты оказывались ловкой подтасовкой или когда правдивые и точные факты по существу ничего нового не прибавляли к познанию мира. Проблема та же: научиться слушать не только человеческую речь, но и человеческую душу...

– Святослав Николаевич, хочу поделиться с вами одним наблюдением, коль скоро мы заговорили о духовной жизни. В последние десятилетия особенно обострился интерес и европейцев, и американцев к духовным исканиям Востока, включая традиционные восточные религии. Индия становится духовной Меккой современной мировой интеллигенции. В чем тут дело? Ужель Европа исчерпала свои духовные ценности? Ужель гамлетовский вопрос «Быть или не быть?» не притягивает к себе более?

– Возможно, дело в том, что предыдущие поколения уже ответили на вопрос принца датского утвердительно – «Быть!» И теперь актуальнее следующий вопрос – «Каким быть?» Выбрав жизнь, люди должны подумать, как прожить ее достойно. В этом смысле философия Востока может дать многое. Во всяком случае, проблемы жизни человеческого духа были в центре ее внимания с самого начала.

– А ваше мировоззрение сформировалось здесь, в Индии?

– Оно сформировалось в моей семье, под огромным влиянием отца и матушки, замечательных русских интеллигентов, всем сердцем полюбивших Индию.

– Святослав Николаевич, поздравляя вас от имени читателей «Комсомолки» с юбилеем, я бы хотел все-таки уточнить, кому адресовать поздравления в первую очередь: Рериху – художнику, Рериху – философу, общественному деятелю, публицисту? Кем вы сами себя считаете?

– Самим собой.

Есть люди, как опоры моста, держащие на себе дорогу, по которой Культура и величие духа, накопленные предшествующими поколениями, идут в будущее, к поколениям сегодняшним и завтрашним. Без них – нет дороги. Они – вестники, связные человечества, от одного поколения к другому.

---

 

 

А. Баранов, С. Фенютин

Святослав Рерих: «Наш путь – от сердца к сердцу»

Интервью в аэропорту Ташкента по пути из Индии в Москву [135]

В канун праздника Великого Октября, по пути из Дели в Москву, в Ташкенте совершил кратковременную остановку С.Н. Рерих – известный русский живописец и ученый, почетный член Академии художеств СССР. <...>В день прилета в Ташкент Святославу Николаевичу исполнилось 85 лет [136]. «По новому стилю», – не преминул он подчеркнуть. Встречавшие в аэропорту сердечно поздравили юбиляра, преподнесли цветы, пожелали счастья, успехов в том добром деле, продолжателем которого ему выпало быть.

Во время непродолжительного отдыха в аэропорту, пока технические службы готовили Ту-134 к дальнейшему полету, корреспонденты УзТАГ попросили почетного гостя о небольшом интервью.

 

Вопрос: Пожалуйста, несколько слов о цели вашего нынешнего визита в Москву...

С.Н. Рерих: Я приглашен Советским фондом культуры и созданным в Союзе «Фондом Рериха» в связи с принятым решением о создании Рериховского центра в Москве. Этот центр посвящается всей нашей семье – прежде всего моему отцу Николаю Константиновичу, нашей матушке Елене Ивановне и брату Юрию Николаевичу, ну и мне – как младшему, еще живущему ныне отпрыску этой семьи. Конечно, в этом я должен участвовать, поэтому меня попросили приехать в Москву и помочь в организации центра.

Я очень рад этому приглашению. Предстоит выбрать окончательное место расположения такого центра. Работа непростая: центр будет включать в себя большое количество разделов, и чтобы разместить их, нужно соответствующее помещение. Сейчас предложено несколько мест в разных частях Москвы. Уверен, что мы скоро сделаем выбор, проведем необходимую подготовку – и Рериховский центр начнет действовать.

Эта уверенность основана на заметно возросшем ныне внимании, интересе к нашей семье, ее делу, просветительной и миротворческой миссии, возложенной в свое время на себя моими отцом и матушкой. Совсем недавно, со 2 октября, начал действовать Всесоюзный «Фонд Рериха», который впоследствии решено сделать международным. Этому я тоже очень рад, видя в том высокую оценку нашего духовного семейного вклада в решение актуальных сегодня общечеловеческих проблем – в утверждении добра и миролюбия, дружбы и взаимопонимания между всеми людьми. Именно к этому всегда стремился в своей деятельности Николай Константинович Рерих, эти идеи были положены в основу его «Пакта мира», отразившего миротворческий характер всей «рериховской» философии.

Вопрос: Часто ли вам приходится бывать в нашей стране, насколько прочными являются ваши связи со своей первой родиной?

С.Р.: Теперь – да, с этим вопросом все в порядке. С каждым годом, с каждым месяцем такие связи крепнут, развивать их становится все легче, все проще. И я надеюсь, что проходящие в стране перемены вскоре откроют для нее новые пути, которые будут способствовать неуклонному укреплению ее авторитета в международном сообществе, упрочению ее позиций миротворчества и добрососедства.

Что же касается моих приездов на родину, то последний раз я был в Москве, по-моему, год с небольшим назад [137]. Увез тогда самые прекрасные впечатления. И с огромными надеждами снова приехал в Союз.

Вопрос: Недавно в интервью корреспонденту «Литературной газеты» вы говорили о проблемах межнациональных отношений в Индии, причем предложили свою концепцию решения этих проблем [138]. В последнее время они обострились и в нашей стране, в том числе здесь – в Узбекистане...

С.Р.: Да, я знаю об этом. Хотя, кроме боли и самого искреннего сожаления, такое знание ничего дать не может. А моя, как вы говорите, концепция в этом вопросе очень проста, она включает всего три слова: мир, гармония, красота. Считаю, что этими словами должны определяться отношения между людьми любой национальности, где бы они ни жили.

Главное – это взаимопонимание. Взаимопонимание, которое идет от нас самих, вырастает из самого глубинного, внутреннего нашего отношения – сердца к сердцу. Именно это порождает интуицию взаимопонимания, дает возможность слышать и понимать сокровенные мысли собеседника. И когда есть такое взаимопонимание – не остается места для недоверия и вражды, создается общая платформа, на которой можно и нужно строить самые близкие и тесные взаимные отношения. Эта идея принадлежит не мне, она была выдвинута много лет назад моим отцом, Николаем Константиновичем Рерихом, как знамя, своего рода символ, объединяющий нации в их взаимном стремлении к добру, к миру и подлинному взаимопониманию.

А об Узбекистане, о его людях – трудолюбивых, добрых и гостеприимных – я слышал очень много хорошего. Убежден: это хорошее в них – главное, что будет всегда преобладать, определять их жизнь. И я надеюсь еще обязательно побывать у них в гостях, ближе познакомиться с вашей солнечной и прекрасной республикой.

---

 

 

Встреча С.Н. Рериха с первым заместителем председателя правления Советского фонда культуры Г.В. Мясниковым

Москва, Гоголевский бульвар, 6[5 ноября 1989 г.] ^[139]

Г.В. Мясников: У них своя задача, свои проблемы, но мы будем решать...

С.Н. Рерих: Мы всегда будем их в конце концов решать [нрзб.].

Г.М.: .расширяет на ближайший период, – это письмо, которое мы опубликовали в «Советской культуре» [140] и в котором вы громко и для нас неожиданно высказали мысль о том, что вы [нам] доверяете. Это нас воодушевило. Что касается вашего пожелания, чтобы [мы выступили] в качестве [спонсора]. Как только мы почувствуем ваше желание, мы примем самое [активное] участие в том, чтобы развился Фонд Рериха. Это отдельный особый фонд, который находится сейчас в стадии становления. Думаю, что мы окажем всяческую и моральную, и доступную вам форму материальной поддержки, чтобы фонд стал на ноги [нрзб.]. Поэтому мы, представители Фонда культуры, приветствуем ваше предложение. <...>Мы сделаем все, чтобы семья Рерихов, которая вписала себя в русскую культуру, в историю взаимодействия с культурой Индии [нрзб.]. Думаю, у вас возникнут встречные замечания...

С.Р.: [Мы должны найти новые подходы], которые сблизят и дадут нам возможность работать вместе по этой линии. Я уверен, что со временем мы сможем найти эти подходы, [которые] будут особенно рабочими и, я бы сказал, прекрасными. Самое главное, мы должны заботиться о том, чтобы человеческие отношения все время росли и укреплялись. К сожалению, наше современное общество часто теряет эти наиважнейшие контакты. Столько появляется всяких [мелочей], которые нас [отдаляют]. В то же время наши задачи очень просты. Мы хотим помочь человечеству, людям [выйти] на более счастливые пути. Я уверен, это то, что все мы здесь именно хотели бы отобразить. Как это будет сделано? Кто, где, что действительно сможет дать? Именно, чтобы дать людям более счастливую установку.

Г.М.: Перспективу, и во имя чего мы работаем.

С.Р.: Чтобы не забывать об этом. То, что мы часто упускаем из виду, – это каждодневность. Многое стирается, многое усложняется. Но в то же время все это очень просто. Мы хотим сделать жизнь более счастливой. Что есть эта более счастливая жизнь?

Несомненно, мы также должны помнить о духовных началах, это основа всего. Бесконечность – наш удел. Поэтому все качества бесконечности, вечности, которые [также] бесконечны и вечны, заложены в каждом из нас, мы их несем. Мы должны помнить об этом и стараться поставить [эти духовные начала] на первое место. К сожалению, мы об этом часто забываем.

Сделать что-то лучше, чем делали вчера, чтобы стало немножко лучше, – это желание продвинуться вперед. Вот и все. И это уже само по себе подымет нас. Потому что наши мысли – это именно то, что движет все [и нас в том числе]. Поэтому я говорю, что это очень просто. Это должно быть нашей главной задачей – делать все как можно лучше. Мы должны об этом помнить. Это нас подымет, и подымет очень быстро, потому что мысль – великая творческая сила. И мы будем уже на следующей ступени. Но, с другой стороны, это и наикратчайший путь.

Моя жена уверена, что ваша организация тоже поможет нашему Фонду, когда он будет стараться найти себе место. Я уверен, что между нами вырастут очень тесные контакты. В конце концов, что может быть прекраснее именно [взаимодействия на поприще] культуры! Все, что должно быть у нас перед глазами, перед всем, – это накопления культуры. Поэтому все будем смотреть вперед и не то чтобы надеяться, но будем уверены, что мы действительно подымемся и найдем новые ступени, которые подымут нас еще выше.

Сегодня нам довелось быть здесь. Я очень счастлив всех вас здесь встретить, приветствовать и хочу сказать, что ничто не [может быть] так прекрасно, как именно работа на культуру. Это именно то, что подымет нас над всеми нашими условиями, которые мы должны преодолеть, над всеми нашими неосторожными мыслями. Много сложного в мире, несомненно, много очень трудных моментов. Но мы будем стоять вместе и помнить, что наша задача – это стремление к чему-то более совершенному, приближение к абсолютной красоте. Ведь уже две с половиной тысячи лет [назад] Платон и другие думали об этом и видели лежащие перед человечеством пути. Поэтому будем тоже стремиться и думать о том прекрасном, которое нас окружает и которое каждому из нас доступно. Каждый из нас действительно может проникнуть в то прекрасное, о котором в свое время говорил Платон, о котором очень многие мечтали и которое [вполне достижимо].

Я вас всех от всего сердца приветствую и желаю успехов. Главное – успехов. Помните, что успех впереди. (Аплодисменты.)

Г.М.: В нашей стране устами Михаила Сергеевича Горбачева перед лицом нового мышления сформулированы новые подходы. Вы чувствуете, как они проводятся в жизнь?

С.Р.: Это расширение того, что должно прийти и придет.

<...>

Г.М. (зачитывает телеграмму из Ярославля): «...Создание Центра Рерихов, почти совпавшее с Вашим днем рождения и нашим большим праздником [141], – не простая случайность. Примите наши поздравления. Вам – радости и надежды. Мы расцениваем ваш приезд, как долгожданный добрый знак, начало воплощения в великом деле России и Индии великого слова Николая Константиновича. Студенты Ярославского филиала Тимирязевской сельскохозяйственной академии».

Я, мы, работники Фонда культуры, готовы под этой телеграммой подписаться. По-моему, она выражает общенародное настроение в связи с вашим приездом. Мы еще раз вас приветствуем. Телеграмму вам передаем.

---

 

 

Святослав Рерих: «Мы несем в себе Вечность»
Из беседы в Советском фонде культуры

Москва, 10 ноября 1989 г. ^[142]

С.Н. Рерих: …Мы хотим сделать более счастливую жизнь. Так? Что есть эта более счастливая жизнь? Мы видим, что, несомненно, должны помнить о духовных началах... Мы забываем, к сожалению, откуда мы вышли, куда мы идем, что мы из себя представляем. Мы забываем, что мы вышли из Вечности. Вечность нас окружает. Из Бесконечности и Вечности. Они заложены в каждом из нас. Мы их несем, эти великие чувства. К сожалению, мы это часто забываем.

Теперь – как это сделать (более счастливую жизнь)? Все просто, чрезвычайно просто! Только каждый день мы должны помнить, что мы хотим сделать сегодня что-то лучше, чем мы делали вчера. Чтобы было хоть немного лучше. Вот это желание продвинуться вперед – это все!.. Поэтому я и говорю, что все очень просто.

Корреспондент «Науки и религии»: Наш журнал идет медленными шагами. Мы напечатали, можно сказать, с вашего благословения кусочек, фрагмент из «Тайной Доктрины» Е.П. Блаватской. Мы не стремимся очень быстро напечатать «Агни Йогу». Мы больше стараемся постепенно ввести нашего читателя в курс дела.

С.Р.: Знаете, чем крепче дерево, тем медленнее оно растет!..

Корр.: Не считаете ли вы, что поспешное овладение агни йогой просто невозможно, что овладение ею – очень сложное дело, долгая, проникновенная работа? Что у нас какие-то научные силы должны заняться не только изучением агни йоги, но и продолжить эту линию – исследование психических энергий?

С.Р.: Правильно! Во всем должен быть вот этот так называемый научный подход. Да, вы должны искать то, что будет доступно другим, что придет через некоторое время и станет достоянием не только небольших групп, но большого количества людей. Это так будет, вы увидите. Трудности будут. Несомненно. Будут всевозможные осложнения, может быть, препятствия... Но мы не должны этого бояться. Наоборот – мы должны приветствовать это. Есть ... у Николая Константиновича [статья [143]], где он говорит, что мы должны всячески приветствовать препятствия и трудности. Через это мы растем! Это наикратчайший путь. Мы это видим даже в христианской религии, эти мучения! Зачем подвижники должны были идти на мученичество? А они шли! С великой верой, с чувством, что это ближайший путь, который им даст возможность сразу же продвинуться. Так оно и есть: чем труднее путь, тем скорее мы достигнем (цели). И мы будем это только приветствовать и этому радоваться.

---

 

 

Встреча Святослава Рериха и Девики Рани Рерих
с министром культуры СССР Николаем Губенко

Москва, ул. Косыгина, правительственный особняк[20 ноября 1989 г.] ^[144]

Н.Н. Губенко: Огромное спасибо, что вы нашли [возможность] нас принять.

С.Н. Рерих: Я очень рад.

<...>

Н.Г.: Где вы прикажете нам присесть?

С.Р.: Давайте здесь.

<...>

Н.Г.: Святослав Николаевич, я хотел бы с вами повидаться, чтобы попросить каким-то образом меня напутствовать.

С.Р.: Напутствие я вам скажу: всегда будем стремиться к Прекрасному. Это самое лучшее напутствие, потому что оно подымает нас на следующие ступень и сферы нашей жизни. Если каждый день мы будем делать что-нибудь чуть-чуть лучше, чем мы это делали вчера, то очень быстро это накапливается, и мы сами, не [подозревая] этого, уже подымаемся в другую сферу.

Н.Г.: Нам предстоит пройти много тех ступеней, по которым мы спускались.

С.Р.: Но это ничего не значит. Мы должны стремиться к чему-то более совершенному. Что есть совершенное стремление? Когда-то в древности нам говорили – молитва, надо обращаться к чему-то более возвышенному. Но [именно это] соответствует действительности. Именно стремление, которое живет в каждом из нас, – это то, что строит и подымает нас и создает условия, которые мы действительно можем [нрзб.]. Вернейший, наикратчайший и самый красивый путь – это стремление к чему-то прекрасному. В этом заключается наша молитва. Потому что мы подымаемся к духу.

Н.Г.: Это прекрасно.

С.Р.: Поэтому, если мы будем об этом думать, если мы будем это стараться осознать (что не так трудно, потому что в жизни мы должны помнить, откуда мы вышли, куда идем, что нас окружает), то мы начнем вдруг видеть, что действительно в наших руках лежит все. Мы можем стать кем хотим, мы можем сделать все, что хотим. И все вокруг принадлежит нам. Поэтому будем стремиться куда-то в более возвышенные и прекрасные совершенные сферы, сферы, которые нас окружают со всех сторон. Мы увидим, как в скорейшие и ближайшие сроки мы действительно подымемся и почувствуем, что начинаем строить контакт с кем-то более совершенным. Поэтому будем стремиться к прекрасному. Что есть прекрасное? Более совершенное. Не правда ли?

Н.Г.: Да, но идеал потому и недостижим, что в принципе он постоянно совершенствуется. Значит, достичь его не представляется возможным?

С.Р.: Невозможно.

Н.Г.: Пусть это будет вечное движение.

С.Р.: Пусть движение. Но мы можем все время приближаться к этому. И в этом-то и есть красота жизни.

Н.Г.: Это прекрасно.

<...>

С.Р.: Оно доказывает, что можно всякими языками, всякими подходами решать все эти проблемы.

<...>

С.Р.: Мы выбирали дом.

Н.Г.: Это прекрасно.

С.Р.: Здесь, в Москве. И нам кажется, что он действительно подойдет и будет удобен для этого. Теперь следующее – освоение этого дома. Кое-какие поправки, потому, что это неизбежно. И затем уже начать работу, которая может быть проведена в этих условиях. Теперь Центр как таковой хорошо и удобно расположен. Я думаю, что из того, что мы видели, [этот дом] подойдет.

Л.В. Шапошникова: Это улица [Маркса-Энгельса]?

Н.Г.: Где Музей Пушкина.

С.Р.: Мы видели несколько возможных домов, и некоторые из них довольно хорошие. Но вот этот кажется нам более подходящим. Почему наш выбор остановился именно на этом. Теперь идут следующие ступени. Первая ступень была найти надлежащее место. Это [сделано]. Вторая – начать осваивать этот Центр. То есть если нужны какие-то поправки, реставрация, то это должно сделать. Тогда этот Центр начнет свою работу. Центр этот будет таким связующим звеном между Индией, с одной стороны, и Союзом. То, к чему стремился мой отец Николай Константинович и вся наша семья. Николай Константинович всегда считал, что Индия и Россия в будущем очень близко подойдут друг к другу. И это правильно. Несомненно, в народе, в широких массах живет много общего. Чем дольше мы живем в Индии, тем больше видим, сколько есть общего, которое пришло к нам через сотни [лет] (а может быть, и через тысячелетия) и которое и сейчас все еще живет и может быть очень легко вызвано активно к жизни. Лично я считаю, что это путь, который создаст баланс в нашем...

Н.Г.: Духовном взаимопроникновении.

С.Р.: Видите ли, мы всегда должны помнить, что две такие великие страны, как Союз и Индия, составляют столь большой кусок нашей планеты, что они своей дружбой, добрым отношением смогут уравновесить все те другие чувства, может быть негативные, которые еще где-то возникают и стараются проникнуть. А если им это удастся, они хотели бы усложнить положение. Вот и все.

Н.Г.: Как прекрасно вы говорите. У вас уже такой опыт общественного деятеля, политика, духовного лидера и художника. У меня только один вопрос пока, только художественный.

С.Р.: В конце концов, через этот художественный опыт мы входим в контакт с тем, с чем мы, может быть, не вошли через какие-то другие пути.

<...>

Н.Г.: Есть вопросы и организационные. Ваше наследие так широко...

<...>

Н.Г.: А как вы себе представляете [Центр и Фонд] организационно? Какие трудности? Ведь большая часть наследия находится не только в Индии, но и в других странах. А нам было бы предпочтительно, чтобы Рерихи были сфокусированы здесь.

<...>

Л.Ш.: У нас уже выработана программа, выработана концепция. Мы готовы вам все это представить. Мы уже начали [работы], сейчас нулевой цикл. Но, безусловно, будут и трудности. Мы этого не избежим.

Н.Г.: Не могу не воспользоваться вашим разумом и вашей душой. Меня как будущего министра, с завтрашнего дня [145], интересуют три вопроса. К двум из них вы имеете непосредственное отношение. Я хотел бы вас просить за оставшиеся два дня [выступить] – у нас [на телевидении] есть чудесная рубрика, которая только-только началась, такая «Воскресная проповедь». [И еще.] Вы сами понимаете, что стремление к прекрасному, о чем вы говорите, бессмысленно в одиночку. То есть чем больше объединение усилий, тем лучше. Мы за эти годы утратили очень многое. Меня интересует, каким образом консолидироваться – первое, с церковью, и второе, с эмиграцией – в стремлении к прекрасному?

С.Р.: С эмиграцией я бы не беспокоился.

Н.Г.: Почему?

С.Р.: Вот почему. Вы и сами увидите, как эмиграция так или иначе сама подойдет к этому, когда [поймет], что мы идем прогрессивными и очень, я бы сказал, современными и нужными путями. [Ведь и] сама эмиграция тоже стремится найти какие-то решения, это несомненно. Но ей трудно. С духовенством сложнее, потому что бывают моменты, когда они как бы останавливаются на [какой-то] точке и их трудно сдвинуть. Но за последнее время я со многими [из них] встречался и [нашел] большую разницу между тем, что было, скажем, несколько лет назад и [что есть] теперь. Их [понимание] сильно расширилось, отношение улучшилось, они как бы пришли на место. О них особенно я бы сейчас не беспокоился. Они сами придут, когда увидят, что это что-то такое действительно [нужное] для жизни.

Видите, как бывает. У нас в Индии есть несколько организаций, [работа которых начиналась] с очень-очень маленьких шагов. Но я с самого начала настаивал, что мы будем идти этими небольшими, но очень ясными и твердыми шагами. Прошло время, и все вдруг [словно] проснулись. Что-то такое [произошло], и теперь на наши собрания, лекции со всей большой округи приходят тысячи людей. Это вошло в их жизнь, потому что люди почувствовали, что все наши сотрудники действительно разделяют этот путь. Вот такие устремления очевидно прекрасны...

<...>

Н.Г.: Я пришел, чтобы вы меня благословили. Спасибо. Всего доброго.

С.Р.: До свидания.

---

 

 

И. Пирогова

«Будем всегда стремиться к Прекрасному» ^[146]

Надо ли удивляться тому, что славное имя Рерихов с годами становится все более почитаемым в мире, а мысли, заложенные в философском наследии Николая Константиновича, приобретают особую созвучность нашему бурному веку? <...>

Более шестидесяти государств ратифицировало Гаагскую конвенцию о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта, в основу которой лег Пакт Рериха под девизом «Мир через Культуру».

И вот в мировом рериховском движении открывается новая, быть может, одна из самых значительных, страница. По желанию владельца и держателя наследия семьи Святослава Николаевича Рериха в нашей стране образован фонд Рерихов, а в Москве будет открыт культурный Центр-музей Н.К. Рериха. Фонд Рерихов – это всесоюзная самоуправляемая организация, поддерживающая и координирующая деятельность рериховских обществ и организаций на территории Советского Союза, осуществляющая международные связи с рериховскими центрами за рубежом. Своим постановлением от 4 ноября с.г. Совет Министров СССР одобрил создание фонда, предоставив ему право издательской деятельности, освободил до 1996 года от уплаты любых налогов и пошлин, оказал все необходимое содействие. Учредителями фонда стали Советский фонд культуры и Советский фонд мира. В состав Правления фонда вошли видные деятели науки, культуры, общественные деятели, народные депутаты. Председателем фонда стал президент Академии художеств СССР Б.С. Угаров, его заместителями – писатель-востоковед Л.В. Шапошникова и индолог Р.Б. Рыбаков. Открыт счет (№ 700878 в ОПЕРУ при правлении Жилсоцбанка СССР МФО 299098), на который могут перечислять свои вложения предприятия, организации, кооперативы, отдельные люди – словом, все, кто хочет, чтобы духовное наследие Рерихов обрело новую жизнь на земле своей Родины как неотъемлемая часть ее духовного богатства. Святослав Николаевич – почетный президент фонда. Два года назад в Бангалоре во время нашей беседы он лишь делился планами об этом, а в июле этого года предложение Рериха о создании фонда и Центра-музея Н.К. Рериха прозвучало и на страницах «СК» [147]. И вот наша новая встреча, теперь уже в Москве, куда Святослав Николаевич прибыл вместе с госпожой Девикой Рани Рерих.

И. Пирогова: Святослав Николаевич, вы человек целеустремленный (это, по-видимому, и наследственное тоже), а значит, в Москву вас привело какое-то серьезное дело. Думаю, что догадываюсь, какое...

С.Н. Рерих: Именно. Создание здесь фонда Рерихов и Центра-музея Николая Константиновича. Фонд этот будет жизнетворным источником, призванным активно участвовать в популяризации мыслей и работ Николая Константиновича, Елены Ивановны, моего брата и моих. Несомненно, он сможет дать новое направление, новые идеи нашей каждодневности. Все мы должны так или иначе стремиться к созданию более совершенной, более прекрасной жизни, а значит, условий, которые могли бы помочь найти нам новые подходы к этой жизни.

И.П.: Ваше предложение прозвучало в июле, а уже в октябре фонд был образован, и началась работа по созданию центра. Удовлетворены ли вы такими темпами, работой людей, непосредственно реализующих вашу концепцию?

С.Р.: Удовлетворен вполне. Судя по началу, есть основания думать, что наше общее дело будет расти и расширяться. Мы это видим в других странах, например, в Индии, где рериховские организации теперь получили большую поддержку, и люди к нам всячески стремятся. Я рад, что это дает новые возможности раскрыть перед всеми широкую и многостороннюю деятельность нашей семьи, душа и мысли которой всегда были неразрывны с родной страной.

И.П.: В своем «Завете» Николай Константинович сказал: «Но вот что завещаю всем, всем. <...> В мирном труде познается и мир всего мира. В мире идет строительство и светлое будущее. А где постройка идет, там все идет. Полюбите Родину всеми силами – и она вас возлюбит. Мы любовью Родины богаты» [148].

Удивительные, пророческие слова, особенно если учесть, что произнесены они более тридцати лет назад [149]. Но вот о чем я думаю... Быть может, нам следует заново учиться любить Родину, чтобы она нас полюбила? Ведь ей трудно сейчас оттого, что мы разучились работать и отвечать за свои поступки, окутали ее тысячами болезненных и трудноразрешимых проблем. Николай Константинович назвал русский народ строителем, а мы, кажется, только сейчас начинаем по-настоящему понимать, что перестраивать труднее, чем строить. Даже если фундамент прочный.

С.Р.: Трудности неизбежны. Всякое созидающее дело стоит многих сил. И мы должны быть к этому готовы. Только через наше устремление к чему-то более совершенному мы можем идти вперед, дальше расширять свой кругозор, а следовательно, не только предвидеть трудности, но и преодолевать их. Ведь не постигнув того, что его окружает, человек слеп. И когда Николай Константинович призывал нас стремиться к прекрасному, он был убежден, что прекрасное откроет нам новые возможности познания и самопознания, стремление к высокой цели.

Но только желать, только стремиться – это мало. «Вера без дел мертва есть» [150] – эта истина вечна, и ее надо претворять в жизнь. Каждый по силам, но непременно каждый, ибо все мы вместе семья людей, строящих общий дом. А устремляясь к совершенству, мы входим в контакт с теми силами, которые нас окружают, и это открывает нам новые возможности.

Надо всегда помнить главное – желание и способность изменить себя к лучшему в наших руках. Оно не зависит ни от кого и ни от чего, кроме нас самих. Важно только действительно решиться изменить себя. А для этого – набраться мужества и увидеть себя со стороны. Это трудно. Но все-таки возможно.

И.П.: Святослав Николаевич, хочу продолжить разговор о любви к Родине. Разумно ли считать, что ты лично любишь ее больше всех остальных, и это дает тебе право относиться к ним свысока, судить их? Совместима ли любовь к Родине с ненавистью к другим народам?

С.Р.: Никогда. Наше чувство любви обязано быть общечеловеческим. Мы должны считать всех своими близкими, своими братьями и строить этот великий мост дружелюбия, который всех объединяет и ведет к новой жизни. Ведь, в сущности, планета так мала, что все мы зависим друг от друга, как члены одной семьи.

И еще надо всегда помнить, что мы вышли из бесконечности и вечности, а перед этими двумя великими моментами равны все! И хотя мы до сих пор никак не можем их для себя осознать, надо воспринимать их как реальность, как неотъемлемую часть нашего существования.

И.П.: Сейчас ведется много разговоров о добре. Иногда больше разговоров, чем дела. Можно поделиться с неимущим куском хлеба. Можно, как поэт Расул Гамзатов, строчками своих стихов побудить людей к душевной необходимости отмечать День Белых журавлей [151] – День Памяти и Милосердия сначала только в Дагестане, а потом по всей России. Можно исцелить человека словом, вложив в это слово свою душу. Помните, как тогда, в Бангалоре, госпожа Девика Рани по просьбе моего переводчика Равиндраната написала добрые слова с пожеланиями выздоровления его больной матери, с молодых лет поклонявшейся своей кинозвезде, как кумиру. Как счастлив был тогда Рави! «Для матери кино – это вторая реальность, и добрые слова Девики Рани могут совершить чудо», – сказал он мне.

И то, и другое, и третье – все укладывается в рамки добра... По-моему, если искренне хочешь его делать, не надо бояться выглядеть наивным и даже смешным, и тогда действительно может свершиться чудо.

С.Р.: Все добрые пути и начала хороши. Да и может ли быть нехорошим любое доброе начало? Все это, в общем, очень просто. Что есть, в конце концов, молитва? Это духовное стремление к более прекрасной реальности, которую во многом человек в состоянии сотворить сам.

И.П.: В этом году у нас в стране, как и во всем мире, очень любовно и широко отмечалось столетие Джавахарлала Неру.

С.Р.: И это очень хорошо. В нем были заложены прекрасные качества, свойства человека, не только стремящегося к совершенству, но и во многом приблизившегося к цели. В нашей семье очень любили Неру. Его пример заслуживает того, чтобы навсегда сохраниться в памяти людей, особенно тех, кому, как и мне, выпало счастье с ним встречаться.

И.П.: А есть ли еще какие-либо яркие впечатления от нынешнего пребывания в Москве?

С.Р.: Да, конечно. Это встреча с Михаилом Сергеевичем Горбачевым и Раисой Максимовной Горбачевой, с которыми были счастливы вновь повидаться. Мы встретились также со многими друзьями и единомышленниками, с которыми обсуждали наши общие планы и способы претворения их в жизнь.

Я сам выбрал для будущего Центра-музея Николая Константиновича бывший особняк княгини Лопухиной возле Пушкинского музея на Волхонке. Это прекрасный уголок старой Москвы, где атмосфера проникнута духовностью и красотой.

И.П.: А что бы вы, Святослав Николаевич, хотели пожелать нашему народу в это сложное время?

С.Р.: Верить в свои силы и как можно лучше, совестливее выполнять всем вместе и каждому в отдельности те трудные задачи, которые сегодня настоятельно требуют своего решения. Я уверен, я знаю, что народ наш сможет с ними справиться и станет достойным примером всем тем, кто придет позже и будет восхищаться его мужеством и героизмом. И чтобы это будущее начиналось уже сегодня.

...На прощание я по просьбе московского художника Михаила Сморчевского вручила Святославу Николаевичу его портрет, написанный Мишей по памяти после прошлого пребывания Рериха в Москве в 1987 году [152]. Подарок был принят с благодарностью. Еще одно, пусть скромное, но пополнение новорожденному фонду Рерихов. Еще один пример того, что участвовать в великом, благородном начинании, происшедшем на наших глазах, может каждый, кто к этому стремится. А Святослав Николаевич по моей просьбе написал несколько слов читателям «Советской культуры», которые тоже вправе считать себя причастными к происходящему: «Будем всегда стремиться к Прекрасному. Святослав Рерих. 18.11.89».

---

 

 

Святослав Рерих:«Главное, чтобы было желание сделать что-то лучше»

Интервью телепрограмме «Пятое колесо» Москва, конец ноября 1989 г. ^[153]

С.Н. Рерих: ...Вот такие маленькие записи о том, что вам приходит именно в этот момент, – это очень полезно. Потом оно испаряется. Иметь прекрасную, хорошую память – великое дело. Но [ваша запись] на всякий случай поможет и другим. Потому что если перед вами и перед ними есть запись, то она может дать возможность вашим собеседникам формулировать мысли, [формировать] свое отношение. Это все нужное и хорошее. Но кроме того нужно иметь еще и маленькую основу этой [видео]записи, с первых дней моего приезда сюда.

Теперь все это должно расти, развиваться [154]. Какие были проблемы? Найти [удобное] помещение, которое действительно подходило бы и отвечало нашим замыслам, будущим идеям. Это, к счастью, сделано. Другие вопросы, связанные с этим, тоже без особых трудов разрешены, и [дело] будет дальше развиваться. Поэтому я никаких [особых] трудностей не предвижу. Трудности могут быть, могут быть всякие задержки – это все может быть, препятствия неизбежны. Николай Константинович всегда писал и говорил, что мы будем благословлять все эти трудности, потому что трудностями мы растем. Без этого мы остановились бы, и ничего никуда не двигалось бы.

Корр.: Святослав Николаевич, как вы считаете, готовы ли мы – такие, как сейчас есть, – воспринять наследие Рерихов?

С.Р.: Да. Время пришло. Несомненно, время пришло. В конце концов, все целесообразно. [Существует] такая как бы «мозаика [жизни]». Когда эта мозаика сама что-то ставит перед нами, что-то делает и нужным, и ощутимым (то есть когда мы начинаем ощущать – да, это что-то необходимое, это нужно и можно сделать), [значит], время [для совершения этого действия] уже подходит.

Корр.: Подходит, но не пришло?

С.Р.: Но оно должно прийти. Все подходящее должно пройти через несколько таких стадий. Это неизбежно. Мы не можем думать и ожидать, что что-то вдруг свалится с неба и встанет перед нами. Нет. Мы должны совершенно [осознанно идти к цели], работать над [ее достижением] и выполнять план, который ясно себе представляем.

Корр.: Вы знаете, наша история, да и время сейчас такое, очень трудное...

С.Р.: Трудное, я знаю.

Корр.: .и это привело к тому, что многие как-то не то что потерялись, но ценности у людей стали очень размыты. Есть ли какие-то пути духовного совершенствования?

С.Р.: Да. Мир должен жить, должен развиваться, расти внутренними духовными путями – тем, что в каждом из нас заложено, в каждом из нас присутствует, и [только от нас зависит], как расширить, увеличить и открыть какие-то новые пути для контактов. Духовность – это внутреннее устремление, которое заложено в каждом из нас. Раньше нам говорили – молись, молитва тебя возвышает, молитва даст тебе какие-то контакты, [возможности]. Но задумаемся – что есть молитва? Молитва есть именно возвышение нашей души, нашей мысли к чему-то более совершенному, большему, которое, мы чувствуем, нас окружает. Это происходит инстинктивно, потому что это основа жизни.

Стремление к чему-то более совершенному эволюционно. Поэтому мы должны ясно себе представить, что наша проблема – это проблема жизни, мы хотим создать красивую, счастливую жизнь. Из чего эта красивая жизнь состоит? Каким образом нам подойти к [ее достижению], как выявить самые важные, самые нужные основы для этого? Это мы должны себе ясно [представить].

Корр.: Каждый сам для себя представляет?

С.Р.: Да. У каждого человека есть какое-то в чем-то отличие. Должно быть отличие, потому что он не есть реплика [155] своего соседа. Поэтому мы должны стремиться к [выявлению нужных основ]. Будем думать о том, что каждый день перед нами [возникают новые] задачи, новые труды, работы, проблемы; [о том,] как мы можем их исполнить, и исполнить более совершенно, чем делали это вчера. То есть в нас [должно жить] желание сделать что-то лучше.

Корр.: Вы сейчас говорите о людях, которые уже стоят на какой-то определенной высокой точке отсчета системы ценностей. А у нас – понимаете, в чем дело?

С.Р.: Это я знаю, но вы не беспокойтесь. Каждый [человек, даже] из самых незначительных слоев, несет в себе задатки всего этого. Можно спросить его: «Хотите ли вы более счастливую, более совершенную жизнь? Хотите ли вы найти что-то особенно прекрасное в этой жизни?» И большинство, конечно, скажет: «Да». Тогда мы спросим: «Хорошо, а каким образом?»[Нашими собеседниками, близкими друзьями, даже сотрудниками бывали такие], которые уже находили что-то особенное в своей жизни, что-то им чрезвычайно нужное, важное. [Они] оставили нам свои пути, которые для нас стали живой [иллюстрацией] того, чего и мы можем и должны достичь. Поэтому главное – это стремление к чему-то более совершенному, которое заложено в каждом из нас. Если мы это помним, если мы к этому будем стремиться, то скоро увидим, как действительно подымаемся по этому пути. Потому что это становится частью нашей жизни.

Говорят, что человек – это собрание [всевозможных] привычек. Может быть. Во всяком случае, ясно, что если мы действительно будем стремиться к чему-то и каждый день думать об этом, то это станет неотъемлемой частью нас самих.

Корр.: Понимаете, Святослав Николаевич, ... [иногда мне кажется], что людей-то не разбудить. Надо жить философией не только одного дня, и всё.

С.Р.: Может быть. Но мы не должны об этом заботиться.

Корр.: А что же с этим делать?

С.Р.: Что делать?

Корр.: Конечно. Иногда люди говорят, что самое главное – не то, что ты делаешь (например, об учении Иванова [156], или о Рерихах, или о [проповедниках религиозной] и философской мысли), а чтобы у нас в магазине была колбаса.

С.Р.: Да, многие, конечно, об этом думают. Несомненно. Но мы не будем печаловаться, не будем слишком часто это вспоминать. Мы предоставим им [так] думать, потому что я лично чувствую и знаю, что рано или поздно они придут к [другим ценностям]. Несомненно, у них пробьется то внутреннее устремление, которое является эволюционным началом. Мы знаем – эволюция как таковая в природе есть. Природа стремится к чему-то более совершенному. Почему она стремится к этому более совершенному? Потому что это заложено в ней как основа манифестации жизни. Мы должны об этом помнить и [идти] тем путем, который нам открыт. И мы должны быть счастливы, что можем сами действительно идти этими основными путями – путями эволюции. Стать лучше, строить себе более красивую жизнь.

Корр.: Как?

С.Р.: Красивая жизнь состоит не в том, чтобы накушаться, напиться и [иметь развлечения – это же] вообще убожество. Нет, красивая жизнь состоит совсем в другом. Но некоторые люди думают [именно так]. Хорошо, пусть. [Однако и] они со временем [поймут], что чего-то нет, чего-то не хватает.

Корр.: Святослав Николаевич, вы ведь человек очень счастливый – вы знаете, что такое сила духа на примере Елены Ивановны и Николая Константиновича. Расскажите, пожалуйста, немного о них.

С.Р.: Елена Ивановна и Николай Константинович были совершенно исключительными людьми. Их пример был у меня перед глазами с [рождения]. Они действительно являлись [теми, кого] мы могли бы назвать «более совершенные люди», к чему многие философы стремились.

Именно этот образ более совершенного человека сказывался во всех их поступках. С этой точки зрения, конечно, для меня было величайшим счастьем, что я был с ними в контакте с самого начала жизни.

Корр.: А первые воспоминания о родителях – в каком возрасте? Самые первые воспоминания?

С.Р.: Я не могу сказать, какие точно были, но всегда самые близкие, самые красивые и прекрасные, потому что Николай Константинович стремился к красоте во всем. Также и Елена Ивановна. Конечно, это сказывалось на всех их мыслях, всех стремлениях.

Корр.: У нас имя семьи Рерихов всегда было покрыто туманностью, дымкой, недомолвками. Говорят, например: «Почему Елена Ивановна и Николай Константинович отказывались от авторства? Кто такой Учитель Мория?» Сколь продолжительными были беседы Елены Ивановны и Николая Константиновича с Учителями?

С.Р.: На протяжении всей их жизни. Когда бывало нужно, когда [возникали] особенные условия, они всегда были в контакте с Ними, с Учителями. Учение Жизни, Их Учение – назовите как хотите – это то, что Они хотели сказать и дать. [Интересно], что когда Елена Ивановна встретила Николая Константиновича (это было в имении ее бабушки [157], в Бологом), то ясно услышала голос своего Учителя, который сказал ей: «Выходи за Николая Константиновича». Это было совершенно ясно, определенно сказано и, конечно, полностью оправдалось.

Корр.: Махатмы – это люди более совершенные, чем мы?

С.Р.: Да, люди, которые уже прошли известные стадии развития и которые идут вперед. Вся их жизнь [подчинена работе] над самоусовершенствованием.

Корр.: Что такое самоусовершенствование?

С.Р.: Стать лучше. Как я сказал, каждый день [нужно] думать о том, что мы можем сделать [что-то] немножко лучше, чем делали вчера. Это желание сделать лучше, это наше устремление и направление – именно то, что даст новые возможности, и перед нами откроются новые пути. [Ведь] каждый из нас все-таки стремится к чему-то более прекрасному, совершенному, счастливому.

Корр.: Скажите, вы не считаете преждевременным уход Николая Константиновича?

С.Р.: Нет. Все закономерно. Это именно мозаика жизни, которая слагается не здесь, а, как бы сказать, во многих, многих центрах.

Корр.: Каких?С.Р.: Центрах жизни. Поэтому не нужно стараться найти ответы на те вопросы, которые для нас сейчас неясны. Это ни к чему не приведет. Нам нужно принять как основу именно то, что нас окружает. Вот, скажем, нас окружает стремление к чему-то более совершенному. Все мы хотим подняться, хотим узнать, найти что-то такое. Мы должны подумать, что это более прекрасное, к которому мы стремимся, собой представляет? Где оно? Что оно? Каким образом оно себя проявляет? И не задумываться над такими вопросами, которые некоторые поставили бы: «Зачем нам это прекрасное?» Конечно, будут люди, которые скажут: «Нам нужно не [прекрасное], а каждодневные необходимости как основы человеческой жизни. И если мы это получим, то достаточно».

Корр.: А вы знаете свое предназначение, свою миссию?

С.Р.: Да, знаю.

Корр.: В чем она заключается? Какая?

С.Р.: Это все то, о чем я вам сейчас говорил, и еще многое другое. Все, что составляет наше устремление, нашу жизнь.

Корр.: Скажите, почему с 39-го года законсервирован институт «Урусвати»? Как вы представляете дальнейшую судьбу этого института?

С.Р.: То, что я вижу сейчас: он будет расти, будет [развиваться]. У него будут новые расширения, которые сейчас уже планируются. Это пойдет дальше своим путем, мозаикой жизни. Мы часто заботимся о том, что нам и не нужно, – слишком много думать.

Корр.: Почему?

С.Р.: Потому что ни к чему это не приведет. Мы имеем дело с бесконечностью и вечностью, это две основы нашей жизни. Если вы спросите, что есть эта бесконечность, мы скажем: «Бесконечность – это проявление жизни вокруг нас». «А какова внутренняя основа всего?» Но на это ответа не получите...

Корр.: Если об этом не будешь думать и никогда не задавать себе эти вопросы, то, мне кажется, и будешь жить философией одного дня: сегодня – и больше никогда.

С.Р.: Нет. Мы должны будем практически подходить к этому, каждодневно. Это то, что нас окружает. И если окружает, значит, хорошо. Так что не будем беспокоиться об этом.

Корр.: Мы очень долгое время прожили в неверии.

С.Р.: Да.

Корр.: Как говорят, махровый материализм. Даже такое выражение есть. И сейчас качнуло.

С.Р.: Да, теперь новые движения. Хорошо. Это, несомненно, обогатит нашу жизнь, потому что без духовных начал жизнь будет очень бедной и далеко не разовьется. Поэтому мы должны это приветствовать. Мы должны сказать себе: «Да, настало время, когда перед нами многое начнет раскрываться, потому что в основе всего лежит бесконечность, которая себя и раскрывает, и в то же время показывает, что мы никогда не сможем разрешить эти вопросы, анализировать и сказать себе, что “это равняется тому, а это равняется этому”». Это ни к чему.

Корр.: Религия – какое место она занимает в вашей жизни, в вашем сердце, душе?

С.Р.: Религия – это устремление к чему-то более прекрасному. Именно стремление к чему-то более возвышенному, более прекрасному.

Корр.: А если говорить о знаниях, о священном, сокровенном, тайном? Как вы считаете, об этих тайных, сокровенных знаниях все должны знать? Или все-таки они для тех, кто подготовлен?

С.Р.: Есть знания, которые не надо раскрывать. Не мечите бисера перед свиньями [158], говорил Иисус. И говорил об этом камерно, [имея в виду, что] есть то, чего люди еще не могут воспринять. Поэтому для них это [знание] не нужно, ни к чему. Они могут только злоупотребить им.

Корр.: Это опасно?

С.Р.: Конечно. Всякое незнание может привести к печальным последствиям.

Корр.: Скажите, вы будущее любите или нет?

С.Р.: Да, но иногда и нет.

Корр.: [Будущее] подвластно каждому человеку или нет?

С.Р.: Может быть, да. Но, конечно, это зависит от самого человека и от заложенных в нем особенностей. Известных сил, известного развития. Есть люди ясновидящие, есть яснослышащие. Есть люди, которые имеют много каких-то особых способностей. [Это] реальные способности. И это, конечно, отличает их друг от друга. Но как они этим воспользуются, что с этим сделают, это дело каждого индивидуума.

Корр.: У нас сейчас очень много таких появилось, экстрасенсов.

С.Р.: Экстрасенсов?

Корр.: Да. Лечат сверхчувствительными полями, руками...

С.Р.: Правильно, неправильно – это, в конце концов, неважно. Важно, чтобы они старались делать что-то хорошее. Если хочет человек кого-то вылечить, то, несомненно, это само по себе уже хорошее побуждение. Сможет ли он это сделать или нет – это другое дело. Но главное, чтобы было в нем внутреннее желание сделать что-то лучше. Так.

Корр.: Распознать очень тяжело. Подмены бывают. Это тоже требует нашего времени.

С.Р.: Да. Не будем об этом беспокоиться и терять на это очень ценное время. Вы должны помнить, что все это нас окружает, мы из этого вышли. Мы – часть всего этого. Все это в нас есть, и в наших руках это развить. То есть усовершенствовать себя и через это помочь другим.

Корр.: Есть такой учитель наш, русский, Иванов, вы в Индии ничего о нем не слышали?

С.Р.: Что-то я слышал, да.

Корр.: Очень много приверженцев [его учения], общения много...

С.Р.: Хорошо.

Корр.: Это человек, который ходил в мороз совершенно обнаженным, по снегу ходил ногами. Он показал возможности, резервы человеческого организма.

С.Р.: Несомненно, резервы организма очень, очень велики.

Да, дорогая моя, всегда стремитесь к прекрасному, возвышенному, ищите красивых путей в жизни. Потому что жизнь в общем – это очень сложное начало. И вы увидите, сколько к вам придет возможностей. Но ищите у себя, они здесь. Так что временно распрощаемся, мои дорогие.

Корр.: Собираетесь ли вы приехать в Советский Союз еще?

С.Р.: Конечно, это возможно, весьма возможно. Но мы еще здесь. И мы еще даже не уехали.

---

 

 

С.Ю. Ключников

Стремление к прекрасному -двигатель эволюции ^[159]

С.Ю. Ключников: Святослав Николаевич, хотелось бы услышать, как Вы оцениваете духовную обстановку в мире. Угроза ядерной войны, еще недавно бывшая главной опасностью для планеты, как можно видеть, сейчас отходит на второй план. В то же время на первый план выходят другие проблемы, связанные с экологией, экономикой, межнациональными отношениями, сферой культуры и духа. Какие пути для решения этих вопросов в мире и в нашей стране видятся Вам?

С.Н. Рерих: Все проблемы и трудности решаются через устремление, причем устремление к духовному – решающая сила, оно в конечном счете определяет, насколько люди будут успешны в остальных своих делах. Все остальное – следствие общего состояния человеческого духа. Вот почему самое главное, самое важное – наше устремление к чему-то более совершенному. Это устремление поможет людям подойти к каким-то иным и наилучшим путям во всех областях и проблемах жизни, увидеть и узнать что-то новое, ждущее открытия, непроявленное. Очень хорошо, что происходит большой сдвиг в мышлении людей, они начинают понимать, что надо стремиться и думать о более совершенном, высоком и прекрасном. Мысль порождает стремление и дела. Но сейчас как никогда важно, чтобы эта мысль захватила новые области и сферы, включила в себя всю космическую беспредельность. Я повторю то, что я говорил здесь недавно, беседуя с нашими молодыми друзьями: мы должны всегда помнить, что вышли мы из вечности, из беспредельности. Мы являемся частью этих великих понятий, и мы должны их принять, потому что они нас окружают. Это не просто отвлеченные понятия, а живой мир, питающий наш дух и сознание. Мы не можем анализировать эти понятия с помощью рассудка, ибо вечность и беспредельность дальше и больше всего рассудочного. Но мы можем принять их в сознание как то, что есть, как скрытую основу всей земной жизни.

Переустраивая нашу жизнь, мы должны всегда помнить, что сама по себе она – нечто очень маленькое; я не сказал бы – незначительное, но в масштабах вечности и беспредельности достаточно небольшое. Вы знаете, что по последним вычислениям в Космосе имеется бессчетное количество созвездий, а расстояния между этими созвездиями [просто огромны]. Так вот, ученые утверждают, что и эти гигантские расстояния начали расти, шириться, увеличиваться, и, конечно, по сравнению с этим все земное падает в какую-то незначительность. Чтобы земные построения и усилия человека стали величественными и прочными, [люди] должны проникнуться осознанием вечности. Беспредельность и вечность – это не какая-нибудь фантазия, а реальность, которая нас окружает и которая в конечном счете и подымет и вдохновит нас во всех наших делах и начинаниях.

Я не буду вдаваться во всевозможные детали и конкретные рецепты. Важно осознать и принять главное условие, главное направление, которое дает нам замечательные возможности и открывает величайший мир. Устремление к прекрасному и духовному и расширение сознания до космических масштабов подведут людей к новым измерениям, новым видам энергий, открытию новой реальности. И самая важная энергия, которая всегда при нас и может помочь нам подняться на следующие ступени, – это мысль, мысль, устремленная к совершенству.

С.К.: Сейчас в СССР идут жаркие дискуссии – по какому пути развиваться стране? Одни видят этот путь в реализации идеалов западной демократии, в американизации нашей экономики и всего образа жизни. Другие говорят о необходимости поиска своего пути, вспоминая при этом об особом историческом положении России между Востоком и Западом и делая особый упор на почвеннические тенденции, давние традиции. Какая тенденция, с Вашей точки зрения, сейчас плодотворнее? Или же истина посредине?

С.Р.: Я сказал бы так: в конце концов, может быть много мыслей, путей и подходов – и тех, которые опираются на эволюционное движение, собственные традиции, и тех, что основаны на заимствовании чужих достижений. И эти пути сами себя покажут. Люди увидят и разберутся – и в наше время быстрее, чем раньше, – куда ведет каждый из подобных путей. Но я хотел бы еще сказать вот что: есть основные пути, которые выявляют себя в определенное время. Сейчас как раз наступило время, когда новые пути начинают себя проявлять. Они, конечно, связаны с именами и идеями Николая Константиновича и Елены Ивановны, с Учением Живой Этики. Несомненно, это пути будущего, и люди рано или поздно осознают, что других путей нет. В конце концов, единственный и правильный – это путь духовного развития, духовной эволюции человека. Другого пути, который мог бы светить и дать нашей жизни нечто новое, живое и нужное, – нет, и не просто нет, но и не может быть. Ведь эволюция – это внутренний закон жизни. Истинный эволюционный путь всегда опирается на лучшее, что было в прошлом, и ведет к новому, сужденному и прекрасному будущему.

С.К.: И в книгах Учения Живой Этики, и в письмах Елены Ивановны Рерих постоянно говорится – самые главные трудности у различных учений возникают не тогда, когда на них происходят гонения, а напротив, когда гонения прекращаются. Сейчас рериховским идеям в нашей стране дан как бы «зеленый свет» – и это прекрасно, потому что эти идеи как никогда нужны людям. Однако в связи с такой свободой распространения могут возникнуть серьезные проблемы – искажение идей в условиях массового их тиражирования, появление различных «гуру» и, наконец, разъединение рериховских сил на различные группировки. Не зря на пресс-конференции в пресс-центре МИДа Вы в первую очередь заговорили о необходимости консолидации, единения. Что бы Вы добавили к этим мыслям?

С.Р.: Видите, я могу сказать одно. Как Николай Константинович, так и Елена Ивановна говорили: благословенны препятствия. Препятствия, как известно, бывают разные – это и так называемые гонения, преследования, запреты, и многочисленные искушения возможностями, и другие сложности, окружающие всякое новое движение. Иногда свобода и прекращение преследований в конечном счете оказываются еще большими препятствиями, чем утеснения. Опасность и гонения объединяют людей, последователей духовных учений, а устранение опасностей, комфорт – нередко разъединяют. К единению же нужно стремиться всегда, когда для этого есть возможность. Но в любом случае – препятствия благословенны, они представляют собой ступени, которые перед нами расставила великая жизнь. Именно препятствия нас поднимают. Без препятствий мы бы все поникли. Именно препятствия помогают выявить великую энергию, лежащую в основании мира и окружающую нас. А в ней – наше будущее.

С.К.: Рериховские идеи сейчас все сильнее входят как в сознание широких масс людей, увлеченных проблемами духа, так и в культуру, философию. Николай Константинович и Елена Ивановна все чаще рассматриваются как мыслители. В связи с этим возникает вопрос – является ли философское наследие Н.К. и Е.И. Рерихов особым, автономным явлением русской мысли, о которой Вы столь тепло и проникновенно говорили на пресс-конференции, или же оно органически вырастает из того крыла русской мысли, что можно было бы назвать «восточным»? Ведь мы знаем сегодня, что к Востоку в России тянулась целая плеяда деятелей культуры и мыслителей – Пушкин, Лермонтов, Иакинф Бичурин, Данилевский, славянофилы, Достоевский, Толстой, Брюсов, Блок, Скрябин, Бунин. В XX веке в эмиграции образовалось целое течение, устремленное к Азии, которое так и называлось – евразийцы.

С.Р.: Да-да, это было интересное течение.

С.К.: Мало кто знает, что Елена Ивановна в письмах с большим одобрением цитировала одного из важнейших евразийцев, Петра Николаевича Савицкого, а Юрий Николаевич Рерих переписывался с другим евразийцем-эмигрантом – Вернадским, сыном знаменитого отечественного академика.

С.Р.: Да, совершенно верно! Они переписывались.

С.К.: Но все же Рерихам удалось проникнуть на Восток. Так вот, как Вы считаете, Святослав Николаевич, можно ли рассматривать рериховское наследие как вершину, кульминацию азийского, восточного направления русской мысли, органически из него вырастающего?

С.Р.: Трудно сейчас найти именно то выражение, те формулы, которые точно определяют место, занимаемое этим движением в русской мысли. Неоспорима роль России, великой страны и народа. Многие наши соотечественники ставили большие проблемы. Новые пути и решения часто приходили и еще придут именно со стороны русской мысли. Николай Константинович и Елена Ивановна вышли из этой мысли и очень высоко ценили ее. И то движение мысли и духа, которое они принесли, имеет очень большое значение, большие последствия, и оно будет расти и расширяться, потому что оно своевременно. Оно пришло именно тогда, когда многие – и простые люди, и мыслители – стали понимать, что их окружает нечто иное, чем видится на первый взгляд, что есть какая-то невидимая жизнь, совсем другая, чем кажется. Это так. Мысли этих людей и приближение новой жизни к нашей земной совпали. Но можно сказать, что таких случайных совпадений не бывает. Все приходит в свое время. Вот наступило время, когда эта другая жизнь должна себя проявить, и мы видим сейчас – со всех сторон пробуждается интерес к этому новому движению мысли. Так? И я уверен, что в этом направлении еще произойдут большие сдвиги.

Вы говорили о восточном направлении русской мысли. Вот Елена Петровна Блаватская, она много сделала в этом направлении. Она дала нам целый ряд замечательных книг, таких, как «Тайная Доктрина», например. Там действительно содержится сущность не только восточных учений, но и положены основы учения жизни вообще.

С.К.: Журнал «Сибирские огни» с первого номера 1990 года публикует книгу Блаватской «Загадочные племена на “Голубых Горах”».

С.Р.: Да-да. Это очень хорошо и нужно, что сибиряки поднимают из забвения имя великой женщины, великого философа. Я уверен, что в ближайшее время многое будет сделано, чтобы изучить работы Елены Петровны. Она положила начало многим духовным направлениям. Ей было трудно, очень трудно, на ее жизненном пути встретились огромные препятствия, но она сумела победить их и закончить свой величайший труд – «Тайную Доктрину». «Тайной Доктрине» в мировой философии нет равных, потому что это анализ, собрание основных и глубинных учений всего мира о тайнах жизни. Вот почему я советую всегда и всем, кто серьезно интересуется проблемами духовности, прочесть книгу Блаватской. Если можно, то все три тома или хотя бы частично. Вы знакомы с этим трудом?

С.К.: Да, я читал все три тома «Тайной Доктрины» и могу сказать, что этот труд действительно самая богатая энциклопедия эзотерических духовных знаний, которую мне приходилось встречать.

С.Р.: Ну, тогда Вы можете сами оценить замечательную глубину «Тайной Доктрины» и для своего времени, и для наших дней, и для будущего. Потому нужно печатать «Тайную Доктрину». Желательно полностью, но если пока такой возможности нет, то хотя бы фрагментами. Через «Тайную Доктрину» нужно показать Елену Петровну в новом облике, соответствующем ее заслугам. Надо показать глубину ее мысли. Ведь она увидела, в чем состоит подлинное единство человека и Космоса. Нынешний человек считает себя вершиной эволюции, царем природы. А Елена Петровна осветила всю эволюцию, всю перспективу человека, как он встает из вечности и снова возвращается в нее. Вот почему важно опубликовать «Тайную Доктрину», показать величие духа и мысли Блаватской, сумевшей охватить этот грандиозный космический процесс. «Тайная Доктрина» помогает нам понять нашу сопричастность Космосу, мирозданию, эволюции.

С.К.: А как Вы смотрите, Святослав Николаевич, на издание книг Живой Этики в СССР? Журнал «Сибирские огни», начиная с 10 номера 1989 года, публикует третью по счету книгу из серии Живой Этики – «Общину», ее монгольский вариант.

С.Р.: Это очень хорошо! Книги Живой Этики, несомненно, нужно печатать. Во всем нужны благоприятные условия. Любое действие нужно делать, когда условия этому благоприятствуют. Если же что-то не получается, надо подождать, дать возможность накопиться таким благоприятным условиям. В случае же затруднений и неблагополучия не следует слишком напрягаться, лучше проявить терпение и, почувствовав соответствующие обстоятельства, вновь «попытать счастья». Ведь для любого действия есть свой срок, несущий наилучшие возможности. Так что надо помогать возможностям проявиться, но не надо торопить сроки. Если их торопить, все равно ничего не получится. С этой точки зрения сроки для обнародования Учения подошли.

С.К.: А как Вы считаете, нужно ли выпускать книги Живой Этики широкими тиражами, учитывая большой интерес к проблемам духа в стране, или необходимо издавать их лишь небольшими тиражами, с подробными академическими комментариями?

С.Р.: Мне сложно ответить на этот вопрос, но рано или поздно Учение широко войдет в жизнь, я в этом не сомневаюсь.

С.К.: Какие индивидуальные пути и методы духовного совершенствования человека Вы считаете главными в сегодняшнее время?

С.Р.: Само стремление к совершенствованию – есть главный метод. Когда человек стремится к прекрасному – это его поднимает, возвышает, выводит на ступени эволюции. Но это стремление должно быть сознательно. Вообще каждое действие должно быть осознано, и также стремление к прекрасному. Осознанное действие быстрее ведет к благому результату. И потом нужно каждодневно работать. Каждое утро, просыпаясь, человек должен ставить перед собой большие цели и стараться сделать свою повседневную работу хотя бы немного лучше, чем вчера. Это самый простой и верный закон. Тогда человек будет все время двигаться, и дни, может быть, незаметно для него, постепенно превратятся в шаги восхождения. Кроме желания сделать каждый день лучше прежнего, нет иных путей преобразить жизнь.

С.К.: А молитва?

С.Р.: Это и есть стремление к прекрасному. Это то, что заложено глубоко в человеке. Внутренняя молитва сердца – это предстояние перед вечностью, молитва как бы устремляет нас к бесконечному, ко всему высокому, эволюционному. Нужно быть помощником эволюции. Есть эволюционное течение, и наша задача – быть его помощниками. Молитва же связывает нас с эволюцией. Но важно, чтобы молитвенное состояние воплощалось в жизни, я бы сказал, что нужно молиться всей жизнью, действиями и поступками. И конечно, чистые мысли – корень человеческого поведения. Без их очищения и обновления невозможно подняться.

С.К.: В связи с молитвой вопрос о вере и религии, в частности православной. Сейчас в нашей стране наблюдается огромный интерес к религии. Умножаются действующие храмы, выпускается христианская литература, растет число верующих и ищущих в духовно-религиозной сфере. Могли бы Вы, Святослав Николаевич, согласиться со следующей мыслью: если православие представляет собой коренную глубинную тенденцию русской духовности, без учета опыта которой невозможно развиваться любому ищущему человеку нашей страны, то Живая Этика как бы завершает, синтезирует духовные искания на современном уровне осмысления и сегодняшнем языке?

С.Р.: Да, именно так, если хотите. Православие выросло у нас, в России. Оно впитало в себя все наши настроения, устремления на протяжении веков. Так что оно является как бы зеркалом столетий. И, конечно, оно впитало в себя все величественное и героическое, что было в нашей истории. Православие содержит самые прекрасные идеалы, но только мы должны следовать этим идеалам в жизни. Если Вы найдете человека, который действительно следует всем заветам православия, лучшего человека невозможно будет представить. Так? Несомненно! В наших духовных порывах к истине, в конце концов, не важно, кто какими путями идет – единая Истина имеет много граней. Важно, чтобы в идущем был действительно мощный порыв к чему-то более совершенному и прекрасному. Живая Этика как раз говорит об этом, она является синтезом лучших путей и объясняет то многое и новое, что приближается к нам.

С.К.: Хотелось спросить об одном из видов этого нового, о котором сейчас много говорят и пишут. О неопознанных летающих объектах. Если раньше их существование отрицалось, то сейчас, причем в массовой печати, сообщения и публикации о реальности таких явлений множатся. А точных объяснений им пока нет. У многих людей в связи с этим возникают опасения, сомнения, страхи. Летающие тарелки некоторые считают чуть ли не проявлением демонических темных сил. А многие связывают с посещением НЛО угрозу, полагая, что они могут повредить людям. Что Вы думаете на этот счет и какое отношение к данным явлениям Вам кажется наиболее правильным?

С.Р.: Видите ли, Земля не единственная планета, а земляне не единственная цивилизация как в нашей Солнечной системе и Галактике, так и в мироздании. Цивилизации и разумная жизнь есть и в других системах и местах Вселенной, в Космосе вообще. Об этом говорили духовные учения еще в древности. Ведь люди расширяют свое сознание, стремятся в Космос, в другие миры. Видимо, такой же процесс происходит на других планетах и в космических системах. Возможно, что и другие цивилизации стремятся посещать нашу планету. А насчет угрозы – почему нужно усматривать угрозу? В Космосе в бесчисленных и разнообразных формах есть единая жизнь, и есть естественный интерес к нашей системе у жителей других миров. Не нужно усматривать здесь дурных намерений, к неизвестному лучше относиться спокойно, доброжелательно и тоже – с разумным интересом.

С.К.: И еще один очень важный вопрос. Различные духовные учения говорят о том, что некоторые места и области на планете Земля сосредоточивают в себе особые силы, тонким образом влияющие на жизнь людей данного места и даже на исторические процессы и развитие культуры. Существуют доктрины, говорящие о сакральной географии, о пассионарных импульсах, управляющих судьбами народов. Живая Этика говорит о значении тонких магнитов, заложенных в основании некоторых местностей и городов. В 1926 году Николай Константинович, Елена Ивановна и Юрий Николаевич, как известно, побывали на Алтае, проехали через многие области Сибири и на несколько дней останавливались в Новосибирске. Они постоянно говорили о великом значении Сибири и Алтая для нашей страны и всего мира, предсказывали строительство в Уймонской долине Горного Алтая будущего города Знания Звенигорода. И самое примечательное – почти во всех местах, где они побывали, сегодня начались интересные процессы. Сейчас на Алтае построено здание музея Рериха, а в Новосибирске и других сибирских городах возникают многочисленные рериховские общества. Что бы Вы могли сказать о значении Сибири и Алтая?

С.Р.: Да, я очень рад именно этим именам. И Николай Константинович и Елена Ивановна придавали большое значение Сибири и Алтаю. Они считали, что духовное возрождение нашей родины придет из Сибири. Сибирь и Алтай они считали магнитом Азии в России. Николай Константинович рано осознал значение Азии. Когда он начал помогать строительству буддийского храма в Петербурге [160], туда стало приезжать много гостей, главным образом буддийское духовенство – и внутреннее, забайкальское, и внешнее – со всей азиатской части мира. Привозили для храма много подарков, подарки были интересные, не простые. Строительство в Петербурге и привлечение к сотрудничеству буддийского мира можно рассматривать как заложение духовных магнитов. Магнитов для объединения Азии. Тогда это полностью не осознавалось, а сегодня стало видно. Так вот, Алтай и Сибирь – тоже великие магниты для дружбы и сотрудничества России с Азией. Они несут в себе огромные силы и возможности. Потому и Николай Константинович и моя матушка пристально наблюдали за процессами развития Сибири и Алтая, ибо знали, что у них большое будущее.

С.К.: Что бы Вы, Святослав Николаевич, напоследок пожелали сибирякам, многие из которых сегодня увлечены рериховскими идеями?

С.Р.: Я прошу передать сибирякам самые добрые пожелания совершенствования. Идите как можно дальше и глубже во всем – в жизни, в творчестве, в вопросах духа. Помните о прекрасном и старайтесь внести его во все стороны жизни.

---

 

 

Интервью со Святославом Николаевичем Рерихом корреспондента Ады Кабановой

Москва, ул. Косыгина, правительственный особняк, [25-30 ноября 1989 г.] [161]

Диктор: В последних числах ноября из Москвы в Индию вылетел известный русский художник, мыслитель, видный общественный деятель Индии Святослав Николаевич Рерих. Около четырех недель он находился в нашей столице, куда приезжал в связи с созданием Советского Фонда Рерихов. Незадолго до отъезда у него побывала журналистка Ада Кабанова.

А.П. Кабанова: Здравствуйте, уважаемые земляки! Вместе со многими нашими телезрителями смотрела и я по главной информационной программе «Время» встречу Михаила Сергеевича Горбачева и Раисы Максимовны Горбачевой со Святославом Николаевичем Рерихом и его супругой Девикой Рани Рерих. Смотрела и радовалась тому теплому приему, который был оказан художнику, с которым мне приходилось не раз встречаться. Особенно приятно было, когда я услышала, как глава нашего государства назвал семью Рерихов духовной опорой многих людей. И эти слова подтверждаются тем горячим интересом, какой проявляется у нас и к богатейшему творческому наследию семьи, и к личности Святослава Николаевича, последнего ее представителя, каждый приезд которого на Родину становится событием культурной жизни, собирает в Москве людей из самых отдаленных мест нашей страны. Общечеловеческое, я бы даже сказала, планетарное значение идей Николая Константиновича и Елены Ивановны Рерих, объединяющее людей в стремлении нести мир через Культуру, через постижение космического смысла законов Живой Этики, вызвало в наше время, время нового мышления, настоятельную потребность в создании в Москве Советского Фонда Рерихов. Еще летом в письме из Индии, опубликованном в газете «Советская культура», Святослав Николаевич высказал свои соображения о том, каким он представляет себе этот Центр. <...> В беседе с ним мы коснулись этого вопроса мимоходом.

И вот самим Святославом Николаевичем выбран в центре Москвы старинный особняк, который после реставрации и станет главной резиденцией и Фонда, и Центра Рерихов в Советском Союзе. На пресс-конференции, посвященной созданию Центра, Святослав Николаевич Рерих сказал: «Русская мысль широко и глубоко ставила задачи перед человечеством, и я уверен, что мы опять дадим миру новые мысли, новые решения». Двенадцатилетним мальчиком расстался Святослав Николаевич с Россией, учился и работал во многих странах мира, а постоянным домом для него стала Индия. И не удивительно, наверное, что беседа наша началась вот так. Послушайте.

 

А.К.: Одна из Ваших излюбленных мыслей и мыслей Николая Константиновича и Елены Ивановны о том, что Россия и Индия – это две великие страны, на взаимодействии которых держится баланс мира. Из чего исходите вот в таком утверждении Вы и семья Рерихов?

С.Н. Рерих: Потому что это две великие страны, потому что Россия и Индия всегда были близки друг другу. Если вы возьмете даже наш язык, то найдете много общих слов.

А.К.: То есть существует их духовная близость?

С.Р.: Да, несомненно. И Россия, и Индия испытывают некое близкое чувство, которому мы должны отдать дань.

А.К.: Нынешний Ваш приезд и новая встреча с Михаилом Сергеевичем Горбачевым, что она Вам дала и в чем она Вас убедила?

С.Р.: Во-первых, я был очень счастлив встрече с семьей Горбачевых, так как знаю, что именно в руках Михаила Сергеевича сосредоточено очень многое, и, во-вторых, через него может прийти то, что сейчас очень нужно всему нашему миру.

А.К.: Святослав Николаевич, чувство Родины, зачем оно дано человеку и что оно давало Вам лично?

С.Р.: Видите, я Вам так скажу, для меня все страны мира, весь мир – это одна семья. Поэтому я никогда нигде не чувствовал себя вне Родины как таковой. Я жил всюду среди своих близких.

А.К.: Человечество как единая семья?

С.Р.: Конечно. Оно так и есть. Именно так мы должны на это смотреть и относиться к этому.

А.К.: Но не кажется ли Вам, что начинать любить человечество все-таки нужно, наверное, со своей земли, со своего народа?

С.Р.: Так же, как со своей семьи. Своя семья ближе, и поэтому многие люди сильно реагируют на родственные чувства. Для меня весь мир всегда был одной великой семьей. И я всегда себя чувствовал, как у себя дома, во всех странах мира.

А.К.: Да, это чувство, видимо, сейчас особенно необходимо человеку. Как Вы считаете?

С.Р.: Это нужно. Это даст нам те чувства, которые необходимы для того, чтобы понять разные национальности и разные страны. Это несомненно.

А.К.: Ваше понимание процесса перестройки и представление о ее перспективах?

С.Р.: Перестройка – это и есть эволюционное движение. Оно заповедано, уже поэтому мы только можем это приветствовать и помогать. То есть, другими словами, будем стремиться к прекрасному.

А.К.: Выйти на новый виток эволюции?

С.Р.: Именно. Это неизбежно, именно в этом лежит наш долг, наша задача.

А.К.: Вы на пресс-конференции высказали очень интересную мысль, что терпение – это великая энергия жизни. Народ наш очень много терпел, в его жизни было много сложных, трудных моментов. Терпение – это какая-то потенция, которая теперь должна превратиться в действие? Как вы считаете?

С.Р.: Да, Николай Константинович всегда говорил: «Именно препятствия подымут нас, поэтому мы не должны их бояться, мы должны их преодолеть».

А.К.: Через страдания к радости?

С.Р.: Через страдания к радости. Из темноты к свету.

А.К.: Святослав Николаевич, новое отношение к религии в нашей стране. Как Вы его расцениваете?

С.Р.: Прекрасно. Видите, мы должны понять, что религия – это те чувства, которые подымают нас над каждодневностью. Это то, что заложено в каждом из нас и проявляет себя разными способами. Назовите это религией, назовите это чем хотите, неважно. Важно, чтобы человек стремился к чему-то более совершенному. Если бы каждый день мы делали что-нибудь чуть-чуть лучше, чем мы это делали вчера, то мы все бы поднялись. Поэтому будем всегда стремиться к чему-то более совершенному.

А.К.: Святослав Николаевич, одна из целей Вашей поездки сюда – это создание Центра Николая Константиновича Рериха. Насколько Вы удовлетворены тем, что уже сделано?

С.Р.: Да, я удовлетворен. Я считаю, что сделано много, и это даст свои результаты, которые очень быстро принесут плоды.

А.К.: Я недавно прочла у Николая Константиновича, что у древних, у эллинов, например, было более расширенное представление о музее, или музейоне, как он это называет [162].

С.Р.: То есть музей должен давать нам примеры более богатой, прекрасной жизни, должен содержать нечто живое.

А.К.: Значит, как я понимаю, в этом Рериховском Центре, посвященном всей семье и Вашему творчеству тоже, должно быть какое-то средоточие многих жанров и видов искусств?

С.Р.: Да, конечно. Все должно быть так или иначе представлено, и через это мы действительно подымемся, и это даст нам новые пути жизни. Это несомненно.

А.К.: Это должен быть какой-то симбиоз науки и искусства? Духовный центр?

С.Р.: Правильно. Синтез всего этого.

А.К.: Святослав Николаевич, хотелось бы узнать, над чем Вы сейчас работаете как художник?

С.Р.: У меня целая серия картин, которые я исполняю. Я всегда работаю над многими картинами сразу, и поэтому у меня сейчас стоит на очереди работа, к которой я приступлю, как только вернусь обратно в Индию. Это картины, связанные с моим философским воззрением. Картины, которые имеют дело с проблемами нашей жизни. Вы это сами увидите.

А.К.: Святослав Николаевич, наша радиостанция, радиостанция «Родина», она вещает для людей русского происхождения, выходцев с территории Советского Союза, живущих за рубежом. Что бы Вы им пожелали? Именно этим людям.

С.Р.: Стремитесь всегда к прекрасному. Ничего лучшего я вам пожелать не могу.

А.К.: Ну, а Родина – это тоже что-то прекрасное? Как Вы считаете?

С.Р.: Несомненно.

---

 

 

Э. Тухватуллина

Святослав Рерих: «Торопитесь жить...»

Интервью в аэропорту Ташкента по пути из Москвы в Индию ^[163]

Э.А. Тухватуллина: Святослав Николаевич, удовлетворены ли вы, сбылись ли ваши ожидания? Все ли из задуманного удалось осуществить?

С.Н. Рерих: Все прошло прекрасно. Уже первые шаги фонда вселяют уверенность, что наше общее дело будет расти и расширяться. Меня безмерно радует, что Совет Министров СССР не только одобрил создание фонда, но предоставил ему право издательской деятельности, освободил до 1996 года от уплаты любых налогов и пошлин. Ныне фонд Рерихов – это всесоюзная самоуправляемая организация, которая будет поддерживать и координировать деятельность рериховских обществ в Советском Союзе, осуществлять международные связи с подобными центрами за рубежом. В состав правления вошли видные деятели науки, культуры, общественные деятели, меня избрали почетным президентом фонда, а его председателем стал президент Академии художеств СССР Б.С. Угаров. Я полагаю, фонд сможет активно содействовать в популяризации мыслей и работ Николая Константиновича – отца моего, матушки Елены Ивановны, брата Юрия и моих в дальнейшем развитии культурного международного сотрудничества и миротворческой деятельности.

Э.Т.: Какое самое яркое впечатление вы увозите из этой поездки?

С.Р.: Трудно выделить что-то одно, ведь программа была очень насыщенной. Было так много встреч с друзьями, единомышленниками. Конечно, запомнится встреча с Михаилом Сергеевичем Горбачевым и Раисой Максимовной – они проявили огромную заинтересованность в деятельности фонда, усматривая в нем еще один шаг к сближению народов, в частности, двух великих держав – Советского Союза и Индии.

Доставило удовлетворение место расположения будущего центра-музея: это прекрасный уголок старой Москвы, в выборе которого я, кстати, сам активно участвовал. Здесь, на Волхонке, неподалеку от Пушкинского музея, некогда располагался особняк княгини Лопухиной. Теперь он отдан под музей – заканчиваются работы по его формированию...

Одним словом, впечатлений много, и все они – яркие. А вот сейчас очень жаль, что время пребывания в Ташкенте ограничено – и я, и супруга моя Девика Рани мечтаем погостить здесь хотя бы недельку: Восток нам близок по духу. Кроме того, насколько я знаю, здесь накоплено большое культурное наследие – хотелось бы расширить контакты, чтобы побольше было у нас обменных выставок. В Индии вызывает большой интерес искусство Узбекистана. Надеюсь, что и Ташкент станет участником нашего фонда.

Э.Т.: Святослав Николаевич, а что вы пожелали бы жителям Узбекистана?

С.Р.: В Москве я узнал, что республика собрала хороший урожай хлопка – это доброе дело. Желаю, чтобы таких дел было больше. По радио услышал о том, что столице Узбекистана присвоено звание «Посланник мира». Это большая оценка миротворческой деятельности Ташкента, вносящего свою лепту в укрепление нашего общего дома на земле.

Сейчас, я знаю, вы переживаете сложное время, немалые трудности. Но надо верить в свои силы и совестливо выполнять то, что настоятельно требует жизнь.

---

 

 

Святослав Рерих:«...победит духовность»

[Бангалор, конец декабря 1989 г.] ^[164]

Наступление нового года, конечно, условность. Но таково уж инстинктивное направление человеческой мысли: отсчитывая вехи, смотреть вперед и надеяться на лучшее. Сегодня я открываю газеты и читаю о событиях в Восточной Европе, на Балканах. Политические сложности обступают с разных сторон. Уповаю на то, что все уладится. Какие силы помогут этому? Человеколюбие. Лучшего средства я не знаю.

Политика – жестокая сила, очень часто рядом с ней нет нравственности. Однако влияние духовного начала на действия руководителей государств с каждым годом усиливается. Сепаратистские тенденции, фундаментализм, желание разрубить узлы силой – мы видим эти тенденции и в СССР, и в Индии, и в других частях планеты. Земля не очистится от зла в 1990 году, даже через 10 лет – это недостаточный срок для того, чтобы изменить отношения людей. Но в конце концов победит духовность. И это такой же закон бытия, как смена времен года.

Два месяца назад я был в Москве. Многого, к сожалению, там не знаю, со всеми деталями перестройки не знаком, хотя внимательно слежу за прессой, общаюсь с соотечественниками. Доверяю собственным ощущениям: Советский Союз становится центральной силой, благотворно влияющей на весь мир. Слышал о пугающих разговорах насчет гражданской войны. Вот что скажу: этого не будет. Пусть в человеке немало темных сил – не они, а разум предопределит будущее. Давайте вперед смотреть смело. Храню в памяти недавнюю беседу с Горбачевыми. На меня произвела огромное впечатление Раиса Максимовна, женщина гуманистических взглядов, со своими интересами. Присутствие умного человека рядом с руководителем такой сложной страны, как СССР, – факт не личного значения. Среди прочего говорили мы и о Центре-музее Николая Константиновича Рериха в Москве. Пока трудно сказать, когда он приступит к работе. Требуется время на внесение кое-каких поправок в проект, реставрацию здания. Займет это три месяца или пять – не так уж важно. Главное, открытие возможно в ближайшие сроки. Надеюсь, в 1990 году.

---

 

 

Н. Паклин

Святослав Рерих:«Ничто не помешало мне остаться русским человеком» ^[165]

Отправляясь на юг Индии в город Бангалор, я не был уверен, что встречусь со Святославом Николаевичем Рерихом. Наш земляк, живописец, востоковед, философ, постоянно живущий в этом городе, летом нынешнего года перенес одну за другой несколько непростых операций. А ему идет девятый десяток. Но опасения оказались напрасными. Мы встретились дважды.

 

Н. Паклин: Святослав Николаевич, из России вы уехали мальчиком вместе с родителями. Всю сознательную жизнь прожили за границей, жена у вас индийская кинозвезда, поместья – в Индии. Кем вы чувствуете себя на склоне лет? Русским или нет?

С.Н. Рерих: Да, я чувствую себя русским, несомненно. Конечно, это сложный вопрос. Но все-таки человек всегда остается тем, кем он родился. В каждом из нас есть какие-то изначально заложенные основы. Каждый из нас несет в себе целую гамму таких основ. Они живут в человеке и будут жить, если он сам почему-то не захочет их изменить и начать новую жизнь, то есть перейти в какое-то новое состояние. Есть и такие люди, я их встречал.

Н.П.: А вы не захотели менять эти основы?

С.Р.: Я должен сказать, что мне ничто не помешало остаться русским человеком.

Н.П.: Вы сохранили таким русским ваш русский язык...

С.Р.: Русский язык на редкость красивый, богатый, прекрасный. Какое наслаждение говорить по-русски! Его возможности для выражения мысли, чувств крайне широки. Придя из глубины веков, он связал всех нас, русских, воедино. Мы должны гордиться нашим языком, оберегать и хранить его.

Н.П.: И ваши родители, живя на чужбине, оставались русскими людьми?

С.Р.: Без сомнения. Николай Константинович и Елена Ивановна всегда чувствовали себя частью России. Никто никогда не мог отделить их от Родины. В них была заложена глубокая русскость. И эта русскость никогда не покидала их. У Николая Константиновича были чрезвычайно глубокие познания русской жизни, ее исторических, культурных, общечеловеческих основ. Родители всегда сохраняли связь с Россией, мечтали вернуться на Родину.

Н.П.: Как вы смотрите на будущее России?

С.Р.: Я всегда верил, что России предопределена особая, исключительная роль. В России сошлись Восток и Запад. А потом – ее размеры, географическое положение. Все это чрезвычайно важно.

Н.П.: Александр Солженицын предлагает отделить от России все кавказские и азиатские республики. Что вы думаете, надо ли делить Союз?

С.Р.: Не нужно. То, что создавалось на протяжении многих лет, что росло и принимало особые формы, должно быть сохранено. У Союза – свои особые, исторически сложившиеся качества. История – это большой мост в прошлое. Мы долго шли этим мостом, закладывая основу того, чем мы сегодня являемся. Этот мост следует сохранить, изучить, понять его. Что касается положения России внутри Союза, то, я уверен, будет происходить сближение, а не отделение народов. Это придаст совершенно новые импульсы нашему развитию, раскроет новые возможности.

Н.П.: Но сейчас и Союз и Россия переживают тяжелые времена.

С.Р.: В истории так нередко бывает, что все трудности приходятся на какое-то определенное время. Так получилось и сейчас. Нам предстоит их преодолеть. Мы должны понимать, что в мире все движется, меняется. Все время появляются новые подходы, решения, возможности. Это и есть величайшее развитие человечества. Оно идет своим сложным путем, совершенствуется. Движение вперед заложено во всем. Не надо его бояться...

Н.П.: А какова, на ваш взгляд, роль человека в этом процессе эволюции?

С.Р.: Самое главное состоит в том, что каждый из нас должен нести в себе устремление в будущее, я бы сказал, в прекрасное будущее. Бывает трудно, но мы должны думать, мечтать о том прекрасном, что заложено в каждом на нас. Спросите себя: почему в молитве мы устремляемся к чему-то более возвышенному, прекрасному, совершенному? И еще надо ощутить себя частью природы, слиться с ней. Нельзя отделить человека от природы. А если вы отделите его, как это случается, последствия могут быть самыми печальными.

Н.П.: Таланты вашего отца были разнообразны, и проявились они блистательно. Но кем, на ваш взгляд, был все-таки Николай Константинович: живописцем, театральным художником, востоковедом, археологом, специалистом в области музыки?

С.Р.: Самым главным было то, что он был большим человеком. Под стать ему была и Елена Ивановна, и, кто знает, может быть, у нее были даже более глубокие основы, чем у Николая Константиновича. Сейчас сказать трудно. Но, я думаю, Елена Ивановна родилась со способностями ясновидения и яснослышания.

Н.П.: Кто бывал в вашем доме?

С.Р.: Довольно часто – Рабиндранат Тагор. Отец его очень ценил. Бывали и Джавахарлал Неру с дочерью Индирой, другие индийские друзья. Приезжали к нам гости и из Советского Союза.

Н.П.: Святослав Николаевич, а как вы живете, как проводите время?

С.Р.: Как я живу? Да как обыкновенные люди живут. Утром встаю, иду работать. День загружен: многое надо успеть сделать, и дел становится все больше.

Н.П.: Вы по-прежнему пишете?

С.Р.: Конечно. Но теперь наступил небольшой перерыв из-за операций. Они взяли известное время. Слава Богу, все прошло прекрасно, и я снова смотрю с надеждой в будущее. Но есть и другая сторона дела. Сейчас я живу, как вы видите, в гостинице, тут удобно. А моя мастерская находится в имении под Бангалором.

Н.П.: Какая ваша главная тема как живописца?

С.Р.: В искусстве меня всегда привлекал человек. Я люблю человеческое лицо, люблю портрет как таковой. Я много писал человека и впредь буду его писать. Вообще искусство нередко открывает нам глаза, и мы начинаем замечать то, что прежде ускользало от нашего. взора, хотя, может быть, и окружало нас. Я считаю, что самое главное – развивать в себе стремление к прекрасному. И впрямь, красота спасет человечество.

---

 

 

Святослав Рерих: «Будьте дружелюбны и радостны...»

Из беседы с М.П. Бекрицкой [Бангалор, февраль 1991 г.] ^[166]

С.Н. Рерих: Мы всегда рады гостям из России. Мы хорошо знаем ту обстановку, которая складывается сегодня на Родине, и поэтому хорошо себе представляем, что можно сейчас сделать.

Не надо огорчаться, люди вокруг разные. При этом надо помнить одну простую формулу – «Стремитесь к прекрасному».

Всегда вокруг одни говорят одно, другие – другое, но в конце концов все зависит от вас.

Стремление к прекрасному рождает у нас крылья, отсюда у нас рождается энергия. Но надо быть спокойными, не погружаться в происходящее, и все будет хорошо. Радость стремления к прекрасному дает нам все. На первый взгляд вам будет казаться, что это и не так, и не то, но вы должны идти не колеблясь по выбранному пути.

Путь вы выбрали прекрасный. Все будет хорошо, только храните спокойствие. Накопилось много работы, я много работаю, и это хорошо.

М.П. Бекрицкая: Возможны уклонения Рериховских Обществ в хозяйственную деятельность. Как относиться к этому?

С.Р.: Пусть вас это не тревожит. Всякое уклонение есть составная часть целого. Главное – что вы несете в себе. Прежде всего, это дружелюбие. Дружелюбие есть основа единения, а единение – суть Пути.

В любом деле надо стремиться к прекрасному. Это большая сила. Это то вечное, что остается после того, как уйдут все неприятности. Любому негативному во все времена противостояло и противостоит прекрасное. Устремитесь к прекрасному – и вы увидите, как все вокруг вас будет преображаться. Только ничего не бойтесь. Принимайте всех в любви, дружелюбии и вы увидите, как усилится этот поток, как сменятся люди, придут другие, и все преобразуется, так как это большая сила.

М.Б.: В Рериховских Обществах лекции – основная форма обучения?

С.Р.: А почему бы и нет? Что вас здесь смущает? Пусть каждый ищет и пытается понять, что ему интересно, что он принимает. Пройдет время, и этот человек перейдет к другому этапу или отойдет в сторону. Люди стараются обучать друг друга. Надо меньше стараться обучать друг друга. Главное – это путь самоусовершенствования.

Будьте дружелюбны и радостны.

---

 

 

Святослав Рерих:«Будем едины в мыслях»

Из беседы с К. Новосельским. Бангалор, апрель 1991 г. ^[167]

С.Н. Рерих: Пусть каждый из тех, кто думает о Николае Константиновиче, думает о нашей семье, вспомнит хотя бы раз в день, что есть такие направления, которым нужно следовать. Пусть это будет одна из наших забот – каждый день наши мысли направлять к ним, и это уже само по себе и укрепит, и оснует новую жизненную группу людей.

Вообще многое будет, многое придет, многое сложится, только нужно быть готовым к этому, чтобы наше личное настроение, наше личное отношение было ко всему этому готово. Это самое главное.

Спасибо вам за прекрасные ваши дары привезенные [журналы, альбомы, книги Живой Этики, изданные в СССР. – К.Н.]... Будем надеяться, что все они вырастут во много раз, и, вернувшись домой, увидите сами, как это все растет и развивается.

К. Новосельский: Святослав Николаевич, а что Вы можете сказать по поводу конкретных шагов, связанных с «Урусвати»?

С.Р.: Видите, это нам нужно очень обдумать. Потому что с разных сторон приходят люди, и многие из них полезные люди, но много среди них только проходящих. Поэтому рекомендовать каких-то особых людей сейчас может быть трудно. До этого еще как-то не дошло. Но все идет по этому пути и, конечно, скоро к этому придет.

К.Н.: А что Вы можете сказать по поводу современного состояния в нашей стране?

С.Р.: Если Союз разъединится – это не то, что необходимо. Но бояться этого не надо. Истинный Союз сохранится все равно. Просто многим другим нужна власть.

В заключение беседы С.Н. Рерих сказал: «Всем жителям Урала и Сибири – сердечный привет!

Будем едины в мыслях!»

---

 

 

Святослав Рерих: «Самое главное – искать Прекрасное...»

Имение «Татагуни», Бангалор, Индия, [октябрь 1991 г.] ^[168]

Ведущий: Великие сыновья России, великие граждане Индии – Николай Константинович Рерих и его сын Святослав Николаевич Рерих. В далеком индийском городе Бангалоре мы снимали великого и мудрого старца в канун его 87-летия.

С.Н. Рерих: …Русский народ много претерпел в свое время, многого достиг и достигнет. Я вполне в этом уверен. Будем смотреть вперед и будем думать о тех днях, которые наступят, и наступят довольно [скоро. Это время] недалеко. Поэтому будем стараться все делать как можно лучше. Самое трудное – это всегда стремиться к прекрасному.

Ведущий: Как Вы относитесь к таким подвижникам, которые идут даже практически на смерть, как это случилось с Радживом Ганди? К таким, как Раджив Ганди и Михаил Горбачев?

С.Р.: Они очень нужны. Это этапы нашей истории. Я уверен, что они, несомненно, многое нам дали.

Ведущий: Какое на Вас впечатление произвел Михаил Сергеевич – не как государственный деятель, а как человек?

С.Р.: Встретить хорошего человека – радость. Именно сам человек – это первое, что встает перед нами. Самое нужное, самое главное, самое необходимое – искать прекрасное и стараться вместе создать какие-то новые ступени, [новые] подходы ко всему, что лежит впереди.

Михаил Сергеевич! Позвольте мне обратиться к Вам с моими самыми-самыми сердечными пожеланиями и уверенностью, что Вы принесли великую победу нашей родине, которая еще скажется в будущем.

---

 

 

Беседы С.Н. Рериха с А.М. Кадакиным и С.Н. Алексеевым

Отель «Ашока», Бангалор, Индия, Февраль-март 1992 г. ^[169]

 Перед поездкой в имение «Татагуни»

А.М. Кадакин: ...Я специально приехал, Святослав Николаевич, чтобы доложить и рассказать вам о нашей поездке в Кулу, в которой участвовали Сергей Алексеев и Константин Арцеулов.

С.Н. Алексеев: Снимали мы там все.

С.Н. Рерих: Да.

А.М. Кадакин: Святослав Николаевич! Прежде всего, вам большие приветы от нашего посла Анатолия Матвеевича Дрюкова. Он просил вам с Девикой передать гостинцы. Они здесь.

С.Н. Рерих: Спасибо большое.

А.М. Кадакин: Девика, вот подарки от посла и от меня.

<…>

А.М. Кадакин: .[Горбачевы создали свой собственный фонд – «Горбачев-фонд» [170].] Возглавляет фонд М.С. Горбачев.

С.Н. Рерих: Да?

А.М. Кадакин: Да, по социальным и политическим исследованиям. [М.С. Горбачев] ушел в отставку, и [сейчас] Президент России Ельцин Борис Николаевич. Мы с ним связывались насчет нашего Треста. Он дал принципиальное согласие, что будет [наше начинание] поддерживать и участвовать... [Но нужно обратиться] с формальным реквестом [171], формальной просьбой. Также я думаю, что хорошо было бы поприветствовать Михаила Сергеевича письмом от имени нашего Треста. Также есть принципиальное добро Патриарха Всея Руси Алексия II участникам нашего начинания по Кулу. Очень хорошая реакция. Хочет и будет нам помогать академик Дмитрий Сергеевич Лихачев из Фонда культуры. Вы помните?

С.Н. Рерих: Да.

А.М. Кадакин: Он очень известный человек, ученый. И [еще] сын покойного академика Бориса Борисовича Пиотровского [172], он сейчас заместитель директора Эрмитажа. Мы планируем привлечь как можно больше людей.

С.Н. Рерих: Хорошо.

А.М. Кадакин: [Проявляется] очень большой интерес со стороны коммерческих кругов России, новой России: бизнесменов, меценатов; их поддержка нам будет оказана. Мы развернули большую работу.

С.Н. Рерих: Да, действительно.

А.М. Кадакин: Я хочу вам доложить, как нашему президенту, что сделана работа и в Кулу. Мы работали полных четыре дня: составили инвентарную опись, книги из «Урусвати» перенесли в дом, чтобы обеспечить сохранность (потому что там наверху мыши появились). В «Урусвати» один дом в относительно хорошем состоянии [173]. А вот новый дом, конечно, требует большого ремонта [174]. <...> Святослав Николаевич, еще огромные приветы передавала Майна Деви [175].

С.Н. Рерих: Майна Деви. Да, да.

А.М. Кадакин: Девика, Майна Деви просила передать, что она вас любит и что она очень соскучилась. Она просила меня передать всю ее любовь к вам...

[Мы привезли в Кулу] новую газовую плиту и газовый баллон. Теперь у них есть на чем готовить чай.

С.Н. Рерих: Да, это хорошо.

А.М. Кадакин: При входе в Hall Estate возле изображения Девта [176]теперь большая бронзовая доска, на которой символ Знамени Мира Николая Константиновича и Ваш, и под ним написано на хинди, русском и английском: «Международный Мемориальный Трест Рерихов». Эту [доску] мы привезли из Дели и установили.

С.Н. Рерих: И установили. Да. Хорошо.

А.М. Кадакин: Подняли флаг Знамени Мира на балконе. Сделали большую Маха пуджу [177] у Гуга Чохана [178]... Мы поставили тент, и у костра пуджари [179] прочитал молитву о дружбе России и Индии. Сергей все снял на пленку. Это показано в России по телевидению. Когда мы вернемся в Дели, Константин и Сергей сделают [копию] на пленке VHS, которая подходит к видеомагнитофонам здесь, потому что у них другой размер кассеты.

С.Н. Алексеев: Святослав Николаевич знает.

<...>

А.М. Кадакин: Святослав Николаевич, еще вам большой привет от Виктора Вещунова из Москвы. Он вчера на четыре-пять дней приехал в Дели. С завтрашнего дня он в качестве консультанта должен сопровождать некоторые делегации. Виктор просил передать вам с Девикой свежий черный хлеб из России.

С.Н. Рерих: Спасибо.

<...>

А.М. Кадакин: ...Святослав Николаевич, вот святая вода, она из Радонежа, с родины Сергия Радонежского.

С.Н. Рерих: Святая вода.

А.М. Кадакин: .и здесь письмо, которое было адресовано в Дели Старостину: «.Мы взяли воду из источника в Радонеже на праздник Крещения. Передайте от нас, сибиряков, нижайший поклон и пожелания здоровья и трудоспособности». Почетный председатель Сибирского Рериховского общества Наталья Дмитриевна Спирина передает вам большой привет (вы ее знаете, она пятьдесят лет занимается творчеством семьи Рерихов) [и просит]: «Мы задумали создать музей Н.К. Рериха в Новосибирске. Хотелось бы иметь благословение Святослава Николаевича в этом вопросе».

С.Н. Рерих: Да. Почему нет?

А.М. Кадакин: 24 января 1992 года в Москве в Доме дружбы [с народами зарубежных стран] состоялась презентация Международного Центра Рерихов. Было очень [празднично, собралось много деятелей культуры, науки, дипломатии, журналистов и представителей рериховской общественности]. Людмила Васильевна Шапошникова [отметила, что «сейчас, когда в силу обстоятельств вдруг возникли границы между братскими народами, когда почти разорваны политические и рвутся экономические связи между бывшими республиками, спасти от катастрофы, грозящей нам всем, может лишь культура»]. <...>

Передаю вам и Девике письма от Н.Д. Спириной и С. Кармалито и еще маленькое письмо от академика Бонгард-Левина [180].

<…>

С.Н. Алексеев: Всероссийское. Союза нет, [есть] Содружество [Независимых Государств].

А.М. Кадакин: Но это не Союз, Святослав Николаевич.

С.Н. Рерих: Это не Союз. Они ссорятся.

А.М. Кадакин: К сожалению. К великому сожалению.

С.Н. Алексеев: Святослав Николаевич! И первую передачу, посвященную Николаю Константиновичу Рериху, они делают. Она называется «Совесть»...

С.Н. Рерих: «Совесть».

С.Н. Алексеев: .О людях, которые живут по совести, по душе, которые посвящают себя добру, помощи ближним. Это об интеллигентах, о художниках, о писателях. И [члены Сибирского общества] просят вас [сказать] буквально два слова пожелания этой передаче – «Совесть».

А.М. Кадакин: И вообще, России.

С.Н. Рерих: Совесть – это великая часть нашей жизни. Совестью мы можем многое создать, и совестью мы можем сохранить. Во всяком случае, мы должны всегда помнить, что есть нечто такое, что стоит поверх многих наших соображений, мыслей и [действий]. Будем поэтому стараться строить нашу жизнь так, чтобы все вошло в те рамки, которые для этого предполагаются, и [чтобы мы могли] достичь успеха – того успеха, который во всем заложен. Спасибо вам, дорогие мои. Главное, старайтесь строить нечто красивое, большое и прекрасное. Спасибо вам.

С.Н. Алексеев: Спасибо, Святослав Николаевич!

А.М. Кадакин: Спасибо, Святослав Николаевич! Отлично сказали.

<...>

С.Н. Алексеев: Следите ли вы за событиями, Святослав Николаевич? Что вы думаете о трудностях, которые Россия сейчас переживает? Надолго ли это, справимся ли, как вы думаете?

С.Н. Рерих: Будем надеяться, что ненадолго. Будем надеяться, что это скоро пройдет и новые воззрения и подходы к нашей жизни проявят себя. [Такое] не раз уже бывало. И будем надеяться, в ближайшем будущем [произойдут] перемены, которые нужны, чтобы именно создать эти условия. Поэтому позвольте мне вас всех поздравить и пожелать вам все самое лучшее и счастливое. Пусть наша встреча будет маленьким акцентом на этой жизни – новой, красивой и прекрасной. Жизнь – это прекрасное явление, которое может дать нам самые прекрасные контакты.

С.Н. Алексеев: Спасибо, Святослав Николаевич! Ваши пожелания мы обязательно передадим нашим телезрителям. И вам тоже – долгих лет жизни.

С.Н. Рерих: Вы их передайте нашим, пожалуйста. И будем надеяться, что все это вскоре изменится.

С.Н. Алексеев: Кончатся мрачные времена, наступят светлые.

С.Н. Рерих: Все, что не нужно, уйдет. Это самое главное.

С.Н. Алексеев: Как на картинах вашего батюшки и ваших, которые мы только что видели в Кулу. Свет – он и есть свет, всегда тьму победит. Наверное, так и в жизни должно быть.

С.Н. Рерих: Должно быть. Пусть будет!

С.Н. Алексеев: Будем помогать.

А.М. Кадакин: Будем для этого все делать.

С.Н. Алексеев: И ваш Фонд, ваш Трест теперь как раз и будут этим заниматься.

С.Н. Рерих: Это наш долг. Поэтому будем с радостью и большим ожиданием, надеждой смотреть в будущее. И скажем себе: все, что мы можем сделать, чтобы помочь этому будущему, мы сделаем. Пусть это будущее идет как можно быстрее. Спасибо вам всем.

С.Н. Алексеев: Спасибо. <...>

Нам так понравилось в Кулу. Я бы хотел там остаться... И работать там, что-нибудь делать. Фантастика просто, я никогда не видел ничего подобного ни в Индии, ни вообще [где-либо за] свою сорокалетнюю жизнь.

А.М. Кадакин: Святослав Николаевич, мы начали работу в Кулу, сейчас сад в порядок будет приводиться. Будет посажено много новых саженцев. <...>

Мы надеемся, завтра, с вашего разрешения и благословения, съездим в имение, чтобы Сергей смог снять вместе с Константином.

С.Н. Алексеев: Мы хотим соединить то, что мы сняли на севере, в Кулу, и то, что мы снимем здесь. Сделать одну большую программу с вашим интервью.

С.Н. Рерих: Почему нет? Все можно сделать, если мы вкладываем в это залог удачи. Нет такого предприятия, которое было бы недоступно нашим большим решениям. Будем помнить, что все в наших руках. Все в наших возможностях. Мы должны наполнить все окружающее тем желанием успеха, который во всем должен [присутствовать], и в этих решениях [тоже]. Поэтому будем вместе работать, смело смотреть вперед и надеяться, что придут какие-то новые решения, которые помогут многое закончить.

С.Н. Алексеев: Новые решения... сейчас многое изменилось у нас в стране.

С.Н. Рерих: Не будем беспокоиться. Будем смотреть вперед и будем уверены, что придут новые решения, которые будут нужны и нам, и всей местности, там, для будущего. Так, дорогой мой.

С.Н. Алексеев: Молодежи, молодежи.

С.Н. Рерих: Постепенно появляются и намечаются новые возможности. Будем осторожно следить за нашей работой, и я уверен, что мы многое скоро услышим и узнаем. Все, что нам подходит, нам нравится, и в чем мы можем участвовать – это доброе дело, несомненно.

А.М. Кадакин: [Могу сказать], что вы в хорошей спортивной форме, Святослав Николаевич, [как] я говорю «вполне хороши», а Сергей говорит, что даже лучше, чем два года назад. Давайте постучим по столу.

Все присутствующие стучат по столу.

С.Н. Алексеев: Хотя мы не суеверны.

С.Н. Рерих: Но не нужно пренебрегать [подобными моментами], потому что бывает, [что они] действительно отмечают и, может быть, [показывают], куда движется и направляется человечество.

С.Н. Алексеев: Давайте постучим еще раз, чтобы все было хорошо.

С.Р. (стучит рукой по столу): Это очень нужно.

<…>

А.М. Кадакин: Но работа над Читракала Паришат продолжается?

С.Н. Рерих: Да, конечно.

А.М. Кадакин: Мы обязательно посмотрим.

Доктор Рао, мы приедем, я хочу посмотреть, как идет дело. Ведь последний раз мы посещали вас два месяца назад.

Н. Рао: Да, конечно.

А.М. Кадакин: Хорошо бы, Святослав Николаевич, если бы можно было обратиться от вашего имени. Вот, например, письмо Святейшему патриарху:

«Ваше Святейшество!Из-за гималайских, памирских и гиндукушских хребтов шлю добрый и почтительный поклон Вам лично и всему нашему многострадальному отечеству. Отец мой Николай Константинович и мать Елена Ивановна, брат [Юрий Николаевич] и сам я всегда мечтали о сближении и единении [всех народов, особенно русского и индийского], которым Богом и судьбой начертано великое предназначение.

Надеюсь, Святейший Отец, что Вы благословите сие скромное начинание и любезно согласитесь стать почетным попечителем созданного мною Международного Мемориального Треста Рерихов.

Да ниспошлет Вам Господь многие лета...» [181]

 

Далее Святослав Николаевич Рерих подписывает различные документы, в том числе и письма известным политикам, культурным и религиозным деятелям с предложением войти в состав попечителей ММТР.

 

После поездки в имение «Татагуни»

А.М. Кадакин: ...Завтра еще целый день мы будем с вами.

С.Н. Рерих: Прекрасно.

<...>

А.М. Кадакин: Экономическая ситуация сложная, идет спад производства.

С.Н. Рерих: .Наступят новые начинания.

А.М. Кадакин: Должно быть?

С.Н. Рерих: Да. Нам только нужно быть готовыми к этому. Это самое главное.

С.Н. Алексеев: Готовыми нравственно?

С.Н. Рерих: Да, именно, чтобы восприять [182] это. Потому что оно наступает, и наступит довольно скоро. И, как часто бывает, наступает неожиданно, такими толчками. Поэтому будем готовиться.

С.Н. Алексеев: России пока труднее всех приходится, тяжелее всех. Именно России.

С.Н. Рерих: Да.

С.Н. Алексеев: Нам дольше всех придется ждать, россиянам? У прибалтов лучше, на Украине лучше, а России тяжелее всего. Но все равно придет?

С.Н. Рерих: Придет, придет. Главное, не нужно об этом беспокоиться, а предоставить самой жизни соткать эту ткань.

А.М. Кадакин: Ткань новой России?

С.Н. Рерих: Да.

С.Н. Алексеев: Россия должна спасти мир, сказал наш великий философ Бердяев. Россия спасет мир. Вот когда только?

С.Н. Рерих: Судя по тому, в каком состоянии находится мир, это должно случиться довольно скоро.

С.Н. Алексеев: Там [183] еще было, что Россия спасет мир через апокалипсис. Это значит, что она сама погибнет? Или нет?

С.Н. Рерих: Нет, не погибнет.

С.Н. Алексеев: Святослав Николаевич, вы хотели бы побывать на родине, в городе, где родились, Ленинграде, который сейчас опять переименован в Санкт-Петербург [184]?

С.Н. Рерих: Да, конечно, в известной степени. Но столько много всего в моих планах, работах, что, конечно, на все времени [не хватает]. Но ничего, все придет вовремя. Будем надеяться на лучшее.

С.Н. Алексеев: Трест, который создан... Ведь одна из его задач – помочь людям?

А.М. Кадакин: Конечно, объединить Россию и Индию.

С.Н. Алексеев: И выстоять в трудное время.

С.Н. Рерих: Я уверен. И мы это скоро увидим.

---

 

 

Святослав Рерих: «Будущее России совершенно ясно определено положением страны»

Встречи С.Н. Рериха с Л.В. Шапошниковой и Н.С. Бондарчук
Отель «Ашока», Бангалор [23]-29 апреля 1992 г. ^[185]

[23] апреля 1992 г.

Н.С. Бондарчук: ...Когда мы показали эту фотографию [186] на Алтае, мэр Уймонской долины [187] воскликнул: «Но ведь это одно и то же! Как похоже! Как похожи эти места – Алтай и Гималаи!»

С.Н. Рерих: Это правильно, так и есть. Все в такие места приходит в свое время и именно в нужные моменты. Поэтому не будемИнтервью со Святославом Рерихом тревожиться, а будем только заботиться о том, чтобы исполнить наш долг. Всегда помните, что [исполнение] долга – это великая наша задача, которая лежит перед нами и для которой мы живем.

Л.В. Шапошникова: Всего доброго, Святослав Николаевич!С.Р.: Всего доброго, дорогая моя.

Л.Ш.: Всего доброго. Мы с вами еще увидимся.

С.Р.: Да.

 

24 апреля 1992 г. [188]

Н.Б.: Часовню Сергия строим [189].

С.Р.: Прекрасно, прекрасно! Это очень, очень меня радует. И пусть будет именно так, как хотелось бы, чтобы все шло вперед, своими особыми шагами. Сергий играл [очень] большую роль [в жизни России]. Все это так сильно проходило у него, что, несомненно, он и в будущем, вы увидите, будет играть большую, сложную роль [в ее жизни].

Н.Б.: Святослав Николаевич, сейчас мы переживаем очень тяжелый момент в России. Хотелось бы от вас услышать слова к россиянам. Что сейчас в этом сложном моменте, как его пережить? Есть ли будущее у России? Потому что мы-то знаем и по книгам ваших родителей, и по вашим словам, что России уготовано прекрасное будущее.

С.Р.: Главное, не беспокойтесь, что Россия может растратить свои силы, энергии. Все это пройдет, все поправится. Главное, не нужно бояться. И я вполне уверен в том, что Россия переживет все это. Все эти временные затруднения сотрут себя, и мы вступим в новый этап.

Н.Б.: Этот этап – он будет?

С.Р.: Видите ли, как новый этот этап себя проявит.

Н.Б.: Что произойдет со всеми нами, с нашей страной?

С.Р.: Я вам так скажу. Главное – не нужно беспокоиться, не нужно думать о том, что что-то такое не сделано. Все в свое время. Это самое главное. (Указывает на оператора.) Вот видите, этот молодой человек, он очень хороший молодой человек.

Н.Б.: Он действительно очень хороший, Святослав Николаевич. Эта группа снимала и перенос мощей Серафима Саровского. Это друзья, это очень хорошие люди.

С.Р.: Радостно видеть, когда появляются хорошие люди, которые понимают, которые стремятся, которые хотят помочь в достижении этого будущего. Будущее России совершенно ясно определено положением страны. Тем, как расположена [Россия]. Главное, мы должны стремиться к прекрасному. В этом все. Потому что в этом лежит совершенство будущего. К этому мы все должны стремиться. И мы найдем прекрасное.

Н.Б.: [Ваше] отношение дает нам великую веру в будущее.

С.Р.: И правильно, абсолютно правильно. Это так и есть.

Н.Б.: Ваша семья первая после Елены Петровны Блаватской возвестила о том, что Учителя – реальность.

С.Р.: Да.

Н.Б.: И о том, что Братство – реальность.

С.Р.: Да, абсолютно так, именно эта реальность поддерживает некоторые контакты. Что вам еще сказать?

Н.Б.: Святослав Николаевич, все хотят вас слышать и видеть.

С.Р.: Дорогая моя, вы сами понимаете, что это не так важно. Но, во всяком случае, пусть это будет сказано. И сказано так, чтобы другие могли это понять.

Н.Б.: И им всем будет легче переносить страдания, зная об этом.

С.Р.: Да, это правильно.

Н.Б.: Легче будет жить и переносить.

С.Р.: Легче будет жить.

Н.Б.: Когда есть вера в светлые силы, в то, что они нас не покинут, что мир создан светом.

С.Р.: Да, совершенно правильно.

Н.Б.: Как важно знать, что на земле есть люди, соприкоснувшиеся с этой великой реальностью.

С.Р.: Да.

Н.Б.: Я знаю, что вы обращаете [большое] внимание на то, кто вас снимает. Я видела это на других ваших съемках. Это имеет большое значение, кто с вами?

С.Р.: Да, конечно. <...> Видите, какой хороший золотой восход.

Н.Б.: Да, удивительное, прекрасное место. Действительно, красота спасает всех нас.

С.Р.: Да. И дает нам новые направления.

Н.Б.: Мы так счастливы, что поедем в Кулу из Дели на машине. То есть не на самолете полетим, а увидим всю эту красоту и встретим Гималаи лицом к лицу.

Святослав Николаевич, как вы считаете, возможно ли и можно ли идти путем, которым шла ваша семья, нам, обыкновенным людям?

С.Р.: Да, можно. Конечно, нелегкий путь. Это путь, которым каждый может воспользоваться. Но все-таки он прекрасен. <...> Желаем вам счастья, удачи и новых достижений.

 

26 апреля 1992 г.

Л.Ш. (дарит С.Н. Рериху недавно изданные в России книги): Сегодня Пасха [190]. Это ленинградцы в вашу честь издали [191]. А это житие Сергия, только у нас вышло [192]. И вот икона Сергия.

С.Р.: (целует икону): Прекрасно!

 

[29] апреля 1992 г. [193]

С.Р.: (Л.В. Шапошниковой): Очень, очень всегда был рад с вами встретиться. Всегда рад повидаться. Потому что вопросы культуры, искусства – это именно те вопросы, которые всегда нас больше всего интересовали и которыми мы все живем.

Стремитесь быть лучшими людьми. Это самое близкое, самое прекрасное. Пусть эта близость и желание стать лучше будет вашим ведущим началом. Спасибо вам за то будущее, которое вы нам дадите.

Л.Ш.: Спасибо, Святослав Николаевич, спасибо огромное.

 

С.Н. Рерих ставит свой автограф на одном из документов и благословляет Л.В. Шапошникову.

 

[185] Святослав Рерих: «Будущее России совершенно ясно определено положением страны». Встречи С.Н. Рериха с Л.В. Шапошниковой и Н.С. Бондарчук. Индия, Бангалор, отель «Ашока»: [видеозапись]. [23]-29 апреля 1992 г. // Архив МЦР. Видеозаписи С.Н. Рериха. – Публикуется впервые.

Встречи и интервью проходили в номере 420, который занимали С.Н. Рерих с супругой.

Л.В. Шапошникова и Н.С. Бондарчук провели деловые переговоры, было отснято видеоматериалов на 26 часов. Из поездки Л.В. Шапошникова привезла ряд документов (см. в разделе «К истории МЦР» наст. изд., т. 2), имеющих важное значение для развития рериховского движения. Кроме того, С.Н. Рерих передал Л.В. Шапошниковой одну из главных реликвий семьи Рерихов, причем для личного хранения, подчеркнув этим свое доверие к ней.

[186] На фотографии, показанной С.Н. Рериху, изображен вид на гималайскую долину Кулу и поселок Наггар.

[187] В 1992 г. главой администрации Усть-Коксинского района Республики Алтай являлся Виктор Павлович Барабошкин, занимавший этот пост до 1998 г.

[188] Разговор о судьбе России состоялся 24 апреля 1992 г. Дата интервью указана в титрах фильма «Часовня Сергия. Фильм 3. Учитель Учителей» / Автор сценария Н.С. Бондарчук, консультант Л.В. Шапошникова. Корпорация «Видеофильм», Студия «Артвидео», 1993.

[189] Речь идет о строительстве в 1992 г. энтузиастами деревянной часовни святого Сергия Радонежского на Алтае, в Уймонской долине, недалеко от села Верхний Уймон, приуроченном к году памяти Сергия Радонежского, объявленному ЮНЕСКО. После завершения строительства часовня была освящена. К сожалению, через несколько дней после этого злоумышленники сожгли храм.

[190] В 1992 г. православная Пасха отмечалась в воскресенье 26 апреля.

[191] Речь идет о сборнике, посвященном С.Н. Рериху: Рериховский вестник. Публикации – сообщения – исследования. 1990. Январь-декабрь. СПб. – Извара, 1991.

[192] Речь идет о сборнике: Знамя Преподобного Сергия Радонежского / [Сост. Е.И. Рерих]. М.: РИО «Денница», 1991. Это репринтное издание было посвящено 600-летию со дня преставления преподобного Сергия игумена Радонежского и всея России Чудотворца.

[193] 29 апреля 1992 г. состоялась последняя апрельская встреча Л.В. Шапошниковой с С.Н. Рерихом. 30 апреля 1992 г. члены делегации МЦР отправились в Москву.

[194] «Силы, вместе собранные, могут дать совершенно необыкновенные результаты». Встреча С.Н. Рериха с единомышленниками и инаугурация Международного Мемориального Треста Рерихов. Индия, Бангалор, холл отеля «Ашока»: [видеозапись]. 14-15 июня 1992 г. // Архив МЦР. Видеозаписи С.Н. Рериха. – Публикуется впервые.

На встрече присутствуют Д.Р. Рерих, А.М. Кадакин, Л.В. Шапошникова, Н.С. Бондарчук, У. Айхштадт, М. Брин, В. Соколов и др.

 

 

«Силы, вместе собранные, могут дать совершенно необыкновенные результаты»

Индия, Бангалор, холл отеля «Ашока» ^[194]

Встреча С.Н. Рериха с единомышленниками

14 июня 1992 г [195]

Н.С. Бондарчук (вручая С.Н. Рериху букет цветов, среди которых огоньки, специально привезенные из Уймонской долины): Эти три цветочка прибыли с Алтая. [Они росли] у часовни Сергия, которая строится там. Это огоньки, сибирские цветы. Мы два дня назад были на Алтае. И они дожили до сегодня. Их всего три, а сегодня Троица. Мы все поздравляем вас с этим праздником. Вас очень там любят. И люди, которые строят часовню Сергия, посылают вам низкий поклон.

С.Н. Рерих: Передайте им мой самый сердечный привет. <...> [Это] наши близкие, с которыми мы очень хотим встретиться.

<…>

С.Н. Рерих: Думаю, что все идет очень хорошо. И это замечательно. Это меня необыкновенно радует. Надеюсь, что с каждым месяцем, с каждым днем будет все лучше и лучше. Я желаю всем иметь такой ключ к успеху и счастью и надеюсь, что каждый получит новый чудесный источник контактов с высшими силами.

У. Айхштадт (передавая чете Рерихов шкатулку с подарками): Я из Кулу, из Наггара.

С.Н. Рерих: Наггар, прекрасно.

У. Айхштадт (открывая шкатулку): А привезла я вот это. Смотрите.

С.Н. Рерих: Да, моя дорогая.

У. Айхштадт: Это все для вас обоих. Бусы для вас. Многие люди, приезжающие увидеть картины вашего отца, спрашивают о вас, и все мы просим вас... Мы хотим перенести вас туда, но...

С.Н. Рерих: В любом случае, мы там.

У. Айхштадт: Да, Вы там. А здесь с вами останутся срезанные для вас розы, растущие у Самади [196].

С.Н. Рерих: Откуда эти розы?

У. Айхштадт: С Самади.

С.Н. Рерих (рассматривая дары в шкатулке): Да, очень красивые. Это прекрасно – получить что-то с Самади.

Я думаю, каждый будет расти, развиваться все больше и сможет влиять на большее количество людей. Спасибо.

Д. Рани: Прекрасные розы.

С.Н. Рерих: Мои дорогие друзья, для меня огромная радость и счастье быть с вами вместе и знать, что наша работа – это совместная работа. И что вы составляете единую группу, которая вырастет в более сильную и лучшую организацию. Спасибо.

Представитель Индии: Это наши друзья Индии, доктор Рерих и госпожа Девика Рерих. Я очень рад приветствовать почетных друзей из России, Австралии, США и других частей мира. Я также рад, что вы готовы к участию в завтрашней инаугурации Международного Мемориального Треста. Цель и задачи Треста такие же, как у остальных рериховских организаций по всему миру. Особенно тех, что в Москве, Нью-Йорке и Лондоне, посвященных культурному, философскому и художественному наследию семьи Рерихов: Николая Рериха, Елены Рерих, Юрия Рериха, доктора Святослава Рериха и Девики Рани Рерих.

Моя скромная просьба ко всем членам, гостям, собравшимся здесь, объединяющим рериховские учреждения всего мира, – координировать свою работу и взаимодействовать с нашей организацией Рериха в Бангалоре, сделать ее важным центром. Почему, спросите вы? Бангалор – один из широко известных международных городов. И в этом крупном городе поселились всемирно известный художник доктор Рерих и знаменитая королева красоты Индии, внучатая племянница Рабиндраната Тагора Девика Рани Рерих. Я хочу, чтобы вы поняли, что Бангалор станет не только международным центром туризма, но и международным центром по изучению рериховского наследия с нашей культурной организацией, подобной учреждениям изобразительного искусства. Также мы планируем вести популяризацию кинодостижений Девики Рани Рерих.

Я не хочу долго говорить об этом, так как завтра у нас мероприятие, и вы всё узнаете завтра. Я прошу каждого из вас принять участие в завтрашней церемонии, а на следующий день принять участие в семинаре и обсуждении, посвященных вкладу семьи Рерихов в культуру. А на третий день в известном имении «Татагуни» состоится художественный лагерь. Пятнадцать-двадцать художников, вдохновленные этим имением, на прощание устроят пленэр.

Еще раз приветствую вас и прошу всех присутствующих представиться доктору и госпоже и рассказать, какой вклад вы можете внести и как собираетесь помогать и взаимодействовать с нами. Еще раз спасибо.

С.Н. Рерих: Спасибо за ваши прекрасные слова. Уверен, что организации, созданные моей семьей, будут расти и расширяться. Я отношусь к этому положительно и хочу послать вам мои самые лучшие мысли. Всего самого наилучшего для успешного начала этой организации. И пусть Господь во всем помогает вам. Спасибо.

<...>

С.Н. Рерих: Здесь собрались весьма достойные мужчины и женщины, которые внесут большой вклад в строительство, расширение и обогащение новой организации. Мои дорогие друзья, благодарю всех, специально приехавших сюда и принявших участие в этой особой встрече. Я знаю, что поводом к ее проведению является то, что сплотит людей, желающих больше узнать об этой организации и заинтересовавшихся ею. Спасибо.

А.М. Кадакин (С.Н. Рериху): Генеральный консул в Мадрасе Владимир Соколов.

С.Н. Рерих (В. Соколову): Очень рад.

<...>

С.Н. Рерих: Я уверен, что силы, вместе собранные, могут дать совершенно неожиданные, необыкновенные результаты. Поэтому будем думать о будущем, будем думать о красивых развитиях и [о том,] как улучшить жизнь. Спасибо вам. <…>

Отрадно видеть, как собираются люди почтить святых [197].

Будем надеяться, что [наши] собрания будут происходить каждый месяц, каждый год. И будем надеяться, что скоро опять встретимся.

А.М. Кадакин: Двадцать два [человека присутствуют], Святослав Николаевич.

<...>

С.Н. Рерих: Я уверен, наша дружба будет расти, укрепляться и создаст новые пункты. <...> Во всяком случае, я вижу, что вы многое можете сделать, можете многого достичь. Будем смотреть вперед на новые, еще не законченные труды [и стремиться к будущим достижениям]. Спасибо вам всем.

Л.В. Шапошникова: Спасибо [и вам].

Святослав Николаевич, я хочу подарить вам две новые книги, «Общину» [198] и «Криптограммы Востока» [199] нашего издания.

С.Н. Рерих: Это прекрасно.

 

Инаугурация Международного Мемориального Треста Рерихов (фрагмент) ^[200]

15 июня 1992 г.

С.Н. Рерих: Дорогие друзья! Благодарю вас за внимание и интерес, проявленные к этому событию. Я надеюсь, у нас будет еще возможность не раз повторить сегодняшнюю встречу. Примите мои самые искренние чувства как знак глубокой признательности, и огромное спасибо вам, мои дорогие.

---

 

Печать E-mail

• Назад
• Вперёд